Формирование научной парадигмы исследователя

Для ученого, к какому бы типу исследователей он ни относился и какого бы уровня и характера исследования ни вел, важно «освоиться» в сложной системе методологического знания. Начальные уроки он (будучи студентом) получает в ходе обучения, затем (в магистратуре и аспирантуре, если ведут­ся соответствующие занятия) формируется общая методологическая подго­товленность в конкретной сфере науки, а в процессе самостоятельных ис­следований на базе уже накопленных базовых знаний и, частично, опыта необходимо каждый раз проходить этап методологической подготовки к конкретному исследованию.

В последние десятилетия систему методологических знаний и подходов все чаще стали называть научной парадигмой исследователя (греч. рага-deigma — образец, модель, способ подхода), которая свойственна исследо­вателю, — это социокультурные основания, диспозиция его научного мышле­ния, основы «стиля» (в широком смысле) работы.

Научная парадигма включает по крайней мере три области методологиче­ского знания.

Во-первых, это «опорная» система знаний о журналистике как сфере ис­следования. При формировании методологических основ своего научного исследования необходимо ясное представление о достигнутом знании сущ­ности и основном корпусе понятий (лучше сказать — категорий) журналис­тики, о состоянии той конкретной сферы науки, в которой он намерен вести исследования (притом в единстве теоретического, исторического и социоло­гического с акцентом, разумеется, на «свой» аспект). Важно освоиться в «ла­кунах», противоречиях, несогласованности, которые неизбежны в науке. На­пример, при «выходе» на типологические исследования (а работ в этой сфере и общетеоретических, и конкретно-практических множество) стоит поставить перед собой вопрос, чем отличаются и как соотносятся типология и классификации, «идеальный тип» и «реальный тип», каково «пространст­во» и иерархия типообразующих факторов, формы их проявления и т.д. И выработать свои концептуальные представления (возможно, отличающие­ся от чуть ли не общепринятых) становящиеся базовыми для конкретного ис­следования, которые называют либо «теорией среднего уровня» либо «дис­циплинарной матрицей».

При этом, конечно, исследователю в силу широкой и глубокой вовлечен­ности журналистики практически во все сферы жизни социума при форми­ровании его научной парадигмы приходится овладевать знаниями в «смеж­ных» областях. Тому, кто изучает политическую журналистику, естественно проникновение в мир научного знания и практического действия по имени

«политика». То же для тех, кто в центр внимания ставит экономические отно­шения или процессы в сфере культуры, права, этики или религиозно-церков­ные проблемы. Когда же исследование имеет социально-универсальную на­правленность, всем занятым в нем необходима релевантная система знаний. Л го, что наука о журналистике относится к «филологическим наукам» вовсе но предполагает соответствующих ограничений в подготовке исследователя. Правда, иногда вносит в его менталитет ошибочные представления.

Во-вторых, ему нужны широкие социально-философские знания, сло­жившиеся в систему личных мировоззренческих ценностей и установок. Гно-(еологически и идейно-политически они могут быть очень разными (диалек-шко-материалистическими или объективно-идеалистическими; либераль­ными или социалистическими, коммунистическими или консервативными и т.д.). Но поскольку социально-философские позиции исследователя опре­деляют принципиальные ориентиры в понимании истории и современности и, будучи «переведены» в методологическую плоскость, задают подходы к избранной предметной сфере, важно серьезно отнестись к своей социаль­но-философской базе.

И лишь затем, в-третьих, следует обращаться к изучению системы знаний по общенаучной методологии (методы, методики, процедуры, техника иссле­дования), притом в конкретных формах применения к специфически журна-иистским объектам исследования.

Такая методологическая подготовленность впоследствии, при организа­ции конкретного исследования послужит надежной базой дополнительной подготовки, что в итоге дает тот или иной уровень обеспеченности «методо­логическим вооружением» для постановки и решения реальных практичес­ких задач исследования в специфической проблемно-тематической сфере.

В целом структуру научной парадигмы можно представить так:

научно-журналистские знания

мировоззренческие ценности и установки

общенаучные методы, методика, техника

Часто особенности научных парадигм, принятые в исследовании, обозна­чают как рабочие «теории среднего уровня». С таким подходом можно бы­ло бы согласиться, если бы они были действительно только «рабочими»,.) потому и основывающимися на общей «высокой» теоретической концеп­ции, а в ходе и результате исследования становящейся более продвинутой и отвечающей «реалиям». Однако, к сожалению, это не так. Различные

OJ

II

Со

II

«рабочие парадигмы» бывают слишком субъективны, удаляются от «высо­кой» теории и имеют тенденцию к консервации.

Отсюда вытекает важное требование к исследователям — не догматизи­ровать свою в начале принятую парадигму (во всех трех сторонах: теорети­ко-журналистской, социально-философской, методолого-гносеологичес-кой), проводить «ревизию» всех накоплений на основе изучения новых на­работок в этой сфере и «освежать», пополнять, модифицировать свою пара-дигмальную базу. Это неизбежно и плодотворно: при каждом новом повороте в жизни и науке возникают кризисы — осознаются недостатки, не­точности, противоречия, в сложившейся ранее парадигме, мера ее примени­мости/неприменимости в данных условиях. И важно в связи с этим на осно­ве критического анализа парадигмальной системы (своей и других исследо­вателей) двигаться в сторону все большей объективности подходов к изуча­емой предметно-проблемной сфере в журналистике.

Принципиально важно, чтобы научная парадигма была целостной, сба­лансированной, внутренне связанной и открытой для перемен.

Это существенно как для начинающего исследователя (в том числе и сту­дента), так и для опытного работника исследовательской сферы. Но очевид­на и разница. Начинающий исследователь чаще всего находится под силь­ным воздействием сложившейся парадигмы (тем более исповедуемой и предлагаемой руководителем), причем, конечно, уровень владения ею обычно невысок, нося в некотором смысле «ученический» характер. Опыт­ный, тем более талантливый исследователь, с одной стороны, хорошо «осво­ился» в сложившейся парадигме, а, с другой, в большей или меньшей мере склонен к критическому отношению к каким-то ее сторонам, а иногда и к са­мой системе. Это нормально. Иное состояние научно-исследовательского менталитета — путь к догматизму, что серьезно блокирует успешную (то есть новаторскую) работу исследователя.

Особенно важно творческое, антидогматическое отношение к сложившей­ся парадигме в условиях кризиса в развитии науки и/или динамических из­менений в самой журналистике. Кризис проявляется как осознание недоста­точности, неточности, неприменимости принятой парадигмы в изменившейся ситуации (в науке или журналистике). Кризис может носить частный характер, когда назрела необходимость перемен в парадигме применительно к отдель­ной сфере знания о журналистике (например, при необходимости изменения отношения к идеологии либерализма и либеральной журналистике). Кризис может быть и системным, возникающим в условиях объективной необходимо­сти кардинальных изменений в принципиальных подходах к журналистике.

Не случайно же говорят, что в науке (любой) время от времени происхо­дят «научные революции», которые протекают, впрочем, нередко эволюци-онно и которые вовсе не обязательно сметают с лица земли старые парадиг­мы. Что-то действительно отбрасывается, что-то модернизируется, что-то

фансформируется, а что-то и сохраняется. Эта «разборка» — самое трудное. Иначе говоря, это не значит, что «старая» парадигма отбрасывается и фор­мируется абсолютно «новая». Не случайно те исследователи, которые совер­шали революционные изменения в науке, утверждали, что они «стояли на плечах гигантов», имея в виду сложившиеся в прошлом знания и методы, ко-юрые признавались нередко «частным случаем», «исторически необходи­мым этапом» и т.д.

В разные эпохи господствовали разные «стили» научного мышления. Не отвергая ни один, беря и критически перерабатывая позитивное в каж­дом, важно думать о релевантности отбираемого. В наше время исследовате­лям стоит обдумать подходы постмодернизма, распространяемые в искусст-не и науке. Считается при этом, что постмодерн — это общая характеристика)похи современного хаоса, когда отдельный человек и все общество дезин-(егрировано, атомизировано, потеряло чувство реальности, погребено под обломками прошлого и не видит «света в конце туннеля». Отсюда — очень сложные процессы в познании, замешанные на индетерминизме, «логике не­логичности» и др. свойствах. Но серьезно обдумывающие ситуацию специа­листы обращаются к идеям синергетики (теории самоорганизации и коэво­люции сложных систем), на основе которых можно говорить, что под воздействием ряда механизмов развития из хаоса будет формироваться со­стояние устойчивого развития. Так что при формировании научной парадиг­мы современности по необходимости будет что-то принято и из идей постмо­дернистской постнеклассической науки.

Правда, психологически (особенно для негибкого ума) легче либо следо­вать уже сложившейся парадигме, либо вовсе отказаться от предыдущей и, сбросив ее с «рабочего стола», строить новую парадигму с «чистого листа». Но обычно в этом случае базой оказывается совокупность постулатов, произ­вольно принятых исследователем и плохо отвечающих потребностям разви­тия науки. Еще хуже, если это «чистый» постмодернизм, субъективистский волюнтаризм.

Поэтому важно, чтобы принятая научная парадигма была заведомо и со­знательно «открытой» для перемен, изменений, дополнений. Это результат здорового самосознания исследователя, постоянно критически осмысливаю­щего свою позицию, сравнивающего ее со взглядами других ученых, их поис­ками и находками, ведущего постоянный солилоквиум, диалог с сами собой, а также и коллоквиум с «товарищами по цеху».

Научная парадигма претерпевает того или иного объема и характера пе­реструктурирование при организации и проведении конкретного исследова­ния. Результаты успешного исследования так или иначе влияют на развитие научной парадигмы ученого, причем иногда решительно, что приводит к «на­учным революциям». Научные революции неизбежны, хотя не всегда их результаты адекватны необходимости. И вряд ли справедливо мнение, что

Со

в результате «научной революции» исследователь входит в «иной мир». Ско­рее все же он «иначе видит мир» своего исследования.

Следует подчеркнуть, что разные исследователи следуют разным пара­дигмам (притом часто, к сожалению, представляющим собой некий эклектич­ный, порой очень неполный, «набор» взглядов, хотя крайне важна целостная, системная их организация).

И нельзя не огорчаться тому, что «методологическая критика» в науке о журналистике в явном виде практически не существует, проявляясь лишь попутно, особенно при полемических схватках. А могла бы сыграть очень важ­ную роль в становлении современной методологии изучения журналистики. Однако часто неосознаваемым, но постоянно работающим будет при этом та научная (а может быть и ненаучная) парадигма, с которой исследователь при­ступил к работе. А эти парадигмы различаются даже у исследователей, рабо­тающих бок о бок. И поэтому одна за одной на полку встают книги (даже име­ющие гриф учебника!), в которых разнятся представления о многих сторонах закономерностей СМИ, в том числе о «журналистском материале (тексте)» и уж тем более о наборе и специфицирующих характеристиках жанровых групп и отдельных жанров. Все это приводит к мысли и о неразвитости, даже слабости научной критики, о невнимании одних исследователей к подходам и аргументам других при продолжающихся творческих поисках и т.д.

Любопытно напомнить, что исследователи публицистики (а выпущено ими в итоге десяток книг) практически не дискутировали друг с другом, а вы­двигали свои концепции на основе субъективно сформулированных пара­дигм. То же происходит в наше время с общей теорией журналистики. Нор­мальный же путь — поиск «полей сходства», а «области несходства» — сфера открытой дискуссии. Например, существует несколько концептуаль­ных подходов к частной, но очень важной проблеме сущности «манипуля­ции». Но одни безоговорочно считают манипуляцию нормальным средством взаимодействия с аудиторией, другие так же безапелляционно считают ма-нипулятивное воздействие средством дезинформации. А дискуссии в поис­ках истины нет... Каждый придерживается своей точки зрения и не обраща­ет внимания на другую. Или — хуже того — без доказательств, с пренебрежением отвергает ее.