Vol 4. Победителей не судят 7 страница

- Что, злой такой дядька? – Спросил я.

- Да нет, я шучу. Нормальный он, в общем, дядька. Строгий только немножко. Военный. Руководит всей нашей конторой, он её и организовал, кстати. Финансирование для нас откуда-то выбивает… В общем, поит и кормит нас. Как раз завтра у нас тут состоится с ним встреча. Планёрка, так сказать. Будешь присутствовать. Готовься.

- Скукота. – Прокомментировала сзади Танька. Я подумал, что в школе она наверняка была двоечницей и хулиганкой. Андрюша же, наоборот, производил впечатление школьного ботаника в своих очках, весь собранный, сдержанный и основательный. Эта парочка являла собой настоящий союз противоположностей. Андрей оборвал мои праздные размышления:

- Ладно, это всё предисловие. Теперь слушай основное. Ты, наверное, в книжках читал про то что мир сотворился из хаоса. Слышал что-нибудь в этом духе?

Я кивнул. Идею о том, что всё сущее, в том числе я и вся наша планета со всем, что на ней есть, образовалась из великого вселенского бардака и беспредела, я читал в какой-то детской энциклопедии о древних богах и героях. В принципе, я был даже склонен верить этой теории, потому как все другие, которые я слышал, были слишком сложны для моего понимания.

- Вот и отлично! – обрадовался Андрей. – Мне меньше будет рассказывать. В общем, поверь мне на слово, так оно всё и было.

Я снова кивнул. Почему бы и не мифический хаос как причина возникновения жизни на Земле, да и самой Земли? Не самый маловероятный вариант. Поверить так поверить – не вопрос.

- Ну, и так уж повелось, что хаос всегда берёт своё. – Продолжал философствовать Андрей. – И всё что из него появилось, туда же обратно и стремится кануть. Мне лично кажется, что даже и сама наша способность ходить по мирам тоже имеет отношение к хаосу. Ведь мы, в общем-то, вмешиваемся в нормальный ход вещей, то есть нарушаем порядок.

- Нарушаем порядок, уничтожая всякую жуткую жуткость? – не сдержался я. – И наша работа, в целом, получается, сплошное нарушение?

Андрей мрачно взглянул на меня.

- Ты ошибаешься в самом корне. Наша организация занимается не убийством всяких там жутких монстров. Просто ты сразу попал в оперативный отдел, поэтому у тебя и сложилось такое мнение. Первоочередная, основная и единственная наша задача была, есть и будет – только помощь людям. От чего бы они ни страдали. Если в наших силах помочь, мы помогаем. Если нет…

Андрей развёл руками.

- Значит, помочь тому мужику найти свой бумажник в альфе – это не подработка? Такая наша основная работа?

- Да. Кстати, заметь, тараканов и прочую насекомую мерзость Димон тогда и пальцем не тронул, потому что она никому не вредит, а мы перед собой не ставим таких глобальных задач как уничтожение всего, что кажется нам страшным и опасным. Я уже говорил, всё относительно. В одних мирах люди катаются на исполинских многоножках и падают в обморок при виде трамвая, а в других доят сок из плотоядных цветов и панически боятся крупного рогатого скота. Не нам решать, что опасно, а что нет. Это решают люди. А мы помогаем людям. Пойми это раз и навсегда.

- Я подумаю над этим. – Пообещал я.

- Хорошо. Тогда дальше. Когда я спрашивал тебя о том, что ты есть такое, я хотел от тебя услышать что-то вроде «дух, заключённый в телесную оболочку» или «одушевлённая совокупность химических элементов».

- Мне бы такое и в голову не пришло бы никогда. – Признался я.

- И хорошо, потому что я бы тебе сказал, что всё это ерунда. Это, конечно, не доказано ни одной наукой, но мы в нашей организации придерживаемся мнения, что ты, я или Танюшка – особая оригинальная форма, в которую сливается весь окружающий мир. Поэтому, по сути, ты не переходишь из одного мира в другой, ты просто уже существуешь во всех мирах сразу.

У меня между ушами, в которые вливались слова Андрея, творилась невероятная ахинея, бардак, хаос, из которого даже и не думало ничего образовываться. И всё это, должно быть, очень отчётливо читалось на моём лице, потому что Андрей умолк и с улыбкой смотрел на меня.

- Сложно?

- Замысловато.

Я почесал затылок и тряхнул головой.

- Мы как радиоволны. Включили приёмник – мы тут как тут. Только этот приёмник мы включаем сами по собственному желанию. – Сказала Танька. – Приёмник мы не создаём. Он уже есть.

- То есть по всем мирам бродят мои двойники? – предположил я. Предположение оказалось слишком смелым.

- Нет. Дубли твои в мирах существуют, но не во всех. Ты, то есть твоё тело, в мире существует, но не… как тебе сказать… не в готовой форме. Твою форму, то есть твоё тело, формирует твоё я. То есть твоя самая суть, которая как та радиоволна.

На всю эту тираду у меня нашёлся только один комментарий:

- Ну, круто…

- Ладно, отдыхай, стажёр. – Смиловалась Танька. – Андрюш, давай на сегодня хватит. Я его прямо тут поселю, пока учёба, так что если снова захочешь кому-нибудь мозг вынести, сразу найдёшь жертву.

- Хорошо. – Согласился Андрей, встал, пожал мне руку на прощание и удалился.

- А пока ты отдыхаешь, на вот тебе для изучения.

Танька вытащила из стола кипу каких-то бумаг и вывалила передо мной на парте. Я прочитал вслух несколько названий:

- «Схематическая модель исследованной реальности», «Временные рамки полной интеграции или время Че», «Основные принципы перехода»… Тань, а это что такое?

- Наука! – значительно произнесла Танька. – Это наши исследовательские работы. Грызи, без основных знаний никуда.

И я грыз… Как миленький. Таньку вспоминал последними словами, но всё же сознавал, что она права. Без основных теоретических знаний действительно никуда… Таким вот было моё обучение.

 

В этот раз моё посещение башни обошлось без азбучных истин – сплошная трудовая практика. Не обошлось, конечно, без головной боли и крови, но зато результаты, кажется, стали потихоньку улучшаться. Да и Танька в этот раз была не так жестока, хотя я как раз опасался, что она замучает меня до смерти.

Когда на аскетичный круглый каменный двор во всех мирах наползли сумерки, а на небе появились первые звёзды, Танька с загадочным видом поманила меня в башню. Я отнёсся к этому весьма настороженно, потому что от этой девчонки ничего хорошего давно уже не ждал. Но Танька провела меня по крутым ступеням к маленькой дверце, чтобы протиснуться в которую даже ей с её миниатюрным размером пришлось сложиться втрое. За дверцей была покатая крыша башни, с которой действительно можно было свалиться как нечего делать. Однако мы присели у самого края, опёршись на бортик и смотрели в чернеющее звёздное небо.

- Андрюха узнает – убьёт обоих. – Предупредила Танька. – Так что держи калитку закрытой с той стороны, понял, стажёр?

- Понял, не дурак. Дурак бы не понял.

Некоторое время мы сидели молча, глядя в небо. Технически, это было чужое небо не родного мне мира и такие же чужие звёзды. Только ничего подобного я не чувствовал. Эта мысль показалась мне настолько интересной, что я высказал её вслух.

- Ещё бы. – Отозвалась Танька. – Начинаешь понимать, что ты часть всего этого в прямом смысле?

- Скорее, начинаю смиряться.

- И как тебе?

- Клёво. Только вот если бы голова так не болела…

Танька усмехнулась.

- Это пройдёт. Будешь тренироваться и пройдёт.

Снова замолчали.

- Нет, ты представляешь, - вдруг воодушевлённо заговорила она, - ты – везде! И звёзды – это ты, и небо, и башня… Всё-всё-всё – это ты. Я каждый раз как подумаю об этом… прямо мороз по коже. Здорово!

- А давно ты об этом узнала?

- Узнала… года три назад, а действительно поверила… ну, чуть попозже.

- А вот ещё спросить давно хотел: а у нашей организации название какое-нибудь есть?

- Есть, конечно. Исток.

- Исток? А почему Исток?

Танька смутилась и несколько минут сопела носом, должно быть, придумывая объяснение.

- Ну, наверное, потому что наша контора стоит у истоков этого… всего… действа. Ну, короче, мы были самые первые, кто стал заниматься этим делом.

- А что, этим делом много кто занимается?

- Да до фига кто. Всякие «Балансёры», «Истребители», «Охотники»… короче, народу много. Даже очень.

- Конкуренты?

Танька махнула рукой.

- Да какие они, нафиг, конкуренты…

- Ну, понятно… - Соврал я, потому что понятного для меня во всей этой истории оставалось мало.

- Поживёшь, сам всё увидишь. – Сказала Танька и зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Всё, пошли домой. Холодно.

Наверное, она права. Поживём – увидим. Признаться, любопытство не было ни моим плюсом, ни моим минусом. Оно просто было мне не присуще. Я даже побаивался обилия информации. Возможно, тому виной были годы, прожитые в изоляции наедине с книгами, или, может быть, это было врождённым. Но, так или иначе, у меня никогда не было желания нырять в глубины познания и задавать тысячи вопросов, чтобы докопаться до истины, какой бы она ни была. Поэтому я редко выходил из нашего особняка на Сигме и не спрашивал, что находится за высокими стенами башни. Сейчас окружающий пейзаж окутывала густая непроницаемая темень. Такое впечатление, что пространство вокруг слабо освещённого круга площади просто не существовало, что внутренний дворик и башня парили в космосе. И я бы навряд ли удивился, если бы мне сказали, что это действительно так.

- Один сюда никогда не лазай. – Предупредила Танька, протискиваясь в узкий проход. – Да и вообще лучше не лазай. И Андрюхе ни слова.

- Хорошо, мам. – Покорно согласился я. Танька больно ущипнула меня за плечо.

- Остряк хренов.

 

Vol 4. Победителей не судят

 

Заслуженные выходные безвозвратно истекли с наступлением новых суток восемь часов назад. Пробуждение с подобной мыслью почему-то не вызывало у меня никаких отрицательных эмоций. Напротив, я был рад выбраться из унылого сиропа праздных выходных и совершить хоть что-нибудь полезное для какого-нибудь из миров, а заодно и для «Истока». Энергия преисполняла меня, настроение было просто отличным. Я спустился в кухню, застав там Мишку и Прихлопа.

Димон внимательно изучал какую-то толстую книгу, а Миша, неестественно задумчивый и поникший, рассматривал некий белый предмет размером с мяч для игры в американский футбол, лоснящийся жиром и маслом, лежащий перед ним на тарелке. Поскольку этот предмет заинтересовал меня гораздо больше, чем книга, я, поздоровавшись с обоими, адресовал первый вопрос великому инквизитору:

- Мишка, это чего такое?

- Пельмень. – Мрачно ответил Миша. – Громадный пельмень. Для десятка миров самый большой, а ещё для шести вообще единственный в своём роде пельмень. Гениально?

- Действительно. – Согласился я. – А чего ж ты такой тухлый тогда?

- Сам ты тухлый, – печально вздохнул Миша, – а я весёлый.

Насквозь фальшивая улыбка до ушей лишь подтвердила моё опасения насчёт того, что у нашего инквизитора что-то случилось.

- Опа! – воскликнул Прихлоп, не отрываясь от своей книги, - слушайте, пацаны, рассказываю своими словами: жила-была где-то в Греции герла по имени Арахна. Была она мастер по вышиванию, плетению… ну, корче, рукоделие там и прочая фигня. Вот. И настолько эта девка зазналась, что забила стрелку самой… этой… ну, как же её! Как её… блин, как-то на «ка»…

- Калипсо? – предположил Мишка. Димон отмахнулся, продолжая вспоминать.

- Кармен? Калиостро? – добавил я, на что получил от Прихлопа тот же самый ответ.

- Дураки вы! Афина! – вспомнил Димон.

- И это по-твоему на «ка»?! – вяло возмутился Миша. Прихлоп снова махнул на него рукой и увлечённо продолжал:

- Так вот, забила эта самая Арахна стрелку по вышиванию самой Афине и, естественно, слила ей по всем статьям. Так Афина, вы знаете, что с ней сделала? В паука превратила!

Димон обвёл нас горящим взглядом, ища на наших лицах понимание и восторг.

- Дураками и помрёте. – Мрачно заключил он, не обнаружив ни того, ни другого. – Арахна – арахнид! Сечёте? Паук! Вот откуда такое название! Прикиньте?!

Миша потухшим взором пялился на свой исполинский пельмень, а я рассматривал жёлтые пятна на потолке. Даже сымитировать восторг ни у кого из нас желания не возникло.

- Да ну вас в жопу. – Заключил Димон. – Пойду Сане расскажу. Он-то интеллигент, фишку сразу просечёт.

Прихлоп ушёл в расстроенных чувствах, мы с Мишей остались на кухне вдвоём. Великий инквизитор, как и прежде, созерцал свой пельмень.

- Сам сотворил? – поинтересовался я.

- Ну да. – Бесцветным голосом ответил Миша.

- И что? Не получилось что ли? Слишком маленький? Или не съедобный?

- Съедобный. Большой. Получилось.

- Так зачем тогда такой кислый вид? Миш, да ладно тебе! Чё, пересолил что ли?

- Да не в пельмене дело! – воскликнул Мишка и тут же совсем поник. – Тут вот… проверка у меня…

- Что за проверка? – удивился я.

- Шеф какого-то инспектора ко мне послал… Сегодня должен нагрянуть. Будет за моей работой наблюдать…

- Инспектора? Зачем? Почему? Ты напортачил где-то что ли?

- Да в том-то и дело, что нет! Всё как обычно… Ни одной незапланированной жертвы среди мирного населения, ни одного косяка с равновесием… Даже ни одного недовольного клиента за последние года полтора! Не знаю я, за что мне такая милость!

Миша был действительно расстроен. Тут в кухню ввалился Антон, и я облегчённо вздохнул: теперь мне не придётся утешать великого инквизитора.

- Как жизнь, босота? – весело поинтересовался Антоша, раздавая рукопожатия. – Ух ты-ы! А это что? Пельмень что ли? Большущий какой! Твоя работа, Мишель?

Миша грустно кивнул.

- Молодеец! Вот тебе мой большой респект. – Антон пожал Михе руку ещё раз и хищно взглянул на пельмень. – А я голодный, как сто чертей…

Миша взглянул на его хитрющую физиономию и махнул рукой:

- Лопай.

Антон сильно удивился.

- Что, вот прямо так и лопать?

- Можешь сметаной полить. Или майонезом. Или зубной пастой. Как нравится.

- Что с ним? – спросил меня Антон.

- Проверку шеф к нему подослал.

- Да ну? Брось ты выдумывать, Михайло! Вот прям к тебе персонально?

- Мне Танька сказала.

Антон всплеснул руками и закатил глаза:

- А ты Таньку больше слушай! Она тебе ещё не то расскажет!

Антон подвинул к себе пельмень и потёр руки.

- Олежа, передай мне, пожалуйста, столовый прибор.

- А что такое? – насторожился Миша, - не будет проверки что ли?

- Будет. – Спокойно ответил Антон, принимая от меня вилку и примеряясь, как лучше начать разделывать пельмень. – Только не для тебя лично, а для всех сотрудников. И проверять будут не то, насколько мы хреново работаем, а то, чего нам в нашей работе остро не хватает. В общем, это будет что-то типа поголовного опроса на тему «Почему вам так невесело живётся, и что вам дать, чтобы стало лучше?» Иными словами, туф-та. Ничего нам особо не дадут, конечно, но уж париться по этой теме точно не стоит.

- Так это же совсем другое дело! – расцвёл Миша. – По такому случаю можно и покушать!

Он выдернул пельмень из-под рокового удара Антошиной вилки и улыбнулся ему как старому знакомому. Антон имел вид несчастнейшего человека во всех мирах.

- И вот это плата за добрую весть?!

- Да ладно, Антоша, пошутил я. – Мишка, как говорится, весь цвёл и пах. Большого пельменя хватит на всех! Олежа, ты будешь?

Я вежливо отказался, а эти двое, «по-братски» разделив сие кулинарное извращение, принялись усердно жевать.

- В принципе, - не отвлекаясь от еды, промычал Антон, - я мог бы первый залп взять на себя.

- Это ты что имеешь в виду? – насторожился Миша.

- Проверку. Когда она придёт, я вызовусь добровольцем, и меня будут проверять первым. И Олегатора заодно.

- Эй, а я-то здесь при чём? – удивился я.

- А ты сегодня со мной пойдёшь, не знал? Я просто решил опустить тот ненужный диалог про «не хочешь ли помочь мне в одном дельце? – Не вопрос! Конечно! – Вот и славно, спасибо, мужик!».

- Действительно… Совершенно лишняя деталька!

- Да ладно! Ты что, скажешь, отказал бы мне, если б я попросил помочь?

- Нет. Но ты мог бы всё-таки унизиться просьбой. Чисто для формы… и для моего удовольствия.

- Дави в себе бюрократа! – наставительно порекомендовал Антон, тыча в мою сторону вилкой.

- Ну, ладно, допустим, вызовешься ты добровольцем, - рассуждал Миша, не обращая внимания на нашу беседу, - а что тебе с того толку-то?

- Тебе сделать приятное! – не задумываясь, ответил Антон. – Ты ж накормил меня пельменем! Ты мой лучший друг!

- Ага, точно. А на самом деле?

- А на самом деле, мой дорогой великий инквизитор, тебе уже давно пора понять, что бежать от встречи с симпатичной барышней никогда и ни в коем случае не стоит.

- А что… проверка женского рода?

- Конечно! В словаре посмотри!

- Я серьёзно.

- И я серьёзно. Какая-то тётя-мотя. Сам в глаза её не видел, но что это она знаю точно.

- Я вновь обманут лучшим другом! – вздохнул Миша, - своим бывшим лучшим другом! Спасибо всем за компанию, пойду к себе, немного порыдаю в подушку и повешусь.

- За пельмень спасибо, суицидник! – крикнул ему вдогонку Антон.

Через несколько минут из комнаты Миши сверху стала явственно доноситься песня про Антона Городецкого. Антоша указал вилкой в потолок:

- О. Мстит. Он думает, что я ненавижу эту песню, хотя из той дребедени, что он слушает, это, пожалуй, единственная песня, которую я могу ещё как-то переваривать. Поэтому я всячески притворялся, что терпеть не могу именно её. И сработало! Великий инквизитор теперь надо мной не властен.

- Хитро… Ты мне лучше расскажи, куда ты меня тащишь. Вернее, куда собрался затащить.

- Ты про Лямбду слыхал когда-нибудь?

- Конечно. Это что-то из физики. Или из химии…

- Ага. Точно. Уймись, умник. Лямбда – это мир-мегаполис. Буйная растительность, всякие там поля-лесочки, степи необъятные – это не про них. Представь себе город величиной с целую планету. Дома-небоскрёбы, страны-районы, а метро у них... ты можешь себе представить, какое у них метро?!

- Нет. – Честно признался я. – Уломал, чертяка языкастый, поехали.

- Отлично. Собирайся, одевайся, встречаемся здесь.

Я поднялся к себе, накинул форменную куртку, на которую недавно нашил шевроны нашей организации, застегнул пояс с кобурой, сунул туда табельное оружие и две обоймы патронов. Подумав, положил в карман фотоаппарат-мыльницу и диктофон, чтобы пополнить свою коллекцию звуков и фотографий из новых миров.

Когда я, экипированный, снова появился в кухне, Антон был уже не один. Галантный и приветливый, он наливал нашу бурду из кофейника некой даме в строгом сером костюме, сидящей, элегантно закинув ногу на ногу, за столом.

- В общем, по всем этим объективным причинам, я бы настоятельно рекомендовал начать своё исследование с меня… то есть с нас. – Заключил Антон свою речь и помахал мне рукой. Я нерешительно приблизился и кивнул даме. Она смерила меня строгим оценивающим взглядом глаз малахитового цвета и чуть заметно кивнула в знак приветствия. Я на всякий случай покраснел и снова кивнул.

- Это Олег, сотрудник нашей конторы, наблюдатель по должности и помощник в нашем с вами деле, которое…

- В нашем с вами деле? – прервала его девушка, приподняв изящную тонкую бровь, – я пока что не дала своего согласия. Штаб интересуется деятельностью Михаила Чумина, специалиста по всякого рода паранормальным явлениям. В штабе есть опасение, что он использует оккультные науки, антихристианские символы и не гуманные методы в своей работе.

- Кто? Мишка? Не, это уж навряд ли. Можешь мне поверить, Миша спит в обнимку с плюшевым зайчишкой, перед едой читает молитву и ходит в церковь исповедоваться, стоит ему нечаянно раздавить какую-нибудь муху. Чтобы Мишенька занимался каким-то сатанизмом?! Это уж точно нет! Но… разве что вот это его увлечение творчеством Бритни Спирс… как считаешь, это можно назвать поклонением дьяволу?

- Не пудри мне мозги, Кротов. – Строго произнесла дама. – Я вашу команду насквозь вижу. Если этот Миша сатанист, мы со своей стороны обязаны предпринять меры, а вы нам в этом всячески содействовать.

- Так мы бы и посодействовали, честно слово, Фора! Я бы первый к тебе прибежал настучать, если бы вдруг что, но Миша ведь у нас белый и пушистый. Вот он вернётся, ты сама увидишь.

- Откуда вернётся?

- Ну, как откуда? Он со вчерашнего дня находится в мире Пси, ликвидирует группу бесов на мельнице. Последний сеанс связи с ним был сегодня в девять ноль одну. Миша доложил, что пока в график укладывается, ситуацией владеет полностью и нежить пакостная в скором времени божьей помощью будет упокоена. Так и сказал.

- Врёшь, Кротов.

Дама, которую, по сей видимости, звали Фора, еле заметно улыбнулась и хитро прищурилась, но Антон в ответ лишь сиял беззаботной улыбкой идиота. Дама вздохнула, вытащила из сумочки мобильник, взглянула на экран и положила рядом с собой.

- Если врёшь, последствия будут ужасные. И для тебя и для Чумина. Осознаёшь?

Антон кивнул, не меняя выражения лица.

- Пойдём с нами, инспектор, не пожалеешь! Обещаю!

- Куда? – вздохнула девушка.

- Лямбда! – провозгласил Антон. – Там же лучший шоппинг! Впрочем, тебе ли не знать…

- Я подумаю. Когда, говоришь, явится этот ваш пресвятой Михаил?

- Ну, не знаю, по плану, вроде, к вечеру должен…

Фора снова вздохнула, встала и оправила юбку.

- Где у вас тут можно освежиться?

Вопрос почему-то адресовался мне.

- По коридору прямо, потом направо, в смысле, налево… в смысле, направо. Там будет дверь такая… деревянная.

- Ясно. Сразу узнаю. Деревянные двери нынче такая редкость…

Её взгляд малахитовых глаз обдал меня холодом. Антон смотрел на меня с пониманием.

- Женщина вамп! – заключил он, глядя ей вслед. Заочно познакомься, это Форелина, штатный инспектор «Истока» по делам… всего на свете. Фора – это сокращённо и для друзей. Собственно, только попробуй назвать её полным именем и в голову она тебе тут же даст стопроцентно. Видно, папаша её был рыбак… А так, она очень симпатичная девушка. Во всех отношениях.

Антон присел на стул, с которого только что встала инспекторша и продолжал:

- Профессионал экстра класса, умнейшая девушка, красавица, спортсменка, комсомолка… хитрая, прозорливая, изоборетательная…

Антон сделал указательным пальцем несколько вращательных движений и указал на телефон, оставленный Форелиной на столе. Кажется, барышня и правда была мастером своего дела с профессиональной привычкой уходя, оставлять в комнате включённый диктофон.

- Ладно, пойдём-ка, подышим воздухом!

- Так значит, ты всё врал! – воскликнул я, как только за нами закрылась дверь. – И Мишке врал и этой инспекторше…

- Я же в благих целях, Олежа! Ты сам знаешь, какие у Мишки методы работы. Мы ж его не зря великим инквизитором зовём. Там такая мешанина из чёрной, белой и серобурмалиновой магии, что тот же чёрт ногу сломит! А у этих штабных девчонок и мальчишек, знаешь ли, ни знания, ни желания, чтобы во всём этом разбираться. Мы-то с тобой знаем, что Миша хороший мальчик и плохо никому не сделает, а вот они там у себя могут посчитать совершенно иначе. Сам понимаешь, какие там будут последствия для Мишки. Он совершенно не зря так убивался утром по поводу этой проверки.

- Так и что делать?

- Затащим нашу красотку на Лямбду и…

Я ужаснулся.

- Что и?!

- И отвлечём, пока Мишка свои следы заметёт. Уж, по крайнему случаю, этот ход нам фору даст, а там уж посмотрим.

- А она случайно в его комнату не полезет? Вернее, не полезла ли уже?

- Расслабься. Там тот же Миша на полу в коридоре знак безынтересности нарисовал. В какой-то книге сказок его вычитал. И, ты знаешь, работает, однако! Никто к нам чужой туда не заходит. Даже самому иногда не интересно в свою комнату идти…

Знак действительно работал, потому что я никогда даже и не думал заглянуть на второй этаж. Но теперь я решил обязательно это сделать, чисто ради эксперимента.

- Как раз будет случай тебе это проверить. – Словно прочитав мои мысли, сказал Антон. – Я сейчас ей ещё немножко присяду на ушки, а ты сгоняй до Миши и обрисуй ему в паре слов, что да как. Только помягче, а то он у нас известный паникёр.

Я кивнул, мы вернулись в кухню. Антон уселся рядом с диктофоном и продолжил совершенно искренним тоном курить дифирамбы в честь его обладательницы. Я побежал наверх, к Мише.

Видимо, я выбирал не слишком-то мягкие выражения, потому что Миша, узнав о настоящем положении дел, пришёл сначала в панику, а затем, постепенно, в отчаяние.

- Так что же… Что же, получается, я антихрист для них, что ли? Зло во плоти? Сжечь меня на костре надо, получается? За что боролись, на то и напоролись? Вот ведь обрадуются твари-то на Пси!

- Миша, спокойно! Всё нормально, мы с этим разберёмся. Они просто ничего не понимают в твоей работе…

- В работе? Да что тут… вот что тут? – Миша раскрыл один из ящиков своего старомодного комода и стал выбрасывать оттуда различные обереги, кресты, медальоны, талисманы и прочую дребедень. – Что тут разбираться?! Да я им всё расскажу, у меня на всё это есть нормальное отстойное объяснение!

- Отстойное объяснение прибереги на потом. – Посоветовал я. – А Форелине предоставь нормальный продуманный отчёт по всей своей работе. Короче, просто остынь, успокойся и подумай. Миш!

Великий инквизитор взглянул на меня исполненным тоски взглядом.

- Миш, просто объясни им то, что сможешь объяснить. А то, что не сможешь, просто спрячь. Мы же людям помогаем, правильно?

Миша молчал.

- Правильно?

- Ну, помогаем…

- А что ещё надо? Победителей не судят! Мы правое дело делаем. И то, как мы его делаем, остаётся на наше усмотрение, разве не так? Мишань? Что, не так?

Мишка взглянул на меня и улыбнулся.

- Кто в твою башку впихнул весь этот пафос?

- Танька. – Не задумываясь, ответил я.

- Вот садистка… Ладно, я… Вы надолго её отвлечёте?

- Не знаю. Мы на Лямбду сейчас, а на сколько…

- Два часа максимум. – Твёрдо сказал Миша. – А ты туда прям в таком вот наряде решил наведаться?

- Ну… да, а что?

Миша фыркнул и погрузился в исследование недр своего комода.

- На вот. Один священник подарил.

Я взглянул на потрёпанный кожаный плащ, который протягивал мне Мишка и сразу же, с первого взгляда, влюбился в него всей душой.

- Блин! Миха! Это ж просто… просто… Шедевр!

- Ага. Шедевр с подкладкой из медвежьей шерсти. Чтоб ты знал, Олежек, Лямбда – это мир, скованный вечным льдом. Там, знаешь ли, второй ледниковый период в самом разгаре. Лично мне кажется, что скоро это пройдёт, у Лямбды появится ещё одно измерение, закованное льдом, а весь этот мегаполис утонет в одном сплошном океане. Типа как весенний такой разлив вселенского масштаба.

Я принял плащ, примерил и поднял жёсткий воротник.

- Красавец! – констатировал Миша.

- Блин, Мишаня, давай уже говорить за деньги! Куплю!

Миша нахмурился.

- Это подарок святого отца. Нельзя его продавать. Даже думать грех. Так бери. Пользуй пока. Продать – даже не думай.

Чёрт возьми, и вот этого человека какая-то девчонка именованная в честь пресноводной рыбины, обвиняла в сатанизме! Да, он, пожалуй, не святой, но близко к тому, ближе чем многие другие из моих знакомых. Да как можно вообще придираться к работе человека, приносящего пользу людям, при этом не приносящему никому вреда?!

- Спасибо, Мишаня.

- Удачи, Олежа.

 

Когда я спустился на первый этаж, в кухне уже было целых три человека. Антон в кожаной куртке с меховым воротом сидел за столом и, упёршись подбородком в кулак, наблюдал за тем, как Танька наряжала Форелину в своё длиннополое серое фетровое пальто.

- По-моему, рукава коротковаты… - Жаловалась Фора, вытянув руки перед собой.

- Ну, привет! Конечно, коротковаты, дылда! – отвечала Танька, рассматривая Форелину как скульптор только что созданное изваяние. – Это ничего. В пределах нормы. Перчатки в карманах посмотри.

Фора натянула мягкие толстые шерстяные перчатки точь-в-точь соответствующие цвету пальто.

- Ну? Другое дело! – воскликнула Танька и даже подпрыгнула от восторга.

- Ну не знаю… - Кокетничала Фора, оглядывая свой наряд.

- Не ломайтесь, уважаемая! – подал голос Антон, - тут либо замёрзнуть, либо позволить Татьяне вас нарядить. Я бы не стал на вашем месте переживать, вы обворожительны в любом наряде. Особенно в этом.

- Заткнись, Кротов. – Бросила через плечо Фора.

- Ну, по-моему, Антоша прав. – Согласилась Таня. – Тебе идёт. Правда. Вот хоть у стажёра спроси. Он вообще ни черта в женской красоте не смыслит, однако же уставился на тебя как на грёбаного ангела.

Две пары женских глаз вонзились в меня. Даже если бы я имел что-то сказать, то ни в жизнь не смог бы, поэтому покраснел и поспешил хоть как-нибудь слиться с окружающей обстановкой, присев за стол рядом с Антоном.

- Мы готовы? – бесцветным голосом спросила Фора, обернувшись к нам в профиль.

- Как пионэры, Гер инспектор. Копытом, как говорится, бьём. Сейчас пошепчемся с коллегами и в путь.

Антон вышел на крыльцо, поманив меня и Таньку за собой.

- Тань, если через два часа не вернёмся, бей тревогу. Андрей на месте?

- У себя наверху.

- Отлично. Ему расскажи всё как есть, если только он не в курсе. Через два часа со всех ног бегите нас спасать, пока мы не позабывали, как нас звать.