Книга третья Говоря загадками 5 страница

Уарду казалось, что он провел полжизни в затененном вымышленном мире, размышляя над сценариями, которые имели или не имели место в действительности. Большинство людей представляло, что детективы имеют дело с фактами, с уликами – и это была важная часть его работы. И все же большая часть его жизни проходила в сослагательном наклонении. Он дышал воздухом предположений, и так, как он все больше и больше осознавал, делали все вокруг него.

 

Глава 11

 

Когда пузырь со льдом утихомирил пульсирующую боль в лодыжке. Нора полезла в карман куртки за рисунком, который выкрала у Чарли Брейзила. Она сама толком не знала, зачем взяла его, помимо того, что он почему-то казался ей важным. Она попыталась собраться с мыслями, привести в какой-то порядок все возможности, крутившиеся у нее в голове. Какой толк от ее немощных теорий против мощной реальности того, что два человека мертвы? Дэнни Брейзил и Урсула Даунз были зверски убиты. Существовало сходство в способе их смерти, но она не могла отделаться от мысли, что их связывало еще что-то, что никто еще не заметил. Линия к Дэнни Брейзилу шла еще дальше в прошлое, ко времени, когда они с братом обнаружили Лугнабронский клад и, если верить слухам, золото. Но если здесь дела обстояли так же, как в других местах в Ирландии, где ей приходилось жить, фольклор и легенды здесь имели хождение наравне с фактами.

Если тут был замешан Чарли Брейзил, то это вовсе не значило, что Кадоган оказывался невиновным. Они оба могли спутаться с Урсулой, по схожим или по совершенно различным причинам. Может, они все трое были в чем-то замешаны, и никто этого еще не вычислил. И еще ее друг, Десмонд Куилл… Казалось, у него не было иллюзий насчет характера Урсулы, несмотря на то, что он был влюблен в нее. А что Урсула думала о Куилле?

Нора посмотрела на рисунок, на его загибающиеся края, испещренные черными крапинками. Вдруг ее осенила мысль; она отнесла эскиз на рабочий стол Кормака и поискала среди бумаг его увеличительное стекло. Сквозь толстую линзу штрихи художника стали четко заметными. Проработка деталей была очень изящна; изогнутую поверхность щита составляли крошечные точки, сливавшиеся, образуя тень. Она перевернула рисунок и увидела серию легко набросанных карандашом кружков и небрежную подпись: «Под городом сестер, рядом с Озером скорби». Так здесь обстояли дела; повсюду скрывалось двойное и даже тройное значение.

Дверь загрохотала о косяк. Неужели Чарли Брейзил пришел за ней? Нора вложила рисунок в ближайшую книгу и затихла, пока не услышала голос Кормака сквозь толстую дверь.

– Нора? Ты здесь? У меня нет ключа.

Она подбежала к двери и впустила его, обняв и прижавшись к его груди. Похоже, он немного удивился, но не расстроился.

– Я не слишком задержался, верно? – спросил он. – Все в порядке. Они просто задали мне много вопросов.

– И теперь они с тобой закончили?

– На данный момент да, – Кормак попытался ободряюще ей улыбнуться, но Нора ощутила его беспокойство.

– Как ты добрался до дома?

– Меня подбросила полиция. Я звонил на твой мобильник, но не мог дозвониться. Ты не отключила его?

– Нет, я ждала твоего звонка. Я выходила из дома на чуть-чуть, может, сигнал на болоте слабый.

– Знаешь, тебе не следует бродить здесь одной, Нора. После того, что произошло, это небезопасно. Куда ты ходила?

– Сначала я пыталась найти Брону Скалли. Я думала, если она была у боярышника, то, возможно, видела, как ты уходил из дома Урсулы той ночью. Затем я пошла на пасеку Чарли Брейзила. Урсула кое-что сказала ему в тот день, что заставило мне об этом подумать.

Она дохромала до рабочего стола, где прятала рисунок.

– Нора, что с твоей ногой? – немедленно встревожился Кормак.

Она слышала тревогу в его словах, звенящий страх от того, что она могла ради него отправиться куда-то, куда ей не следовало бы ходить.

– Это просто пчелиный укус. Со мной все в полном порядке. Я положила лед на него, и опухоль уже начала спадать. Я выяснила кое-что о Чарли Брейзиле, и я не думаю, что кто-то это знает. У него есть тайник где-то около пасеки, и в нем, я практически уверена, он хранит нелегальные находки из раскопок. Это заставляет меня задуматься, а не связана ли как-то смерть Урсулы со всем этим.

Нора решила не упоминать, что встретила самого Чарли во время своей экспедиции, иначе Кормак может потерять из виду самое важное здесь – поиск неких связей в этой все более запутанной головоломке.

– Откуда ты знаешь это?

– Я как раз осматривала сарай, где он хранит свои пчеловодческие инструменты, и увидела, где он прятал под полом другие вещи. Он не знает, что я была там. А еще я нашла это.

Она перелистнула страницы книги, в которую спрятала украденный рисунок. Страницы открылись на месте, где картинкой вниз лежал рисунок размером с открытку, но когда Нора перевернула бумажку, это оказалась не та картинка, которую она засунула в книгу. На ней было изображено что-то вроде замысловато украшенного обруча. Возможно, это был браслет или ожерелье, сложно было ответить однозначно при таком масштабе эскиза. Толстая бумага была проколота около дюйма от верхнего края, точно так же, как и рисунок, что она нашла в сарае.

Нору охватила волна тошноты, пальцы вдруг стали липкими и холодными. Перевернув еще несколько страниц, она нашла эскиз щита, который положила в книгу, и сравнила его с новым рисунком. Ясно было, что оба являлись работой одного и того же художника.

Кормак встал у нее за спиной, глядя ей через плечо.

– Что это, Нора? Где ты достала их?

Нора чувствовала, как дыхание застревает у нее в горле, пока она билась над тем, как ответить. Вопрос казался искренним. Как еще она могла на него ответить? Она приподняла рисунок щита.

– Этот я нашла в пчеловодческом сарае Чарли Брейзила этим вечером. А этот… – она приподняла эскиз обода, – я только что нашла здесь в твоей книге.

Казалось, Кормак понял невысказанный вопрос даже раньше, чем она смогла его продумать.

– Это не мое. Нора. Я никогда не видел этого рисунка раньше, клянусь.

– Как же он попал туда?

– Эту книгу я одалживал Урсуле. Я совсем забыл про это. Когда она заскочила в дом в первый вечер, когда я был здесь, то хотела знать, над чем я работаю. Она начала просматривать книги, что я распаковывал, и спросила, не может ли она одолжить эту на день или два. Мне казалось, что не будет никакого вреда в том, чтобы одолжить ей ее. Прошлой ночью я увидел ее прямо рядом с дверью у Урсулы и взял ее обратно. Я положил ее на кухонный стол, когда вошел, и даже не подумал открыть.

Нора вернулась мыслями к утру, которое, казалось, было давным-давно, и вспомнила, как переложила книгу из кухни на рабочий стол Кормака. Она посмотрела на корешок. «Изящное искусство: шедевры ирландской работы по металлу».

– Почему бы это Урсула так заинтересовалась этой книгой?

– Я не знаю, Нора. Это научный трактат по древним находкам, – сказал Кормак. – Весьма сухое чтиво, даже для археолога. Она не сказала, зачем ей это нужно, а я не спросил.

Урсула не произвела на Нору впечатление преданного науке человека. Должна была быть некая причина, по которой она заинтересовалась именно этой книгой. Нора наугад раскрывала толстые страницы, находя фотографии и рисунки, таблицы, полные цифр, напоминавших координаты местностей, карты с пометками, где были найдены какие предметы – золотые ожерелья или склады гнутого и разбитого оружия. Слова Кадогана о том, что Брейзилы припрятали некоторые вещи из тайника, вдруг роем закружились у нее в голове. Не выяснила ли Урсула что-то такое, о чем не должен был узнать кто-то еще? «Я знаю, что ты прячешь…» Открытие ранее неизвестного артефакта, конечно, поворачивало дело об убийстве в новую сторону. И три узла на веревке Урсулы, прямо как у Дэнни Брейзила.

– Могу я взглянуть на это? – Кормак взял рисунок и книгу и начал просматривать иллюстрации, сравнивая эскиз в своей руке с рисунками и фотографиями из книги. – Здесь есть каталог всех известных золотых артефактов, найденных на ирландской земле.

– И что ты делаешь? – спросила Нора через его плечо.

Кормак быстро открыл страницу с рисунком и, держа ее открытой, чтобы показать ей, прочитал:

– «Брогерское ожерелье, золотое шейное кольцо первого века до нашей эры. Стиль украшения – эти сложные изогнутые узоры – говорит, что вещь ирландского производства». На рисунке, что ты нашла, кажется, изображено похожее ожерелье. Но дело в том, что, по-моему, ничего подобного в Ирландии никогда не находили… или, скорее, о такой находке не сообщали. Брогерское ожерелье является одним из немногих экземпляров работы по металу La Tene^[6], найденных в Ирландии, и одним из немногих золотых предметов железного века. Должно быть, ты видела его в Национальном музее. Посмотри на узор на твоем рисунке, приподнятые завитушки и трубообразные изгибы – видишь, как они похожи на детали Брогерского? Изумительно.

– Так что если ожерелье на рисунке настоящее, а не просто фрагмент воображения какого-то художника…

– Это было бы невероятной находкой. Бесценной. И если кто найдет его – если, конечно, он передаст это государству и докажет, что нашел его законным способом, – получит огромное вознаграждение. Когда артефакт откопан, под вопросом ставится источник. Большая часть археологической значимости теряется, если мы не знаем, откуда находка – но, конечно, денежная стоимость от этого не меняется. Теперь мне стало интересно, что на другом рисунке – настоящий это предмет или, как ты сказала, просто фрагмент воображения какого-нибудь художника.

Нора протянула ему рисунок щита, и они начали копаться в справочниках, сравнивая его с предметами на рисунках. Названия мест находок начали расплываться у нее перед глазами: Даурис, Боллиндерри, Майларг, Лагор, остров Луган, Лиснакрогер… На страницах орнаменты извивались, перекручивались и изгибались, отражая естественный мир в абстрактном. Повсюду были глаза и лица животных. Нора представляла себе, как мастер сгорбился над своими инструментами, делая тонкие узоры «рыбья кость», птиц, чьи клювы образуют головки булавок. Она пролистнула диск с трискелионом и почувствовала, что где-то уже встречала его. Но где она видела этот образ раньше? Изящные спирали, все считалось по три… Нора пошарила в памяти, но не смогла определить, откуда взялся образ. Неважно, когда-нибудь он вернется, вероятно, когда она не будет пытаться вспомнить.

– Вот он, – сказал Кормак. – Выпуклость щита, часть Лугнабронского клада.

Нора посмотрела через его плечо и увидела фотографию, в точности совпадавшую с рисунком. Она подумала обо всех других рисунках, по меньшей мере, десяти или двенадцати, в жестяной коробке Чарли Брейзила.

– У меня есть идея, – сказала она. Нора побежала за своим мобильником. Она нажимала на кнопки, пока наконец не нашла в записной книжке телефона домашний номер Найалла Доусона. Нора услышала его знакомый голос на фоне играющих в догонялки детей, задыхающихся от смеха. Она представила себе, как они сидят в саду позади дома Доусона в Сандимаунте, готовясь снять мясо с жаровни, и звуки обычной жизни вдруг почти довели ее до слез.

– Найалл, это Нора Гейвин. Я знаю, сейчас выходные, но мне нужно попросить тебя об одолжении. Нельзя ли мне как-нибудь получить полный список всех предметов, найденных в Лугнабронском кладе? – она подождала мгновение, прислушиваясь к шуму детских голосов вдали. – Я бы не попросила, Найалл, если бы это не было так жизненно важно.

– Нет, я рад помочь. Нора. Просто я немного изумлен, потому что ты второй человек за два дня, кто просит постатейную опись Лугнабронских предметов. Тот же самый список я отослал факсом Урсуле Даунз вчера вечером.