Скелет, сжимающий костлявой рукой гранату; череп, до сих пор не сбросивший с себя каску, - останки солдат на их последнем жизненном рубеже. Это про них десятки лет твердили, что никто не забыт и ничто не забыто. Но это было полуправдой, потому что сотни тысяч погибших воинов, чьи останки до сих пор остаются на больших и малых полях сражений, все-таки забыты. Их как бы не призвала страна на священную войну и не вернула с войны ни живыми, ни мертвыми. «Демобилизацией», добровольно взвалив на себя государственные функции, занимаются поисковые отряды энтузиастов, спонтанно родившиеся во многих городах страны. Кировчанин Миша Черепанов - один из тех, кому не дает спать спокойно обескровленная и не восстановленная в памяти рать.
В 1977 г. Миша участвовал в организации школьного музея боевой славы. Тогда же в областной газете опубликовал первую заметку о ратном подвиге земляков, и с тех пор начала складываться биография журналиста-поисковика. Учась в Казанском университете и после его окончания оставшись в Татарстане, Миша целиком и полностью посвятил себя воскрешению из небытия имен советских воинов. Он редактирует республиканскую Книгу Памяти, патриотические газеты, а главное - вместе со своими единомышленниками Черепанов организует поисковые экспедиции туда, где когда-то шли кровопролитные бои. И сам вступает в бой с бюрократией. Его рассказ касается многих сторон проблемы и каждой гранью своей удручает. Например, оказывается, что многие бойцы и командиры, которые в военкоматах зафиксированы как погибшие, у родственников числятся без вести пропавшими со всеми вытекающими отсюда последствиями.
10 лет спустя после начала работы Михаилу удалось опубликовать напервойполосе «Комсомольской правды» обращение к гражданам СССР под заголовком «Имя твое неизвестно». Считалось непреложным законом, что «имя твое, солдат, неизвестно». Но оказалось, что оно неизвестно потому, что его никто не искал. Дело в том, что Советский Союз, а впоследствии Россия - единственное государство - участник Второй мировой войны, в котором нет государственного учреждения по розыску солдат, пропавших без вести. Не только участников Великой Отечественной, но и всех войн. Нет такой структуры, которая помогала бы семье военнослужащего получить бесплатно на основе конституционного права информацию о родственнике, не вернувшемся с поля брани. Ни об отце, ни о брате, ни о муже. Военкоматы на запросы отвечают: нет сведений. Архив: мы не исследовательская организация, что у нас есть, то и сообщаем.
Черепанов с товарищами, проделав гигантскую работу, пришел к выводу, что при уме и желании можно найти каждого второго пропавшего без вести. Причем с четкими ссылками на документы, с указанием адреса могилы. Конечно, из тех, кто был захоронен. Эта оговорка правомерна, так как не все погибшие наши собратья получили последнее пристанище в родной земле.
«Обращайтесь к нам те, кто считает своих родственников пропавшими без вести» - с таким призывом через центральную прессу обратились поисковики в 1989 г. В ответ пришло более 3 миллионов запросов. Эти письма до сих пор обрабатываются. Михаил отобрал из них те, которые касались жителей Татарстана.
- А сколько в тех мешках писем с кировскими адресам - удрученно говорит Миша. Море немереное. И ими некому заниматься. Они не только восстанавливают память, но позволяют делать открытия. Например, официально числилось и везде публиковалось, что из Татарстана ушли на войну 560 тысяч человек, погибло - 87 тысяч. Когда мы раскрутили поисковую работу, то на сегодняшний день насчитали: 300 тысяч погибших. Из них найдены места гибели 100 с лишним тысяч человек. В Книге Памяти все они упомянуты с дополнительной информацией.
Работая над Книгой Памяти, Михаил Черепанов получил возможность ездить по местам сражений в качестве сотрудника редакции. С 1981 г. они отправляются в экспедиции как военно-археологическая группа. Останки незахороненных бойцов предают земле, а на имеющихся захоронениях узнают имена павших.
М.В. Черепанов:
- Как ни странно, немцы о наших погибших имеют более четкие и систематизированные данные. С 1965 г. они обращались к руководству СССР с предложениями обменяться сведениями о наших и их погибших военнослужащих. Такой обмен не производился. Вероятно, не хотелось признать факт, что многие немецкие кладбища на нашей территории стерты с лица земли. А ведь только в Татарстане захоронено, как установила поисковая группа, более 3 тысяч немцев, венгров, румын, японцев, военнослужащих других национальностей. Не получив положительного отклика, немцы в одностороннем порядке передали М.С. Горбачеву 53 тома документальных материалов. Но над ними ведь работать надо.
Еще одна проблема, которая не дает покоя поисковику Черепанову: в конце войны, освобождая концлагеря на оккупированных территориях, Советская армия взяла и архивы. Там на всех военнопленных были заполнены карточки с подробной информацией. Специальными органами эти документы были разосланы по местам, где призывались солдаты. Освобождался человек из плена и, естественно, ехал домой. Вот там-то его и ожидала карточка. В плену был? Был. По Уставу это предательство. Получай срок.
- Я бы не поверил в это, - говорит Михаил, - если бы сам не изучил документы.
Так все - и виновные, и невиновные - досидели до амнистии, и все получили одинаковые справки об освобождении. И порядочные люди, невольно оказавшиеся в плену, и фашистские прихвостни. О предателях разговор особый. Но обычные военнопленные до 1995 г. не были приравнены к участникам войны. Два года как издан Указ президента РФ, касающийся этих людей, но информация о нем до глубинки не дошла. В деревнях по-прежнему поисковая группа встречает потомков тех, кто бедствовал в плену и даже партизанил, с клеймом «внука полицейского».
- Ездим и восстанавливаем справедливость, - делится Черепанов.
Создание Книги Памяти, рассылка похоронок, предание земле останков, восстановление добрых имен, помощь вдовам - вот неполный перечень дел, которыми ряд лет занимается молодой человек из Кирова, второй родиной которого стала Казань. А еще отстаивают ребята красноармейские кладбища от посягательств людей, забывших честь и совесть. А там, где воинские кладбища уже сметены, устанавливают мемориальные стелы с именами. На Арском кладбище, где сровняли 4 тысячи могил, они перечислили всех усопших в госпиталях поименно на памятной стеле. 4 тысячи имен. И ищут их родственников, узнают, что те до сих пор считают своего отца, брата, мужа без вести пропавшими. Дело в том, что госпитали похоронные извещения направляли не родственникам, а в воинские части, а там эти бумажки зачастую подшивались к делу. Так умершие от ран становились без вести пропавшими.
Представить трудно, какой объем работы лег на добровольные плечи. Наконец, где-то в 90-х годах правительственные чиновники поняли, что поисковые отряды, созданные во многих городах страны, несут ношу государственную. Началось кое-какое финансирование. И вот к 50-летию Победы В.С. Черномырдин выделил на поисковую работу 49 миллиардов рублей. До поисковиков во всех уголках страны дошло меньше 5 миллиардов. Остальные средства где-то рассосались с помощью оседлавших движение боссов. Опыт целевого выделения и нецелевого использования денег в стране накоплен громадный. На любом самом святом деле появляются «присоски». И сегодня Михаил Черепанов пытается очистить святое дело от скверны.
