В эту эпоху наблюдался заметный прогресс знаний в астрономии, математике, географии, механике, медицине. Был составлен календарь

В последующий период — Чуньцю (770-476 гг. до н. э.) и Чжаньго (475-221 гг. до н. э.) в Китае в социально-экономическом плане произошел переход от рабовладельческого строя к феодальному.

Религиозно-мифологические представления

В эпоху Шан и Чжоу господствует религиозно-мифологическое мировоззрение. Утверждается многобожие; боги изображаются в виде животных, рыб, полуживотных-полулюдей. Главное божество - Шан-ди, ему подчиняются все другие боги и духи (духи природных явлений и души умерших людей). Распространен культ предков; он основывается на утверждении о влиянии духов (душ умерших людей) на жизнь и судьбу потомков. Духам приносятся жертвы.

Развивается учение о «воле Неба». Утверждалось, что все в мире зависит от предопределе-ния неба. Правители считали себя потомками Верховного императора, находившегося на небе. Государь выступал перед своими подданными как сын неба. Сама страна называлась «Поднебес-ная». Считалось, что»воля Неба» познается через гадания и предзнаменования.

Мифологическое мировоззрение Древнего Китая предполагало, что в глубокой древности мир представлял собой мрачный, бесфор-менный хаос. Затем в нем появились два духа - Инь и Ян, которые сформировали небо и землю. Начало Инь символизировало женское, начало Ян – мужское начало. Начиная с эпохи Чжоу небо стало рассматриваться как воплощение Ян, а земля как воплощение Инь. Ян управляет небом, Инь – землею. Ян – светлое, Инь – темное начало.

 

Натурфилософия

История философии показывает, что в Китае, как и в других странах, при формировании философии использовались многие мифологические образы и представления.

В начале I тысячелетия до н.э. в Китае складывается натурфилософская концепция, основ­ные идеи которой получили долгую жизнь. Из мифологии заимствуются понятия Инь и Ян, кото­рые получают более расширительную трактовку. Ян, светлое начало, выражало свойства неба, юга, солнца, дня, жизни, силы, мужской сути, нечетных чисел. Инь олицетворяло женское начало, север, тьму, смерть, землю, луну, слабость, четные числа. Инь и Ян противостоят друг другу, но одновременно и зависят друг от друга, взаимопроникают друг друга, что выражено в известной эмблеме.

Считалось также, что существует эфир, состоящий из материальных частиц – ци. В результате воздействия Инь и Ян на эфир получаются тяжелые женские частицы (инь–ци) и легкие мужские (ян–ци). Взаимодействия этих частиц порождают пять первоначал: воду, огонь, дерево, металл, землю. Каждое из них имеет свои особенности и качества, отражаемые ощущениями.

Среди пяти стихий особо выделялась земля, что подчеркиволо важность сельского хозяйства. Первоначала имели свойство переходить друг в друга: дерево порождает огонь, огонь порождает землю, земля порождает металл, металл порождает воду, вода опять порождает дерево и т.д.

На основе этих представлений объяснялись различные природные явления, например: «Светлое начало Ян находится внизу и не может выйти наружу; темное начало Инь подавляет его и не дает подняться вверх – от этого происходят землетрясения». («Го юй»). В основе тради­ционной китайской медицины лежало убеждение, что хорошее здоровье обеспечивается гармо­нией начал Инь (влажного, холодного, пассивного) и Ян (сухого, горячего, активного). Нарушение этой гармонии вызывает болезнь; для исцеления необходимо восстановить эту гармонию.

Высоко оценивается значение гармонии как соотношения разнообразного. Именно благодаря гармонии рождаются и развиваются предметы. Гармония разнообразного в отличие от единобразия порождает новое. Если нет гармонии, «все перепутается, и народ утеряет свои природные качества. Поэтому для поддержки этих (природных качеств) и создан ритуал».

Уже на ранней стадии развития китайской философии проявляется ее специфическая направленность – подчиненность философии политической практике. Вопросы управления страной, отношений между различными группами в обществе, вопросы этики, ритуала – на первом месте. Натурфилософистские представления использовались как рекомендации для организации общественной жизни.

В книге»Щу цзинь» говорится о трех моральных качествах и использовании их в управлении. «Первое (качество) – (умение делать вещи) правильными и прямыми, второе – (умение) быть твердым, третье – (умение) быть мягким. (Когда страна пребывает в состоянии) мира и спокойствия, (ею следует управлять при помощи умения делать вещи) правильными и прямыми; (если она) упрямо не желает следовать (своему правителю, ею следует управлять при помощи) умения быть твердым; (если же она пребывает в состоянии) гармонии и следует (правителю, ею следует управлять при помощи) умения быть мягким. (По отношению к) вынашивающему преступные планы и непослушным (следует применять) умение быть твердым; (по отношению) к знатным и просвещенным (следует применять) умение быть мягким».

Важным вопросом зарождающейся философии становится вопрос об отношении между небом и человеком, о месте человека в мироздании. В книге «Тайпин цзин», текст которой, по преданию, мудрец Юй-цзи получил прямо с неба, пишется: «Небо – это великая сила Ян, земля – это великая сила Инь. Человек находится в центре, как все сущее. Небо непрерывно обращено к низу, его жизненные начала истекают вниз. Земля непрерывно получает от верха, ее жизненные начала сливаются с верхом. Оба начала соединяются в центре, поэтому человеку удобно находиться посередине». Натурфилософы говорили о том, что гармония неба и земли – источник жизни. В этой гармонии, однако, ведущая роль принадлежит небу. Отсюда следовал призыв поклонения небу. Эта идея получила широкое распространение в философии Древнего Китая.

Однако имело место и недовольство небом, и скептические сомнения в роли неба в жизни людей. «Верховное небо, почему ты так жестоко к людям, почему ты лишило их пищи, почему везде голод, почему везде покинувшие свои дома? Почему Верховное небо так несправедливо? Почему оно творит такое зло? Почему оно лишило нас полной возможности жить?» («Ши–цзин»).

Тот, кто верит в волю неба, рассматривает человека, как на пассивный фактор. А как должно быть на самом деле? «Если владение стремится к процветанию, оно должно прислушиваться к народу; если владение желает гибели, оно должно прислушиваться к духам». (Цзо–чжуань). «Счастье и беды зависят от людей». «Зловещие явления возникают из–за людей. Если среди людей нет разлада, зловещие явления сами по себе не появляются».

В древнекитайской культуре постепенно формируется представление о Дао («путь»), как некой безличной мировой закономерности, которой подчиняются и природа, и люди. Дао рассматривалось и как космический, и как нравственный принцип. К понятию Дао обращались многие философские направления.

В VI – III вв. до н. э. в Китае происходят значительные изменения. Развиваются производитель-ные силы, в сельском хозяйстве применяются новые, железные орудия и инструменты, улучшаются способы обработки земли, появляется частная собственность. Единое Чжоуское государство фактически распалось. Приостановился процесс централизации, местные правители враждовали друг с другом. После нескольких столетий этой борьбы началась династия Цинь. Интересно, что само название Китай (China) происходит от имени Цинь (Ch’in). Социально–политические процессы отразились в расцвете культуры и философии, в борьбе различных философско–политических и этических школ (традиция говорит о «ста школах»).

Среди множества обсуждаемых проблем на первом месте были следующие:

– управление на основе правил поведения или на основе закона;

– управление на основе добродетели или на основе силы и страха;

– древность и современность;

– небо и человек; вопрос о сущности неба: духовна она или материальна? Составляют ли «небо и человек единство» или же «небо и человек разделены»?

– название и сущность вещей и др.

Рассмотрим некоторые из философских школ, оказавших наибольшее влияние на культуру и политическую жизнь Китая. При этом необходимо заметить, что основатели их не всегда писали кни-ги и изложение их взглядов дано учениками. Записи учеников сведены в книги, в которых обычно нет каких–то логически обоснованных концепций, и которые представляют собой наборы изрече-ний и поучений учителей. Кроме того, со временем идеи основателей школ претерпевали изменения в ходе их изучения продолжателями, что вызывает трудности в изложении и оценке этих уче-ний (например, сами китайские историки философи Ян Юн-го и Го Мо-жо дают различные оценки конфуцианства).

 

Даосизм

Основателем его является Лао–цзы (старый учитель). По преданию, он родился в 604 г. до н.э., был историографом при чжоуском дворе. Исходные идеи этого учения изложены в книге «Дао дэ цзин».

Центральное понятие этого учения – Дао. Дао мыслится как всеоб­щая закономерность мира, первооснова всего существующего. «Человек следует (законам) земли, земля следует (законам) неба. Небо следует (зако­нам) Дао, а Дао следует самому себе». Здесь видна определенная переоценка традиционного понимания роли неба; небо понимается, как составная часть природы, противопо­ложная земле. Небо образуется из легких частиц ян–ци и изменяется согласно Дао.

Дао – «корень неба и земли», «мать всех вещей». «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три рождает все существа». Как понимать последнее утверждение? «Одно» – это первозданный хаос, «два» – выделение темного и светлого начала, «три» – гармония этих начал» Связь между двумя началами порождает гармонию, а затем рождается все сущее» (Чжуан–цзы).

В даосизме неоднократно подчеркивается трудность постижения Дао. «Смотрю на него и не вижу, а потому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслы­шимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, поэтому называю его мельчайшим. Не надо стремиться узнать об источнике этого, потому что это едино. Его верх не освещен, его низ не затемнен. Оно бесконечно и не может быть названо. Оно снова возвращается к небытию. И вот называют его формой без форм, образом без существа. Поэтому называют его неясным и туманным. Встречаюсь с ним и не вижу лица его, следую за ним и не вижу спины его» (Дао дэ цзин).

Дао не поддается чувству зрения, и поэтому называется бесцветным. Дао не поддается чувству слуха, и поэтому называется беззвучным. Дао не поддается осязанию и поэтому называется бестелесным. Эти три свойства не могут быть восприняты, и поэтому их можно слить в одно.

Непрерывное в действии оно не может быть названо и поэтому возвращается в ничто. Мы можем назвать его формой того, что не имеет формы; образом того, что не имеет образа; текучим и неопределимым.

Дао бестелесно и бесформенно, неисчерпаемо в действии. «Дао приходит в предметы туманно и неопределенно, однако в туманности и неопределенности имеется образ; в туманности и неопределенности содержатся предметы; оно глубоко и темно, но в глубине и темноте присутствует жизненная энергия; его жизненная энергия весьма реальна, и в реальности заложена надежность».

Невыразимое в словах Дао понимается как небытие. Дао (небытие) порождает бытие «В мире все вещи рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии». В даосизме утверждается, что все конкретные предметы состоят из бытия и небытия. Это высказывание иллюстрируется следующим образом: «Тридцать спиц соединяются в одной ступице колеса, и поскольку (в ступице) есть пустота, появляется возможность использовать колесницу. Из глины делают сосуды, и, поскольку сосуды внутри пусты, появляется возможность использовать их. Двери и окна выдалбливают, чтобы построить дом, и поскольку дом внутри пуст, появляется возможность использовать его. Поэтому наличие предметов приносит пользу, а имеющаяся в их пустота делает их годными к употреблению».

Кроме Дао есть дэ. Дао – первопричина, которая конкретизируется и материализуется через дэ. «Дао рождает (вещи), дэ вскармливает (их). Вещи оформляются, формы завершаются… Дао рождает (вещи), дэ вскармливает (их), взращивает их, совершенствует их, делает их зрелыми, ухаживает за ними, поддерживает их. Создавать и не присваивать, творить и не хвалиться, являясь старшим, – не повелевать – вот что называется глубочайшим дэ».

Дао «существует (вечно) подобно нескончаемой нити, и его действие неисчерпаемо». Действия Дао приводят не только к простым изменениям, но и к превращению в противо-положность. Даосизм неоднократно обращается к противоречивым понятиям: высокое – низкое положение; беда – счастье; красота – безобразие; добро – зло; жизнь – смерть; верх – низ; большой – маленький; хозяин – гость; раньше – позже; лицевой – оборотный; справедливость – хитрость; трудный – легкий; вперед – назад; легкий – тяжелый; спокойный – беспокойный; расширять – сжимать; процветать – гибнуть; давать – отнимать; ущербный – целый; твердый – мягкий; сильный – слабый; мудрый – глупый; древность – современность; темное начало – светлое начало; наполненный – пустой; бытие – небытие и т.д.

Лао–цзы считал, что эти понятия противостоят друг другу, сосуществуют и переходят друг в друга». «Чтобы нечто сжать, необходимо прежде расширить его. Чтобы нечто уничтожить, необходимо прежде дать ему расцвести. Чтобы нечто ослабить, необходимо прежде укрепить его. Чтобы нечто у кого–то отнять, необходимо прежде дать ему. Это называется глубокой истиной». «Когда в Поднебесной все узнают, что красивое является красивым, появится безобразие. Когда все узнают, что добро является добром, появится зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, длинное и короткое образуют форму, высокое и низкое опрокидывают друг друга, тоны и звуки вызывают гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом». Несчастье и счастье проникают друг в друга. «О, несчастье! Оно является опорой счастья. О, счастье! В нем притаилось несчастье».

В даосизме уделяется большое внимание связи количественных и качественных изменений. «Дерево в обхват толщиной вырастает из мельчайшего (ростка); девятиярусная терраса начинается с насыпки земли; путешествие в тысячу ли начинается с первого шага». «Великие дела в Поднебесной обязательно начинаются с мелочи».

Таким образом, малое и слабое сегодня сможет победить в будущем большое и крепкое. И даосизм формулирует два принципа: «Крепкое и сильное – слуги смерти», «мягкое и слабое – слуги жизни»; отсюда следует: «сохранение мягкого есть сила» [1].

Даосизм признает самостоятельность действий человека. «Небо и земля… предоставляют всем существам возможность жить собственной жизнью». Но, в то же время, «кто не соблюдает Дао, погибнет раньше времени». Причина всех невзгод, бедствий заключается в том, что в обществе нарушается действие Дао; вместо естественного Дао люди создали человеческое Дао, которое служит интересам богатых, причиняет зло бедным. Необходимо вернуться к естественному Дао.

Здесь необходимо заметить, что в китайской культуре часто апеллировали к прошлому, как «золотому веку». В трактате «Ли цзы» говорится об идеальном обществе датун («великое единение»), когда для управления избирались мудрые и способные люди, между людьми царили доверие и дружелюбие, не было предательства, лжи, интриг, кражи, смут и т.д.

Даосизм отдал дань утопическим представлениям о прошлом. Следовать естественному Дао – это значит вернуться к прошлому, к патриархальной общине, где не было ни богатых, ни бедных, эксплуатации и угнетения. Необходимо отказаться от того, что было достигнуто в ходе эволюцией – отказаться от централизованного государства, высокопроизводительных орудий труда, средств транспорта и даже от письменности. «Пусть государство будет маленьким, а население редким. Если (в государстве) имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не уходят далеко (от своих мест). Если (в государстве) имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять. Пусть народ снова начнет плести узелки и употреблять их вместо письма».

В даосизме отвергается значение знания. Лао–цзы считал, что главная причина отклонения от естественного Дао, ведущая к тому, что в обществе происходят «смуты» и им становится «трудно управлять», корениться в «знаниях» и «желаниях». «В древности те, кто следовал Дао, не просвещали народ, а делали его невежественным. Трудно управлять народом, когда у него много знаний. Поэтому управление страной при помощи знаний приносит стране несчастья, а без их помощи приводят страну к счастью». «Управляя (страной) совершенномудрый делает сердца (поданных) пустыми, а желудки – полными. (Его управление) ослабляет их волю и укрепляет их кости. Оно постоянно стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей, а имеющие знания не смели бы действовать».

Лао–цзы отвергал господствовавший в прошлом принцип «управления на основе правил поведения». Но его не удовлетворял и принцип «управления на основе закона». «Когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников». Идея Лао–цзы – управление, «построенное на недеянии». Что же это такое?

«Совершенномудрый» правитель предоставляет всему идти своим естественным путем. Он ни во что не вмешивается, он не мешает Дао. Поэтому, «лучший правитель тот, о котором знает лишь то, что он существует»». «Когда правительство спокойно, народ становится простодушным. Когда правительство деятельно, народ становится несчастным».

Призыв к недеянию направлен не только правителям, но и всем людям вообще. Люди должны следовать Дао и не противодействовать ему, так как в противном случае их усилия могут привести к результатам обратным ожидаемым. Самым разумным поведением является стремление к спокойствию, к умеренности. «(Нормальная) жизнь человека непременно исходит из того, что он пребывает в состоянии спокойствия и уравновешенности. Он теряет ее непременно оттого, что (чрезмерны) у него радость и гнев, грусть и печаль. Поэтому лучшим (средством) для сдерживания гнева является поэзия, для устранения печали – музыка, для ограничения веселья – ритуал, для соблюдения ритуала – почтительность, для соблюдения почтительности – спокойствие». «Успокой свои страсти, устрани свои ошибки и заблуждения, не задерживай того, что уходит, и не отталкивай того, что приходит, тогда счастье возвратится само собой». («Гуань–цзы»). Если человек бездеятелен, он не столкнется с неудачами. «То, что оставляет свои желания, отказывается от страстей, притупляет свою проницательность, освобождает себя от хаотичности, умеряет свой блеск, уподобляет себя пылинке, представляет собой глубочайшее».

Идея отказа от активной деятельности специфическим образом преломилась в понимании познания. «Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно видеть естественное Дао. Чем дальше идешь, тем меньше познаешь. Поэтому совершенномудрый не ходит, но познает». В этом утверждении можно увидеть скептическое отношение к чувственному опыту. В более широком плане даосизм утверждал, что познание вообще не имеет значения. Чем больше человек знает, тем дальше он уходит от естественного Дао.

Приведем еще ряд любопытных высказываний:

«Кто знает – не говорит; кто говорит – не знает; кто действует – разрушает; кто берет – тот теряет. Мудрый не действует и поэтому не разрушает, не берет и поэтому не теряет».

«Кто, имея знания делает вид, что не знает – тот выше всех. Кто, не имея знаний делает вид, что знает – тот болен. Кто, будучи больным, считает себя больным, тот не является больным».

«Верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не доказывает, доказывающий не знает. Совершенномудрый учится у тех, кто не имеет знаний».

В ходе развития даосизма выдвигаются новые идеи. Ян Чжу (ок.440–360) размышляет о человеческой жизни. «Сто лет – это высший предел продолжительности человеческой жизни. Из тысячи людей даже одному не удается достичь столетнего возраста. Предположим, однако, что найдется один (такой человек). Но, детство, проведенное в объятиях матери, вместе со старческим увяданием отнимет почти половину этого (срока). Ночное забвение во сне и впустую потраченные в дневное бодрствование часы отнимут еще половину (оставшихся лет). Болезни и страдания, скорбь и горе, потери и утраты, беспокойство и страх отнимут еще почти половину этого. В (оставшиеся) немногим более чем девять лет тоже невозможно (найти) даже одного момента, когда человек был бы весел, доволен и беззаботен, – вот и все! В таком случае для чего существует человеческая жизнь, какие в ней радости?»

Люди думают найти утешение в будущей жизни. Ян Чжу не согласен с этим. «Следует наслаждаться, пока живы. Зачем тревожиться (о том, что будет) после смерти?». «Раз уж человек живет, то он (должен принимать жизнь) легко, предоставив ее естественному течению, и (исполнять) до конца ее требования, чтобы (спокойно) ожидать прихода смерти. Когда же придет смерть, то и к ней следует отнестись легко, предоставить ее естественному течению».

В то же время Ян Чжу, отходя от идеи недеяния, говорит о том, что действительное значение жизни, ее смысл – в развитии природы человека, его чувственного опыта. «Уши стремятся к восприятию звуков, и не позволять им слышать – это подавлять способность слуха. Глаза стремятся созерцать красоту, и не позволять им видеть – это значит подавлять способность к зрению. Тело стремится к успокоению в красоте и изобилии… и не позволять ему следовать этому – это значит подавлять соответствие природе».

Наиболее крупная фигура позднего даосизма – Чжуан–цзы (369–286 гг. до н.э.). Известно, что он занимал небольшой пост в своем родном уезде Циюне. Впоследствии пренебрег карьерой чиновника, отклонив предложение стать первым министром в Чу, говоря, что «лучше беззаботно веселиться и развлекаться, валяясь в грязной канаве, чем находиться в ярме у правителя».

Чжуан–цзы говорит о вечности Дао, о зависимости и взаимопереходах противоположностей друг в друга. «То и это взаимно порождают друг друга. Во всяком случае только тогда, когда существует жизнь, существует смерть; только тогда, когда существует смерть, существует жизнь; только тогда, когда существует возможное, существует невозможное; только тогда, когда существует невозможное, существует возможное. Вследствие того, что существует правда, существует неправда; вследствие того, что существует неправда, существует правда».

Все существующее непрерывно изменяется. Так как вещи все время находятся в изменении, люди никогда не могут точно определить, что они собою представляют. Большую вещь можно назвать маленькой, а маленькую – большой. Чжуан–цзы неоднократно подчеркивает, что нет объективных критериев для установления истинности или ложности суждений. Ссылка на чувственный опыт в данном случае не годится, т.к. он у каждого свой, отличающийся от других. Вот пример рассуждений Чжуан–цзы. Если человек спит в сыром месте, у него «разболится поясница и половина тела отнимется от паралича», но разве подобноепризойдет с рыбой–гольцом? Когда человек взбирается на дерево, он «дрожит от страха и робеет». Но разве это происходит с обезьяной? Кто из трех – человек, голец или обезьяна – знает, где наиболее подходящее место для жизни? Человек ест говядину, баранину и свинину, олени питаются травой, сколопендры пожирают змей, а совы и вороны лакомятся мышами. Кто из них может знать, что самое вкусное на свете? Мао Цян и Ли–цзи считались первыми красавцами, но, рыбы, заметив их, сразу же погружались в глубину, птицы немедленно взлетали в воздух, поднимаясь до облаков, а олени поспешно разбегались. Кто из них может знать, что есть подлинная красота?

То или иное понимание вещей зависит от субъекта восприятия. А «с точки зрения Дао вещи (сами по себе) не бывают ценными или ничтожными».

Чжуан–цзы – пессимист. «Однажды полученное (нами тело) обретает свою законченную форму и сохраняется таким до своего конца. Во взаимной борьбе с внешним миром и в следовании ему оно мчит к концу, как стремительная лошадь, и нет возможности его остановить. Разве это не печально? А до изнеможения трудиться всю жизнь и не увидеть плодов своего труда, уставать, истощаться в труде и не знать конечной цели его – разве это не горестно?»

В позднем даосизме неоднократно говорилось о том, что «благородный муж» должен пребывать в спокойствии и недеянии, не должен преследовать корыстных целей. Правитель не должен своими действиями притеснять народ, нарушая естественное течение его жизни, а просто наблюдать, чтобы подданные в своей жизни не противоречили естественному ходу вещей, не нарушали спокойствия в стране.

 

Конфуцианство

Основатель школы — Кун-цзы (Кунфо, Конфуций, 551-479 гг. до н. э.). Родился в г. Цзоуи в царстве Лу, был потомком аристократического рода. В детстве рано ли-шился отца, жил в беднос-ти, изыскивая средства к пропитанию. О себе он рассказывал: «В молодости я занимал низкое по-ложение, поэтому научил-ся многим занятиям простых людей». Достигнув зрелого возраста, зани-мал должность хранителя складов, смотрителя пастбищ, затем был назна-чен на должность «смотрителя общественных работ». В 22 года начал обу-чать и в последующем прославился как самый знаменитый педагог и мыс-литель Китая. В его школе преподавали этику, язык, политику и литера-туру. В возрасте 50 лет Конфуций включился в государственную деятель-ность, три месяца в царстве Лу занимал должность начальника судебного приказа. Уйдя со службы вследствие интриг, 13 лет путешествовал по дру-гим китайским государствам. После возвращения в Лу продолжал препо-давать, собирал и редактировал книги, в том числе первую в истории Китая погодную хронику. Конфуций был похоронен на кладбище, специально отведенном для него, его потомков, ближайжих учеников и последователей. Ученики Конфуция записали его мысли и поучения; так сложилось главное конфу-цианское сочинение «Лунь Юй» («Беседы и наставле-ния»). Идеи Конфуция излагались и развивались в книгах его учеников и продолжателеей: («Мэн-цзы», «Сунь-цзы», «Гуань-цзы», «Ли-цзы» и др.).

Конфуций, как и многие другие философы древнего Китая, утверждал принцип почитания неба. Небо – высшая сила, всеединый и сверхъестественный повелитель. Оно следит за справедливостью на земле, стоит на страже социальных порядков. Небо – судьба, рок. Оно определяет для каждого человека его место в обществе, награждает и наказывает его. Конфуций делал упор на чувство страха перед небом, перед его карающей силой и неотвратимостью небесной судьбы. «Не о чем молиться тому, кто провинился перед небом». «Кто не признает судьбы, тот не может считаться благородным мужем».

Конфуций недоволен существующим порядком вещей. В его учении прослеживается уже знакомая нам уже черта древнекитайского мировоззрения: считалось, что в прошлом люди вели себя достойно, следовали принципам долга, не обманывали других и т.д. Идеалы Конфуция – в прошлом, а не в будущем. Конфуцианство в значительной мере выражало интересы родовой знати, эпоха господства которой клонилось к закату, подвергаясь серьезным ударам со стороны «новых богатеев» из числа зажиточных ремесленников, купцов и новых землевладельцев. В этом аспекте следует рассматривать идею Конфуция об «исправлении имен».

«Стоя на берегу реки, учитель сказал: «Все течет так же (как вода). Время бежит не останавливаясь». Изменяются люди, их взаимоотношения, но при этом употребляются старые слова, имена, хотя содержание этих имен уже изменилось. Так, называют человека правителем, хотя он уже не тот правитель, который был в прошлом с его властными функциями; называют человека сыном, хотя он уже не выполняет в полной мере сыновние обязанности. Расхождение между старым и новым содержанием имен должно быть устранено, имена должны быть «правильными». Если же «имена не правильны, речь противоречива; когда речь противоречива, дела не завершаются успехом; когда дела не завершаются успехом, не процветают правила поведения и музыка; когда не процветают правила поведения и музыка, наказания и штрафы налагаются неправильно; народу некуда поставить ноги и положить руки».

«Исправление имен» у Конфуция фактически означало призыв к возврату к прошлому (в частности, к восстановлению престижа и былого положения знатных родов). Необходимо восстановить прошлое, когда «правитель был правителем, слуга – слугой, отец – отцом и сын – сыном» не по имени, а фактически, на самом деле. При всех отклонения от нормы следует к ней возвращаться. В конфуцианстве так же утверждалось, что знать поставлена управлять страной самим небом. Конфуций выступал против отказа от соблюдения правил приличия, поведения, изменений в гражданском состоянии, посягательства на права вышестоящих, организации беспорядков и т.д. Управление на основе правил поведения – центральный пункт этико–политических идей Конфуция.

Предлагая теорию управления на основе добродетели, Конфуций в то же время предусматривал наказание и штрафы. Добродетель в сочетании с законами - основная тема теории «школы», созданной Конфуцием.

Конфуций утверждал концепцию жизни общества и управления им на основе правил поведения. Он говорил, что основой прядка в стране является ли (понятие, которое можно перевести словами: ритуал, церемониал, благопристойность, почтительность и т.п.). Ли включает правила поведения, моральные императивы, уважение и строгое следование разделению социальных ролей. Конфуций говорил: «На то, что противоречит правилам поведения, нельзя смотреть; то, что противоречит правилам поведения, нельзя слушать; то, что противоречит правилам поведения, нельзя делать». Все свои действия и чувства люди должны сообразовываться с ли, этикетом, ритуалом. В пределах его норм никто не должен давать волю своим страстям в ущерб другим. Ритуал всеобъемлющ. «Действие ритуала сказывается в товарах и работе, скромности и уступчивости, пище и питье, в (обрядах) инициации и бракосочетания, похорон и жертвоприношения, в (организации состязаний) по стрельбе из лука и управлению колесницами, в аудиенциях и визитах» («Ли цзы», «Книга установлений»).

Конфуций разрабатывает учение о поведении людей. Конфуцианская этика опирается на понятия «взаимности» («шу»), «золотой середины» (чжун юн) и «человеколюбия» (жень), составляющие в целом «правильный путь» (Дао), которому должен следовать всякий, кто желает жить счастливо. Толкования этих принципов даются в различных комментария.

О понятии «шу». «Цзы–гун спросил: «Можно ли всю жизнь руководствоваться одним словом?». Учитель ответил: «Это слово – взаимность. Не делай другим того, чего не желаешь себе». Утверждая этот принцип, Конфуций, однако, выразил сомнение в его осуществимости. «Цзы–гун сказал: «То, чего я не хочу, чтобы делали мне, я не хочу делать другим». Учитель сказал: «Сы, этого добиться невозможно».

О понятии «золотая середина». Путь «золотой середины» требует не впадать в крайности. В принципе в жизни человека существует две крайности. «Питье, еда, мужчины и женщины – вот главный (предмет) человеческих вожделений. Смерть, утраты, бедность, страдание – вот главный предмет человеческого отвращения. Вожделение и отвращение – это великие крайности человеческого сердца». («Ли-цзы»). Существуют различные соотношения крайностей. Это – несдержанность и осторожность, чрезмерность и отставание и т.д. Необходимо «держать в руках две крайности, но использовать для народа лежащую между ними середину». (Комментарии к «Лунь Юй»). Конфуций говорил: «Когда не находишь человека, придерживающегося середины, чтобы завязать с ним дружбу, обязательно сталкиваешься либо с несдержанными, либо с осторожными. Несдержанные стремятся вперед, а осторожные ничего не делают».

О понятии «человеколюбия». Конфуций говорил о «почтительности», «великодушии», «правдивости», «сметливости», «милости», считая, что «тот, кто способен распространить в Поднебесной эти пять качеств, является человеколюбивым».

Приведем еще несколько характеристик этого понятия. «Почтительность к родителям и уважительность к старшим братьям – это основа «человеколюбия». «Если человек настойчив, тверд, прост, скуп на слова, он близок к человеколюбию». «Сдерживать себя, с тем, чтобы во всем соответствовать требованиям ритуала, – это и есть человеколюбие. Если кто–либо в течение одного дня будет сдерживать себя, с тем чтобы во всем соответствовать требованиям ритуала, все в Поднебесной назовут его человеколюбивым. Осуществление человеколюбия зависит от самого человека, разве оно зависит от других людей?» И еще один важный момент: «Человеколюбивый человек – это тот, кто, стремясь укрепить себя (на правильном пути), помогает в этом и другим, стремясь добиться лучшего осуществления дел, помогать в этом другим».

Из некоторых текстов видно, что «человеколюбие» не является нормой для всех. Конфуций говорил: «Есть благородные мужи, которые не обладают человеколюбием, но нет низких людей, которые обладали бы человеколюбием». Конфуций противопоставляет «благородных» и «низких» людей. «Благородный муж думает о морали; низкий человек думает о том, как бы получше устроиться. Благородный муж думает о том, как бы не нарушить законы; низкий человек думает о том, как бы извлечь выгоду». К «низким людям» необходимо относиться настороженно. «Трудно иметь дело только с женщинами и низкими людьми. Если с ними сближаешься, то они перестают слушаться. Если же от них удаляешься, то неизбежно испытываешь с их стороны ненависть».

Конфуций рисует образ «благородного мужа», противопоставляя ему простолюдина. «Благородный муж» боится трех вещей: он боится веления неба, великих людей и слов совершенно-мудрых. Низкий человек не знает веления неба и не боится его; презирает высоких людей, занимающих высокое положение; оставляет без внимания слова мудрого человека». «Благородный человек стойко переносит нужду, а низкий человек в нужде становится распущенным». «Благородный муж избегает трех вещей: в юности, когда организм еще не окреп, он избегает любовных утех; в зрелом возрасте, когда у него появляются силы, он избегает драк; в старости, когда организм ослабевает, он избегает жадности». «Благородный муж стремится быть медленным в словах и быстрым в делах».

В конфуцианстве сформулированы следующие принципы «самоусовершенствования»:

– истинно богатые и знатные должны вести себя как богатые и знатные, истинно бедные и низкие должны вести себя как бедные и низкие, рабы должны вести себя как рабы, потерпевшие бедствие должны вести себя как потерпевшие бедствие;

– те, кто занимает высокое положение, не должны опускаться вниз, и, наоборот, те, кто находится на низшей ступени, не должны карабкаться вверх;

– следует исправлять свои ошибки и ничего не требовать от других;

– не следует роптать на небо и питать ненависть к другим.

В конфуцианстве важную роль играет идея чжун («преданность») – идея покорности и почитания правителя, родителей, старших братьев младшими. Особо подчеркивается почитание родителей. «При жизни родителей служить им, следуя ритуалу. Когда они умрут, похоронить их в соответствии с ритуалом и приносить им жертвы, руководствуясь ритуалом». Ритуал, в частности, требовал после смерти родителей несколько лет носить траур и приносить жертвы.

В конфуцианской этике говорится о том, что приносит пользу или вред человеку. «Три вида радости приносят пользу и три вида – вред. Когда радуешься от того, что или поступаешь в соответствии с ритуалом и музыкой, или говоришь о добрых делах людей, или вступаешь в дружбу с мудрыми людьми, – это приносит пользу. Когда испытываешь радость от того, что или предаешься расточительству, или праздности, или пирам, – это приносит вред».

В конфуцианстве большое внимание уделяется вопросам политической жизни и управления государством. Для существования нормального государства, и для поддержания порядка в государстве прежде всего необходим определенный достаток. «(В государстве) должно быть достаточно пищи и достаточно оружия, и тогда народ будет доверять правителю». Оплата должна соответствовать труду, необходимы единые принципы управления и системы наказания. «(Если) ввести принципы управления одинаковые (для всех), народ будет доволен (своей) жизнью и тогда государство (станет) богатым. (Если) жалованье получают по труду, то народ не ведет праздного образа жизни. (Если) в системе наказаний нет несправедливости, то в низах нет чувства озлобления. (Если) названия правильны, а разделение (обязанностей) четкое, то народ не сомневается в принципах (управления страной)» («Гуань цзы»).

Оказание милостей и предоставление выгод – важный момент в понятии «человеколюбия». Конфуций говорил, что народ сначала надо «сделать богатым», а затем «воспитать его».

Конфуций говорил о необходимости устранения четырех зол: жестокости, грубости, разбоя и жадности. «Если (народ) не поучать, а убивать – это называется жестокостью. Если (народ) не предупредить, а затем (выразить недовольство), увидев результаты (труда), – это называется грубостью. Если настаивать на быстром окончании (работы), прежде дав указание не спешить, – это называется разбоем. Если обещать награду, но поскупиться ее выдать, – это называется жадностью». Действия, противоположные этим четырем видам зла, заключаются в том, чтобы просвещать народ, предупреждать его, свято соблюдать разумные распоряжения, быть щедрым.

Конфуций не был противником наказаний; но указывал на то, что сначала необходимо «учить (народ), а уж затем казнить». Здесь следует напомнить, что в древнекитайской философии сложились две концепции политики по отношению к народу: а) лучше, чтобы народ ничего не знал, поэтому не необходимо допускать его к знаниям; б) лучше, чтобы народ знал, поэтому необходимо воспитание и просвещение народа. Конфуций считал, что для эффективного правления народ следует учить. «Если хороший человек учит народ семь лет, то с таким народом можно идти на войну». «Если благородный муж желает исправления народных нравов и обычаев, он обязательно должен начинать с просвещения. Пока яшма не отшлифована, она еще не сосуд; пока человек не научился, ему не познать истины».

В книге «Дасюэ» («Великое учение») сформулированы три принципа для управляющих «благородных мужей»: «служить примером в добродетели, любить народ, стремиться к высшей доброте», а также 8 установлений: «расширять знания, изучать вещи, следовать истине, исправлять сердце (разум), заниматься нравственным самоусовершенствованием, наводить порядок в семье, управлять страной, умиротворять Поднебесную».

Конфуций говорил о силе и значении нравственного примера вышестоящих для нижестоящих. «Если личное поведение тех, (кто стоит наверху) правильно, дела идут, хотя и не отдает приказов. Если же личное поведение тех, кто (стоит наверху), неправильно, то, хотя приказывают, (народ) не повинуется». «Если вы будете стремиться к добру, то и народ будет добрым. Мораль благородного мужа (подобна) ветру; мораль низкого человека (подобна) траве. Трава наклоняется туда, куда дует ветер».

В книге «Гуань–цзы» говорится: «(Если) правитель совершает проступки и не исправляет (их), то это называется «действовать наоборот»; (если) подданный–чиновник совершает преступления и не наказывается, то это называется хаосом. (Если) правитель является правителем, «действующим наоборот», а подданные-чиновники являются чиновниками, «вызывающими хаос», то падение государства (неизбежно, и) можно только сложа руки дожидаться его». Сегодня трудно судить о том, какое применение нашли советы Конфуция в реальной практике управления, но сами по себе они заслуживают внимания.

Конфуций выдвинул идею о том, что «по своей природе (люди) близки друг к другу; по своим привычкам (люди) далеки друг от друга». Люди обладают врожденным знанием; кроме него есть и другие виды знания, полученные в ходе обучения и на практике. Обучение и жизненный опыт изменяют людей. «Лишь самые умные и самые глупые не могут измениться». Врожденные знания Конфуций оценивал выше других. «Те, кто обладает врожденными знаниями, стоят выше всех. За ними следуют те, кто приобретает знания благодаря учению. Далее следуют те, кто приступает к учению, встретившись с трудностями. Те же, кто, встретившись с трудностями, не учатся, стоят ниже всех».

Педагогическая система Конфуция предполагала, что в сферу изучения должны входить шесть «искусств»: ритуал, музыка, искусство стрельбы из лука, искусство управления лошадьми, история и математика. Конфуций придавал большое значение изучению истории, полагая, что нужно «изучать старое, чтобы познать новое». Конфуций был противником как чистых спекуляций, так и бездумного зазубривания. «Учиться и не размышлять – напрасно терять время, размышлять и не учиться – губительно». «Слушаю многое, выбираю лучшее и следую ему; наблюдаю многое и держу все в памяти – это и есть (способ) постижения знаний». Конфуций говорил о единстве слова и действия, необходимости не только учиться, но и применять полученные знания на практике.

Взгляды Конфуция оказали сильное влияние на последующую духовную культуру и политическую практику Китая. Конфуцианство было доминирующей идеологической системой в Китае в течение почти двух с половиной тысячелетий. Однако не все идеи Конфуция нашли практическое применение. Особое внимание уделялось сохранению норм ритуала, «исправлению имен», восприятию нового сквозь призму традиций, соответствию нового опыта авторитетным представлениям прошлого. Такому способу мышления чужд дух критики, а данные конкретных наук практически не принимаются во внимание. Проинтерпретированное в этом смысле конфуцианство немало способствовало своеобразной застойности Древнего и средневекового Китая.

К последователям Конфуция причисляются представители восьми школ. Основателем одной из них был Мэн–цзы (372–289 гг. до н.э.). Как и Конфуций, Мэн–цзы много путешествовал по государствам Ци, Сун, Тэн, Лян, проповедуя свое учение и предлагая свои услуги правителям. Остаток жизни провел со своими учениками; после его смерти они составили трактат «Мэн–цзы».

Идея Конфуция о том, что люди по природе близки друг другу, в последующем привела к двум противоположным концепциям – о «доброй» и «злой» природе человека. Исходя из того, что нравственные качества людей предопределены небом, Мэн–цзы считает, что в природу человека заложены добрые начала. «Стремление природы человека к добру подобно стремлению воды течь вниз. Среди людей нет таких, которые не стремились бы к добру, (так же как) нет такой воды, которая не стремилась бы (течь) вниз». «У всех людей есть чувство сострадания, есть чувство стыда и негодования, есть чувство уважения и почитания, есть чувство правды и неправды. Чувство сострадания – это (основа) человеколюбия. Чувство стыда и негодования – это (основа) справедливости. Чувство уважения и почитания – это (основа) ритуала. Чувство правды и неправды – это (основа) познания. Человеколюбие, справедливость, ритуал и (способность к) познанию не извне вливаются в нас, а всегда присущи нам, только мы не думаем о них».

Путь совершенствования личности заключается в максимальном развитии врожденных нравственных качеств. Однако, несмотря на то, что нравственные качества врожденны, в мире су-ществует зло. Откуда же оно берется? Мэн-цзы полагает, что зло возникает, когда доброту приво-дят в расстройство особые условия, внешние факторы. Воде свойственно течь вниз, хотя можно заставить ее течь вверх. То же происходит и с человеком. «В урожайные годы большинство моло-дых людей бывает добрыми, а в голодные годы — злыми. Такое различие происходит не от при-родных качеств, которые дало им небо, потому что (голод) вынудил их сердца погрузиться (во зло)».

Из этого представления вытекают соответствующие рекомендации. «Мудрый правитель определяет народу различные занятия, чтобы он непременно имел средства для обеспечения родителей и для содержания жен и детей; чтобы в урожайный год он был постоянно сыт, а в неурожайный мог бы избежать смерти. Если после этого он будет побуждать народ стремиться к добру, то в таком случае народ легко последует за ним».

Мэн-цзы говорил о том, что необходимо «ценить народ». Он призывал к смягчению наказаний и штрафов, снижению налогов и податей. Мэн-цзы осуждал жестоких правителей, не думающих о жизни народа. «(У вас) на кухне жирное мясо, в конюшне откормленные кони, а у народа голодный вид».

Вместе с тем Мэн-цзы оправдывал социальное неравенство, основывающееся на разделении труда. «Одни напрягают свой ум, другие напрягают мускулы. Те, кто напрягает (свой) ум, управляют людьми. А те, кто напрягает (свои) мускулы, управляются (другими людьми). Управляемые содержат тех, кто ими управляют. А те, кто управляет людьми, содержатся теми, кем они управляют. Таков всеобщий закон в Поднебесной».

Одним из видным представителем конфуцианства был Сюнь–цзы (ок.313–238 гг. до н.э.). Он родился в царстве Чжао. Получил хорошее, всестороннее образование. Его неоднократно приглашали к дворам правителей государств Ци, Цинь, Чжао и др. В возрасте 50 лет он стал наставником в академии Цзися, был начальником уезда Ланьлин. Сюнь-цзы создал собственную школу; в числе его учеников были легист Хань Фей и будущий первый министр империи Цинь – Ли Сы.

В своей философии Сюнь–цзы исходит из традиционного представления о главенстве неба, но при этом лишает неба сверхъестественной силы. «Одна за другой совершают звезды полный круг (по небу); свет луны сменяет сияние солнца; сменяют друг друга четыре времени года; силы Инь и Ян вызывают великие изменения; повсюду дуют ветры и выпадают дожди; через гармонию этих сил рождаются вещи, они получают (от неба) все необходимое, чтобы существовать и совершенствоваться…. Когда деятельность неба осуществлена и результат достигнут, рождается человек: сначала плоть, а затем дух. Человек (от рождения) обладает (способностью) любить и ненавидеть, радоваться и испытывать чувство гнева, грустить и веселиться».

Не следует возвеличивать небо, обращаться к нему с молитвами. Известен интересный случай, связанный с этим представлением Сюнь-цзы. Один из теистов пытался вернуть Сюнь–цзы на «путь истинный», говоря о том, что благодаря молитвам приходит дождь и т.п. Сюнь–цзы ответил: «(Спрашивают): когда возносят молитвы о дожде и он приходит – что это значит? Отвечаю: ничего не значит. Это значит то же самое, когда идет дождь, о приходе которого никого не просили (в молитвах). То, что при затмениях солнца и луны стремятся спастись от них, при засухе молят о дожде и решения по важным делам принимают только после гадания, – все это совсем не говорит о том, что, вознося (молитвы и гадая), действительно можно добиться (цели)… Вместо того чтобы возвеличивать небо и размышлять о нем, не лучше ли, самим умножая вещи, подчинить себе небо?!»

Движение неба обладает постоянством, ничто не является «происходящим от духа». А если небо постоянно, а общество переменчиво, то, значит, небо не влияет на то, что происходит в обществе. Естественные условия, в которых живет человек, не отличаются от тех условий, которые были в прошлом, когда в обществе царили мир и порядок, а теперь при тех же условиях имеют место беды и несчастья — значит, эти беды и несчастья — результаты действий самого человека. В связи с этим даются следующие рекомендации: «Если (человек) старательно занимается сельским хозяйством и бережет добро, то небо не в силах ввергнуть его в нищету. Когда человек обеспечивает себя всем необходимым для своего существования и действует своевременно, небо не может сделать его больным. Если (человек) соблюдает естественное Дао и не совершает ошибок, небо не в состоянии навлечь на него беду».

Сюнь–цзы считает, что в основе порядка, нормальной жизни в стране должен быть ритуал. «Небо и земля – начало (всего) живого; ритуал и чувство долга – начало порядка; совершенный человек – начало ритуала и чувства долга. Полное соблюдение ритуала и последовательное выполнение долга, неуклонное совершенствование этих качеств и превращение их в высшую степень преклонения составляют начало совершенного человека. Поэтому когда небо и земля рождают совершенного человека, он приводит в порядок (все, что находится) между небом и землей».

В отличие от Мэн–цзы, Сюнь–цзы считал, что человек по своей природе склонен к злу, рождается с «инстинктивным желанием наживы»; «стремление к наживе и алчность – это врожденные качества человека». «Человек по своей природе зол, его добродетель порождается (практической) деятельностью… Человек рождается завистливым и злобным; когда он следует этим качествам, то в результате рождаются жестокость и вероломство, исчезают верность и искренность».

Если бы человек был от природы добр, то не необходимыбыли бы ни ритуал, ни законы, ни сама государственная власть. «Поэтому необходимо воздействие на человека с помощью воспитания и закона, необходимо заставить его соблюдать нормы ритуала и выполнять свой долг. Только тогда у человека появится уступчивость и он станет культурным, что приведет к порядку».

Сюнь–цзы ратовал за укрепление ритуала, призывал «возвышать правила поведения», полагая, что правила поведения – «основа для усиления государства». Сюнь–цзы защищает иерархию в обществе. «Ритуал (предполагает) ранги, (различающие) знатных и низких (людей), различия между старшими и младшими (по возрасту), соответствие этим рангам и различиям в бедности и богатстве, почитании и презрении». «Если распределение (будет) равным, тогда не хватит на всех; если уравнять власть, станет невозможным единство; если все будут равны, никого не заставишь (работать). (Подобно тому как) существует небо и земля, существуют и различия между теми, кто наверху, и теми, кто внизу». Каждый человек должен занимать свое место в обществе; все должны уважать существующий порядок и сотрудничать друг с другом.

Сюнь–цзы призывал правителей относиться к народу щадящим образом. «Взимание (с населения) непомерных налогов – это путь, вызывающий разбой, обогащающий врага, приводящий к гибели государство и самого себя, – вот почему мудрый правитель не идет этим путем».

Сюнь–цзы формулирует основные принципы управления государством, ставя на первое место подбор мудрых управленцев, устранение негодных и воспитание обычных людей». «Спрашивают: как осуществлять управление (государством)? Отвечаю: мудрых и способных людей необходимо выдвигать (на должности) независимо от их положения; ленивых и неспособных людей необходимо немедленно отстранять (от должности); главных злодеев необходимо казнить, не дожидаясь их перевоспитания; обычных средних людей необходимо воспитывать, не дожидаясь, когда к ним придется применить меры (наказания)».

Как и другие конфуцианцы, Сюнь–цзы уделял большое внимание познанию, учебе. Сама способность познания – врожденное свойство человека. Правильно организованное познание и воспитание формирует совершенного человека, способствует накоплению добрых свойств. «Совершенный человек учится так: все, что воспринимает его слух, он откладывает в сердце, и это затем, распределившись по телу, выявляется в его манерах и поведении: он сдержан в разговоре, осторожен в поступках. Все это может служить примером для других. Ничтожный человек учится так: все, что воспринимает его слух, – все это у него тут же на языке». Сюнь–цзы критически оценивал современное положение дел в этой сфере. «В древности люди учились для того, чтобы самоусовершенствоваться; сейчас же люди учатся напоказ! Совершенный человек через учебу стремится сделать себя прекрасным, ничтожный человек учится ради бахвальства перед другими».

Сюнь–цзы продолжает разрабатывать конфуцианскую этику, говоря о требованиях, предъявляемых к правителям и подчиненным, отцам и сыновьям, старшим и младшим братьям, мужу и жене. Вот некоторые фрагменты. «Спрашивают, что значит быть правителем? Отвечаю: это значит соблюдать этикет, удостаивая своими милостями, быть во всем справедливым и беспристрастным. Спрашивают, что значит быть подданным? Отвечаю: это значит соблюдать этикет по отношению к своему правителю, быть честным, послушным и старательным». «Спрашивают: что значит быть мужем? Отвечаю: это значит добиваться заслуг и не предаваться безделию, за всем в семье наблюдать самому и уметь различать. Спрашивают: что быть значит быть женой? Отвечаю: это значит быть покорной, послушной, внимательной и хозяйственной, если муж соблюдает этикет. Если же муж не соблюдает этикета, то жена должна пребывать в страхе, не прекословить и не замыкаться в себе. Таково Дао, и, когда его не придерживаются, возникают беспорядки; когда же его придерживаются всегда и во всем, беспорядкам приходит конец».

В заключение отметим, что в течение длительного периода истории Китая существовала следующая практика подбора управленческого персонала и чиновников: на службу принимали после сдачи сложного экзамена по конфуцианству. При этом не учитывалось социальное происхождение претендента (по крайней мере это декларировалось); во внимание принимался лишь уровень его знаний.

 

Моизм

Основатель школы – Мо–цзы ( Мо Ди, ок. 475–395 гг. до н.э.), происходивший из семьи мелких собственников, родился в царстве Лу (как и Конфуций). Мо–цзы много путешествовал, излагая свои идеи правителям и пытаясь отговорить их от ведения захватнических войн (иногда не безуспешно). Изучив конфуцианство, Мо–цзы стал его противником по ряду позиций. У Мо–цзы было много учеников и последователей. В те далекие годы Конфуций и Мо–цзы считались образцами мудрости.

Мо–цзы также уделял много внимания размышлениям о роли неба, традиционным в древней культуре. Небо «устанавливает четыре времени года – весну, осень, зиму и лето, чтобы установить порядок их смены, сбрасывает снег, иней, дождь и росу, чтобы взращивать пять злаков, кунжут и шелковичных червей». Мо–цзы отрицал принцип «воли неба» и ввел принцип «желание неба». В чем же заключается «желание неба»?

«Небо любит справедливость и ненавидит несправедливость». «Небо не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую маленькую семью, чтобы сильный грабил слабого, хитрый обманывал наивного, знатный кичился перед незнатным. Это все то, что противно воле неба. (Небо) желает, чтобы люди помогали друг другу, чтобы сильный человек помогал слабому, чтобы люди учили друг друга, чтобы знающий учил незнающего, делили бы имущество друг с другом. Небо также желает, чтобы верхи проявляли усердие в управлении страной, чтобы в Поднебесной царил порядок, а низы были усердны в делах. Если верхи усердны в управлении, то в стране царит порядок; если низы усердны в делах, то в стране достаток предметов и пищи».

Небо, его желания должны быть ориентиром для жизнедеятельности людей. «Нет ничего более подходящего, чем принять за образец небо. Готовясь к действиям, необходимо сопоставить свои поступки с (желаниями) неба. То, что небо желает, делай это, а что небо не желает, запрети делать».

Но люди могут и не следовать желаниям неба. Нет рокового предопределения, нет судьбы.

«Желания неба» подразумевают любовь к простому народу. Поэтому, следуя желаниям неба, правители должны любить народ, заботиться о нем. В действительности это зачастую далеко не так. Народу живется тяжело. «Простой народ имеет три бедствия. Голодающие не имеют пищи, замерзающие не имеют одежды, уставшие не имеют отдыха. От трех бед народ испытывает огромные страдания. Но если именно в такое время ваны, гуны и другие знатные люди развлекаются колокольным звоном и барабанным боем, играют на лютнях, цинах, свирелях и чжэнях, а также устраивают боевые упражнения для показа оружия, то откуда же простой люд возьмет пищу и одежду? Поэтому я считаю, что так не должно быть».

Мо–цзы говорит о семи бедах в государстве. Это:

1) расточительство правителя, иногда оно доходит до того, что нет средств для крепостной стены, а при этом сооружаются дворцы;

2) отсутствие взаимопомощи между отдельными владениями;

3) обнищание простолюдинов из–за расточительства сановников;

4) неправедность слуг правителя;

5) самоуверенность правителя, отсутствие интереса к мнению приближенных;

6) отсутствие преданности и доверия между правителем и слугами;

7) отсутствие усердия со стороны слуг и сановников, страх наказаний.

В основе бедствия – «взаимное разъединение», при котором различные интересы порождают «взаимную ненависть». «Крупные владения нападают на мелкие, влиятельные дома нападают на незначительные, сильные грабят слабых, многочисленные притесняют малочисленных, хитрые обманывают глупых, знатные кичатся перед незначительными, доходят до того, что правители не оказывают милостей, слуги не проявляют преданности, отцы не проявляют доброты, сыновья держатся непочтительно, низкие с оружием в руках губят своих непримиримых противников и являются по отношению друг к другу разбойниками, причиняющими обоюдный вред».

Мо–цзы предложил программу взаимоотношений между людьми, способствующую усовершенствованию общества. Эта программа включает следующий комплекс принципов:

- цзяньай («всеобщая любовь»);

- фэйгун («отрицание нападений»);

- шантун («почитание единства»);

- шан сянь («почитание мудрости»);

- цзеюн («экономия в расходах»);

- цзецзан («экономия при захоронениях»);

- фейюэ («отрицание музыки и увеселений»);

- феймин («отрицание воли неба»);

- тяньчжи («желания неба»);

- мингуй («духовидение»).

Мо–цзы говорит, что беспорядки в обществе возникают оттого, что люди не любят друг друга. Здесь речь идет не об отдельных фактах любви между некоторыми людьми, а о любви ко всем людям. «Необходимо отдельную любовь, корыстную выгоду заменить всеобщей любовью, взаимной выгодой». Если в обществе будет царить взаимная любовь, то человек будет «смотреть на чужие владения как на свои, смотреть на чужие дома как на свои, смотреть на других как на себя». Всеобщая любовь принесет пользу всем людям. «Всеобщая любовь – это высшая польза для всех людей. Высшие интересы людей не в односторонней любви, а во всеобщей любви». Но всеобщая любовь, преломляясь в отношении каждого человека, основывается на интересах этого конкретного человека, а интересы разных людей различны; следовательно, любовь по отношению к каждому отдельному человеку предусматривает оказание ему помощи в различных формах; таким образом, любовь различна, но в целом она едина и сходна, так как это любовь к людям.

В политическом плане принцип «всеобщей любви» утверждал право всех людей участвовать в политической жизни. В этом принципе прослеживается определенная демократическая направленность взглядов Мо–цзы. (Следует заметить, что моисты были выходцами из семей мелких производителей).

Но Мо–цзы не против социальных различий. Принцип «отрицания нападений» защищал право частной собственности. «Отрицание нападений» – это запрет посягательства на частную собственность. Если один человек посягнул на собственность другого, то и другой может сделать то же самое в отношении первого. Чтобы этого не произошло, люди должны уважать друг друга и соблюдать право собственности. От этого они только выиграют. Во внешнеполитическом аспекте «отрицание нападений» означало призыв к отказу от войн, выступление против того, чтобы «пытаться с помощью войн решать политические споры между государствами».

Социальные различия необходимы. Народ обязан «трудиться в поле и в лесу, заниматься земледелием и ремёслами, пряжей и ткачеством», а правитель обязан «умело управлять чиновниками и собирать доходы от застав и рынков, гор и лесов, рек и озёр, наполняя ими казну». Каждый должен знать своё место и делать своё дело.

Принцип «почитания единства» предполагал единство взглядов, одинаковых действий, общего стремления к добродетели. «То, что мудрый правитель считает верным, все также считают верным; то,что правитель осуждает, все также осуждают. Люди избегают недобрых слов и стремятся подражать добродетельным словам мудрого правителя страны, избегают недобродетельных поступков и стремятся подражать добродетельным поступками мудрого правителя». Характерно, что в моизме звучит мысль о замене управления страной на основе ритуала управлением на основе добродетели.

Одной из предпосылок единства в стране должна быть самокритичность руководителей. «Верхи должны иметь подчиненных, которые говорят правду в глаза. Когда в продолжительном обсуждении мнения (советников и правителя) расходятся, то правитель должен почтительно слушать, когда говорят правду в глаза. Именно в этом случае правитель будет жить долго и сохранит страну».

Мо–цзы говорил о том, что «почитание мудрости» – основа управления страной». «Если благородные и мудрые управляют глупыми и низкими, то царит порядок. Если же глупые и низкие управляют благородными и мудрыми, то будет смута» Критерии справедливости и несправедливости определяются благородными и мудрыми. «Справедливость никогда не исходила от глупых и презренных, она всегда исходила от умных и знатных».

Мо–цзы считал, что для управления государством необходимо «выдвигать мудрых», независимо от их социального положения. «Чиновники не обладают постоянной знатностью; народ не должен постоянно пребывать в низком положении». Для осуществления принципа «почитания мудрости» необходимыопределённые действия. «Если (мудрых) не наделять высоким чином то народ не будет уважать их; если мудрым выдаётся небольшое жалованье, то народ не верит, (что этот пост важен); если не давать им в подчинение людей,то народ не будет бояться их. Для этого древние совершенномудрые правители давали мудрым высокий пост, назначали большое жалованье, пристраивали к службе, давали им в подчинение людей. Но разве это делалось для того, чтобы наградить своего слугу? Нет, это делалось потому, что (совершенномудрые ваны) желали,чтобы их дела шли успешно».

Мо–цзы является автором идеи об единстве намерений и результатов действий. При оценке человека необходимо «рассматривать в совокупности его намерения и результаты действий».

Мо–цзы призывал к экономии,особенно при погребениях, которые в то время были достаточно дорогим обрядом, ограничения расточительных празднеств и увеселений. «Высказывания должны быть верными, поступки должны быть результативными, необходимо, чтобы высказывания и поступки были в гармонии, а также соответствовали экономии в расходах».

Последний из названных принципов – «принцип духовидения». Мо–цзы разделял традиционные представления о том, что существуют духи, которые влияют на дела людей, поэтому людям следует почитать духов. «При древних совершенномудрых ванах в Поднебесной был порядок, потому что они обязательно прежде наводили порядок в почитании демонов и духов, а затем занимались делами народа».

Моисты уделяли большое внимание проблемам познания. Фактически они первыми в древнекитайской философии начали изучать процесс познания, источник знания, пути познания, критерии истины.

Мо–цзы выступал против учения Конфуция о врождённом знании. Знание он понимал как соприкосновение с вещами. Для познания необходимы три условия: органы чувств, соприкосновения чувств с вещами и -– как результат соприкосновения органов чувств с вещами - образ, ощущение.

Моисты говорили об объективном существовании вещей независимо от человека и его желаний. Вещи существуют в пространстве и во времени, имеют начало и конец своего бытия. Они имеют множество свойств, одни из которых мы знаем, а другие еще нет. Но всё существующее может быть познано.

Чувственный опыт является источником и критерием истинности знания. «Необходимо считать правилом определение бытия и небытия