Миновав несколько поворотов по узкой грунтовке среди чёрных в ночи деревьев, такси, наконец, въехало в дачный посёлок и остановилось у большого тёмного двухэтажного строения с несколькими пристройками. На столбе у калитки горела лампочка. В одной из пристроек на втором этаже светилось окно.
Егор и Жанна подошли к двери дома, девушка, пошатываясь, достала ключ и открыла её. По тёмной лестнице они поднялись на второй этаж. Напротив входа на этаж - дверь в комнату-пристройку, в которой горел свет, была приоткрыта. Парочка тихо прошла мимо.
- А это кто там? – спросил Егор шёпотом.
- Не обращай внимания. Это Фёдор Львович, давний приятель тётки, писатель и довольно известный. Он иногда приезжает сюда творить…
Комната в конце коридорчика оказалась уютной спальней. Как только вошли, Жанна страстно и цепко обняла Егора, впилась в него длинным поцелуем. Сопротивлялся Егор весьма слабо. Инерция волшебного вечера окончательно развеяла остатки воли.
Наконец девушка оторвалась от любимого.
- Егор, мы будем вместе. Я люблю тебя, сама судьба нас свела.
Она ловко расстёгнула рубашку на Егоре, быстро сняла её. Так же мигом освободилась от своего платья, явив лунному свету изумительной красоты грудь. Снова страстно обняла Егора, и они оба упали на кровать.
* * *
Егор проснулся ближе к утру, хотя было ещё темно. Комната была полна лунным светом. Он посмотрел на рядом лежащую девушку. Её красивое обнажённое тело было, наверное, самым светящимся предметом во всей спальне. Идеальная фигура, полная грудь и стройные ноги были словно сделаны из фосфора, или как будто подсвечивались изнутри. Егор невольно залюбовался этим совершенством женского тела. Голова Жанны покоилась на его руке. Лицо её выражало если не счастье, то удовольствие и умиротворённость.
Некоторое время Егор смотрел на неё, испытывая чисто эстетическое удовольствие, затем осторожно высвободил руку, сел, встал на ноги. Стараясь не шуметь, надел брюки, накинул рубашку в рукава, обулся.
- Ты куда, Егор? – полусонным голосом спросила Жанна, чуть приоткрыв глаза.
- В туалет.
- На первом этаже, налево, а потом иди ко мне, - Жанна легла на спину, закинув руки за голову и вытянув ноги.
Егор вышел в коридор, дошёл до приоткрытой двери с полосой света из неё. Остановившись, Егор взялся за ручку и начал медленно открывать дверь.
- Проходи, Егор, присаживайся, - неожиданно раздался громкий, уверенный голос из комнаты.
Егор вздрогнул, застыл на секунду и вошёл в комнату.
Пол комнаты был устлан цветастым ковром, на стенах - полки с книгами, статуэтки, цветы в горшках, кресла, диван, на диване лежала охапка синих шарфиков и косынок. У окна - большой винтажный письменный стол. На стене за столом два портрета: Достоевского и Толстого. Исписанные от руки листы бумаги покрывали всю столешницу. За столом сидел старик, с пронзительным, даже злым, реалистичным взглядом, в руке – красивая, сверкающая какими-то кристаллами, ручка.
Егор узнал в нём старика из маршрутки и смотрел на него удивлёнными, широко раскрытыми глазами.
- Садись, садись, - сказал Фёдор Львович, указывая на кресло.
Егор сел.
Покачивая головой, писатель с укором и жалостью смотрел на Егора.
- Так вот, Егор, запомни - Ты не знаешь, кто ты, и не надо тебе знать об этом. Юля тебе больше не жена. Заканчивай играть в эти свои «игры разума». То есть вы разведётесь, а ты уже полюбил Жанну, и будешь жить с нею. И ребёнок у вас будет.
- Что за бред вы несёте, откуда вы меня знаете? - опомнившись от секундного замешательства, проговорил Егор.
- Да-а-а, неважно… Ну, Жанна рассказала, она мне… как вторая дочь. Так вот, ты уходишь от Юли к Жанне, вы вместе живёте в Беловске, и у вас появляется ребёнок, счастье родителей, всё такое… Но до этого студент может тебя поранить… Он Жанну сильно любит. А может и так всё обойдётся… Я ещё посмотрю…
Возмущению Егора не было предела:
- Какое тебе …,вам, дело до моей личной жизни, кто вы такой вообще?
Фёдор Львович откинулся на спинку кресла и, указывая на собеседника красивой ручкой, сказал:
- При всей твоей проницательности, свободе, м-м-м… иллюзорной, надо сказать, и, я бы сказал, бесконтрольном анархизме, ты должен был заметить, что эта свобода, некоторым образом, весьма условна.
Егор решительно встал и направился к двери:
- Да пошёл ты со своими нравоучениями!
- Перефразируя известное изречение: послушание, послушание и послушание – вот, что должно быть девизом каждого м-м-м… Идите к Жанне, любите её, боготворите её, и тогда всё у вас получится! Я гарантирую! – крикнул ему вслед старик, наклонился к бумаге и начал писать.
Егор вышел в коридор и, сделав несколько шагов по направлению к спальне с Жанной, остановился, развернулся к выходу, миновал комнату Фёдора Львовича, и, спустившись на первый этаж направился к выходу.
Но дальнейшие шаги дались ему с большим трудом. Егор шёл словно сквозь какую-то вязкую, плотную среду, как бы в рапиде или пантомиме, с гирями на руках и ногах. Таким образом, он всё-таки добрался до входной двери дома, вышел на крыльцо. Каждый шаг давался с неимоверным трудом.
На крыльце его, наконец, отпустило, и он быстро зашагал к калитке и вышел на улицу.
Светало. Навстречу беглецу шёл местный житель, старик, ведущий за верёвку корову.
- Здравствуйте, а как пройти к станции? – спросил у него Егор.
- Станция далеко, а автобусная остановка, - идите прямо, через мостик пройдёте, выйдете на шоссе, там увидите. Скоро как раз и автобус.
- Спасибо.
