Ранги, уровни, горизонт, глубина и мощность рефлексии

 

Далее чтобы интерпретировать собственно разные типы рефлексии, мы должны ввести понимание горизонта рефлексии и глубины рефлексии.

Горизонт рефлексии это широта позиционного охвата рефлексивным мышлением любого содержания, то есть количество переходов из позиции в позицию, необходимых для понимания или выражения некоторого содержания. Глубина рефлексии это содержательная насыщенность (реальности) каждой позиции, содержательное проникновение в каждую из позиций в позиционных переходах, необходимых нам для понимания или выражения некоторого содержания. Теперь употребляя понятия «горизонт рефлексии» или «глубина рефлексии», мы должны обращать внимание на тот тип рефлексии, по отношению к которому они применяются.

Типология рефлексии зависит не только от горизонта (количества позиций и способа их сопоставления), но и от глубины рефлексии (нормирования рефлексии в реальностях). Контрафлексия (сопоставление разнореальностных позиций) и интерпозиционная рефлексия (противопоставление разнореальностных позиций внешей рефлексирующей позиции) различаются по способу формирования горизонта рефлексии. Интерсубъективная (противопоставление субъектных позиций через посредство общего объектного плана) и интерпозиционная (противопоставление разнореальностных позиций внешней рефлексирующей позиции) рефлексии различаются способом выражения глубины рефлексии.

Приведем цитату из нашего курса лекций «Общая аналитика»:

«Рефлексия проявляется в рефлексивной позиции, которая отличается от позиций мышления и понимания, как разных способов организации самого мыследействия. Существуют четыре стандартных способов последовательного рефлексивного перехода.

Первый рефлексивный переход. Если мы встречаемся с проблемной ситуацией в мыследействии, которая неразрешима наличными средствами, мы выходим в рефлексивную позицию. Кроме того, мы можем также использовать экспертное знание[75].

Второй рефлексивный переход. Если после первого рефлексивного перехода мы не смогли решить проблему, мы осуществляем рефлексивный выход в коммуникацию, то есть в коллективную мыследеятельность по поводу проблемы.

Третий рефлексивный переход. Если после второго рефлексивного перехода мы не решили проблему, мы осуществляем рефлексивный выход в мышление и понимание. То есть мы ставим вопросы: что не так с нашим мышлением, что не так с нашим пониманием.

Четвертый рефлексивный переход. Если после третьего рефлексивного перехода мы не решили проблему, мы осуществляем рефлексивный выход в «язык». То есть мы ставим вопрос: что не так с нашим «языком» описания-понимания-мышления?

Тем самым СМДМ ставит проблему самой рефлексии — насколько рефлексивный переход является онтологичным, то есть принадлежит онтологии СМДМ. При этом возникает вопрос, а возможен ли пятый рефлексивный переход?

…Наконец, мы вынуждены добавить к описанию рефлексивного анализа в СМДМ пятый переход. Если не удается решить проблему после четвертого рефлексивного перехода (что не так с «языком»), мы должны осуществить теоретический переход — построить новую онтологию.»

Вышеописанные переходы осуществляется между различными смысловыми средами-реальностями рефлексивного анализа. Первый рефлексивный переход — описывается в философской традиции как самосознание, где рефлексия осуществляется в чистом мышлении (реальность мышления). Второй рефлексивный переход описывается в коммуникационной среде анализа (рече-текстовая реальность). Третий рефлексивный переход описывается в самих структурах понимания как среде анализа (логическая реальность). Четвертый переход описывается в языковой среде анализа (языковая реальность). Пятый онтологический переход выражается в ТВ как онтологическая позиция, предполагающая новые онтологичные реальности (актуальная и виртуальная реальности). Для смысловой рефлексии в ТВ важно различать междусредовые переходы и внутрисредовые переходы. Для парадокса рефлексивности СМДМ такое различие неважно, поскольку рефлексирирующая и рефлексируемая позиция несоединимы.

Для СМДМ реальностные переходы были связаны исключительно со смысловой рефлексией, а в интерсубъективной рефлексии Лефевра позиции различались как субъекты, причем внешний объектный план полагал единую эмпирическую реальность. Созданный семиозис ТВ позволил нам в контрарефлексивной нормировке одномоментно сопоставлять позиции и реальности в рефлексивных переходах, но не в смысловой, не в интерсубъективной и даже не в «очищенной» от субъекта и объекта интерпозиционной рефлексиях, а в контрафлексии. Таким образом контрафлексия похожа на интерсубъективную рефлексию сопоставлением позиций, но вне субъектов-носителей этих позиций, и в ней нет единого внешнего объектного плана. Контрафлексия похожа на интерпозиционную рефлексию реальностными переходами, но в ней каждая позиция как реальность сопоставлена другой как реальности. Контрафлексия также похожа на смысловую рефлексию тем, различает реальности как смысловые среды, но в ней осуществляется не только переход между смысловым средами-реальностями, а их сопоставление в семиозисе.

С точки зрения понятий «горизонт смысловой рефлексии» и «глубина смысловой рефлексии» пять рефлексивных переходов не что иное как сложно-феноменологически-апперцептивный горизонт рефлексии. В то же время, «использование экспертного знания» является необходимым как выражаемая глубина рефлексии. Каждая из описанных нами сред-реальностей рефлексивного анализа суть по-разному логически нормированное знание — со своей отличной от другой логикой и способом выражения. Мы же в ТВ рассматриваем смысловую рефлексию на онтологическом уровне.

Поскольку возникает необходимость одномоментно различать позиции и реальности, возникает необходимость в контрафлексии и контрарефлексии. Горизонт рефлексии в контрарефлексивной нормировке суть различные позиции, а глубина рефлексии суть различные реальности. В контрарефлексивной нормировке описанные нами горизонт и глубина рефлексии непосредственно применены. Горизонт рефлексии позволяет осуществлять различение позиций (шаги 1,2,3 и 12,13,14). Глубина рефлексии позволяет осуществлять структурное нормирование и сопоставление флексий и инофлексий, рефлексий и инорефлексий через реальности (шаги 5,6,7 и 9,10,11). Шаги 4 и 8 являются рефлексивными переходами в горизонте рефлексии. Однако в доконтрарефлексивных представлениях о рефлексии, глубина рефлексии не имеет реальностного выражения.

В ТВ «длина» «АВ»-модели или «АВ»-цепочки зависит от горизонта интерпозиционной рефлексии, то есть количества конструктивных полаганий, количества ав-переходов. Глубина интерпозиционной рефлексии будет означать реальностное нормирование, представленное в связно-размерном содержании реальностей «АВ»-модели. Для ранговой рефлексии Лефевра в теории управления такое нормирование мы будем также задавать еще и перечнем актуальных реальностей[76].

Нужно различать смысловые уровни и интерпозиционные ранги рефлексии. Ранг интерсубъективной рефлексии персонажей — «это количество последовательных вложений в данного персонажа других персонажей»[77], ранг интерпозиционной рефлексии — это количество позиций рефлексируемого содержания. Смысловые уровни рефлексии — это содержательные переходы в смысловую «надпозицию».

В ТВ используется многоуровневая смысловая рефлексия, что означает свободное использование смысловой рефлексии, а также рефлексивного трафика в позиционных распределениях конструкт-семиозиса и метасемиозиса ТВ[78]. В ТВ смысловая рефлексия связана с рефлексией различных парадигм довиртуальной философии, а уровень смысловой рефлексии будет выражаться в переходах от одной «АВ»-модели к другой. Имеется в виду не континуум-переход как технология ревиртуализации, а рефлексивные парадигмальные переходы, требующие новых «АВ»-моделей на новом уровне рефлексии.

В ТВ ранги интерпозиционной рефлексии — это ав-переходы (шаги структуры): актуальный шаг структуры (от одной актуальности к другой — актуальная сложность) и виртуальный шаг структуры (от одной виртуальности к другой — виртуальная сложность).

ТВ «отказывается» от системного упорядочивания при переходе от референтной к дистанционно-референтной связности структуры. ТВ просто различает все изменяющееся в инаковости содержание как виртуальное, а все устойчивое в очевидности как актуальное — в конструкт-семиозисе «АВ»-моделирования. При этом вся смысловая рефлексия постоянно и намеренно переносится-преобразовывается в интерпозиционную рефлексию конструкт-семиозиса «АВ»-моделей, и наоборот.

«АВ»-моделирование несводимо к алгебре Лефевра, поскольку чтобы получить запись Лефевра, нам необходимо сократить либо актуальности, оставив лишь виртуальные переходы, либо наоборот сократить виртуальности, оставив лишь актуальные переходы, однако это содержательно недопустимое упрощение для ТВ. Тем не менее, допустимость перевода алгебры Лефевра в алгебру «АВ»-моделирования ТВ позволяет расширить теоретические возможности такой алгебры — производить анализ истинности, модальности, логики высказываний, коммуникации и искусственного интеллекта, которые рассматриваются в ТВ.

«…В ТВ мы предлагаем принципиальное новшество также и в отношении применения рефлексии… Возьмем лефевровский подход (лефевровскую алгебру), которая является признанной и употребляемой сегодня при формализации рефлексивного анализа[79].

Возьмем некую реальность (в журнале это некий «домик») и двух позиционных человечков X и Y. Тогда картины, которые лежат перед ними будут соответственно Tx и Ty, а реальность A₁ = Т + Тх + Ту. Это совокупность физического аспекта и субъективных представлений. Далее идут итерации рефлексивной алгебры Лефевра. Если X занял позицию внешнего наблюдателя, то реальность A₁ = Т + Тх + Ту стала содержанием его внутреннего мира, то есть (Т + Тх + Ту)x. Теперь «система», лежащая перед внешним исследователем уже иная A₂ = Т + Тх + Ту + (Т + Тх + Ту)x. Редактор указывает, что мы говорим о той реальности, которая интересует психолога и социолога. А какова будет формализация реальности, которая интересует философа, методолога, управленца? Существующие у Лефевра теоретические представления не позволяют отвечать на этот вопрос на уровне формального «языка» иначе, нежели при помощи алгебры Лефевра…

...В рефлексивном анализе метасемиозиса мы будем различать еще и ранговую рефлексию (рефлексию Лефевра — отражение картин реальности и позиционеров в сознании друг друга) и уровневую рефлексию (смысловую рефлексию) — уровневую рефлексию мы можем задавать из метасемиозиса как атрибутивный ряд каждого из объектов входящих в «АВ»-модели реальностей: как актуальных, так и виртуальных, а ранговую рефлексию мы можем задавать как «АВ»-цепи любой длины.

Тем самым в одном и том же формальном семиозисе «АВ»-моделирования мы можем задать гораздо более фундаментальное и сложное, нежели у Лефевра, описание ситуации и с новыми требованиями: разделять объективное и субъективное содержание, задавать между ними дирекциональные и процессно-транзитные отношения, управлять тем самым этими содержаниями из метасемиозиса. При этом мы должны иметь в виду, что хотя мы и оговорили выше, что разделяем объективное и субъективное содержание как актуальное и виртуальное, но это не значит, что эти понятия попарно совпадают. На самом деле мы производим разделение на актуальное и виртуальное на дофеноменологическом-доапперцептивном уровне, где не возникают еще ни объект и субъект. Но создавая актуальные и виртуальные объекты с их атрибутами как актуальные и виртуальные реальности, создавая затем из них «АВ»-модели или «АВ»-цепи той или иной длины, мы конструируем, как это будет показано в дальнейшем, отдельно объекты и отдельно субъекты уже на основе иной онтологии.

…ТВ производит рефлексивный же прорыв в построении теории для конструктивной символизации рефлексии — мы удваиваем реальность и задаем сложные отношения между актуальной и виртуальной реальностями: релевантные, референтные, объектно-атрибутивные. Мы удваиваем семиозис на конструкт-семиозис и метасемиозис и осуществляем их взаимодействие: из метасемиозиса в конструкт-семиозис постоянно переносятся целевые содержания, которые формализуются в «АВ»-моделях конструкт-семиозиса и анализируются в метасемиозисе. И никакой суммы объектных и субъектных планов нигде не возникает: ни в конструкт-семиозисе, ни в метасемиозисе…[80]»

Собственно на основании введенного нами представления о контрарефлексивной нормировке мы можем сделать вывод, что «алгебра Лефевра» позиционно-рефлексивна — неконтрафлексивна и неконтрарефлексивна хотя бы потому, что требования 5, 6, 7, 9, 10, 11 контрарефлексивной нормировки в «алгебре Лефевра» не выполнены[81]. То есть ранговая рефлексия — это рефлексия в одной реальности позиционеров, а контрафлексия и контрарефлексия предполагает реальностное разграничение. Онтологически — интерсубъективная рефлексия Лефевра происходит из онтологической позиции истолкования, в то время как контрафлексия и интерпозиционная рефлексия суть порождение онтологической позиции конструирования. Интерсубъективная рефлексия суть рефлексия внешнего для позиционеров объекта в переходах из позиции субъекта в позицию иного субъекта, которые отражены друг в друге в процессе истолкования. Контрафлексия суть не только онтологическое отражение позиций как реальностей друг в друге, но и порождение ими друг друга, независимо ни от какого иного внешнего плана, кроме них самих из позиции конструирования. Контрарефлексия суть не только отражение контрафлексий, но и порождение различных рефлексий друг в друге контрафлексивно и разнореальностно, так же независимо ни от какого бы то ни было внешнего плана в позиции конструктивного истолкования. Контрафлексия суть не внешний общий для позиционеров интерсубъективной рефлексии объектный план, а сопоставленные друг другу разные реальности, нормированные на дообъектном уровне. Наконец, интерсубъективная рефлексия Лефевра — субъективна, в то время как контрафлексия и контрарефлексия — интерпозиционна на онтологически-конструктивном уровне, где еще никакие субъекты и объекты не допустимы.

Не завися ни от какого внешнего содержания, будучи сопоставленными структурным нормированием позициями, контрафлексия онтологически задана в оппозиции реальностей «актуальная — виртуальная». Точно так же контрафлексия и контрарефлексия ТВ онтически задана позициями «метасемиозис — конструкт-семиозис» через их отношение как смысловой и интерпозиционной рефлексии. Этот сопоставленный характер контрафлексии и контрарефлексии сообщает этим теоретическим представлениям новое качество — они суть относительны и в этом сопоставлении друг другу независимы от отражения ими еще чего-либо.

В рефлексии Лефевра не различается интерпозиционное и интерсубъективное содержание. Поэтому мы используем в ТВ понимание интерсубъективной рефлексии Лефевра как отражающий характер рефлексии внешнего плана при переходе между позициями отражения этого внешнего плана и между позициями отражения самих позиций друг в друге в конструктивной онтологической позиции. Но мы отличаем его рассуждения об интерсубъективной рефлексии от наших рассуждений об интерпозиционной рефлексии и тем более от контрафлексии и контрарефлексии. Контрафлексия Лефевра «отягощена» или «искривлена» внешним планом для взаимно-отражающих субъектных позиций. Мы утверждаем, что «алгебра Лефевра» адекватно работает лишь как рефлексивное соотнесение позиций субъектов с точки зрения взаимного отражения ими внешней единой для них реальности. Но «алгебра Лефевра» перестает работать в чистой контрафлексии и в контрарефлексивном порождении позициями друг друга, так как для этого необходим для каждой позиции свой семиозис выражения каждой из позиций друг в друге, то есть контрарефлексивная нормировка до всяких объектов и субъектов.

В связи с этим нам нужно вести представления об исчислении горизонта рефлексии и глубины рефлексии для интерсубъективной рефлексии Лефевра. В работе «Виртуальное управление» мы предполагаем, что такие исчисления представляют интерес, когда мы подходим к аналитическому описанию зависимости между многофокусным управлением и объектом многофокусного управления.

«…Когда в «горизонт рефлексии» мы «включаем» доступное нам количество позиционеров (фокусов управления), которые находятся-действуют по отношению к одному и тому же объекту управления, а «глубину рефлексии» каждого позиционера предполагаем сравнимой позиционно, исходя из одного и того же смысла ситуации (уровня рефлексии), тогда мы говорим о «ранговой или интерсубъективной рефлексии» Лефевра или интерпозиционной рефлексии (в ТВ). Когда мы принимаем во внимание специфическое содержание «глубины рефлексии» и «горизонта рефлексии» для какого-то отдельного фокуса управления, тогда мы говорим о различии уровней рефлексии для этого и других фокусов управления и об «уровневой рефлексии» Щедровицкого. Поскольку «ранговая рефлексия» обладает свойством счетной сравнимости таких характеристик как «горизонт» и «глубина», то удается построить не только алгебру Лефевра, удается также ввести и математическое исчисление характеристик рефлексии…[82]» Точно также в интерпозиционной рефлексии, когда мы описываем переходы из позиции одной реальности в позицию другой реальности, эти переходы тоже обладают свойство счетной сравнимости. Общее название для интерсубъективной и интерпозиционной рефлексий — ранговая рефлексия.

Интерпозиционная рефлексия: горизонт рефлексии — количество реальностей, которые сопровождает рефлексивное мышление, глубина рефлексии — количество рефлексивных переходов мышления

Смысловая рефлексия: горизонт рефлексии — количество смысловых уровней, сопровождаемых рефлексивным мышлением, глубина рефлексии — содержательная детализация каждого смыслового уровня[83].

Интерсубъективная рефлексия: горизонт рефлексии — количество позиционеров, участвующих в рефлексивном отражении друг друга, глубина рефлексии — количество рефлексивных погружений в отражения или количество рефлексивных вложений друг в друга в мышлении позиционеров.

Поэтому для рефлексии возникает допустимость говорить о мощности рефлексии (m*), которая зависит от ширины горизонта рефлексии (h*) и глубины рефлексии (d*)[84]: m* = h*d*

Мощность рефлексии используется не только для анализа рефлексии, но и для ситуации, рассматриваемой в теории управления СМДМ, когда рефлексия передается в структуру объекта рефлексивного управления и усложняет его. Сложность объекта-дриблинга, которую мы в этом смысле описываем — та сложность, которая возникает только в фокусах управления. Горизонт сложности объекта-дриблинга — сколько рангов сложности объекта задано из разных фокусов управления. Глубина сложности объекта-дриблинга — структурная и процессная сложность объекта, созданная управленческими усилиями. Таким образом для рефлексивно-управленческого проникновения субъекта в объект-дриблинг, или для организационного выстраивания рефлексивной субъект-возгонки по отношению к сложному объекту существует такая же зависимость. Сложность или рефлексивная сложность объекта-дриблинга (c) зависит от горизонта сложности или рефлексивного горизонта сложности объекта-дриблинга (h), глубины сложности или рефлексивной глубины сложности объекта-дриблинга (d). Отсюда похожая зависимость:

c = hd

Отсюда зависимость между сложностью объекта-дриблинга и мощностью рефлексии в ситуации рефлексивного управления субъекта объектом — она называется эффективностью рефлексивного управления: e=c/m. Эффективность управления (e_n*) должна в идеале равняться количеству рангов или уровней рефлексии:

Таким образом, при одном ранге рефлексии, если рефлексивный горизонт сложности объекта равен рефлексивному горизонту рефлексии управления, а рефлексивная глубина сложности объекта равна рефлексивной глубине рефлексии управления, то мы получим 1[85]. Если эффективность больше 1, то мы имеем дело с внешним управлением (дриблингом иной рефлексии, кроме исчисляемой). Если эффективность меньше 1, то управление неэффективно.

Не составляет особого труда построить исчисление горизонта и глубины, мощности и эффективности контрарефлексии, но мы пока не видим прикладной ценности такого исчисления где-то еще, кроме математики. Исчисление производят, беря количество «АВ»-позиций как горизонт рефлексии, а глубину рефлексии как междупозиционные измерения контрарефлексии в атрибутивной глубине.