Стойкие состояния психической слабости

Группа отравлений вообще очень велика и разнообразна по характеру входящих в нее случаев. С точки зрения психиатра интерес представляют главным образом те, при которых особенно интенсивно поражается нервная система и соответственно этому наблюдаются более или менее резкие изменения в нервно-психической сфере. Сюда относятся прежде всего так называемые nervina—вещества, обнаруживающие определенное сродство с нервной системой и потому проявляющие свое действие главным образом именно па ней. Но нервная система—очень чувствительный реагент на все изменения, происходящие в организме, и потому круг отравлений, которые не могут не интересовать психиатра, очень велик. В смысле научного изучения эта группа представляет особенно большое значение еще и потому, что здесь более отчетливо, чем где бы то ни было, можно наблюдать роль экзогении в чистом виде. Нечто аналогичное можно видеть еще в группе инфекций, но там изменения во всем организме более сложны, и кроме того сам по себе внешний агент—инфекция,— если и может считаться в большинстве случаев в достаточной степени определенным, слишком сложен сравнительно с действием какого-нибудь химического вещества. Область отравлений потому еще привлекает внимание психопатологов, что здесь не приходится в такой мере, как это вообще имеет место в психиатрии, считаться с комбинированным действием эндо- и экзогении, и последняя таким образом может изучаться более или менее изолированно. Хотя для того, как сложится клиническая картина отравления, имеют значение врожденные особенности отдельных органов или тех или других отделов нервной системы, все же отравления по самому своему существу большей частью совершенно случайны и потому часто наблюдаются у людей совершенно здоровых и не обнаруживающих каких-либо изменений со стороны нервной системы. Естественно, что в этой области делалось особенно много экспериментов конечно с теми веществами, которые не обнаруживают особенно сильного ядовитого действия. Как известно, очень много экспериментальных работ было проделано с алкоголем, но за последнее время вместе с усилением интереса к экзогенным факторам вообще стали очень много внимания уделять и другим экспериментальным отравлениям. Можно говорить даже до известной степени как об особом направлении в изучении психопатологии о стремлении изучать нервно-психические комплексы, соответствующие действию того или другого нервного яда. Неудивительно, что этот вопрос был сделан программным и на съезде немецких психиатров и невропатологов в 1926 г. Естественно, что чрезвычайно большое внимание уделяется действию на психику недавно открытого алкалоида мескалина. Особенно тщательно изучаются своеобразные картины галлюцинаторных переживаний, возникающих при этом отравлении, в Гейдельбергской клинике, откуда вышла целая книга по этому вопросу Берингера (Beringer) под названием Meskalinrausch. Нужно добавить к этому, что очень многие отравления относятся к числу профессиональных, почему на борьбу с ними должно быть обращено особое внимание. Полное изложение всех явлений, представляющих интерес в этом отношении, потребовало бы целой монографии, и мы здесь можем дать только самый краткий очерк отравлений, имеющих наиболее важное значение.

При отравлениях атропином после вступительных явлений в виде ГОЛОЕНЫХ болей, тошноты наступает состояние возбуждения со спутанностью, со зрительными галлюцинациями и неприятными ощущениями в коже, с повышенным или боязливым настроением; отмечаются подергивания в отдельных мышцах, дрожание всего тела, сухость в горле и затрудненное дыхание, коленные рефлексы обычно повышены, зрачки расширены ad maximum. Через несколько часов, если не наступает смертельного исхода, проясняется сознание, причем совершенно утрачивается воспоминание о том, что было за этот период. Аналогичную картину дает отравление дурманом; в этих случаях с психической стороны наблюдается главным образом затемнение сознания и делириозные явления, с соматической—учащение пульса и чейн-стоксовское дыхание. При отравлениях настойкой индийской конопли наблюдается картина делириозного состояния с наплывом зрительных и слуховых галлюцинаций, причем особенно характерно, что окружающие предметы, например столы, стулья, кажутся находящимися в движении.

Своеобразные расстройства наблюдаются при отравлении особым алкалоидом мескалином, получаемым из мексиканского растения anhalonium. Отравления этого рода известны главным образом из экспериментальных работ. Через ¹/₄—³/₄ часа после введения 0,15—0,2 алкалоида после некоторой предварительной стадии дурного самочувствия с тошнотой, расширением зрачков и замедлением пульса развивается состояние легкого возбуждения с повышенным, иногда боязливым настроением, с говорливостью и стремлением к деятельности. Самое характерное заключается в особой обостренности восприятия красок и в появлении особых иллюзий и галлюцинаций. Реальные объекты также воспринимаются окрашенными, причем перед глазами больного проходит целый калейдоскоп окрашенных пятен, точек, сетей, различных причудливых фигур в форме решеток, ковров, меняющихся ландшафтов, зданий, лиц. Восприятие реальных предметов и усвоение заметно расстроены. В особенности страдает оценка протекающего времени. Заслуживает внимания также, что если, предложив экспериментируемому закрыть глаза, прикоснуться к его голове, то самому ему его тело и в частности голова, до которой дотрагиваются, кажутся принадлежащими кому-то другому.

Ряд отравлений имеет место при введении ядовитых веществ вместе с пищей. Своеобразные картины наблюдаются при отравлении спорыньей, имеющем место при употреблении в пищу хлеба с примесью так называемых маточных рожков. Это отравление особенно часто имело место в неурожайные годы и иногда принимало характер эпидемий. Такого рода эпидемии были описаны Н. Н. Реформатским, С. Д. Колотинским и М. О. Гуревичем. Различают, как известно, гангренозную и судорожную форму эрготизма. В первом случае вместе с общими явлениями отравления наблюдается омертвение периферических частей конечностей, например пальцев, иногда кончика носа или ушных раковин. Во втором случае наблюдают как отдельные подергивания в мышцах языка, лица, так и припадки общих судорог с затемнением сознания, со световой неподвижностью зрачков. Всегда имеют место явления общего поражения нервной системы с оглушением, подавленностью настроения, ослаблением памяти и общим затруднением интеллектуального функционирования, большей частью с ясным сознанием каких-то болезненных изменений. Помимо этого наблюдается затемнение сознания, галлюцинации, преимущественно зрительные, бредовые идеи и общее возбуждение. Наблюдаются также тетаноидные приступы и симптомы так называемого эрготинного табеса, зависящего от перерождения соответствующих путей спинного мозга. Иногда картина довольно близко напоминает эпидемический энцефалит.

Пеллагра, нередко встречаемая в Италии, на ближнем Востоке и у нас главным образом на юге, представляет своего рода авитаминоз. В начале заболевания наблюдаются сухость в горле, тошнота и рвота, кишечные расстройства, характерные воспалительные явления с последующим шелушением и пигментацией на открытых местах кожи. В тяжелых случаях наблюдается вполне выраженное душевное расстройство. А. Д. Коцовский, много наблюдавший пеллагрозные психозы, отмечает, что в 70 % это—аментивные состояния, в 8,7 %—меланхолические и в 1,3 %—кататонические. Течение хроническое с частыми улучшениями и ухудшениями.

Наблюдения последних лет показали, что вместе с дементностью нередко встречаются делириозные картины, напоминающие алкогольные.

При ботулизме, хотя налицо отравление токсинами, вырабатываемыми особым микробом bacillus botulinus, все же приходится говорить об интоксикации, а не инфекции, так как введение самого микроба не обязательно. Отравление этого рода происходит вследствие введения токсинов вместе с пищей—колбасой, свининой, вообще мясом или рыбой, различными консервами. Через 12—14 часов после отравления появляются головные боли, боли в животе, поносы с последующими запорами. К этому присоединяются различные явления со стороны черепных нервов и вообще головного мозга— паралич аккомодации, расширение зрачков и отсутствие световой реакции, иногда расстройство глотания, паралич диафрагмы. Наблюдается также понижение отделения слез, сухость кожи и слизистых оболочек, сердцебиение, двигательное возбуждение, делириозные состояния. В 30 % дело заканчивается смертью. Лечение прежде всего должно иметь в виду опорожнение желудка и кишечника, кровопускание и введение соляного раствора. В диагностическом отношении следует иметь в виду возможность смешения с отравлением атропином и метиловым спиртом. Отравления испорченным мясом и рыбой, относящиеся к группе паратифа, выражаются главным образом кишечным расстройством, иногда сопровождаются полиневритами.

Отравление грибами может иногда дать очень тяжелую картину. Отравление сморчками вызывает рвоту, понос, в тяжелых случаях возбуждение, судороги и коматозные состояния. Очень характерны картины при отравлении мухомором.

После продромальной стадии—общего недомогания и головных болей—наступает состояние опьянения с возбуждением: сознание затушевывается, и развивается сновидный делирий с отдельными галлюцинациями: настроение сначала бывает повышенным, после тоскливым и боязливым. Временами при этом развиваются состояния бурного возбуждения. Отделение слюны усилено. Зрачки то расширены, то сужены. Исход обычно благоприятен, лишь изредка дело оканчивается смертью. Интересно отметить, что благодаря своей способности давать состояние, похожее на опьянение, мухомор нередко служит для приготовления особого напитка у некоторых народов в Сибири.

Сравнительно хорошо изучено отравление солями тяжелых металлов и химическими ядами.

В качестве профессионального ртутное отравление нередко имеет место у работников, принимающих участие в изготовлении зеркал, ртутных термометров и в аналогичных производствах. Как показало недавнее исследование Штокка (Stock), токсическими оказываются такие маленькие дозы, которые раньше считались совершенно безвредными; именно от поступления в организм уже тысячных долей миллиграмма может наступить ясная картина отравления. В связи с этим значительно должен быть расширен круг профессий, которые нужно считать опасными в смысле возможности ртутного отравления. Так, не безразличным нужно считать приготовление ртутных амальгам, употребляемых в зубной технике. Наличие пломбы с такой амальгамой несомненно может привести к отравлению ее носителя. Опасной приходится считать также профессию дезинфектора, имеющего дело с сулемой, так как по исследованию д-ра Р. Войновской у 13 дезинфекторов в 38 случаях в моче оказались довольно легко определимые количества ртути. К отравлению может привести, как наблюдалось неоднократно, неумеренное применение серой ртутной мази. Наконец явления ртутного отравления приходится иногда наблюдать после попытки к самоубийству. В случае острых отравлений значительным количеством ртутных препаратов наблюдаются явления тяжелого стоматита и гастроэнтерита с образованием язв, главным образом в толстых кишках, картина нефрита и общая адинамия вследствие разрушения большого количества красных кровяных шариков. Психические изменения наблюдаются в позднейшие периоды, если отравившиеся остаются в живых, или при хронических интоксикациях. В первом случае развивается картина тяжелого мозгового заболевания с симптомами местного поражения и изменения со стороны психики. Летом 1926 г. московские врачи могли наблюдать целый ряд тяжелых ртутных отравлений в семьях двух кустарей, занимавшихся приготовлением ртутных термометров. Работа их заключалась в том, что они приделывали стеклянные трубочки с ртутью к деревянным рамкам; при этом известное количество термометров разбивалось, и ртуть в большом количестве попадала на пол, и хотя последний заметался, все же она в большом количестве оставалась в помещении. Отравленными в большей или меньшей степени оказались все члены обеих семей, в общем более 10, но у детей картина отравления была особенно значительна. Помимо симптомов чисто соматического порядка, о которых упоминалось выше, наблюдалась повышенная температура, головные боли, расстройство речи, парезы глазных мышц, лицевой мускулатуры, отечность всего туловища. В общем болезненные явления напоминали эпидемический энцефалит, тем более, что наблюдалась саливация и расстройство сна. Большая часть этих случаев была обследована в психиатрической клинике II ММИ. С психической стороны наблюдалась повышенная возбудимость, плаксивость и особенная пугливость; детей пугало все новое, незнакомые лица, громкий голос, необычное положение, которое придавали телу; боязливость резко выступала, когда ребенка брали на руки, если это даже была мать или вообще кто-либо из близких. Для объяснения генеза явлений большой интерес представляют данные анатомического исследования в одном случае, закончившемся аутопсией. Помимо обычных изменений внутренних органов было констатировано утолщение стенок артерий, особенно в мелких сосудах, во всех органах, в частности в головном мозгу. Заслуживают внимания также резко выраженные изменения узлов шейного симпатического нерва, которым приходится придавать значение потому, что аналогичные изменения констатируются и в случаях инфекции, причем ими объясняют расстройство кровообращения в мозгу. Изменения симпатической системы, равно как и связанные с ними вегетативные расстройства, как нужно думать, имеют отношение к состоянию страха. Что касается своеобразной локализации процесса, то ртутное отравление в этом отношении может считаться типичным не только для отравления солями тяжелых металлов, но и для других. Узость капилляров и сравнительная бедность венами подкорковой области являются причиной, почему именно там больше всего наблюдается изменений в случаях этого рода. Особая ранимость этой области по отношению к различным экзогенным вредностям доказана и экспериментами, например Ф. Леви и Тифенбах. Такой же генез естественно имеют и аналогичные изменения в психике при хронических отравлениях— нервность, раздражительность (меркуриальный эретизм), боязливость. В более или менее легкой форме эти изменения были найдены д-ром Войновской у обследованных ею дезинфекторов. При лечении острых отравлений рекомендуется молочная диета, известковое молоко, в хронических—ванны, серные ванны, йодистый калий.

Аналогичные до известной степени явления можно видеть при отравлении свинцом. Оно наблюдается у работающих на свинцовых рудниках, на фабриках свинцовых красок, у маляров, лакировщиков, шлифовальщиков мрамора, наборщиков и вообще работающих в типографии, у работающих с аккумуляторами. Источником отравления могут быть свинцовые краски, употребляемые при обработке мехов, а также белила и пудра, содержащие свинцовые соединения. В одном случае картина отравления получилась у грудного ребенка 11 месяцев, мать которого страдала экземой грудной железы и лечилась свинцовой мазью. Описаны случаи отравления свинцом вследствие того, что последний примешивался к муке при размоле зерна, если трещины в жернове были залиты свинцом. Величина токсической дозы свинца индивидуально различна, но в общем она колеблется от 0,3 до 1,0 на день; у женщин и детей явления отравления протекают более тяжело. То же относится к алкоголикам и страдающим туберкулезом. Поступающий в организм свинец задерживается преимущественно в костях и печени, где образуется как бы депо свинца. При оценке клинических явлений прежде всего нужно иметь в виду, что свинец является клеточным ядом и вызывает резкие изменения в крови: довольно характерным в этом отношении является зернистость эритроцитов и гематопорфиринурия. Обычно более или менее значительна картина анемии (свинцовая анемия). Постоянны также расстройства желудочной секреции, особые колики и запоры. В картину отравления входят также головные боли, головокружения, рвота, печальное, боязливое настроение. Во всех случаях более или менее тяжелого отравления наблюдаются периферические параличи главным образом лучевых, отчасти глазодвигательных нервов. Поражается также и головной мозг, причем получается особая картина, названная еще Танкерелем (Tanquerel des Planches) в 1834 г. encephalopathia saturnina. В картину отравления помимо перечисленных явлений входят расстройство речи, эпилептиформные припадки и более или менее выраженная картина слабоумия. Вследствие сходства с параличом помешанных такие случаи иногда называют свинцовым псевдопараличом. В основе анатомических изменений лежат главным образом размягчения и атрофические изменения на почве поражения сосудов, стенки которых, как нашел Шпильмейер, представляют картину резкого утолщения. В прежнее время нередко описывали особые психозы с галлюцинациями, приступами страха и возбуждения. Может быть в связи с тем, что благодаря принятию в соответствующих производствах тех или других предохранительных мер случаи тяжелых отравлений стали реже, не приходится наблюдать и таких резко выраженных психозов. При диагнозе нужно всегда обращать внимание помимо изучения условий работы на довольно характерную клиническую картину, в особенности на свинцовые колики и особую свинцовую кайму—темную полоску на деснах в той части, которая непосредственно прилегает к зубам. При лечении в остром состоянии дается молочно-кислый кальций, сода в количестве 20,0, в дальнейшем—йодистый калий и ванны.

Отравление марганцем носит обычно хронический характер. Оно наблюдается у рабочих, разламывающих марганцовую руду, а также на фабриках марганцовых соединений. Симптомы отравления сводятся к болям в крестце и нижних конечностях, отекам ног, слабости potentiae; в тяжело выраженных случаях наблюдается картина паркинсонизма с согнутым вперед туловищем, маскообразным лицом, повышением мышечного тонуса, иногда слюнотечением; походка атактическая, причем нередко наблюдается про- и ретропульзио, насильственный смех и плач; со стороны психики— изменения настроения и характера.

Острое отравление мышьяком обычно имеет место при покушении на самоубийство и убийство. Могут быть случайные отравления медицинскими препаратами, содержащими мышьяк, а также мышьяковистым водородом. Хроническое отравление может иметь место вследствие поступления пыли из ковров, птичьих чучел, а также у рабочих в никелевых, кобальтовых и медных рудниках, так как перечисленные руды содержат также и мышьяк. При остром отравлении развивается тяжелая картина с кровавой рвотой и кишечными расстройствами, желтухой, увеличением печени и селезенки, нередко кончающаяся смертью. В хронических случаях наблюдаются желтуха, бессонница, ослабление работоспособности, дурное самочувствие, страхи.

Очень часто встречается и имеет большое значение отравление окисью углерода. Оно имеет место вследствие вдыхания воздуха, к которому примешивается окись углерода. Уже примесь его в количестве 0,15 % может быть опасной для жизни. Чаще всего отравление случается с истопниками и кочегарами, гладильщиками белья, с живущими в помещениях, отапливаемых железными печками. В одном случае, бывшем под наблюдением в психиатрической клинике II ММИ, отравление, давшее тяжелую картину нервного расстройства, имело место у артистки, угоревшей в помещении театра, которое было только что натоплено. Чаще всего угорание случается при преждевременном закрывании труб голландского отопления. Отравление может иметь место через посредство дыма, в котором всегда содержится значительное количество окиси углерода. Поэтому нередко угорает поездная прислуга. В одном нашем случае тяжелое отравление наступило у молодой женщины после того, как она, раздувая самовар, вдохнула в себя дым. К угоранию может привести даже пребывание около керосиновой лампы или примуса вследствие неполного сгорания керосина и бензина.

Отравление светильным газом сводится главным образом к действию окиси углерода, которая содержится в нем в количестве от 8 до 12 %. Отравляющее действие гранат на войне сводится в значительной степени к тому, что при взрывах их образуется большое количество окиси углерода. Острое отравление сопровождается: тошнотой, сухостью в горле, шумом в ушах, усиленной позевотой. При продолжающемся действии отравления дыхание становится поверхностным, зрачки расширяются, появляются отдельные подергивания, и, как при инсульте, сразу теряется сознание, и нередко наступает смерть от паралича дыхания. Если больные не погибают и приходят в себя и вообще в менее тяжелых случаях наблюдается состояние, похожее на опьянение, или делириозное состояние, иногда с большим возбуждением или насильственными действиями. С соматической стороны во всех более тяжелых случаях наблюдается гнойный: плеврит или пневмония, обычны также точечные кровоизлияния на слизистых и серозных оболочках. Течение болезненных явлений характеризуется большими колебаниями, причем после нескольких дней или даже недель хорошего состояния может вновь появиться возбуждение и спутанность сознания. По миновании острых явлений наблюдается по отношению к перенесенному ретроградная амнезия. Во всех более тяжелых случаях развивается стойкое ослабление интеллекта и прежде всего расстройство памяти, иногда представляющее все признаки амнестического симптомокомплекса; типичная для.

таких случаев вялость, ослабление инициативы и сознательное отношение к своим болезненным явлениям. Генез явлений сводится к органическим изменениям, в частности размягчениям вследствие спазма сосудов, и картине стаза. Особенно часты размягчения в подкорковой зоне, и именно в области pallidi. Интересно отметить, что карбоксигемоглобин при спектроскопическом исследовании легко открывается в крови, взятой из трупа, тогда как если отравленные остаются живы, из крови он быстро исчезает. При хронических отравлениях больше всего на себя обращают внимание слабость, малокровие, мышечная слабость, головные боли, бессонница и различные нервные явления. При лечении рекомендуется свежий воздух, вдыхание кислорода.

Отравление бензином дает головные боли, тошноту, рвоту, делириозное состояние, затемнение сознания, параличи, судороги и нередко оканчивается смертью. В менее тяжелых случаях наблюдается состояние, похожее на опьянение. Массовое отравление на фабриках нередко сопровождается также истерическими припадками. Как показало обследование этих случаев, иногда припадки появлялись впервые при отравлении, чаще же они наблюдались и раньше. Отравления, производимые бензолом, нитробензолом и анилином, чаще всего имеют место на фабриках. Они дают дурное самочувствие, головные боли, рвоту, судорожные подергивания, затемнение сознания.

Как и при отравлении окисью углерода, вслед за более или менее значительным улучшением могут наступить очень тяжелые явления, иногда делириозное состояние. Характерен для этого отравления синевато-серый или даже синевато-черный цвет лица и особенно губ.

При отравлении нитробензолом выдыхаемый воздух пахнет горьким миндалем. Довольно характерное явление для отравлений этой группы—лимфоцитоз.

Отравление сероуглеродом нередко имеет место на химических фабриках, а также на фабриках калош и искусственного шелка. При острых отравлениях появляется головная боль, головокружение, тошнота, иногда развивается картина своеобразного опьянения со скачкой мыслей, наклонностью к импульсивным актам, иногда состояния, похожие на маниакальные. Наблюдаются также расстройство дыхания, отрыжка гнилыми яйцами, рвота, синюха. Несмотря на тяжелую как будто картину все болезненные явления проходят обыкновенно без следа. Иногда отравление сопровождается появлением истерических припадков; при наличии соответствующей эндогении могут развиться те или другие психозы. При хроническом отравлении могут наблюдаться невриты зрительного (ретробульбарный неврит) и слухового нервов, а также шизофреноподобный симптомокомплекс.

Большого внимания заслуживают отравления боевыми веществами. Большинство их при достаточной силе отравления быстро ведет к смерти, не давая каких-либо специальных симптомов со стороны нервной системы. Всегда однако нужно учитывать тяжелое травматизирующее действие на психику с возможностью реактивных изменений в случаях, более легких и вообще не кончающихся смертью непосредственно после отравления. По своему действию боевые OB разделяются на следующие группы:

1. Удушающие (хлор, фосген, дифосген). Они дают конъюнктивит, жжение в носу и горле, спазм голосовой щели, чувство стеснения в груди, головокружение, шум в голове, в тяжелых случаях—кашель с кровью, головные боли, цианоз, отек легких.

2. Нарывные (иприт, люизит). После скрытого периода (до 12 часов и более) покраснение кожи, зуд, образование пузырей и язв, гнойное воспаление легких, инфаркты легких с омертвением отдельных долей.

3. Раздражающие (дифенилхлорарсин, дифенилцианарсин, адамсит) вызывают раздражение носа, глотки, трахеи, ощущение жажды, головную боль, ноющие боли в нижней челюсти, рвоту, невриты.

4. Отравляющие общего действия—о кись углерода, синильная кислота.

5. Слезоточивые (хлор, пикрин, бромбензи л цианид, бромистый бензил, бромистый ацетон, хлорацетофенил). Картина отравления: жжение и резь в глазах, слезотечение, покраснение и опухание век с их судорожным сжатием. Лечение всех этих отравлений ведется в строгом соответствии с характером отравляющего вещества и с особенностями его действия.

Алкогольные душевные расстройства принадлежат к числу частых заболеваний, имеющих большое значение по тяжести вызываемых изменений, в очень многих случаях приводящих к картине полной инвалидности личности. Особое положение алкогольных расстройств в ряду других психозов как в клиническом отношении, так и по серьезности последствий для нервно-психической сферы больных, подпавших под губительное действие алкоголя, определяется прежде всего тем, что в данном случае вредитель испокон веков вошел в обиход человечества под обманным обликом утешителя и друга, роль которого в действительности сводится к постепенному разрушению нервной системы и всего организма. Чтобы понять все трудности, которые стоят здесь перед врачом при лечении, нужно учесть особенности, характеризующие действие алкоголя вообще и влияние его на нервно-психическую сферу. Нужно учесть прежде всего тот факт, что здесь труднее, чем где бы то ни было, указать момент, с которого начинается психоз в собственном смысле. От легких изменений в психике при первом случайном и незначительном опьянении до картины неизлечимого слабоумия существуют все периоды, мало заметные в течение небольшого промежутка времени не только больному, но даже окружающим. Затем нужно принять во внимание, что в качестве экзогенного фактора алкоголь по существу должен считаться устранимым, но эта устранимость имеет место лишь в самой небольшой мере. По отношению к другим экзогенным причинам, инфекциям, профессиональным интоксикациям, перегрузке в работе, психической травматизации врач находится совершенно в иных условиях, так как в своей работе он может привлечь на помощь сознание и волю пациента. Если борьба по устранению из жизни перечисленных моментов и не всегда увенчивается полным успехом, то причина этого заключается в трудности изменения внешних условий, а не потому, что на пути к этому стоят какие-либо непреодолимые препятствия в личности больного. Между тем при алкоголизме дело обстоит совершенно иначе. Под влиянием алкоголя возникают в организме такие изменения, которые совершенно меняют установку на окружающее и уменьшают для человека возможность владеть положением и обстоятельствами. Роль алкоголя в этом отношении легко уяснить, если проанализировать, к каким последствиям ведет отравление им в сложном комплексе процессов возбуждения и торможения, протекающих в нервной системе, причем алкоголь в смысле действия на нервную систему можно приравнять к другим наркотическим средствам. Первым и непосредственным результатом интоксикации является торможение тех мозговых функций, которые являются наиболее сложными и которые по общему правилу всегда страдают в первую очередь. Тормозящему действию прежде всего подвергаются задерживающие влияния, благодаря чему происходит облегченный переход возникающих в рефлекторной дуге возбуждений в сторону движения. Отсюда очень большая говорливость, свойственная состоянию опьянения, будет ли оно вызвано алкоголем или другими наркотиками. Так как торможению подвергаются более всего высшие психические процессы, то особенно страдает координирование отдельных действий с точки зрения ближайших и более отдаленных целей, чувство меры и такта; преобладающее значение получают низшие влечения, соответственно чему в разговоре и поведении на первый план выступает тенденция к подчеркиванию и отстаиванию своих интересов и желаний в ущерб другим, к получению возможно большего количества удовольствий, и притом преимущественно в смысле удовлетворения грубых инстинктов, среди которых половой занимает очень видное место. При таких условиях естественно, что речевое возбуждение весьма мало продуктивно и носит характер балагурства с стремлением к юмору, к неуместным и грубым шуткам. Такими же чертами окрашено и поведение больного, в котором очень много легкомыслия, цинизма и эротизма при общем увеличении импульсов к действию. Одновременно происходит торможение анализаторных функций с расстройством восприятия и усвоения в смысле замедления и затруднения, с понижением точности и неспособности усвоения сложного комплекса впечатлений. Притупление общей чувствительности в связи с вышеизложенными моментами лежит в основе ничем не мотивированной веселости, эйфории. К числу явлений, зависящих в основе от торможения известных центров, нужно отнести и ускорение пульса и расширение кожных сосудов, дающие гиперемию, и субъективное чувство согревания при общем точно установленном понижении температуры тела. Интенсивность этих явлений идет параллельно количеству принятого алкоголя, возрастая вместе с ним и принимая все больше характер паралича. Больные в состоянии тяжелого опьянения своим бессмысленным поведением, резко выраженными расстройствами артикуляции, бессвязной речью, дрожанием языка и рук чрезвычайно близко напоминают страдающих прогрессивным параличом помешанных. При еще большей степени отравления, вследствие угнетения до полной остановки деятельности коры полушарий, наступает состояние тяжелой бесчувственности, а дальше парализуются и центры дыхания, кровообращения, и наступает смерть. Даже и резко выраженная картина изменений в нервно-психической сфере, если она была вызвана однократным алкогольным отравлением, может сгладиться без всякого остатка. Но при повторном действии алкоголизация ведет все к более тяжелым и стойким расстройствам, которые в известный период алкоголизма, ставшего хроническим, не исчезают вместе с прекращением действия яда и в лучшем случае только делаются менее интенсивны. В этом периоде приходится считаться не только с отравлением, но и его последствиями в виде дегенеративных явлений в нервных элементах, дающих в конце концов стойкие разрушения. Вследствие ослабления способности к сопротивлению те же дозы дают более резко выраженную картину отравления, причем изменяется самый тип реагирования на отравление: процессы возбуждения и торможения обнаруживают всо большую тенденцию к иррадиации, в результате чего угнетение, свойственное опьянению, касается не только более высоко стоящих функций, но распространяется на всю кору, давая оглушение и затемнение сознания иногда с двигательным возбуждением—картину так называемого патологического опьянения. В дальнейшем вместе сбольшими дегенеративными изменениями во всех системах органов глубоко расстраивается обмен веществ, последствием чего является новое и все более значительное отравление организма. В результате развиваются явления, вызванные не непосредственно, алкоголем как таковым, а токсинами, источником происхождения, которых являются дегенеративные изменения в печени, почках, вообще во всем организме. Соответственно этому болезненные расстройства являются не столько алкогольными, сколько, так сказать, металкогольными. Таким образом нервная система находится под влиянием, с одной стороны, наркотика, с другой стороны—тех ядовитых продуктов, которые образуются в результате расстроенного обмена. Хотя последние образуются в самом организме, все же по отношению к нервной системе являются, как и алкогольное отравление, экзогенией. При известной силе отравляющего воздействия, которое в данном случае является комбинированным, развивается картина, по существу представляющая возбуждение психосенсорной сферы и клинически выражающаяся в делириозном состоянии, известном под именем белой горячки. Делирии являются типовой реакцией на отравление, так как более или менее одинаковы при различных интоксикациях (алкоголь, кокаин, веронал, индийская конопля), равно как и при инфекциях. Нужно думать, что в зависимости не столько от характера отравления, сколько от его интенсивности и большей или меньшей быстроты воздействия обнаруживается расстройство деятельности то одних, то других мозговых аппаратов, в зависимости от чего и происходит развертывание-клинической картины. При белой горячке, равно как и при других делириях, приходится считаться главным образом с явлениями раздражения психосенсорной зоны, причем личность в целом не представляет изменений и сознание «я» как таковое не отпадает. В соответствии с этим картина делирия, возникающая в первый раз, обычно проходит, не оставляя после себя видимых последствий. При более длительном отравлении вместе с повторением делириозных реакций обычно выступает расстройство деятельности все новых аппаратов в мозгу, вследствие чего изменяется и клиническая картина. Все отравления ведут к появлению в организме новых ощущений, которые в остром периоде зависят от непосредственного действия яда, в хронических—также от влияния продуктов обмена. Глубокие расстройства вегетативной нервной системы с появлением большого количества неприятных ощущений представляют постоянное явление при всех хронических отравлениях. Они изменяют самочувствие, меняют и восприятие окружающего. Доминирование неприятных ощущений вместе с свойственными всем отравлениям галлюцинаторными переживаниями легко может при известных условиях привести к неверным заключениям в оценке окружающих явлений, иными словами—к бредовым идеям; необходимая предпосылка к тому создается ослаблением деятельности корковых механизмов, которые вследствие длительного и интенсивного отравления понемногу разрушаются в самой основе. Пока корковые аппараты остаются на высоте, как бы ни были интенсивны различные неприятные ощущения и как бы ни были ярки галлюцинации, эти болезненные переживания остаются как бы локализованными, изолированными от остального содержания сознания и находят себе критическую оценку. Если же деятельность коры под влиянием отравления, ведущего к структурным изменениям в ней, все ослабляется, то наступает момент, когда ощущения и галлюцинации в связи с изменением самочувствия определяют собой интерпретацию окружающего, делая ее бредовой. Существуют различные механизмы бредообразования, каждый из которых более или менее типичен для определенной группы заболеваний. Несомненно можно говорить о катестезическом бредообразовании, в котором большую роль приходится приписывать изменению органических ощущений и который можно считать типичным для всех хронических отравлений. Особенно резкое поражение при этом центров вегетативной нервной системы имеет большое значение также для изменения личности. Последнее особенно отчетливо выступает при инфекционных заболеваниях и прежде всего при эпидемическом энцефалите, но в сущности те же явления приходится наблюдать и при отравлениях. Психические изменения после эпидемического энцефалита чрезвычайно близки к известным картинам психопатий, для которых принимается эндогенное происхождение. При эпидемическом энцефалите они объясняются возбуждением подкорковых узлов, вызванным инфекционным процессом, и нарушением контактов с корой, но такой же сдвиг имеет место и при отравлениях, например алкоголизме или кокаинизме, с той только разницей, что хотя акцент и здесь стоит на поражении центров вегетативной нервной системы, но затронута также и кора. Картина психической дегенерации, свойственная алкоголизму и вообще наркоманиям, также характеризуется усилением влечений низшего порядка, в особенности полового, подчеркиванием эгоистических тенденций, эгоистическими установками и ослаблением задержек, допускающим возможность и воровства, и обмана, и насилия. Чем длительнее отравление, тем резче явления психической дегенерации и тем больше разрушения мозга и расстройства его как анализаторных, так и интегрирующих функций, равно как и все меньше возможность образования новых условных рефлексов. При этом дело не ограничивается только одним количественным нарушением, но и наблюдаются общие расстройства функционирования с характером упадка. При исследовании процессов возбуждения нередко оказывается, что сравнительно слабые раздражения дают очень сильный эффект, тогда как сильные остаются совершенно без результата. Изложенная схема действия наркотических средств и в частности алкоголя дает возможность легче усвоить отдельные клинические картины, развивающиеся на почве алкоголизма, именно острого опьянения, хронического алкоголизма, белой горячки и затяжных алкогольных психозов.

Состояние алкогольного опьянения (ebrietas)

К тому, что сообщено в предыдущем о действии алкоголя вообще, к характеристике алкогольного опьянения остается прибавить сравнительно немного. Очень большое количество исследований, произведенных как над алкоголиками в собственном смысле, так и над лицами, которым давалось определенное количество алкоголя с целью проследить его действие, дало возможность получить по этому вопросу исчерпывающие данные. В особенности ценными оказались результаты психологического эксперимента, выяснившего характер интеллектуальных изменений и их зависимость от продолжительности и интенсивности интоксикации. Зрительные восприятия очень много теряют в точности, причем уменьшается и количество воспринятых впечатлений. Усвоение также страдает в смысле замедления, общего затруднения и допущения значительного количества ошибок. При этом усвоенный материал удерживается в памяти сравнительно более короткое время. При чтении отрывков с пропущенными словами и слогами последние вставляются очень часто неверно. Течение ассоциаций как будто ускорено, но обращает на себя внимание преобладание ассоциаций по внешнему сходству; можно определенно говорить о большой легкости подыскивания рифм. Возможно появление отдельных галлюцинаций и иллюзий. Характерно повышенное мнение о себе с стремлением к хвастовству и выставлением себя как пример другим. Часто при атом проскальзывает подозрительное отношение к окружающим, иногда прямые обвинения, что они не отдают больному должного, не понимают благородства его намерений. В двигательной сфере можно отметить ослабление задержек, в результате чего больные все время находятся в состоянии известного возбуждения. Они громко и быстро говорят, часто смеются, поют песни, усиленно жестикулируют, не сидят на месте, нередко принимаются плясать, требуют вина, приглашают пить других, иногда заставляют лить жену, детей. Они обычно не склонны оставаться у себя дома, а стремятся в общественные места, в пивные, вообще туда, где они могут найти себе собутыльников и собеседников, которые слушали бы их и понимали. Для уяснения психологии людей в состоянии опьянения помимо облегченного перехода к движению нужно принять во внимание также их эмоциональную сферу, которая находится все время в несколько приподнятом и неустойчивом состоянии. Основным является наклонность к беспричинной веселости, иногда сменяемой довольно большой раздражительностью, изредка плаксивостью.

Характерен своеобразный юмор, наклонность к грубым шуткам, причем предметом их нередко бывает сам больной. На общем фоне известного возбуждения очень обычны аффективные движения, взрывы очень большого возбуждения, иногда с агрессивностью и совершением актов жестокого насилия. Нападение на других может иметь место и без видимых проявлений аффекта в силу какой-то импульсивности. Помимо нападения на своего противника в споре в состоянии большого раздражения могут быть неожиданные и ничем не вызванные случаи агрессивности, иногда стремление нанести повреждения самому себе или даже покушение на самоубийство.

Сказанным относительно психопатологии опьянения объясняются и социальные установки алкоголика, опасность его как для себя, так и для других, характерные черты совершаемых им преступлений. Большая возбудимость и ослабление задерживающих влияний являются причинами того, что пьяные—самые частые нарушители тишины и порядка. Так как их инстинктивно как раз влечет из дома туда, где больше людей, то обычно оказывается, что громадное большинство случаев буйства и скандалов в общественных местах устраивается именно алкоголиками. Естественно также, что в состоянии опьянения особенно легко совершаются ничем не вызванные оскорбления словами и действиями лиц, часто совершенно незнакомых, нападения, причем нередко пускаются в ход ножи, совершенно не мотивированные убийства, битье стекол и словом все те действия, которые обозначаются именем хулиганства. Статистика разных стран указывает на определенные корреляции, которые существуют между опьянением и совершением разных преступлений. Весьма характерно, что наибольшее количество последних при прежней неделе совершалось по субботам и воскресеньям, т. о. в дни, когда опьянение бывает особенно сильно и часто. Следующим по частоте преступлений днем являлся понедельник. Это ясно видно из прилагаемой таблицы (рис. 96).

Рис. 96. Распределение числа хулиганских поступков по дням недели. Данные взяты из сборника «Наркология», под редакцией А. С. Шоломовича.

Аналогичные корреляции существуют между опьянением и такими преступлениями, как растраты, воровство, половое насилие. В зависимости от индивидуальности картина опьянения далеко не всегда одинакова. Чаще всего бывают только что описанные явления возбуждения, иногда довольно близко напоминающие маниакальные состояния; отличительными пунктами могут служить недостаток продуктивности, расстройство восприятия и усвоения при опьянении, а также дрожание. В некоторых случаях опьянения возбуждение бывает очень интенсивным с резко выраженной агрессивностью и общим оглушением, причем все явления, продолжающиеся несколько часов, обычно заканчиваются сном, а при пробуждении больной оказывается не в состоянии вспомнить, что с ним было во время опьянения. Принято обозначать такие состояния как патологическое опьянение. Иногда оно наступает сравнительно от небольшого количества спиртных напитков, что заставляет думать о наличии особого предрасположения. Опыт показывает, что особенно часто такие состояния бывают у эпилептиков, больных с травматическим неврозом, психопатов разного рода, иногда у лиц, перенесших тяжелую травму головы. Иногда наступлению такого патологического опьянения способствует сильная жара. В некоторых случаях при опьянении с самого начала появляется оглушение, угнетение всех функций и сравнительно быстро наступает сон.

Опьянение само по себе, если в организме не произошло под влиянием длительного отравления каких-нибудь тяжелых дегенеративных изменений, проходит, в особенности после сна. При наличии изменений со стороны сердца и сосудов, в особенности, если количество выпитого очень велико, может наступить прямая опасность для жизни и даже смерть. Опасность особенно велика для старых субъектов, а также детей. Чрезвычайно также опасны отравления денатуратом (ханжой) и другими суррогатами. Нужно однако заметить, что часто встречаются лица, могущие как будто бы без особенных последствий для себя выпить сразу огромное количество спиртных напитков, несколько литров пива, 2 или 3 бутылки водки. Летальный исход может наступить и не вследствие опьянения как такового, а потому, что пьяный в гораздо большей степени, чем трезвый, подвергается опасности замерзнуть, утонуть, попасть под трамвай или автомобиль, может упасть откуда-нибудь с высоты.

Хронический алкоголизм

Влияние алкоголя на нервную систему при длительном употреблении носит в общем тот же характер, но отличается стойкостью и неустранимостью наступающих в конце концов изменений. Работоспособность падает все больше во всех отношениях, причем вначале устранение алкоголя дает восстановление прежнего состояния интеллекта, но в дальнейшем и при таких условиях общий уровень его оказывается пониженным. Крепелин по отношению к способности решать арифметические задачи доказал это и экспериментально (рис. 97).

Риг 97 Верхняя кривая показывает повышение продуктивности работы под влиянием упражнения, нижняя—понижение ее благодаря алкоголизации.

Отравление алкоголем, продолжающееся в течение 12 дней (темные столбцы), дает, хотя и не сразу, заметное понижение продуктивности интеллектуальной работы. В течение последующих 5 безалкогольных дней работоспособность восстанавливается, но далеко не до прежнего уровня. Следующий период отравления опять дает ее понижение.

При длительном отравлении алкоголем вследствие наступления в нервной системе деструктивных изменений происходит общее понижение интеллекта, соображения, критики, памяти и изменение всей психической личности. Эта психическая дегенерация алкоголиков характеризуется главным образом общим притуплением нравственного чувства, чрезвычайно резко выраженным эгоизмом с полным безразличием к интересам близких и к выполнению своих обязанностей. Больной все больше делается рабом своей привычки к вину и не может в конце концов без него обходиться. Чтобы удовлетворить потребность, которая становится непреодолимой, он пропивает все заработанные деньги, не оставляя часто ничего на содержание своей семьи. Очень часто дело не ограничивается этим, и пропивается все имущество, не исключая самых необходимых предметов, обуви и одежды. Доведя благодаря своему пьянству жену и детей до крайней нищеты, больной однако не склонен считать себя алкоголиком и не видит в своем поведении ничего особенного. Характерно в этом отношении, что всем алкоголикам свойственно преуменьшать размеры выпитого.

Типичны такого рода замечания больного, выпивающего громадное количество водки: он пьет, как все, он выпивает не больше того, что требуется для возбуждения аппетита и поддержания сил, он никогда не напивается до бесчувствия, нельзя же не выпивать по рюмочке, перед обедом и ужином или с товарищами. При этом в положении больного всегда оказываются обстоятельства, не только оправдывающие употребление спиртных напитков, но даже делающие его необходимым.

Чем бы ни занимался алкоголик, в его профессии всегда найдутся особые причины для того, чтобы пить: литейщик и кочегар должны пить потому, что работают «в самом пекле», ломовой извозчик должен пить, чтобы не замерзнуть, торговец и делец должны пить, чтобы иметь успех у своих клиентов, артист пьет для храбрости перед выходом на сцену, служитель анатомического театра, постоянно находясь среди трупов, должен пить вино, чтобы «промочить свою аорту», наконец и домашняя работница должна выпить «с устатку» свою полбутылочку, так как «только в этом ее утешение». То же самое относится ко времени года и погоде. Каковы бы они ни были, в них всегда найдется что-нибудь, делающее питье вина совершенно необходимым. Если же больной должен признаться, что он выпивает все-таки лишнее, то для этого всегда находится объяснение. Виноватыми оказываются или тяжелые обстоятельства, непомерная работа, неприятности, непонимание со стороны близких и прежде всего жены. Большое значение в психологии алкоголика имеют моменты, которые можно рассматривать как психическую реакцию на изменение положения его в трудовом коллективе и семье. Падение работоспособности вместе с частыми прогулами, естественно, ведет к уменьшению заработка, а иногда и к потере его. Алкоголик утрачивает свое прежнее положение, должен перейти к другим, хуже оплачиваемым видам труда и в конце концов остается без работы. Вышеуказанные особенности алкогольной психологии мешают больному видеть истинную причину разрушения своего материального благополучия и постепенного опускания на дно; он склонен винить в своих несчастиях окружающих. Естественные несогласия с женой с неизбежным расстройством прежних отношений часто вызывают озлобленное отношение к ней. При этом, так как обычная у алкоголиков импотентность ведет к нарушению брачных отношений, создается благоприятная почва для развития бреда ревности. Расхождению с женой способствует все более развивающееся ослабление нравственного чувства, беспорядочное поведение, частые измены, постоянные скандалы, устраиваемые в семье. В результате меняется совершенно весь прежний облик, и вместо уважаемого всеми работника и хорошего семьянина налицо оказывается человек, своим стремлением во что бы то ни стало утолить свою жажду к вину толкаемый на путь обмана, воровства, иногда насилия и грабежа, человек, который вследствие утраты своей связи с коллективом становится нередко нищим, бродягой и правонарушителем.

Очень часто алкоголики являются причиной того, что начинает пить не только жена, но и дети. Здесь прежде всего приходится считаться с влиянием дурного примера: иногда детям, начиная с малых лет, дают спиртные напитки «для здоровья», иногда отец-алкоголик даже заставляет пить детей силой.

В психиатрической клинике II ММИ было трое детей 10, 6 и 3 лет (рис. 98), которые все пили спиртные напитки, причем двое старших обнаружили все явления привыкания; у девочки 6 лет наблюдались также судорожные припадки.

Рис. 98. Три маленьких алкоголика

Картина психических изменений на почве хронического алкоголизма, включая в себе много обязательного для всех случаев, может в значительной мере варьировать в зависимости от того, что на первый план выдвигаются то одни, то другие симптомы. В результате этого в рамках того же хронического алкоголизма могут получиться отдельные формы, представляющие известную самостоятельность. К числу их нужно отнести бред ревности алкоголиков и так называемый алкогольный псевдопаралич. Отдельные идеи ревности высказываются очень часто алкоголиками, но иногда они бывают чрезвычайно обильны, стойки и как бы исчерпывают собой всю картину болезни, отражаясь на всем поведении больного. Бред ревности отчасти питается соответствующими галлюцинациями, но в большей степени стоит в связи с общими изменениями психической личности алкоголиков. У больного на фоне известного ослабления интеллекта и изменения характера понемногу складывается убеждение в том, что жена ему изменяет, пользуясь отсутствием его из дому. Ему кажется, что она стала к нему как-то подозрительно холодна, получает какие-то письма, перешептывается с мужем соседки. На постели он часто находит какие-то странные пятна. Бредовые идеи держатся стойко, несмотря на то, что действительность не дает никаких оснований для каких-либо подозрений, причем от последних не спасает даже и престарелый возраст жены. Больной устанавливает слежку за ней, требует объяснений, грозит и нередко делает нападения. В дальнейшем обычно имеют место стушевывание бреда и успокоение больного параллельно нарастанию явлений слабоумия.

В некоторых случаях больные всего обращают на себя внимание симптомы дементности вместе с неврологическими признаками, зависящими не столько от алкоголизма, сколько от присоединяющихся артериосклеротических изменений. При наличии неравномерности зрачков и ослабления световой реакции, расстроенной речи, дрожания языка и рук, повышения сухожильных рефлексов картина болезни может напоминать прогрессивный паралич помешанных. В таких случаях иногда говорят об алкогольном псевдопараличе. Конечно это только одна из разновидностей в течении хронического алкоголизма.

Очень часто дело не ограничивается описанными изменениями в психике, но развиваются различные явления, иногда носящие характер острых реакций, иногда же представляющие длительные психозы. В первую группу нужно отнести прежде всего судорожные припадки, которые развиваются при опьянении у хронических алкоголиков и на которые нужно смотреть как на судорожную форму реакции нервной системы на отравление. По своей форме они вполне соответствуют эпилептическим, так как сопровождаются полной потерей сознания, судорогами всего тела, нередко прикусыванием языка и упусканием мочи. Что это не эпилепсия в собственном смысле, нужно судить по тесной связи, которая существует между опьянением и припадками, последние появляются только при алкогольной интоксикации и вместе с ней исчезают. Сюда не относятся конечно те случаи, когда алкоголь способствует только выявлению эпилепсии, обусловленной в своем существе врожденными моментами и припадки которой могли бы появиться без всякого участия алкоголя. В этих случаях припадки хотя впервые и могут появиться под влиянием алкоголя, с прекращением пьянства не исчезают, а идут своим путем.

Так же нужно смотреть на явления, которые по своей структуре соответствуют истерическим. К этой группе явлений нужно отнести, кроме собственно припадков, приступы психического автоматизма или транса того же характера, что наблюдаются при эпилепсии и истерии. Пьяным свойственно покуражиться, показать всем что-то особенное. Характерно в этом отношении выражение: выпил на грош, а накуролесил на целый рубль. Пьяному свойственно порисоваться, пожаловаться на свою судьбу, пролить слезу или даже дать приступ судорожного плача и смеха. Этот комплекс явлений, который можно назвать пьяной истерией, обыкновенно наблюдается при опьянении у хронических алкоголиков, свидетельствуя о значительных нарушениях в эмоциональной устойчивости и во всем психическом функционировании.

Большое значение имеет белая горячка—delirium tremens, на которую также нужно смотреть как на реакцию, но только более сложную и вызываемую не одним только алкоголем, но и аутоинтоксикацией, свойственной всем хроническим алкоголикам. Так нужно думать потому, что она не развивается у алкоголиков в первые годы, как бы ни было велико количество выпиваемого, а обычно спустя целый ряд лет. Что это так, видно и из результатов некоторых исследовании, которые указывают не только на глубокие расстройства обмена вообще у алкоголиков, но и на то, что именно перед началом белой горячки в нем происходят значительные сдвиги. Бострем показал, что в этом периоде ослабляется так называемая функциональная способность печени, играющей вообще большую роль в обезвреживании ядовитых веществ в организме.

Развитию белой горячки нередко способствуют различные, более или менее случайные моменты, травмы, в особенности травмы конечностей, острые инфекции, чаще всего пневмония, психическое потрясение. Нередко констатируется, что белая горячка развивается у алкоголика при заключении в тюрьму. Играет ли здесь роль внезапное

прекращение алкоголя или психическая травматизация, остается не вполне ясным. Развитию белой горячки предшествует период предвестников: за 2—3 дня до ее начала изменяется самочувствие, появляется общее беспокойство, неопределенные страхи, расстраивается сон. Развитие самой белой горячки характеризуется появлением массовых галлюцинаций, главным образом зрения. Больной видит около себя каких-то страшных людей, какие-то фигуры, красные лица, нечистую силу, зверей (рис. 99).

Рис. 99. Алкогольные зрительные галлюцинации. По книге Prinzhorn, Bildnerei der Geisteskranken.

Ему кажется, что около него шмыгают мыши, на постели ползают тараканы или какие-то другие насекомые, в окна заглядывают какие-то люди, в комнату входят все новые лица, иногда кажется, что кругом идет война, вспыхнул пожар и все горит, по воздуху летают аэропланы. Не столь постоянны галлюцинации слуха: слышатся крики, выстрелы, бранные слова, угрозы; голоса слышатся снаружи, с улицы, из-за стены, нередко из вентиляционных отверстий, из-под пола; часто кажется, что голоса идут от кого-либо из окружающих; характерно, что голоса обычно направлены к самому больному, т. е. говорят не про него, а прямо ему, например: «Эх, ты, скотина, в тюрьму тебя, что ты наделал, убирайся вон, все равно тебе не жить», и т. п. Большую роль играют галлюцинации осязания и общего чувства. Больному кажется, что по нему ползают насекомые, что его кусают собаки, что его хватают за ноги, колют его иглами, режут. Характерно также, что галлюцинации чаще всего бывают комбинированными, относящимися к различным органам чувств: очень часто больной переживает целые сцены. В связи с этим стоит очень существенный признак белой горячки—это чрезвычайная яркость галлюцинаций, носящих для больного характер полнейшей реальности. Это видно из эмоциональной реакции больного на галлюцинаторные переживания и из всего его поведения. Так как галлюцинации но своему содержанию большею частью носят неприятный для больного характер, то чаще всего приходится наблюдать, что больной со страхом от чего-то отстраняется, убегает от преследующих его зверей, отвечает на чью-то брань, сам кому-то грозит. Иногда больному кажется, что его дразнят; какая-то рожа показывает ему язык; ему показывают какие-то смешные картины. Больной весь охвачен галлюцинаторными переживаниями, в чем заставляет убедиться самое беглое наблюдение; он встряхивает одеяло и простыню, чтобы удалить оттуда воображаемых насекомых, он ловит в воздухе каких-то птиц, отгоняет набрасывающуюся на него собаку. Очень часто бывает притом, что больной в своих галлюцинациях переживает какую-нибудь привычную для него ситуацию. Говорят об алкогольном профессиональном бреде в таких случаях, когда больному кажется, что он находится в трактире со своими собутыльниками или у себя на работе. Характерны также для галлюцинаций больных белой горячкой разнообразие и сменяемость переживаемых картин и возможность вызвать галлюцинации того или другого содержания путем соответствующего внушения. Если например, дотронувшись до халата больного, спросить его, что это по нем ползает, то обычно он в испуге отстраняется, точно действительно что-то начинает видеть; если ему дать рассматривать совершенно чистый лист бумаги и спросить, что он там видит, он называет различных животных или передает содержание картин, которые там видит (прием Рейнхардта). Равным образом, если дать больному телефонную трубку, даже лишенную телефонного шнура, он начинает все-таки разговор по телефону (прием Ашаффенбурга). На повышенной внушаемости отчасти основан также известный признак Липмана: при надавливании на глазные яблоки у больного появляются зрительные галлюцинации, содержание которых путем соответствующих вопросов можно направить в любую сторону.

Настроение б

Дата добавления: 2016-11-23; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 355 | Нарушение авторских прав

Лучшие изречения:

Лучшая месть – огромный успех. © Фрэнк Синатра
==> читать все изречения...

1726 - | 1671 -