Хронологические рамки антропогенеза. 3 страница

Оказалось, что неандерталец, по-видимому, не мог произносить звуки [а], [i] и [u]. Ученые ожидали такого результата, поскольку уже по окончании реконструкции вокального тракта палеоантропа стало ясно, что его надглоточная полость гораздо меньше, чем у современного человека, а язык значительно более тонок. Однако классический неандерталец мог произносить целый ряд других гласных (в частности, [е], короткие [а] [i]и и т. д.). Очевидно, ему было доступно и произнесение нескольких согласных, а именно [d], [b], [s], [z], [v] и [f]. Не исключено, что это совсем не полный перечень фонетических возможностей <…>.

В результате исследователи пришли к заключению, что хотя неандертальцы классического типа и не обладали теми возможностями к членораздельной речи, которыми располагает современный человек, их речевой аппарат, тем не менее, был развит настолько, чтобы обеспечить определенный уровень языкового общения»^[198].

С другой стороны, исследования Ф. Либермана подверглись и довольно серьезной критике, которую можно свести к следующим моментам.

1. В настоящее время существует немало полноценных языков (например, африканские языки бушменов и готтентотов, относимые к группе койсанских), имеющих в своем распоряжении лишь один или два гласных звука.

2. Восстановление мягких тканей по костям скелета всегда предполагает вероятность ошибки^[199].

3. Находка прекрасно сохранившегося неандертальского черепа в 1995 г. в пещере Кебара (Кебрана) (Израиль, возраст – около 60 тыс. лет) позволило достаточно точно определить положение подъязычной кости (os hyoideum) и ее строение, полностью совпадающие с таковыми у современного человека^[200].

4. Измерения ротовой полости, проводившиеся на ископаемых черепах, не зафиксировали заметных различий между неандертальцами и людьми современного типа: «и у тех, и у других ротовая полость устроена примерно одинаково и дает, в общем, одинаковые возможности для произнесения различных звуков»^[201].

5. Известно, что строение диафрагмы – мышечного куполообразного органа, обеспечивающего точный контроль дыхания, также тесно связано с членораздельностью речи, причем одним из следствий такой функции диафрагмы является рост числа тел нервных клеток в спинном мозге грудных позвонков, в результате это отражается на относительной ширине позвоночного канала грудного отдела; по рассматриваемому признаку неандертальцы практически не отличаются от современного человека^[202].

6. П.И. Борисковский, отмечая некоторую примитивность структуры головного мозга палеоанторопов относительно Homo sapiens, тем не менее, говорит о достаточной развитости областей, связанных «со сложными формами пространственно-координированных функций, возникающих как при трудовых актах, так и при устной речи, а также с контролем этих процессов»^[203].

7. Генетические исследования, речь о которых шла выше, подтвердили опубликованные ранее предположения, согласно которым ген FOXP2, связанный с речевой функцией, абсолютно идентичен у современного человека и неандертальца. Косвенно данный факт можно рассматривать как аргумент в пользу того, что неандертальцы умели говорить. Впрочем, - замечает А.В. Марков, - не следует переоценивать силу этого аргумента: на самом деле от данного гена зависит не речь как таковая, а способность к очень быстрым и точно скоординированным движениям определенных мышц. Певчим птицам, например, ген FOXP2 необходим для пения^[204].

Таким образом, вопрос о речевых способностях неандертальцев в настоящий момент остается открытым, и достаточных оснований для отрицания их наличия мы не имеем.

Общеизвестен и никем не оспаривается факт широкого использования палеоантропами огня и одежд из шкур, о чем убедительно свидетельствуют многочисленные следы кострищ, находки костяных игл и застежек.

Особый интерес представляет обсуждение возможной религиозности палеоантропов. Ее показателями могут быть следы ритуальных действий, в том числе захоронения, а также различные артефакты (орудия культового характера и предметы изобразительного искусства).

 

Рис. 45. Неандертальское погребение, Шанидар I (Ирак). (По Д.Ламберту, 1991)	Рис. 46. Скелет мужчины из захоронения в пещере Кебара (Израиль), его возраст определяется в 60 тыс. лет[205]

 

Согласно статистике, приведенной Д. Ламбертом^[206], уже к началу второй половины ХХ века было открыто 68 захоронений, и почти все – в пещерах, где обнаружено более 150 тел (Рис. 37, 38, 45, 46). Исходя из этих цифр, систематичность погребальных действий отрицать не приходится. Если свести в таблицу основные признаки, свидетельствующие о наличии именно религиозно-ритуального характера погребальных операций, их возможные интерпретации в библейско-богословском аспекте, а также альтернативные объяснения (по Д. Ламберту^[207], П.И. Борисковскому^[208], В.Ю. Бахолдиной^[209], А.П. Бужиловой^[210], А.Б. Зубову^[211], В.Р. Дольнику^[212], Н.Я. Мерперту^[213]) получается следующая картина (обобщения произведено согласно описаниям некоторых захоронений из пещер Спи (Бельгия), Ла Ферраси, Ле Мустье и Ла Шапель-о-Сен (Франция), Мугарет-эт-Табун и Мугарет-эс-Схул (Израиль), Шанидар (Ирак), Киик-Кобы (Крым) и Тешик-Таш (Узбекистан):

Таблица «Интерпретации погребальной атрибутики неандертальцев»

№/№	Наблюдаемые признаки	Возможная библейско-богословская интерпретация	Другие интерпретации
11.	Сам акт захоронения в пещере	«Ибо прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3:19); пещера – жилище и одновременно - сакральное место, где погребались возможно только определенные члены общества	Естественная санитария и профилактика против прикорма хищников, инстинктивная «забота» о беспомощных членах группы; погребение мертвых членов группы характерно и для некоторых животных (муравьи, слоны)
22.	Тела умерших в позе спящего или эмбриона	Временное успение и рождение в вечную жизнь	Неглубокая овальная яма случайно определяет скорченное положение тела в могиле; откуда палеоантропы могли детально знать об особенностях положения плода в утробе матери?
33.	Ориентация тел по оси запад-восток (лицом к югу)	Символика воскресения («воскресающее солнце»)	?
44.	Каменная подушка	Символика сна, материал для изготовлений орудий труда	?
55.	Сожженные кости, яйцо страуса	Следы поминальной трапезы; символ возрождения-воскресения	Случайный мусор
66.	Орудия из камня	Намек на воскресение; «кремень-искра-огонь-воскресение»	Случайный мусор
77.	Следы подстилки из лесного хвоща, пыльца ярко окрашенных цветов, растущих вокруг пещеры, в т. ч. и обладающих лекарственными свойствами: василька, алтея розового, крестовника	Символика сна; символика воскресения, обновления и вечной жизни	Случайный мусор
88.	Рога козлов, окружающие погребение	Символика воскресения «солнцеворот»; идея о всесильном Божественном Покрове	Случайность, игра животного воображения (?)
99.	Охра, яркие кристаллы яшмы и кварца в могиле	Красный цвет – символ крови, вечной жизни и воскресения (то же – для ярких камней)	Случайный мусор
910.	Отделенные головы, в кругах камней, иногда с выломанным основанием и расширенным затылочным отверстием	Особое внимание к голове, как атрибуту бессмертной богоподобной человеческой личности	Каннибализм, причем не ритуального, а утилитарного характера (?)

 

Как видно из приведенной таблицы, большинство альтернативных, отрицающих религиозность, интерпретаций слишком много места предоставляют случайному стечению обстоятельств, а иногда оказываются просто не в состоянии объяснить некоторые из аспектов погребальной практики палеоантропов. Важно заметить, что в той или иной степени некий «духовно-мистический» аспект в мировосприятии неандертальцев не отрицается полностью практически никем из указанных авторов (за исключением В.Р. Дольника). Часть исследователей (П.И. Борисковский, А.П. Бужилова) подходят к трактовке атрибутов погребений избирательно, часть (Д. Ламберт, В.Ю. Бахолдина) - все детали рассматривают как доказательства наличия религиозности. Н.Я. Мерперт, а особенно, – А.Б. Зубов пытаются строить свои интерпретации почти исключительно в библейско-прамонотеистическом ключе (!). Представляется возможным принять именно эти интерпретации, однако, только лишь как «рабочую» гипотезу, требующую дальнейшей проверки временем.

Еще одно подтверждение религиозности неандертальского человека, правда косвенного характера, предлагает новосибирский археолог П.В. Волков^[214]. Это – наличие артефактов, которые могут быть интерпретированы как культовые орудия. Согласно мнению указанного автора такие орудия должны отвечать следующим требованиям.

1. «Иметь яркую, легко отличимую от обычного утилитарного инструмента форму или быть изготовлеными из неординарного материала.

2. Быть монофункциональным, т. е. не использоваться в других, более повседневных работах.

3. Нести на себе следы использования в действиях, которые могут быть интерпретированы как культовые»^[215].

К таким орудиям позднеашельской эпохи П.В. Волков относит т.н. «бифасиальные ашельские рубила» - орудия строго листовидной формы, чрезвычайно гармоничные, красивые, сложные в изготовлении (о чем говорят трасологические^[216] исследования В.Е. Щелинского) и предназначенные для узкого спектра использования, по-видимому, в качестве жертвенных ножей, – например, из пещеры Табун (Палестина). «Роль этих тщательно отделанных, морфологически ярко выделяющихся их общего набора более примитивных орудий еще и как бы оттенена тем, что на стоянках, начиная с олдувайской эпохи, они встречаются с массой простых, недифференцированных в функциональном отношении орудий», - отмечает П.В. Волков^[217]. При этом, «в археологии нет убедительных свидетельств сколько-нибудь продолжительной стадии зарождения и развития технологии их производства из эпохи олдувая»^[218].

Не исключено, что среди неандертальцев практиковались ритуальные охоты не только на копытных животных, но и на мамонтов и пещерных медведей, возможно, по версии А.Б. Зубова, связанные с культом Единого Бога. Известны также особые символические ритуалы захоронения частей их тел или костей, например, «классические» памятники Альп (пещеры Драхенлох, Вильденманнлислох, Петерсхелле и др.), в которых были обнаружены каменные конструкции, содержащие сгруппированные в особом порядке черепа и кости пещерных медведей. Таких находок известно достаточно много по всей зоне расселения неандертальцев в Европе – от Франции до Кавказа^[219].

Однако некоторые археологи более склонны рассматривать подобные манипуляции всего лишь как выражение эмоциональных состояний (например, после удачной охоты или изгнания зверя из пещеры) на основе доречевых приемов – непроизвольно возникающих элементарных символических действий, обусловленных примитивными, глубоко чувственными представлениями, пантомим, в которых каждый как бы повторно исполнял свою роль в завершившейся борьбе^[220]. Кроме того, среди многих животных-собирателей, особенно сложноорганизованных, известна склонность к коллекционированию предметов, иногда даже несколько упорядоченному^[221].

Рис. 47.	Рис. 48.

 

Однако вместе с тем, неандертальцам однозначно усваиваются и некоторые из древних культур, характеризующихся достаточно высокой степенью абстрактизма, гармоничности и изобразительности. К таковым относится, например, культура шательперрон (Франция, Испания, до 38 тыс. лет (Рис. 47, 48 - по Л.Б. Вишняцкому, 2005) – традиция изготовления каменных ножей особо сложной формы, украшений из кости, бус, подвесок, браслетов. «По совершенству форм и сложности технологий изготовления все эти изделия практически ни в чем не уступают орудиям и украшениям ориньякской культуры, существовавшей в то же время, но созданной, по-видимому, Homo sapiens», - замечает Л.Б. Вишняцкий^[222]. В 1976 году, во время раскопок многослойной палеолитической стоянки на Днестре, которые вела экспедиция Института археологии АН УССР, руководимая А.П. Чернышем, в мустьерском слое, датируемом возрастом более чем в 40 000 лет, найдена лопатка мамонта, на которой резцом была нанесена сложная многофигурная композиция. Художник-неандерталец вырезал контур животного, по-видимому, оленя, окружил его зигзагообразными линиями и квадратами, выгравированными и прорисованными черной краской^[223]. Особо впечатляют последние находки из пещеры Схул на склоне г. Кармел (Израиль) и со стоянки Уед Джеббана (Алжир). Это украшения из достаточно стандартно просверленных раковин и бусин, сырьем для изготовления которых послужили панцири мелких (размером с горошину) морских моллюсков Nassarius. Химический и элементный анализ почвы из пещеры Схул дает дату около 100 тыс. лет. Бусина из Алжира на 10 тыс. лет моложе. «Исследователи обращают внимание на то, что бусины из морских раковин были найдены далеко от мест, где их можно было добыть. Море никогда не приближалось к пещере Схул, а стоянка Уед Джеббана вообще находится в 200 километрах от средиземноморского побережья»^[224]. Изготовление и ношение украшений указывает на развитую абстрактность, символичность, эстетичность мышления, а возможно, косвенно - и на религиозность. Тем не менее, возникает вопрос: не принадлежат ли артефакты из Схул и Уед Джеббана, интерпретируемые как украшения, в действительности древнейшим людям современного типа? Не было ли ошибки в датировках? Дело в том, что по последним данным, пещеры горы Кармел на протяжении тысячелетий поочередно заселялись то неандертальцами, то представителями вида Homo sapiens ^[225].

Обсуждая искусство палеоантропов, следует отметить и возможные другие его интерпретации, согласно которым первобытные творцы рассмотренных выше артефактов не владели речью и столь сложным мышлением. Неандертальцы при производстве полифункциональных орудий могли интуитивно и бессознательно антропоморфизировать изделия, придавая им некоторые параметры собственного облика – вертикального и симметричного, а также – очертания окружающих природных объектов и живых существ^[226]. Американский психолог Н. Хамфри предложил интерпретировать даже кроманьонскую живопись верхнего палеолита (знаменитых пещер Шовэ и Ляско) как свидетельство интеллектуальной и языковой ограниченности ее создателей, в связи со сходством картин первобытных художников с реалистичными и правильно построенными в плане перспективы рисунками психически неполноценных детей, страдающих аутизмом и не владеющих речью. Такое яркое восприятие окружающей действительности, по мнению Хамфри, не было опосредовано абстрактными классификационными символами и не содержало в себе никаких идейных представлений^[227]. При этом переход от реалистических изображений к схематическим в конце верхнего палеолита напрямую связывается с появлением абстрактного мышления, языка и утратой непосредственного восприятия^[228]. Производство же орудий, даже требующих высокого уровня мастерства для их изготовления, по мнению указанных авторов, «само по себе вряд ли может быть доказательством наличия языка»^[229]. Становясь на эти позиции, мы будем вынуждены рассматривать неандертальцев как гоминид – животных, максимально близких к человеку, но, все же, не людей^[230]. Они долгое время сосуществуют с потомками Адама, и ими же, в конце концов, окончательно истребляются. Разумеется, в таком случае, предположения, допускающие метисацию, отвергаются.

Оригинальность подобных гипотез, безусловно, привлекает внимание. Вместе с тем, следует признать, что на настоящий момент однозначно доказать методами антропологии, археологии и даже генетики существование принципиальных различий между Homo sapiens и Homo neanderthalensis пока нельзя, следовательно будет преждевременным и отрицать статус неандертальцев как частично генетически обособленной общности людей.

Разумеется, здесь следует избегать соблазна крайне упрощенческих утверждений некоторых авторов о том, что неандерталец – «это просто человек, живший в бедности, страдавший артритом и, возможно, сифилисом» (?!)^[231], т.к. мы имеем дело с многотысячелетней первобытной цивилизацией, существовавшей на огромных территориях Европы, Ближнего Востока, Средней Азии и Африки.

Итак, феномен неандертальца – это одна из интереснейших и до сих пор неразгаданных страниц прошлого человечества. Вопрос об их статусе, как и вопрос о происхождении и бытии человека вообще^[232], нельзя считать закрытым, а антропологические и археологические интерпретации окончательными^[233]. Осмысление и решение этой сложнейшей проблемы – дело будущего.

Неоантропы.

Под термином «неоантропы» в современной науке понимаются люди современного типа - Homo sapiens sapiens («человек разумный») или «кроманьонцы», традиционно называемые так по месту первой находки их ископаемых останков и тонко выделанных орудий труда в гроте Кро-Маньон в 1868 г. (Дордонь, Юго-Западная Франция. Рис. 49 - 51). Важнейшие ископаемые находки: в Африке — Кейп-Флетс, Фиш Хук, Назлет Хатер; в Европе — Комб Капель, Младеч, Кро-Маньон, в России — Сунгирь (Владимирская область), на Украине — Межиреч. Неоантропы в отличие от неандертальцев были выше ростом (до 180 см.), грацильнее (тоньше, изящнее) сложены, имели относительно высокую, укороченную в направлении лицо–затылок голову, более округлую черепную коробку меньшего объема (1400-1500 см³). У них практически отсутствовали надглазничные валики, а подбородочный выступ, напротив, получил заметное развитие^[234].

		1. Перигор. а – Скребло. б – Резец. в – Нож с округлой тыльной стороной. 2. Граветтийская культура. г – Сужающийся остроконечник. д – Резец. е – Нож с тупой тыльной стороной. 3. Ориньяк. ж – Скребло с выступом. з – Заостренное лезвие. и – Резец. 4. Солютре. к – Наконечник стрелы. л – Листовидный остроконечник. м – Проколка. 5. Мадлен. н – Гарпун из оленьего рога. о – Костяной рыболовный крючок. п – Наконечник из оленьего рога.
Рис. 49. Homo sapiens sapiens, Кро-Маньон (Франция).	Рис. 50. Homo sapiens sapiens, Кро-Маньон (Франция).
Рис. 51. ОРУДИЯ РАЗНЫХ КУЛЬТУР КРОМАНЬОНЦЕВ, МАСШТАБЫ НЕ СОБЛЮДЕНЫ (По Д. Ламберту, 1991)

 

Кроманьонцам усваивается перигорская, ориньякская, солютрейская и некоторые другие культуры верхнего палеолита (до 35 тыс. лет), получившие свое название по местам раскопок во Франции. Для этих культур характерны чрезвычайно сложная и тонкая обработка камня: кремневые пластины с ретушью и выемками по краям, скребки, нуклевидные орудия; развитая обработка кости, в частности, костяные наконечники копий с рассеченным основанием; остатки долговременных утепленных общинных жилищ и относительно развитое изобразительное искусство, сложные культовые погребения.

Религиозность, способность к абстрактному мышлению и владение речью у древних людей кроманьонского (современного) типа никем из исследователей никогда не оспаривалась. Факты говорят о развитой духовной культуре доисторического человека и вторичной деградации современных нам племен, образ жизни и верования которых этнографы ХIХ – первой половины ХХ вв. часто пытались ошибочно автоматически проецировать на неоантропов^[235]. Размышляя о религиозной культуре и искусстве палеолита, представленных ритуальной живописью знаменитых испанских и французских пещер (Алтамира, Нио, Пеш-Мерль, Ляско, Фон-де-Гом, Монгодье (Рис. 52, 53, 54) польская исследовательница Э.Л. Лаевская пишет: «Современники мамонтов и саблезубых тигров поднимаются над холодом оледенения, голодом и опасностями существования, почти полной технической беззащитностью. Они достигают художественных вершин, которые демонстрируют явное несовпадение развития человеческого духа и материального уровня цивилизации. <…> Масштабности, многообразию и цельности, совершенству и глубине первобытной художественной мысли можно поражаться непрестанно. От ХХХ до Х тысячелетия до н. э. освоены все принципы изобразительного творчества – в ансамбле и в отдельных его компонентах, в композициях и в декоре. Создание священного пространства «храма»; канон развернутой на плоскости фигуры; фризовое и геральдическое построение сцены; соотношение вещи и ее воплощения; взаимодействия формы предмета и изображения. К чему бы мы не прикоснулись, все имеет свои посттипы, постобразы, все получает развитие в последующей многотысячелетней истории искусства человечества»^[236]. С ней целиком и полностью соглашается религиовед А.Б. Зубов, который утверждает: «у нас нет никаких объективных данных, позволяющих считать человека верхнего палеолита магистом, но в нашем распоряжении есть множество свидетельств его напряженного религиозного искания»^[237]. К таковым можно отнести в первую очередь, сюжеты росписей, представляющие не хаос, но целостную, иерархическую картину мира^[238], разнообразные по смыслу и назначению погребальные атрибуты, связанные с символикой воскресения (солярные каменные диски, культовые жезлы, богатая одежда, красная охра - Рис. 55, 56)^[239].

 

Рис. 52. Зубр. Пещера Ласко (Франция).	Рис. 53. Бизон. Пещера Нио (Франция).	Рис. 54. Лошадь из Осевой галереи. Ласко (Франция).
Рис. 55. Homo sapiens sapiens, захоронение взрослого мужчины. Сунгирь, Владимирская область (Россия).	Рис. 56. Homo sapiens sapiens, парное захоронение мальчика 12-14 лет и девочки 9-10 лет, содержащее также огромное количество украшений (бусы, костяные украшения из бивня мамонта, подвески из зубов песца, браслеты, кольца на пальцах и пр.) и оружие (копья из распрямленного бивня мамонта, жезлы, дротики и кремневые наконечники). Сунгирь, Владимирская область (Россия).

 

Определение культуры как производной религиозного сознания человека, данное священником Павлом Флоренским[240], находит отклик в концептуальных построениях некоторых современных антропологов и религиоведов: «Религиозное не есть всегда продукт социального и экономического, но, подчас является их причиной и предпосылкой»^[241]. Вполне возможно, что первоначальные знания, полученные и аккумулированные при символическо-ритуальном использовании семян растений, выражающих анастатические (греч. αναστάσις – «воскресение») идеи древнего мессианского Праоткровения о победе над смертью (Быт. 3:15), дали толчок уже чисто утилитарному процессу земледелия. С другой стороны, не исключено, что содержание в неволе некоторых диких животных, отловленных специально для жертвоприношений, развилось впоследствии в практическую отрасль – животноводство^[242]. Древнейшие поселения всегда возникали или планировались вокруг святилищ^[243].

Кроме того, по мнению А.Б. Зубова, определенная упрощенность материальной культуры (особенно бытового, а не ритуального характера) не может являться однозначным критерием примитивности, так как свидетельствует скорее лишь о духовно-религиозных приоритетах в деятельности древнего человека^[244]. Доктор исторических наук, археолог П.В. Волков так же считает, что «простота организации быта <…> не есть следствие примитивности других сторон жизни древнего общества, и наоборот. <…> Современный человек, обладая, как мы уверены, развитым мышлением, имея в определенных случаях в своем распоряжении ограниченный набор инструментов, сможет изготовить только сравнительно примитивные изделия. В связи с этим простота древнейших артефактов из камня не может быть и прямым свидетельством примитивности технологического мышления человека, жившего, например, в эпоху среднего палеолита. <…> Менялось содержание объема знаний. Но менялись ли природные способности человека? Совершенствовалась ли логика его мышления? <…> С определенной осторожностью можно утверждать, что <…> особых изменений в характеристике интеллектуального потенциала человека, по сути, не произошло», - к такому выводу приходит П.В. Волков^[245]. Известный отечественный историк Лев Николаевич Гумилев (1912-1992) был убежден, что в некоторых случаях возможно и вторичное, очень существенное упрощение (деградация) религиозно-мировоззренческого, нравственного, и даже бытового аспектов существования некоторых древних человеческих сообществ^[246]. При таком подходе политеизм, оккультизм, каннибализм, промискуитет (беспорядочные половые связи), агрессия к себе подобным и прочее уподобление «бессловесным» могут считаться не только с позиции библейско-святоотеческой, но и с точки зрения современной науки, «достижениями» именно позднейшей цивилизации^[247].

Особый интерес представляет концепция первобытного прамонотеизма, согласно которой вера в Единого Бога является не следствием развития примитивных культов, а изначальной формой религиозности у всех народов. Основной материал по этому вопросу был собран австрийским этнографом, лингвистом, религиоведом, католическим священником-миссионером В. Шмидтом (Wilhelm Schmidt; 1868—1954), главные идеи которого нашли отражение в многотомном фундаментальном труде «Происхождение идеи Бога»(«Der Ursprung der Gottesidee», 1912-1955).

1. Монотеизм является религией существующих в настоящее время многочисленных племен охотников-собирателей, детально исследованных во время многочисленных экспедиций. Их Верховное Существо, Творец мира, «Отец» связан с этикой и почитается в культе.

2. Ввиду того, что эти народы представляют наиболее древние из доступных форм культуры человека, это позволяет утверждать, что монотеизм является старейшей религией человечества.

3. Т.к. религии этих людей, особенно представления о Верховном Существе, отражают столь много общих характерных черт, следует заключить, что все культы имеют общее историческое происхождение.

4. Образ Верховного Существа, является столь высоким и не выводимым из человеческого опыта, что, следовательно, его можно преемственно проследить вплоть до первоначального Божественного Откровения.

5. И, наконец, в течение последующего развития, прогресс в материальной культуре, достигнутый многими народами был, зачастую сопровождался упадком в религиозно-этической области[248].

Согласно В. Шмидту, изначальное поклонение Единому Богу оказалось наименее поврежденным у кочевых народов, веровавших в небесного Творца; в других культурах эта идея существенно исказилась. Изначальное почитание солнца, моря, земли, неба, камней, жертвенных животных и других тварных объектов и стихий как нерукотворных образов Единого Бога постепенно стало самодостаточным, что привело к доминированию тотемических культов, политеизма, магизма и т.п. Следствие процесса духовной деградации - обезличивание Творца, вытеснение истинного богопочитания, однако знание о бытии Единого Божества или Верховного Начала окончательно и бесследно все же не исчезло (ср. Рим. 1:19-32).