Значение вышеизложенного для исторической науки о социальном поведении

Доводы, изложенные выше, показывают бесперспективность дальнейших попыток построения общей теории социального поведения. Необоснованной представляется и связанная с этими попытками вера ученых в то, что знание, касающееся законов социального поведения, может быть накоплено точно так же, как это происходит в естественных науках. Занятия социальной психологией есть по-преимуществу занятия исторические, где исследователь поглощен объяснением и систематизацией современных ему социальных явлений. В своей работе мы пользуемся научной методологией, но результаты, которые мы получаем, по большей части не являются научными принципами в традиционном их понимании. Вполне возможно, что в будущем наши интерпретации

заинтересуют историков, которые захотят глубже проникнуть в социальную жизнь нынешней эпохи. Что же касается грядущего поколения психологов, то они вряд ли обнаружат что-либо ценное в современном нам знании.

Приведенные рассуждения ни в коем случае нельзя считать чисто академическими, поскольку представленная проблема не исчерпывается простым переименованием дисциплины. Речь идет о существенных изменениях в самом характере исследовательской работы социального психолога, среди которых особого внимания заслуживают пять направлений.

1. За интеграцию чистого и прикладного знания.

Среди представителей академической психологии широко распространено предубеждение против прикладных исследований, что находит отражение на страницах престижных научных журналов, отдающих предпочтение "чистому" (теоретическому) анализу. Академический престиж и карьера ученого-психолога также зависят от его вклада в чистую науку, которая противопоставляется науке прикладной. В какой-то мере данное предубеждение продиктовано тезисом об исторической неустойчивости прикладного знания, которое ограничивается анализом текущих проблем, тогда как чистое исследование привносит вклад в фундаментальную науку. Новая точка зрения на социально-психологическую науку разбивает теоретические основания этого предубеждения. Результаты теоретических усилий "чистого" исследователя не менее преходящи: обобщения в области чистого знания обычно не выдерживают испытания временем. Та относительно большая трансисторическая достоверность, которой обладает чистое знание по сравнению с прикладным, касается незначительных процессов, протекающих на периферии общественной жизни. В своих интерпретациях социального взаимодействия психологи с успехом используют научную методологию и концептуально-аналитический инструментарий. Однако, учитывая бесперспективность всяких попыток совершенствования научных принципов социальной

психологии с течением времени, было бы гораздо полезнее применять этот, инструментарий для решения текущих социальных проблем. Сказанное не означает, что социально-психологический анализ должен быть узкомасштабным; один из главных недостатков большинства прикладных работ как раз и состоит в том, что используемые здесь понятия и описания чересчур специфичны и конкретизированы применительно к отдельному, исключительному случаю. Академическая же психология, напротив, пользуется языком высоких абстракций, который гораздо более эвристичен, в то время как поведенческие акты, составляющие предмет ее изучения, как правило, весьма тривиальны. Таким образом, изложенные соображения диктуют необходимость сосредоточенного изучения современных социальных вопросов с использованием наиболее общих концептуальных схем и научных методов.

2. От прогнозирования к обострению социальной восприимчивости

Основными задачами психологии традиционно считались поведенческое прогнозирование и контроль. В свете новых аргументов эти цели представляются ошибочными и не могут служить основанием для психологического исследования. Прогностическая ценность принципов, управляющих человеческим поведением, может оказаться весьма ограниченной или будет сведена на нет самим процессом массового теоретического овладения этими принципами. В любом случае прогнозирование и контроль за поведением не должны считаться краеугольным камнем социально-психологической науки. Психологическая теория может играть беспрецедентную роль в качестве катализатора социальной восприимчивости и чувствительности. Она может сделать достоянием масс весь набор факторов, потенциально воздействующих на поведение в различных обстоятельствах. С помощью психологического анализа можно также вычислить роль этих факторов в данный конкретный момент времени. Социальная психология способна обострить восприимчивость к малейшим

социальным воздействиям и самым незначительным гипотезам, считавшимся бесполезным" прежде, причем как в сфере социальной политики, так и в области личных взаимоотношений.

Реакция социального психолога, к которому обратились за консультацией по поводу наиболее вероятного варианта поведения в той или иной конкретной ситуации, до сих пор сводилась к оправданиям: как правило, специалист пускается в рассуждения о том, что дисциплина еще недостаточно совершенна, чтобы давать надежные прогнозы и т.п. Новый взгляд на социальную психологию делает подобную апологию излишней. Действительно, наша дисциплина в редчайших случаях предлагает научные принципы, на основе которых могут быть получены обоснованные прогнозы, так как модели поведения постоянно меняются. И, тем не менее, социальная психология может и должна поставлять информацию о некотором наборе вероятных поведенческих актов в определенных условиях. Тем самым она расширяет диапазон социальной чувствительности индивида и облегчает ему адаптацию к меняющимся условиям окружающей среды. Психологическая теория может дать нам такие концептуальные и методологические средства, которые углубят наши суждения, и сделают нас более проницательными.

3. Разработка индикаторов психосоциальных диспозиций

Социальные психологи проявляют стойкий интерес к базовым психологическим процессам, т.е. к тем процессам, которые оказывают влияние на обширную и дифференцированную область социального поведения. Взяв за образец исследовательскую работу психологов-экспериментаторов, занятых изучением памяти, цветовосприятия, овладения языком и тому подобных процессов, социальные психологи сосредоточили свое внимание на таких феноменах, как когнитивный диссонанс, уровень притязаний и каузальная атрибуция. Между тем существует глубокое различие между процессами, составляющими предмет экспериментальной

общей психологии, с одной стороны, и психологии социальной - с другой. В первом случае явления, подлежащие анализу, как правило, замкнуты в биологическом пространстве организма, они не связаны с культурными условиями и не подлежат воздействию "плодов просвещения". Что же касается социальных процессов, то они, напротив, находятся в зависимости от приобретенных психосоциальных диспозиций, которые, в свою очередь, подвержены существенной временной трансформации.

В этой связи ошибочным является толкование социально-психологических процессов как базовых в естественнонаучном смысле слова. Скорее их следует рассматривать как психологические копии культурных норм. Точно так же, как социолог занимается определением временных сдвигов в политических ориентациях или моделях социальной мобильности, так и социальный психолог должен следить за изменением психологических склонностей в их связи с социальным поведением. Если устранение когнитивного диссонанса -это важный процесс, то мы должны уметь определить социальную функцию этой психологической склонности, характер ее социального распространения с течением времени, а также доминирующие в данный момент способы разрешения когнитивных противоречий. Если выясняется, что обостренное чувство собственного достоинства сказывается на характере социальных интеракций, многоаспектный социокультурный анализ должен помочь в выявлении социальных масштабов данной диспозиции, ее роли в разных субкультурах и тех сферах социального поведения, связь которых с данной диспозицией наиболее вероятна в избранный момент времени. Хотя лабораторный эксперимент вполне пригоден для определения некоторых психосоциальных склонностей, он служит плохим показателем масштабов и значения современных социальных процессов. Поэтому так необходима совокупность методологических приемов, способных отобразить форму, влияние и глубину распространения психосоциальных диспозиций в их временном аспекте. По сути дела мы нуждаемся в методике

получения социальных индикаторов, чутко реагирующих на психологические сдвиги.

4. Изучение стабильности поведения

Социально-психологические феномены могут существенно варьироваться по степени их зависимости от исторических изменений. Некоторые из них тесно связаны с физиологически заданными параметрами. Так, мощный физиологический фундамент эмоциональных и аффективных состояний обнаружили в своих исследованиях Шехтер и Гесс (17, с. 9). Хотя приобретенные психосоциальные диспозиции по силе своего воздействия превосходят некоторые физиологические тенденции, последние все же могут взять свое с течением времени. Влияние же физиологических предрасположенностей вообще непреложно. Вместе с тем существуют такие мощные социально-приобретенные склонности, которые неподвластны ни "психологии просвещение" ни историческим переменам. Например, люди в целом всегда будут стремиться избежать воздействия физически болезненных раздражителей, независимо от изощренности этих раздражителей или принятых культурных норм. Поэтому как исследователе мы должны мыслить в терминах континуума исторических д лительностей, на одном полюсе которого сосредоточены процессы наиболее подверженные историческому влиянию, а на другом - явления, обладающие наивысшей исторической стабильностью.

С учетом сказанного очевидной становится необходимость исследовательских методов, которые позволят дифференцировать социальные феномены по степени их исторической стабильности. С этой целью можно было бы обратиться к приемам кросс-культурного анализа. Хотя кросс-культурное сходство - вещь крайне неоднозначная, тождество какой-либо психосоциальной функции в совершенно различных культурных обстоятельствах, видимо, следует интерпретировать как доказательство ее устойчивости во времени.

При изучении минувших исторических периодов можно было бы использовать технику контент-анализа. До сих пор подобные

исследования содержали крайне скудные сведения, если не считать обилия цитат, свидетельствующих о том, что некий великий мыслитель прошлого предвосхитил идею, выпестованную автором. Нам еще только предстоит сбор информации, которая прольет свет пространственно-временное на природу социального взаимодействия прежних эпох. Однако осмысление поведенческих моделей, которое, безусловно, принесет с собой немало оригинальных соображений, касающихся исторической стабильности, сопряжено с определенными трудностями. Так, некоторые стереотипы поведения устойчивы до тех пор, пока они не подвергнутся тщательному изучению, другие же просто утрачивают свои функции с течением времени. Упование людей на промысел божий имеет длительную историю и обширную культурную географию; тем не менее, многие социальные критики с сомнением относятся к возможности сохранения этой ориентации в будущем. Таким образом, при оценке поведенческих феноменов с точки зрения их исторической длительности мы призваны объяснять не только их реальную, но и потенциальную историческую продолжительность.

Хотя изучение психосоциальных склонностей, обладающих большой устойчивостью во времени, очень ценно, не следует думать, что такой анализ более полезен или предпочтителен, чем исследование преходящих поведенческих стереотипов. Главные различия в моделях социального поведения, без сомнения, обусловлены исторически зависимыми социальными диспозициями. Что же касается моментальной фиксации таких процессов в наиболее благоприятные исторические моменты (так сказать, их изучение "на лету"), то эта задача безмерна по своей сложности.

5. За единую социально-историческую науку

Мы установили, что социально-психологическое исследование есть, прежде всего, систематическое изучение современной истории. В таком случае было бы недальновидным культивировать существующую сегодня изоляцию нашей дисциплины, ее оторванность от традиционной исторической науки, во-первых, и

других исторически ориентированных научных дисциплин (включая социологию, политологию и экономическую науку), во-вторых. Специфическая исследовательская стратегия и профессиональное чутье ученого-историка помогли бы углубить наше понимание общественной психологии как прошлого, так и настоящего. Особенно полезной в этой связи может оказаться способность историка чутко улавливать причинно-следственные связи в их современном аспекте. В большинстве социально-психологических работ внимание исследователя сконцентрировано на мельчайших элементах текущих социальных процессов. Мы уделяем слишком мало внимания той роли, которую эти элементы играют в общем историческом контексте. Нам не хватает теоретических разработок, объясняющих взаимосвязь событий, далеко отстоящих друг от друга во времени. В выигрыше окажутся и ученые-историки, которые смогут воспользоваться строгой методологией социального психолога и его особой профессиональной восприимчивостью к динамике психологических переменных.

В любом случае изучение как древнейшей, так и новейшей истории должно осуществляться в самых широких концептуально-теоретических рамках. Осмысление политических, экономических, институциональных факторов - это весомый совокупный вклад в целостную интерпретацию социальных процессов; изучение же одной только психологии оборачивается искажением современных условий общественной жизни.

Литература

1. Adorno T.W. et al. The authoritarian personality. - N.Y., 1950.

2. Back K.W. Influence through social communication // J. of abnormal and

social psychology. -1951.-Vol.46.-P.9-23.

3. Brehm J.W. A theory of psychological reactance. - N.Y., 1966.

4. Brown R. Social psycholoy. - Glencoe, 1965.

5. Di Renzo G. Concepts, theory and explanation in the behavioral science. -

N.Y., 1966.

6. FestingerL.A. A theory of cognitive dissonance. -Evanston, 1957.

7. Fromm E. Escape from freedom. - N.Y., 1941.

8. Gergen K.J., Taylor M.G. Social expectancy and self-presentation in a status hierarchy // J. of experimental and social psychology. - 1969. -Vol.5.-P.79-92.

9. Hess E.H. Attitude and pupil size // Scientific American. - 1965. - N 212.

_–P.46-54.

10. Jones E.E., Gerard H.B. Foundations of social psychology. - N.Y., 1967.

11. Krech D., Crutchfield R.S., Ballachey E.L. Individual in society. -N.Y., 1962.

12. Maslow A.H. Toward a psychology of being. - N.Y., 1968.

13. May R. Letters to the editor. - New York Times Magazine, 1971. -April 18.-P.100.

14. Mills J. Experimental social psychology. - N.Y., 1969.

15. Reisman D. The lonely crowd. - New Haven, 1952.

16. Rosenthal R. Experimenter effects in behavioral research. - N.Y., 1966.

17. Schachter S. The interaction of cognitive and psychological determinants of emotional states // Advances in experimental social psychology. Vol.1. -N.Y., 1970.

18. Weinstein F., Platt G.M. The wish to be free. - Berkeley, 1969.

ДЖЕРДЖЕН К.ДЖ.