Вампиры не могут ее прочитать.

Они застыли с пустым выражением глаз.

– Мне придется провести некоторое время в библиотеке, – сказала Клэр. – И нам понадобятся кое-какие принадлежности.

– Зачем? – Ева никак не могла понять, но Майкл понял.

– Чтобы подделать книгу? – спросил он. – Ты правда думаешь, что это сработает? Как ты думаешь, что случится, если они обнаружат обман?

– Плохая идея, – сказала Ева. – Очень плохая, если честно.

– Ребята, – произнесла Клэр терпеливо. – Если мы будем аккуратны, они никогда не поверят в то, что мы достаточно умны, чтобы провернуть такое. И уж тем более в то, что мы достаточно смелы. Они может и разозлятся, но только потому, что кто-то подделал ее. А мы ее просто нашли.

Теперь они смотрели на нее так, будто видели в первый раз. Майкл покачал головой.

– Плохая идея, – сказал он.

Может и так. Но она все равно собиралась попробовать.

 

 

Она была слишком напряжена, чтобы спать. Кроме того, болела спина, и мысль о том, что придется провести в бездействии еще одну ночь, была невыносима. Брэндон не казался ей парнем, который станет оттягивать реванш; а Шейн – Шейн был из тех, кто держит данное слово.

Если он хочет быть укушенным, прекрасно, но пусть не использует ее как предлог.

Шейн не выходил из своей комнаты всю ночь. Она не услышала ни звука, когда прислушивалась к его двери. Ева изобразила наушники и сделала жест, будто включает невидимую стерео систему. Клэр понимала его; когда-то она провела много часов, пытаясь сбежать от реальности с помощью своих собственных наушников.

Ева одолжила ей свой ноутбук – древний, большой и черный, с символом биологической опасности, наклеенным на панели. Когда Клэр воткнула его в розетку и загрузила, то на рабочем столе увидела мультяшного Мрачного Жнеца, который держал дорожный знак вместо косы. На знаке было выведено МОРГАНВИЛЛЬ, со стрелкой, направленной вниз.

Клэр не удержалась, и воровато кликнула по паре папок – и обнаружила, что они полны стихов. Ева любила смерть, или, по крайней мере, любила писать о ней. Витиеватые романтические вещи, кровь и страх и мрамор луны… а потом Клэр заметила даты. Последнее стихотворение было закончено три года назад. Еве было сколько, пятнадцать? Она мечтала о вампирах тогда, а потом что-то изменилось. Никаких стихов за последние три года…

Ева вошла в открытую дверь.

– Нормально работает? – спросила она. Клэр виновато вздрогнула и жестом показала ей, что все хорошо, одновременно открывая соединение с Интернетом. – Хорошо, я звонила своей кузине в Иллинойс. Она позволит нам использовать ее счет на PayPal, но мне придется переслать ей немного наличности завтра. Вот номер счета. – Она положила листок бумаги. – Мы же не сделаем ничего, что убьет ее, да?

– Не-а. Я не буду покупать много в одном месте. Куча людей покупает кожу, инструменты и прочую чепуху. И бумагу… насколько старой должна быть эта книга?

– Старой.

– Она на пергаменте?

– Это такая бумага?

– Пергамент – это самый старый материал, используемый для печати книг, – сказала Клэр. – Делается из овечьей кожи.

– А, ну, думаю да. Она очень старая.

С пергаментом будет трудно. Его можно найти, но легко отследить. Но ничего хорошего в том, что ты умна, если ты не можешь справиться с такими вещами… Ах да, ей надо было подумать о том, чтобы кто-то еще занялся поисками. Слишком опасно оставлять следы, которые вели сюда, в Стеклянный дом.

Клэр ушла в работу. Она даже не заметила, как Ева вышла и закрыла за собой дверь.

Клэр занималась этим вопросом четыре дня. Четыре полных дня. Ева приносила ей наверх суп, хлеб и сэндвичи. Шейн зашел раз или два, чтобы сказать, что она свихнулась, и что он хочет, чтобы она не совалась в его дела. Клэр пропустила это мимо ушей. Ее невозможно уже было переубедить или отвлечь, когда полностью во что-то погружалась. Она слушала его, и даже что-то отвечала, но она его не слышала. Как и ее родители, Шейн в итоге сдался и ушел.

Майкл зашел к ней в комнату незадолго до рассвета. Это настолько сильно удивило ее, что она ненадолго вышла из своего транса.

– Как продвигается? – спросил он.

– Миссия по спасению Шейна? Ага, продвигается, – сказала она. – Мне приходится действовать длинными кружными путями. Не оставляя следов. Не беспокойся… даже если вампиры разозлятся, они не смогут доказать, что мы сделали что-то кроме того, как принесли им то, что, как мы думали, они ищут.

Майкл выглядел удовлетворенным, но обеспокоенным. Он сильно волновался. Она вспомнила, что он был заперт в этом доме как в ловушке. Все, что он мог сделать – это сражаться с тем, что проникает в дом, чтобы причинить зло. За все остальное он мог только переживать. Она догадывалась, что это его сильно раздражало.

– Эй, – сказала она, – когда Ева идет на работу?

– В четыре.

– Но это же…

– Ночная смена. Знаю. Она там в безопасности. И я не думаю, что какой-нибудь вампир будет настолько глуп, что попытается встать на пути ее чертовой машины. Это же будет словно тебя переехал Хаммер. Я заставил ее пообещать, что Оливер проводит ее до машины, а Шейн встретит на улице и приведет домой.

Клэр кивнула.

– Я еду с ней.

– В кофейню? Зачем?

– Потому что там анонимный доступ в сеть, – сказала она. – У каждого студента колледжа есть ноутбук, а в кафе бесплатный беспроводной доступ. Если я буду осторожна, они не смогут отследить, кто искал информацию о том, как подделать старую книгу.

Он сердито посмотрел на нее. На его лице это выглядело мило. Боже. Она все еще обращала внимание на такое. Ей следовало бы перестать это делать, но ведь… Ей было шестнадцать и она никогда ни с кем не целовалась…

– Мне не нравится, что Ева будет там ночью. А ты уж точно не пойдешь.

– Если я сделаю это здесь, все будут в опасности. Включая Еву.

Ох, удар ниже пояса – она увидела, как дернулись его глаза, но он сдержался.

– Значит, ты считаешь, что я должен позволить тебе уйти, позволить тебе рисковать своей жизнью. А пока ты сидишь в кофейне с Брэндоном, я должен притворяться, что так безопаснее? Клэр. Это ни в коей мере не одинаково безопасно.

– Безопаснее, чем если вампиры решат, что все в этом доме умышленно решили обмануть их в вопросе, который они хотят решить больше всего, – сказала Клэр. – Мы не в игрушки играем, так ведь? То есть, я могу прекратить, если ты так хочешь, но у нас больше нет ничего, что мы сможем обменять на договоренность Шейна. Ничего достаточно весомого. Я бы позволила Брэндону… ну, знаешь… но почему-то я не думаю…

– Только через мой… – Майкл остановился и засмеялся. – Я собирался сказать «Только через мой труп», но…

Клэр вздрогнула.

– Нет, – сказал он.

– Ты мне не отец, – сказала она и внезапно… вспомнила.

Шейн, в больнице, когда она была под действием лекарств, сказал «Они звонили твоим родителям». Еще она ясно вспомнила слова «они обеспокоены».

Вот, дерьмо!

«Отец», громко повторила она.

– О нет… хм, мне нужно воспользоваться телефоном. Можно?

– Позвонить своим родителям? Конечно. Междугородние звонки…

– Ага, знаю. Я оплачу. Спасибо.

Она взяла беспроводную трубку и набрала домашний номер. Прозвучало пять гудков, затем включился автоответчик. «Здравствуйте, вы позвонили Лесу и Катарине Дэнверам и их дочери Клэр. Оставьте нам сообщение!» Это был четкий, деловитый голос ее мамы. Когда прозвучал сигнал, Клэр на секунду впала в слепую панику. Может быть, они поехали в магазин. Или…

– Привет, мам и пап, это Клэр. Я только хотела… ммм… сказать привет. Думаю, мне стоило позвонить вам. Этот случай на лабораторной, это ерунда, на самом деле. Я не хочу, чтобы вы обо мне волновались… все в порядке. Правда…

Майкл, прислонившись к дверному проему, корчил ей смешные рожи. Хотя это было в духе Шейна. Она показала ему язык.

– Я просто… я просто хотела сказать вам это. Люблю вас. Пока.

Она повесила трубку. Майкл сказал:

– Тебе стоило бы дать им приехать и забрать тебя домой.

– И оставить вас в этой ситуации? Вы в ней из-за меня. Шейн в ней из-за меня. Теперь, когда Моника знает, что он вернулся…

– О, поверь мне, я не недооцениваю то, насколько сильно мы влипли, но ты все еще можешь уйти. И тебе стоило бы. Я собираюсь убедить Шейна тоже уехать. Ева… Ева не уедет, но и ей следовало бы.

– Но… – Ты останешься один, подумала она. Совсем один. Для Майкла не было возможности уехать. Никогда.

Майкл посмотрел наверх в окно, где небо переходило от полуночного синего к более бледному рассветному.

– Мое время вышло, – сказал он. – Пообещай мне, что ты не пойдешь с Евой сегодня.

– Я не могу.

– Клэр!

– Я не могу, – сказала она. – Извини.

У него не было времени спорить, хотя она видела, что ему этого очень хотелось. Он пошел по коридору. Она услышала, как закрылась дверь его спальни и подумала о том, что видела в гостиной. Как бы она выдержала, если бы ей пришлось самой переживать такие превращения каждый день? Это выглядело очень болезненно. Хотя она предполагала, что самым ужасным в положении Майкла было осознание того, что он ничем не смог помочь Шейну в тот момент, когда так сильно был ему нужен.

«Мне не пришлось бы этого делать, если бы ты был рядом и помог!» прокричал ему Шейн, и да, это должно быть было больнее, чем смерть.

Клэр снова взялась за работу. Ее глаза горели, мышцы затекли, но какая-то странная и неизвестная часть нее радовалась, что наконец она делает что-то, чтобы защитить не только себя, но и других людей.

Если это сработает.

Это было странно, но она знала, что сработает. Знала.

Она точно ненормальная, решила она.

Клэр проснулась в половине четвертого, с затуманенными глазами и болью, натянула свежую футболку и джинсы, которые стоило бы постирать. Еще один день, решила она, и затем она сразится со стиральной машиной в подвале. На ее голове был кошмарный беспорядок, хотя она спала от силы три часа. Ей пришлось сунуть голову под кран и пальцами уложить свои волосы, чтобы они выглядели не слишком отвратительно.

Она сунула ноутбук в дорожную сумку и бросилась вниз по лестнице. Она слышала стук ботинок Евы, направляющейся к двери.

– Подожди! – закричала она и бросилась вниз по лестнице и через гостиную в тот момент, когда дверь захлопнулась. – Дерьмо…

Она открыла ее прежде, чем Ева успела запереть. Ева выглядела виноватой.

– Ты хотела оставить меня, – сказала Клэр. – Я же говорила, что собираюсь пойти с тобой!

– Ага, знаешь… тебе не стоит.

– Майкл говорил с тобой прошлой ночью?

Ева вздохнула и переступила с ноги на ногу в своих черных открытых кожаных туфлях.

– Немного, да. Перед тем, как пойти спать.

– Я не нуждаюсь в вашей защите. Я пытаюсь помочь!

– Ясно, – сказала Ева. – Если я скажу «нет» и уеду, что ты будешь делать?

– Пойду пешком.

– Этого я и боялась. – Ева пожала плечами. – Залезай в машину.

«Точка Сбора» была набита студентами, которые читали, болтали, пили чай, мокко, латте. И Клэр с удовлетворением заметила, что многие работали за ноутбуками. Должно быть, одновременно работало с дюжину ноутбуков. Она показала Еве большой палец, заказала чашку чая и прошла в поисках подходящего для работы места. Места, где она смогла бы сесть спиной к стене.

Оливер принес ей чай лично. Она неуверенно улыбнулась ему и свернула окно браузера. В этот момент она читала про знаменитых фальсификаторов и их методы работы. О неопровержимых доказательствах, с ударением на неопровержимых. Не то чтобы ей не нравился Оливер, но она не могла доверять никому, тем более тому, кто мог навязать вампирам свои правила.

– Привет, Клэр, – сказал он. – Могу я присесть?

– Конечно, – удивленно сказала она. Она чувствовала себя неуютно. Он годился ей в отцы, да еще и выглядел как хиппи. Хотя она сама была из отверженных и не сильно возражала против последнего. – Мм, как дела?

– Сегодня много дел, – сказал он, и сел на стул со вздохом, в котором почудилась благодарность. – Я хотел поговорить с тобой о Еве.

– Хорошо, – медленно сказала она.

– Я за нее беспокоюсь, – сказал Оливер. Он наклонился вперед, поставив локти на стол. Она поспешно закрыла ноутбук и положила руки сверху. – Ева выглядит растерянной. Это очень опасно, и я уверен, что ты уже понимаешь почему.

– Это…

– Шейн? – спросил он. – Да. Я так и думал, что дело в этом. Парень влип в большие неприятности. Но я полагаю, что он сделал это с благими намерениями.

Ее пульс участился и во рту пересохло. Ох, она очень не любила говорить с влиятельными людьми. Майкл – это другое дело… Майкл был как старший брат. Но Оливер был… другим.

– Возможно я смогу помочь, – сказал Оливер. – Если у меня будет на что обменяться. Проблема в том, что такого нужно Брэндону, что ты или Шейн можете дать? Помимо очевидного. – Оливер выглядел озадаченным и стучал пальцем по губам. – Ты очень умная девушка, Клэр, по крайней мере Ева так говорит. В Морганвилле найдется применение умным девушкам. Все вместе мы могли бы обойти Брэндона, возможно, и найти способ пообщаться с кем-нибудь… другим.

Оливер говорил о том, о чем они уже разговаривали без него. Клэр попыталась не выглядеть ужасно виноватой.

– С кем? – спросила она. Это был разумный вопрос. Оливер улыбнулся, но его темные глаза остались жесткими и холодными.

– Клэр. Ты действительно думаешь, что я скажу тебе? Чем больше ты знаешь об этом городе, тем в меньшей безопасности ты находишься. Ты понимаешь это? Я создал здесь свой собственный мир, и это работает только потому, что я точно знаю что делаю и насколько далеко могу зайти. Ты… боюсь, первая твоя ошибка может стать последней.

Ее рот больше не был пересохшим, он был сухой, как пустыня. Она попыталась сглотнуть, но добилась лишь сухого щелчка внутри своего горла. Она поспешно взяла свой чай и отхлебнула, не ощущая ничего кроме радости от живительной влаги.

– Я не собираюсь…

– Нет, – перебил он, на сей раз не таким добрым голосом. – Для чего еще ты могла прийти сюда, зная, что Брэндон скорее всего придет сегодня после заката? Ты хочешь заключить с ним сделку, чтобы спасти Шейна. Это очевидно.

Она была здесь вовсе не для этого, но она попыталась принять виноватый вид. Просто на всякий случай. Кажется, это сработало, потому что Оливер расслабился и откинулся на спинку стула.

– Ты умная, – сказал он. – Как и Шейн. Но не позволяй этому забивать себе голову. Позволь мне помочь.

Она кивнула, боясь что ее голос дрогнет или прервется или – намного хуже – выдаст ее облегчение.

– Решено, – сказал Оливер. – Дай мне поговорить с Брэндоном и еще кое с кем, посмотрим что я смогу сделать с этой проблемой.

– Спасибо, – тихо сказала она. Оливер поднялся и пошел прочь. Он выглядел как любой другой тощий бывший хиппи, который никак не может забыть старые добрые времена. Безобидным. Возможно даже бесполезным.

Она не могла положиться на старших. Не сейчас. Не в Морганвилле.

Она открыла ноутбук, развернула окно браузера и вернулась к работе.

Время пролетело незаметно, как обычно. Когда она в следующий раз оторвала взгляд от ноутбука, за окнами уже была ночь и толпа в кофейне переключилась с занятий на болтовню. Ева была занята в баре, она болтала, улыбалась и в целом была настолько веселой, насколько вообще может быть веселой девушка-гот.

Хотя она заметно притихла, когда Брэндон появился из подсобки и занял свое обычное место за столиком в самом темном углу. Оливер принес ему какой-то напиток – Боже, она надеялась, что это была не кровь или что-то в этом роде! – и присел рядом для напряженного и тихого разговора. Клэр пыталась сделать вид, что ее нет. Они с Евой обменялись несколькими взглядами через головы посетителей за стойкой бара.

Во время своего длительного исследовательского марафона Клэр выяснила, что изготовление книги – работа для специалистов, а не для шестнадцатилетней (почти семнадцатилетней) заучки. Кое-что она смогла бы сделать, но, к ее огромному разочарованию, любой, кто смыслит в старинных книгах, легко распознает подделку. Разве что она не будет сделана очень умело. Она подозревала, что ее навыки выделки кожи и переплетных работ нуждаются в совершенствовании.

Все эти размышление возвращались к самому началу: Шейна покусают. Это недопустимо.

Строчка в одном из дюжины открытых ей окон бросилась ей в глаза.

Для съемки фильмов может быть изготовлено практически все что угодно, включая репродукции древних картин или книги. Главная цель этих муляжей – обмануть только одно из чувств – зрение…

У нее не было времени – или денег – чтобы заказать себе книгу в фирме по изготовлению голливудского реквизита, но это дало ей идею.

Очень хорошую идею.

Или очень плохую, если она не сработает.

Для кино можно создать почти все что угодно.

Ей не нужна книга. Ей нужен всего лишь снимок.

К тому времени как наступила полночь и из «Точки Сбора» выпроводили в ночь последнего любителя кофеина, Клэр была вполне уверена, что справится с задачей. И она была слишком уставшей, чтобы волноваться, что не справится. Она убрала ноутбук в сумку и опустила голову на руки, наблюдая, как Ева моет чашки и стаканы, загружает посудомойку, болтает с Оливером и намеренно игнорирует темную тень, сидящую в углу.

Брэндон не ушел вслед за своей ходячей закуской. Вместо этого он продолжал сидеть, держа очередную чашку того, что он пил, улыбаясь своей жестокой и жуткой улыбкой Еве, затем Клэр, затем снова Еве.

Оливер, вытирая керамические чашки, наблюдал за наблюдателем.

– Брэндон, – сказал он, перекинул полотенце через плечо и начал расставлять чашки по местам. – Мы закрываемся.

– Ты даже не объявил последний раунд, старик, – сказал Брэндон и улыбнулся Оливеру.

Столкнувшись с непроницаемым лицом Оливера, улыбка быстро померкла. После мгновения тишины Брэндон встал и пошел к выходу.

– Подожди, – очень тихо произнес Оливер. – Чашка.

Брэндон посмотрел на него с крайним недоверием, затем взял чашку – она была одноразовой – и кинул в мусорное ведро. Клэр подумала, что он впервые за несколько дюжин лет убрал со стола. Если он вообще когда-либо это делал. Она спрятала нервную ухмылку, потому что он не казался ей тем парнем (тем более вампиром), который оценит ее чувство юмора.

– Что-нибудь еще? – холодно осведомился Брэндон. Как будто его это не слишком интересовало.

– Вообще-то да. Если ты не против. Я хотел бы, чтобы девушки ушли первыми.

Даже в тени Клэр увидела отблеск острых зубов, когда Брэндон молча открыл рот, сверкнув клыками. Выделывается. На Оливера это, кажется, впечатления не произвело.

– Если ты не против, – повторил он. Брэндон пожал плечами и прислонился к стене, скрестив руки. На нем была черная кожаная куртка, поглощающая свет, черный вязаный свитер и темные джинсы. Оделся для убийства, подумала Клэр, и тут же об этом пожалела.

– Я подожду, – сказал он. – Но им не надо волноваться из-за меня, старик. Парень заключил сделку. Я буду придерживаться договоренности.

– Именно об этом я и беспокоюсь, – сказал Оливер. – Ева, Клэр, доберитесь до дома целыми. Идите.

Ева захлопнула дверцу посудомоечной машины и включила ее. Потом она схватила свою сумочку из-за стойки и попятилась, чтобы схватить Клэр за руку и подтолкнуть ее к двери. Она перевернула вывеску на двери с «ОТКРЫТО» на «ЗАКРЫТО» и отперла дверь, чтобы Клэр смогла выйти. Затем снова заперла дверь с помощью связки ключей, и быстро толкнула Клэр к своей машине, стоявшей в теплом свете уличных фонарей. Улица выглядела пустынной. Ветер с призрачным шелестом шевелил немногочисленный мусор и пыль, а мигающие красные стоп-сигналы танцевали и качались вокруг. Ева открыла машину за рекордно короткое время, и обе девушки захлопнули замки, как только оказались внутри. Кадиллак взвыл мотором и отъехал от обочины. Только тогда они тихо вздохнули от облегчения.

В это время другая машина обогнула угол и пронеслась мимо них черным пятном, остановившись на обочине, где раньше стоял кадиллак Евы.

– Какого черта? – выпалила Ева и притормозила. Клэр обернулась, чтобы посмотреть назад.

– Это лимузин, – сказала она. Она даже не думала, что в Морганвилле есть лимузины. Но потом она вспомнила про похоронные бюро и похороны и похолодела. Судя по тому, что она знала, возможно, в Морганвилле больше лимузинов, чем в любом другом городе Техаса…

Хотя этот лимузин не был похож на тот, что бывают в похоронном бюро. Он был большим и черным и блестел как спина таракана; и пока кадиллак медленно отъезжал, Клэр разглядывала, как водитель в форме вышел и обогнул машину.

– Кто это? – спросила Ева. – Ты видишь?

Водитель помог выйти женщине. Небольшого роста, ненамного выше Клэр. Бледная, с волосами, светившимися белизной в свете уличных фонарей. Они были слишком далеко от Клэр, чтобы как следует рассмотреть, но ей показалось что женщина выглядит… печальной. Печальной и холодной.

– Она не очень высокая… с белыми волосами. Такая утонченная.

Ева пожала плечами.

– Я такую не встречала, но большинство вампиров не общаются с маленькими людьми. Вроде как Хилтоны не закупаются в Уол-маркете.

Клэр фыркнула. Когда Ева поворачивала за угол, она увидела что женщина стоит перед дверью «Точки Сбора», и Оливер открывает для нее дверь. Никаких следов Брэндона. Ей было интересно, отпустил ли его Оливер, или придержал, чтобы дать им преимущество.

– Как Оливер это делает? – спросила она. – В смысле, почему они просто не…

– Убьют его? Хотела бы я знать. Начнем с того, что у него яйца из платины, – сказала Ева. Пролетающие уличные огни мелькали на ее лице. – Ты видела, как он уделал Брэндона? Оскорбил его? Невероятно. Любой другой был бы уже мертв к рассвету. Оливер… ему это сходит с рук.

Это только разожгло интерес Клэр, ей хотелось знать почему. Или по крайней мере как. Если Оливеру сходило это с рук, возможно, другим тоже удалось бы. С другой стороны, возможно, другие пытались и окончили свои дни как доноры органов.

Клэр повернулась вперед, находясь в своих мыслях, а Ева неслась по напряженно тихим улицам к дому. Полицейская машина кралась по переулку, но почему-то Клэр подумала, что в Морганвилле они рассматривали преступников исключительно в качестве потенциальных жертв.

Сначала она подумала, что ей чудится от усталости. Такое случается, когда долго не спишь. Ты начинаешь видеть призраков в зеркалах и пугающие лица в окнах. Но потом она увидела, как что-то быстро движется сквозь свет уличных фонарей. Что-то бледное.

– Они нас преследуют, – жестко сказала Ева. – Проклятье.

– Брэндон? – Клэр пыталась осмотреть улицу, но Ева нажала на газ и поехала быстрее.

– Не Брэндон. Но ему нет необходимости пачкать собственные клыки…

В пятидесяти футах впереди кто-то встал на пути машины.

Девушки закричали, Ева ударила по тормозам. Клэр бросило вперед на ремень безопасности, который туго натянулся и врезался так сильно, что она знала, что потеряет сознание от боли, потому что кислотный ожог на спине терся о сиденье. Но боль исчезла, затопленная страхом, потому что машина остановилась на темной улице, а снаружи, опустив руки на капот, стоял вампир.

Он ухмылялся, обнажая немалое количество белоснежных зубов.

– Клэр! – закричала Ева. – Не смотри на него! Не смотри!

Слишком поздно. Клэр посмотрела и почувствовала, как что-то размягчается в ее голове. Страх растаял. Также как и ее разум. Она потянулась к замку двери, но Ева рванулась вперед и схватила ее за руку.

– Нет! – закричала она и продолжала держать, пока включала задний ход. Потом машина рванулась назад, но не уехала далеко. Другой вампир встал на пути, блокируя улицу. Этот был высоким, уродливым и старым. То же количество сверкающих зубов.

– О, Боже…

Клэр продолжала нащупывать замок на двери. Ева пробормотала что-то, что точно смогло бы остановить Клэр дома, снова ударила по тормозам и сказала

– Клэр, милая, это будет больно, – а затем толкнула Клэр вперед и шлепнула по ожогу. Сильно.

Клэр завизжала достаточно громко, чтобы заглушить собак в радиусе трех кварталов, практически потеряла сознание и перестала пытаться выбраться из машины. Даже те два вампира снаружи, которые вдруг оказались прямо у дверей, вздрогнули и отступили.

Ева дала по газам. Клэр была наполовину в обмороке из-за раскаленной до красна пульсации невыносимой боли в спине. Она ничего не видела, только слышала звук, как будто кто-то скребет гвоздем по доске, но потом он прекратился, и они уже двигались, ехали, летели сквозь ночь.

– Клэр? Клэр? – Ева трясла ее за другое плечо, то, которое не болело так, будто она приняла еще одну кислотную ванну. – О, Боже, прости! Это было… Он собирался заставить тебя открыть дверь и я не могла… прости!

Паника до сих пор еще держала ее в своих крепких объятиях, но Клэр смогла кивнуть и слабо болезненно улыбнуться. Она понимала. Ее всегда интересовало, как кто-то может быть настолько глуп, чтобы открыть дверь страшным злобным тварям в кинофильмах, но теперь она знала. Она точно знала как это происходит.

Иногда у тебя просто нет выбора.

Ева плакала от ярости в промежутках между задыхающимися вздохами.

– Ненавижу это, – сказала она, и несколько раз сильно ударила руками по рулю из жесткого пластика. – Ненавижу этот город! Ненавижу их!

Клэр согласилась. Она тоже начинала их ненавидеть.

 

 

Шейн стоял у входа, готовый к действию, когда Ева с визгом притормозила. Возможно, он злился, но был собран и готов надрать задницу любому, кто встанет у него на пути. Ева бешено замахала, чтобы он оставался там, где стоит, на безопасной территории, и проверила улицу с обеих сторон.

– Видишь кого-нибудь? – нетерпеливо спросила она у Клэр. Клэр покачала все еще болевшей головой. – Черт. Черт! Ладно, ты ведь помнишь тренировку? Попу в руки. Вперед!

Клэр нащупала блокировку двери, вывалилась из автомобиля и ударилась ногами о тротуар. Она услышала захлопывающуюся дверь Евы и звук шагов. Дежавю, подумала она. Не хватает только, чтобы появился Брэндон и загнал ситуацию в полную жопу.

Она чуть не сбила Шейна, перескакивая через порог. Тот отодвинулся как раз вовремя, чтобы позволить ей проскочить, и схватил Еву, чтобы втянуть ее внутрь прежде, чем захлопнуть и запереть дверь.

– Тебе надо найти работу получше, – сказал он. Ева стерла размывшийся макияж тыльной стороной руки и бросила на него раздраженный взгляд.

– По крайней мере, у меня есть работа!

– Какая, профессионального донора? Потому что именно этим ты и станешь, если…

Клэр повернулась, увидела вампира, и закричала изо всех сил.

Ну ладно, девушка, стоящая в коридоре, не была вампиром. Это выяснилось примерно через тридцать секунд. Шейн согнулся от хохота. Ненастоящая «вампирша» заверещала и присела от испуга. А Ева удивленно воскликнула:

– Миранда! Милая, что ты здесь делаешь?

Вамп – она выглядит как вамп, поправила себя Клэр, но теперь, когда ее сердцебиение замедлилось ниже скорости гоночного автомобиля, она разглядела, что это ощущение создается благодаря макияжу и костюму. Девушка медленно опустила руки, неуверенно всмотрелась в Клэр сквозь густо намазанные черной тушью ресницы, и округлила рубиново-красные губки.

– Я должна была прийти, – сказала она. У нее был задыхающийся текучий голосок, полный драматизма. – О, Ева! У меня было такое страшное видение! Кровь и смерть, и все вокруг тебя!

Еву это не впечатлило. Она вздохнула, повернулась к Шейну и сказала:

– Ты позволил ей войти? Я думала, ты ее ненавидишь!

– Ну я же не мог оставить ее там? В смысле, у нее есть пульс. Кроме того, она твоя подруга.

Судя по взгляду Евы, слово «подруга» было изрядным преувеличением.

Миранда одарила Шейна шизанутой улыбкой. «Замечательное сочетание раздражения и отвращения», – подумала Клэр, все еще пытаясь справиться с последствиями ядерного удара паники. Девушка была высокой и стройной, с длинными ногами под черной кожаной миниюбкой. На ее лице было много макияжа, стандартно окрашенные в черное волосы, лохматой гривой обрамляющие вытянутое белое лицо. Неровные штрихи Волшебного маркера на запястьях и вокруг шеи.

Миранда вдруг повернулась и уставилась на потолок. Она в страхе прижала руки ко рту, умудрившись однако не размазать губную помаду, как заметила Клэр.

– Этот дом, – сказала она. – О боже. Он такой… странный. Вы не чувствуете?

– Мир, если ты хотела предупредить меня о чем-то, могла бы просто позвонить, – сказала Ева, и потянула ее в гостиную. – Теперь мы должны придумывать, как доставить тебя домой. Серьезно, ты что, не понимаешь? Ты же лучше других это знаешь!

Когда Миранда села на диван, Клэр увидела на ее шее кое-что еще… синяк. И две влажных красных дыры в центре синяка. Ева тоже увидела, и моргнув, посмотрела на Шейна, а потом на Клэр.

– Мир? – осторожно спросила она и повернула подбородок девушки в сторону. – Что с тобой произошло?

– Ничего, – ответила Миранда. – И все… Ты действительно должна это попробовать. Это – все о чем я мечтала и на секунду я увидела, я действительно смогла увидеть…

Ева отдернулась от нее словно от огня.

– Ты позволила кому-то укусить себя?

– Только Чарльзу, – сказала Миранда. – Он меня любит. Но Ева, ты должна выслушать – это серьезно! Я пыталась позвонить, но никто не брал трубку, и у меня был такой ужасный сон…

– Ты же вроде говорила, что это было видение, – сказал Шейн. Он зашел в комнату следом за Клэр, и стоял около нее, скрестив руки. Она почувствовала как плотный узел ярости и напряжения распускается от его близости, потому что он даже не посмотрел на нее. Да, Клэр, валяй в том же духе. Он держит тебя за мебель. Может быть, тебе тоже нужна губная помада как у шлюхи и силиконовая грудь в бюстгальтере.

– Не надо, Шейн, она прошла через ад… – тут Ева, видимо, запоздало вспомнила, что независимо от того через что прошла Миранда, тоже самое предстоит и Шейну, если они не смогут как-нибудь отменить его сделку с Брэндоном, и добавила: – Мммм, верно. Видение. Что ты видела, Мир?

– Смерть. – Смакуя произнесла Миранда, наклонившись вперед и осторожно раскачиваясь взад и вперед. – О, он боролся, он не хотел этого, не хотел дара, и была кровь. Много крови. И он умер прямо здесь. – Она вытянула руку и указала на точку на покрытом ковром полу.

Клэр с ужасом поняла, что она вероятно говорит о Майкле.

– Это… это Шейн? Ты видишь будущее Шейна? – спросила Ева. В ее голосе слышался страх, но в конце концов, у них был совершенно жуткий вечер. И беспокойство за Шейна имело смысл.

– Она не может видеть будущее, – отрезал Шейн. – Просто фигней страдает. Верно, Мир?

Миранда не ответила. Она вывернула шею и снова уставилась на потолок. Клэр со странным жутким ощущением поняла, что она смотрит точно в то место, где находится секретная комната. Миранда знает о ней? Откуда?

– Этот дом, – повторила она. – Этот дом такой странный. Это бессмысленно, знаете ли.

Ступеньки заскрипели и Клэр обернулась. Она увидела, как Майкл спускается к ним, босиком как обычно.

– Да, бессмысленно, – сказал он. – И не только это. Ева, какого черта она здесь делает?

– Не спрашивай меня! Это Шейн ее впустил!

– Привет, Майкл, – рассеянно сказала Миранда, продолжая пристально смотреть в потолок. – Эта новенькая. – Она кивнула на Клэр.

– Да. Это Клэр. – Клэр было интересно, почему он не прибежал на помощь, когда она закричала. Возможно, он не хотел встречаться с Мирандой. Теперь она понимала почему. К слову, о странном… даже Ева, кажется, не знала, что с ней делать.

Она поняла, что он не слышал жуткое описание собственной смерти, данное Мирандой. Возможно, к лучшему.

– Клэр, – прошептала Миранда и внезапно посмотрела на Клэр в упор. У нее были бледно-голубые очень странные глаза. Казалось, они смотрят сквозь нее. – Нет, это не она, не она. Что-то другое. Что-то странное в этом доме. Что-то не так. Мне надо разложить карты.

– Какого?… – спросил Шейн. Миранда схватила Еву за руку, вскочила и практически потащила к лестнице. – Так, это уже слишком. Ева?

– Хм… ладно, все в порядке! – отозвалась Ева, пока Миранда практически отрывала ей руку. – Она всего лишь хочет разложить Таро или что-то в этом роде. Все нормально! Я верну ее вниз! Через секунду!

Несколько секунд Шейн, Майкл и Клэр просто смотрели друг на друга. Затем Шейн покрутил пальцем у виска и присвистнул.

Майкл кивнул.

– Раньше она была не настолько плоха.

– Думаю это из-за того парня, Чарльза, о котором она говорила, – сурово сказал Майкл.

– Следовало бы догадаться, что любой, кто связывается с кровососами ради «настоящей любви» (Шейн заставил это прозвучать комично), становится таким ненормальным как Миранда. Мне надо было отправить ее домой. Наверное, ей необходим еще один укус.

– Она еще ребенок, Шейн, – сказал Майкл. – Но чем быстрее мы ее выпроводим, тем лучше. Она заставляет Еву немного… нервничать.

Ева? Но Ева не верит во всю эту ерунду, так ведь? Клэр была убеждена, что это лишь игра. Что на самом деле Ева обычная нормальная девушка, всего лишь изображающая из себя готичку. Но чтобы она действительно верила в видения, магические кристаллы, карты Таро? Магия это всего лишь то, что не изучено наукой, напомнила она себе. Или, с другой стороны, всего лишь бредовая болтовня.

Оба парня смотрели на Клэр.

– Что? – спросила она. – Ах, кстати, я в порядке, спасибо что спросили. За мной гнались какие-то вампиры. Все как обычно.

– Я же велел тебе не ходить, – сказал Майкл и пожал плечами. – Ну, кто пойдет выпроваживать Миранду?

Они продолжали смотреть на нее и Клэр наконец поняла, что негласным соглашением эта миссия возложена не нее. Возможно, потому что она была новенькой, не знала Миранду и была девушкой. Майкл был слишком вежлив, чтобы попросить кого-то уйти. Шейн… она не могла сказать, как Шейн относился к Миранде, кроме того что он хотел, чтобы она убралась из этого дома.

– Ладно, – сказала Клэр. – Я пойду.

– У этой девушки котелок варит, – серьезно сказал Шейн Майклу, когда она начала подниматься по лестнице.

– Ага, – согласился Майкл. – Это мне в ней и нравится.

Двери всех комнат были закрыты, кроме спальни Евы, из нее прямо на полированный деревянный пол лился мерцающий свет. Клэр почувствовала сильный запах фосфора. Они зажигали свечи.

Ох, на самом деле она не хотела этого. Что, если просто пройти мимо, уйти в свою комнату и запереть дверь?

Она глубоко вдохнула и заглянула в дверной проем, натянув на лицо дежурную улыбку. Ева зажигала свечи… и Боже, их было очень много, они стояли практически везде. Большие черные, пурпурные, синие. Никаких пастельных оттенков. У нее было черное атласное постельное белье и пиратский флаг – череп и скрещенные кости – висящий над кроватью как развевающийся полог. Повсюду были натянуты маленькие рождественские гирлянды… нет, все-таки не рождественские. Тыквы с Хеллоуина, привидения, черепа. Живенько и жутковато.

– Эй, – сказала Ева, не отрывая глаз от черной столбовидной свечи, которую она зажигала. – Заходи, Клэр. Кажется, ты толком не познакомилась с Мирандой.

Не познакомилась, если крики и бегство не считаются.

– Привет, – неуклюже сказала она. Она не знала, куда девать руки. Миранда, казалось, не заметила ее, или ей просто было все равно. Ее руки находились в воздухе, словно лаская невидимую кошку или что-то еще. Странно. Чем больше Клэр находилась рядом с девушкой, тем младше она выглядела – определенно младше Евы. Может быть, даже младше самой Клэр. Возможно, все это было плодом ее воображения… все, кроме укуса. Это было очень серьезно.

– Мм… Ева? Можно тебя на секунду? – спросила Клэр. Ева кивнула, открыла выкрашенный в черный цвет шкаф и достала черную лакированную коробку. Когда она ее открыла, стало видно, что внутри она кроваво-красного цвета. В ней лежал черный шелковый сверток, Ева развернула его и там оказалась колода карт.

Карт Таро.

Ева подержала их в ладонях несколько секунд, затем несколько раз перемешала колоду и отдала Миранде.

– Я скоро вернусь, – сказала она и вышла в холл с Клэр, закрыв за собой дверь. Прежде, чем Клэр успела что-то сказать, Ева подняла руку. Она не смотрела в глаза Клэр. – Парни послали тебя? – На кивок Клэр она проворчала: – Слабаки, оба. Отлично. Они хотят, чтобы она ушла, верно?

– Ммм… да. Наверное. – Клэр покачалась взад и вперед от испытываемого дискомфорта. – Она немного странная.

– Миранда… да, она странная. Но еще она вроде как одаренная, – сказала Ева. – У нее бывают видения. Она знает разное. Шейну надо бы понять это. Она говорила ему про пожар прежде… – Ева помотала головой. – Не важно. Если она проделала весь этот путь в темноте сюда, значит что-то не так. Я должна попытаться выяснить что именно.

– Ну… а ты не можешь просто, ну знаешь, спросить у нее?

– Миранда – медиум, – сказала она. – Это не так просто… она не может просто выложить это. С ней надо поработать.

– Но… она же не может видеть будущее, верно? Ты в это не веришь? – Потому что если веришь, подумала Клэр, ты более сумасшедшая, чем я думала о тебе, когда мы впервые встретились.

Ева наконец посмотрела ей в глаза. Она разозлилась.

– Да. Да, я верю в это, а ты достаточно тупа для умного ребенка, если не понимаешь, что наука не совершенна. Разное случается. Такие вещи, которые физика, математика и все то дерьмо, которое можно измерить, не могут объяснить. Люди – это не только законы и правила, Клэр. Они… искры. Искры чего-то прекрасного и огромного. И некоторые искры горят ярче, как Миранда. – Ева снова посмотрела в сторону, очевидно, что ей было неудобно. Но даже вполовину не настолько неудобно, как чувствовала себя Клэр, потому что это было… ох. Город людей не от мира сего. – Просто оставьте нас одних ненадолго. Все будет в порядке.

Она вернулась к себе в комнату и закрыла дверь. Даже не захлопнула ее. Клэр с трудом сглотнула, чувствуя как заливается краской и жалеет, что позволила мальчикам втянуть себя в эту историю. Постояв немного, она начала медленно спускаться по ступенькам. Майкл и Шейн сидели на диване и соревновались в видео-игру, на столике перед ними стояли открытые бутылки с пивом. Они были увлечены и толкали друг друга, когда их виртуальные автомобили проходили через поворот.

– Не совсем законно, – сказала она, присев на ступеньки. – Пиво. Никому из нас еще нет двадцати одного.

Майкл и Шейн чокнулись бутылками. Честно, они ведь несовершеннолетние.

– Какое преступление, – сказал Шейн, и приподнял свою бутылку. – Эй, это был подарок на день рождения. Две упаковки по шесть штук. Мы всего одну начали, так что дай нам передышку. Держу пари, в Морганвилле самый большой процент алкоголиков на душу населения в мире.

Майкл поставил игру на паузу.

– Она уже ушла?

– Нет.

– Если она начнет втирать мне про встречу с высоким темным незнакомцем, я ухожу, – сказал Шейн. – В смысле, у нее с головой не в порядке, и я не хочу быть грубым, но все же. Она действительно верит в эту фигню. И она наполовину убедила Еву.

Ни о какой половине даже речи не шло, но Клэр не собиралась говорить это. Она просто села, пытаясь не думать ни о чем. Ни о плане избавить Шейна от его соглашения, казавшемся действительно хорошим в кофейне и таким сомнительным сейчас. О тупых ножах боли, вонзившихся в ее спину. Об отчаянии в глазах Евы.

Ева была напугана. И Клэр не знала, как ей помочь, потому что и сама была напугана до полусмерти.

– Она смотрела на секретную комнату, – сказала Клэр. – Когда стояла тут внизу. Она смотрела прямо на нее.

Майкл и Шейн посмотрели на нее. Две пары виноватых и испуганных глаз. А затем они один за другим пожали плечами и отхлебнули пива.

– Совпадение, – сказал Майкл.

– Обычное совпадение, – поддакнул Шейн.

– Ева сказала, что у Миранды было типа видения насчет тебя, Шейн, когда…

– Ну хватит уже! Смотри, она говорит, что у нее было видение дома в огне, но она не сказала об этом пока не стало слишком поздно, а даже если бы и сказала, это все равно бы случилось. – Челюсть Шейна сжалась. Он ткнул кнопку, чтобы снять игру с паузы, и шум моторов из телевизионных динамиков отсек любой шанс на продолжение разговора.

Клэр вздохнула.

– Я иду спать.

Но она не пошла. Она была усталой, больной и нервной, но ее мозг был слишком занят размышлениями. Наконец она пододвинула Шейна на диване и села рядом с ним, пока они с Майклом играли, играли, и играли.

– Клэр. Просыпайся. – Она мигнула и поняла, что ее голова лежит на плече Шейна, а Майкла нигде не видно.

Ее первой мыслью было: «О Боже, надеюсь я не пускала слюни?»

Вторая была о том, что она не осознавала, как близко она прижалась к нему.

Третьей мыслью было, что хотя Майклова сторона дивана была свободна, Шейн не отодвинулся. И он смотрел на нее теплым, дружелюбным взглядом.

Ох. Ох, вау, это было мило.

Смущение появилось на секунду позже и заставило ее отодвинуться. Шейн прочистил горло и отпрянул.

– Тебе, наверно. надо поспать, – сказал он. – Вид у тебя разбитый.

– Да, – согласилась она. – Сколько времени?

– Три часа ночи. Майкл готовит перекусить. Хочешь чего-нибудь?

– Ммм, нет. Спасибо. – Она соскользнула с дивана и застыла как идиотка, неспособная уйти, потому что он все еще улыбался, и… ей это нравилось. – Кто выиграл?

– В какой игре?

– Ох. Кажется, я немало проспала.

– Не беспокойся. Мы не позволили, зомби схватить тебя. – На этот раз его улыбка была определенно озорной. Клэр почувствовала волну жара по всему телу. – Если ты хочешь остаться на ногах, можешь помочь мне надрать ему задницу.

На столике перед Шейном стояли уже три пустых пивных бутылки вместо одной. И еще три около Майкла. Неудивительно, что Шейн так дружелюбно ей улыбается.

– Это зависит от твоего решения, – сказала она. – Можно мне пива?

– Ни за что.

– Потому что мне шестнадцать? Да ладно, Шейн.

– Выпивка убивает клетки мозга, тупица. К тому же, если я дам тебе пива, мне останется на одно меньше. – Шейн наморщил лоб. – Я могу вести подсчеты.

Ей было нужно пиво, чтобы оставаться рядом с ним, потому что она боялась сделать или сказать что-нибудь глупое, а выпивка, по крайней мере, была бы оправданием, что это не ее вина, верно? Но едва она открыла рот, чтобы попытаться его убедить, Майкл вышел из кухни с пакетиком сырных хлопьев неонового цвета. Шейн сразу же схватил горсть и сунул себе в рот.

– Клэр хочет пива, – пробормотал он сквозь оранжевую массу.

– Клэр нужно лечь спать, – сказал Майкл, и плюхнулся на диван. – Подвинься, мужик. Я не настолько сильно тебя люблю.

– Сволочь. Вчера вечером ты говорил по-другому.

– Укуси меня.

– Я хочу еще пива.

– Обломись. Это был подарок на мой день рождения, а не на твой.

– О, это было подло. Ты действительно сволочь, и я надеру тебе задницу только за это.

– Обещания, обещания. – Майкл посмотрел на Клэр. – Ты все еще здесь. Никакого пива. Я не развращаю малолеток.

– Но ты и сам малолетний, – отметила она. – По крайней мере, для пива.

– Ага, и знаешь что? Разве не хреново, что я достаточно взрослый, чтобы убить кого-то, и слишком молод для пива? – сменил тему Шейн. – Они все козлы.

– Мужик, серьезно, ты слишком легко напиваешься. Три бутылки пива? Моя подружка из старших классов и то лучше переносит выпивку.

– Твоя подружка из старших классов… – Шейн прервался на полуслове и залился краской. Чтобы там ни было, наверное, было неплохо. – Клэр, убирайся нафиг отсюда. Ты меня нервируешь.

– Сволочь! – бросила она ему и пошла вверх по ступенькам прежде, чем он успел кинуть в нее подушкой. Она врезалась в стену позади нее и соскользнула к подножию лестницы. Она хотела рассмеяться, но смех замер у нее в горле, когда доступ к верхнему коридору неожиданно перекрыла тень.

Ева. И Миранда, выглядящая страннее обычного.

– Миранда уезжает! – крикнула Клэр вниз. Что было не слишком хорошей идеей, потому что Ева выглядела расстроенной, Шейн был пьян, и позволить свихнувшемуся на вампирах ясновидящему ребенку отправляться домой самостоятельно было… по меньшей мере нехорошо.

– Миранда не уходит. – Сказала Ева и начала спускаться по лестнице, с дрейфующей позади похожей на черно-белый призрак Мирандой. – Миранда собирается провести сеанс.

Она услышала, как снизу в гостиной Майкл в неподдельном ужасе воскликнул:

– Вот дерьмо.

 

 

Ева так настаивала, что даже выпивший три бутылки пива Шейн не смог ей отказать. Майкл ничего не сказал, просто смотрел на Миранду глазами, слишком ясными для парня, пившего наравне с Шейном. Когда Ева убрала все с круглого обеденного стола и поставила единственную черную свечу в центре, Клэр нервно сжала руки, пытаясь привлечь внимание Майкла. Добившись желаемого, она одними губами произнесла: «Что делать?»

Он пожал плечами. Ничего, догадалась она. Хорошо, все равно в это никто кроме Евы не верит. Она предположила, что это будет не слишком плохо.

– О’кей, – сказала Ева, и усадила Миранду на стул. – Шейн, Майкл, Клэр – садитесь.

– Это фигня, – сказал Шейн.

– Ну пожалуйста. Просто сделайте это, ладно? – Ева выглядела напряженной. Напуганной. Все что они с Мирандой делали наверху с картами Таро действительно заставило ее нервничать. – Просто сделайте это для меня.

Майкл скользнул на стул в противоположном конце стола, как можно дальше от Миранды. Клэр села около него, а Шейн с другого бока, оставляя Еву ближе всего к Миранде, которая тряслась так, словно у нее вот-вот начнется припадок.

– Соедините руки, – сказала Ева, и взялась за левую руку Миранды, а затем за правую Шейна. Она сверкнула взглядом на Клэр, пока Клэр не последовала ее примеру, сжав руки Миранды и Майкла. Остались Шейн и Майкл, которые посмотрели друг на друга и пожали плечами.

– Пофиг, – сказал Майкл и взял Шейна за руку.

– Боже, парни, у вас что, гомофобия разыгралась? Дело не в вашей мужественности, дело в…

– Он мертв! Я вижу его!

Клэр вздрогнула, когда Миранда практически прокричала это. Все сидящие вокруг стола застыли. Даже Шейн. А затем начали бороться с безумным желанием захихикать – ну, по крайней мере, Клэр боролась, и она видела трясущиеся плечи Шейна. Ева прикусила губу, но в ее глазах были слезы.

– Кто-то умер в этом доме! Я вижу его. Я вижу тело, лежащее на полу, – простонала Миранда, и закрутилась на своем стуле, корчась и выгибаясь. – Это не кончается. Это никогда не кончится. Этот дом… этот дом не позволит этому закончиться.

Клэр, не в силах удержаться, взглянула на Майкла, который пристально смотрел на Миранду холодными жесткими глазами. Он сильно сжал руку Клэр. Когда она начала было что-то говорить, он сжал сильнее. Верно. Заткнись. И она заткнулась.

В отличие от Миранды.

– В этом доме привидение! Неупокоенный дух!

– Неупокоенный дух? – выдохнул Шейн. – Это политкорректное название для разозленного? Ну, знаете, вроде Всеамериканской Нежити или типа того?

Миранда открыла глаза и нахмурилась.

– Кто-то умер, – провозгласила она. – Прямо здесь. Непосредственно в этой комнате. В этом месте обитает привидение, и оно сильно.

Они все просто смотрели друг на друга. Майкл и Клэр избегали зрительного контакта, но Клэр чувствовала, как ее дыхание становится прерывистым и сердце бьется быстрее. Она говорит о Майкле! Она знает! Как это возможно?

– Оно опасно? – с придыханием спросила Ева. Клэр чуть не задохнулась.

– Я… я не могу сказать. Оно мрачное.

Шейн парировал:

– Отлично. У нас тут мертвец бродит, а она не может сказать, опасен ли он, потому что, вау, он мрачный. Что-нибудь еще? – И снова Клэр пришлось задушить истерическое хихикание.

Теперь лицо Миранды искривила горькая неприятная гримаса.

– Огонь, – сказала она. – Я вижу огонь. Я вижу, как кто-то кричит в огне.

Шейн выдернул руки из ладоней Евы и Майкла, отшвырнул назад свой стул, и рявкнул:

– Хватит с меня. Я ухожу. Развлекайтесь своей ясновидческой ерундой где-нибудь в другом месте.

– Нет, подожди! – воскликнула Ева, и схватилась за него. – Шейн, постой, она прочла это и в картах…

Он высвободился.

– Она видит все, что ты хочешь! И она купается в твоем внимании, на случай, если ты еще этого не поняла! И она – подстилка клыкастых!

– Шейн, пожалуйста! Хотя бы послушай!

– Я слышал достаточно. Сообщи мне, когда вы перейдете на столоверчение или ведьмину доску – они гораздо забавнее. Мы могли бы пригласить какого-нибудь десятилетку, чтобы показать нам веревку.

– Шейн, подожди! Куда ты?

– В постель, – ответил он, и пошел по ступенькам. – Спокойной ночи.

Клэр все еще держала руки Майкла и Миранды. Она отпустила их, оттолкнула свой стул, и пошла наверх за ним. Она услышала хлопок двери прежде, чем она достигла верхнего этажа, и поспешила по коридору, чтобы ударить кулаком по дереву. Ни ответа, ни звука движения.

Затем она обратила внимание, что картина в коридоре висит криво, и поправила ее, заметив скрытую кнопку. Неужели он…

Конечно, да.

Она поколебалась секунду, затем нажала кнопку. Щелчок открытой панели, дыхание холодного воздуха, и она быстро скользнула внутрь, закрыла за собой дверь и пошла по ступенькам.

Шейн лежал на кушетке, ноги на резном подлокотнике, одна рука прикрывает глаза.

– Уходи, – сказал он. Клэр села на кушетку рядом с ним, потому что его голос не звучал решительно. Он был тихим и немного придушенным. Его рука тряслась. – Я серьезно, уходи, Клэр.

– Когда ты увидел меня в первый раз, я плакала, – сказала она. – Тебе нечего стыдиться.

– Я не плачу, – сказал он, и убрал руку. Он не плакал. Его глаза были сухими и бешеными. – Я не могу смотреть, как она притворяется, что знала. Она была другом Лиссы. Если бы она знала, если бы она действительно знала, она должна была попытаться сделать это как-то более убедительно.

Клэр прикусила губу.

– Ты хочешь сказать, что она… – Она не смогла даже выговорить это. Она хотела спросить: «Ты хочешь сказать, что она пыталась предупредить тебя?» Видимо, так и было. А он не смог ей поверить. Если бы он поверил, возможно, его сестра бы не умерла.

Нет, Клэр не могла сказать это. А он не хотел это услышать.

Вместо этого, она просто подошла и взяла его за руку. Он посмотрел вниз на их сжатые пальцы, вздохнул и закрыл глаза.

– Я пьян и обижен, – сказал он. – Не лучшая компания для тебя. Твои предки убьют нас, если узнают.

Она промолчала, поскольку это было абсолютной правдой. И она не хотела об этом думать. Она просто хотела сидеть здесь, в этой тихой комнате, где время остановилось, и быть рядом с ним.

– Клэр? – Его голос был тише. Немного сонным. – Не делай так больше.

– Не делать чего?

– Не выходи наружу, как сегодня вечером. После заката.

– Я не буду, если ты не будешь.

Он улыбнулся, не открывая глаз.

– Никаких свиданий? Что это, дом Большого Брата? В любом случае, я вернулся в Морганвилль не для того чтобы прятаться.

Она тут же полюбопытствовала.

– Почему ты вернулся?

– Майкл. Я говорил тебе. Он позвал, я приехал. Он сделал это для меня. – Улыбка Шейна поблекла. Видимо он вспомнил, как Майкл не отвечал на звонки, не пришел в больницу. Не обеспечил ему пути отступления и надежный тыл.

– Должно было быть что-то еще, – сказала она. – Иначе ты бы уже уехал отсюда.

– Может быть, – вздохнул Шейн. – Брось, Клер, не стоит копаться в каждой из здешних тайн, ладно? Это может быть небезопасно.

Она подумала о Майкле. О том, как он смотрел на Миранду во время спиритического сеанса.

– Да, – согласилась она. – Это точно не безопасно.

Они проговорили несколько часов, в основном о пустяках – ни в коем случае не о вампирах, или сестрах, умирающих на пожарах, или видениях Миранды. Шейн углубился в классическую, по мнению Клэр, мальчишескую дискуссию: кто круче – Супермэн или Бэтмен, о фильмах, которые им нравились и фильмах, которые они ненавидели. Клэр попробовала поговорить о книгах. Он плавал в классической литературе, но, кто в наше время в этот разбирался? (Она хорошо разбиралась в классике, но она была уродом с рождения.) Он любил ужастики. Это у них было общим.

Время в этой маленькой комнате летело незаметно. Разговор пошел по кругу, заворачиваясь сам за себя, постепенно замедляясь, пока минуты и часы ускользали прочь. Она замерзла, стащила афганскую шаль с соседнего стула, завернулась в нее, и практически рухнула в сон на полу около кушетки на которой лежал Шейн.

Она очнулась от скрипа кушетки, и поняла, что Шейн проснулся. Он поморгал, зевнул, взъерошил волосы (что было самым забавным из всего, что он делал) и посмотрел на свои часы.

– О, Боже, уже утро, – простонал он. – Черт. Ну, по крайней мере, я успею занять ванную первым.

Клэр вскочила на ноги.

– Сколько времени?

– Девять, – сказал он и снова зевнул. Она потянулась над ним, нажала скрытую кнопку и бросилась мимо него к двери, едва не забыв сбросить афганскую шаль по дороге. – Эй! Ванная занята! Я серьезно!

Она беспокоилась не столько о ванной, сколько о том, чтобы не быть пойманной. В конце концов, она провела всю ночь с парнем. Парнем, который напился. Худшее из нарушений правил дома, поняла она, и Майкл будет в шоке, если узнает об этом. Может быть… может быть Майкл будет слишком занят тем, что разболтала Миранда, чтобы беспокоиться думать о Клэр, потому что она должна признать, Миранда точно знала, о чем говорила.

Не на словах, а на деле.

Хорошо, Майкл вернулся к бестелесному существованию при свете дня, так что, по крайней мере, ей не надо волноваться по поводу столкновения с ним, но ей нужно решить, что делать со школой. Эта неделя уже стала худшей учебной неделей ее жизни, и у нее было чувство, что если она не будет действовать быстро, ситуация не улучшится. Шэйн заключил сделку с дьяволом; это имело смысл использовать в своих интересах, пока она не найдет способ отменить ее. Моника и ее прихвостни не станут преследовать ее – во всяком случае не для того, чтобы убить. Таким образом, нет никакой причины не пойти в библиотеку.

Она схватила одежду и заскочила в ванную пока Шейн, все еще зевая, выбирался из тайной комнаты.

– Я же кричал, занято! – воскликнул он и заколотил в дверь. – Занято! Проклятые девчонки не понимают вежливых просьб!

– Прости, но я должна собраться! – Она включила душ и в рекордный срок избавилась от своей одежды. Джинсы действительно нуждались в стирке, и на ней была последняя пара чистого нижнего белья.

Клэр быстро приняла душ, надеясь, что водонепроницаемый бандаж, надетый на ее спину, будет держаться (и он удержался). Не прошло и пяти минут, как она взбила свои влажные волосы и, затаив дыхание, проскользнула мимо Шейна, чтобы забрать рюкзак и закинуть в него книги.

– Куда это ты собралась? – спросил он, стоя в дверном проеме. Теперь он уже не казался сонным. Она застегнула рюкзак, закинула его на то плечо, которое не ныло от боли, и молча повернулась к нему. Он прислонился к косяку, скрестив руки на груди и подняв голову. – О, ты должно быть шутишь. Что это, стремление к смерти? Ты действительно хочешь быть сброшенной с лестницы или типа того?

– Ты заключил сделку. Они не придут за мной.

– Не будь дурой. Предоставь это эксперту в таких вещах. Ты действительно веришь, что они не найдут способ обойти это?

Она подошла вплотную, глядя ему в лицо. Он выглядел очень высоким. И он был большой, и стоял на ее пути.

Но ей было все равно.

– Ты заключил сделку, – сказала она, – и я иду в библиотеку. Пожалуйста, уйди с дороги.

– Пожалуйста? Проклятье, девушка, тебе нужно научиться выходить из себя, или…

Она толкнула его. Это было глупо, и он был достаточно мускулист, чтобы оставаться на месте, но на ее стороне была неожиданность, и она заставила его отступить на пару шагов. И вот она уже за дверью, и направляется наружу с туфлями в руке. Она не собиралась останавливаться и давать ему еще один шанс сохранить ее безопасность.

– Эй! – Он поймал ее за руку и развернул к себе. – Мне казалось, что ты обещала, что не будешь выходить…

–…ночью! – закончила она, и отвернулась, чтобы пойти вниз по ступенькам. Он отпустил ее… и она поскользнулась. Жуткое мгновение она балансировала на краю ступеньки, а потом теплые руки Шейна обхватили ее плечи и потянули обратно, чтобы восстановить равновесие.

Он держал ее так в течение нескольких секунд. Она не обернулась, потому что если бы она это сделала, и он был прямо там, ну, она не знала…

Она не знала, что могло бы произойти.

– Увидимся, – буркнула она и пошла вниз по ступеньками так быстро, как осмелилась на трясущихся ногах.

Утренняя жара была похожа на жар печи, только без аппетитного аромата пищи. На улице было несколько человек. Одна дама толкала детскую коляску. За те несколько секунд, что Клэр сидела и надевала свои изношенные туфли, она усела подумать об этом с неким удивлением. Заводить ребенка в городе вроде этого? О чем эти люди думают? Но она догадывалась, что они все разно делали бы это, независимо от того, каким бы ужасным это не было. И на тонком запястье женщины был надет браслет.

Дети были в безопасности, по крайней мере, пока им не исполнилось восемнадцать.

Клэр покосилась на собственное пустое запястье, вздрогнула, и выбросила это из головы, отходя все дальше от Стеклянного дома.

Теперь она заметила, что у каждого прохожего есть что-то на запястье – браслеты у женщин, ремешки у мужчин. Она не знала значения символов на них. Ей нужен был некий алфавит; возможно, кто-нибудь провел научное исследование и поместил результат где-нибудь в безопасном месте… где-нибудь, куда не заглядывают вампиры.

В любом случае, она всегда безопаснее всего чувствовала себя в библиотеке. Она пошла прямо туда, высматривая через плечо Монику, Джину, Дженнифер, или кого-нибудь, кто выглядел бы заинтересованным в ней. Никого похожего.

Библиотека ТПУ была огромной. И пыльной. Даже библиотекари выглядели так, словно подцепили паутину или были припорошены пылью. Очередное доказательство – если бы она нуждалась в доказательствах – что ТПУ был не более чем тусовочным колледжем.

Она проверила карту расположения полок и увидела, что в Морганвилле господствует десятичная система Дьюи – это удивило ее, поскольку она считала, что все университеты находились в библиотечной системе Конгресса. Она проглядела список в поисках нужных ссылок и обнаружила их в подвале.

Великолепно.

Когда она уже пошла прочь, она наклонила голову и снова посмотрела на список. В нем было что-то странное. Она не могла указать на это пальцем, но…

Четвертого этажа не было. Во всяком случае, список по системе мистера Дьюи перескакивал с третьего этажа сразу на пятый. Может быть там офисы, подумала она. Или склад. Или пересылка. Или гробы.

Это было действительно странно.

Она начала спускаться в подвал, потом остановилась и запрокинула голову назад. Лестница в школе была старая, с массивными деревянными перилами, превращающими в точные L-образные углы всю дорогу вверх.

Какого черта, подумала она. Это лишь несколько лестничных пролетов. Она всегда может притвориться, что заблудилась.

Она никого и ничего не услышала, пока проходила мимо первого этажа. Было тихо – как она ненавидела эту мысль – как в могиле. Она старалась ступать на ступеньках потише и держаться за перила, когда вдруг поняла, что оставляет за собой на перилах следы потных рук. Она миновала деревянные двери второго этажа, затем третьего. Никого в районе видимости сквозь чистое дверное стекло.

На четвертом этаже даже двери не было. Клэр недоуменно остановилась и коснулась стены. Ничего, ни двери, ни тайников, которые она могла бы обнаружить. Просто голая стена. Неужели четвертого этажа просто нет?

Она проделала свой путь до пятого этажа по молчаливой пыльной лестнице, примыкавшей к другому набору ступенек, и спустилась вниз. На этой стороне была дверь, но она была заперта, и в ней не было окошка.

Определенно не офисы, догадалась она.

Но гробы не исключались. Проклятье, возмутилась она, бояться библиотеки! Книги не должны быть страшными. Они должны давать подсказки.

Если бы она была какой-нибудь супергероиней из комикса, наверное, она смогла бы вскрыть замок обломанным ногтем или чем-то подобным. К несчастью, она не была супергероиней, и коротко обгрызала свои ногти.

Нет, она не была супергероиней, но у нее было кое-что другое. Она была находчивой.

Стоя, и пристально смотря на замок, она начала улыбаться.

– Прикладная наука, – сказала она, и побежала вниз по лестнице на второй этаж.

Ей надо было попасть в химическую лабораторию.

Ассистент ее преподавателя был в своем офисе.

– Ну, – сказал он. – Если вы хотите сломать замок, вам нужно что-нибудь мощное, например жидкий гелий. Но жидкий гелий не портативен.

– Как насчет фреона? – спросила Клер.

– Нет, вы не сможете приобрести его без лицензии. То, что вы сможете купить, – другая формула, не столько холодная, сколько экологичная. Но скорее всего она не сработает.

– Жидкий азот?

– Та же проблема, что и с гелием. Слишком громоздкий.

Клер вздохнула.

– Как жаль. Замечательная была идея.

Ассистент улыбнулся.

– Да, замечательная. Вы знаете, у меня есть портативная емкость жидкого азота для школьных демонстраций, но их сложно достать. Уж очень дорого. Не того типа, которые валяются вокруг. Простите. – Он побрел прочь, видимо намереваясь проверить какой-то собственный эксперимент, и позабыв о ней. Она прикусила губу, некоторое время поглядела на его спину, а затем медленно, очень медленно, попятилась к двери в комнату с реактивами. Она была не заперта, чтобы ассистент мог легко войти внутрь и взять что ему нужно. Красная и желтая таблички предупреждали, что она заболеет раком, задохнется или умрет ужасной смертью, если откроет дверь, но она все равно это сделала.

Дверь скрипнула. Ассистент преподавателя услышал это, и она замерла как мышь перед приближающейся птицей. Виновна.

Он не обернулся. Фактически, он сознательно повернулся к ней спиной.

Она позволила себе прерывистый выдох, вошла в комнату и осмотрелась вокруг. Помещение было аккуратно организовано, все химические вещества подписаны и дополнялись инструкцией по безопасности. Они стояли в алфавитном порядке. Она обнаружила надпись ЖИДКИЙ АЗОТ и увидела громоздкий, очень заметный бак и рядом с ним совсем небольшой, похожий на гигантский термос с лямкой. Она схватила его, а затем прочитала подпись. ИСПОЛЬЗУЙТЕ ЗАЩИТНЫЕ ПЕРЧАТКИ. Перчатки лежали прямо там же. Она затолкала пару в свой рюкзак, забросила емкость на плечо и выбралась из помещения.

Библиотекари не удостоили ее второго взгляда. Она улыбнулась и скользнула мимо книжных полок к задней лестнице.

Дверь была в том же виде, как она ее оставила. Клэр надела перчатки, открыла крышку банки и обнаружила что-то вроде стальной пипетки, установленной на сопло. Она убедилась, что она плотно держится, затем открыла клапан, задержала дыхание и начала лить переохлажденную жидкость в замочную скважину. Она была не уверена, сколько нужно вылить – лучше слишком много, чем недостато