Политические идеи Николо Макиавелли

Несомненно, наиболее значимая фигура этого периода – Николо Макиавелли (1469–1527), мыслитель, с которого, по мнению многих исследователей, начинается современное понимание политики и государства. Какие же принципиально новые идеи высказал этот человек, бывший секретарь канцелярии Флорентийской республики, в небольшой по объему книжке, написанной им в 1513 г. в вынужденной отставке, которой он пытался привлечь внимание Лоренцо Медичи к собственной персоне в надежде на получение должности? Речь идет, конечно же, о Государе, книге, при жизни ее автора практически неизвестной. Она была напечатана лишь в 1532 г. и стала пользоваться особым успехом только в эпоху абсолютизма. Так или иначе, она привлекала внимание многих могущественных политиков. Неслучайно ее любил перечитывать кардинал Ришелье, написавший даже Апологию Макиавелли; неслучайно известный французский писатель–романтик Шатобриан называл Наполеона «воплощением макиавеллизма»; неслучайно Муссолини в 1924 г. пишет эссе под названием Прелюдия к Макиавелли, в котором очень точно формулирует то, что составляет актуальность политической философии Макиавелли для любого политика. «Я утверждаю, – говорил Муссолини, – что учение Макиавелли сегодня гораздо более жизненно, чем четыре столетия назад, поскольку, если нынешние формы нашего существования претерпели значительное изменение, то в умах индивидов или народов не произошло глубоких сдвигов... Главный элемент политического искусства – человек. Именно из него мы и должны исходить».

Итак, вместе с Государем Н. Макиавелли мы попадаем в совершенно новый мир. Это не мир средневекового политического пространства, в котором государство рассматривалось как орудие временного человеческого существования; но это и не античное политическое пространство с его нравственно–этической ориентацией на всеобщее благо. В отличие даже от своих довольно смелых и радикальных предшественников – Марсилия Падуанского, Оккама и др., – Макиавелли рассуждает и пишет так, словно бы и не существовало средневековой философии со всем присущим ей понятийным аппаратом – идеями спасения, божественного провидения, соотношением между Градом Небесным и земной жизнью христианина, понятием божественного основания власти и господства. Для него существует только одна реальность, которую он тщательно вычленяет и изолирует от всего того, что внешне не имеет к ней никакого отношения, не является ее предметом или ее основанием. Эта реальность для Макиавелли – реальность государства, власти, политики. Он не задается вопросом, что есть государство: государство для него просто есть, и его нужно сохранять, укреплять. Единственная цель государства – собственное процветание, собственное величие. Он не обсуждает вопросов о праве, легитимности власти; с этой избранной им точки зрения мораль и религия не более чем социальные факты, которые политик должен уметь использовать, с которыми он так или иначе должен считаться. Что же касается политического расчета, то здесь во внимание должны приниматься только политические факты.

Таким образом, первая особенность концепции Макиавелли заключается в том, что он строит свое рассуждение исключительно на основе фактов, чистых явлений, феноменов, поэтому его теорию можно назвать феноменологией политики, признающей бесспорную автономию сферы политического, ее независимость от всех прочих областей социальной жизни.

Следующее звено в безупречно выстроенной логической цепочке включает вопрос: а что же имеет решающее значение на уровне чистых политических фактов? И Макиавелли без колебаний отвечает: сила, ибо победа сильнейшего – основной факт человеческой истории. «Поистине страсть к завоеваниям, – заключает он, – дело естественное и обычное (курсив мой. – М.Ф.), и тех, кто учитывает при этом свои возможности, все одобряют или же никто не осудит; достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеванию какой угодно ценой» (Государь, гл. III). Поэтому государство, изучаемое флорентийским мыслителем, есть прежде всего «порождение силы», употребление силы – первое и последнее основание политики государя, а война, ее институты и правила – «подлинная профессия того, кто правит».

Философию Макиавелли характеризует еще одна отличительная черта – она ориентируется на деятельную сторону человеческой природы. Фактически эта философия основана на утверждении, что политика, а в более широком плане и вся человеческая история, – вещь довольно пластичная и податливая, и человеческое действие – будь то коллективное, как в республиканском Риме, или индивидуальное, как в современной мыслителю действительности, – способно повлиять на ход истории. Неслучайно поэтому Макиавелли в предпоследней, 25–й, главе Государя расширяет границы своего чисто практического исследования и задается вопросом более общего характера: что может сделать человек перед лицом судьбы? Нужно ли расходовать отвагу, жар души, ловкость, если ход вещей предопределен заранее? Он сравнивает судьбу с бурной рекой, которая, разбушевавшись, все сметает на своем пути, валит деревья, разрушает жилища; перед ее напором все отступают, все бегут прочь. Но разве, спрашивает Макиавелли, это мешает людям предпринять меры предосторожности и возвести заграждения, чтобы остановить безумный бег реки? Так и судьба – она распоряжается лишь половиной дел человеческих, оставляя другую половину ведению людей; она являет свое всесилие лишь там, где не встречает преград; подобно женщине, она покоряется тому, кто более отважен и с большей дерзостью ее покоряет.

Именно таким человеком – дерзким и отважным, умеющим противостоять судьбе и добиваться своего – должен быть настоящий государь, способный создать сильное и процветающее государство. Описание качеств, которыми должен обладать настоящий государь, составляет сущность того, что обычно называют политическим макиавеллизмом, характеризуемым как разрыв между политикой и этикой. Однако, говоря о личности государя, не следует забывать, что даже в своих рассуждениях, каким должен быть настоящий государь, Макиавелли исходит из того, что есть, т.е. из реальности, а реальность для любого государя соткана из подстерегающих его на каждом шагу опасностей. И от того, как он преодолеет эти преграды и опасности, и будет зависеть в конечном счете судьба государства. Наконец, мудро замечает Макиавелли, реальность состоит и в том, что каждый из нас бесконечно далек от праведной жизни; реальность в том, что в этом мире невозможно жить так, как нужно. Перед нами рассуждения человека, долгое время бывшего у власти и не имеющего относительно нее никаких иллюзий, человека, умеющего различать добро и зло, но предпочитающего добро, не закрывающего глаза на реальность и на то, что он считает человеческим уделом.

И государь не может объединять в себе одни только добродетели и лучшие качества, поскольку ни один человек по природе своей не способен иметь одни добродетели и неуклонно им следовать. Самое главное для государя – суметь избежать пороков, которые могут лишить его власти, и некоторые из этих пороков полезны для государства, тогда как некоторые из добродетелей способны его разрушить. Вот качества, которые, по мнению Макиавелли, способствуют укреплению власти государя и процветанию государства.

Реализм: государь должен воспринимать людей такими, какие они есть, а люди по природе своей неблагодарны, боятся опасностей и жаждут наживы. Пока им делают добро, они преданны, но, как только возникает какая–то угроза их благополучию, они отворачиваются.

Расчет, мудрый правитель должен рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого–то другого, поэтому для него лучше вызывать страх в своих подданных, нежели быть любимым ими, ведь люди любят государей по собственному усмотрению, а боятся государей – по усмотрению последних.

Безразличие к моральным категориям (честь, добро и зло, и т.д.): государь предпочитает добро, но он зачастую вынужден творить зло: честность, прямодушие, умение держать слово похвальны для государя, но великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать слово и действовал хитростью.

Ловкость, доблесть: собственная энергия, решимость, талант, а подчас и жестокость к врагам государства. Жестокость полезна, если она убивает хаос в зародыше, ибо беспорядки поражают и разлагают общество в целом.

Величие: государь всегда должен быть выше обыденности. Он может не обладать всеми добродетелями, но должен выглядеть, как обладающий ими. Нужно выглядеть добрым, искренним, верным своему слову, благочестивым и быть таковым на самом деле, но сохранять внутреннюю готовность в случае необходимости проявить и противоположные качества. Именно поэтому, говорит Макиавелли, государь «должен усвоить то, что заключено в природе человека и зверя и совмещать в себе обе эти природы» (Государь, гл. 18). Из всех качеств зверей он предпочитает бесстрашие льва и хитрость лисицы.

Мало кому известные при жизни их автора политические советы Макиавелли стали весьма популярными уже к концу XVI в. Широкое распространение получил и термин «макиавеллизм»: бесспорно существовал макиавеллизм политический, но говорили и о медицинском, и о литературном, юридическом или теологическом макиавеллизме; позднее будут говорить о, макиавеллизме эротическом, основанном на «Искусстве любить» Овидия, и о супружеском макиавеллизме, учителем которого станут называть Бальзака; можно также встретить и понятие «романтического макиавеллизма», представителем которого считался лорд Честерфилд... Однако политические взгляды флорентийца встречали не только союзников, но и противников: тема антимакиавеллизма была не менее популярной во все времена.