Развитие компетенций учеников в ходе урока по рассказу Т.Н.Толстой

В процессе работы над материалами рассказа Т.Н.Толстой у детей должны быть сформированы следующие компетенции, связанные с процессом обсуждения текста:

-развитие способности говорить по теме дискуссии, формулировать свою точку зрения, внимательно слушать своих собеседников, задавать вопросы, касающиеся понимания текста.

-определять цели и результаты обсуждения, выяснять и уточнять смысл используемых терминов и понятий, приводить аргументы, высказывать мнение и идеи, обмениваться информацией, необходимой для достижения цели дискуссии, делать выводы по ходу обсуждения и подводить итого обсуждения.

-решать, какой мере участвовать в обсуждении для достижения своей цели (например, дать сложное объяснение или аргументацию, высказать свое мнение и идею), учитывая ситуацию (например, настроение группы); определять намерения говорящего, его цели; уметь определять контекст коммуникации, т.е. почему возникла необходимость в подобной коммуникации; уметь определять основания чужого высказывания (теории, идеи, мотивы, цели); стимулировать окружающих к эффективному участию в дискуссии (например, передавать слово, задавать наводящие вопросы, способствующие развитию темы). Осуществлять рефлексию всего хода дискуссии и своего участия в ней.

Работа в классе должна быть построена таким образом, чтобы каждый ученик имел возможность выступить в ходе урока. Дети должны учиться оценивать характер аудитории и уметь выбрать языковой стиль и способы представления материала, должны получить опытподбора аргументов, адекватных данной аудитории, уметь подготовить презентацию в электронном виде. Ребёнок получает навык работы с аудиторией, обучается рефлексии и умению обобщить материал урока, выделяя его сильные и слабые стороны, относительно поставленной перед уроком цели.

В ходе урока должна формироваться ещё одна психолого-педагогическая компетенция. Она связана с пониманием данного текста, с умением увидеть детали художественного текста, проследить авторскую позицию.

В ходе дискуссии ученик должен научиться определять адресата текста, т.е. к кому текст обращен. Уметь определять намерения автора (например, по тону, терминологии, структуре текста). Уметь определять цель (цели) написания данного текста. Уметь определять основную идею художественных изображений. Уметь комментировать текст (связно изложить свой смысл – ассоциации, идеи, выводы по поводу прочитанного текста). Уметь распознавать в текстах контекст, подтекст. Определять идею объемного текста (более 3-4 страниц) при беглом просматривании, вычленяя из него необходимую информацию. Уметь выявлять противоречия, разночтения в тексте. Уметь осуществлять различные виды чтения («просмотровое», «выборочное», «смысловое»). Уметь выделять художественные приемы автора текста.

И наконец, последняя компетенция связана с выполнением письменного домашнего сочинения по материалам урока. Ученик должен уметь определять адресата текста (т.е. к кому он обращен). Уметь выбирать стиль письма (текста), соответствующий его адресату или цели написания. Уметь ясно выражать свои мысли в письменной форме, придерживаясь темы, используя доказательства и примеры.

 

Рассказ «Факир»

Традиционно визитными карточками Т.Толстой считаются рассказы «Поэт и муза»» Сомнамбула в тумане», «Факир». «Факир» – это история о проделках лицедея Филина. Он принимает гостей в высотном доме в центре Москвы, привлекает всех красивыми вещами» коллекцией поклонниц», «занимательными историями». «Программа вечера была ясна: белая хрустящая скатерть, свет, тепло, особые слоёные прирожки по – тмутаракански, приятная музыка откуда- с потолка, захватывающие разговоры».

Сам Филин – «чистый, небольшой, выхоленный. И дамы у него не какие-нибудь, а коллекционные, редкие». Филин днмонстрирует «замечательных людей: это поэт-бард, «дремучий бородатый мужик, способный к чревовещанию». Сам Филин рассказывает какие-то необыкновенные истории, не имеющие ничего общего с обыденной жизнью.

Эта особенная чистая, радужная жизнь завораживает простачков, и они начинают ненавидеть свои убогие, будничные окраинные жилища где – то за окружной дорогой. «За домом обручем мрака лежала окружная дорога, где посвистывал мороз, холод безлюдных равнин проник под одежду, мир на миг показался кладбищенски страшным».

Мир Филина становится для них недостижимой мечтой. Подобно горьковскому Луке, он проквасил всех знакомых мечтой о красивой и необыкновенной жизи.

Особенно Галя, одна из идеалисток, старалась изменить свою жизнь из последних сил. Она пытается обменять свою квартиру, но её постигает неудача; приглашает в гости поэта – барда, но под его песню завыла собака, и бард ушёл оскорблённый. Но Галя была так «проквашена» Филиным, что готова была расстаться со своим простаком -мужем.

Но герой оказывается факиром на час. Его жизнь – подмоски сцены. Последняя пассия обнаружила, что факир – самозванец, квартиру в высотном доме он снимает у какого- то полярника, а сам прописан в городе Домодедове.

Так разбивается хрустальной дворец мечты. «Прощай розовый дворец, прощай, мечта! Лети на все четыре стороны, Филин»,- так прощается с Филиным Галя.

Рассказ «Милая Шура»

Рассказ был написан в 1985 году, в 1987 году он вошел в сборник на «Золотом крыльце сидели».

В рассказе Толстая описывает четыре времени года, на которые распадается жизнь человека: «Весна!!! Лето. Осень…Зима?» О четырёх временах года Александры Эрнестовны, Шуры ведёт рассказ Толстая. Её героиня немолода, она уже прожила век. Её облик смешон и жалок: «Чулки спущены, ноги подворотней, чёрный костюмчик засален и протёрт, Рассказчик жалеет милую Шуру с её «дореволюционными ногами» и нелепой шляпой, «украшенной всеми четырьмя временами года», пержившую трёх мужей и не родившую ни одного ребёнка. Александра Эрнестовна угощает гостью чудным вареньем, от которого «будут болеть зубы», сухарями с запахом, который хочется «посадить под замок». Слушает её речи, в которых звучат воспоминания о прожитой жизни. «Мне нравится ваша никому больше не интересная жизнь, бегом убежавшая молодость, ваши истлевшие поклонники, мужья, проследовавшие торжественной вереницей, все, все, кто окликнул вас и кого позвали вы, каждый, кто прошёл и скрылся за высокой горой».

Но до конца в душе Шуры остаётся воспоминание – тоска о единственной, не состоявшейся встрече с возлюбленным Иваном Николаевичем. Из рассказа Александры Эрнестовны мы узнаём, что с Иваном Николаевичем она познакомилась в Крыму. Уже прошло 60 лет. Но по-прежнему её мучает и волнует мысль о возможном выборе, который мог бы изменить всю её жизнь. Да. Он был небогат. «Она готова - что ей помешало? Что нам всегда мешает?» А когда она решилась, то было уже поздно. И когда рассказчица возвращается в каменные джунгли с моря, то милая Шура не дожладась её, она умерла. И сама Шура и её жизнь, подобно миражу, уплывает в никуда.

Комментированное чтение.

Объяснение историко – культурных понятий

Вариант беседы №1.

1. Ваше первое впечатление о рассказе

2. Что можно сказать о главной героине? Какие чувства она вызывает у вас?

3. Как закончила Шура своё земное существование? Каким чувством проникнуты заключительные строки рассказа? Перечитайте эти строки.

Работа с текстом. Художественные особенности.

(Вопросы предложены учителем русского языка и литературы МОУ ВСОШ № 1 ПавловскогоПосада Содатенковой Л.Ф.)

1. Перечитайте 1 абзац. Как называется художественный приём, который использует Толстая, описывая Александру Эрнестовну, увиденную ею в первый раз?

2. Какие эпитеты позволяют полнее нарисовать портрет героини? («блаженно улыбаясь, с затумаенным от счастья глазами, дореволюционные ноги…»).

3. Найдите в 1 абзаце метафору («ветер пешком пришёл с юга»).

4. Как называется художественный приём, используемый автором в последнем предложении абзаца? (метонимия. «чёрное одеяние, светлая шляпа, побрякивающая мёртвыми фруктами, скрывются за углом»).

5. Как называется художественный приём, используемый автором в 4 абзаце? (градация. «Она закружилась, заметалась, теряя направление, вцепилась в мою руку»; А.Э.«дрожащаая, перепуганная, выпученная»).

6. Найдите в этом абзаце метонимию. («потащила меня в своё коммунальное убежище»).

7. Какую роль в тексте играют многоточия, риторические фопросы, незаконченные предложения? (несвязная речь старого человека)

8. Какую роль в тексте играют простречные выражения? («муж ныл», «мордатые девушки», «померла» и др. Особенность артистической прозы).

9. Прочитайте предпоследний абзац. Как называется художественный приём, используемый в предложении? «В мусорных баках кончают спирали земного существования», (метафора).

10. В чём необычность этой метафоры «мусорный бак» и «спирали земного существования»? (ирония)

Домашнее задание.

Написать рецензию на рассказ «Милая Шура».

Вариант беседы 2

(из материалов урока учителя МОУ СОШ №1 г.о. Орехово- Зуево Желтуновой Н.А.)

1. Какая картина представляется вам после прочтения рассказа?

(довольнро мрачная… Жизнь одинокой старой женщины в замурзанной юбке, нелепой шляпе, украшенной фруктами)

2. Какие слова и выражения использует автор для создания этой картины?

(Это прилагательные, которые нанизываются друг на друга и сталкиваются с существительными в парадоксальных сочетаниях.

…Александра Эрнестовна, дрожащая, перепуганная, выпученная…

…ноги – подворотней…

дореволюционные ноги…

Розовым воздушным шариком просвечивает голова…

Этот ли мышиный хвостик … копается втёмном гробу буфета.

3.Какая звуковая картина престаёт после прослушивания рассказа?

(Кажется, что звучит непринуждённая разговорная речь. которая звучит повседневно.

…вот такущей булавкой!

Сливки, булочка и морковка в сеике оттягтвает руку…

Не пачкай тетё одежду. Ничего… Пусть …снимите шляпу, бабуля! ничего же не видно!

Много вопросительных, восклицательных предложений. Что придаёт эксперссию повествованию.

А также предложений, в которых заком завершенияявляется отточие. Что свойственно разговорной речи.

3. Какие чувства вызывает у вас рассказ?

Жалость, сострадание к героине, грусть по мимолётности жизни.

 

4. Какими языковыми средствами автор вызывает это чувство?

О возрасте «дореволюционные ноги», «остатки волос»; об одиночестве: «своих – то детей у неё никогда не было».

О скудном быте: «коммуналка с 23 соседями», кухня с запахом «Беломора» и курицей, которая висит за окном, как наказанная.

О болезнях: «шлейф валидола», «закапывает в глаз жёлтые капли».

5. Как автор относится к своей героине?

Она сочувствует героине, называет её «милой Шурочкой». Проявляет живой интерес к её судьбе. Часто навещает её.

… Ещё чаю?... Метель.

…Ещё чаю? Яблони в цвету..

6. Каков смысл рассказа?

Грустные итоги человеческой жизни. Но предметом внимания автора становится является судьба отдельного человека, его прожитое и непрожитые мечты. Иначе, перфразируя Платонова, народ будет неполный.

Из сочинения учащегося 11 класса после конференции.

«Детство…Любимый праздник, видимо, Рождество. Конечно же, строгий отец и бесконечно добрая мама. В тебе живёт тонкая и светлая душа малеенькой девочки.

Молодость…Ты всегда куда- то стремишься, поэтому у тебя не было детей, Муж на смертном одре… Странное и нелепое решение скрасить его последние минут, пригласив в дом цыган с танцами и песнями, а они вовсе и не цыгане- «ребята какие – то чумазые, девицы»… Одиночество. Среди людей и реалий. Голос, звучащий в тиши, такой желанный и долгожданный и долгожданный: «Я понимаю тебя! Неужели это случилось? Ты понята и услышана. Голос заставил осановиться, оглянуться. И ты понимаешь, что он звучал в тебе. И ты по – прежнему одинока, хотя ещё свежа и красива, Едешь к морю. И там, на крымском берегу, встречаешь его, и опрокидывающая головокружительная голубизна моря, и «полосатое солнце сквозь жалюзи», и глубина в его глазах вдыхают жизнь втвою одинокую, но открытую душу. И с этой минуту ты «милая Шура».

Зрелость… Ты снова одна среди двадцати трёх соседей, сидящих «за белыми чистыми дверями». Ты раздражаешь ихсвоим присутствием,тебе не прощают, что ты случайно пролила чай на чистый пол, раздражаешь и запиской, которую ты приколола к своей двери: «В случае моей смерти звонить…

Занавес… Когда ты умерла, твои вещи брезгливо выбросили в мусорный бак за углом. Вот и всё…

Спирли жизни, они заканчиваются не за облаками, а в пружинах, торчащих из старого дивана. А ты думала – за облаками?

«Люди, – говорит Толстая всей своей прозой, - заблудившаяся раса.

Принимая эту горькую весть, можно сказать, что Т.Толстая создала рассказ о пропавшем счастье».

 

Рассказ «Поэт и муза»

Рассказ о поиске «сумасшедшей любви… с роковыми препятствиями, изменами, прощениями», «звериной страстью», которую она «безусловно, заслужила, как и все» обычной женщины, врача. Этапами её жизни были замужество («всё равно что отсидела долгий, скучный срок»), роман с дерматологом Аркадием Борисовичем и, наконец, героиня обрела счастье в лице Гришуни дворника, поэта, «гения», «святого». За свою любовь она долго борется; ей приходится уничтожитьдворницкую, всех поклонников, «бесхозную Агнию» и обглоданную Лизавету, «бережно взяв своё сердце и прибив его гвоздями к изголовью Гришуниной постели». В результате Нине удалось привезти избранника в свою квартиру, в «свой хрустальный дворец», где он «только плакал», не хотел кушать, придумывал оскорбительные для неё стихи и, наконец, завещал свой скелет медицинскому институту. В конце рассказа героиня с гордостью говорит, что Гриша теперь стоит во флигеле как учебное пособие.

(из материалов урока литературы учителя русского языка и литературы МОУ СОШ №2 Сухановой Л.И. с. Кривдино Шатурского муниципального района).

Работа над этим рассказом может быть проведена в форме читательского прогноза. Для этого текст рассказа делится на эпизоды. После прочтения каждого эпизода. После прочтения каждого эпизода учитель предлагает на основании содержания, которое кратко записывется в правой стороне листа, сделать прогноз, который записывается в левой стороне листа.

Начало рассказа для старшеклассников оказывается неожиданным. Они приготовились к встрече с поэтом, а тут Нина – симпатичная женщина 35 лет, врач, мечтающая о «безумной, сумасшедшей любви». Ребята предположили, что Нина и есть та муза, о которой говорилось выше, а поэт непременно появится как результат её поисков женского счастья.

Нина производит впечатление благоприятное: «прекрасная женщина, врач», с красивым лицом, черноволосая и черноглазая. Уже её профессия говорит о том, что героиня умна, интеллигентна, внимательна клюдям. Просто Нине почему-то не везёт в личной жизни, видимо, она не встретила ещё своего единственного. И ученики проникаются сочувствием к женщине.

Однако уже в следующем эпизоде, когда Нина посещает замужнюю подругу, читателям открываетсясовершенно иная сторона натуры героиню. «Нина любит только себя, а на окружающее смотрит свысока», Нина ставит себя выше всех» Постепенно к героине пропадает сочувствие, Она оказывается дамой себе на уме.

 

Дина Рубина

Биографические сведения

 

Литературный дебют Дины Рубиной состоялся рано, в пятнадцать лет, но уже в этих рассказах, опубликованных в журнале "Юность", были зоркость, остроумие и чувство, которое невоможно сымитировать. «Персонажами моих подростковых творений становились все, кто попадал в обзор: учителя, одноклассники, дворовые друзья и соседи, мамины сослуживцы, знакомые собаки и кошки, и прочая живность на окрестных улицах»- признаётся Дина Рубина. Но детские опусы засуживают внимание с того момента, когда «появилась намешка по отношению к себе и необходима дистанция между авторским «я» и окружающим миром». И обязана она была первой неудачной юношеской любви.

В 1990-м году, когда в России уже вышли две её книги, Дина Рубина переселяется в Израиль. Трудность вхождения в новую реальность и неизбежно связанное с этим одиночество становятся одной из главных тем её последних произведений.

Сборник рассказов и повестей «Когда выпадает снег» (2001)

Сборник рассказов «Дом за зелёной калиткой»

В основу сюжетов рассказов легли автобиографические истории. Героиня рассказов - девочка, которая делает шаги из детства во взрослую жизнь, устроенную далеко не по законам добра, милосердия и справедливости. Переход из возраста обвиняющего в возраст понимания происходит не просто трудно и драматично, но сопровождается рождением внутри духовного пространства ребёнка нового человека. Этому человеку надо решить множество проблем.

Героине рассказа «Дом за зелёной калиткой» учительница музыки, мягкая ленивая женщина, даёт заряд презрения к себе, навязав ей мысль о том, что та страдает неизлечимой боленью - клептоманией. Причиной становится необдуманный пустяковый поступок: девочка, починяясь непонятному наитию, украла патрон с губной помадойсвоей учительницы. С тюбиком помады она провела блестящую опрерацию, выменяв его во дворе на две пуговицы.

Героиня не всегда прилежна: на уроках она читает под партой книги, и душа её способна оказаться далеко от того места, где она находится сама. («Астральный полёт души на уроке физики»).

Мир взрослых неустроен, в нём царит хаос и несправедливость, так как в этом мире не всегда находится место для ребёнка. Родители почти во всех рассказах в разводе: папа Евы (рассказ «По суботам») полюбил другую женщину, у него новая семья, а мама любила больше всего её папу, поэтому после развода уехала и оставила четырнадцатилетнюю девочку на подругу. Горькие слова упрёка, которые давно родились в душе девочки: «Вы оба - предатели! Вы оба бросили меня. Ты – ради той женщины, мать – оттого, что кроме тебя ей никто не нужен. Даже дочь! Вы убили меня в четырнадцать лет! Я не живу, я совсем одна на свете…». (51), – героиня так и не произнесёт

при встрече с отцом. Они обращены к обоим родителям, который за своими проблемами забыли о дочери. Эта горечь от предетельства самых близких людей оставили страшный след в её душе, чувствуя себя «равнодушным, никому не нужным существом». Не любит она и своего двойника-своё отражение в зеркале. Но горечь одиночества научили её мудрости и состраданию, она в полной мере может оценить человеческое тепло и чужую боль. То, что при встрече с отцом, замотавшимся в новой семье с рождением сына, она отказывается от роли судьи, является признаком взросления.

Из желания давать, а не только брать своё тепло, рождается начавшаяся влюблённость Дины, героини рассказа «Этот чудной Алтухов». При соприкосновении её с жизнью то ли гениального, то ли осознавшего свою бездарность Алтухова, обременённого заботой о чужом, брошенном ребёнке Юрке, девочке хочется изменить их жизнь: «Мне хотелось сделать им обоим не просто что – то хорошее, а непременно что – то такое важное и громадное, от чего бы жизнь их сразу изменилась» (73).

Вообще, герои рассказов сборника – талантливые люди: музыканты, художники. Но главный талант, о котором не устаёт говорить автор, кроется в человечности, в способности понять чужую боль. Что же касается искусства, то оно, по мнению автора, не может изменить человека, «скорее оно каплей точит многовековой камень зла, который тащит на своём горбу человечество»(118).

В рассказе «Концерт по путёвке «Общества книголюбов» героиня – начинающий прозаик, которая должна выступать в колонии перед правонарушителями. Но людей, собравшихся в зале, волнует совсем другое. И юная девушка, забыв о своих напечатанных в журнале первых рассказах, и новых джинсах, надетых по этому случаю, начинает видеть не людскую массу, а людей. «И вдруг увидела лица. И увидела глаза», этим людям нужны не демонстрация авторского себялюбия, а совсем иное. Молодому произаику, как её представляют, открывается судьба сверстников с их изломанными судьбами. Провалившись со своими рассказами, героиня начинает чувствовать боль подростков, оказавшихся в колонии, то, что им нужно её сверстникам, - и начинает петь пести Галича и Высоцкого.

Отзыв учащегося

Передо мной рассказ Дины Рубиной «Концерт по путёвке «Общества книголюбов». О чём он? О юной девушке, мечтавшей о писательской славе, наивной, верящей в свой литератрный талант. И о том, как различно порой понимание искусства и его назначения автором и обществом.

Рассказ во многом автобиографичен: читателю несложно догадаться, что в нём описан эпизод из действительной жизни писательницы. Но, конечно, не стоит утверждать, что образ автора и рассказчика здесь совпадают. Обратим внимание на то, что повествование начинается от лица зрелой женщины, уже состоявшейся личности, способной видеть (а главное, признавать!) недостатки, свойственные ей юной.

Ирония, столь характерная для начала рассказа, сменяется иным, удивлённым взглядом на человека, который со многими проявлениями жизни встречается впервые. Это и подкупает читателя, заставляет поверить в подлинность происходящего, задуматься над его смыслом.

Так в чём же он?

Несомненно, рассказ намного сложнее, глубже, чем может показаться на первый взгляд. В нём ставится множество вопросов: каким должно быть искусство? Кто может носить гордое звание художника, творца? Возможно ли средствами искусства влиять на людей и их пороки.

Важнейшей проблемой рассказа является положение человека в обществе, независимо от того, кто он писатель, музыкант или «колонист», то есть человек, отвергнутый социумом.

На собственной истории, произошедшей с автором, показано, что недопустимо относиться к людям свысока, нельзя видеть в них серую, безликую массу. Для писателя, претендующего на роль пастыря душ, такое отношение к людям недопустимо. Ведь искусство только тогда может считаться подлинным, когда оно способно вызвать ответный отклик в душах людей, способно побудить к провлению лучших качеств человека.

Противопоставление девушки-писателя, мыслящейся как тонкая, возвышенная натура, и заключённых, не способных, казалось бы, понять высокий смысл её произведений, показано автором как разобщение людей из разных социальных кругов. Но как резко меняется отношение колонистов, героине удаётся понять этих людей, почувствовать животрепещущие проблемы, волнующие аудиторию. Ведь долгий путь к творческим вершинам начинается с умения уважать читателя и видеть в нём личность.

История, произошедшая с начинающим прозаиком, выступающим от лица «Общества книголюбов» в колонии, должна послужить лекарством от эгоизма, чрезмерного самолюбия и самолюбования.

(учащаяся 10 класса Беляева К.)

Перед решением сложных вопросов оказывается героиня рассказа «Когда же пойдёт снег?» Нина. Её мама, талантливая журналистка погибла в авиакатастрофе. Спустя пять лет после её смерти отец решает жениться. Нина остаётся с братом Максимом. Нине предстоит пройти и принять семейную тайну отношений родителей. Казалось бы, был счастливый брак, но незадолго до гибели, мать полюбила другого человека. Нина появилась на свет для спасения семьи. Ей и самой предстоит понять, что такое влюблённость, ошибка плен и сила любви. Красавец Борис, с которым её сводит случай, придёт к ней больницу, не из жалости, а потому что на свете есть любовь. «Наше тело забывчиво. Но оно живо – его объятие! Оно ходит по землев образе его сына и внука, ещё больше похожегона деда, чем сын!! Жива моя мама, Потому что я жива». (172)

Повесть «Любка»

Соединяя, казалось бы, несоединимое под одной кровлей, автор словно бы центрирует разные полюсы послевоенной жизни. Героини повести две молодые женщины, которые принадлежат к разным слоям общества:

Повесть «Двойная фамилия» (2004) Повесть Д. Рубиной «Двойная фамилия» о силе отцовской и материнской любви, о предательстве, о взаимоотношениях между родителями и детьми. Ответьте на вопросы: 1. Почему герой не ушёл из семьи, получив подтверждение измены жены? Сплав каких чувств он испытывает, забирая жену из родильного дома с неродным ребёнком? Оставалось только забрать из роддома ее и этого ребенка. Ведь она быласовсем одна в Москве, а рыскать по городу в поисках пресловутого Виктора стем, чтобы он принимал свое хозяйство... Нет уж, увольте... Мне не было деладо этого Виктора. Все-таки к тому времени мы прожили с твоей матерью почтидевять лет, а это - как ты говоришь? - вот-вот: не кот начихал... Отделатьсязапиской на столе? С детства привык выяснять отношения лицом к лицу. Да истранно было бы уехать не объяснившись. Впрочем, особенно-то разбираться вэтой истории я не собирался; где там они встречались, сколько и когда - акатились бы они к такой-то матери. Но вот один вопрос я бы ей задал. Наверное, трудно, спросил бы я,носить под сердцем ребенка от одного мужика, а обнимать другого. Наверное,трудно, спросил бы я, говорить при этом нежно: "Наш маленький!" Наверное,трудно, очень трудно улыбаться, когда мужчина, бережно притрагивается кбольшому, драгоценному для него животу, чтобы почувствовать толчки чужогоребенка?.. А, ладно!.. Словом, в положенный день я сложил в пакет необходимые для младенцавещички, все честь по чести, и пошел в роддом. Между прочим, даже с цветами.Уж что-что, думал я, а цветы она заслужила, все-таки настрадалась, человекародила, моего - не моего, какая разница, боль одна. Сидел я в этом зальце,куда по одной выводили рожениц с кружевными свертками нежных тонов, мусолилбукет гвоздик и ждал, когда выведут ее. Устал я от всего страшно, от черной пустоты, которую, словно дупло вдереве, выжгла во мне горечь. Сидел и равнодушно прислушивался к пискуноворожденных в комнате за дверью, где их одевали. Что было мне до этогописка, когда моего сына не существовало на свете! Наконец вывели ее. И такая она оказалась измученная, желто-восковая,тощая, как говорится, краше в гроб кладут, что сердце мое вдруг сжалось. Богее знает - о чем она передумала там, в палате, глядя на своего ребенка. Тожеведь, поди, нелегко - одно дело носить его, неизвестного, а другое дело - влицо заглянуть: вот он, лежит в пеленках, дышит, сосет. Человек. Рано илипоздно о чем-нибудь да спросит. Такая у меня, должно быть, физиономия была, что всю дорогу в такси твоямать спрашивала тревожно: "Что с тобой? Что-то случилось?" А как увидела в прихожей мой чемоданчик, все поняла: сжалась, голову вплечи втянула, маленькая и сутулая. Я положил сверток в кроватку, ребенок завозился и чихнул два раза оченьзабавно, как взрослый... Безбровый и насупленный, словно рассерженный. Аноса и вовсе нет - две дырочки. - Важный, - сказал я, рассматривая его. - Директор. Наверное, наВиктора похож? - Клянусь тебе!! - выкрикнула она жалко и пронзительно. - Клянусь тебе,это сплетни! Это ложь! Он твой, клянусь тебе! И по тому, мужик, как она извивалась, как она кричала - задушенно,словно птица, которой мальчишки сворачивают голову, - я убедилсяокончательно, что все - правда. И еще она подалась всем своим тощим телом ккроватке - закрыть, защитить от меня своего птенца, будто я мог причинитьему какой-то вред. И так мне жалко их стало - и ее, и этого чужого малыша. Ведь они былиодни, вдвоем, на всем свете. Беспомощные, они принадлежали друг другу, каккосточка принадлежит сливе, и в этом заключалась мощная правда жизни, а всеостальное, и мои паршивые переживания в том числе, было ерундой.

2. Почему кормящая женщина в окне соседнего дома вызывает у героя столь глубокие переживания. В чём заключается красота женщины – матери?

Уже через час ты отчаянно орал, требуя материнскую грудь. Я распеленал

тебя. Ты поджимал к животу красные скрюченные ножки, беспорядочно вздрагивалкулачками и верещал от голода. Что я мог сделать в двенадцатом часу ночи?!Магазины со спасительными молочными смесями для младенцев открывались ввосемь, с голоду к этому времени ты бы, конечно, не умер, но душу из менясвоим отчаянным криком к утру вытряс бы. Я ходил по комнате, равномерно потряхивал тебя и едва не выл отсознания своей бесполезности. И вот тут засветилось окно в доме напротив. Теперь я уже знал, чтоженщина зажигает свет не когда придется, а для двенадцатичасового кормления.Для меня же в ту кромешную ночь этот притушенный свет настольной лампыпоказался грянувшим с небес солнечным сиянием. Я решился. Положил тебя, орущего, в кроватку, сбежал вниз, пересектемный двор и, взлетев на третий этаж, нажал на кнопку звонка. - Кто там? - спросил за дверью заспанный женский голос. - Откройте, умоляю, немного молока! - бестолково выкрикнул я, пытаясьунять шумное дыхание. Она сразу открыла. До сих пор не могу понять - как не побояласьодинокая женщина открыть ночью дверь на маловразумительные вопли чужогомужика. Но она открыла. И спросила с готовностью: - Что случилось? Она так и стояла, какой я привык видеть ее в окне, - в ночной сорочке,растрепанная, не слишком уже молодая, с хронической усталостью на лице... - Что у вас стряслось? - Мальчик... - сказал я с дурацкой дрожью в голосе, ежесекундно помня,что ты лежишь там один, крошечный, орущий, ни в чем не виноватый червячок. -Мальчик... всего неделя... мать в больнице... безвыходное... умоляю вас... - Тащите его сюда, - спокойно проговорила она, - у меня молока немного,но вашей пигалице хватит. Я вернулся, схватил тебя, багрового от крика, завернул в одеяло,пересек темный двор и взбежал на третий этаж. Женщина уже стояла в дверях, в той же сорочке, даже халата ненабросила. Взяла тебя и сказала: - Ишь ты, колокольчик. Погремушка. Весь подъезд перебудил, - она селана кровать и, нисколько не смущаясь присутствием незнакомого мужчины,достала из глубокого выреза рубашки грудь, перевитую голубыми венами. Ты жадно схватил сосок, захлебнулся, закашлялся, напрягая тонкуюцыплячью шейку. - Ну! - прикрикнула она и шлепнула пальцем по твоей щеке. - С голодногокрая! Ты опять схватил грудь и засосал, шумно цокая и глотая. И я, наконец,сглотнул слюну и погладил колени потными ладонями. - Вы спасли нас, - сказал я. - Ничего, - хмыкнула она, разглядывая тебя, - недели через две будетегораздо спокойнее переносить его плач. А что с матерью? - Мастит. "Скорая" забрала часа три назад. - А! - сонно пробормотала она, прикрывая веки. - Ничего, всеналадится... Все у вас наладится... Она кормила тебя с закрытыми глазами, чуть раскачиваясь и придавливаябольшим пальцем грудь над твоим носом. Ее ребенок тихо спал в коляске устены. Она не знала, что ничего у нас не наладится, ничего... Желтоватый свет настольной лампы мягко высвечивал и округлял ее плечо,грудь и локоть, на сгибе которого уютно примостилась твоя голова. И это былокрасиво, трепетно и свято, как на полотнах старика Рембрандта. Завороженный,я следил за скольжением пугливых теней по ее растрепанной, покачивающейсяголове, по усталому лицу, по тонким нервным рукам, и в горле у меня... да,ну ты мал еще, сказал бы я ему, ничего не поймешь... Мал ты и глуп, как иположено в твоем переходном возрасте.

 

3. Подтвердите примерами из текста, что отцовское чувство в может возникнуть по отношению к чужому ребёнку?

Чужой ребенок, я водворил тебя на твое законное место в моем доме ивздохнул с облегчением. Ты спал, выражение маленького лица по-прежнемуоставалось директорским, но не сердитым, а важно-умиротворенным. Янаклонился и долго разглядывал выпуклый лоб, закрытые веки. Потом легонькопритронулся указательным пальцем к носу - кукольному, блестящему. И вдруг уголок твоего рта дернулся и съехал вбок в насмешливой улыбке.Какие ангелы снились тебе в эту первую беспокойную ночь в нашем доме. И вот тогда я сильно пожалел, что ты не мой сын, потому что ты мненравился. Впрочем, мало ли чужих симпатяг-детей с пухлыми щечками икнопками-носами встречается нам в жизни? Нет, ты был чужим сыном, и мненадлежало только смотреть за этим чужим сыном, пока не вернется из больницыего мать, моя бывшая жена... Утром я сбегал в ближайший магазин, накупил коробки молочных смесей,колбасы и картошки - для себя, чтобы подольше не выходить из дому, и,вернувшись, позвонил на работу, попросил у Кирилл Саныча отпуск за свойсчет, на две недели. Тот всегда ко мне хорошо относился, наверное,предчувствовал, что впереди у нас немало статей в соавторстве. - Ты, Георгий, главное, не волнуйся, - сказал он, - а то молокопропадет. И засмеялся своей глупой шутке. Я наварил тебе, мужик, жратвы на целый день и накормил до отвала, чтобыты крепко спал и не морочил мне голову, пока я стираю пеленки и вожусь похозяйству. И так мы довольно мирно жили до обеда, пока не нагрянула детскаяпатронажная сестра, суматошная и шумная. - Так, - начала она с порога, энергично отирая ноги о сухую тряпку поддверью - Здравствуйте, папа, поздравляю вас, с кем - мальчик, девочка? - Мальчик, - пробормотал я, растерявшись от ее напора. - Славненько! - она вихрем промчалась в ванную, открыла оба крана доотказа и, моя руки, выкрикивала оттуда скороговоркой: - Замачивайте пеленкив ведре, немного марганцовки и мыла, потом прополоскать, и все! Иначе ненастираетесь! Из ванной ринулась в твою комнату, ни на секунду не умолкая: - Водичкой поите? Хорошо! Писает часто? У-ю-ю, какие мы сердитые!Ну-ка, покажись тете, ну-ка, развернемся! Вот так! Прекрасно. Пупок зеленкоймажете? Хорошо. Ох, какой голосок звонкий! Ну, перевернемся на животик... Вдруг она умолкла и ниже склонилась над тобой. Потом нашарила в карманехалата очки и, надев их, молча продолжала рассматривать какой-то неожиданныйгнойничок на сморщенной красной спинке. - Что-нибудь не так? - насторожился я. - Еще как не так! - пробормотала она. - Ага, вот еще один. Подмышкой... И за ушком... Все это, папа, очень похоже на стафилококковуюинфекцию. А где мать? - В больнице, - упавшим голосом сказал я. - Скажите: насколько этоопасно? - Опасно! - энергично ответила она. - Но вы, папа, не психуйте.Ребеночка мы госпитализируем, там его антибиотиками поколют. Что и говорить, мужик, большое это было для меня облегчение - сбытьтебя с рук на больничный харч и государственный уход. Но что-то не испытал ябольшого облегчения. - Как - в больницу? Одного? - Одного, одного, - бодро подтвердила медсестра. - Не с вами же... Вытолько в руки себя возьмите, мужчина, что-то лица на вас нет. Сейчас малышаеще доктор наш посмотрит и быстренько выпишет направление. Она вынеслась из квартиры, а я запеленал тебя, сел возле кроватки истал на тебя смотреть. И стал, мужик, представлять тебя,пятидесятитрехсантиметрового, на большой-то больничной койке, и огромныйшприц со здоровенной иглой, которую всаживают в твою крошечную попку, и какты бессмысленно орешь при этом, не понимая, откуда взялась боль и за чтоона. Участковая наша врачиха, к счастью, оказалась не такой энергичнойособой. Она осмотрела тебя, помолчала, спросила про мать и наконец сказала: - Как участковый врач, я должна настаивать на госпитализации. Но какмать троих детей и бабка пятерых внуков, очень советую вам воспротивиться иоставить его при себе. Выпишу антибиотики, наша медсестра будет приходить квам на уколы четыре раза в день. Не смотрите, что она торпедная, уколыделает великолепно. Только заплатите ей, конечно, она не обязана. Аподработает с охотой, она троих гавриков одна поднимает... Будем надеятьсяна хороший исход. - И, почему-то понизив голос, добавила: - У нас,разумеется, лучшее здравоохранение в мире, но родной отец есть родной отец.Вы меня поняли? Все они, как сговорившись, пытались внушить мне, что я имею к тебесамое непосредственное отношение. Но больше всех это втолковывал мне ты сам:орущим голодным ртом, ладошкой, шлепающей по моей руке, когда я кормил тебяиз соски, огромным количеством мокрых пеленок, которые я должен былперестирать и перегладить за день... Потом наступили совсем плохие дни, мужик, когда твое маленькое тельцепревратилось в сплошную воспаленную рану. И я держал тебя распеленутым,чтобы прикосновения воздуха хоть немного облегчали твои страдания. И ты некричал уже, а стонал, как взрослый, и я думал, что сойду с ума от этихстонов. Ночами я носил тебя на руках и пел нечто вроде колыбельной. Я незнал ни одной приличной колыбельной и только бубнил гнусаво: "Баю-бай,ай-яй-яй, тру-лю-лю, бу-бу-бу..." И так всю ночь, от одного угла комнаты додругого и обратно. И когда загоралось окно в доме напротив, мне становилосьтеплее и бодрее и не так было страшно жить. Впрочем, недели через две светперестал зажигаться, и я понял, что женщина и ребенок уехали. Я носил тебя по комнате до утра, до прихода энергичной медсестры, доукола, который я ждал и в который верил. За эти дни, по рекомендации друзейи знакомых, я приглашал платных детских врачей _- разных, и тех, что запятнадцати, и тех, что за двадцать пять. И ничего нового они не говорили.Антибиотики. Домашний уход. Организм должен перебороть. Одна соседская бабка посоветовала купать тебя в отваре череды, другаявелела заваривать ромашку. И я заваривал череду и заваривал ромашку. Заварилбы и черта лысого, лишь бы тебе полегчало. А когда самое страшное миновало ия заметил, что в воде ты успокаиваешься, стал купать тебя три раза на дню,подолгу, подливая в ванночку теплую воду. Организм должен был перебороть. И он переборол. А иначе и быть немогло, ведь однажды ты уже выжил там, где погибала тысяча других. У тебя ужебыл опыт выживания, и кроме того, ты родился личностью. Да, я выходил тебя, мужик. И позже врачи говорили, что я закалил тебятем, что не пеленал. С тех пор ты лежал в кроватке голый, розовый, пухлый исовсем не мерз. (А через год я спустил тебя на пол и ты неуверенно зашлепалбосыми ножками по паркету. Ведь ты и сейчас круглый год дома ходишь босиком,к ужасу всех подружек твоей матери...) 4. Почему Георгий смирился с ложью, которая лежала в основе семейных отношений. В этом примирении проявилась сила или слабость характера?...Когда тебе исполнилось два месяца, я сказал себе: хватит. Баста. Тысделал все, что от тебя требовалось. Не будь тряпкой. Все равно ты не всилах простить ей ту проклятую нежность, ту извивающуюся ложь. Все равнотвои руки никогда не коснутся ее плеч, ее груди с привычной лаской. А посему- доставай чемоданчик и ощути наконец себя свободным человеком. Так, мужик, я подбадривал себя все утро. Я принял душ, побрился и впоследний раз перестирал в тазу накопившиеся за ночь грязные пеленки. Что ж,подумал я, теперь ей предстоит все это делать самой, как делают тысячидругих женщин. Я складывал в чемодан белье и рубашки, ты спал, а твоя мать сидела вкресле спиной ко мне, напряженно подняв плечи, словно ожидая удара сзади. Она молчала. Она упорно и беззащитно молчала. А я не собирался затеватьобъяснение в день моего ухода. К чему объясняться, мужик, все было ясно, и ядавно переболел. Сейчас меня ничего не привязывало к этому дому. Ничего,кроме твоей кроватки. Но и на нее мог в любой момент предъявить права другой человек. Так чтовсе было ясно и просто, мужик, ясно и просто. Когда я собрал чемодан, ты проснулся. И я зашел в комнату - попрощатьсяс тобой и как-то перебороть тоскливый страх в груди. Ты лежал в кроватке, еще сонный, теплый, и важно на меня таращился,словно собирался отчитать за что-то. Я подложил под тебя сухую пеленку,поймал и подержал в ладони брыкливую атласную пяточку, наклонился к тебе иприщелкнул языком. И тут случилось невероятное: ты вдруг улыбнулся мнеширокой, беззубой, потрясающей улыбкой. Ты впервые сознательно улыбнулсямне, именно мне, показал, что отныне из обслуживающего агрегата япревратился для тебя в существо живое, важное и весьма тебе симпатичное.Несмышленыш, ты словно почувствовал, что я собираюсь бросить тебя, ипредъявил свой единственный могучий козырь. Я рванул дверь и вышел в кухню. И там, чтобы не завыть смертным воем, яшарахнул об пол три тарелки подряд - одну, и другую, и третью. Будь япроклят, сказал я себе, будь оно все проклято, почему я должен уезжать отсвоего ребенка?! И пусть мне кто-то посмеет сказать, что это не мой ребенок!А чей же, чей?! Я переломаю кости тому, кто сунется сюда за моим сыном,сказал я себе, я прошибу тому башку! И что-то не видать на горизонте того,кому бы, кроме меня, нужен был этот ребенок! Потом я вернулся в комнату, раскрыл чемодан и стал вешать в шкаф своирубашки. А твоя мать все так же молча сидела в кресле спиной ко мне, и спинаэта о многом говорила...Она закричала. Она кричала шепотом,глядя на меня сквозными от ненависти глазами, давясь слезами и исступленнойяростью. Нет, крикнула она, это ты, ты во всем виноват, ты все это сделал своимируками! Ты оттолкнул меня, отпихнул брезгливо ногой, как провинившуюсясобаку! О, ты-то чистый, возвышенный, принципиальный, ты стерильный, какхирургическая салфетка! Будь ты проклят со своими благородными принципами,ты растоптал меня! Все эти пять лет каждую минуту ты давал мне понять, что я- низкая, подлая тварь и недостойна быть ни твоей женой, ни матерью Филиппа. Я не забуду, я никогда не забуду, как все эти пять лет ты оттирал меняот моего мальчика - взглядом, вежливо-соседским, голосом,вежливо-презрительным. Подразумевалось, что ты для него важнее в сто раз,чем я, что без тебя он жить не может. Ты настойчиво, упорно отнимал у менясына! Он обожает тебя, копирует твои жесты, твою походку. Ты делал все,чтобы мне страшно было уйти, чтобы я боялась оторвать его от тебя!.....Да, я оступилась, сказала она надрывно, это было, да, единственныйраз я изменила тебе - глупо, нелепо, как это бывает в поездке. И сразувозненавидела его, этого случайного знакомого, а главное - возненавиделасебя, потому что любила тебя, только тебя всю жизнь. А он прилип ко мне как тянучка, ни на шаг не отходил и, когда вернулисьв Москву, каждый день являлся ко мне на работу. Отцепиться от него былоневозможно! Она говорила быстро, сбивчиво, плача и мерцая в полутьмеглянцево-потным лбом, а я думал только: послезавтра, послезавтра... 5. В чём упрекает жена Георгия? Права ли она, обвиняя мужа в том, что он виноват в произошем? Что ты знаешь, сказала она, какой смертельный ужас я испытала, когдапоняла, что беременна. Я заметалась по врачам, у меня и в мыслях не былорожать от этой дорожной связи, потому что все эти годы я любила тебя имечтала о ребенке, твоем ребенке... Но все врачи в один голос говорили, что мне неслыханно повезло, чтослучай один из тысячи, и если я упущу этот шанс, то на другой уже могу ненадеяться... Она плакала, но продолжала говорить - торопливо, жалко, словно боялась,что я прерву, не дам досказать, доплакать, довыть ее боли... Я ненавидела свой живот, сказала она, и того, кто там завелся. Я дажене представляла его своим ребенком, мне казалось, я ношу в себе коварногохитрого зверька, пожирающего мою душу и нервы. Я никогда не лгала тебе и тут собиралась все рассказать, рассказатьбеспощадно все, по порядку, зная, что потеряю тебя навсегда. Но едва я начала этот разговор, едва проговорила, что жду ребенка...Нет, сколько живу, я буду помнить твои глаза в этот миг и приоткрытыепо-детски губы. Ты был оглушен счастьем, и у меня не повернулся язык,понимаешь, просто не повернулся язык... И тогда меня словно озарило. Японяла, что должна забыть все, вырвать из памяти ту поездку, должна внушитьсебе, что это твой, твой ребенок! И мне это удалось. Почти... Она закричала. Она кричала шепотом,глядя на меня сквозными от ненависти глазами, давясь слезами и исступленнойяростью. Нет, крикнула она, это ты, ты во всем виноват, ты все это сделал своимируками! Ты оттолкнул меня, отпихнул брезгливо ногой, как провинившуюсясобаку! О, ты-то чистый, возвышенный, принципиальный, ты стерильный, какхирургическая салфетка! Будь ты проклят со своими благородными принципами,ты растоптал меня! Все эти пять лет каждую минуту ты давал мне понять, что я- низкая, подлая тварь и недостойна быть ни твоей женой, ни матерью Филиппа. Я не забуду, я никогда не забуду, как все эти пять лет ты оттирал меняот моего мальчика - взглядом, вежливо-соседским, голосом,вежливо-презрительным. Подразумевалось, что ты для него важнее в сто раз,чем я, что без тебя он жить не может. Ты настойчиво, упорно отнимал у менясына! Он обожает тебя, копирует твои жесты, твою походку. Ты делал все,чтобы мне страшно было уйти, чтобы я боялась оторвать его от тебя!.....Да, я оступилась, сказала она надрывно, это было, да, единственныйраз я изменила тебе - глупо, нелепо, как это бывает в поездке. И сразувозненавидела его, этого случайного знакомого, а главное - возненавиделасебя, потому что любила тебя, только тебя всю жизнь. А он прилип ко мне как тянучка, ни на шаг не отходил и, когда вернулисьв Москву, каждый день являлся ко мне на работу. Отцепиться от него былоневозможно! Она говорила быстро, сбивчиво, плача и мерцая в полутьмеглянцево-потным лбом, а я думал только: послезавтра, послезавтра... Что ты знаешь, сказала она, какой смертельный ужас я испытала, когдапоняла, что беременна. Я заметалась по врачам, у меня и в мыслях не былорожать от этой дорожной связи, потому что все эти годы я любила тебя имечтала о ребенке, твоем ребенке... Но все врачи в один голос говорили, что мне неслыханно повезло, чтослучай один из тысячи, и если я упущу этот шанс, то на другой уже могу ненадеяться... Она плакала, но продолжала говорить - торопливо, жалко, словно боялась,что я прерву, не дам досказать, доплакать, довыть ее боли... Я ненавидела свой живот, сказала она, и того, кто там завелся. Я дажене представляла его своим ребенком, мне казалось, я ношу в себе коварногохитрого зверька, пожирающего мою душу и нервы. Я никогда не лгала тебе и тут собиралась все рассказать, рассказатьбеспощадно все, по порядку, зная, что потеряю тебя навсегда. Но едва я начала этот разговор, едва проговорила, что жду ребенка...Нет, сколько живу, я буду помнить твои глаза в этот миг и приоткрытыепо-детски губы. Ты был оглушен счастьем, и у меня не повернулся язык,понимаешь, просто не повернулся язык... И тогда меня словно озарило. Японяла, что должна забыть все, вырвать из памяти ту поездку, должна внушитьсебе, что это твой, твой ребенок! И мне это удалось. Почти...

6. После смерти родного отца юноша узнает правду о семейных отношениях. Как должны, на ваш взгляд сложатся отношения между сыном и его неродным отцом?