Представление о чистом бессодержательном знании является непосредственным и абстрактным и как таковое сразу же опосредуется другими необходимыми фазами. Так, мы видим, что это чистое бессодержательное универсальное знание [43] тождественно универсальному эго. Ибо это бессодержательное универсальное знание есть только другое наименование для бессодержательного, безграничного, бесконечного универсального эго. Фихте (Fiche) пишет во введении к своей «Науке этики»:
Как объективное может становиться субъективным, как бытие может становиться объектом отражения? Эта странная перемена никогда не будет объяснена тем, кто еще не нашел точку, где субъективное и объективное неразличимы и являются одним. Эта точка теперь установлена и служит отправной для нашей системы. Эта точка скрыта под наименованиями: эго (самость), разумность, рассудок и т.д.
«Вьяса-Бхашья» объясняет этот момент следующим образом (II.19):
Объективный мир 22-х категорий существует в махате в недифференцированных тонких формах, которые при подходящем случае проявляются как объективный мир. (* 1. (… санскрит …))
И в I.36 мы находим:
Непроявленный махат подобен глубочайшему океану, не возмущенному волнами, спокойному и безмятежному, имеющему лишь одно переживание Я. Махат, таким образом, есть место встречи самосознания как субъективного с одной стороны и объективного мира с другой. (* 2. (… санскрит …)) (*...сознание, растворенное в [идее] самости, перестает волноваться и становится подобным великому океану, умиротворенным, беспредельным, только-самостью.... Эта двоякого вида «беспечальная» деятельность, «имеющая объект» и «только-самость», называется лучезарной. – перевод Островской-Рудого – прим. перев.)
Итак, термин ануматра, которым Панчашикха описывал эго-самость около трех тысяч лет назад, было по сути лишь повторен Фихте в Германии как «точка, где субъективное и объективное неразличимы». Это то же самое, что чистая самость, или асмитаматра Патанджали, IV.4. О махате Виджняна Бхикшу говорил как о манасе, или уме, в смысле окончательной адхьявасайя, или нисчайя, то есть присвоения, ассимиляции. То, что уже говорилось о махате, должно прояснить, почему это последний предел, до которого субъективное и объективное соединены воедино. Махат является [44] ни тем, ни другим, это – источник их обоих.
Буддхи, поэтому, называется то махат, то – асмитаматра, манас, саттва, буддхи, линга – в соответствии с теми аспектами, которые включаются в рассмотрение.
Состояние, называемое «махат», является самым всеобщим из воспринимаемых вещей и универсальным источником всего остального.
Фаза же саттвы, или чистого сияния, естественно переходит в другую фазу – эго как познающего, эго как субъекта.Первая фаза махата, или асмитаматры, была состоянием, в котором саттва доминировала, а раджас и тамас были подавлены. Но в следующий момент раджас взял верх, и так появилось эго как субъект всякого познания, Я, познающий во всех ментальных состояниях. Бессодержательное субъект-объектное Я – это пассивный, саттвический аспект буддхи, поймавший отражение духа, пуруши.
