Эпоха “оттепели” – начало постсоветской культуры. Постепенная ревизия (в том числе в период “застоя”) основных принципов и критериев советской литетуры и искусства, метода “социалистического реализма” (например, как “открытой эстетической системы” – акад. Д.Марков). Критика идеологических догм, ироническое их переосмысление и снижение героического пафоса.
Демократизация тематики и стиля литературы. Обращение литературы к жизни “простого”, рядового человека, ее бытовой, повседневной стороне. Усложнение художественной картины мира; жизнь в движении, контрастах и переходах, вне статичной идеологизированной схемы и назойливого дидактизма. “Перестройка” как “вторая оттепель”, развивающая достижения “первой оттепели” и доводящая до конца ее разрушительные тенденции в отношении советского тоталитаризма.
Постепенное возвращение “запрещенной” литературы – изъятой классики русской литературы; неопубликованных (в том числе архивных) рукописей советских писателей; эмигрантской, диссидентской, “самиздатской” литературы. Складывание в культуре многомерного и принципиально неоднородного смыслового пространства (в идейно-политическом, философском, нравственно-религиозном и художественно-эстетическом отношении); наступление периода идейно-эстетического эклектизма, переживаемого нередко как духовная “смута”, “бесстилие”, “литературное безвремение” и т. п. Смещение всех критериев оценки литературы. Попытки деидеологизации и реидеологизации постсоветской литературы и искусства 1990-х годов.
Становление посттоталитарного этапа российской истории и истории русской культуры. Возможность осмысления и описания его в терминах постмодернистской парадигмы (равно как тоталитаризма и антитоталитаризма – в рамках парадигмы позднего модернизма – авангарда). Социокультурный прогноз развития русской культуры на рубеже ХХ – XXI вв. Место криминальных и теневых структур в развитии постсоветской культуры, причины мафиозно-криминальных процессов в развитии российской цивилизации и русской культуры и средства преодоления этих опасных и взрывоопасных тенденций. Коммунистическая ностальгия и десекуляризация культуры в современной социокультурной ситуации. Лавинообразный рост плюрализма в постсоветской культуре во время президентства Б. Ельцина. Человек культуры перед проблемой выбора своей новой социокультурной роли в посттоталитарном мире. Обострение проблематики национально-культурной и этнокультурной; рост тенденций культурной автономии и национально-политического сепаратизма в Российской Федерации. Чеченская проблема и фактор чеченской войны в постсоветской культуре России.
Рост авторитарных и командно-административных тенденций в «послеельцинский» период российской истории. Проблема политической и экономической ангажированности деятелей культуры в условиях «управляемой демократии». Возникновение ограничений в области свободы слова, печати, соблюдений прав человека. Регулирование культурных процессов, манипуляций массовым сознанием. Борьба различных политических и финансово-олигархических кругов за контроль над средствами массовой информации и коммуникации. Роль современных политтехнологий и «пиаровских» моделей в постсоветской культуры с началом правления В. Путина. Тенденции советского «реваншизма» в культурной политике российского руководства
Истоки и причины драматических коллизий в современной русской культуре и культуре других народов бывшего Советского Союза (как единого цивилизационного поликультурного образования). Созидательные и разрушительные тенденции в постсоветской культуре России. Влияние западной массовой культуры и развитие конвергентных процессов в России. Драматизм современной социокультурной и этнокультурной ситуации в России. Прогнозы и сценарии распада России на рубеже ХХ-ХХI вв.
Постмодернистский дискурс в современной постсоветской культуре России. Своеобразие русского и российского постмодернизма по сравнению с западноевропейским и американским вариантами постмодерна. Русский постмодернизм как “зеркало” современной смуты.
Истоки русского постмодернизма. Первые опыты постмодернистской поэтики: Д.Хармс и “обэриуты”; М.Булгаков (“Мастер и Маргарита”); А.Платонов; М.Зощенко, С.Кржижановский, Л.Добычин; драматургия Евг.Шварца; роман Б.Пастернака “Доктор Живаго”; “Поэма без героя” А.Ахматовой; “Ни дня без строчки” Ю.Олеши; поздняя проза В.Катаева.
Гротескные формы художественного осмысления проблем и конфликтов советской действительности в творчестве В.Аксенова, В.Войновича, С.Довлатова, Ф.Искандера, А.Вознесенского, Л.Петрушевской и др.). Рождение концептуалистской модели “соцарта” (воссоздание имиджей и стереотипов советской тоталитарной культуры в контексте обыденности, пошлости или парадоксального столкновения с альтернативной – прозаической или зарубежной – реальностью).
Маргинализация норм и ценностей. Смешение высокого и низкого, серьезного и смешного, пародийного; использование стилизации, нарратива, фантастики и гротеска для снижения пафоса и “культовых” ценностей советской идеологии. Советская антиутопия (А. и Б.Стругацкие, В.Войнович, А.Кабаков). “Другая проза” как форма контркультуры по отношению к официальной советской литературе. “Иронический авангард” (В.Пьецух, Евг.Попов, Вик. Ерофеев и др.).
Своеобразие современного русского постмодернизма; его отличие от западного постмодернизма. Творчество Вен.Ерофеева, А.Битова, А.Терца / А.Синявского. Проза Саши Соколова, В.Сорокина, В.Пелевина и др. Поэзия И.Бродского, Д.Пригова, А.Парщикова, Т.Кибирова, Л.Рубинштейна и др. Продуктивность русского постмодернизма, демифологизирующего советскую и постсоветскую действительность, играющего с ней и в нее.
