Дождь шел всю ночь, не прекратился к утру, сидеть и ждать, когда распогодится, мы не могли – лошади съели всю траву на острове и выжидательно поглядывали на нас, в надежде, что их накормят.
Но мы собрались - под дождем, оседлали лошадей и тронулись в путь, серым, ненастным полднем. Создавалось впечатление, что наступила осень - таким холодным и нудным был дождь, таким сумрачным – день. Вода за ночь еще поднялась, так что, через протоку лошади переходили почти под брюхо. Пока доехали до дороги, уже ощутимо промокли. Мы продвинулись по дороге километра два, когда возле нас затормозила вишневая «четверка», открылась водительская дверь, и высунулся под дождь весьма колоритный тип – мужчина высокого роста, под пятьдесят, бритый наголо череп, камуфляж, болотные сапоги – яркий клиент магазина «Все для рыбалки»! На заднем сиденье, небрежно брошенная, лежала милицейская фуражка.
- Господи! Девчонки! Вы откуда такие?
- Из Уфы. В Белорецк.
Мы уже привыкли к стандартным вопросам и ответам, сейчас удовлетворит любопытство, и поедет дальше... Не тут-то, было. Мужик оказался владельцем одной из восемнадцати лошадей, которыми еще богат (или – беден) город Катав-Ивановск. Он сокрушался, что не поехал на рыбалку верхом, а то бы проводил нас коротким путем, через горы, прямо до Верхней Катавки! А так, мы, бедняжки, вынуждены будем тащиться целых двадцать километров по дороге, да еще узкой, да еще – плохой.
Еще он посетовал, что у наших лошадей железо во рту: «Вы знаете, что это очень вредно?»
«Невзорова8 насмотрелся дядя...», - лениво подумала я...
- А дальше-то вы как? Через заповедник?
- Да, хотим так.
- А разрешение у вас есть?
- Конечно – нет! Мы хотели попробовать пройти на удачу! Может быть – пропустят!
- Пусть только попробуют не пропустить – я им головы поотрываю! Но лучше бы вы зашли к леснику и взяли разрешение, он – молодой, добрый, вас увидит – пожалеет!
Я представила, как мы сейчас выглядим - мокрые, грязные, с вьюков течет, на Карину, без слез, точно смотреть нельзя, да и у Незабудки живот подвело, после вчерашней голодной дневки. Действительно, нас только пожалеть и осталось!
Я спросила, не знает ли он, к кому можно обратиться в Верх. Катавке, переночевать под крышей, просушиться…
- Найдите Тамару Сыроваткину, директрису, она поможет!
Наш знакомый незнакомец, так и не представившийся, так и оставшийся в памяти, как «добрый дядя-мент, на «четверке»», захлопнул дверцу, завел мотор, поехал было, но сдал назад: «Девчонки, я вами – восхищаюсь!
Нет, - больше – я перед вами преклоняюсь! Удачи вам в пути»!
Эта нечаянная встреча на дороге, благотворно повлияла на наш дальнейший путь, ибо мы послушались всех добрых советов, - но об этом - ниже…
А пока мы тащились под дождем, то стихающим до мороси, то снова расходящимся в ливень, по грязной дороге, объезжая глубокие лужи. С одной стороны дороги ревел полноводный Катав, с другой – горные склоны сменялись заболоченными полянами. Мы бы не нашли здесь места даже для ночлега, не то, что для дневки! Карина, шарахаясь от редких машин, скользила по мокрой обочине, брызгаясь грязью. Периодически нас обгоняли мощные лесовозы и трелевщики с кранами, тогда мне приходилось прятаться за Незабудку, только это могло спасти от прыжка в болото, или каменную россыпь.
Часа через три, дождь стих, но все равно было пасмурно и холодно. Ближе к деревне дорогу недавно подсыпали крупным щебнем, что не обрадовало наших лошадей, особенно Карину, у которой оставалась лишь одна подкова, на правой передней ноге. Ехать по такой дороге верхом невозможно – слишком жалко лошадок, вести в поводу – тяжело, приходится лавировать между крупных обломков щебня. Мне, в ботинках, на такой дороге – почти ничего, а Михайловна шла в китайских тапочках, на тонкой резиновой подошве, «щупая» дорогу, так же, как и лошади. Словом, трудно придумать более жалкое зрелище, чем мы, входящие по узкоколейке в деревню – мокрые, грязные, хромые и голодные! Куда она только подевалась, гордая легенда!
