Важнейшим достижением этого периода в области физики явилось выдвижение Максвеллом электромагнитной теории света. Тем самым были обобщены в одной всеобъемлющей теории и получили простую математическую формулу результаты опытов и теоретических построений двух поколений физиков в различных областях этой науки - электричестве, магнетизме и оптике. Хотя такоеобобщение само по себе и представляло победу математической физики, все же оно нуждалось для своего подтверждения в установлении точных единиц для измерения электричества - задача, которая была поставлена возникновением электротехнической промышленности. <…>
Электромагнитная теория света явилась венцом достижений, в котором осуществлялась мечта Фарадея о доказательстве взаимозависимости всех сил природы… эта теория должна была вместе с тем явиться и началом новых достижений, ибо ее центральная концепция - теоретическая необходимость существования электромагнитных воли - должна была привести к доказательству их истинности Герцем, который пришел к этому экспериментальным путем в 1888 году, а отсюда и к их практическому использованию в беспроволочном телеграфе и во всем, что явилось результатом этого открытия.
Периодическая таблица элементов
<…>Таблица эта, составленная в 1869 году, как казалось в то время, устанавливала пределы существования существенно различных видов материи; фактически, однако, она была полностью интерпретирована новой концепцией строения материи, согласно которой она состоит не из неизменных атомов, а из сравнительно непостоянных соединений небольшого числа элементарных частиц, которые сами подвержены изменениям и преобразованиям. Менделеев был Коперником атомистической системы; ее Галилею и Ньютону еще предстояло появиться.
В органической химии … наблюдался … систематический прогресс в интерпретации структур естественных веществ и даже еще более значительный сознательный синтез новых веществ. К концу столетия исследовательская работа в области химии полностью вошла, как существенная составная часть, в новую химическую промышленность, победа которой в создании синтетических красок распространилась, теперь на синтетические лекарства. Число химиков настолько умножилось, что они составляли, пожалуй, свыше половины научных работников.
Научно-исследовательские лаборатории
Более широкое использование науки и ученых вызвало потребность в расширении подготовки научных кадров и в дальнейшей организации науки. Единственным организационным новшеством явилось возникновение промышленной исследовательской лаборатории, которая почти незаметно выросла из мастерской или частной испытательской лаборатории изобретателя, превратившегося в дельца, подобно Сименсу или Эдисону. Однако одновременно росли также и университетские лаборатории... Таким образом, несмотря на все уверения в бескорыстии, академическая наука этого периода в конечном счете зависела от успехов науки в промышленности. Тем не менее науке была в большинстве случаев предоставлена возможность пользоваться значительной свободой при условии уважения ею традиционных границ в области политики и религии.<…>
Большой кризис
<…>Несмотря на огромные новые богатства, производившиеся промышленностью, деятельность которой принимала все более научный характер, создавалось впечатление, что напряжение в общественной жизни скорее усиливалось, чем уменьшалось; в рядах культурной интеллигенции, несомненно, наблюдалось чувство опустошенности и обреченности, своего рода чувство findesiecle, только слишком хорошо обоснованное. Марксистский социализм, особенно в Европе, казалось, предлагал промышленным рабочим многообещающую альтернативу...
<…>Эти философские течения, несомненно, были только симптомами поглощения науки машиной капитализма, как следствие растущей ее технической необходимости. Поворот ученых в сторону чистой науки и отход их от социальной ответственности был облегчен усилением притока пожертвований, позволявших большую специализацию, а также тонко продуманным распределением почестей и покровительства. Самый рост числа ученых также усиливал эту тенденцию приспособиться к обстановке и уклониться от ответственности. К концу века независимые ученые составляли незначительное меньшинство. Большинствополучало свое жалование от университетов или правительства и более чем когда-либо усвоило образ мыслей правящего класса.
