Психодинамические механизмы эмоциональных и поведенческих расстройств у детей и подростков

Социальный работник консультирует людей, поведение которых носит саморазрушающий или опасный для окружающих характер, людей, не имеющих достаточной веры в себя либо строящих свою жизнь по заранее обреченному на неудачи сценарию. Социальная работа всегда направлена на повышение личностного потенциала человека, расширение его социального репертуара и укрепление способности справляться с трудностями. Психологическая работа не может изменить внешней реальности, но она может помочь человеку изменить взгляд на реальность, изменив реальность внутреннюю. Внутренняя реальность любого человека складывается в течение долгих лет развития и общения со значимыми близкими.

Знание процессов, составляющих нормальное социально-эмоциональное развитие личности, является необходимой составляющей профессиональной компетентности социального работника.

Область психического здоровья не является чем-то неизменным и однородным, а представляет собой обширную область разнообразных вариантов развития, различных поведенческих и эмоциональных проявлений. Здоровая психика - это саморазвивающаяся система, и, следовательно, она находится в постоянном изменении. Именно с этим связаны трудности определения психического здоровья и нормального развития. Из всех существующих теорий личности наиболее разработанные концепции нормального развития предлагает психоанализ. В своем понимании развития, современная психоаналитическая теория исходит из следующих положений:

1. процесс развития всегда есть слагаемое множества факторов;
2. развитие есть непрерывный и прерывистый процесс одновременно;
3. гармоничное развитие предполагает примерное соответствие развития по всем линиям;
4. поступательное развитие не является ровным. Оно, скорее, характеризуется качественными сдвигами, которые затем дополняются периодами интеграции и консолидации.

Процесс развития всегда есть слагаемое множества факторов. Свой вклад в процесс развития вносят прежде всего конституциональные особенности, с которыми ребенок был рожден. Физические или неврологические нарушения могут иметь значительные последствия для психического развития. Любое тяжелое соматическое заболевание также может иметь серьезные психологические последствия. Тем не менее известно, что некоторые дети даже с серьезными органическими нарушениями справляются с ними с минимальными последствиями, в то время как другие, с изначально незначительными конституциональными проблемами, с течением времени превращаются в действительно больных людей. Здесь речь идет о втором факторе, определяющем развитие. Это - социальная среда, в которой растет ребенок. Для формирования здоровой личности имеют значение особенности личности родителей, социальные условия, в которых живет семья, трудности более общего социального плана. Большого внимания заслуживает качество родительских отношений, наличие или дефицит любви и сенсорной стимуляции. Влияние родительско - детских взаимоотношений на формирование нормального хода развития невозможно переоценить. Подробнее на этом мы остановимся ниже. Существует и третий фактор, без которого нам будет трудно понять определенные проблемы, возникающие у детей в ходе развития. Это - внутренний мир ребенка, окрашивающий события внешнего мира в свойственные одному ему краски. Во внутреннем мире ребенка сосуществуют многие противоречивые желания и потребности. Например, ребенку хочется одновременно быть и всегда рядом с мамой, и абсолютно независимым от нее; он злится на близких и одновременно любит их; он получает удовольствие от игр в луже или с грязью, и в то же самое время жаждет одобрения от родителей. Столкновение разнонаправленных внутренних потребностей приводит к появлению симптоматического поведения разной степени выраженности. Это может быть повышенная конфликтность или, наоборот, подавленное эмоциональное состояние, либо же невротические симптомы, такие как страхи или энурез. Этот тип внутренних конфликтов часто развивается независимо от того, что происходит в окружении, и озадачивает родителей и учителей, так как они не видят внешней причины. Действительно, даже идеальная семейная и школьная обстановка не могут защитить ребенка от возникновения, у него внутренних конфликтов.

Развитие ребенка идет от желания все делать по-своему к принятию социальных норм поведения, от жажды волшебства и чудес к способности самому строить реальность и брать за нее ответственность. Конфликты, связанные с внутренним рассогласованием, а также с рассогласованием внутреннего и внешнего, возникают у людей любого возраста и обуславливают процесс личностного совершенствования.

Конфликт есть движущая сила развития. Именно расхождение внутренних потребностей и внешней реальности создает, предпосылки для личностного роста. Развитие ребенка идет от желания все делать по-своему к принятию социальных норм поведения, от жажды волшебства и чудес к способности самому строить реальность и брать за нее ответственность. Конфликты, связанные с внутренним рассогласованием, а также с рассогласованием внутреннего и внешнего, возникают у людей любого возраста и обусловливают процесс личностного совершенствования. Однако в силу огромного темпа изменений в детстве, связанных с реализацией заложенного потенциала развития, у ребенка конфликты такого рода возникают значительно чаще. А незрелая психика обусловливает высокую активность протекания этих конфликтов и пока еще не позволяет ребенку сглаживать их остроту.

Соотношение и взаимосвязь этих трех групп факторов позволяет оценить ход развития конкретного ребенка, выявить как области риска, так и имеющиеся у каждого ресурсы.

Второе положение, на котором базируется психоаналитическая теория развития, связано с качественным описанием хода развития. Как ни парадоксально, развитие есть и непрерывный, и прерывистый процесс одновременно. Прогрессивное развитие всегда идет сразу по нескольким путям. Каждый путь развития представляет собой определенный набор стадий, последовательно возникающих одна за другой, - в этом смысле развитие непрерывно. При этом каждая фаза развития обладает уникальной организацией с такими доминирующими характеристиками, которые нельзя предсказать исходя из предыдущей стадии, - в этом смысле развитие прерывисто.

Еще со времен Зигмунда Фрейда психоаналитическая теория подчеркивала непрерывность и накопительный характер развития. Однако это положение оставалось метафорой до тех пор, пока Анна Фрейд не выдвинула предположение, что развитие может быть конкретно описано серией линий: предсказуемых, взаимосвязанных и постепенно разворачивающихся. Разрабатывая свою концепцию, Анна Фрейд ставила перед собой цель понять психологические причины, которые определяют внешнее поведение. Часто родители бывают обескуражены реакцией ребенка на то или иное событие и склонны рассматривать ее как упрямство или каприз. При этом взрослые забывают о том, что их планы построены на фундаменте причин, логики и практической необходимости. Ребенок же переживает жизненные события в рамках своей психической реальности, а именно в соответствии с эмоциями, тревогами и фантазиями, характерными для данной стадии развития. Например, даже если родители подготавливают ребенка к рождению брата или сестры, все-таки появление в доме малыша всегда в большей или меньшей степени сопровождается переживанием ребенком отверженности и ревности. "Я была готова к этому и старалась уделять ему не меньше, а больше внимания, и все-таки проблема ревности проявилась очень ярко", - рассказывает молодая мама. В чем же причина?

Пример

Ребенок от года до двух может вполне понимать важность медицинских вмешательств и соглашаться с оценкой роли врача как приносящего пользу. Уверенные в своем ребенке, которого мы столь своевременно и правильно подготовили, мы идем к врачу, и... В коридоре поликлиники наш ребенок из разумного/спокойного человека превращается в упирающееся, кричащее, недоступное никаким уговорам существо. Причиной такого явления является другая особенность незрелой психики ребенка: относительная слабость рациональных мыслительных процессов по сравнению с силой импульсов и фантазий. Перед кабинетом врача все доводы отбрасываются и голова ребенка переполняется фантазиями наказаний, насильственной смерти и т. п. Родители, позволяющие, чтобы с ребенком такое случилось, перестают быть защищающими фигурами и превращаются во враждебные, на которые могут быть излиты гнев и ярость ребенка.

Незрелая психика ребенка отличается рядом особенностей. Возможно, самой яркой из них является эгоцентризм. Ребенок является точкой отсчета, центром своей вселенной; все события внешнего мира рассматриваются им как имеющие прямое отношение к нему самому. По этой причине рождение брата или сестры рассматривается ребенком как выражение родителями критики и неудовлетворенности им самим: "Я был плохим, поэтому они завели себе нового, лучшего".

Разумеется, родители зачастую просто не могут предотвратить те или иные события: они хотят иметь несколько детей, и прививка ребенку должна быть сделана. Речь вовсе не идет о том, чтобы сделать жизнь ребенка абсолютно безоблачной, бесконфликтной. Важно другое: когда родители понимают психологический смысл того или иного опыта для ребенка, тогда они могут с пониманием отнестись к переживаемым им драматическим ситуациям. Тогда внимание родителей концентрируется не столько на раздражающем неадекватном внешнем поведении ребенка, сколько на переживаемых им психологических драмах, заслуживающих самого искреннего сочувствия.

Концепция линий развития Анны Фрейд является именно такой попыткой перевода внешнего поведения ребенка на язык его внутренних переживаний. Анна Фрейд описала линию от полной зависимости к эмоциональной самодостаточности, линию развития телесной независимости, линию развития способности к работе и др.

Рассмотрим линию развития "от сосания к рациональному питанию". Долгий путь должен проделать ребенок, прежде чем прийти в точку, где он сможет регулировать прием пищи активно и рационально, качественно и количественно, на основе собственных потребностей и аппетита и независимо от его отношений с "обеспечителем" еды либо от его сознательных и бессознательных фантазий. Шаги на этом пути выглядят приблизительно так:

1. Вскармливание грудью или с помощью бутылки, по часам или по требованию. Для младенца этот период устанавливает прочное равенство пищи и мамы.

В этот период обычными являются трудности кормления, вызванные либо перепадами аппетита и пищеварительными расстройствами у младенца, либо тревогой матери относительно кормления. На этой фазе вмешательства в процесс удовлетворения потребностей, Такие как ненужное ожидание пищи (если мама соблюдает строгий режим кормления) либо, наоборот, принуждение к кормлению (если маме кажется, что ребенок недоедает), образуют первые и часто длительные нарушения в позитивном отношении к еде.

2. Отлучение от груди или от бутылки. Инициатором может быть сам ребенок, а может быть мать. В последнем случае, особенно если это протекает в сжатые сроки, протест малыша против депривации отрицательно сказывается на нормальном удовольствии от еды. Трудности могут возникать и с введением твердой пищи, новых вкусов и консистенций, которые ребенок либо приветствует, либо отвергает.

3. Переход от кормления к самостоятельной еде руками или с помощью приборов. В картине мира ребенка пища и мама все еще имеют знак равенства. У ребенка могут появляться пищевые причуды, которые расцениваются родителями как капризы, но на самом деле являются приобретенной реакцией отвращения. Дело в том, что эта фаза пищевой линии развития совпадает с фазой приучения ребенка к чистоплотности на другой линии развития ("от пачкания пеленок к контролю над кишечником и мочевым пузырем"). Приучение к чистоплотности проходит путь от необходимости внешнего контроля до достижения полного внутреннего контроля. В психике ребенка это сопровождается переходом от выраженного интереса к своим выделениям к формированию отвращения. Это очень сложный процесс, затрагивающий всю личность ребенка. Естественно поэтому, что он неизбежно окрашивает и процессы, происходящие на других линиях развития. Родители часто недоумевают, почему в этот период ребенок проявляет стойкое отвращение к котлетам, гречневой каше, разного рода соусам и т. п. Эти причуды уйдут сами собой, как только необходимость в них отпадет. Когда ребенок достигнет состояния полного внутреннего контроля над своими выделениями, когда стремление к чистоплотности станет неотъемлемой чертой характера, тогда и потребность в повышенном контроле и отвращении перестанет быть актуальной.

4. Самостоятельная еда с использованием ложки, вилки и т. д. Разногласия с матерью о количестве и качестве съедаемого сдвигаются к форме еды, т. е. к манерам за столом. Прием пищи может стать полем битвы, на котором будут происходить сражения, связанные с трудностями материнско-детских отношений. Равенство еда-мать, которое существует в восприятии ребенка в течение фаз 1-4, представляет собой рациональную основу для субъективной уверенности матери, что каждый отказ ребенка от пищи нацелен лично на нее, т. е. выражает отвержение ребенком ее материнской заботы. Именно эта уверенность вызывает повышенную чувствительность матерей к процессу питания и лежит в основе сражений по поводу пищи. Это также объясняет, почему в этих фазах с отказом от еды или стойкими капризами может легче справиться временно замещающий мать человек. И тогда дети будут есть в детском саду или в гостях, или у бабушки, но это не исправит их трудного кормления дома, в присутствии матери. Это также объясняет, почему разлука с матерью часто сопровождается отказом от пищи (отвержение материнской замены) либо же жадностью и перееданием (восприятие еды как заместителя материнской любви).

5. Постепенный выход из уравнивания между пищей и мамой в старшем дошкольном возрасте. Нарушения процесса еды в этой фазе обусловлены уже не присутствием или отсутствием матери, а внутренними иррациональными установками к еде. Эти иррациональные установки обусловлены фантазиями ребенка, которые в этот период носят активный и могущественный характер. Эта фаза на пищевой линии развития несет на себе отпечаток мощного психического конфликта, происходящего в этот период на другой линии развития ("от полной зависимости к эмоциональной самодостаточности и взрослым объектным отношениям"). Ребенок осваивает весь спектр поло-ролевых отношений, осмысляет область отношений между мужчинами и женщинами и, конечно, свое место в этих отношениях. Ребенок пытается постичь новые стороны жизни, попавшие в сферу его внимания, в частности область сексуальных отношений. В картине мира ребенка - это "область каких-то особых отношений между мамой и папой". Осмысление сопровождается созданием своих собственных теорий, которые согласуются с имеющимся у ребенка опытом. Попытки сексуального просвещения в этот период часто заканчиваются неудачей, так как опыт ребенка ограничен (опыта генитальных отношений у ребенка еще просто нет), а, как мы уже отмечали, эгоцентризм ребенка не позволяет ему выйти за границы имеющегося опыта. Трудности в приеме пищи могут быть связаны именно с детскими сексуальными теориями: ребенок может отказываться от еды из-за страха беременности через рот. Страх приема пищи и ее выхода может быть связан также со страхом анальных родов.

6. Постепенное увеличение рациональных установок к пище в младшем школьном возрасте и самостоятельное определение в еде. При этом весь более ранний опыт данной линии имеет определяющее значение в формировании индивидуальных пищевых привычек, вкусов и предпочтений.

По завершении процесса рационализации питания к взрослому возрасту принятие пищи становится собственной заботой зрелой личности. Важно отметить, однако, что прежнее сражение с матерью по поводу еды может быть заменено внутренним рассогласованием, например между сознательным желанием ограничить себя в пище и бессознательной установкой о невыносимости отказа от пищи. С этим связаны стойкие неудачи многих людей похудеть, а также такие невротические нарушения, как булимия (переедание) и анорексия (невозможность принятия пищи).

В качестве другого примера приведем линию развития "от эгоцентричности к партнерским отношениям".

1. В первой фазе этой линии в картине мира ребенка присутствует только мать (как аналог материнской фигуры могут быть представлены и другие значимые взрослые) и он сам. Другие дети для младенца либо вообще не существуют, либо же воспринимаются как нарушители материнско-детских отношений.

2. Для второй фазы характерно отношение к другим детям как к неживым объектам, т. е. к игрушкам, предметам, которые можно трогать, толкать, притягивать или отставлять в зависимости от настроения. При этом от них не предполагается ни положительной, ни отрицательной реакции. Это как раз тот период, когда дети могут с равным интересом и энергией исследовать новые формочки, машинки, одежду и лицо соседа по песочнице и сами останавливаются пораженные, когда упомянутый сосед вдруг заливается слезами.

В первых двух фазах, даже если вокруг имеются другие дети - сестры и братья, ребенок остается асоциален (вне общества сверстников), какие бы усилия ни прилагала мать. Общественная жизнь на второй фазе уже выносима для ребенка, но еще не приносит пользы.

3. Третья фаза линии характеризуется отношением к другим детям как к помощникам в выполнении какой-либо задачи, такой как игра, постройка, разрушение и т. п. Партнерские взаимоотношения определяются здесь продолжительностью совместной деятельности. Именно характер задачи определяет, как долго продлится общение. В этот период дети получают большое удовольствие от совместной игры, но когда ребенок увлеченно рассказывает о своем новом друге, то на вопрос мамы, как же зовут этого друга, с удивлением обнаруживает, что имя его он забыл спросить, ведь для игры это было не так уж важно.

Такое качество отношений со сверстниками необходимо для начальной социализации ребенка, а именно принятия в сообщество старших братьев и сестер или поступления в детский сад. Но только следующая стадия делает ребенка способным к дружбе и сотрудничеству в различных видах деятельности.

4. В четвертой фазе другие дети воспринимаются как партнеры и люди в своем собственном праве, которыми ребенок может восхищаться, которых он может бояться, кого он любит или ненавидит, с чьими желаниями он считается и часто признает их справедливыми. Именно на этой стадии ребенок становится способен к партнерским взаимоотношениям различных видов и длительности.

Концепция линий развития вносит большой вклад в понимание нормального детского развития. Такой ступенчато разработанный ход внешнего развития, отражающий формирование глубинных психических структур, помогает разобраться в продвижении ребенка на пути к независимому приспособлению к миру. Рассмотрение линий развития может оказаться полезным и с точки зрения решения практических вопросов, таких, например, как выбор возраста для определения ребенка в детское учреждение. Необходимо учитывать, способен ли ребенок переносить длительную (длиною в несколько часов) разлуку с матерью без ущерба для психического развития; иными словами, является ли данная задача адекватной уровню его личностного развития.

Развитие содержит в себе как прогрессивное, так и регрессивное движение, следовательно, регресс - это одно из проявлений нормального развития. В экстремальных ситуациях или в переломные периоды развития любой нормально развивающийся ребенок может проявить черты регрессивного поведения, т. е. поведения, характерного для более ранних фаз развития. В течение всего периода роста для ребенка является вполне допустимым периодическое (например, во время болезни, в состоянии волнения или огорчения) возвращение к детским паттернам поведения, потере уже сформировавшегося, казалось бы, самоконтроля, к детскому поиску защиты и безопасности в отношениях. Так, после болезни дети становятся более капризными, неуравновешенными, как будто маленькими. Или ребенок с уже сформированными навыками опрятности может "сорваться" и испачкать штанишки, когда он разлучается с семьей и попадает, скажем, в санаторий. Всем нам знакома и ситуация, когда у первоклассников, еще недавно так мечтавших стать "взрослыми" школьниками, вдруг повышается тяга к куклам, машинкам, мягким игрушкам. Такая регрессия не останавливает развития в целом. Если оно не будет блокироваться осуждением окружающих или собственным внутренним подавлением, свобода передвижения по линиям развития вскоре позволит восстановить развитие прогрессивное.

Сопоставление движения по нескольким линиям развития позволяет произвести оценку эмоциональной зрелости или незрелости ребенка, нормы или патологии развития. Гармоничное развитие предполагает примерное соответствие развития по всем линиям. Расхождение уровня развития по разным линиям может являться следствием органической патологии, дефицита социальных отношений или проявлением внутренних конфликтов. Психологическая помощь ребенку во многих случаях позволяет справиться с проблемой.

Итак, рассмотрение развития с точки зрения его непрерывности дает важную информацию о ходе нормального развития, его путях и возможных проблемах. Однако, как отмечалось выше, каждый срез развития характеризуется по всем линиям определенными, доминирующими, характерными только для данной стадии чертами (вспомним, например, освоение полоролевых констелляций в 4-6 лет, окрашивающее все линии развития). Эту уникальную организацию каждой новой фазы нельзя предсказать исходя из фазы предыдущей. В этом смысле можно рассматривать развитие прерывисто, как процесс, состоящий из определенных стадий развития. Мы надеемся, что описание процессов, происходящих на каждой стадии, позволит понять специфику каждого возрастного периода.

Младенчество. В ранние недели жизни субъективный опыт ребенка расплывчат и неструктурирован. М. Малер пишет, что в этот период у ребенка еще не сформировано осознание присутствия материнской функции. Младенец и материнская забота вместе образуют одно целое. Д. Винникотт по этому поводу афористично заметил, что самого по себе младенца не существует. Имеется в виду, что любые рассуждения о младенце правомерны, только если одновременно рассматривается и материнская функция. Перед внутренним взором многих встает всегда все успевающая, уравновешенная, понимающая и заботливая мать. Это идеальный образ матери, а идеальных матерей в реальности просто не бывает. Все мамы бывают бодрыми или уставшими, веселыми или огорченными, добрыми или сердитыми. Однако любая мать, изо дня в день осуществляющая уход и заботу о ребенке, является для ребенка "достаточно хорошей". Присоединяясь к нему, чувствуя его потребности и отзываясь на них, предоставляя младенцу возможность быть всегда с ней рядом, мать способствует построению ребенком понимания непрерывности и надежности бытия.

По образному выражению Фрейда, весь мир в начале жизни представляет собой диффузное море. И субъективный опыт - как возникающие островки удовольствия или неудовольствия. Шаг за шагом эти островки формируются в образ себя и образ внешнего мира. Решающее значение в этом процессе имеет взаимодействие младенца с матерью. Эксперименты последних десятилетий показывают, что ребенок сам стимулирует взрослого к взаимодействию - звуками, улыбками, и постепенно формируется диалог между матерью и младенцем. В дальнейшем этот диалог развивается в то, что Винникотт назвал "отзеркаливанием": мать отражает чувства ребенка на своем лице, давая тем самым ребенку возможность эти чувства различить и затем идентифицировать в самом себе.

Дж. Боулби выдвинул гипотезу, что система привязанности к человеку, постоянно ухаживающему за ребенком (чаще всего это мать), является самой значимой внутренней мотивацией развития. Младенец обладает врожденным поведенческим репертуаром, направленным на достижение физической близости с матерью. Боулби описывает 5 инстинктивных реакций: сосание, цепляние, следование, плач и улыбку - как поведенческие паттерны, специфичные для человека. Все эти паттерны вносят свой вклад в формирование поведения привязанности. Детское поведение привязанности активирует ответное материнское поведение и тем самым обеспечивает младенцу безопасную основу для выживания. Через отношения с матерью младенец постепенно выстраивает собственную внутреннюю картину взаимоотношений в целом, окружающего мира, матери и себя. Эти " внутренние рабочие модели " накладывают отпечаток на понимание настоящего, воспоминания о прошлом и выбор поведения в новых ситуациях. "Внутренняя модель" ребенка построена из определенных ожиданий и допущений (например: если он заплачет, то мама возьмет его на руки). Эти ожидания базируются на реальном опыте и, будучи сформированными, оказывают влияние на интерпретацию ребенком нового опыта. В каждых новых взаимоотношениях ребенок будет пытаться воспроизвести знакомый паттерн. Если мать (или ухаживающий за ребенком) отвечает на потребности ребенка с сочувствием и пониманием, тогда у него сформируется образ себя как достойного заботы и выработается "внутренняя рабочая модель" любящего родителя. И наоборот, если ухаживающий не реагирует на выражаемые ребенком потребности или отвергает их, то у младенца сформируются соответствующие ожидания от фигуры привязанности как ненадежной и недоступной, и вследствие этого образ себя как не заслуживающего заботы.

В процессе "достаточно хорошего" взаимодействия матери и ребенка формируется эмоциональная связь, внутри которой младенец ощущает особое чувство безопасности и комфорта. Это ощущение надежности является необходимой предпосылкой того, чтобы ребенок мог подойти к решению следующей важнейшей задачи: исследования окружающего мира. Именно эмоциональное благополучие является фундаментом познавательного развития, а не наоборот.

Для младенца наиболее очевидная возможность для исследования окружающей среды - это использование рта. Рот используется и для кормления, и для получения нового опыта. Затем появляются зубы, и кусание становится только еще одним новым интересным опытом. Болевой барьер позволяет ребенку выстраивать границы своего собственного тела и тем самым вносит свой вклад в задачу дифференциации младенцем себя как отдельного существа. Болевая реакция матери на кусание ее груди при кормлении также очерчивает границы Я - не - Я и приводит младенца к началу понимания норм в общении.

Совершенствование моторного аппарата ведет к расширению возможностей движения. Рот перестает быть единственной возможностью исследования окружающего. Все тело младенца включается в переживание нового. Статика орального периода его больше не удовлетворяет. Ребенку теперь требуется больше движения, и мать должна ему это разрешить. Тревога матери по поводу опасностей может задерживать развитие ребенка. Если мать справляется со своей тревогой, то она "отпускает" ребенка, если нет - то чрезмерно ограждает его от всех трудностей, а порой вообще не замечает его развития, продолжая относиться к подросшему ребенку как к младенцу.

При введении твердой пищи также важно, чтобы мать позволяла ребенку есть самому, не беря полностью контроль на себя. В это время такие действия ребенка, как бросание еды, удерживание ее во рту, выплевывание представляют собой формы исследования окружающего, формы учения.

Примерно к 9 месяцам ребенок обладает относительно большей, чем прежде, свободой движений: немного ест сам, может исследовать мир не только ртом, но и руками, и ногами; проявляет готовность исследовать окружающее; использует звуки не просто для вокализации, а для общения. Растет и готовность матери признать потребность ребенка в какой-то независимости. Эти изменения указывают на переход к следующей фазе - фазе тоддлеров.

Тоддлеры. Термин "тоддлер" обозначает возрастной период с момента, когда ребенок начинает ходить (to toddle - по-английски "ковылять", "учиться ходить"), т. е. примерно от одного года до двух с половиной лет.

К возрасту одного года изменения очень велики: ребенок ходит, сам ест, разговаривает. Процесс, который происходит внутри ребенка, представляет собой начало структурирования личности. Это невозможно без взаимодействий между ребенком и окружающими его людьми. Центральными в течение всего периода по-прежнему являются отношения с матерью.

В изучение этого возрастного периода большой вклад внесла М. Малер. Она описала процесс психологического рождения ребенка, которое, по ее мнению, не совпадает с физическим рождением и совершается значительно позже. В первые месяцы жизни материнская забота "вынашивает" хрупкую психику ребенка точно так же, как раньше ее тело вынашивало самого младенца. Мать с ее более развитыми психическими способностями представляет собой среду для беспомощного, уязвимого младенца. Взаимоотношения новорожденного с матерью приобретают вид психологической слитности (симбиоза). Процесс психологического рождения заключается в обретении ребенком чувства собственной отдельности, ощущения своей индивидуальности. М. Малер назвала эту нелегкую работу психологического рождения процессом отделения - индивидуации. Отделение - это установление чувства физической отдельности от другого. Индивидуация описывает скорее аспект эмоционального отделения, психологическую способность отойти от мамы. Начало процесса отделения - индивидуации относится к возрасту 4-6 месяцев, когда младенец впервые начинает проявлять интерес к окружающему миру за рамками диалога с матерью, и заканчивается примерно к трем годам.

Процесс отделения - индивидуации состоит из 4 подфаз:

Фаза дифференциации (5-10 месяцев). О ее начале свидетельствует увеличение интереса ребенка к внешнему миру, появление реакции слежения, большая направленность взгляда вовне, взгляд часто возвращается к матери как к точке отсчета.

Это указывает на то, что у ребенка произошло отделение телесного Я от "не-Я". По мере формирования чувства Я и другого у ребенка появляется понимание взаимоотношений. Именно ощущение своей физической отдельности позволяет начать диалог с окружающим, поскольку вести диалог с частью самого себя бессмысленно. "Мы" - это всегда следствие выхода из симбиотических отношений, диалог двух отдельных сущностей. Теперь младенцу хочется разделить свой опыт происходящего с другим человеком. Эта фаза достигает вершины примерно к 9 месяцам, когда способность к передвижению и физическое развитие переводят ребенка в следующую подфазу.

Фаза упражнений (10-15 месяцев). Начинается с обретением ребенком автономного функционирования. Вместе с обретением способности стоять и ходить младенец получает возможность удаляться от объектов и приближаться к ним. Он получает от этого максимум удовольствия, просто захвачен изучением расширившегося мира. У него возникает интерес к исследованию спектра возможностей тела и его движений. Впервые на этой стадии, погружаясь в упражнения, ребенок "выключает" маму из переднего плана своего сознания. Однако несмотря на то, что ребенок физически отдаляется от матери, психологически он переживает себя как все еще слитного с ней.

Между 15 и 24 месяцами наступает фаза возвращения. В этот период ребенок испытывает состояние мощного психического дисбаланса. Теперь психологическое развитие догоняет физическое созревание, принося с собой расстраивающее понимание, что способность к передвижению в пространстве, по сути, означает психическую раздельность с матерью. Когнитивное развитие приводит ребенка на этой ступени к пониманию своей малости и психологической отдельности, что влечет за собой чувство одиночества и беспомощности. Прежде бесстрашный в своих действиях тоддлер может стать осторожным, держа свою мать постоянно в поле внимания, с тем чтобы через действие и зрительный контакт он мог бы регулировать этот новый опыт своей отдельности. Часто дети возвращаются к матери эмоционально "подпитываться": подойдут, постоят, прижавшись к материнской коленке, и уходят опять. Пытаясь воссоединиться с "симбиотической" матерью (матерью первых месяцев жизни, психологически неотделимой от него, волшебно выполнявшей все его желания), тоддлер обнаруживает, что у матери, оказывается, есть кроме него другие интересы, есть другие члены семьи, о которых она заботится. Ребенку трудно это принять. Страх потерять "симбиотическую" мать приводит к попыткам ребенка постоянно ее контролировать.

Существует риск, что мать может неправильно истолковать это прогрессивное явление как регрессивное ("Раньше он даже не смотрел, где я, а теперь ни на шаг не отпускает") и будет реагировать раздражением и недоступностью, увеличивая у тоддлера страх, что его совсем бросят, и, следовательно, усугубляя желание быть все время рядом с матерью. Ведь у тоддлера пока еще нет психической способности функционировать как независимое существо.

Характерным для фазы является противоречивость желаний: одновременно ребенком владеют желание быть независимым и желание, чтобы мать все его желания волшебно выполняла. Амбивалентность чувств, амбивалентность желаний делают фазу психологически трудной как родителей, так и для самого ребенка.

В этот период тоддлер открывает целый новый мир, в котором можно самому контролировать или быть контролируемым. Приучение к туалету становится очень важным нововведением. К этому возрасту ребенок приобретает физиологическую возможность управлять сфинктерами. И если в других областях проявления ребенка ограничиваются мамой (убежит - она его догонит, размажет еду - она ее заберет), то вопрос контроля над сфинктерами - полностью в его власти. Он может не ходить в туалет или ходить в самых неподходящих местах или в самое неподходящее время. Поскольку основной темой этой фазы является тема независимости и контроля, то основой отношений здесь могут стать отношения мучителя и жертвы. Вся жизнь может превратиться в "битву". Важно, чтобы у матери было понимание необходимости ощущения ребенком контроля и независимости.

Фаза "возвращения" обычно в той или иной мере накладывает отпечаток на весь последующий характер человека. Малер отмечала, что основополагающий фон настроения, вероятнее всего, закладывается именно на этой фазе развития: недостаток принятия и эмоционального понимания матерью в этой фазе вносит значительный вклад в предрасположенность к депрессивным состояниям. Все мы имеем потребность одновременно в уединении и в близости, в автономности и в зависимости. То, как человек справляется с этими дилеммами в более поздней жизни, является отражением разрешения им конфликта данной фазы.

Конфликт фазы "возвращения" представляет собой внутренний психологический конфликт и как таковой должен быть разрешен самим ребенком. Родители могут лишь содействовать ему в этой важной душевной работе, ведущей к личностной зрелости. Поддержание баланса нежных и враждебных чувств как раз и является такой помощью. В этом возрасте собственное разочарование приписывается объекту (матери), тот, в свою очередь, кажется совсем злым, и чем больше гнев и злость у ребенка, тем злее кажется ему объект. Важно, чтобы матери удалось "не разрушиться" под напором мощных чувств ребенка в этот период (т. е. не бросить его, не отвергнуть эмоционально, не бить его, не срываться на яростный крик, наконец, не пугаться панически его истерик и не считать себя несостоявшейся матерью). Важно также понимать: то, что происходит с ребенком, - это не "настроение" или упрямство, а психический конфликт между потребностью в автономности и потребностью в зависимости; не борьба за удовлетворение своих капризов, а отчаянная борьба за власть. В этой борьбе родители, конечно, могут победить ("мы покажем тебе, кто тут сильнее"), но ценой этой победы будет задержка у ребенка психического разделения между собой и другими, трудности обретения психической независимости. Важно, чтобы мать не отвечала ребенку борьбой и агрессивными ссорами. Тогда со временем ребенок начнет понимать, что он не будет поглощен или уничтожен "злой матерью", что она даже если все еще и выглядит угрожающе, но может быть одновременно любящей, доброй и утешающей, что существует разница между собственными чувствами и чувствами и поведением другого. Постепенно тоддлер сможет принять и переносить наплыв враждебных чувств к фрустрирующей матери, понимая, что это та же самая мать, которую он любит в другое время.

В это тяжелое для матери и ребенка время очень важную роль в успехе процесса индивидуации играет отец. Отец представляет собой надежный оплот, на который можно опереться в своих попытках отделения от матери. В этом случае отделение от матери - это не уход в пустоту, которая страшит ребенка не меньше, чем "злая" мать, а уход к кому-то близкому и привлекательному: к отцу. Кроме того, отец служит ребенку примером более зрелого отношения к матери: путем идентификации с отцом ребенок открывает для себя возможность нового, несимбиотического контакта с матерью.

Фаза консолидации индивидуальности и начала эмоциональной константности объекта достигается обычно к 3 годам. Прежде всего ребенок прочно осознает себя как отдельное существо, самостоятельное от матери. Другим главным достижением фазы является объединение "плохих" и "хороших" образов матери в единый устойчивый образ "в основном хорошей". Это означает понимание и принятие ребенком двойственной сущности любого явления: один и тот же объект может быть и удовлетворяющим и разочаровывающим одновременно; сам он тоже иногда любит, а иногда ненавидит одно и то же; а противоречивость чувств (амбивалентность) есть неизбежная составляющая человеческих отношений. Он приобретает уверенность, что мать остается любящей и оберегающей даже тогда, когда она что-то запрещает или отчитывает его.

Подчеркнем, что эта фаза представляет собой лишь начало обретения индивидуальности. Процессы, начавшиеся в этой фазе, продолжаются на протяжении всего периода детства.

Дети 3-6 лет (детская генитальная фаза). Этот возрастной период развития во многом определяется процессом поло-ролевой идентификации. Интерес ребенка фокусируется на выделении половых (ощущение принадлежности к определенному полу) и поло-ролевых (знание составляющих роли мужчины или женщины) различий, отнесении себя к определенной категории и объединении этого с уже сформированным телесным образом себя. Обретение поло-ролевой идентичности является важной предпосылкой Эдипова конфликта, который постепенно развивается и набирает силу в течение данного возрастного периода.

Вовлеченность в Эдипов комплекс характеризуется любовью по отношению к одному родителю и возникающими в этой связи враждебными чувствами и соперничеством по отношению к другому родителю. В то же самое время у ребенка присутствует любовь и восхищение соперником - другим родителем. Смесь противоречивых разнонаправленных отношений и чувств и создает всю сложную картину треугольных объектных отношений. Разные школы психоанализа по-разному оценивают качество переживаний ребенка в этот период. Фрейдовский психоанализ рассматривает влечение к родителю противоположного пола как чувственно окрашенное. Школа Лакана относится к этому влечению скорее как к метафоре, отражающей желание ребенка стать для матери всем. Стать всем для другого - значит воплотить в себе все, что только другой может захотеть. Мечты ребенка относятся больше к идее экзистенциального воссоединения и неизбежно невыполнимы. Однако как бы психологи ни интерпретировали происходящее с ребенком в этой фазе, факт появления нового качества отношений ребенка к родителям невозможно не заметить. Внимательные родители знают, что именно в этом возрасте отношение мальчика к матери (девочки - к отцу) окрашивается скорее тоном партнерства, нежели инфантильной зависимости. Родителям детей старшего дошкольного возраста хорошо знакомо типичное детское высказывание: "Когда я вырасту, я на тебе женюсь". Для взрослых эта фраза звучит трогательно и забавно, однако она отражает глубинный внутренний конфликт ребенка на пути осмысления нового измерения мира отношений.

 

Центральную роль в этой фазе для детей обоего пола играет отец. Мальчику отец служит моделью для поло-ролевой идентификации. Он помогает установлению прочного чувства мужественности у мальчика. Когда отец не является легко доступным, идентификация с ним может быть задержана или невозможна и установление уверенного чувства маскулинности у мальчика нарушается. Далее, в процессе прохождения Эдипова конфликта, отец помогает мальчику регулировать агрессивное поведение. В этот период мальчики часто используют агрессию в попытке защититься от тревоги и чувства неполноценности. Понимающий отец может помогать мальчику в модулировании агрессии. Нередко, однако, отец становится враждебным и состязательным в ответ на агрессивное поведение сына и, представляя себя как непобедимого, унижает и дразнит сына, чтобы сделать его "выносливым". Такое поведение только усиливает защитную враждебность мальчика. Преувеличенная демонстрация мужской силы мальчиком (а позже мужчиной) обычно свидетельствует о его чувстве небезопасности, а не доказывает его маскулинность, выдавая и подчеркивая продолжающийся страх потери мужественности.

В развитии девочки отец оказывает важное влияние на ее формирующееся чувство женственности. То, что он ею восхищается, помогает ей развить гордость своей женственностью. По мере того как девочка все более осваивает женскую роль, она начинает бороться за право взаимодействия с отцом в более зрелой женской манере. Вместо того чтобы быть ребенком или папиной дочкой, она хочет быть хозяйкой дома и объектом любви, выбранным отцом. Тем самым девочка делает первый главный шаг на пути к окончательной гетеросексуальной ориентации.

Привязанность к матери у девочки в этот период меняется и развивается. По мере того как девочка приобретает способность к триадным объектным отношениям, она утрачивает свою исключительную привязанность к матери. Она не отвергает ее; она просто хочет, чтобы отношения с отцом были не такими, как с матерью. Несмотря на то что в фантазиях девочка вытесняет мать, воображая себя предметом отцовской любви, она продолжает надеяться на поддержку идеализированного прекрасного материнского образа. Девочка чувствует обеспокоенность, если считает, что ее желания относительно отца подвергают опасности ее отношения с матерью. Трудности в разрешении конфликтов процесса отделения - индивидуации могут задержать Эдипово развитие. Страх потерять материнскую любовь заставляет девочку отказаться от Эдипова соревнования и регрессировать в раннюю привязанность к матери, оставаясь замороженной в положении детской зависимости. Такие черты, как покорность, уступчивость, безответность, становятся доминирующими в характере девочки (а позже женщины).

Итак, детские эдипальные желания вызывают к жизни огромный конфликт между интенсивной любовью и интенсивной ненавистью, завистью и враждебным соперничеством. Все это сопровождается к тому же идентификациями и желаниями любви по отношению к обоим родителям. Субъективно эти конфликты переживаются как болезненные и мучительные. Соответственно ребенок стремится найти выход, каким-то образом разрешить эти конфликты.

Даже самые любящие родители будут вынуждены разочаровать ребенка, поскольку его желания далеко превосходят возможности реальности. Стать любовным партнером (по Фрейду) или совершенным объектом мечты родителя (по Лакану) ребенку не удастся. Раньше или позже в целях сохранения самооценки ребенку придется повернуться лицом к реальности и признать недостижимость своих желаний во взаимоотношениях с родителями и свою незрелость. И это разочарование благотворно, оно несет в себе залог прогрессивного личностного развития. Внутреннее душевное равновесие может быть восстановлено тем, что ребенок "откладывает" достижение своих желаний на более позднее время: "Когда я стану таким же большим, сильным и умным, как папа, тогда я вернусь к решению этого вопроса". Таким образом, ребенок оказывается перед новой задачей развития: стать таким же большим, сильным и умным, как папа. На смену внутреннему смятению и дистрессу приходит стремление освоить новые знания и навыки как в деятельности, так и в социальных отношениях.

Этот прогресс ребенку дается нелегко и достигается ценой страданий и самоотречения. Период развития от 3 до 5 лет может протекать тяжело и даже сопровождаться болезненными симптомами (такими как страхи, энурез и т. п.). И все-таки конфликты, которые лежат в его основе, - нормальные. По выражению Анны Фрейд, это цена, которую приходится платить за более высокую ступень развития личности.

Следующие два-три года посвящены работе над разрешением Эдипова конфликта. На этом пути возможны периоды возобновления конфликта, но общее движение идет по пути отказа от недостижимого и обретения новых целей и идеалов. Растущие интеллектуальные способности позволяют ребенку находить новое удовольствие в познавательной и физической активности. Расширяющийся репертуар социальных контактов создает новые возможности взаимоотношений. Постепенно акцент смещается с родителей на сверстников. Отношения с родителями становятся более ровными и дружескими, а значимость контакта со сверстниками увеличивается. Это является указанием на то, что ребенок переходит в следующую фазу развития.

Дети 7-10 лет (латентная фаза). Внутренне отказавшись от попыток достичь безраздельного владения одним или другим родителем, ребенок меняет свои взаимоотношения с ними. Сохраняя любящие отношения с родителями, ребенок в то же время становится заметно более независимым от них. Нормы, запреты и правила в отношениях и поведении, ранее вводимые родителями, постепенно все больше становятся внутренними стандартами самого ребенка, и независимость от родителей в суждениях "хорошо" - "плохо" проявляется все отчетливее по мере прохождения ребенком латентной фазы.

Примерно к 7 годам у ребенка происходят важные изменения в интеллектуальной сфере: становится явным разделение между рациональным мышлением и фантазированием. Вследствие этого разделения появляется четкое знание границ: что есть реальность, а что есть фантазии. Отношения с окружающими все более ориентируются на логику и реальность. У ребенка совершенствуется способность видеть вещи с разных точек зрения (децентрирование, преодоление эгоцентризма) и объективнее оценивать других. Это способствует большему осознанию себя, в том числе и как части социума, что стимулирует снижение импульсивности поведения.

Важным аспектом поворота от мира фантазий к миру реальности является интенсификация отношений со сверстниками, которые становятся все более значимыми. Анна Фрейд определяла задачу латентности именно как шаг из ситуации треугольных отношений в сообщество сверстников. Группа сверстников с характерным для нее акцентом на подвижных играх предлагает ребенку социально приемлемый путь для сбрасывания агрессии. Более того, в детском коллективе обычно большое внимание уделяется правилам, и дети-ровесники или старшие по возрасту могут в дополнение к семейным фигурам являться примером выработки поведенческих стандартов.

Оптимальное развитие в латентной фазе приводит к появлению желания осваивать новые области деятельности. Об этом можно судить по множеству интересов и достижений, которые появляются у ребенка. Дети с удовольствием посещают разного рода секции и кружки, что-то копят, коллекционируют, активно обмениваются друг с другом. Ребенок получает удовлетворение от совершенствования своих навыков в разнообразных сферах. Рост навыков и умений становится источником социального и субъективного одобрения и позволяет ребенку уменьшать зависимость от родителей. Рост гармонии во внутреннем мире сопровождается также ростом стабильности настроения и эмоций.

В возрасте 6-7 лет в связи с наступлением латентного периода происходит еще один важный сдвиг в развитии. Он отмечен появлением у ребенка "трудолюбия". Трудолюбие - это показатель того, что ребенок успешно овладевает своим внутренним и внешним миром. Если ребенок не справился с конфликтами предыдущих фаз развития, если в его душе все еще бушуют сильные чувства по отношению к родителям, то он по определению не способен поддерживать в себе состояние "трудолюбия". Это, в свою очередь, приводит к неудачам в овладении возрастными навыками. У таких детей в этот период наблюдаются ослабление чувства собственного достоинства и нарушения поведения. Поэтому справедливо будет сказать, что успешность адаптации к школе в возрасте 6-7 лет во многом базируется на успешности прохождения предыдущих фаз развития.

Подростковый период. Относительное равновесие латентной фазы нарушается биологическими изменениями пубертата. Термин "пубертат" относится к физиологическим, анатомическим и гормональным аспектам сексуального созревания. Биологические изменения, связанные с половым созреванием, оказывают значительное влияние на психическое развитие. Они нарушают установившееся равновесие и возвращают конфликты из более ранних фаз развития. Задачи развития в этот период включают в себя достижение сексуальной зрелости, но не ограничиваются только этим. Подростковый возраст начинается примерно с 11-12 лет и продолжается вплоть до 19-20 лет.

Иногда выделяют предподростковый период - переходную фазу между поздним латентным и ранним подростковым возрастом. Примерно в 10 лет повышение гормонального уровня оказывает существенное влияние на физическое и психологическое состояние ребенка. Увеличение выработки половых гормонов пока незначительное, недостаточное для видимых физических изменений. Тем не менее оно вызывает заметные психологические изменения. Прежде всего нарушается то хрупкое личностное равновесие, которое медленно устанавливалось в латентные годы. Опять повышается импульсивность поведения, дети становятся неугомонными.

В этот период привязанность к родителям отодвигается на задний план, зато растет значимость принадлежности к группе сверстников. В то же время начинает появляться предподростковая регрессия, так что многие достижения социального плана как будто бы разваливаются на части. Мальчики выглядят неряшливо, у них появляется множество конфликтов со взрослыми по поводу мытья рук, принятия душа, стрижки и т. п. Они часто ведут себя вызывающе и провокационно, а между собой разговоры их вертятся вокруг разрушения, физической доблести и анекдотов. У девочек повышается интерес к одежде, они могут начать использовать помаду, пудру и постоянно говорят о мальчиках.

 

В свете современных знаний школьная система должна считаться провалившейся, если она может заставить детей учиться только путем угроз.

Б. Скиннер

У обоих полов нарастает вызывающее и провокационное поведение. В этом возрасте дети ведут себя враждебно не просто так. Они начали процесс, который станет позднее реальным психологическим и физическим отделением от родителей. Вступая в конфликт со взрослыми, они внешне отвергают то, что внутренне им пока необходимо и желанно.

Учеба в школе обычно претерпевает неблагоприятные изменения, переживая временный упадок. Именно поэтому у 6-7 - классников столь неблагоприятная учебная репутация ("их трудно учить"). Мечтательность, нелогичность и трудность концентрации на учебных заданиях мешают их академической успеваемости. Парадоксально, но когнитивные способности в этом возрасте как раз увеличиваются, у предподростка заметно развивается абстрактное мышление.

Особенно интересной характеристикой предподростковости является изменение в отношениях между мальчиками и девочками. Мирное сосуществование латентности замещается открытой войной. Предподростки испытывают отвращение и агрессивные тенденции по отношению к сверстникам противоположного пола.

Предподростковость ставит перед ребенком задачи развития, которые он сможет решить только позже, в подростковый период. Это фаза запуска и остановок, продвижения вперед и возвращения к исходной точке.

Подростковый период подразделяется на три фазы:

· ранний подростковый возраст (13-15 лет);

· средний (15-17 лет);

· старший (18-20 лет).

В ранней подростковой фазе много черт, похожих на предподростковый период. Различие лишь в том, что в этот период сексуальные и агрессивные порывы становятся выраженными более четко. Наступление подросткового возраста связано с появлением физиологических изменений: менструаций у девочек, эякуляций у мальчиков. Физиологические процессы пубертата сопровождаются появлением вторичных половых признаков. В этот период основная задача и мальчиков, и девочек - справиться с быстрыми и весьма существенными телесными изменениями и приспособиться к новому образу тела. Необходимо также привыкнуть к общим изменениям ощущений от тела, выражаемым в повышении генитальной чувствительности и реагирования. Появляется интерес к сексуальным вопросам, к вторичным половым признакам. В этот период подростки начинают много времени проводить перед зеркалом, вызывая у родителей непонимание и раздражение. Но это явление нормальное, связанное с построением образа своего нового, созревающего тела. В связи с этим подросток может начать стесняться, переодеваться только в одиночестве; в компании родителей отказывается смотреть фильмы с любовной тематикой, смущается, если родители шутят на эту тему. Другая крайность - становятся эксгибиционистами, разгуливают перед родителями полуодетыми.

Существуют два универсальных явления, характерных для этого периода: танцы и телефон.

Танцы - это канал для сбрасывания всей энергии, которой подросток затоплен. Кроме того, танцы позволяют выразить все сексуальные порывы, которые у него есть, при этом не претворяя свои фантазии в действие. Родители расстраиваются, что дети танцуют неприлично. Но чем больше подросток реализует свои порывы в танцах, тем менее вероятно, что он претворит их в жизнь. Младшие подростки преимущественно танцуют не парами, а в группе. Это очень важно, так как позволяет телам не соприкасаться. Чем взрослее становятся подростки, тем ближе они танцуют. То же относится и к телефону. Телефонное общение - идеальное решение для подростка: есть возможность интимного контакта, но ничего не случится. Это всего лишь голос. Телефон дает возможность подростку покинуть дом, фактически не покидая его. Это раздражает родителей, но постепенно они достигают компромисса со своими детьми (договариваются о разделении телефонного времени, ставят второй телефон и т. п.). Танцы и телефон - это средства от сексуальных действий у младших подростков. Хотя секс их и возбуждает, но в равной степени они его и боятся.

Основная форма сексуальной активности у подростков - мастурбация. Мастурбация - нормальное проявление развития в этом возрасте, начальное исследование своего тела. Однако практически всегда она сопровождается чувством вины и стыда. Даже объяснение, что это нормально, не помогает подростку избавиться от идеи нанесения себе вреда. Многие подростки стесняются прыщей на лице, поскольку в их фантазии это есть следствие их мастурбационной активности. Интерес к половому акту в младшем и среднем подростковом возрасте чисто физический. Эмоционально подростки к нему не готовы. Даже если под влиянием обстоятельств или под давлением групповых норм подростки вступают в сексуальный контакт, то для них он остается чисто механическим актом. Способность к социальному взаимодействию в половом акте развивается к 18-20 годам.

Основной задачей объектных отношений в подростковом периоде становится окончательное отделение от родителей. Главными составляющими этого процесса являются отказ от родителей как от основных объектов любви и свержение их с пьедестала как носителей авторитета. Образы родителей как идеальных сформировались в раннем детстве, лет десять или более тому назад. В то время мышление ребенка было эгоцентричным и он рассматривал родителей как замечательных только потому, что они занимали центральное место в его жизни. Подросток же хотя и цепляется за детский образ любящих всемогущих родителей, все больше склонен рассматривать их как разочаровывающих, неадекватных, неверных. Это приводит подростка к ощущению потери внутренней поддержки и к сочетанию чувства опустошенности с голодом по взаимоотношениям.

Для удовлетворения потребности во взаимоотношениях, для заполнения пустоты и для поддержания самооценки на своем пути к психической независимости подросток обращается к сверстникам. Группы сверстников обеспечивают поддержку его попыткам разрешить внутренние конфликты, связанные с привязанностью к детским объектам любви - родителям. Старшие подростки обращаются также за дружбой к другим взрослым. Это могут быть отношения с удаленными фантазийными фигурами: кинозвездами, певцами и пр. Эти фигуры очень важны, так как с ними можно проигрывать в фантазиях сексуальные отношения. Если это отношения с реальными людьми, то чаще всего они носят характер обожания. В реальной жизни подростки начинают дружить с учителями, друзьями семьи. Это заменители родителей. Когда подросток понимает, что новая обожаемая им фигура начинает над ними доминировать, то он может поменять объект привязанности. Взрослые часто этого не понимают и обижаются. Но для подростка это необходимая часть взросления.

Еще одна подростковая черта - способность к абстрактному мышлению. Начинаются философские размышления, вопросы о смысле жизни. Это тоже один из признаков борьбы за то, чтобы стать отдельной личностью.

Родителям трудно "терять" своего ребенка. Но и подросток мечется между желанием остаться ребенком и желанием отделиться и повзрослеть. Ребенком быть тоже неплохо. Поэтому периоды восстания сменяются периодами угнетенного состояния, связанными с ощущением потери родительской любви.

Особенно трудно родителям дается признание права подростка делать свой собственный выбор. Но ошибкой будет и предоставление полной свободы. Подростки ищут одновременно и свободу, и контроль. (Практически это может выглядеть так: можно прийти в 1 час ночи, но нельзя в 7 утра.) Ведь по-настоящему у подростка еще нет способности к полному контролю. Нельзя путать два понятия: понимание подростка и вседозволенность. Ребенку надо говорить "нет", даже если он уже подросший ребенок. Ведь у подростков еще нет достаточных знаний и навыков, чтобы справиться со многими измерениями взрослой жизни. Надо давать пространство и постепенно расширять его, но важно удерживать и правила.

У нормального подростка всегда происходят личностные изменения. У взрослых существует фантазия, что бывает идеальный подросток: трудолюбивый, послушный, скромный. Но это не нормальный подросток. Такой подросток просто не справляется с задачами данного возрастного периода - задачами обретения себя как независимой личности. Во взрослом возрасте у него наверняка будут неразрешенные личностные проблемы.

В большинстве случаев бунтарское подростковое поведение постепенно адаптируется к требованиям взрослых. О завершении процесса полного отделения от родителей свидетельствует обретение молодым человеком более или менее выраженного состояния эмоциональной стабильности, чувства ответственности за свою судьбу, а также переход из позиции "получать, быть вскармливаемым" к позиции "давать самому".

Жалобы взрослых людей о том, что в их детстве родители были неадекватными и несочувствующими по отношению к ним, отражают не доведенную до конца попытку деидеализировать детские объекты любви и, следовательно, незавершенный процесс подросткового отделения. В случае если процесс индивидуации завершен (естественным образом или с помощью психотерапевтического вмешательства), человек обычно приходит к взгляду на своих родителей как "нормальных", достаточно хороших. Это обычно сопровождается также пониманием и сочувствием к их недостаткам и трудностям.

Наконец, последнее положение психоаналитической теории, важное для понимания процесса развития, заключается в следующем: поступательное развитие не является ровным; оно скорее характеризуется качественными сдвигами, которые затем дополняются периодами интеграции и консолидации. В рамках психоанализа ряд исследователей уделяли особое внимание этим переломным моментам, и интересно, что все выделяют примерно одинаковые вехи. По-видимому, основные переломные моменты происходят в периоды от 2 до 3 месяцев, от 7 до 9 месяцев, от 15 до 1,8 месяцев, около 3 лет, 7 лет, от 11 до 13 лет, от 15 до 16 лет и от 18 до 20 лет. Однако каждый исследователь описывает смысл этих переходных периодов в соответствии с собственной теорией и с использованием своей терминологии. Например, 3. Фрейд видел их смысл в последовательной реорганизации развития инстинктивных влечений. Ж. Пиаже рассматривал эти переломные периоды как показатели качественного изменения в когнитивном развитии и описывал стадии в соответствии с преобладающим способом мышления на каждой из них. М. Малер делала акцент на опыте взаимодействий ребенка с матерью и, следовательно, на качественных изменениях в его объектных отношениях.

Р. Спитц считал, что в переломные периоды психические функции вступают в новые отношения друг с другом и все вместе образуют некое новое единство. Он писал, что психические скачки сопровождаются новым поведением и новыми выражениями эмоций, такими как появление социальной улыбки, возникновение страха чужих людей, появление ответа "нет". Спитц постулировал, что появление этих новых эмоциональных проявлений может быть использовано в качестве сигнала, что достигнут следующий уровень психической структурной организации. Он назвал эти впервые появляющиеся выражения эмоций психическими организаторами, хотя и считал, что на самом деле они не организуют, а скорее отражают интеграцию всего предыдущего поведения в новую структуру. Так, возникновение в 7-9 месяцев боязни незнакомых людей свидетельствует об установлении в сознании ребенка устойчивого образа матери. Теперь ее уже не может заменить никто другой. А негативизм (тенденция на все отвечать отказом) в 15-18 месяцев означает появление способности к самосознанию. В более позднем возрасте "психическим организатором" является, например, появление у ребенка эмоциональной неустойчивости. Это означает, что ребенок начал прохождение подросткового процесса реорганизации психики. Восстановление устойчивости настроения в позднем подростковом возрасте - еще один психический организатор. Он указывает на обретение психического равновесия, сопровождающего завершение задач подросткового возраста.

Итак, мы рассмотрели психоаналитическую модель нормального развития. Благополучное социально-эмоциональное развитие является залогом продуктивной жизни взрослого человека, основанием ощущения им полноты жизни и личностной значимости. Часто случается, что подавленные чувства и неразрешенные конфликты детских лет составляют причину жизненных трудностей взрослого человека. Возвращение к рассмотрению детских конфликтов, повторное переживание их в обстановке эмоциональной безопасности с психологом/социальным работником освобождает значительные внутренние ресурсы личности, которые теперь могут быть направлены на созидание полноценной социальной и эмоциональной жизни.