Фрагментарность метафорического структурирования

Пока мы рассматривали системный аспект концептов, структурируемых метафорами. Такие концепты понимаются в терминах самых различных метафор (например, время - это деньги, время — это движущийся ОБЪЕКТ и т. п.). Метафорическое структурирование объектов с неизбеж­ностью фрагментарно и отражается в лексике, которая включает фразео­логию с устойчивыми выражениями типа to be without foundation 'быть безосновательным (букв, быть без основания)'. Поскольку концепты структурируются метафорами системно, например, ТЕОРИИ — это СТРО­ЕНИЯ, мы имеем возможность использовать выражения construct 'выстра­ивать', foundation 'основание' из одной области (BUILDINGS/СТРОЕНИЯ) для обсуждения соответствующих концептов в той области, которая определяется метафорами (THEORIES/ТЕОРИИ). Например, интерпрета­ция смыслового коррелята понятия foundation 'основание' в метафориче­ски определяемой области ТЕОРИЯ зависит от мельчайших деталей того, как используется метафорический концепт ТЕОРИИ — ЭТО СТРОЕНИЯ для структурирования понятия ТЕОРИЯ.

Фрагменты концепта СТРОЕНИЕ, который используется для структу­рирования понятия ТЕОРИЯ, — это основание и внешний каркас. Крыша, внутренние комнаты, лестницы и коридоры — это те части здания, ко­торые обычно не представлены в метафорических осмыслениях понятия Теория. Таким образом, метафора ТЕОРИИ — ЭТО СТРОЕНИЯ имеет «ис­пользуемую» (used) часть (основание и внешний каркас) и «неиспользу­емую» (unused) часть (комнаты, лестницы и т. п.). Такие выражения, как выстраивать и основание, — это примеры используемой части такого ме­тафорического концепта, которые принадлежат нашему обыденному язы­ку, который мы воспринимаем как буквальный, когда говорим о теориях.

Но какие лингвистические выражения отражают «неиспользован-нУю» часть метафоры ТЕОРИИ — это СТРОЕНИЯ? Вот четыре примера:

His theory has thousands of little rooms and long, winding corridors.

В его теории тысячи маленьких комнат и длинные извилистые коридоры.

His theories are Bauhaus in their pseudofunctional simplicity.

Его теории — это «Баухаусы» с их псевдофункциональной простотой.

Не prefers massive Gothic theories covered with gargoyles.

букв. Он предпочитает массивные готические теории, покрытые горгульями.

Complex theories usually have problems with the plumbing.

У сложных теорий обычно возникают проблемы с водопроводом.

Эти предложения выходят за рамки обычного языка, воспринимаемого как буквальный, и относятся к языку, который традиционно называется «образным» или «творческим». Таким образом, общепринятые выраже­ния (типа Не has costracted a theory 'Он построил теорию') и выражения творческого характера (типа His theory is covered with gargoyles 'Его тео­рия покрыта горгульями') могут быть примерами одной общей метафоры (ТЕОРИИ - ЭТО СТРОЕНИЯ).

Здесь различаются три варианта творческой (или необщепринятой) метафоры:

1. Расширения уже используемой части метафоры, например, These facts are the bricks and mortar of my theory 'Эти факты представляют собой кирпичи и строительный раствор для моей теории'. Здесь ссылка делается на внешний каркас, в то время как метафора ТЕОРИИ — ЭТО СТРОЕНИЯ в обычном случае не предполагает упоминание использованных материалов.

2. Примеры, относящиеся к неиспользованной части общепринятой метафоры, например, His theory has thousands of little rooms and long, winding corridors 'В его теории тысячи маленьких комнат и длинные извилистые коридоры'.

3. Собственно новая метафора, т. е. метафора, ранее не использовавшаяся для структурирования соответствующей части обычной понятийной системы человека и тем самым представляющая собой новый способ осмысления чего-либо, например, Classical theories are patriarchs who father many children, most of whom fight incessantly 'Классические теории — это патриархи, которые порождают множество детей, большинство которых непрерывно сражаются'.

Каждый из этих вариантов лежит за пределами используемой час­ти метафорического концепта, структурирующего обычную понятийную систему человека.

Между прочим, заметим, что все языковые выражения, которые мы приводили для характеристики общих метафорических концептов, от­носятся к образным. Примеры таковы: ВРЕМЯ — ЭТО ДЕНЬГИ, ВРЕМЯ -ЭТО ДВИЖУЩИЙСЯ ОБЪЕКТ, КОНТРОЛЬ СООТВЕТСТВУЕТ ВЕРХУ, ИДЕИ -ЭТО ПИЩА, ТЕОРИИ — ЭТО СТРОЕНИЯ и т. д. Ни одно из них не является буквальным. Это следствие того, что метафорические концепты лишь фрагментарно используются для структурирования наших обычных по­нятий. Метафорические концепты выходят за область буквального, так как неизбежно содержат части, которые в обычном случае не использу­ются для осмысления обыденных представлений человека.

Метафорические выражения, о которых до сих пор шла речь (на­пример, время придет; мы выстраиваем теорию, нападать на идею)' используются в рамках целостной системы метафорических концеп­тов — понятий, к которым мы постоянно обращаемся в практической жизни и в мышлении. Эти выражения, как и другие слова и фразео­логизмы языка, конвенциональны (fixed by convention). В дополнение к этим случаям — компонентам целостных метафорических систем — есть еще идиосинкретические метафорические выражения, стоящие в стороне от остальных, использование которых в языке и мышлении не имеет си­стемного характера. Это такие хорошо известные выражения, как the foot of the mountain 'подножие горы', a head of cabbage 'кочан (букв, голова) капусты', the leg of a table 'ножка стола' и т. п. Эти выражения представ­ляют собой изолированные примеры метафорических концептов, когда в метафоре используется только одна часть концепта (или, может быть, две или три). Таким образом, в выражении the foot of the mountain представлена единственная используемая часть метафоры A MOUNTAIN is A PERSON/ГОРА — ЭТО ЧЕЛОВЕК. В обычной беседе мы не говорим о голове, плечах или туловище горы, хотя в особых контекстах вполне возможно создать новые метафоры, основанные на этих компонентах метафорического концепта, которые обычно не используются. На самом деле в метафоре ГОРА — ЭТО ЧЕЛОВЕК заложена возможность, благодаря которой альпинисты будут говорить о плечах горы (shoulder of a moun­tain) (а именно о гряде около вершины) и о покорении, сражении и даже о том, что можно быть убитым горой. В мультипликационных фильмах горы оживают, и их пики становятся головами. Дело в том, что такие метафоры, как ГОРА — ЭТО ЧЕЛОВЕК, маргинальны в нашей культуре и языке; их используемая часть может состоять из одного конвенци­онального выражения, и поскольку используемая часть таких метафор очень мала, их взаимодействие с другими метафорическими концепта­ми не имеет системного характера. В силу сказанного изолированные метафоры не представляют для нас значительного интереса, однако опре­деленный интерес все же есть, так как их можно расширить за счет неиспользованных частей при создании новых метафор, в шутках и т. п. Сама возможность расширения изолированных метафор за счет неис­пользованных компонентов показывает, что несмотря на маргинальность, они действительно существуют.

Такие примеры, как the foot of the mountain, идиосинкретичны, несистемны и изолированы. Они не взаимодействуют с другими метафо-Рами, не играют существенной роли в концептуальной системе человека, а потому не являются метафорами, которыми мы живем. Существова­ние изолированных метафор проявляется только в том, что они могут быть расширены в субкультурах, а их неиспользованные части служат основой для новых метафор, представляющих, впрочем, относительный интерес. Если какие-либо метафорические выражения заслуживают на­звания «мертвых» (dead), так это они, хотя изолированные метафоры и подают признаки жизни, в том смысле, что их частично можно понять в рамках таких маргинальных метафорических концептов, как ГОРА — ЭТО ЧЕЛОВЕК.

Необходимо отличать эти изолированные случаи использования ме­тафор, выпадающие из системы, от метафорических выражений систем­ного характера, которые мы обсуждали. Такие выражения, как wasting time 'пустая трата времени', attacking positions 'атака позиций', going our separate ways 'идти своей дорогой' и т. п., представляют собой отражение метафорических понятий системного типа, которые структурируют нашу деятельность и мышление. Они «живы» в наиболее фундаментальном смысле: это и есть те метафоры, которыми мы живем. То, что они кон­венциональны и фиксированы в словарном составе английского языка, не делает их менее живыми.