Языковой барьер и его перепрыгивание

Вокруг вопроса изучения иностранных языков бытует столько домыслов и бредней, что давно уже пора все по местам расставить. Перед тем, как гово­рить непосредственно об изучении языков, давайте введем разумную систему оценки их знания. Как мне надоели все эти расплывчатые «базовый», «сво­бодно», «в совершенстве» (только совсем чуть-чуть ломанный). Нужна куда более отчетливая и дифференцированная шкала.

Для начала уровни владения языком как таковым, его грамматикой, лекси­кой и идиоматикой (обозначим данный параметр как L):

1. Хороший литературный текст, выше среднего журналиста. Образно,
ассоциативно, задействованы все средства и возможности языка. Текст такого
уровня уже сам по себе является вкладом в развитие данного языка и данной
культуры. Так знал английский Набоков.

2. Уровень журналиста или редактора.

3. Уровень инженера и менеджера.

Примечание: Есть еще уровень пролетария и крестьянина. Язык-то родной, но бедный, причем бедный прежде всего в силу недостатка общей культуры. У человека, подробно изучающего иностранный язык, такого недостатка обычно нет, так что данный уровень для нас не актуален.

4. Грамматика идеальна, весьма богаты лексика и идиоматика, но оста­
ется ощущение, что текст написан иностранцем. Вы не чувствует до конца как
сам язык, так и культуру его носителей. Есть процентов пять диффузии смыс
ла контекста, как я это называю. К примеру, вы хотели выразить ироничное
удивление, а получилось нечто, более близкое скорее уж к недоброжелатель­
ной издевке. Грамматически и стилистически вы выражаетесь абсолютно пра­
вильно, но культурный контекст временами не чувствуете, играть оттенками
пока не умеете. Так знают русский язык многие хорошо образованные жители
стран СНГ.

5. Встречаются явные стилистические ошибки, смешение стилей.

6. Мелкие грамматические ошибки. Ну почти-почти без ошибок!

7. Много ошибок, уже временами слух режет.

8. Писать толком невозможно - смысл написанного часто теряется в
массе ошибок, тонет в грамматически уродливых конструкциях. Можно читать
со словарем и говорить простыми фразами.

9. Чтение со словарем затруднительно, так как даже с ним смысл прочи­
танного часто не улавливается. Нужно изучать грамматику и начитывать тек­
сты из учебника.

10. Известны самые основы, хватает для составления со словарем про­
стых фраз вроде «Я русский. Я из Москвы». Надо продолжать читать учебник.

Вот и все, достаточно точная и объективная шкала. Хороший выпускник хорошего иняза дает шестой уровень, а обычный выпускник обычного иняза -седьмой. Профессиональные переводчики с солидным опытом работы обычно находятся на четвертом-пятом уровнях, однако спасает специализация - тек­сты по своей основной тематике профессионал делает на надежном третьем уровне.

Ну и несколько дополнительных параметров. Произношение (параметр Р):

1. Произношение среднего носителя.

2. Легкий акцент. Иногда явно слышится, иногда почти исчезает. Если
вы говорите на французском такого уровня, в Париже вас спросят: Вы из Кве­
бека? Или из Бельгии?

3. Явно виден иностранец.

4. Вас часто переспрашивают, речь ваша вызывает усмешку.

5. Самые умные могут иногда догадаться, что же вы хотите сказать.

Далее аудирование, то есть способность разбирать на слух иностранную речь (параметр А):

1. Вы способны разобрать пьяное бормотание, шепот тяжелобольного,
невнятное бурчание стариков, плохо артикулируемую речь подростков. При
этом переспрашиваете не чаще, чем носитель языка.

2. Полностью понимаете разговор носителей между собой.

3. Понимаете то, что вам говорят по телефону.

4. Понимаете то, что вам внятно и не быстро говорит носитель языка.

5. С трудом разбираете то, что говорит вам преподаватель.

Последний существенный параметр - время реакции (R). Оно в значитель­ной степени зависит от уровня владения языком как таковым (L) и от уровня развития навыков аудирования (А). Но есть и некая независимая составляю­щая - «разработанность языка». Итак, время, необходимое вам, чтобы понять обращенную к вам фразу и выдать ответ:

1. Обычное, как у носителя языка. Достичь этого не так сложно, нужно
некоторое время пожить в языковой среде.

2. Легкое торможение. Есть старый прием устных переводчиков: твердо
выучите десяток фраз-наполнителей: «я склонен полагать...», «исходя из
сложившейся ситуации...», «я хотел бы спросить...». Пока автоматически про­
говариваете наполнитель, как раз и сама фраза в голове дозреет.

3. Тормоз. Разговор затруднителен. Пока вы родите ответ, собеседник
уже забудет, о чем спрашивал.

В основном все самое существенное учтено. Есть еще орфография. Она стоит чуть особняком от уровня языка как такового, от параметра L. Можно быть великим писателем или оратором, художником языка, но при этом не ручаться за отсутствие орфографических ошибок в написанном тексте. Хотя,

конечно, в среднем у писателя их будет гораздо меньше, чем у школьника или иностранца. А можно быть ужасно косноязычным, но писать без ошибок. Впрочем, орфография для наших практических целей не так важна - большую часть орфографических ошибок компьютер вылавливает. Вот пунктуация важна в некоторых языках, в частности, в русском. Тут автоматической ком­пьютерной проверки явно недостаточно.

Можно упомянуть еще и такой критерий, как скорость появления «устало­сти от языка». На русском вы можете говорить хоть целый день, даже в удо­вольствие. А вот на английском полуторачасовую деловую встречу провели -вроде и говорили вполне сносно, вот только устали, хочется отдохнуть.

Ну да ладно, полный учет всех значимых параметров нам не нужен, хватит основных. В рамках описанной системы можно дать общую оценку знания вами какого-либо иностранного языка. Вот, к примеру, мой уровень владения итальянским. Этот язык я знаю очень поверхностно, поэтому L8,P3,A3,R1. Здесь L8 - результат чтения учебника и нескольких поездок в Италию, на фо­не родственности итальянского языка французскому, что очень помогает на начальных этапах, РЗ - просто потому, что в итальянском нет труднопроизно­симых звуков, а ритм романской речи я в общем вполне представляю себе опять же на основе знания французского, A3 - все то же, что и для произно­шения, ну и в общении с итальянцами попрактиковался, R1 - за счет много­летней привычки к иностранным языкам. Впрочем, сейчас уже заговорю я на итальянском не сразу, а лишь после одного-двух дней усиленного вспомина­ния, так как итальянский мне в общем-то не нужен и последние года два я им не пользуюсь. Вот вам, кстати, и еще один дополнительный параметр - готов­ность языка к немедленному использованию.

Теперь самое важное. Дело в том, что низкие уровни вышеописанной сис­темы проходятся сравнительно быстро, особенно если это не первый изучае­мый вами язык, и уж тем более если он не слишком отличается от уже извест­ных вам языков. Для знающих русский и английский такими языками будут, например, немецкий и польский. Для прохождения начальных уровней вам потребуется несколько недель, в крайнем случае несколько месяцев, после чего языком уже можно пользоваться для повседневных нужд в стране про­живания. Но высокие уровни отделяют друг от друга годы и горы прочитан­ных книг. В первом приближении для перехода на следующий уровень нужно затратить столько же времени и сил, сколько для прохождения всех предыду­щих уровней. Это для обычных европейских языков вроде английского. А вот в случае «сложных» языков, таких, как китайский, весьма замедлено прохож­дение низких уровней, тогда как чем выше вы взбираетесь, тем больше ско­рость изучения «сложного» языка приближается к таковой для европейских языков. Вообще же языки - это натаскивание, как спорт. Здесь вполне нор­мальным будет в сотый раз почувствовать, что все только начинается.

Язык можно считать полностью выученным по достижении уровня L4, Р2, А2, R1. Далее можно продвинуться, лишь на долгие годы сделав его своим основным. Однако, совсем не обязательно доводить изучаемый вами язык до совершенства, тем более сразу по всем указанным параметрам. Вышеописан­ные параметры лишь косвенно связанны друг с другом. Для разных целей вам потребуются различные уровни развития по каждому из них. Если изучение иностранных языков не является основным делом вашей жизни, уясните себе прежде всего, что язык - это не язык вообще, который можно знать, а можно не знать. Привязывайте его изучение к вашим конкретным целям. Прикиньте, какой уровень языка нужен вам по каждому из параметров, есть ли он у вас, за какое время вы сможете его набрать.

Кстати, в России весьма распространено обоюдное непонимание в данном вопросе между работодателями и нанимаемым персоналом. Особенно это было характерно для девяностых, сейчас такого уже меньше. Вот пишут: требуется знание такого-то языка («свободно», «в совершенстве» и т.п.), а чтобы по­нять, какой уровень им нужен, приходится съездить на фирму и самому все посмотреть. Неправильно составившие объявление о найме работодатели вы­нуждены тратить свое время на бесконечные собеседования с огромным коли­чеством дилетантов. Нужен профессионал достаточно высокого уровня, а при­ходят люди, полгода изучавшие язык на вечерних курсах по два раза в неде­лю. А еще чаще менеджеры и специалисты, знающие язык на любительском, но достаточном для их работы уровне, увидев это глупое «в совершенстве», не спешат звонить работодателю, оставляя его сидеть в гордом одиночестве. Предполагают, что работодателю нужен очень высокий уровень, скажем тре­тий. Хотя в реальности нужно всего-то, к примеру, коммерческую переписку вести, составляя текст письма из стандартных фраз на основе громадного ко­личества существующих ныне пособий вроде «Как писать деловые письма по-английски». Седьмого уровня вполне достаточно. «Вагон отгрузили такого-то числа. С уважением, русская мафия».

Что касается эмиграции, тут тоже все радикально зависит от того, что же вы собираетесь там делать. Проще всего сидеть на пособии по безработице или служить во французском иностранном легионе. Для такой жизни вполне достаточно L8, Р4, а аудирование и быстроту реакции вы неизбежно наберете по прошествии некоторого не очень продолжительного периода жизни в стра­не - от нескольких месяцев до года, в зависимости от интенсивности общения с местным населением. Не так уж много нужно и для того, чтобы работать фи­зиком, инженером или программистом - эдак L7, РЗ, A3, R2 - вот на первое время и достаточно. Многие вообще поначалу простеньким английским обхо­дятся, изучая язык своей новой родины уже по ходу дела. Гораздо более вы­сокий уровень нужен в гуманитарных науках, как минимум L4, желательно также при этом Р2, А2, R1. Практикующего врача с языком ниже этого уровня мне тоже сложно себе представить, хотя, наверное, кто-то как-то и выкручи­вается.

Вот тут и пришло время поговорить об одной устойчивой иллюзии, в кото­рую до сих пор верит весьма не малая часть нашего населения. Она заключа­ется в твердом убеждении, что языки невероятно быстро и эффективно учатся «в стране», в языковой среде. Дома, до эмиграции, с языками как-то не полу­чается, но вот приедут они на место, там-то все и начнется. Уезжает, к приме­ру, в Германию семейство каких-нибудь Шульцев или Рабиновичей. Пять лет собирались, дозревали. Наконец собрались, все документы оформили, квар­тиру продали и чемоданы упаковали. Вот только немецкий по итогам этих пя­ти лет - никакой. В Москве вроде и на курсы ходили, и учебники читать пыта­лись - но без особого энтузиазма, что-то не идет у них этот немецкий. Ну ни­чего, вот там, в стране, быстро выучим. И тогда папа Рабинович будет рабо­тать в Германии детским психиатром, а дядя Шульц - менеджером по персоналу. Ага, а тетя Сара вообще писателем-беллетристом станет.

Уясните себе наконец, что глубокое знание языка, необходимое эмигранту как для нормальной карьеры (если только он не программист или математик), так и просто для нормальной жизни в стране, достигается не болтовней по пятнадцать минут в день с соседями и продавцами, а подробным штудирова­нием учебника грамматики и прочтением огромного количества книг. Выпуск­ник иняза обычно не может писать без грамматических ошибок, не говоря уж о стилистических. Думаете, проживете вы год в стране - и сможете? И не меч-

тайте. А следовательно, никакую офисную работу вы тоже делать не сможете. 80% работы при изучения языка - это грамматика и книги. 20% - постановка произношения, аудирование, преодоление психологического барьера и набор разговорной лексики, то есть все то, что действительно гораздо быстрее изу­чается в языковой среде. Жизнь в стране дает быстрое поверхностное изуче­ние разговорного языка, но не более того. Если у вас нет при этом солидной книжной базы, вы годами сидите всего лишь на седьмом уровне, хотя набор из нескольких сотен самых нужных повседневных фраз знаете твердо, произ­носите их бегло и без ошибок. «Ты завтра на работе?» - «Не, думаю дома за компьютером посидеть, отчет надо доделать». В результате поначалу вы мо­жете даже произвести обманчивое впечатление хорошего владения языком. Более того, поразить окружающих, назвав количество недель или месяцев, которое вам потребовалось, чтобы дойти до столь «высокого» уровня. Но, как только вы выходите за пределы этих нескольких сотен обыденных фраз, тут же начинаете говорить плохо, ломано, да и слов не хватает. Прочитать даже простое письмо из банка - уже целое дело. А работать кем-нибудь кроме про­давца или водителя вы при таком уровне языка в принципе не сможете.

Вывод: если хотите нормально устроиться в эмиграции, учите языки дома по книгам, подробно и в течение многих лет. И пусть вас не смущает, что по прошествии, скажем, трех лет подобных занятий вы не стали существенно лучше говорить, все также тормозите. Говорить научиться не долго, при нали­чии глубокой базы вам после приезда в страну потребуется на это максимум два-три месяца. А вот набрать эту самую глубокую базу - тут несколько лет нужно.,

Итак, прежде всего грамматика - основа всего. Даже если вы уже приехали в страну, а языка почти не знаете, не замыкайтесь исключительно на повсе­дневных разговорных фразах. Полчаса в день на грамматику. Без этого ско­рость изучения языка резко снижается. Бездумное выхватывание фраз из раз­говора - занятие весьма бесперспективное. Кое-как объясняться вы научи­тесь, но не более того. Держите эти тридцать минут, даже если очень заняты. Просыпайтесь на полчаса раньше, это не такое уж большое увеличение на­грузки.

С другой стороны, не забывайте и о том, что простое чтение учебника вам тоже мало что даст. Грамматику надо закреплять. Либо упражнениями, либо непосредственным применением прочитанного на практике. А проще всего -заучивать наизусть из учебника все примеры использования изученных вами грамматических правил. Способ скучный и утомительный, но крайне эффек­тивный. Выученные таким образом грамматические конструкции будут в даль­нейшем сами собой всплывать у вас в голове в процессе разговора или пись­ма.

Грамматика нужна, без нее ваши знания не имеют будущего. Но на началь­ных стадиях изучения языка постарайтесь не впадать и в противоположную крайность. В самом начале чрезвычайно вреден перфекционизм, причем не только в грамматике, а также и в лексике, и в фонетике, во всем. Этот пер­фекционизм - типичная ошибка многих русских, причина крайне медленного изучения ими языков, а то и вовсе прекращения занятий. Пока вы будете вдалбливать в себя навороченные времена глаголов, которыми никто не поль­зовался со времен Шекспира, пока будете пытаться правильно приставить язык к верхнему небу, как на картинке в учебнике, пока будете выискивать по словарю слово «выхухоль», люди с менее дотошным подходом уже давно освоят все необходимые основы и будут говорить, быстро набирая требуемые в повседневной жизни фразы (которые сильно отличаются от тех, что написа-

ны в учебнике тридцатилетней давности), отрабатывая на практике основы грамматики, корректируя произношение там, где это действительно нужно, чтобы вас не переспрашивали.

Поймите, что нормальный учебник иностранного языка советских времен (а ведь в основном именно старьё переиздается, хоть и под новыми обложками) написан для профессионала, который долбит этот язык годами со всеми его тонкостями. У человека, приехавшего в страну без языка, задача иная. Ему нужна быстрая первичная адаптация. Такой задачи в советские времена по­просту ни перед кем не ставилось - люди, работавшие за границей в непо­средственном контакте с аборигенами, предварительно долго учились всему необходимому. Поэтому постарайтесь подобрать учебник попроще, из сравни­тельно недавно выпущенных пособий вроде «Итальянский за три недели». Они-то как раз соответствуют именно вашей задаче. Там, кстати, и лексика посовременней. Не нужен вам на первое время Бонк для английского или Громова для французского, только утонете в море информации. Хотя простые учебники имеют другой существенный недостаток - часто они весьма бестол­ковы, просто в силу своего жанра. Ради сокращения объема выкидываются не только ненужные частности, но и подробные, внятные объяснения того, что действительно нужно. Кроме того, не покупайте западные учебники подобно­го типа, попросту переведенные на русский. Они написаны не для носителя русского языка, поэтому там часто плохо объясняется то, что и так очевидно для носителя, к примеру, английского, но не очевидно вам.

Глубокое, подробное изучение грамматики следует начинать только после более-менее сносного овладения навыками разговора и чтения. «А красивее и точнее будет сказать вот так». Вот на этом этапе возьмите классический со­ветский учебник или аналогичный западный и сделайте его своей настольной книгой на ближайшие несколько лет.

Тут следует отметить еще один немаловажный аспект, на который обычно не обращают внимание. Опять же в силу того, что серьезные учебники пишут­ся для профессионалов, их авторы активно пользуются профессиональной терминологией - «наклонение», «прямое и косвенное дополнение», «деепри­частие», «придаточное предложение» и т.п. Пользуются, естественно, не ут­руждая себя объяснениями этих общеизвестных среди специалистов терминов - кому надо, тот знает. Большинство же изучающих языки мало что помнят из этой области со школы, а вновь выяснять, что же все это значит, ленятся. Не ленитесь и не пытайтесь угадать значение непонятного термина. Вы должны отчетливо представлять себе, что же хочет сказать вам автор учебника, иначе у вас каша в голове получится. В лингвистике, как и в любой другой области знаний, существует собственный понятийный аппарат, без овладения которым вы далеко не уедете. Найдите школьный учебник русского языка и выясните для себя значения всех непонятных терминов. Человек, собирающийся в со­вершенстве выучить английский язык, но при этом весьма смутно представ­ляющий себе, что такое местоимение, производит жалкое впечатление. Может быть, язык он когда-нибудь даже и выучит, при наличии у него достаточного количества идиотского упорства, но сделает он это с такими колоссальными затратами времени и сил, которые попросту не сопоставимы с затратами спе­циалиста, вооруженного системным подходом.

Теперь об устном языке. Как я уже указывал выше, польза от пребывания в языковой среде обычно сильно переоценивается, выучить до автоматизма несколько сотен разговорных фраз - это не изучить язык. С другой стороны, есть у языковой среды и несколько существенных плюсов. Прежде всего, пре­бывание в стране дает вам ощущение, что изучаемый вами язык - это не ка-

кая-то книжная абстракция, а необходимая повседневная реальность. Погово­рите с носителями хотя бы пару месяцев - и в дальнейшем вам легче будет часами сидеть над учебником, глубокая подсознательная мотивация появится. Так что в эмиграции язык все-таки учится несколько быстрее, чем дома, хотя я и не рекомендовал бы слишком уж уповать на данный эффект.

Помимо этого, многие наши соотечественники попросту стесняются гово­рить на иностранном языке, не верят в свои силы и комплексуют по поводу ошибок. Так что говорить надо хотя бы для того, чтобы обрести твердую уве­ренность - говорить вы можете. Далее, разговорная практика языка хорошо закрепляет полученные вами знания, действительно доводит ваши языковые навыки до автоматизма. Впрочем, аналогичный эффект может быть достигнут и путем выполнения самых прозаических упражнений из учебника. Однако, в процессе разговора вы быстро выучиваете те самые две-три сотни абсолютно необходимых в повседневной жизни разговорных фраз, которые не во всяком учебнике найдутся. Без них можно всю жизнь писать научные статьи на анг­лийском, но в разговоре теряться. Помимо этого, общаясь в языковой среде, вы автоматически усваиваете навыки аудирования, а также корректируете особо грубые ошибки произношения. Ну и, что весьма немаловажно, впиты­ваете правильную интонацию изучаемого языка - то, что без пребывания в языковой среде неспециалисту наработать достаточно сложно, разве что ре­гулярно и подолгу сидеть перед телевизором со спутниковой антенной.

Общий вывод из всего вышесказанного - попав в языковую среду, первые месяцы говорить надо как можно больше. Вопрос только в том, как говорить и о чем. Особенно о чем. Говорить с европейцами часто не о чем, никакого ин­тереса их пустая болтовня обычно не вызывает. Вот тут надо немного преодо­леть себя. Заставить себя говорить. Хоть о погоде и войне в Чечне, но гово­рить. Как высказался, перефразируя Вольтера, некий русский аспирант: «Мне глубоко противно то, что вы говорите, но продолжайте, пожалуйста, у меня от вашей болтовни французский язык совершенствуется».

Теперь как говорить. Развернутыми предложениями, отчетливо и внятно, несмотря на ошибки и плохое произношение. Только так вы постепенно нау­читесь говорить хорошо. Попытки скрыть плохой язык за невнятным бормота­нием и односложными ответами могут, пожалуй, тактически несколько упро­стить вам жизнь, но стратегически вы много потеряете - эффект от ваших «ага» и «угу» будет соответствующим: как приехали в страну не умея толком говорить, так и уехали, не разговорившись.

Можно попросить кого-нибудь из местных жителей исправлять ваши ошиб­ки. Вообще-то, в отличие от русских, которым только дай что-нибудь поис-правлять, европейцы этого не любят и даже считают подобное поведение не­вежливым. Кроме того, им часто просто лень. Поэтому приготовьтесь к тому, что просить придется несколько раз и настойчиво. Но уж постарайтесь, оно того стоит. И еще один важный момент: если ваш язык находится на очень низком уровне, исправлять все ваши ошибки действительно ни у кого сил не хватит, любой разговор будет превращаться в занятие с репетитором, да вы и не запомните сходу такое количество сваливающейся на вас информации. В этом случае имеет смысл попросить собеседников исправлять лишь действи­тельно грубые ошибки, режущие слух или приводящие к непониманию ска­занного вами. А мелочи - бог с ними пока, позже отшлифуете.

Что же касается постановки произношения - вынужден вас огорчить. Про­стого пребывания в языковой среде для этого категорически недостаточно. До третьего уровня дойти легко, часто даже без преподавателя, просто живя в стране. Хотя, с преподавателем быстрее, даже без всякой языковой среды. Но

именно на третьем уровне многие эмигранты останавливаются на всю жизнь. Хороший пример - наши грузины. Я не видел ни одного на первом уровне, изредка бывают на втором, а обычно - на третьем, даже если всю жизнь жи­вут в России. Чтобы подняться выше, помимо жизни в стране как таковой, придется много заниматься со специалистами типа логопеда, имиджмейкера или просто хорошего преподавателя языка. Изредка встречаются эмигранты, которые за несколько лет пребывания в языковой среде сами доходят до вто­рого уровня. Но нужен талант, нужно работать над произношением, очень желательно наличие подходящей образовательной базы (переводчик, актер и т.п.). До первого уровня мало кто доходит и за десять лет, даже при наличии преподавателя и всех остальных вышеперечисленных условий. К тому же, если вам и удастся достичь первого уровня, вряд ли вы сможете гарантиро­вать его устойчивость. Разволновались - вот легкий акцент и появился. Так что не напрягайтесь слишком уж, не гоняйтесь за крайне труднодостижимой и не очень нужной на практике крутизной. Вряд ли у вас когда-нибудь будет идеальное произношение носителя. Речь - это как лицо или отпечатки паль­цев. В конце концов, есть специальная компьютерная технология разложения звуковых колебаний вашего голоса в ряды Фурье для выявления отдельных частот. С ее помощью всегда можно совершенно однозначно установить, ка­кой из используемых вами языков является вашим родным. И даже, какими другими языками вы достаточно часто пользуетесь. Так что Штирлиц в совре­менном мире практически невозможен. И уж тем более не спешите с поста­новкой хорошей фонетики, если вы приехали в страну без знания местного языка или с очень ограниченным объемом этих знаний. Есть задачи и поваж­нее. Научитесь говорить так, чтобы вас понимали, и на первое время этого будет достаточно.

С аудированием все значительно проще. За достаточно короткий период пребывания в языковой среде - полгода-год - вы выйдите на устойчивый вто­рой уровень, и будете прекрасно понимать все, о чем говорят между собой носители (при условии, конечно, что вы в достаточной степени знаете сам язык). Пройдет еще несколько лет - научитесь разбирать и пьяных, и стари­ков, и подростков. Никаких особых сознательных усилий вам для этого не потребуется. А вот на родине аудирование поставить довольно сложно. Для начала нужно несколько месяцев с преподавателем побеседовать, затем за­тратить довольно большое количество времени на работу с радио и ТВ. Оно того обычно не стоит, лучше долбите грамматику и побольше книги читайте, а разбирать разговорную речь научитесь уже в эмиграции. Больших неудобств от плохого понимания устной речи обычно не возникает, всегда можно попро­сить собеседника говорить внятно и помедленнее.

Все, что было сказано про аудирование, также касается и скорости реак­ции. Она легко, достаточно быстро и без сознательных усилий набирается в языковой среде, тогда как дома ее наработка требует значительных затрат времени и сил. Приедете в страну - разговоритесь. Следует помнить и о том, что на любом языке, при условии знания его фонетики, можно научиться бег­ло говорить просто прочитав достаточно большое количество книг и газет. Если вы сто раз увидели какую-то фразу в книге, вряд ли вам придется долго думать, когда вы захотите ее произнести.

Не следует надеяться и на воплощение еще одной распространенной в на­роде мечты - мол языковая среда даст вам такое знание языка, что пользова­ние им не будет вызывать у вас дополнительного напряжения и иностранный язык будет утомлять вас не больше, чем родной. Нет, не получится. Разве что в очень далекой перспективе, после решения всех остальных обсуждавшихся

здесь задач. Чтобы достичь такого уровня, язык надо прежде всего хорошо выучить, а затем лет на пять минимум сделать его своим основным языком. Даже большинство профессиональных переводчиков с солидным опытом ра­боты такой квалификацией не обладают.

В целом же, резюмируя все вышесказанное, можно отметить, что нахожде­ние в языковой среде окажется наиболее полезным для тех, у кого изучаемый язык находится по грамматике, лексике и идиоматике где-то на седьмом уров­не, по произношению на четвертом, по аудированию на третьем-четвертом, а по скорости реакции на втором. Ниже - языковая среда вам пока не нужна, вы в ней утонете без всякой пользы для дела. Читайте учебник и слушайте преподавателя. Выше - от пребывания в стране толку уже мало, пора за книжки браться и идти к логопеду хорошее произношение ставить. Всем, кто находится выше и, особенно, ниже указанного уровня напомню, что в России, по сравнению с Западной Европой, очень дешевы репетиторы, а языковые курсы вообще копейки стоят. При этом час занятий с репетитором является пожалуй более эффективным средством изучения языка, чем день стихийной болтовни в стране. Ведь в языковой среде вашим становится только то, что вы сами заметили и запомнили, причем процесс запоминания происходит хаотич­но, бессистемно. А вот преподаватель - он на то и существует, чтобы обра­щать ваше внимание на ошибки и недоработки, а также давать вам именно тот материал, который вам в данный момент больше всего нужен.

Если же вам хочется изучать язык на курсах за границей, постарайтесь де­лать это в столице, чтобы не набраться чего не нужно. К примеру, человек с шотландским акцентом ассоциируется в англоязычном мире с кем-то вроде нашего чукчи из анекдота. Акцент этот очень устойчив, избавиться от него трудно. Учить английский в Лондоне конечно, дороже, зато полезней. Фран­цузская речь с отчетливым провансальским акцентом, услышанная от ино­странца, тоже, скорее всего, улыбку вызовет. И так почти везде в Европе. У нас, от Калининграда до Владивостока, язык почти один и тот же, на то она и империя. А вот в большинстве западноевропейских стран в каждом регионе говорят немного по-своему. В норвежском языке, к примеру, на четыре мил­лиона носителей существует полтора десятка диалектов. Порою провинциалу-норвежцу даже трудно бывает понять встреченного им в столице другого про­винциала-норвежца.

И последний совет из области устных языков: говоря на иностранном язы­ке, не занижайте уровень того, что вы говорите. Особенно в вопросах, непо­средственно относящихся к вашей профессии. Есть такая странная тенденция: достаточно бестолковое утверждение, которое вы сроду не ляпнули бы по-русски, вы с гордым видом ляпаете на иностранном языке. Просто так, для поддержания разговора и собственного чувства гордости тем, как бегло вы говорите. То есть, во-первых, психика ваша перегружена долгим разговором на чужом языке, на обдумывание сути высказывания остается не так уж много ресурсов, обычно наблюдается легкий транс. Во-вторых, привыкая не обра­щать внимания на мелкие ошибки в грамматике и на использование слишком уж упрощенной лексики (полезная, кстати, привычка для начала), вы как-то автоматически приходите к небрежности и в сути высказываний - язык-то иностранный, успокаивает вас ваше подсознание. А в-третьих, вы чувствуете собственную крутизну уже от того, что дискутируете на иностранном языке. Уровень вашей крутизны уже как бы достаточен, соответствует вашим внут­ренним требованиям, поэтому можно расслабиться и не так внимательно кон­тролировать смысл того, что вы несете. Однако, постарайтесь помнить о том, что хоть вы сейчас и говорите бегло по-английски, во что вам самим еще не

до конца верится, это все-таки не сон и ваши собеседники - не миражи, а люди, которые вас внимательно слушают.

Теперь о лексике. Прежде всего следует сказать, что данному вопросу обычно придают неоправданно большое значение. Начинающие изучать ка­кой-либо язык часто склонны считать, что заучивание иностранных слов - это чуть ли не 90% от общей работы, которую им предстоит проделать. На самом деле все не так. Ваш уровень языка скорее всего будет лимитироваться не количеством слов, которые вы знаете, а умением надлежащим образом стро­ить из них фразы. Слова запомнить не сложно, гораздо труднее впитать в се­бя внутреннюю гармонию чужого языка. Более того, на начальных этапах много лексики попросту не требуется. При твердом знании одной тысячи слов (одного килослова), в обычном повседневном разговоре незнакомым окажется только каждое двадцатое слово. Значение которого никто не мешает вам тут же спросить и запомнить. Вот и вся лексика.

Ну а при глубоком, профессиональном изучении языка лексику, конечно, надо понемногу набирать. Точнее, она обычно сама набирается из практики. Читаете что-нибудь - вот слова и запоминаются. Вначале можно ускорить этот процесс, подбирая для чтения материалы, содержащие особо необходимые вам в дальнейшей жизни слова. Эмигрантам прежде всего нужен обыденный разговорный язык, а также язык официальных документов - в течение перво­го года пребывания в стране вам придется прочитать и написать гору всяких бюрократических бумажек. Как правило, в учебниках лексика старая, двадца-ти-сорокалетней давности. Даже если учебник издан недавно, написан он, скорее всего, на старом материале, копившемся несколько десятилетий на инязовских кафедрах. Читайте что-нибудь поновее. Для начала можно поли­стать простенькие западные учебники, в стиле «каждому туристу в зубы», поучить из них диалоги. Но только для лексики, грамматику по такой макула­туре изучать не рекомендуется. Хорошо, если есть свежие разговорники. Только свежие, а не изданные лет сорок назад кафедрой военного перевода Урюпинского института сухопутных войск. С основными европейскими языка­ми проблем обычно не бывает, а вот если вы пытаетесь залезть куда-нибудь подальше, там уже чувствуется острый недостаток материала. Далее читайте газеты и детективы. Главное - чтобы интересно было, а то долго не усидите. Лексику официальных документов всегда можно в большом количестве найти в интернете - все важные бумажки государственного и муниципального уров­ней там обычно публикуются. Заодно и страну получше узнаете. Ну а чтение Шекспира отложите до тех благололучных времен, когда вы сонным пенсио­нером будете сидеть в кресле на веранде и делать вам будет решительно не­чего.

Теперь, когда у вас уже есть более-менее упорядоченные представления об уровнях владения языками, о методах изучения грамматики, о наборе лексики и о совершенствовании ваших навыков в языковой среде, рассмотрим и еще одну широко распространенную иллюзию. Она состоит в том, что языки якобы можно и нужно изучать по ходу дела, не тратя на них специально время и силы. Вот дома, в спокойной обстановке, на мягком диване, языки ну никак не учатся. Зато приеду в новую страну, так там буду и работать, и язык в про­цессе работы учить - это ж какая экономия времени и сил. К сожалению, и тут все не так. Языки аддитивно утомляют психику. К примеру, вы читаете статью по своей тематике на иностранном языке. Силы, которые вам необходимо бу­дет затратить на ее прочтение, складываются из сил, необходимых для пони­мания изложенного в статье вопроса (это те силы, которые вы тратите для прочтения аналогичной статьи на родном языке) плюс сил, необходимых вам

для прочтения иностранного текста данного объема с данным уровнем грам­матической сложности и данным количеством незнакомой лексики. Вот так и только так - абсолютно аддитивно. Это правило не обманешь ни жизнью в стране, ни различными новомодными методами изучения языков. Даже набор навыков аудирования в языковой среде, происходящий вроде бы сам собой, без сознательных усилий с вашей стороны, утомляет психику точно также, как если бы вы набирали эти навыки сознательно. То есть изучая новый язык в стране, по ходу дела, среди других важных дел, вы попросту быстрее устаете и хуже делаете эти самые другие важные дела, ибо мощность вашей психики в обычных условиях ограничена. С другой стороны, погруженность в важные дела приводит к тому, что и язык изучается гораздо менее эффективно. Если только вы не гений, способный ежесуточно без всякого вреда для себя пере­варивать гигабайты информации. Если вдруг окажется, что это именно так, бросайте вашу нынешнюю работу и мысли об эмиграции, становитесь лучше письменным переводчиком на десяток-другой редких восточных языков. Де­нег будете зарабатывать горы, работа спокойная, надомная - что еще надо для счастья? Если же это не так, тогда, пока вы еще на родине и у вас доста­точно свободного времени, ложитесь на диван и открывайте учебник - мень­ше придется перенапрягаться в эмиграции. Попросту посчитайте: какой-нибудь детектив вы читаете на русском за один вечер, а на английском вози­тесь с ним две недели. Вот и получаем, что из этих двух недель тринадцать вечеров ушло на изучение языка, и один вечер на отдых с детективом. Когда-нибудь позже, в первые годы эмиграции, дурея от переутомления, совмещая работу, изучение иностранного языка и освоение чужой культуры, вы вспом­ните эти вечера с детективами и поймете, что если бы еще и те знания не бы­ли набраны заранее, вы такую нагрузку попросту не потянули бы. Говорят, кстати, что ребенок, который с рождения вынужден общаться на двух языках, вначале отстает в развитии от сверстников, хотя потом постепенно их догоня­ет.

Наконец, несколько дополнительных советов россыпью, не входящих ни в одну из выше обсуждавшихся тем:

♦ С определенного момента жизни за границей у многих появляется не­
брежность языка, полная противоположность предэмиграционному перфек-
ционизму. Плевать на рода, на произношение и на все прочее. Понимают, и
ладно, есть поважнее дела. Если хотите знать язык нормально, избегайте это­
го. А то так и будете всю жизнь: «адын кофэ и,адын булка».

♦Твердо выучите правильное произношение алфавита изучаемого языка. Это понадобится вам, когда вы, к примеру, будете по телефону диктовать по буквам написание вашей фамилии.

♦ В самом начале доведите до автоматизма произнесение и восприятие на
слух чисел, а также дат и времени суток. На числах тормозят поначалу все,
даже некоторые малоквалифицированные устные переводчики. Видимо, числа
и слова - это два разных режима работы нашего мозга, вместе они довольно-
таки плохо уживаются. Попробуйте сходу проговорить на изучаемом вами
языке фразу «26-го числа девятого месяца 1986-го года я впервые приехал
на новую заправку, залил в бак 18 литров и заплатил за них 7 долларов 58
центов. На часах было 19-47». Если данную фразу вы говорите с той же ско­
ростью, с какой и все остальные - все нормально. Если нет - надо трениро­
ваться.

♦ Заранее освойте клавиатуру - в будущем сэкономите за счет этого гро­
мадное количество времени. Помните, что если в стране, в которую вы собра-

 

лись переехать, пользуются латинским алфавитом, это отнюдь не означает, что при этом там используется стандартная англо-американская клавиатура QWERT. У французов она своя, AZERT (это не сокращение, а первые слева буквы в верхнем ряду буквенных клавиш). Своя и у немцев. Даже у швейцар­цев своя, не немецкая и не французская. Поставьте в Виндоуз язык вашей будущей родины и потренируйтесь.

♦В Северной Европе - в Германии, в Скандинавии, в Голландии - первое время вполне можно обойтись английским языком, если конечно ваша работа не подразумевает постоянного непосредственного контакта с людьми или на­писания каких бы то ни было бумаг. За три месяца жизни в Норвегии я встре­тил лишь трех норвежцев, не говорящих по-английски. Но чем южнее, тем хуже. Франция, Италия, Испания, Португалия - во всех этих странах вам при­дется говорить на местных языках, как только вы выйдете из стен тамошних университетов и научных лабораторий.

♦ Не огорчайтесь, если вам приходится учить какой-нибудь голландский
язык. Язык ценен не его распространенностью как таковой, а тем, как часто
вы будете им пользоваться. Так что с удовольствием учите языки малых
стран, если собираетесь жить там годами - окупится. Тем более, что на изуче­
ние второго иностранного языка тратится лишь около половины времени и
сил, затраченных на первый. На изучение третьего и последующих - чет­
верть.

♦ Чем дальше вы изучаете какой-либо язык, тем меньше помогает вам по­
хожесть его на уже известный. Так что не рассчитывайте, что если вы уже
знаете, к примеру, испанский, то через месяц после переезда в Португалию
вы по-португальски будете романы писать. Говорить кое-как будете, но не
более того.

♦ Не бойтесь забывать. Языки не забываются, как и любой другой навык,
как вождение машины или слепая печать. При необходимости утерянное
очень быстро восстанавливается. «Мастерство не пропьешь», как говорит нам
народная мудрость.

♦ В самом начале интенсивного изучения второго иностранного языка часто
вдруг неожиданно и резко портится первый. Не волнуйтесь и не пытайтесь
форсировать его восстановление. Как только в вашей голове улягутся основы
второго языка, сам собой полностью восстановится и первый. Весь процесс
занимает полгода-год.

 

♦ Не комплексуйте. Для изучения языков нужно время, и только время.
Раньше время текло медленно, вот интеллигенция прошлых веков и знала
огромное количество языков - больше заняться было нечем. Зато много чего
другого не знали. Сравните объем знаний физика девятнадцатого и двадцать
первого века - это же разница на два порядка.

♦ Запоминается то, что воспринято осознанно. Пропускайте языки через се­
бя, забивайте их поглубже в свою психику. Новую грамматическую конструк­
цию достаточно осознать всего один раз, но спокойно и вдумчиво, при этом
выучить несколько примеров ее использования, сделать два-три упражнения
из учебника на эту тему и прикинуть, как вы сами сможете применить новые
знания в повседневном общении. Интегрируйте в себя эту конструкцию, сде­
лайте ее неотъемлемой частью себя. Это гораздо эффективней, чем десять раз
просто поверхностно перечитать данную страницу учебника и даже на деся­
тый раз вновь через пятнадцать минут забыть все прочитанное. Именно так
пытаются изучать языки большинство наших вечно куда-то спешащих совре­
менников. А потом жалуются, что языки «не учатся». Самые настойчивые в
итоге нанимают преподавателя, основная миссия которого обычно сводится к

тому, чтобы все-таки заставить вас не скользить беглым взглядом по страни­цам учебника, а именно изучать язык, как любой другой предмет.

♦ И последнее, самое важное. Надо, чтобы занятие языками вам нравилось. Именно так достигается быстрый и устойчивый рост. И действительно, зани­маться через силу делом, требующим столь существенных затрат времени и энергии - не очень продуктивная затея. На форсировании вы протяните день, неделю, месяц. Но никак не несколько лет - надоест. Придумайте себе какой-нибудь мощный стимул. Любите читать фантастику - читайте ее только на иностранных языках. Привыкли ежедневно смотреть новости или читать газе­ты - тоже полностью исключите русский язык, оставьте только иностранную прессу и спутниковое телевиденье. Ну и так далее - вы себя лучше знаете и сами придумаете, как сделать, чтобы было интересно. Лучше всего, конечно, если нравится сам язык как таковой - но это не так часто встречается. Люди, увлеченные именно языками - это лингвисты от бога.

Административная система

Большинство русских эмигрантов почему-то считают, что если у нас в гос­учреждениях бардак, так уж на Западе они должны работать как часы. Это не так, даже несмотря на то, что количество бюрократов на душу населения там значительно выше, чем у нас. Может быть, именно поэтому.

Для начала просто цифры: «Специалисты подсчитали, что у нас государевы слуги составляют всего 0,9% населения, тогда как в Японии этот показатель равен 2%, в Германии - 3%, в Великобритании - 3,5%, во Франции - 4,9%, а в Швеции - аж 9,4%!» (АиФ №26 2004, В. Цепляев, «Гидра бюрократии»).

Зачем им столько? А вы посмотрите, как работает тамошняя администра­тивная система. Вот классический пример. Во Франции кто-то решает, что плата за проживание в государственных студенческих общежитиях слишком уж велика. Вы думаете, что осознав этот факт, правительство попросту снизит цены? Как бы не так! Создается новая структура, так называемая CAF (Caisse d'Allocations Familiales) - Касса социальной помощи. Теоретически, данная организация осуществляет целый ряд различных социальных выплат, чем вроде бы и оправдывается ее существование. Это теоретически. А практиче­ски значительная часть ее выплат - это частичные компенсации студентам денег, уплаченных ими за общежития. Каждый год каждый студент собирает и подает туда персональное толстое досье, включающее справку из общежития (с указанием всего, что только можно указать, вплоть до площади занимаемой комнаты), справку из университета, заполненный формуляр, налоговую дек­ларацию, банковские реквизиты и еще много чего. Досье это неспешно обра­батывается, после чего студенту начинают ежемесячно перечислять на счет 45€ (в случае его проживания в общежитии самого дешевого типа, комната в котором стоит 120€ в месяц). Правда, сейчас уже не 45, а всего лишь 36 -экономический кризис, правительство сокращает расходы на социальные ну­жды. Но это так, к слову, а в общем система работает. Раз в год каждый сту­дент тратит день своей жизни на составление совершенно ненужного досье. А вновь прибывший в страну иностранец - дня три. Толпы чиновников разбира­ют горы макулатуры. Процесс идет, все довольны. Кстати, если студент съедет из общежития до окончания учебного года, все оставшиеся месяцы ему так и будут ежемесячно исправно приходить на счет эти самые 45€ - организация не справляется с хроническим завалом работы и не может постоянно контро­лировать каждого.

И так во всем. Уезжая, я вывез из Франции скопившийся у меня архив ад­министративных бумаг. Это пачка килограммов на пять. В остальных странах Западной Европы ситуация ничуть не лучше. Ведь все здесь давно уже дела­ется исключительно через то самое место, которым они думают. Отсюда три практических следствия:

Во-первых, в Европе вам придется постоянно писать и заполнять огромное количество всяческих бумажек. Для его ориентировочной оценки можете при­кинуть, во сколько раз, по сравнению с Россией, больше бюрократов в стране, куда вы собираетесь эмигрировать. Вот примерно во столько же раз больше бумажек вы и напишете. Причем, существует и еще одно важнейшее отличие западной бюрократической системы от нашей, российской. У нас еще с совет­ских времен сохранилась устойчивая традиция анкет и формуляров. Большая часть наших бумаг составлены в форме «прочитай вопрос и отметь да-нет». В Европе же значительное количество подобной макулатуры приходится именно писать. Все эти «мотивационные письма», «заявления», давно скончавшиеся у нас «характеристики» и так далее, бесконечно. К примеру, когда я учился в аспирантуре, меня ежегодно заставляли писать отчет для министерства обра­зования о том, как мне нравится французская аспирантура.

Даже местное население уже воет. А вам будет гораздо труднее - вы плохо знаете язык, скорее всего совсем не знаете язык канцелярско-бюрократический, не знаете правил написания официальных документов в этой стране, ну и для полного счастья вы только что приехали - по такому случаю на вас свалится лавина бумажек. Потому и рекомендую всем будущим эмигрантам заранее освоить язык официальных документов. У меня до сих пор слово «досье» рвотный рефлекс вызывает. Вернувшись в Россию, я нако­нец-то вздохнул с облегчением - почти год уже здесь живу, и никому от меня ничего не надо.

Во-вторых, подобная система чревата огромным административным беспо­рядком, который и имеет место в реальности. Описать такое трудно, это надо видеть. После возвращения в Россию у меня стали вызывать попросту силь­ную злость любые нападки на наших российских чиновников - да вы посмот­рите, что на Западе творится! А наши, работая за копейки, умудряются при этом еще и работать нормально, так, что вся система вполне удовлетвори­тельно функционирует. Во Франции, собираясь в командировку, вы не можете просто взять деньги в бухгалтерии вашего предприятия, пойти на вокзал и купить билет. В зависимости от типа командировки, вам придется либо купить билет за собственные деньги, которые затем, месяца через два-три, чиновни­ки вернут вам на ваш счет, либо заказать билет за деньги предприятия через специальное, уполномоченное работать с вашим предприятием, трансагентст­во. Причем непосредственно общаться с агентством будете не вы, а специаль­ный чиновник вашего предприятия, чаще даже не самого предприятия, а вы­шестоящей структуры (!). Заказ билета через чиновников - это значительно более худший вариант, чем его самостоятельная покупка с последующим не­спешным возвращением ваших денег вам на счет. Чиновники - это опять звонки, формуляры, факсы. Опять, приходя на работу, вы занимаетесь не работой, а черт знает чем. Не говоря уж о том, что при общей перегруженно­сти французских чиновников и их общем разгильдяйстве отнюдь не единич­ным является произошедший со мной случай, когда какой-то из участвующих в операции чиновников что-то забыл и билет мне попросту не заказали.

Вот несколько полезных советов, которые помогут вам минимизировать вред от разгильдяйства, царящего в среде западных бюрократов:

 

♦ Подробно читайте все касающиеся вас бумаги. Даже если вам клятвенно
обещают, что даваемый вам на подпись документ совершенно стандартен и
сто раз перепроверен. Лучше быть занудой, чем лохом. Злой умысел чиновни­
ков в мелких административных делах сравнительно маловероятен, а вот
ошибки и недочеты в тамошних бумагах встречаются гораздо чаще, чем в на­
ших. Если вы читаете медленно, не стесняйтесь забрать документ с собой и
изучить его на досуге. Если же он существует в единственном экземпляре,
пусть сделают вам ксерокопию. Не забывайте и о том, что стандартный и сто
раз перепроверенный документ стандартен только для местных жителей, а
вы, скорее всего, найдете там немало для себя интересного. Читая первое
время побольше подобных бумаг, вы постепенно начнете понимать логику
местной административной системы, весьма отличающуюся от нашей. Так вы
заложите фундамент многих лет сравнительно спокойной жизни в эмиграции.

♦ Не стесняйтесь задавать чиновникам побольше вопросов. В том числе
глупых и очевидных. Даже прежде всего именно таких. Несмотря на столь
развитую бюрократическую систему, многие очевидные (для аборигенов) ве­
щи в документах как раз таки не прописаны. Пример с теми же командиров­
ками: ни в одном из заполняемых вами перед отъездом формуляров не будет
указано, что выданный вам чиновниками билет вы по возвращении вновь
должны им вернуть, поэтому вам не удастся сдать его обратно в кассу и доб­
раться до места назначения, например, с очень кстати подвернувшимися
друзьями, едущими туда на машине. Поэтому спрашивайте, как можно больше
спрашивайте.

♦ Проверяйте все и всегда, даже самые очевидные вещи, которые местные
бюрократы пообещали вам сделать. Ворона - птица гордая, пока не пнешь, не
полетит. Сдали куда-нибудь ваше досье - позвоните через несколько дней и
поинтересуйтесь, как идет его обработка. Весьма частым ответом будет что-
нибудь вроде: обработка досье приостановлена ввиду отсутствия там какой-то
бумажки, про необходимость которой забыли упомянуть в инструкции по со­
ставлению этого самого досье, а сообщить вам о том, что обработка досье
приостановлена, тоже забыли, как вы сами уже, наверное, догадались.

♦ Проверяйте правильность расчетов любых причитающихся вам денежных
выплат, особенно нерегулярных. По моей статистике, французские чиновники
ошибаются в подобных вычислениях примерно в одном из десяти случаев, как
ни дико это звучит. Ошибаются и в плюс, и в минус. Если в минус - заставьте
пересчитать, а если в плюс - сидите тихо и радуйтесь.

♦ Не скандальте. Весь вышеописанный бардак является на Западе привыч­
ной нормой, поэтому ваша резкая реакция местное население весьма удивит.
Просто найдите нужного чиновника и вежливо сообщите: «Извините, вы вот
здесь, при пересчете в евро стоимости купленного за доллары авиабилета,
при курсе 0,94 евро за доллар, умножили долларовую сумму на курс. Что-то
мне подсказывает, что надо было разделить». Это, кстати, опять же случай из
реальной жизни. Ничего страшного, чиновники напряглись, вычислили недос­
тающую сумму и перевели ее мне на счет. Не извинились, ибо извиняться за
такое во Франции не принято - это обыденность, все люди, все ошибаемся.

♦ Никогда и никуда не давайте ваши бумаги заранее, за два-три месяца до
предполагаемого срока их рассмотрения. Потеряют.

♦ Будьте особенно внимательны летом, когда жарко, работать никому не
хочется, хочется в отпуск. Половина чиновников летом как раз-таки в отпуске
и находятся, а работают вместо них какие-нибудь практиканты, которые на­
ворочают вам такого, что до Нового Года не разгребете. Лучше вообще не

предпринимать среди лета каких-либо существенных бюрократических де­маршей.

♦ Будьте готовы к тому, что большинство административных вопросов ре­
шается в Европе в два-три раза медленней, чем в России, и с двух-трех крат­
ным увеличением количества затрачиваемых на их решение сил.

Наконец, третье следствие из особенностей западной бюрократической системы - это невероятная, попросту невообразимая для современной России несвобода. Дома вы живете свободой, дышите ею, поэтому уже забыли, что все может быть иначе. На Западе существует огромное количество мелких вредных законов, регламентирующих каждый шаг тамошнего обитателя, за­прещающих ему все, что только можно запретить, а если что-то разрешаю­щих, то только при наличии огромного количества бумажек. Вот, для примера, беседую с одной француженкой о России:

- А можно ли в России купить машину не у дистрибьютора завода, а у любо­
го обычного торговца, в пределе - просто в супермаркете?

- Конечно. Даже такая постановка вопроса показалась бы русским стран­
ной. Кто что хочет, тот то и продает, только лицензию получить.

- Да... У меня такое впечатление, что в России вообще все можно.

- Да так оно и есть, за небольшим количеством абсолютно необходимых ис­
ключений. Мы живем в свободной стране.

Некоторые придуманные французскими чиновниками запреты просто пора­жают своей нелогичностью. Запрещено производить крепленое вино, запре­щено, будучи студентом, жить в студенческих общежитиях после достижения определенного возраста, запрещено после десяти вечера торговать пивом в магазинчиках на заправочных станциях, запрещено открывать по воскресень­ям большую часть магазинов, включая крупные супермаркеты, практически запрещена сверхурочная работа, ну и так далее, перечислять можно до бес­конечности. Уясните себе главное - в Европе вам не удастся жить как в Рос­сии, где все мы живем кто во что горазд и никто нам, в общем-то, не указ. Европейская жизнь строго регламентирована в каждой мелочи.

Напоследок еще несколько полезных советов:

♦ Побольше пишите. В смысле - бумажек с печатями. С волками жить - по
волчьи выть. В области контактов между людьми у нас, по сравнению с Евро­
пой, сдвиг ровно на один уровень. Большая часть чувств у нас выражается
невербально, а большая часть соглашений заключается устно. В Европе уст­
ные соглашения не приняты: то, что вам говорят, не имеет абсолютно никако­
го значения, здесь за слова не отвечают. Это лишь предположения и пожела­
ния, не более того. Значимо лишь то, что подписано. Брачные контракты,
громадное количество всяких договоров и справок - яркие тому примеры. Так
что в любых делах опирайтесь на бумажки. Правило, нередко весьма полез­
ное и в России, но на Западе абсолютное.

♦ Привезите в эмиграцию все мыслимые и немыслимые имеющиеся у вас
документы. Западная бюрократия непредсказуема. Ну кто бы мог, например,
подумать, что французской префектуре понадобится мое свидетельство о ро­
ждении - это при наличии-то паспорта. Все основные документы должны быть
заранее переведены и нотариально заверены - в России вам сделают это го­
раздо быстрее и в разы дешевле, чем на Западе.

 

♦ Не обманывайте европейских чиновников, лучше заваливайте их огром­
ным количеством дополнительных бумажек, в которых им лень будет разби­
раться и которые, по сути своей, ни к чему вас не обязывают. К примеру, бед­
ный студент, которому не хотят продлевать вид на жительство из-за отсутст­
вия у него постоянного дохода, может притащить в префектуру переведенную
и нотариально заверенную бумажку, облагороженную большой круглой печа­
тью с двуглавым орлом, в которой его родители, проживающие в деревне Га-
дюкино Пензенской области, обязуются финансировать его исходя из суммы в
восемьсот евро ежемесячно. В большинстве случаев чиновникам будет глубо­
ко наплевать, есть ли у его родителей эти деньги - главное, что есть красивая
бумажка, а значит вопрос решен.

♦ Общая атмосфера в наших посольствах в Европе - лениво-благодушная.
Прежде всего вас попросят встать на консульский учет, заплатив за это не­
большую пошлину - в районе 20€. Процедура это не обязательная и никакой
особой пользы от нее не просматривается, но если вам что-то нужно от по­
сольства, сделать это все-таки придется. Новый загранпаспорт через посоль­
ство делается долго - теоретически два-три месяца, практически вся затея
вполне может растянуться на полгода и больше. Стоимость - 100-150С Воен­
ный билет не требуется. На основании вашего вида на жительство посольство
может выдать вам справку о том, что вы постоянно проживаете в данной стра­
не. Справка эта является официальным документом, который вы можете пре­
доставить в любое учреждение в России - хоть в ЖЭК, чтобы не платить за
коммунальные услуги. Стоимость справки - 15-20€.

Не буду углубляться в подробности, описывать множество конкретных осо­бенностей функционирования французской и прочих административных сис­тем. Все эти сведения были бы крайне полезны любому будущему эмигранту, но это уже частности, включить их сюда невозможно попросту из-за ограни­ченного объема книги. Приехав в страну, побыстрее найдите там соотечест­венников и попросите их рассказать вам все необходимое про вид на житель­ство, банк, жилье, оформление на работу, медицинскую страховку, страхова­ние жилья, автострахование, русское посольство - и так далее, информации море. Постепенно освоитесь, но в течение первого года не ленитесь почаще спрашивать.

Работа и болтовня

Теперь, исходя из изложенного в предыдущей главе материала о бумажной бюрократии, постарайтесь представить себе,'Какова в Европе ситуация с бю­рократией устной, проще говоря с болтовней и словоблудием под видом рабо­ты. Во сколько раз на Западе больше пишут всяких ненужных бумажек - вот| примерно во столько же раз больше там и треплются. Особенно во Франции да и вообще на юге Европы.

Французы есть французы - очень болтливы. Абсолютно не различают слово и дело. Им кажется, что чем больше они болтают, тем лучше для дела. Каж­дый француз с детства знает, что залог успеха в жизни - это умение хорошо говорить. Умненько, культурно, вежливо, вызывая одобрение слушающих. Везде, и прежде всего, на работе. Если вы не умеете производить благоприят­ное впечатление своей речью, вы никто. Напротив, умение говорить, вести бесконечные малополезные discussion - это залог успешной карьеры. Осталь­ное - дело десятое. Именно поэтому, кстати, французы обычно не блещут вы­дающимися талантами в области техники, в отличие, например, от немцев.

Заболтать можно посетителя в мэрии, иногда даже делового партнера (если он тоже француз), но никак не трактор. Трактор нужно починить, а насколько красивые фразы будут произноситься в процессе его починки - это ему со­вершенно безразлично. Грубый и немногословный немец починит трактор лучше хорошо воспитанного француза, так как он сосредоточен на деле и не рассчитывает, что в случае неуспеха легко сгладит ситуацию за счет все того же универсального двигателя карьеры - умения трепаться.

Во Франции негласно считается, что ваш неформальный ранг в обществе прямо пропорционален количеству и громкости произносимых вами фраз. В среде так называемых «интеллектуалов» добавляются еще такие параметры, как гладкость и окультуренность вашей речи. Кстати, насчет немцев: расска­зывала одна немка, вышедшая замуж за француза и родившая сына во Фран­ции. Ребенок ходит во французскую начальную школу и вообще воспитывает­ся как француз. А мама остается немкой. И вот вечер с гостями, французы трещат без умолку, у немки уже мозги плавятся, сидит она себе тихо, вино потягивает. Ребенок, будучи истинным французом, однозначно ассоциирует это с крайне низким статусом несчастной мамы в данном обществе. Ему обид­но и хочется исправить ситуацию. И он настойчиво теребит немку: «Maman, parle!» (Мама, говори!) Этот эпизод позиционировался рассказчицей как вы­являющий главное различие между немецким и французским менталитетом.

Но это еще что, я лучше видел. Заходит мужик с собачкой в трамвай. Точ­нее, мужик-то заходит, а вот собачка остается. Двери закрываются, прищем­ляя поводок. Трамвай трогается, собачка бежит следом. Как помочь несчаст­ному животному? Думаете, дернуть стоп-кран, который находится у француза прямо перед носом? Может быть, какой-нибудь угрюмый и бессердечный рус­ский дикарь именно так бы и сделал, сопроводив действие одним единствен­ным непечатным междометьем. Но только не француз. Разволновавшись, он громко, на весь трамвай, визгливым голосом выкрикивает имя собачки и раз­махивает руками, подавая ей через стекло какие-то таинственные знаки. Об­щественность потрясена, и вскоре визжат уже все присутствующие. Какой там стоп-кран, не мешайте орать! Собачка бежит. Наконец водитель, разобрав среди этих воплей фразу «Остановитесь, пожалуйста, мсье!!!» (именно так, с «пожалуйста» и «мсье»), останавливается. Собачка спасена, французы чувст­вуют себя героями.

И так во всем. Важна не столько работа, сколь ее словесное оформление. Крайне нежелательно не обедать вместе с коллегами, не обсуждать с ними общие проблемы жизни и развития компании, не пытаться давать всем сосе­дям по офису полезные и бесполезные советы, не ходить на семинары и за­щиты. Ваше простое объяснение «мне работать надо» только разозлит окру­жающих, ибо подчеркивает тот крайне неприятный для любого француза факт, что треп - это все-таки не работа. Поймите, вы в Европе. Если вы ду­маете, что ходите на работу для того, чтобы давать хорошую производитель­ность, а все остальное - ваше личное дело, то я вас огорчу: здесь это не так. В Москве, где люди гораздо более прагматичны, от вас обычно требуется ра­бота и только работа. Там вы можете устроиться программистом или сисадми­ном, и быть букой - это ваше личное дело, лишь бы результаты в работе бы­ли. В Европе, а особенно во Франции, работа - это не столько действие ради результата, сколько некая роль, которую вы нанялись играть. Помимо непо­средственно производства какого-либо продукта, в роль эту входит также и озвучивание данного процесса. Что поделаешь, имеет место тот же эффект, который часто наблюдался в позднем Советском Союзе: люди (в том числе руководство) постепенно стали забывать, зачем они вообще на работу ходят.

Европейцы разучились работать, то есть своей волей что-то реально менять в себе и в мире. Все дороги проложены предыдущими поколениями, а попытки прыгнуть выше головы в стабильном обществе категорически не поощряются.

Еще один поучительный пример. Франция, научная лаборатория. Раз в не­делю семинар (то есть лекция), приглашенный со стороны докладчик. Явка добровольно-принудительная. Каждую неделю слушается совершенно новый вопрос, излагаемый новым докладчиком. Абсолютно бессмысленное бессис­темное набивание головы случайными сведениями. А сколько на слух усваи­вается из новой темы, и насколько глубоко это понимается? Тема-то абсолют­но никак не связанна с вашей непосредственной работой. В одно ухо влетело, в другое вылетело. Зато можно друг к другу в гости с лекциями ездить. И де­лать вид, что работаем. Эти семинары - общее явление для всех стран Запа­да. Крайне неэффективны, скорее даже вредны. Наши тематические курсы лекций куда более полезны. Излагаемый материал действительно нужен вам в вашей работе (вы сами выбирает то, что вам интересно, из множества пред­ложений), поэтому у вас есть мотивация к восприятию информации и вы вполне понимаете, о чем идет речь. Лекций не одна и не две, времени доста­точно, чтобы материал давался на должном уровне, хорошо переваривался и запоминался, чтобы читалась дополнительная литература по теме. Но это уже работа, а работать в Европе не любят.

Вывод: говорите, говорите и говорите. От этого в немалой степени будет зависеть успех вашей карьеры. Хорошая игра отведенной вам роли часто мо­жет до некоторой степени компенсировать вашу низкую производительность. Большинство европейцев давно разучились жестко считать экономическую эффективность сотрудника, особенно в госструктурах. Во Франции из научно­го учреждения с постоянной ставки вас никто не выгонит, даже если в тече­ние года вы абсолютно ничего не будете делать, но будете мелькать на каж­дом семинаре, не имеющем к вашей работе никакого отношения, и задавать там дилетантские вопросы для поддержания дискуссии.

Впрочем, и по-настоящему хорошую карьеру одной только болтов