IX. Интегральная йога — современный синтез

Все представленные до сих пор школы йоги были творениями Древней Индии. С Интегральной йогой Шри Ауробиндо мы вступаем в современную эпоху. Его йога — живой пример того, что традиция йоги, которая всегда отличалась высокой приспособляемостью, продолжает развиваться в соответствии с меняющимися культурными условиями. Интегральная йога единственная впечатляющая попытка преобразовать/югу, согласуясь с нашими современными нуждами и возможностями.

Стараясь сохранить преемственность традиции йоги, Шри Ауробиндо пытался приспособить йогу к своеобразным условиям озападненного мира нашего времени. Он делал это на основе не только своего европейского образования, но также с опорой на глубокий личный опыт и экспериментирование в духовной жизни. Он сочетал в себе редкие качества как самобытного философа, гак и мистика и святого.

Ауробиндо видел во всех прошлых формах йоги попытку преодолеть закабаленность обычного человека внешним миром с помощью отрешения, аскетизма, медитации, управления дыханием и всего арсенала иных йогических средств. Как я объяснял во Введении, многие традиционные школы йоги предпочитают подход, который можно условно описать как «вертикализм»: это пути к трансцендентной Реальности, Духу, Я, или Божественному, которое понимается как пребывание в некотором смысле вне материального, мира. Вертикалистские йоги стремятся подняться над обычной жизнью посредством повышения сосредоточенности внимания.

В своем замечательном произведении Жизнь божественная Ауробиндо говорит о предшествующих йогах, что их выделяла «отрешенность аскета» [120]. Эта отрешенность выражалась в постепенном оставлении аскетом материального мира в итоге всепоглощающего переживания надмирских измерений бытия, особенно чудной сферы самого Духа. Такое отрицательное отношение к миру заключено в ведантистском учении об иллюзионизме, известном как майя-вада.

Слово майя относится к нереальности проявленного мира — понятие, которое означает то, что сам космос призрачен. Эта метафизическая аксиома обыкновенно сочетается с мыслью о том, что мирское существование пронизано страданием, болью, мукой или печалью и поэтому никчемно. Как следствие, придерживающиеся вертикализма философы и мудрецы предлагали различные пути, содержащие ту или иную форму внешнего отрешения.

Интегральная йога — именуемая на санскрите пурна-йога — напротив, ставит перед собой явно выраженную цель внести «божественное сознание» в человеческое тело-ум и в обычную жизнь. Она стремится преодолеть традиционное видение, противопоставляющее Дух материи, и которое, согласно Ауробиндо, началось с буддизма примерно 2500 лег назад. Он признает, что индийские философы и мудрецы предпринимали время от времени попытки преодолеть эту влиятельную точку зрения, но, как замечает сам Ауробиндо, «все они оставались в тени великого Отрешения и положение конца всему въелось в плоть аскета» [121]. Приведем подробнее проницательное и красноречивое высказывание Ауробиндо:

Общая концепция существования оказалась пропитана буддийской теорией кармической цепи [перерождений] и, как следствие, противоречия между закабалением и освобождением — закабалением посредством рождения, освобождением посредством выхода из [круга] рождений. Поэтому все голоса сошлись в одном: не в этом мире двойственностей уготовано нам царство небесное, но вне его — или среди радостей вечного Вриндавана, или среди великолепия Брахмалоки — вне всяких проявлений в некой невыразимой Нирване, или где весь отдельный опыт теряется в однородном единстве неопределимого Бытия. И на протяжении многих веков блестящие провидцы, святые и учителя, чьи имена священны для памяти индийского народа и волнуют его воображение, всегда свидетельствовали одно и то же и всегда возвышенно и твердо взывали к одному и тому же: отказ от единственного пути знания, приятие физической жизни есть действие невежды, прекращение цепи рождений есть верное употребление жизни человека, зов Духа, отвращение от Материи [122].

Хоть Ауробиндо, естественно, не отрицал значения аскетизма, он стремился определить полагающееся ему место в контексте интегральной духовности. Он доказывал, что древние индийские мыслители и мудрецы очень серьезно восприняли ведантское утверждение о том, что существует только единственная Реальность, но не сумели верно оценить сопутствующее утверждение, что «все это есть Брахма! I». Иными словами, они просто не замечали присутствия недвойственного Божественного в мире, как и сам мир, в котором мы живем.

Критика Ауробиндо традиционной индийской метафизики и йога по сути верна, хотя он решил не замечать спорадические усилия — как, например, в Сахаджаяне («Колесница спонтанности») — достичь более цельных миросозерцания и нравственности. Поэтому идеал сахаджи («спонтанности»), можно сказать, явился попыткой преодолеть ограниченность традиционного вертикализма. Однако верно и то, что даже некоторые школы сагаджаяны содержат сильно выраженный аскетический элемент, и, естественно, нельзя сказать, что они принимают основанную на эволюции этику приятия мира — как в Интегральной йоге.

«Супраментальная йога» Ауробиндо сосредоточена на преобра зовании земной жизни. Он жаждал увидеть рай на земле — полностью преображенное бытие в мире. Как сам он писал:

Основное различие заключается в учении о том, что есть деятельная божественная Истина и что эта Истина может снизойти в нынешний мир Неведения, сотворить новую Истину-сознание и «обожить» жизнь. Старые йоги идут непосредственно от ума к абсолютному Божественному, рассматривая всякое деятельное бытие как Неведение, Иллюзию или Лилу [санскр. игра]; когда вы приближаетесь к недвижной и неизменной Божественной Истине, они говорят, что вы выходите из космического бытия… Моя же цель в том, чтобы претворить, а также проявить Божественное в мире, привнося для этого еще непроявленную Силу, — такую, как Сверхразум [123].

Что такое Сверхразум? Это го, что Ауробиндо именует Истиной-Сознанием — рита-чит на санскрите, скрывающейся за обычным умом. Это «действительная творческая сила всеобщего Бытия» [124]. Эго деятельный проводник между вечным Сущим-Сознанием-Блаженством и обусловленным космосом. Сверхразум является творцом мира, ибо это непреложный закон воли и знания, выстраивающийся в виде структур тонкого и грубого (или проявленного) планов бытия.

Согласно Ауробиндо, именно Сверхразум творит эволюцию, которую он понимает как неуклонное движение ко все более высоким формам сознания. Как таковой он отвечает и за проявление человеческого мозга-ума. Ум обладает врожденной склонностью выходить за собственные границы и схватывать более обширное Целое. Однако он обречен на неудачу в этой затее, поскольку вся история философии и науки усиленно толкает его обратно. Самое большее, что в состоянии совершить человеческий ум, так это признать присущие ему ограничения и обратиться к высшей реальности Сверхразума. Но этот поворот всегда испытывается как смерть скованной умом эго(ис)тичной личности — устрашающий опыт для духовно незрелого человека. В своих трудах Ауробиндо описывает свой собственный внутренний опыт переживания сокрушающего ум события нисхождения Сверхразума:

…достижение Нирваны было первым основным результатом моей собственной йоги. Она внезапно ввергла меня в состояние безмыслия, нетревожимое никаким умственным либо телесным движением; не было ни эго, ни реального мира — лишь когда смотришь посредством недвижных чувств, какие-то из них воспринимали или угадывали посреди полного безмолвия мир пустых форм, материализовавшиеся тени без настоящей вещественности. Не было никакого одного или даже многого, лишь исключительно То, бескачественное, безотносительное, сущее, неописуемое, немыслимое, абсолютное и единственно реальное…. Я пробыл в этой Нирване день и ночь, прежде чем она стала принимать в себя иные вещи или просто изменять себя, и внутреннее сердце опыта, постоянная память о нем и его возможность вернуться пребывала, до тех пор пока в конце концов она не начала исчезать в более высоком Сверхсознании, идущем сверху. Но между тем одно постижение добавлялось к другому и сливалось с исходным переживанием. На ранней стадии аспект иллюзорного мира уступил место тому, где иллюзия есть всего лишь небольшой поверхностный феномен вместе с бесконечной Божественной Реальностью, скрывающейся за ним, и высшей Божественной Реальностью, стоящей над ним, и глубокой Божественной Реальностью, находящейся внутри всего, что вначале казалось лишь кинематографическим образом или тенью [125].

Ауробиндо рассматривал личность, преображенную посредством Сверхразума, как вершину эволюции. Природа, являющаяся формой Божественного, борется за создание истинно духовного существа, которое превосходит «жизненного человека» и «умственного человека». Этот йогический эволюционизм не нашел широкого признания в Индии, и среди западных духовных искателей работа Ауробиндо не так широко известна, как того заслуживает. Но Интегральная йога предстает животворной духовной силой, которая, говоря словами философа Харидаса Чаудхури, «продолжает обогащать духовную почву мира» [126].

На практическом уровне Интегральная йога — это предмет согласованного действия личного усилия «снизу» и божественной милости «сверху». Суть усилия, однако, заключается в самоотречении, которое должно быть полным, чтобы достичь своей преображающей силы. Ауробиндо сопоставляет его с неослабными усилиями по самопреодолению, совершаемыми на пути аскетизма (тапасья).

Интегральная йога Tie располагает обязательными приемами, поскольку внутреннее преображение совершается самой божественной Силой. Отсутствуют всякие обязательные ритуалы, мантры, позы или дыхательные упражнения. Ученик должен просто открыться навстречу этой высшей Силе, которую Шри Ауробиндо отождествляет с Матерью. Такая самооткрытость и потребность в присутствии Матери понимается как форма медитации или молитвы. Ауробиндо указывал, что практикующие должны сосредоточить свое внимание на сердце, которое исстари считалось тайными вратами к Божественному. Вера, или внутренняя непреклонность, рассматривается как ключ к духовному росту. Иными важными чертами практики Интегральной йоги являются целомудрие (воздержание) (брахма-чарья), правдивость (сатья), и душевное спокойствие (праша н ти).

Мать была для Ауробиндо не каким-то абстрактным принципом или потусторонним божеством, но милосердием, воплощенным в его собственной сподвижнице[127]. Он воспринимал себя как Сознание, а ее как Божественную Силу, или Шакти, явленную в физическом облике.