Маршрутное такси, описав круг, остановилось. Егор вышел из машины и направился к своему дому. Когда уже взялся за ручку подъезда, что-то заставило его остановиться. Некоторое время постоял в задумчивости, словно прислушиваясь к себе. Затем развернулся и пошёл по тропинке возле засыпанного гравием недоделанного тротуара, по которой ещё недавно шёл к маршрутке старик-писатель Фёдор Львович.
Пройдя вглубь дворов, Егор вышел на пустынную аллею с деревьями, лавочками и памятником Горькому в конце аллеи.
Егор даже не мог осознать цели этой своей прогулки. Наверное, хождение без цели и называется прогулкой. Вдруг он увидел, как в дальнем конце сквера, где стоял памятник корифею соцреализма, по боковой дорожке к центральной аллее шли два человека: Фёдор Львович и странный студент из маршрутки.
Фёдор Львович был одет в вельветовую куртку, белую рубаху. Студент - в той же ветровке с капюшоном, рюкзачком, в джинсах и кроссовках. Под курточкой виднелся синий шарф.
Фёдор Львович что-то неспешно говорил молодому человеку, плавно водя и жестикулируя левой рукой. Студент внимательно слушал и как-то механически, через равные промежутки времени, согласно кивал головой. Как будто регламент этих кивков был заранее обговорён между беседующими.
Егор спешно спрятался за ближайшим деревом, осторожно выглянул и продолжил наблюдение.
Парочка свернула на аллею и подошла к ближайшей скамейке. Продолжая говорить, Фёдор Львович опустился на лавочку. Студент же не последовал за ним, как следовало бы ожидать, а остановился вблизи и продолжал внимать старшему товарищу, периодически кивая головой, словно механическая игрушка. Наконец, старик, договорив, сделал студенту жест, похожий, как понял Егор, на приглашение.
Парень отошёл на некоторое расстояние и начал ходить по асфальтовой дорожке мимо сидящего старика взад-вперёд походкой модели, словно демонстрируя себя на подиуме, картинно поворачивая голову.
Наконец, он остановился и начал проделывать какие-то наглядные номера, изображая, как было видно, различные страсти.
Вот он пафосно потряс кулаками в сторону кого-то с искажённым от гнева лицом. Потом, закрыв ладонями лоб, начал в отчаянии раскачивать туловищем, и это было само горе. Воздев руки к небесам и беззвучно что-то крича со счастливым лицом, подпрыгивал от радости. Далее, облокотясь на левую ладонь правой рукой, приложил указательный палец ко лбу и застыл в позе мыслителя с глубокомысленным видом. Стало даже видно, как вокруг его многодумной головы роятся мысли.
Закончив с мыслительным процессом, студент нежно обнял кого-то и начал страстно целовать воздух. Последняя сцена – молодой человек упал на колени, и сделав кому-то поясной поклон, простёр руки к небесам, начал беззвучно молить кого-то о чём-то, указывая на себя и поводя руками по окружности, словно призывая весь мир в свидетели.
На протяжении всего действа Фёдор Львович периодически одобрительно кивал головой. Просмотр закончился. Старик, приложив ладонь козырьком ко лбу, вдруг неожиданно посмотрел в сторону Егора. Тот поспешно спрятался за деревом. Наконец, студент со стариком двинулись к выходу с аллеи. Егор покинул свой наблюдательный пункт и перебежками последовал за ними.
Пара вышла на улицу и двинулась к уже знакомому Егору кафе с большими окнами, в которые с улицы были хорошо видны столики, посетители. Возле кафе гуру с учеником разделились: студент зашёл внутрь заведения и занял место за свободным столиком. Фёдор Львович, зайдя за угол соседнего здания, стал наблюдать за окнами и дверями в кафе. Егор, в свою очередь, обозревал всё это целиком. Он даже испытывал некоторое удовольствие от того, наблюдателем за этим писателем был именно он.
Через некоторое время ко входу кафе подошла девушка, в которой Егор с удивлением узнал Жанну. Одета она была как всегда по моде, слегка смахивая на манекен. Девушка вошла в кафе, села за столик к студенту, и они начали о чём-то оживленно переговариваться. Затем студент замолчал, а говорила одна Жанна, с убеждённостью и недовольством. Закончила она свою речь энергичным жестом отрицания. Встала из-за столика, решительно направилась к двери, вышла и быстро пошла по улице, затерявшись, наконец, среди прохожих.
Фёдор Львович довольно улыбнулся, кивнул головой и пошёл, свернув затем в ближайший двор. Егор последовал за ним.
* * *
Фёдор Львович подошёл к двери подъезда, достал чип, открыл дверь и зашёл.
Егор встал у входа во двор, наполовину спрятавшись за угол дома, и задумчиво посмотрел на дверь подъезда, в который зашёл старик. «Что всё это значит, - подумал он, - Бред какой-то… Ладно, подождём ещё немного».
Его ожидания оправдались. Через некоторое время, дверь открылась, появился старик с набитым пакетом для мусора, из которого были видны белые листы бумаги. Фёдор Львович направился к мусорному контейнеру, стоящему в отдалении от подъезда, недалеко от Егора, и бросил в него пакет. При этом несколько листов бумаги упали на землю. Возвращаясь обратно, он прошёл мимо спрятавшегося Егора.
У подъезда, на скамейке сидели женщины, разговаривали.
Егор, оглядываясь по сторонам, подошёл к баку и поднял лист бумаги с какими-то рукописными строчками и прочитал: «…Егор, собираясь отхлебнуть кофе, взял чашку, чтобы поднести к губам, но, внезапно, на полпути до рта, рука вдруг застыла в воздухе, как и всё его тело. Неподвижная, словно на фотографии, поза… Юля равнодушно посмотрела на застывшего мужа и вышла в другую комнату…».
В голове у Егора всё смешалось. Он с ненавистью, тяжело дыша, посмотрел на старика, уже подходящего к подъездной двери, сорвался с места и бросился к нему. Разъярённый Егор настиг Фёдора Львовича, когда тот уже открывал дверь, собираясь зайти в подъезд.
Тяжело дыша и вне себя от гнева, он схватил старика за предплечье и потащил из двери. Писатель, без всякого страха, зло и с ненавистью глянул на него и упёрся изо всех сил. Завязалась нешуточная борьба.
- Кто ты такой? – закричал Егор прямо в ухо старика, - Какого чёрта тебе от меня нужно?! Перестань преследовать меня!
Лицо Фёдора Львовича вдруг приняло выражение удивления и испуга, и он так же громко завопил:
- Что вам нужно, молодой человек! Кто ты, я тебя знать не знаю!
Вся эта сцена происходила на глазах у сидящих на лавочке рядом с подъездом пожилых женщин и стоящей возле них девушки с детской коляской.
- Ты что к нему привязался, отпусти сейчас же! – крикнула одна из женщин в их сторону, - Фёдор Львович, кто это?
Продолжая отдираться от соперника, старик плачущим голосом крикнул:
- Понятия не имею, он пьяный!
- Наташа,- тут же обратилась женщина к девушке с коляской, - быстро звони в полицию! Сумасшедший какой-то!
Девушка достала мобильник, нажала на кнопку и что-то быстро проговорила, смотря на Егора.
На удивление быстро подъехал наряд полиции. Двое полицейских быстро разняли старика и Егора, который, вне себя от ярости, всё пытался вырваться из рук представителей закона. Тогда они просто заломили ему руки и повели в машину. По дороге к ней, разгорячённый Егор всё ещё что-то бессвязно кричал, рычал и грозился разобраться. Он действительно был похож на пьяного дебошира.
Один из полицейских, поговорил с женщинами и Фёдором Львовичем, достал протокол, что-то записал. Фёдор Львович, схватившись за сердце, ушёл в дверь подъезда.
Наконец, машина тронулась с места.
В проёме балконной двери, появился Фёдор Львович и, наблюдая отъезд машины, укоризненно покачивал головой. В сердцах он плюнул вслед отъезжающим и возвратился в квартиру, где за столом с компьютером, как ни в чём ни бывало, сидела Юля и бойко постукивала клавишами.
Утомлённый борьбой, но явно довольный, Фёдор Львович сел за стол, надел очки, взял ручку, достал чистый лист бумаги и задумался. Посидев так некоторое время, он посмотрел на девушку.
- Совсем распоясался наш герой… Внуча, двадцатую главу набрала уже?
- Да. Сейчас распечатаю, - повернувшись к нему, ответила та и ткнула пальчиком в клавишу.
Аппарат принтера послушно загудел и с громким характерным звуком стал услужливо выдавать красивые распечатанные листы, которые так радовали глаз деда-писателя и его внучки.
