«Питание детей положительно не налажено. <...> Дети ведут полуголодное существование, местами питаются только хлебом и капустой или мёрзлым картофелем. Помещений не хватает. Лучшие здания в городах, часто бывших школьных помещений и помещений детучреждений, заняты различными бесчисленными организациями, канцеляриями, военными ведомствами и воинскими частями, а порой и просто частными квартирантами. С детучреждениями никто не считался, детей выталкивали из помещений на улицу. Отыскивать новые помещения для детских домов — огромный труд, ибо нужно пройти целый ряд заграждений. <...> Помещения детучреждений не оборудованы, малы, грязны, уборные в некоторых из них не работают или их нет совсем, голодные раздетые дети вынуждены бегать на улицу или просто пользоваться одной комнатой. В кухнях грязь, помещения холодные. За отсутствием дров дома не отапливались совсем — часто температура доходила до 3 градусов. Ночью мёрзла в помещениях вода. <...>
Процент заболеваемости громадный, отсутствие помещений влечёт за собой невозможность отделить больных от здоровых, от морально дефективных детей, уход за детьми ниже критики, наблюдались случаи, где обслуживающий персонал жил только за счёт детей, и не только сам, но и их родственники: продукты расхищались и т. д. Холодные, голодные, раздетые, разутые дети бежали из детских домов. <...>
Вот в самых коротких чертах общая характеристика положения детей. Правда, среди этой картины встречаются и светлые оазисы, но их так мало, что общее впечатление больше чем не удовлетворительное. Оно таково, что дальше молчать о нём — преступление. <...> Ещё раз подчёркивается, что речь идёт не о каких- либо «улучшениях», предоставлении особых благ, а о спасении».
Невозможно предположить, чтобы воспитанники дореволюционных специальных училищ для глухих, слепых или умственно отсталых детей содержались в подобных условиях. Этого не могло быть даже в самых скромных частных заведениях, ни в одном российском приюте XIX в. не могли «голодные, раздетые дети... бегать на улицу или просто пользоваться одной комнатой». Встречающееся в действующих учебниках утверждение о том, что «уже в первые месяцы существования советской власти было сделано для детей, в том числе и для аномальных, больше, чем за все годы существования царской России», не имеет под собой достаточных, документально подтверждённых оснований.
Любая гражданская война разрушает нравственную атмосферу общества, способствует пробуждению в человеке низменного. Нравы стремительно грубеют, агрессия становится нормой, моральные преграды рушатся. Ещё вчера законопослушный гражданин перестаёт относиться к посягательству на чужую жизнь как к преступлению. Массы людей оказываются втянутыми в кровавые события, убийство совершается легко, добро и зло неразличимы, тогда как неприязнь к «классово чуждым» становится всё острее, а круг «чужих» (морально дефективных) ширится безгранично. Гражданская война 1918—1922 гг. не исключение: ни одна из воюющих сторон не обременяла себя никакими моральными правилами, и красные, и белые, и разномастные банды, «захватчики» и «освободители», соотечественники и интервенты равно применяли к мирному населению акции устрашения, массовые репрессии и казни. Захват населённых пунктов сопровождался грабежами и погромами. Вооружённые люди не щадили ни старых, ни малых, любой человек мог оказаться заложником.
В случае если близкие ребёнка-инвалида оказывались «врагами», ему предстояло разделить участь родителей. Несмотря на возраст и состояние здоровья, несчастный ребёнок мог оказаться в заложниках, попасть в исправительное учреждение, а то и в гибельный для человека лагерь спецпереселенцев. К сожалению, и Красная армия брала в заложники беременных женщин, малолетних детей и даже младенцев. Так, при подавлении восстания крестьян Тамбовской губернии (июнь 1921 г.) было организовано семь концентрационнополевых лагерей для временного содержания как осуждённых за бандитизм, так и заложников из числа местного населения.
«В качестве заложников,— докладывает заведующий Тамбовским губернским управлением принудительных работ, — берутся ближайшие родственники лиц, участвующих в бандитских шайках, причём берутся они целиком, семьями, без различия пола и возраста. В лагеря поступает большое количество детей, начиная с самого раннего возраста, даже грудные. Содержание маленьких детей ставит в самое затруднительное положение администрацию лагерей, и по этому вопросу от вас необходимо получить разъяснения в самом срочном порядке. Прошу иметь в виду, что лагери устроены по временному типу (палатки на голой земле), что может повлечь за собой массовое заболевание детей».
Сведения о количестве детей, содержащихся в концлагерях Тамбовской губернии на 1 августа 1921 г.:
«Детей до 3 лет 397
Детей до 5 лет 758
Итого: 1155.
