Центон и центоноподобные формы в современной Русской поэзии.

В современной русской поэзии довольно явственно прослеживаются две основные тенденции в отношении к классическому наследию: 1) создание с помощью цитирования классического произведения производного от него текста (схема: текст ® текст’) и 2) деструктурирование классики для конструирования антитекста (текст «антитекст). Этим феноменам соответствуют два типа поэтического сознания: традиционалистский, ориентированный на следование канонам нормативной поэтики, и постмодернистский, направленный на деконструкцию не только какого-либо конкретного произведения или автора, но и самого феномена художественного текста[87].

Предельной степенью цитации традиционно считается центон - составляемый из строчек разных авторов самостоятельный текст. В чистом виде он встречается очень редко. Так, у Максима Амелина был найден следующий текст, в стилизованном названии которого указывается и жанр, и материал («Эротический центон, составленный из стихов и полустиший эпической поэмы Михаила Хераскова «Россияда» в подражание Дециму Магну Авсонию»):

Какую песнь мне петь? каким писать пером? —

Готовься к дивному повествованью, лира!

Перед усыпанным звездами алтарем

О Муза! петь хощу блаженствы здешня мира

И нежности любви. — Трудясь наедине

Уже я получил за слабый труд награду.

Стихотворенья дух! чего бояться мне? —

Услышав грома звук, начать тотчас осаду,

Но стыд почувствую, отколе ни начнут

О Вечность! обрати движение природы,

Прости, что предпочту супружеству войну.

Под сладким имянем приятныя свободы.

Ударил страшный гром — небесный Ангел рек,

Он рек, — слова его подобны были грому:

«Отчаянный на все дерзает человек,

Противен истукан Владимиру святому!»

Обе линии современной интериоризации классического наследия (традиционная и новаторская) сводятся в основном к нескольким позициям:

1. Прямое цитирование (классический текст структурирует формальные параметры производного текста:

На школьном конкурсе чтецов

Девчонка Пушкина читала...

Алина! сжальтесь надо мною.

Не смею требовать любви:

Быть может, за грехи мои,

Мой ангел, я любви не стою!..»

Е.Исаева

Следует отметить, что этот же механизм часто используется и для строк, освященных более поздней культурной традицией:

«У природы нет плохой погоды,

Всякая погода — благодать...»

Отчего не смог я за все годы

Хоть бы раз такое написать?

И.Корнилов

Ради справедливости следует признать, что довольно часты и случаи точного цитирования для создания комического или иронического эффекта, особенно в рамках концептуалистского переосмысления:

Как написала бы про это

Газета «Красная звезда»:

«Кто хоть однажды видал это,

Тот не забудет никогда».

И.Иртеньев

К числу специфических случаев использования классической стихотворной модели в качестве основы для создания самостоятельного художественного произведения можно отнести стихотворение молодого поэта из Вятки, взявшего в качестве эпиграфа строки широко известного классического текста и сохранившего метро-ритмическую и строфическую организацию прототипа (Х5, АвАв):

Вот умру, и мир не встрепенется.

Он в свои заботы погружен.

Лишь звезда, живущая в колодце,

Чутко дрогнет: «Где же это он?»

И замрет, и, затаив тревогу,

Будет ждать до утренней зари...

Ночь длинна. «Пустыня внемлет богу»,

И никто с звездой не говорит.

Но, пока еще не вышли сроки,

Тороплюсь дорогу проторить,

Чтоб с звездою этой одинокой

Мой потомок вышел говорить.

В.Востриков

 

2. Вскрытое цитирование, наиболее распространенное у современных поэтов (текст не только раскавычивается, но и подвергается обработке, встраивается в текст’, зачастую - с другими стиховыми и смысловыми параметрами, но при этом сохраняется «память метра», осложняющая восприятие новой структуры: