Проблема истинности и рациональности в социально-гуманитарных науках.

Категории истины и заблуждения – ключевые в теории познания, выражающие две противоположные, но неразрывно связанные стороны единого процесса познания. Заблуждение – это знание, не соответствующее своему предмету, не совпадающее с ним. Источниками заблуждения могут являться ограниченность, неразвитость, ущербность общественно-исторической практики. Заблуждение можно рассматривать как необходимый момент движения познания к истине.

Однако, заблуждение следует отличать ото лжи. Ложь – это преднамеренное искажение истины в чьих-то корыстных интересах и связанная с этим передача заведомо ложного знания – дезинформации. Обычно заблуждения в отличие ото лжи преодолеваются в ходе дальнейшего развития познания.

В процессе научного открытия перед ученымвсегда, явно или не явно, возникает проблема истинности. Здесь под истинностью понимается и истинность самого открытия, и истинность методов проверки гипотез, и, более того, истинность оснований, на которых базируется это открытие. От того, как трактуется истина, зависит весь процесс научного поиска, так как ученый, совершающий открытие, должен быть уверен, что он действительно обогащает научную картину мира, а не вносит в нее очередной элемент заблуждения.

Имеются разные определения истины:

1. Истина – это соответствие знаний действительности.

2. Истина – это опытная подтверждаемость.

3. Истина – это свойство самосогласованности знаний.

4. Истина – это полезность знания, его эффективность.

5. Истина – это соглашение.

Первое определение, согласно которому истина есть соответствие мыслей действительности, является главным в классической концепции истины. Такой точки зрения на истину придерживались еще Платон с Аристотелем.

Современная трактовка истины включает в себя следующие моменты. Во-первых, понятие «действительность» трактуется, прежде всего, как объективная реальность, существующая независимо от нашего сознания, как состоящая не только из явлений, но и из сущностей скрывающихся за ними, в них проявляющихся. Во-вторых, в «действительность» входит также и субъективная действительность, в истине отражается и духовная реальность. В-третьих, истина рассматривается как нечто неразрывно связанное с предметно-чувственной деятельностью человека, с практикой. В-четвертых, истина рассматривается не как нечто статичное, а как динамичное образование. С этой точки зрения, истина есть процесс.

Характерной чертой истины является наличие в ней объективной и субъективной сторон. Истина не может быть вне субъекта познания. Поэтому она субъективна. Это с одной стороны. С другой стороны, истина объективна, то есть истинное содержание человеческих представлений не зависит ни от человека, ни от человечества. Истина не есть свойство материальных объектов, а характеристика знаний о них. Будучи объективна по своему внешнему материальному содержанию, истина субъективна по своему внутреннему идеальному содержанию и форме.

Разделяют две формы истины: относительная истина и абсолютная. Абсолютная истина (точнее, абсолютное в объективной истине) – это, во-первых, полное, исчерпывающее знание о действительности в целом, то есть некий гносеологический идеал, который никогда не будет достигнут. Во-вторых, это элемент знаний, который не может быть никогда опровергнут в будущем, так называемые вечные истины.

Относительная истина (точнее, относительное в объективной истине) выражает изменчивость каждого истинного знания, его углубление, уточнение по мере развития практики и познания. Это неполное, ограниченное определенными условиями знание об объекте. Поэтому истина всегда конкретна. Любое знание всегда определяется в своем содержании и применении данными условиями места, времени и многими другими специфическими обстоятельствами. Абсолютная истина складывается из суммы относительных истин.

Существует несколько подходов в социально-гуманитарном познании к решению проблемы истины: историзм, психологизм и релятивизм. Историзм – это принцип подхода к действительности как развивающейся во времени. Он предполагает рассмотрение объекта как развивающейся во времени системы, выявление закономерностей ее развития. Истоки историзма коренятся в учениях Гераклита, Платона, Аристотеля. Применительно к обществу этот принцип разрабатывали Дж. Вико, Вольтер, Г. Ф. В. Гегель, К. Маркс, а в естествознании - Ч. Лайель и Ч. Дарвин. С конца XIX века историзм (его называют также историцизмом) подвергался критике В. Дильтеем, Б. Кроче, Г. Риккертом, К. Ясперсом, К. Поппером и другими, которые ставили под сомнение возможность установления законов развития общества и предсказание его будущего. В современной философии и науке продолжается острая полемика по проблемам историзма.

С точки зрения историзма, достичь абсолютно истинного знания нельзя в силу того, что мир, общество, природа и т.д. историчны, то есть постоянно изменяются во времени. И поэтому большинство наших знаний о мире и о социуме, в том числе, устаревают еще в процессе их получения.

Психологизм – это воззрение, согласно которому психология является основой философии и всех философских дисциплин, в том числе и теории познания. Психологизм в социально-гуманитарных науках – это особый методологический подход, свойственный некоторым направлениям социологии (неофрейдизм, структурно-функциональная школа и др.), стремящимся объяснить социальные отношения и структуры на основе свойств человеческой психики, анализа непосредственного взаимодействия людей. С точки зрения психологизма, истина есть определенное психологическое отношение человека к своим знаниям. То есть с точки зрения этого подхода, истинным является то знание, которое мы переживаем как истинное.

Релятивизм (от лат. relativus - относительный) – это методологический принцип, в рамках которого признается относительность, условность и субъективность познания, отрицаются абсолютные этические нормы и правила. В познании релятивизм нередко ведет к агностицизму, так как человеческое познание объявляется исключительно субъективным, а потому относительным и условным. Он отрицает возможность достижения адекватного знания о мире.

Важнейшим критерием научности является достижение достоверного, объективного истинного знания, которое является непосредственной целью и высшей ценностью научного познания. Это относится и к социально-гуманитарным наукам. Но существует специфика процесса постижения истины в этих науках.

Эта специфика выражается в постановке вопроса о критериях истинности. В разные периоды выдвигались самые разные критерии истинности. В диалектико-материалистической философии критерием истинности является общественно-историческая практика. Истина рассматривается не как одноразовый акт, а как процесс. Критерий практики одновременно определен и не определен, абсолютен и относителен. Поэтому диалектичность практики как критерия истины является объективной основой возникновения и существования иных критериев для проверки истинности знания. Таких, например, как внеэмпирические, внутринаучные критерии обоснования знания (простота, красота и т.д.). Важное значение имеет и логический критерий истины. Это методы и законы формальной логики, а также логики диалектической. Но это лишь одна точка зрения.

В современной западной философии существуют следующие взгляды на проблему истины в социально-гуманитарном познании. Немецкий экзистенциалист М. Хайдеггер, например, утверждал, что истина – это есть свобода человека. Неистина – это сокрытость и поиск, поэтому человек всегда находится в пути блужданий.

К. Поппер в своей работе «Что есть истина?» пишет о том, что суждение истинно, если и только если оно соответствует фактам. Но при этом надо точно оговорить условия для применения предиката истинно к данному высказыванию. Он разрабатывает принцип фальсификации в противовес принципу верификации, который был разработан представителями неопозитивизма. Понятие «верификация» означает процесс установления истинности научных утверждений путем их эмпирической проверки, то есть в соотнесении данного утверждения с реальным положением дел с помощью наблюдения, эксперимента. Понятие «фальсификации» обозначает процедуру, устанавливающую ложность гипотезы, теории или другого научного утверждения в результате их эмпирической проверки.

Поппер считает принцип «все открыто для критики» величайшим методом науки. Он придает этому критическому принципу глобальное значение и, прежде всего, в социально-политической сфере общественной жизни. Поппер рассматривает знание не как готовую систему, а как систему изменяющуюся, развивающуюся. Необходимость применения в социально-гуманитарных науках ситуационной логики, с его точки зрения, обусловлена тем, что они стоят перед задачей объяснения и невольных и часто не желаемых социальных человеческих действий, которые не могут быть объяснены средствами рациональной, общей (формальной) логики. Ситуационная логика как метод объективного понимания подвергает анализу ситуацию действующего человека с тем, чтобы объяснить действие из ситуации, не прибегая к помощи психологии. Объективное понимание состоит в том, что мы видим, как поведение объективно соответствует ситуации. То есть в социально-гуманитарном познании всегда необходим конкретный анализ конкретной ситуации. Ситуационный анализ – это метод не эмпирического, а теоретического исследования, задачей которого является различение ситуации, какой ее видел познающий субъект, и ситуации, какой она была на самом деле.

Для немецкого социолога М. Вебера вопрос о возможности достижения объективной истины в социально-гуманитарных науках также был актуален. Он видел основную трудность в том, что социальная сфера знания тесно связана с субъективными, ценностными предпосылками, с необходимостью отражения в исследовании личности автора. Поэтому, с его точки зрения, в социально-гуманитарных науках не существует совершенно «объективного» научного анализа культурной жизни или «социальных явлений», не зависимого от особых и односторонних точек зрения, в соответствии с которыми они избраны в качестве объекта исследования, подвергнуты анализу.

Он отвергает механическое перенесение естественнонаучной модели объективности на социальное познание, без учета специфики ее предмета. Тем не менее, он отстаивает точку зрения, что если социальная проблема доступна однозначному решению на материале опытного знания, то при этом большую роль играют сугубо личные аксиомы веры и ценностных идей. Ближайшая задача исследователя в социально-гуманитарном познании заключается в способности различать знание и оценочное суждение, в выполнении своего научного долга видеть истину, отраженную в фактах, и долга своей практической деятельности – отстаивать свои идеалы. Поэтому реализация требований принципа объективности в социальном познании связана с большими практическими трудностями, чем представляется на первый взгляд. Это трудность преодоления партийной ограниченности и трудность преодоления оценочных предпочтений и т.д.

Немецкий философ Ганс-Георг Гадамер, один из основоположников философской герменевтики, в своем труде «Истина и метод» пишет о том, что постижение истины происходит не только в науке, но и с помощью других способов познания, например, герменевтический феномен понимания. Существуют три способа постижения истины, которые лежат за пределами науки: 1) опыт философии и ее истории; 2) опыт искусства, которое, вопреки всякому рационализированию, через свои произведения постигает истину; 3) опыт самой истории, где историческое предание хотя и становится предметом научного исследования, однако само по себе обретает голос в своей истине. Истины, полученные таким образом, возвышаются над истинами полученными средствами науки.

С его точки зрения, истина не есть только характеристика познания, а характеристика самого бытия. Она может лишь приоткрыть себя понимающему осмыслению. Нельзя отождествлять истину искусства с истинной науки. Истина постигается не только в науке, но и в произведениях искусства. Если мы захотим узнать, что такое истина в области гуманитарных наук, то должны будем в этом смысле направить вопрос философии к совокупности научно-гуманистических процессов, а не к отдельным из них. В науках о духе ценность и значение исследования измеряются в этом случае не просто масштабом самих фактов. Скорее, наоборот, факты кажутся нам по-настоящему значительными лишь благодаря тому, кто сумел их изобразить. Наш интерес, таким образом, принадлежит, конечно, фактам, однако факты обретают жизнь лишь благодаря той точке зрения, с которой их нам показывают.

Российский ученый М. Бахтин утверждал, что необходимо учитывать экзистенциально-антропологическую составляющую в решении проблемы истины в теории познания. Гносеология не может строиться в отвлечении от целостного человека. Познание превращается в поступок ответственно мыслящего участного сознания и предстает как заинтересованное понимание, неотъемлемое от результата истины, ответственного за этот результат. Таким образом, теснейшая связь и изначальная обусловленность социального познания с многообразной системой ценностей и смыслов значительно усложняет постижение истины в этой сфере познавательной деятельности.

Философия познания в целом, как и учение об истине в частности, должны строится не в отвлечении от человека, как это принято в теоретизированном мире рационалистической и сенсуалистической гносеологии, но на основе доверия человеку как целостному субъекту познания. Поэтому истина в соответствующем контексте заменяется правдой, за которую ученый в социально-гуманитарном познании несет ответственность и перед другими и перед самим собой. Здесь речь о дополнительности гносеологической истины экзистенциальной (экзистенция – существование) правдой, правдой, которая непосредственным образом связана с сущностными экзистенциальными установками исследователя, носящими сугубо субъективный, индивидуальный характер. Правда события не есть тождественно себе равная истина, а есть единичная позиция каждого участника процесса познания, правда его конкретного действительного долженствования.

С точки зрения современных исследователей этой проблемы, истина cogito (гносеологическая) соотносится с нечеловекоразмерным бытием самим по себе, поэтому несет независимое от субъекта объективное содержание. Истина existenz (экзистенциальная) соотносится с человекоразмерным бытием для нас, поэтому несет субъективно значащее содержание. Истина первого рода передает причастность к реальности. Истина второго рода передает причастность к жизненной полноте. Но это не две разные истины. Это две стороны одной медали.

Сегодня в философии, и в том числе в философии науки, происходит осознание исторической природы самой рациональности, понимание того, что иррациональное служит необходимым компонентом любой познавательной деятельности. Соответственно должна быть переосмыслена и природа истины, которая не сводится только к научной истине. Таким образом, актуализируется экзистенциально-антропологическая традиция.