Глава 5. Разговоры с кактусами

На перемене Кенсу ушел в вечно пустующий холл второго этажа, спрятался в нише одного из огромных окон, забрался на подоконник и собрался в тишине и одиночестве почитать сообщения, которых в течение прошлого занятия пришло сразу несколько, но коротких, как будто его подруга не могла решить, где остановиться.
Он как раз дошел до «вчера случилось кое-что странное! Но я не знаю, как описать...», когда в холл влетел порядком запыхавшийся Ким Чонин, огляделся и, к сожалению, сразу заметил его.
- Хён! Доброе утро, - протараторил он на одном дыхании, - дай списать... не знаю что.
- Что? – вежливо переспросил Кенсу. Чонин нетерпеливо пошевелил пальцами.
- Все равно, дай какую-нибудь тетрадь, - он оглянулся.
Кенсу пожал плечами и вытащил из рюкзака первую попавшуюся.
- «Роль либретто в истории культуры», это что вообще?
- Какая-нибудь тетрадь.
- Спасибо, - Чонин бесцеремонно уселся рядом и раскрыл тетрадь, - а теперь объясни, что это. Пожалуйста.
Кенсу с сомнением посмотрел на него, но вздохнул и наклонился поближе, всматриваясь в собственный почерк. Он не успел сказать ни слова, когда в холл вломились сразу несколько первокурсниц, шумные, как чайки. Увидев Чонина, они стайкой направились к нему, но когда Кенсу поднял голову, остановились, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Кенсу ничего хорошего сейчас не думал ни о людях в целом, ни об этих в частности.
- Привет, - он мило улыбнулся, и девушки смущенно поздоровались.
- До Кенсу-оппа... - сказала одна посмелее и тоже заулыбалась, - а чем вы заняты?
- Историей культуры. А вы знаете, что этот перерыв длится всего пятнадцать минут?
- Знаем...
- И что заниматься лучше в тишине? Именно поэтому я сюда и пришел, - Кенсу вдруг перестал улыбаться, глядя прямо в глаза девушки, - вы все такие милые, но такие шумные...
Девушки дружно замолчали.
- Ну, мы это... пойдем тогда... – чуть испуганно сказала другая, потянув за руку ту, что разговаривала с Кенсу.
- Хорошего дня.
Стайка несколько притихших чаек скрылась. Кенсу отобрал свою тетрадь и швырнул в рюкзак, потом гневно повернулся к Чонину.
- Спасибо, хён, век не забуду, - быстро сказал он, на всякий случай отодвигаясь.
- Не впутывай меня в это, - потребовал Кенсу, - ты что, не можешь с тремя поклонницами разобраться?
- Не могу, - Чонин смущенно отвел взгляд, - они меня не слушают.
- Может, потому, что ты каждый раз сбегаешь, а вовсе не разговариваешь с ними?
- С ними бесполезно разговаривать.
Чонин подтянул колени к груди, устраиваясь на подоконнике с ногами, и Кенсу раздраженно выдохнул, отодвигаясь. Для двоих места было маловато. Зато Чонин замолчал, и Кенсу, решив, что разговор окончен, потянулся за телефоном.
-...а я тебе говорю, бросай свои кактусы! Ничего хорошего они тебе не сообщат.
- Агавы! Агавы это не... о, Кенсу-я!
- Да что ж такое, - проворчал Кенсу и приветливо помахал, - Бэкхен-хён, Чондэ-хён.
- А что ты тут делаешь? – спросил Бэкхен подходя.
Чонин слегка поклонился и на всякий случай благовоспитанно спустил ноги на пол.
- О, у вас свидание! – радостно воскликнул Чондэ, обнимая Бэкхена за плечи.
- Нет у нас свидания, - проворчал Кенсу, глядя в телефон, - он просто пришел сюда.
- Это что, односторонняя любовь? – Бэкхен потрепал несколько растерянного Чонина по плечу, - но ты не сдавайся! Борись за свое счастье!
- Что? Но я не...
- Можно я поборюсь за свое счастье? – спросил Кенсу, - я бы хотел просто ответить на сообщения. А вы можете обсудить... что хотите... например, в столовой. Там есть булочки.
- Ты пытаешься подкупить нас булочками? – Бэкхен вскинул бровь.
Чондэ попытался заглянуть на дисплей.
- Что тебе пишут? Как там ее... что она творит?
Кенсу повернул телефон дисплеем вниз и уставился на Чондэ широко открытыми глазами.
Бэкхен на всякий случай потянул свою пару за локоть, оттаскивая немного.
Со стороны лестницы послышались шаги и Кенсу раздраженно вздохнул.
- Вот ты где! – другой первокурсник замахал еще от дверей, - ты хоть знаешь, что экономику отменили?! Где тебя носит, пошли, пока есть время... э... всем привет!
- О! Сехун! – радостно возвестил Бэкхен, демонстрируя отличную память.
- Вы знакомы? – Чонин спрыгнул с подоконника под нетерпеливые жесты, отдаленно напоминающие пляску паралитика под какую-нибудь зажигательную композицию.
- Да, немного, шевелись! Найдем пустую аудиторию...
- А что вы делаете? – заинтересовался Чондэ, - может, тут останетесь? Сейчас пара начнется, тут никого не будет. Да тут вообще никто никогда не бывает.
- Ну-ну, пустыня вообще, - пробормотал Кенсу, вернувшись к телефону.
- Что-то вроде конкурсного проекта, - уклончиво сообщил Сехун. Чонин кивнул.
- Но мы действительно можем и тут остаться, - сказал он. Сехун пожал плечами и направился к подоконнику, где сидел крайне недовольный жизнью Кенсу.
- Хотя лучше пошли куда-нибудь, поедим заодно, - вдруг предложил Чонин, останавливая его. Он надеялся, что Кенсу будет хоть немного рад, но тот даже не поднял голову. Сехун невозмутимо кивнул.
- Кенсу-я... – протянул Бэкхен, провожая младших взглядом.
- Ну?
- Не груби.
- Хён.
- Кенсу-я, а почему ты не... – начал Бэкхен, но Чондэ его перебил.
- Не пригласишь куда-нибудь этого Чонина? – спросил он, безмятежно взмахнув ресницами, - хотя бы в кофейню Ким Минсока.
Кенсу некоторое время смотрел на него, медленно, как сова, размеренно моргая.
- Что? – наконец, ожил он. Перевел взгляд на Бэкхена, - хён, твоя идея?!
- Не-а, - радостно сказал тот и прислонился к плечу Чондэ, - полностью его. А я вообще-то собирался спросить, почему ты все еще здесь. Пара уже минуты четыре как началась.
- Точно!
Кенсу слетел с подоконника, на ходу закидывая на плечо сумку.
- Пока... – Бэкхен помахал ему вслед и обернулся, - а ты почему не идешь?
- Я слежу, - тот показал на окно, - у меня занятие в оранжерее, а она еще закрыта.
- А, твои кактусы.
- Бэк, я искренне верю, что к моменту вашего знакомства, ты запомнишь, что они агавы.
- Знакомства? Я не собираюсь знакомиться с кактусами. Это вы там чокнутые друиды.
- Мы не друиды, - устало начал Чондэ, но махнул рукой.
Бэкхён мгновение смотрел на его спину, потом подошел и крепко обнял, сложив голову на плечо. Закрыл глаза, чувствуя, как Чондэ положил ладони поверх его рук.
- Я помню, что ты не друид, - прошептал он и зачем-то добавил, - и про агавы помню. Мне просто нравится тебя выводить, но я стараюсь работать над этим. Иногда.
- Знаю, - фыркнул Чондэ, чуть отклонившись назад, в теплые объятия, - ты наркоман.
- Эй! – Бэкхен куснул мочку его уха, - а ты боишься фиалок.
- Фиалки стервы, - Чондэ попытался увернуться от следующего укуса, - никто их не любит.
- Открою тебе секрет, фиалки растут почти у всех, - Бэкхен смеялся и дул на его шею, щекоча. Вскрикнул, заработав удар локтем в печень, и сжал руки, прижимаясь теснее.
- Вот теперь ты не можешь двигаться, - прошептал он, с наслаждением прикрыв глаза и вдыхая тепло Чондэ, его хорошее настроение и огоньками вспыхивающую нежность.
- Наркоман, - тихонько повторил Чондэ, не шевелясь, - ты опять это делаешь.
- Угу. Я немножко.
- Все, твое немножко прошло. Оранжерею открывают. Мне нужно идти.
- Еще чуть-чуть, - выдохнул Бэкхен.
- Бэк, у тебя тоже занятия. Мы увидимся через полтора часа.
Чондэ аккуратно расцепил его руки и обернулся. Бэкхен крепко зажмурился, чтобы не видеть его бархатный взгляд.
- Уйди немедленно, или я за себя не ручаюсь, - потребовал он, спрятав руки за спину.
- Тебе вчерашнего не хватило? – спросил Чондэ и заметил, как мгновенно изменилось лицо Бэкхена. Вздохнул и придвинулся, коротко коснувшись губами его щеки, - расскажешь, если захочешь.
Бэкхен не открывал глаз, но чувствовал, как он уходит. Вместо ощущения теплого тела рядом постепенно поселялся холод, пробирался в рукава, дышал в затылок. Бэкхен тряхнул головой, и глянул на часы. Идти на пару уже особого смысла не было.
- Лучше бы я разговаривал с кактусами, - проворчал он, устраиваясь на подоконнике.
Прислонился к стеклу плечом, рассеянно глядя, как на крыльце появляется Чондэ со своей группой, как всей толпой они радостно идут к низкому полукруглому зданию оранжереи, скрываются в его дверях. Двери закрылись. Во дворе университета не осталось никого, желающие учиться сидели в аудиториях, а прогульщики так откровенно не рисковали.
Бэкхен снова закрыл глаза, вспоминая вчерашний поцелуй с незнакомцем и его странную, обжигающую энергию, совсем не такую, как у всех, кого он знал. По-настоящему обжигающую, так сильно, что даже вспоминать больно, такую жаркую, захватывающую, что Бэкхен отдал бы многое просто, чтобы еще раз побыть рядом с ним и попробовать ее.

****
О Сехун учился в одном классе с Ким Чонином. В каждом из его классов. До этого он учился с ним в одной группе в детском саду, а позже проводил с ним примерно четыре из семи вечеров. Как минимум раз в неделю О Сехун напоминает Ким Чонину, что терпеть его не может. Примерно раз в сутки Чонин присылает смс, содержание которой сводится к фотографии чего-нибудь с подписью вроде «ты все равно не оценишь, но это круто». Раз в месяц Сехун громко обещает никогда больше не общаться с подобными идиотами и что-нибудь пинает. Три-четыре раза в день они созваниваются. Первый и последний привод в полицию (на самом деле всего лишь вопрос полицейского об их удостоверениях, но «привод в полицию» звучит куда как круче) они пережили вместе. И вообще почти не расставались с первого же дня, когда трехлетний Чонин благополучно уронил тарелку с рисом на голову одногодки Сехуна, за что получил по лбу машинкой. Отстояв положенные пятнадцать минут в углу и обменявшись еще парой синяков и показательным ревом, они, разумеется, подружились навсегда.
- Хочешь, пойдем ко мне? - предложил Чонин, шагая рядом, и засмеялся в ответ на напряженную работу мысли, отразившуюся на лице Сехуна, - мама уехала, не паникуй.
- Тогда пошли, - серьезно кивнул тот.
- Не понимаю, что ты ее боишься.
- Она меня терпеть не может, - в который раз пояснил Сехун, - помнишь, как она запретила нам общаться?
- Подумаешь, твоя тоже запрещала, - Чонин легкомысленно махнул рукой, - наверное, все-таки не стоило уходить в тот лес без разрешения.
- Да ладно, все же хорошо кончилось. Кстати, теперь моя мама от тебя без ума.
- От меня все без ума. Знаешь, как бесит?
Сехун фыркнул и толкнул его плечом.
- Я тебя ненавижу, если тебе легче, - заявил он.
- Ты настоящий друг, - кивнул Чонин и вдруг остановился посреди тротуара. Сехун проворчал что-то про вкопанных черепах и повернул голову, проследив за взглядом Чонина.
В нескольких шагах впереди стоял высокий растрепанный парень, вероятно, не догадывающийся, что в декабре положено носить что-то, кроме кожанки с заклепками. На шее вместо приличного шарфа красовался платок, за спиной - гитарный чехол.
- Привет, - весело сказал он, радостно замахал рукой, отчего браслет с бубенчиками тихонько мелодично зазвенел, - мы вернулись.