Прокуроры Российской Империи 30 страница

Очевидно, что укрепление органов прокурорского надзо­ра, включая разрешение давно назревших проблем его стату­са, может быть более успешным на базе теоретической раз­работки концептуальных основ законности, ее места и пред­назначения.

К сожалению, идеи и принципы законности как универ­сальной ценности правового демократического государства, не нашли должного отражения в основном законе страны — Кон­ституции Российской Федерации. Парадоксально, но в этом главном документе, определяющем жизнь общества, не ока­залось места для раскрытия роли законности, основных прин­ципов и механизмов ее утверждения в условиях федерально­го устройства страны. Во всем тексте Конституции заметна печать незадачливого реформаторства, видимо, относившего законность к рудиментам прошлого режима, подменены ее це­ментирующей роли оторванными от жизни чужеродными формально-нормотивистскими схемами. А если обойдена вниманием законность, как опорный хребет формирования правового го­сударства, то, естественно, следуя этой логике, можно было ограничиться столь скупой формулировкой статуса специаль­ного органа ее защиты и утверждения — прокуратуры — как это видно из Конституции РФ (ст. 129).

Не секрет, что на ослаблении режима законности в пере­ходный период с самого начала сказались теоретические взгляды и позиции, противопоставляющие понятия права и за­кона, объективно умаляющие значение законодательных ак­тов, как "неустойчивых" и преходящих в условиях реформ в отличие от "вечных" и естественных правовых постулатов, вобравших в себя исторический опыт человечества.

На старте перестройки и в последующие годы серьезный ущерб законности был нанесен и пропагандой, внедрением в жизнедеятельность общества нового принципа правового пове­дения: "разрешено все, что не запрещено законом". Его раз­рушительная сила особенно стала ощутимой в период ради­кальных экономических реформ, перехода к рыночным отно­шениям при отсутствии должного законодательного обеспече­ния, новой системы права. В условиях динамизма социально-экономических и общественных процессов и явного отставания правового регулирования провозглашенный принцип привел на практике к осложнению криминальной ситуации, разрушению общественной морали как средства регулирования человечес­ких отношений.

Требуется также научное осмысление и обоснование транс­формации, содержательного отличия господствовавшей в про­шлом "социалистической" законности от принципа законности правового государства. Переход от одного понятия законности к другому — это не формальная смена терминов, а кардинальная переориентация приоритетов в предметах правозащиты.

Если фундаментальной основой "социалистической законно­сти" были интересы государства, стоявшего над личностью и обществом, то в условиях конституционного провозглашения примата прав и свобод личности, интересов гражданского обще­ства должны меняться не только приоритеты как принципы, но и цели, задачи законности, механизм их реализации. А это тре­бует солидного научного обеспечения. В частности, смена пра­возащитных приоритетов не должна вести, как это доминирует в теоретических работах и практической политике, к противо­поставлению личности, общества и государства. Важно видеть в праве и законности равнодействующую общего интереса, обеспечивающую в конечном счете реальную гарантию прав и свобод человека и гражданина. Правовое государство, как глав­ный гарант законности, должно быть и самым чувствительным индикатором отношения населения к проводимым в стране со­циально-правовым мероприятиям, предупреждать появление в массовом правосознании феномена "нелегитимности" самих за­конов, как не отвечающих их социальным ожиданиям.

На завершающем этапе формирования нормативно-право­вой базы реформ на передний план в механизме упрочения за­конности выдвигается проблема правоприменения, исполнения законов. Поэтому новый уровень контрольно-надзорной дея­тельности государства следует подкрепить действенной систе­мой внешнего контроля со стороны гражданского общества, стимулирования законопослушного поведения должностных лиц и граждан. Важное значение имели бы практические шаги по созданию системы юридического просвещения, формиро­ванию общественного сознания, ориентированного на соци­альную, правовую стабильность, утверждение авторитета за­кона, в том числе путем позитивной информации о потенци­альных возможностях правопорядка и законности в обеспече­нии демократических прав и свобод личности.

Приложения

Приложение 1

Прокуроры Российской Империи

Ягужинский П. И. — 1722—1736;

Трубецкой Н. Ю. — 1740—1760;

Вяземский А. А. — 1764—1792;

Беклешов А. А. – 1799—1800 и 1801—1802;

Державин Г. Р. — 1802—1803;

Лопухин П. В. — 1798—1799 и 1803—1810;

Дмитриев И. И. — 1810—1814;

Лобанов-Ростовский Д. И. — 1817—1827;

Дашков Д. В. — 1829—1839;

Панин В. Н. — 1839—1862;

Пален К. И. — 1867—1878;

Набоков Д. Н. — 1878—1885;

Манассеин Н. А. — 1885—1894;

Муравьев Н. В. — 1894—1905;

Акимов М. Г. — 1905—1906;

Щегловитов И. Г. — 1906—1915;

Керенский А. Ф. — март—май 1917.

Приложение 2