Хамза ЗАРИПОВ. Шахри Казан, 22.7.1998 г

 

Хотят ли татары войны…

Эти слова мы говорим не со знаком вопроса. Мы утверждаем: татары не хотят войны. Татары не могут хотеть войны…

В этот дом в Кремле, где располагается редакция «Книга Памяти», меня привела память об отце. Недавно был День Победы. Сейчас лето – июнь, который навек разлучил нас с отцом. Ни мне, ни матери, оставшейся с четырьмя детьми, май не принес Победы, не вернул отца. Каждая победная весна ворошит наши раны и провожает горестное лето. Вот уже 57 лет…

В память об отце Гарифулле мне подарили Книгу Памяти. От имени Родины… Среди выпускающих эту книгу есть и мои знакомые. Один из них – Михаил Черепанов. С Михаилом мы люди одной профессии, как он говорит, коллеги-журналисты. Работы этого человека, еще не дошедшего до 40 лет, известны не только в Татарстане и России, но и в других странах. И читающий эти строки вспомнит: да, знаем мы его, читали его статьи не только в республиканской, но и в районной прессе, он ведь находит наших родных, пропавших на войне…

Да, это так. Они называют себя поисковиками. Михаил Черепанов давно уже является одним из руководителей этого движения в России, редактором газеты Союза поисковых объединений России «Эхо войны».

Эхо – красивое название, но не точное. Правильнее: они поднимают слои времен войны – на полях и в лесах, в болотах и в горах, и еще в архивах и музеях. Они идут по следам жертв и героев, чьи имена уже забыты. Они слушают дыхание войны.

Михаил – один из потомков, благодарных своим отцам и дедам. Направляясь к памятнику Мусы Джалиля, размышляя о нашем разговоре, прижимая к груди Книгу «Память», я заметил, что все время повторяю одни и те же слова: хотят ли татары войны?

По зову души

Знакомясь с работой Михаила, видишь, что он старается идти по следам татарстанцев, все свои дела он представляет как вклад Татарстана в общее дело. В правлении Всероссийского Союза поисковых объединений он – наш представитель. Он один из неустанных организаторов, один из тех, кто направляет дело в нужное русло, кто хранит святость верного дела. Горький опыт показывает: как только налаживаются дела, обязательно появляются люди, заботящиеся о своей шкуре. Они марают святое дело, компрометируют его. Не запятнать, не раздробить – идет борьба от имени героев и жертв войны, чьи останки не преданы земле, чьи могилы до сих пор не найдены…

Михаил Черепанов - ветеран поискового движения Татарстана, организатор и вдохновитель нескольких поколений поисковиков.

– Вы откуда, Михаил? Какая сила тянет вас на поле боя, к останкам погибших на этих полях?

– Мои родители из Тюменской области. Я родился в г. Ишим – столице сибирских татар. Отец – железнодорожник. Он прошел путь от кочегара паровоза до руководителя объединения «Киров­книга» (был партийным работником, журналистом). Мама – учитель русского языка и литературы. Вырос я на ст. Лянгасово, что под г. Киров, учился в школе, где преподавала мама, вместе с детьми интерната. Был секретарем комитета комсомола школы, одновременно участвовал в работе музея боевой Славы. В 1977 г. я опубликовал в областной газете свою первую статью о нашей работе. С этого времени я корреспондент-поисковик. В 10 классе меня наградили Почетным знаком ЦК ВЛКСМ.

Окончив школу и получив аттестат, отдал документы на факультет журналистики Казанского государственного университета. Был спортсменом, еще в школьные годы занял 2 место в соревнованиях по бегу в Кировской области на приз «Комсомольской правды». В начале студенческих лет был туристом, на II и III курсах играл в студенческом театре. Каждый год каникулы мы проводили в гастролях, побывали в детских домах Татарстана, с агитбригадой выступали перед строителями БАМа. Зов сердца и вся эта подготовка и привели меня в ряды поисковиков. Попасть в «Снежный десант» было нелегко, меня взяли в агитбригаду.

Мой дед Черепанов Михаил Иванович – меня назвали в его честь – прошел не только по фронтовым дорогам, но перенес и тяжесть плена, сражался против фашистов в партизанском отряде «За Родину» на территории Бельгии, а вернувшись домой, попал «в оперативную разработку» НКВД…

Среди поисковиков я нашел сверстников, которые понимают трагедию войны и идут по следам своих дедов…

Х.Зарипов:

- У нас широко распространены были турпоходы школьников-комсомольцев по маршрутам боевой славы. В школах были организованы музеи. Это – памятник подвигу и героическому пути нашего народа. Но многое было разрушено…

Михаил по природе своей спортсмен, турист, легкий на подъем; привык все делать на пятерку, исследователь, талантливый журналист; рос вместе с воспитанниками интерната, умеющий понимать их ранимые души; общественник, организовал со сверстниками музей. Университет закончил в 1983 г. с красным дипломом. Сумел показать себя и как поисковик, и как журналист. Где бы ни работал, цель его жизни определена – душа тянется к фронтовым дорогам, которые прошли деды. Для него еще война не закончилась…

 

М.Черепанов:

– По всем канонам человеческой морали, пока не похоронены с военными почестями погибшие солдаты, война не закончилась. Мы – поисковики – стали свидетелями того, что этот канон у нас не признается. Наша страна навечно в долгу перед своими защитниками, особенно перед сложившими головы за ее свободу. Мы увидели, что Отечество не вернуло последний долг нашим дедам.

Х.Зарипов:

– Когда Вы говорите или пишете о своей работе, используете такие выражения как «непохороненный воин», «память не уходит в отставку», «преклоняем перед вами голову», «слезы матерей», «забытая память», «по зову сердца»...

М.Черепанов:

– Выражения, перешедшие от народа к поисковикам, от нас к народу. С 1980 г. я в поисковом отряде «Снежный десант» истфилфака КГУ. На III курсе мы организовали свой «десант» филфака. Среди его бойцов были Андрей Панкратов, Шамиль Кашафутдинов, Ляля Гайнетдинова, позже - Миляуша Айтуганова, Ильшат Аминов… Тогда мы определили тему: «По следам фронтовой печати». Научным руководителем стал известный историк журналистики Альберт Каримович Айнутдинов. Искали и изучали русские и татарские газеты, выходящие на фронтах. Одним из наших учителей был Рафаэль Мустафин. Он уже ездил по следам Мусы Джалиля, был в тех местах, написал книгу. На поездку в Долину смерти, в Мясной Бор нас вдохновила его книга, имя Джалиля.

– Подшивка газеты «На страже Родины», подаренная в этом году в День Победы Президенту М.М. Шаймиеву, была найдена в то время?

– Нам она известна давно. Мои друзья студенты писали курсовые работы по военной печати. Мы организовали на кафедре журналистики КГУ «Музей фронтовой печати». К сожалению, его не сохранили… Когда в августе прошлого года мы ездили на Невский Пятачок, я зашел к постоянному представителю Татарстана в Санкт-Петербурге Шамилю Камилевичу Ахметшину, сообщил, что в Петропавловской крепости лежат газеты, выходившие на татарском языке на Ленинградском фронте. Эта газета ценна для татарского народа по многим параметрам. Подшивку нашли и подарили нашему Президенту.

– Один из результатов работы поисковиков, их подарок республике…

– Вся наша работа – во благо Татарстана. В движении «Снежных десантов» мы одними из первых начали поиск по теме «Подвиг наших земляков». Мы начали петь в зимних походах «десанта» на татарском языке. Было это в Ленинграде и Новгороде. Узнав, что мы из Татарстана, нас встречали на «ура», как своих. Следы наших земляков там везде: в военкоматах, музеях, на братских могилах, в памяти людей, на полях, лесах и болотах…

Я в те годы обратился через районные газеты с вопросом: «Знаете ли вы о месте захоронения родных?» Мы выяснили: весть даже о многих похороненных не дошла до семьи, большинство из них считается без вести пропавшими.

В местах, где мы ищем, держала фронт 2-я Ударная армия, которой командовал генерал-лейтенант Власов. Тогда еще было опасно заниматься таким делом. В 1987 г. в «Комсомольской правде» вышла моя статья «Армия не сдается». По центральной прессе пошла волна откликов, снят любительский фильм. Этот фильм, пройдя Всероссийский конкурс, удостоен золотой медали международного конкурса, центральное телевидение показало нас в передаче «Мир и молодежь».

Армию реабилитировали… Сняли клеймо «власовцев» с соотечественников, погибших в борьбе с фашизмом, прошедших плен и воевавших до победы вместе с партизанами стран Европы. Несомненно, были и дезертиры, и предатели, но мы не можем из-за них чернить целую армию.

– Михаил, на одной международной научной конференции вы обменялись мнениями о психологических сторонах поисковой работы. Очень нужное средство, оказывается. По этому поводу зачитаем отрывок из статьи, о процессе работы на бывшем поле боя, в болоте:

«Более чем 40 лет назад на этом месте упал и не смог уже встать солдат. На дне болота лежат его останки, мох над ними стал синим. Лопаты здесь не нужны. Миша раздевается до пояса и сует руку до плеча в воду. На мох друг за другом кладутся куски одежды, разорванный сапог, противогаз. Но медальона, коробочки с запиской об имени, домашнем адресе погибшего, нет и нет. Еще один неизвестный солдат…

Первый неизвестный солдат. В моей памяти два похода. Я думаю, что на оставшуюся мою жизнь вполне хватило бы и одного.

Вдруг у Валеры Орлова, нащупавшего что-то под мхом, меняется лицо. Смотрит на Мишу и говорит дрожащим голосом:

– Мишка! Он…

В его руке черная коробочка – весть от солдата. Мы ее прочитали уже в Казани. Когда Миша миллиметр за миллиметром раскрывал полуистлевшую мокрую записку, у него дрожали руки.

Позже, когда улеглись первые волнения, Лиля сказала:

– Сейчас я знаю, зачем мы туда ходили».

Репортаж 1984 г. Весть о находке только одного неизвестного бойца, его захоронении, сообщение родным. Сколько потрачено сил – физических и душевных. Это же очень вредное для здоровья занятие…

М.Черепанов:

– Есть, конечно, те, которые пугают отрицательной биоэнергией, трагической судьбой исследователей, вошедших в пирамиды египетских фараонов. Мы показываем молодым, которые приходят к нам, видеофильмы – вот какая вас ждет работа. К нам приходят по собственному желанию, по зову совести. Кто-то начинает дрожать уже при виде раскопанного сапога, но 17-летние девчонки, как их ровесницы-медсестры, собирают и хоронят останки…

Х.Зарипов:

– Считается святым делом достойное участие родных и друзей в проводах в последний путь близкого человека. А неравнодушие к тому, что останки соотечественников, погибших в борьбе с врагом, защищая будущее своего народа, лежат в болоте, под ногами – это святость в высшей степени. Этот человек творит добро, возвращая имя неизвестного солдата, донося весть о нем его семье… Действительно кажется, что этих людей ведет какой-то высший разум, совесть.

Кто постарше, помнят: в 1965 г., в день Победы, в торжественной обстановке перед всей страной под стенами Кремля похоронен неизвестный солдат. На плите над ним написали: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен». Остались довольны, как будто сделали огромную святую работу. А ведь если немного поразмыслить, понимаешь: это значит, что подвиг твой нужен, а сам ты - нет. Кощунство!

Михаил Черепанов – один из тех, кто понимает это. На I Всесоюзном слете поисковиков он сказал, что работу в Долине смерти считает своим долгом, и будет ездить сюда с товарищами еще 10, 20 лет, пока не будет найден и похоронен последний солдат. «Я не согласен со словами «Имя твое неизвестно», и буду делать все ради того, чтобы на памятниках появлялись имена все новых и новых героев», – сказал он.

10 лет назад, голос души Михаила, уже профессионала в поисковой работе, оказал влияние. Газета «Комсомольская правда» предоставила ему трибуну в виде передовой статьи. 9 мая 1988 г. он обратился ко всему народу, всему миру с призывом начать святое дело…

- Ваше обращение актуально и сегодня? В газете «Эхо войны» Вы пишете о «Непохороненной войне»…

– За прошедшие годы проделана работа, о которой мы и мечтать не могли. Сейчас только в Долине смерти собирается каждый год более 2 тысяч поисковиков из 50 городов. Число найденных и похороненных бойцов достигло 15 тысяч, установлены и сообщены семьям имена более тысячи погибших. Поисковики работают во всех местах, где была война. Только в 1996 г. в экспедициях приняли участие 8334 поисковика, захоронены останки 20723 бойцов, установлены имена и адреса 685 человек. Но в той же новгород­ской земле считаются захороненными 530 тысяч бойцов. А по архивным данным здесь погибли и пропали более 800 тысяч. Имена и фамилии известны только у половины. И в других местах положение похожее. Значит, война еще не похоронена…

В январе прошлого года мы по телефону провели опрос 200 семей Казани. Оказалось: у 42% родственники не вернулись с войны, только 10,5% знают их место захоронения, а у 17% близкие пропали без вести, они ждут помощи от поисковиков…

Вынужден постоянно повторять слова, которые сказал 10 лет назад: выражение «пропал без вести» появилось только потому, что солдата не искали как следует… При желании, используя все возможности, работая со знанием дела, можно найти информацию, касающуюся обстоятельств гибели каждого второго пропавшего без вести… Память не может отдыхать, когда остаётся «непохороненный солдат»…

Рана твоя глубока, Родина

– В экспедициях в ваших руках инструменты для раскопок, найденные осторожно расставленные вещи: каска, солдатский сапог, медальоны, оружие, останки и т.п. К тому же едете через полстраны копать в места, где остались следы определенных событий истории нашей страны. Вы напоминаете археолога…

– Мы и называем себя военными археологами. Морально-воспитательное значение работы поисковиков огромно. Здесь молодой человек соприкасается не просто с историей, но и с ранами Родины, своего народа, чистит и лечит их… Результаты нашей работы ценны для историков, появляется возможность по ним проследить ход войны. Работа многих организаций идет под руководством ученых…

– В экспедициях, архивах, в кабинетах администраций, везде Вы говорите о себе «мы – татары». И гордитесь этим…

– Мы ездим не только копать, мы ищем материалы и свидетельства, касающиеся наших земляков. И где бы мы ни были, везде обнаруживаем их следы. Например, на небольшом участке под названием Невский Пятачок под Санкт-Петербургом погибло более 200 тысяч советских солдат. Каждый пятый, определенный по найденным здесь медальонам – с мусульман­ской фамилией.

Х.Зарипов:

- Вы еще практически один выпускаете газету «Эхо войны». И на ее страницах есть место для Татарстана. Все это – служение истории Татарстана… Внесение своей доли в укрепление исторической памяти татарского народа, воспитание исторического самосознания...