Типовые решения по организации севооборотов 5 страница

Во время освоения земель в стране не было ни крепостного права, ни остатков феодального землевладения (которые сохрани­лись в Европе). Америка — страна колонизации, и мероприятия государства были направлены в основном на регулирование засе­ления и правильное использование земли.

Гомстед представлял собой, по сути, хуторской участок. Таким образом, Законом о гомстедах правительство развивало «хуторс­кую» организацию территории или «хуторскую» колонизацию.

Землеустроители, специально обученные геодезии, проводили следующие межевые работы. Заселяемая площадь делилась на квад­раты площадью 1 кв. миля по направлению меридианов и паралле­лей. Такой квадрат (township — район, местечко) делился на 36 более мелких квадратов (sections — секций), а каждая секция — на 4 квад­рата по 160 акров. Эти последние и представляли собой гомстеды.

Вскоре выяснилось, что недостатком Закона о гомстедах было ограничение максимального размера предоставляемого участка. Если на плодородных землях Среднего Запада работа на площади гомстеда могла обеспечить проживание средней семьи фермера, то в западных, более засушливых зонах этого было недостаточно. Поэтому в дальнейших поправках к закону, принимаемых в по­следующие полвека, максимальный размер участка земли был по­степенно увеличен с 65 до 365 га.

К концу эпохи заселения земель (20-м годам XX в.) была распре-

делена площадь, равная около 20 % территории страны. Эта была са­мая большая распределенная целевым образом часть общественных земель. Следующую по величине группу составляли земли, передан­ные штатам для реализации различных внутренних программ разви­тия, — 15,4 %. В итоге к 1943 г. около 70 % прежних общественных земель оказались распределенными между новыми владельцами (Овчинников О. Г. Государственное регулирование аграрного секто­ра США. - М.: РАН, Ин-т США и Канады, 1999- - С. 492).

Отличительной чертой земельного строя США является его стабильность. В течение длительного периода в стране не проис­ходило каких-либо изменений революционного характера, затра­гивающих его основы. Это касается как законодательства, так и порядка использования земель. По мере освоения территории зе­мельная политика государства наряду с гарантией абсолютных прав собственности все больше включала элементы общественно­го контроля за использованием земель. Эта тенденция усилива­лась, несмотря на традиционно минимальное вмешательство в ча­стную собственность со стороны государства, осуществлявшееся в основном на уровне местных властей.

Первоначально законы о распределении земель (включая Закон о гомстедах) не содержали каких-либо ограничений для перевода любых участков в частную собственность. Затем, однако, такое по­ложение было пересмотрено, и статус некоторых земель был опре­делен как не подлежащих переводу в частное владение. К их числу были отнесены леса (ставшие впоследствии национальными) и ин­дейские резервации. Кроме того, значительные площади земель (например, пастбища), которые формально могли быть переданы в частную собственность, так и остались в общественной.

Анализ государственной политики землепользования в период освоения земель позволяет сделать следующие выводы.

1. Первоначальное сосредоточение земли в общественной соб­ственности и монополизация федеральным правительством права ее распределения стали важным условием развития Американско­го государства. В частности, земельные ресурсы оказались важ­нейшей «расходной статьей» государственного бюджета — с помо­щью их распределения происходило целевое финансирование программ развития общественной инфраструктуры.

2. Распределение земельных ресурсов, которые могли быть ис­пользованы в целях производства, в частную собственность было наиболее эффективной мерой из всех возможных в сложившейся ситуации. Огромные массивы плодородных земель требовали ос­воения, и в условиях ограниченности государственных средств наилучшим способом для этого были создание класса мелких соб­ственников и закрепление за ними земельных участков.

3. Фактически бесплатная раздача земель оказалась оптималь­ным способом их распределения в условиях низкого стартового капитала землевладельцев.

4. Распределение земель в частную собственность может про­исходить лишь после предварительного обоснования необходи­мости в этом. Определенные виды земель (рекреакционного ха­рактера, регулирующих состояние экосистем и т. п.) составляют общенациональное достояние, и их передача в частные руки не­целесообразна.

В США были выработаны и апробированы разнообразные методы воздействия государства на использование земель, на­ходящихся в частной собственности. Для этих целей государ­ство использует как прямые законодательные ограничения аб­солютного права собственности на землю, так и методы косвен­ного воздействия на принятие решений по использованию зе­мель. К прямым ограничениям можно отнести сохраняющееся за государством право изымать в определенных случаях земель­ные участки у собственников без выплаты компенсаций, а так­же ограничения на продажу сельскохозяйственных земель ино­странным гражданам.

Началом пересмотра роли государства в системе регулирова­ния землепользования стал Закон о ревизии (Revision Act), при­нятый в 1891 г. Этот закон обозначил поворот в государственной политике землепользования от позиции невмешательства к по­ложению, когда государство в лице федерального правительства стало наиболее последовательным хранителем земли — нацио­нального достояния. Одним из результатов этого закона стало образование государственного лесного фонда на площади около 61 млн га.

В целях сохранения почв и предотвращения процессов эро­зии в 1935 г. был принят Закон о консервации почв. Принятию этого закона предшествовали засуха, охватившая большинство штатов страны в 1934 г., и последовавшие за этим сильные пы­левые бури на Великих равнинах. Практическое руководство действиями по принятой тогда программе осуществляла Служба консервации почв, созданная в рамках Министерства сельского хозяйства.

Специалистами этой службы был разработан типовой вариант за­кона о консервации почв для штатов, в котором предусматривалось создание так называемых консервационных районов (conservation districts), что облегчало и повышало эффективность проведения кон­сервационных мероприятий. В результате к 1952 г. все штаты страны приняли соответствующие законодательные акты.

В сельскохозяйственном законе, принятом в 1936 г., были до­полнены и развиты положения закона о консервации от 1935 г. Предусматривалась классификация всех сельскохозяйственных культур по характеру воздействия на почву — истощающие (зерно­вые, хлопок и т. п.) и консервирующие (люцерна, клевер, пастбищ­ные травы и т. п.). Фермерам, согласившимся перевести часть своих посевных площадей из-под культур первого типа под вторые, пред-

лагались определенные субсидии. В соответствии с законом была начата продолжающаяся до настоящего времени (с определенными корректировками) программа сельскохозяйственной консервации. В соответствии с ней фермерам, внедряющим на своих землях раз­личные сберегающие или консервирующие почву технологии, ком­пенсируется часть издержек.

Наиболее заметно тенденция к усилению государственного регулирования проявилась в начале 70-х годов, совпав по време­ни с активизацией движения по защите окружающей природной среды, что дало даже повод назвать этот период «тихой револю­цией». Центр тяжести мероприятий по регулированию перемес­тился с локального уровня на региональный и федеральный. Так, в 1975 г. федеральное правительство израсходовало 40 млрд долл. на программы, в той или иной степени оказывающие воздей­ствие на использование земель, находящихся в частной собст­венности. В этом же году федеральное правительство получило в собственность 558,9 тыс. акров частных земель (Гайдмака А. Е. Особенности регулирования земельных отношений в США// В кн.: Совершенствование теории и методики землеустройства в условиях земельной реформы /Под ред. С. Н. Волкова. — М.: ГУЗ, 1993.-С. 53).

В соответствии с положениями сельскохозяйственного закона 1996 г. издержки на программы консервации должны вырасти в течение 1996—2002 гг. на 2 млрд долл., то есть в среднем на 300 млн долл. ежегодно. Следует иметь в виду, что государствен­ное регулирование земельных отношений носит ограниченный характер. Господствует мнение, что такое регулирование служит не целям экономического планирования, а защите общественных интересов — предотвращению угрозы здоровью, безопасности или благосостоянию граждан.

Работы по организации рационального использования и охра­ны земель в США встроены в общую систему природоохранных мероприятий. Их проводят несколько организаций — Министер­ство сельского хозяйства, Министерство внутренних дел, Агент­ство по защите окружающей среды, Армейский корпус инженеров и др. В стране действует Ассоциация частных землемеров.

Помимо землеустроительной деятельности, осуществляемой федеральными организациями, определенную работу по орга­низации рационального природопользования проводят штаты и местные органы власти. Такая поддержка сосредоточена на уровне округов или их объединений и в 1995 г. составила 730 млн долл.

Основным источником финансирования мероприятий по орга­низации использования и охраны земель в США является феде­ральный бюджет; распределение средств проводится министер­ствами на основании конкретных программ. Важнейшие из них перечислены в табл. 5.

* Составлена по данным: Овчинников О. Г. Государственное регулирование аграрного сектора США. - М.: РАН, Ин-т США и Канады, 1999. — С. 507-522.

Крупнейшей по объему финансирования и числу участников в 90-е годы стала Программа консервационного резерва, осуществ­ляемая Министерством сельского хозяйства и предусматривающая долгосрочный (на 10 лет и более) вывод из хозяйственного оборо­та земель с высоким уровнем эрозии почв.

Основная работа была проведена в период с марта 1986 г. по июнь 1992 г. За это время было заключено 375,2 тыс. договоров по выводу из производства 14,7 млн га, что составило 8 % всей посев­ной площади страны. По условиям программы фермерам выпла­чивалась величина земельной ренты за все выведенные из оборота земли. В 1986—1992 гг. размер компенсаций составил в среднем около 123 долл. в год за 1 га.

Большая часть участников Программы консервационного ре­зерва выводила пашню из оборота путем высева многолетних трав и бобовых (около 60 % заключенных контрактов), а также устрой­ства естественных лугов (23 %). Посадка деревьев предусматрива­лась лишь в 6 % контрактов, столько же контрактов было заключе­но на оставление земли под паром (устройство естественного по­крытия). Последний способ был наиболее дешевым из всех при­менявшихся: затраты на него не превышали 0,1 долл. на 1га. Наиболее дорогим было устройство лугов, при котором затраты на 1 га земель составляли около 111 долл. Государство компенсирова-

ло фермерам до половины стоимости работ по обустройству выве­денных из оборота земель.

К середине 90-х годов срок заключенных по программе догово­ров начал истекать, что создавало возможность возврата в произ­водство больших площадей «отдохнувших» земель. Это могло выз­вать чрезмерный рост производства сельскохозяйственной про­дукции, нарушить сложившееся равновесие на рынке и вновь по­высить эрозионную опасность. Поэтому в соответствии с сельскохозяйственным законом 1996 г. действие программы было решено продлить. Максимально возможная к выводу из оборота площадь была установлена в размере 14,7 млн га.

После принятия решения состоялся конкурсный тур подписки на участие в программе консервационного резерва, который был проведен в марте 1997 г. К участию в программе было предложено около 9,4 млн га земель, из которых было отобрано 6,5 млн га.

Использование больших земельных территорий в США регули­руется также федеральными программами об улучшении качества воды. Законы о чистой воде и об управлении прибрежными зона­ми (1972 г.) периодически переутвреждаются каждые 5 лет. Снача­ла они предусматривали контроль и регулирование загрязнения водных ресурсов от точечных источников (ферм, животноводчес­ких комплексов, промышленных и коммунально-бытовых пред­приятий и т. п.). Затем была принята специальная система ис­пользования земель, находящихся в водосборных бассейнах вод­ных источников. Проблема состояла в том, что в отличие от точеч­ных источников загрязнители другого типа (например, сельскохозяйственное предприятие, применяющее пестициды или минеральные удобрения) выявить довольно трудно. Поэтому в отношении таких территорий в США реализуются специальные программы «Неточечные источники загрязнения» и «Контроль неточечных источников загрязнения в приовражных районах».

Первая программа предусматривает, что Агентство по защите окружающей среды выделяет специальные гранты штатам для раз­вития конкретных проектов по контролю за неточечными источ­никами загрязнения и ограничению их отрицательного влияния на качество водных ресурсов. В 1995 г. сумма таких грантов соста­вила более 274 млн долл., из которых 107 млн было направлено на проекты в области сельского хозяйства.

Во второй программе федеральное правительство впервые пред­приняло попытку прямого контроля за неточечными источниками загрязнения в сельскохозяйственном производстве. От властей всех штатов были затребованы специальные планы использования зе­мель в прибрежных районах и по контролю загрязнения. Планы должны предусматривать в первую очередь добровольные меры ог­раничения стоков с сельскохозяйственных угодий, а также в случае необходимости действия принудительного характера.

Важные меры по контролю загрязнения водных ресурсов пре-

дусматривает программа консервационного резерва, начатая в 1985 г. В соответствии с ней при выведении из хозяйственного оборота земли, граничащей с территорией источника воды, фер­мер, проводящий природоохранные мероприятия, может получать в качестве компенсации до 4,5 тыс. долл. ежегодно.

С целью защиты от изъятия ценных сельскохозяйственных уго­дий для жилого и производственного строительства и иных не­сельскохозяйственных нужд в США применяют экономические методы регулирования, в основном на уровне штатов. Наиболь­шее распространение получил метод льготного налогообложения сельскохозяйственных земель. К началу 90-х годов такие законы были приняты во всех штатах, за исключением Канзаса. Основная идея заключалась в том, чтобы оценку сельскохозяйственных зе­мель для целей налогообложения проводить не по реальной сто­имости (как для всех остальных видов недвижимости), а исходя из их фактического использования. Поскольку рыночная цена зе­мельного участка, используемого под застройку, значительно выше по сравнению с ценой фермерской земли, заметно уменьша­ется потенциальная выгода для фермера, желающего продать зем­лю для последующего несельскохозяйственного использования.

По данным А. Е. Гайдамаки, штаты используют самые разно­образные механизмы льготного налогообложения. Так, в штате Нью-Йорк осуществлена программа создания «сельскохозяйствен­ных районов». По условиям программы фермер, включивший свои земли в состав сельскохозяйственного района, может претендо­вать на льготную оценку земель для исчисления налога и одновре­менно принимает обязательство не изменять их целевое назначе­ние. В случае его нарушения он обязан возместить полученные налоговые льготы в пятикратном размере. Эта программа получи­ла поддержку населения, так как участие в ней было добровольным, а стимулы — достаточно высокими. В результате около четверти сельскохозяйственных земель штата включено в программу.

Однако эффективность льготного налогообложения ограничен­на. Так, в районах, где существует очень высокий устойчивый спрос на земли под застройку (и соответственно формируются очень вы­сокие цены на них), льготное налогообложение не сдерживает со­кращение площадей сельскохозяйственных угодий, так как у фер­мера сохраняются мощные стимулы продавать землю для последу-, ющего несельскохозяйственного использования. Таким образом, льготное налогообложение сельскохозяйственных земель достигает своей цели только в условиях среднего и низкого спроса на землю.

Другой метод, используемый с той же целью, получил название «приобретение права застройки». Он пока не очень распростра­нен, но считается достаточно перспективным. Суть его заключает­ся в том, что местные органы власти выкупают право застройки, сохраняя за землевладельцем все остальные права на земельный участок. В итоге он оказывается не вправе самостоятельно прини-

мать решение о застройке и земля сохраняется для сельскохозяй­ственного использования.

Участие в подобных программах добровольное, но предполага­ется, что фермер заинтересован продать право застройки, чтобы уменьшить свои долги, купить дополнительно еще участок земли, вложить полученные средства в улучшение земель и т. д. Соответ­ствующий опыт имеется в основном в северо-восточных штатах (Нью-Йорк, Массачусетс), где площади сельскохозяйственных угодий ограничены.

Еще один метод — так называемое сельскохозяйственное зони­рование территории, применяемый зачастую в комбинации с дру­гими. На территории административной единицы выделяются зоны преимущественного использования земель для сельскохо­зяйственных целей, а другие виды использования существенно ог­раничиваются. Имеются различные механизмы такого ограниче­ния, но все они основаны на регулировании плотности застройки. Например, для сельскохозяйственной зоны может устанавливать­ся минимальный размер отводимого под застройку участка (обыч­но равный размеру средней фермы в данной зоне).

Поскольку перевод сельскохозяйственных земель в несельско­хозяйственное использование немедленно приносит фермеру до­ход, и зачастую значительный, ограничения, связанные с зониро­ванием, постоянно критикуются различными политическими группами влияния. Поэтому успех данного мероприятия во мно­гом зависит как от методов его практической реализации, так и от степени его общественной поддержки.

Земельная политика на сельскохозяйственных землях США опирается на хорошо отработанную информационную базу, вклю­чающую, в частности, цифровые электронные карты. Так, напри­мер, службой консервации природных ресурсов Министерства сельского хозяйства осуществляется программа картирования почв. Работы проводятся специальным подразделением (Нацио­нальной кооперативной службой картирования почв), об их мас­штабах можно судить по следующим данным. Меньше чем за год (с 1 октября 1993 г. по 30 августа 1994 г.) были составлены новые почвенные карты территорий общей площадью около 5,7 млн га и обновлены имеющиеся карты на площади 4,6 млн га. Всего за пе­риод работы программы составлены почвенные карты территорий общей площадью более 700 млн га.

Все программы Министерства сельского хозяйства США сопро­вождаются необходимой научно-исследовательской, консультатив­ной, внедренческой, пропагандисткой и образовательной деятель­ностью. Научные разработки проводит сельскохозяйственная ис­следовательская служба министерства, а кооперативная служба ис­следования, образования и внедрения через систему грантов финансирует аналогичную деятельность в других научно-исследо­вательских учреждениях. Служба экономических исследований

изучает экономические аспекты природоохранного землепользова­ния. Служба консервации природных ресурсов наряду с широким кругом обязанностей по администрированию природоохранных программ осуществляет также сбор необходимых данных, проводит специальные исследования состояния почв, водоразделов рек, при­мыкающих к районам интенсивного земледелия, и др.

Издержки государства на осуществление мероприятий в области рационального использования и охраны земли и других природных ресурсов в США за последние годы значительно выросли. С 1985 по 1996 г. соответствующая часть бюджета министерства почти утрои­лась в текущих ценах или удвоилась при их пересчете в постоянные. В значительной степени это произошло благодаря проведению про­граммы консервационного резерва, связанной с большими компен­сационными платежами за вывод земель из оборота. В 1991—1996 гг. на эти цели было израсходовано около 51 % всех средств, направлен­ных по линии министерства на природоохранные цели.

В целом земельную политику США можно рассматривать как совокупность компромиссов, имеющих скорее динамический, чем постоянный характер. Укрепляются позиции тех, которые счита­ют землю общественной ценностью, и соответственно расширя­ются масштабы контроля за использованием частных земель. Но эта тенденция постоянно встречает сопротивление сторонников невмешательства государства в бизнес и собственников, стремя­щихся к получению абсолютных прав на землю.

6. ЗЕМЕЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ В СТРАНАХ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ

И БАЛТИИ

В первое послевоенное десятилетие многие восточноевропейс­кие страны приступили к проведению земельных реформ как со­ставной части программ социалистического переустройства. Все они были ориентированы на переход к обобществлению земли и других средств производства. Народнохозяйственная значимость этих реформ была весьма велика, так как в тот период экономика большинства стран Восточной Европы имела аграрный характер. Доля сельского хозяйства в национальном доходе Болгарии, Ру­мынии, Югославии, Польши превышала 40 %, в этой отрасли было занято 75 % самодеятельного населения.

Земельные реформы проводились в разные сроки и несколько отличались методами проведения, но сходство их задач во многом определялось общими историческими условиями периода осво­бождения от фашизма, ликвидации последствий оккупации, при­хода к власти коммунистических и рабочих партий. Так, напри­мер, независимо от размера землевладения и без выкупа во всех восточноевропейских странах отчуждались земля и другие сред­ства производства у лиц немецкой национальности и граждан го-

сударств гитлеровской коалиции, у военных преступников и лиц, сотрудничавших с оккупантами.

Отчуждались помещичьи земли и владения буржуазии сверх зе­мельного максимума, установленного законами о земельной ре­форме: в Болгарии — 20 га (в Южной Добрудже — 30), в Югославии в зависимости от качества земли — 20—30, в Венгрии — 57, в Чехо­словакии, Румынии и Польше — 50 (на западных землях — 100), в Восточной Германии— 100га. Экспроприация крупных землевла­дений в Болгарии, Чехословакии, Венгрии сопровождалась денеж­ным возмещением, в Польше и Румынии бывшие владельцы могли получить земельные участки для самостоятельной обработки, в Вос­точной Германии при отчуждении крупных землевладений ком­пенсации не выплачивались. В Югославии при изъятии участка сверх установленного максимума владелец получал выкуп, равный стоимости годового урожая с подлежащей отчуждению земли; при изъятии землевладения целиком компенсация не выплачивалась.

Учитывая приверженность крестьянства к частной собственно­сти на землю, новые власти почти не подвергали национализации конфискованные у крупных землевладельцев земли. Под лозунгом «Земля принадлежит тем, кто ее обрабатывает» отчуждаемые зем­ли были разделены между безземельными и малоземельными кре­стьянами на праве частной собственности, хотя законы наклады­вали ограничения на это право. В течение определенного времени полученная земля не могла быть объектом купли-продажи, пере­даваться в аренду, делиться между наследниками.

Всего перераспределению подверглось около 1/3 площади сельскохозяйственных угодий Венгрии, Румынии и Чехослова­кии, в Восточной Германии — 47 %, тогда как в Болгарии и Юго­славии — соответственно только 6,6 и 14,8 %.

Ликвидация крупного частного землевладения была лишь пер­вым этапом преобразований в сельском хозяйстве восточноевро­пейских стран. На базе национализированных высокоэффектив­ных хозяйств с образцовыми фермами и земледельческими под­разделениями создавались крупные коллективные хозяйства, го­сударственные или кооперативные. По аналогии с принятой в СССР моделью общественно-экономического развития начались форсированная коллективизация, концентрация и специализация сельскохозяйственного производства.

Большинство европейских социалистических стран приняло колхозно-кооперативную систему в сельском хозяйстве как наи­более подходящую в условиях командно-административной эко­номики. Впрочем, в Восточной Европе процесс коллективизации не сопровождался столь крупномасштабными негативными по­следствиями, как в СССР. Земля не была полностью национали­зирована, не было жестких репрессий в отношении крепких крес­тьянских хозяйств, в значительной степени удалось использовать довоенный опыт хозяйствования.

В Болгарии коллективизация в основном была завершена к 1958 г., в других восточноевропейских странах — в первой полови­не 60-х годов (за исключением Польши и Югославии). В Польше, где сельскохозяйственное кооперирование началось в 1948— 1949 гг., к середине 1956 г. доля сельскохозяйственных угодий в кооперативах составляла всего 11,2 %. В этот момент курс аграр­ной политики резко изменился; более 7,5 тыс. кооперативов было распущено, на долю оставшихся приходилось 1,4 % сельскохозяй­ственных угодий страны. Попытки правительства в 70-х годах рас­ширить сектор госхозов привели к увеличению доли сельскохо­зяйственных угодий в них до 19 % в 1978 г.

В Югославии политика коллективизации активно проводилась в 1948—1949 гг. Система государственных мер по льготному налогооб­ложению кооперативов, кредитованию их членов, первоочередному снабжению новой сельскохозяйственной техникой, закупок продук­ции по благоприятным ценам приводила к расширению коллектив­ного сектора, но отнюдь не к увеличению производства сельскохо­зяйственной продукции. По этой причине в 1952—1953 гг. большин­ство производственных кооперативов в стране было распущено.

В 1957 г. появилась новая концепция социалистического преоб­разования сельского хозяйства, предполагающая постепенное обоб­ществление производства, развитие элементов крупного производ­ства в частном секторе на базе взаимосвязи индивидуальных крес­тьянских хозяйств с сельскохозяйственными и перерабатывающи­ми предприятиями. В 60—70-е годы в странах Восточной Европы, входящих в СЭВ, кооперация приобрела новые черты — началось сближение двух форм социалистической собственности. Различия во взглядах на перспективы этого процесса проявлялись в земельной политике отдельных стран, например Болгарии и Венгрии. В Бол­гарии произошло огосударствление кооперативного сектора, трудо­вые кооперативные земледельческие хозяйства (ТКЗХ) были рас­формированы и включены в аграрно-промышленные комплексы (АПК), которые представляли собой механическое соединение ко­оперативной и государственной собственности. После 20 лет суще­ствования АПК их создание было признано ошибкой, и решением майского (1989 г.) Пленума ЦК БКП они были упразднены.

Аграрная политика Венгрии в этот период была направлена на развитие кооперации на основе укрупнения и расширения как ко­оперативных, так и государственных хозяйств. До принятия в 1967 г. нового Закона о земле она в основном находилась в част­ной собственности (примерно 2/3 площади сельскохозяйственных угодий). Прежде при вступлении крестьянина-единоличника в производственный кооператив (СХПК) земля поступала в совмес­тное пользование кооператива, оставаясь собственностью его чле­нов. В результате выбытия части членов СХПК (при смене места жительства, по возрасту и т. д.) значительная часть земли, находя­щейся в пользовании кооператива, оказалась в собственности лиц,

не занятых в сфере сельскохозяйственного производства (около 17 % в 1967 г.). Неуклонно росла сумма арендных платежей, вып­лачиваемых СХПК владельцам земли.

Законом 1967 г. был утвержден порядок выкупа кооперативами земель, находящихся в собственности посторонних лиц, в размере пятилетней суммы арендной платы. Начался также на доброволь­ной основе выкуп земли, находившейся в коллективном пользова­нии СХПК, но формально принадлежавшей отдельным членам ко­оператива. К концу 70-х годов доля кооперативной собственности на землю приблизилась к 2/3; 30 % находилось в собственности членов СХПК, около 4 % — в личной собственности граждан и ме­нее 1,5 % — в частной собственности крестьян-единоличников.

Государственная и кооперативная собственность на землю рас­ширялась также благодаря прекращению продажи государствен­ных и кооперативных земель, контролю за куплей-продажей зе­мельных участков, находящихся в частной собственности, переда­че государственных и кооперативных земель, не пригодных к ис­пользованию, под личные подсобные хозяйства, дачи, сады, виноградники. Для развития крупного сельскохозяйственного производства и в целях концентрации земельных площадей была проведена система землеустроительных мероприятий. Венгерская модель сельскохозяйственных кооперативов представляла наибо­лее жизнеспособную организационно-хозяйственную единицу во всей мировой социалистической системе.

На рубеже 90-х годов в странах Восточной Европы разразился системный кризис. Стало очевидным, что современное производ­ство не может существовать без рынка, который, в свою очередь, развивается лишь тогда, когда каждый производитель самостояте­лен, является собственником средств производства и произведен­ной продукции. С 1990 г. экономические реформы в Восточной Европе приобрели всеобъемлющий, беспрецедентный по глубине и масштабам характер. Прежний термин «Восточная Европа» в смысле «часть мировой социалистической системы» полностью утратил свое значение, и лишь по традиции в мировой прессе страны Балтии, Центральной и Юго-Восточной Европы иногда объединяют в один регион.