Речь* государственного обвинителя 5 страница

В рамках выполнения этих задач и в силу полученной в военизированном лагере «Кавказ» специальной подготовки они осуществили захват Геллера, в обмен на освобождение которого чеченские боевики получили 320 тыс. долларов США, что дало возможность поддерживать в боевой готовности незаконные вооруженные формирования на Северном Кавказе.

Сложность вызывает толкование Примечания к ст. 208 УК РФ, в котором говорится, что «лицо, добровольно прекратившее участие в незаконном вооруженном формировании и сдавшее оружие, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления».

Как нам известно из материалов дела, подсудимые наряду с участием в незаконном вооруженном формировании совершили ряд других преступлений.

Кроме того, никто из них не сдал властям оружие, хотя бы холодное, или предметы, использованные в качестве оружия при захвате Геллера. Нет оснований также утверждать, что подсудимые добровольно прекратили участие в незаконном вооруженном формировании. Так, на вопрос государственного обвинителя Гапонов заявил, что он до сих пор признает командование Хаттаба и считает себя принадлежащим к незаконному вооруженному формированию Ичкерии. Выехать в Чечню в расположение вооруженного формирования ему помешали начавшиеся боевые действия и другие обстоятельства организационного и материального характера. По этой же причине была нарушена связь с военизированным формированием. Он готов по-прежнему выполнять любые приказы Хаттаба.

Братья Шукуровы ведут себя хитрее: Шерали заявил, что он добровольно порвал с чеченским военизированным формированием после захвата и отправки в Чечню Геллера, а Илхом – что якобы прекратил свое участие в военизированном формировании с момента выезда с территории лагеря «Кавказ».

Доводы Илхома опровергаются тем, что даже после выезда с территории лагеря он непосредственно участвовал как боевик военизированного формирования по приказу Хаттаба в захвате Геллера.

Все подсудимые после этой специальной операции получили переправленные им Хаттабом денежные средства. Пояснили, что расходовали их не на личные нужды, а на общие цели. Продолжали поддерживать связь с незаконным вооруженным формированием Чечни, которая прекратилась с началом боевых действий. При этом никто из них с официальным заявлением по данному факту в правоохранительные органы не явился, не обозначил свою позицию по отношению к незаконному вооруженному формированию.

Так называемая явка с повинной Шукурова Шерали носит вынужденный характер, он прибегнул к ней лишь после задержания работниками милиции, поскольку в отношении него имелись оперативно-розыскные данные в связи с расследованием другого уголовного дела № 104 по факту участия отдельных жителей г. Набережные Челны в незаконных вооруженных формированиях в Чечне, что в судебном заседании подтвердил сотрудник ФСБ свидетель Викентьев. Сам Шукуров Шерали добровольно в правоохранительные органы не явился, давал показания, находясь под стражей.

Шукуров Илхом также дал показания только после того, как ему стало известно, что его ищут в связи с совершением преступления.

Все это свидетельствует о том, что заявления Шукуровых о добровольности прекращения участия в незаконном вооруженном формировании опровергаются результатами судебного следствия и дальнейшим после преступления поведением подсудимых. Ни о какой добровольности здесь не может быть и речи.

На основании изложенного считаю, что действия Шукуровых и Гапонова по ч. 2 ст. 208 УК РФ квалифицированы правильно.

В связи с участием в незаконном вооруженном формировании всем подсудимым предъявлено также обвинение по ч. 3 ст. 222 УК РФ (незаконное приобретение, передача, хранение, перевозка и ношение огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, взрывных устройств, неоднократно, в составе организованной группы).

С бытовой точки зрения это обстоятельство, казалось бы, не вызывает сомнений. Более того, подтверждается собственными показаниями подсудимых.

Тем не менее практика судебного рассмотрения дел по ст. 222 УК РФ не позволяет мне отстаивать данную квалификацию ввиду отсутствия заключения экспертов-криминалистов (и объективной невозможности проведения экспертизы) по факту относимости к огнестрельному оружия, ранее находившегося во владении подсудимых. Их же показания в этой части не могут служить допустимым источником доказательств, так как подсудимые не обладают специальными познаниями специалиста-криминалиста. Подсудимого ставить в положение эксперта мы не можем. Таким образом, ч. 3 ст. 222 УК РФ из обвинения следует исключить (поскольку здесь имеет место идеальная совокупность, то вопрос ставится не об оправдании по данной статье, а об исключении ее из обвинения).

Еще раз хочу обратить внимание на то, что исключение из обвинения указанной статьи не колеблет доказанности вины подсудимых по ч. 2 ст. 208 УК РФ, так как по смыслу закона достаточно, чтобы были вооружены хотя бы несколько участников формирования (указанное обстоятельство подтверждается самим фактом ведения боевых действий в Чечне).

Есть еще три преступления, которые дополнительно вменены в вину одному Гапонову. Считаю, что по фактам незаконного изготовления и ношения холодного оружия, применения насилия, опасного для здоровья в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей действия Гапонова по ч. 4 ст. 223, ч. 4 ст. 222, ч. 2 ст. 318 УК РФ квалифицированы следствием правильно…

Прежде чем приступить к формулированию предложений о мере наказания, необходимо остановиться на обстоятельствах, учитываемых при назначении наказания.

Смягчающим обстоятельством в действиях Гапонова в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ следует признать наличие у виновного малолетних детей. В действиях подсудимых Шукуровых Шерали и Илхома смягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 61 УК РФ, отсутствуют (явка с повинной Шукурова Шерали и заявление Шукурова Илхома носили вынужденный характер, поэтому смягчающим обстоятельством служить не могут).

Отягчающим обстоятельством в действиях Гапонова и Шукурова Шерали, по мнению государственного обвинения, является особо активная роль в совершении преступления – в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ. В действиях Шукурова Илхома отягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 63 УК РФ, не усматриваются.

В судебном заседании тщательно исследовались данные о личности подсудимых. Все они не судимы, на учете в психиатрическом и наркологическом диспансерах не состоят, положительно характеризуются по местам прошлой работы и учебы (в том числе и свидетелями).

В то же время необходимо отметить, что Гапонов является самым фанатичным из всех подсудимых. При задержании им было оказано сопротивление сотрудникам милиции, после доставления в милицию предпринял попытку побега из здания УВД, высказывал стремление к побегу в своем письме на волю, с целью лечь на операцию и облегчить побег проглотил в ИВС ложку, после чего симулировал аппендицит, в следственном изоляторе с целью побега разобрал унитаз. О моральном облике Гапонова свидетельствует и тот факт, что, получив по окончании медицинского вуза благородную профессию врача, он нарушил клятву Гиппократа и обратил полученные знания против людей. Более того, в судебном заседании он заявил, что не раскаивается в содеянном; отвергает все законы, созданные людьми; готов по-прежнему выполнять любые приказы Хаттаба. Обыкновенную уголовщину Гапонов лицемерно прикрывает идейно-политическими красками, находя в этом моральное оправдание своим преступным действиям. Такое поведение осуждается и Кораном, где сказано, что в судный день атеисты будут расположены лишь на первом, самом верхнем этаже ада, а лицемеры – на седьмом (самом нижнем).

При назначении наказания просил бы учесть также характер и степень общественной опасности совершенных подсудимыми преступлений, в том числе средней тяжести, тяжких и особо тяжких, связанных с посягательством на общественную безопасность, в связи с чем наказание подсудимым должно быть назначено в виде лишения свободы с отбыванием части назначенного срока в тюрьме.

Надо учесть и то, как может повлиять наказание на исправление осужденных. При этом следует обратить внимание на то, что Гапонов не раскаялся, по-прежнему считает свои действия справедливыми и готов повторить их и в дальнейшем. С учетом его особо дерзкой роли полагаю необходимым назначить ему максимальную меру наказания.

В поведении Шукурова Шерали в суде наблюдаются элементы раскаяния, хотя он и был руководителем группы.

Степень участия в преступлениях Шукурова Илхома в сравнении с остальными подсудимыми, наименьшая, следовательно, ему может быть назначено более низкое по размеру наказание.

 

На основании изложенного прошу признать виновными:

Шукурова Шерали Ибрагимовича – по ч. 2 ст. 208, ч. 3 ст. 206, ч. 4 ст. 166, п. «в», «г», «е», «ж» ч. 2 ст. 112 УК РФ;

Гапонова Максима Александровича – по ч. 2 ст. 208, ч. 3 ст. 206, ч. 4 ст. 166, п. «в», «г», «е», «ж» ч. 2 ст. 112, ч. 4 ст. 223, ч. 4 ст. 222, ч. 2 ст. 318 УК РФ;

Шукурова Илхома Ибрагимовича – по ч. 2 ст. 208, ч. 3 ст. 206, ч. 4 ст. 166, п. «в», «г», «е», «ж» ч. 2 ст. 112 УК РФ

и назначить наказание:

1. Шукурову Шерали Ибрагимовичу – по ч. 2 ст. 208 УК РФ – три года лишения свободы, по ч. 3 ст. 206 УК РФ – двадцать лет лишения свободы, по ч. 4 ст. 166 УК РФ – десять лет лишения свободы, по п. «в, г, е, ж» ч. 2 ст. 112 УК РФ – три года лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно определить двадцать три года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, в том числе первых семь лет в тюрьме, с зачетом предварительного заключения с 10 июля 2000 г.

2. Гапонову Максиму Александровичу – по ч. 2 ст. 208 УК РФ – три года лишения свободы, по ч. 3 ст. 206 УК РФ – двадцать лет лишения свободы, по ч. 4 ст. 166 УК РФ – двенадцать лет лишения свободы, по п. «в», «г», «е», «ж» ч. 2 ст. 112 УК РФ – пять лет лишения свободы, по ч. 4 ст. 223 УК РФ – один год лишения свободы, по ч. 4 ст. 222 УК РФ – один год лишения свободы без штрафа, по ч. 2 ст. 318 УК РФ – десять лет лишения свободы.

С применением ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно определить двадцать пять лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, в том числе первых десять лет в тюрьме, с зачетом предварительного заключения с 12 июля 2000 г.

3. Шукурову Илхому Ибрагимовичу – по ч. 2 ст. 208 УК РФ – два года лишения свободы, по ч. 3 ст. 206 УК РФ – пятнадцать лет лишения свободы, по ч. 4 ст. 166 УК РФ – восемь лет лишения свободы, по п. «в», «г», «е», «ж» ч. 2 ст. 112 УК РФ – два года лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно определить восемнадцать лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, в том числе первых пять лет в тюрьме, с зачетом предварительного заключения с 15 ноября 2000 г.

Меру пресечения до вступления приговора в законную силу прошу оставить прежней – содержание под стражей.

Поддерживаю гражданский иск Геллера Я.В., признанного по настоящему делу гражданским истцом, и прошу взыскать в его пользу солидарно с подсудимых в счет возмещения ущерба 50 тыс. руб.

Предлагаю следующим образом решить судьбу вещественных доказательств:

автомобиль «ВАЗ-21053», госномер М 506 ММ / 16 RUS – вернуть законному владельцу Жидкову;

автомобиль «ВАЗ-21099», госномер М 929 ХР / 16 RUS – снять с ответственного хранения и оставить у законного владельца Геллера;

нож Гапонова с ножнами в соответствии с п. 2 ст. 86 УПК РФ уничтожить;

остальные вещественные доказательства вернуть по принадлежности, а вещи, не представляющие никакой ценности и не могущие быть использованными, – уничтожить.

Прошу также вынести частное определение по месту работы свидетелей Коноваленко (ОАО «СПМК-мелиорация») и Ибрагимова (горжилуправление), в котором обратить внимание трудового коллектива на неправильное поведение свидетелей при совершении преступления, проявление равнодушия и нарушение ими общественного долга. Как видно из материалов дела, что нашло свое подтверждение и в судебном заседании, неподалеку от места происшествия находилась машина дорожно-патрульной службы ГИБДД, и указанные свидетели имели реальную возможность, без какого-либо риска для себя, сообщить о случившемся сотрудникам милиции либо иным образом привлечь внимание окружающих.

Таковы предложения государственного обвинения по существу дела, рассмотрение которого подходит к концу.

Все участники процесса, а особенно потерпевшие, ждут от вас, уважаемые судьи, праведного суда. Я полагаю, ваш приговор будет суровым, но справедливым предупреждением как подсудимым, так и всем, кто рискнул ступить на пагубный путь нарушения прав и свобод человека.