Стресс: тогда и сейчас

На протяжении подавляющей части нашей истории стресс можно было определить в терминах прямой физической угрозы. В период плейстоцена типичными стрессорами могли быть нападения хищников, угрозы со стороны других представителей нашего вида, опасности, связанные со средой, например риск соскользнуть вниз с крутого склона утеса. В каждом случае реакция была одной и той же — генерализованная активация автономной нервной системы, называемая реакцией нападения/бегства. Ярлык «нападение/бегство» точно описывает функциональные аспекты этой общей реакции. Симпатические нервные волокна периферической нервной системы, которые опосредуют реакцию нападения/бегства, приводят в действие целый ряд органов, так чтобы они облегчали нападение или бегство. Например, частота сердцебиения увеличивается, кровеносные сосуды сжимаются, направляя больше крови к крупным мышцам тела, зрачки глаз расширяются, вбирая больше информации, а другие системы, не имеющие существенного отношения к кратковременному физическому эксцессу, становятся неактивными или блокируются, например пищеварительная, иммунная и репродуктивная системы (Carlson, 1998). Реакция нападения/бегства также связана с высвобождением гормонов стресса, таких как глюкокортикоид, кортизол и эпинефрин (адреналин). Эпинефрин усиливает эффекты симпатической нервной системы, повышая частоту сердцебиения и кровяное давление. Переносимый кровью, этот гормон направляется к тканям, которые напрямую не связаны с симпатическими волокнами. Кроме того, гормоны стресса действуют в качестве глюконеогенных агентов. Другими словами, они способствуют производству новой глюкозы (глюконеогенез), расщепляя животный крахмал, накопленный в печени и мышечных тканях, что обеспечивает быстрый источник горючего, которое мышцы и головной мозг используют в чрезвычайной ситуации. Те же гормоны стресса расщепляют накопленную жировую ткань, превращая ее в жирные кислоты, которые обеспечивают источник энергии для мышечных тканей. Кроме того, глюкокортикоиды и эпинефрин расщепляют белки мышечной ткани на образующие их аминокислоты. Эти аминокислоты могут подвергнуться дальнейшему расщеплению, становясь глюкозой, или послужить в качестве тканеобразующего материала при заживлении ран и других повреждений, которые могут быть получены во время физического эксцесса.

Для бесчисленных поколений наших предков реакция нападения/ бегства обеспечивала нужное физическое подспорье, которое было необходимо для того, чтобы выжить в чрезвычайных ситуациях. Даже в сегодняшнем мире эта активация симпатической нервной системы может иметь решающее значение для выживания. Например, женщина, задним ходом отъезжавшая на автомобиле от дома, случайно наехала на своего двухлетнего сына. Она выскочила из автомобиля, и хрупкой, весящей 55 кг женщине удалось полностью приподнять машину над малышом, что помогло ему спастись. Еще в одном случае огромный трактор опрокинулся, придавив 12-летнего сына фермера. Мужчина сумел приподнять трактор над своим ребенком, хотя при этом повредил себе спину. Автономная нервная система играет жизненно важную роль даже в ходе повседневного существования. Если бы не эта система, мы бы не могли приспосабливаться даже к незначительным изменениям среды, например во время выхода на улицу и возвращения в помещение, или адаптироваться к изменениям в рабочей нагрузке, например, когда нужно представить курсовую работу к определенному дню.

Однако несмотря на важнейшую роль, которую эта система играет в контексте современной жизни, она зачастую приводит к неадаптивным последствиям. Когда человек начинает сердиться или волноваться, попав в дорожную пробку, или приходит в ярость от действий другого водителя, симпатическая нервная и эндокринная системы вызывают древнюю реакцию нападения/бегства. Организм переполняется гормонами стресса, сердце стучит, артериальное давление подскакивает, а кровяной поток насыщается жирными кислотами, мобилизованными из жировой ткани. Когда человек сидит за рулем автомобиля, у него немного возможностей дать выход этим физиологическим реакциям. Давление может оставаться высоким в течение многих часов после события, спровоцировавшего его повышение. Жирные кислоты, которые были мобилизованы в качестве топлива в кровяной поток, не утилизируются и, соответственно, откладываются на внутреннюю поверхность артерий, образуя скопление бляшек, ведущее к атеросклерозу.

Рабочее место — еще одна современная область, где эта древняя реакция вызывает теперь неадаптивные последствия. Когда руководитель или начальник человека недоволен его работой, приводится в действие тот же механизм нападения/бегства. К сожалению, если индивидуум действительно последует физическому паттерну реагирования, согласующемуся с физиологическим паттерном его организма, его, вероятно, ждут большие неприятности. Физическое нападение на своего начальника в нашей культуре не приветствуется и почти неизбежно ведет к лишению свободы людей, выбирающих эту конкретную стратегию.

В современном мире мы часто получаем новости о стрессовых событиях по электронному оборудованию, которое обеспечивает дистанционную коммуникацию. Сильная стрессовая реакция может быть вызвана телефонным звонком от родственника, живущего на расстоянии в сотни миль, или даже сценами войны, которые мы наблюдаем по телевизору в своей квартире. Это постоянное продуцирование стрессовой реакции без подходящего физического выхода оказывает крайне вредное влияние на организм.

Несомненно, что атеросклероз — одно из последствий проявления мгновенной симпатической реакции. Согласно оценкам, около 20% американцев предрасположены своим типом личности к риску сердечных заболеваний, обусловленному их вспыльчивостью и, как правило, циничным взглядом на человеческую природу (Donner, 1996). Эти люди составляют подмножество так называемой личности типа А, поведение которой характеризуется неистовостью, требовательностью и целеустремленностью. Требовательность сама по себе не является фактором риска, но у тех индивидуумов, у которых она сопряжена с враждебностью, есть явная связь требовательности с сердечными заболеваниями. Хроническая гневливость и фрустрация ведут к периодическому запуску стрессовой реакции, вызывая образование артериальных бляшек. Хронические всплески артериального давления и сердцебиения, переживаемые людьми, у которых уже развивается атеросклероз, могут привести к тому, что бляшка в коронарной артерии оторвется, образуя тромб, и тем самым ускоряя сердечный приступ (The Stress Connection, 1994).

Кроме повышения вероятности сердечных заболеваний, хронические стрессовые реакции ослабляют многие другие системы организма. Хронический стресс расстраивает пищеварительную систему, поскольку одна из функций симпатического возбуждения — подавлять пищеварение. Когда, с тем чтобы вернуть пищеварительную систему на уровень функционирования, активизируется парасимпатический отдел автономной нервной системы, это может привести к избыточной секреции желудочных кислот. При хроническом чрезмерном высвобождении желудочной кислоты существует вероятность образования пептических язв (язв желудка и двенадцатиперстной кишки). Определено, что одним из факторов в образовании пептических язв является вирусная инфекция, но они связаны и со стрессовой реакцией. Подавление иммунной системы, которое происходит во время симпатического возбуждения, ослабляет способность организма защищаться от инфекций. Хроническое отключение иммунной системы приводит к тому, что человек становится уязвимым к различным патогенным бактериям и вирусам. Результатом становится паттерн хронических болезней, который делает борьбу со стрессовыми событиями еще более проблематичной, запуская порочный цикл, когда стресс подрывает здоровье, делая существующие стрессоры еще более стрессовыми и труднопреодолимыми.

Влияние хронического стресса на головной мозг ухудшает ситуацию еще сильнее. В современном мире большинство наших повседневных проблем носят комплексный характер и требуют относительно большой остроты ума для своего устранения. Одна из непосредственных функций стрессовой реакции — усилить когнитивное функционирование. Это достигается за счет повышения в плазме крови уровней глюкозы, доступной для нейронов центральной нервной системы. Благодаря своим глюконеогенным свойствам, гормоны стресса мобилизуют глюкозу из накопленных запасов и направляют это топливо в мозг, повышая давление крови. Такие гормоны, как эпинефрин, вероятно, делают мембраны нейронов еще более проницаемыми для их основноготоплива — глюкозы. Все это приводит к повышению скорости и эффективности нервного функционирования. Оборотной стороной этого процесса является то, что в долговременной перспективе хроническое воздействие таких глюкокортикоидов, как кортизол, делает нейроны намного более уязвимыми к физиологическим «атакам», приводя к гибели нейронов и когнитивным нарушениям (Sapolsky, 1999).

У людей с диагнозом клинической депрессии, как правило, происходит аномально высокая секреция таких глюкокортикоидов, как кортизол (Sapolsky, 1999). Изображения мозга с высоким разрешением, полученные методом магнитных резонансов, указывают на значительное уменьшение величины гиппокампа в пределах от 12 до 15% при сравнении с парными недепрессивными контрольными испытуемыми. Гиппокамп — это структура мозга, играющая важнейшее значение в опосредовании информации, хранимой в долговременной памяти. Можно было бы предположить, что люди, у которых гиппокамп меньше нормального, впадают в депрессию из-за нарушений когнитивного функционирования. Однако это кажется маловероятным, поскольку в вышеуказанном исследовании испытуемых подбирали попарно по уровню образования. Изучение гиппокампа у людей, страдающих посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), также свидетельствует о его атрофии с уменьшением в объеме от семи до восьми процентов от нормы. Имеются также данные о линейной положительной корреляции между продолжительностью участия в боевых действиях и атрофией гиппокампа, независимо от того, диагностировали у человека ПТСР или нет.

Даже в среде, окружавшей наших древних предков, хроническая активация реакции нападения/бегства, без сомнения, пагубно сказывалась на здоровье. Следует помнить, что процесс естественного отбора направлен не на получение идеальных организмов или систем. Естественный отбор направлен на сохранение физиологических и поведенческих черт, которые позволяют индивидуальным организмам прожить достаточно долго, чтобы оставить жизнеспособное потомство. Накопленные эффекты хронического стресса, как правило, не летальны для индивида, пока не минуют лучшие репродуктивные годы. Соответственно, в ходе естественного отбора предпочтение всегда будет отдаваться наличию системы стрессовой реакции, которая позволит вам преодолеть эпизодическое чрезвычайное происшествие, пусть даже в конечном счете она приведет к относительно ранней смерти.

С практической точки зрения, мы, будучи современными людьми, должны помнить, что стрессовая реакция вызывается восприятием угрозы. Воспринимается что-то как угроза или нет — следствие расчетов и фильтрации, которые идут в нашей когнитивной системе. Осознанное понимание того, что гнев и фрустрация при иррациональных действиях другого водителя причиняют вред только нам самим, — первый шаг в уходе от цепочки физиологических событий, связанных со стрессовой реакцией. Физиологи идентифицировали тип личности, который, по-видимому, относительно неподвержен вредным стрессовым реакциям. Этот тип называют «стойкой личностью»; такие люди, как правило, рассматривает стрессоры не в качестве угрозы или наказания, а скорее как вызов (Dobasa, Maddi & Kahn, 1982). Подобные люди обладают от природы позитивным взглядом на жизнь, принимая каждый стрессор как своего рода препятствие, которое надо преодолеть в игре под названием жизнь. Хотя большинство из нас, вероятно, не одарены такой природной склонностью к стойкости, желательно, чтобы мы попытались усвоить этот взгляд настолько, насколько это возможно. Поскольку подавляющее большинство стрессоров, действующих в современном мире, имеют абстрактный ментальный характер, реакция на них посредством древнего паттерна физического метаморфоза не только неадаптивна, но потенциально детальна.