Журналистская этика и информационная культура

Как известно, журналистика с этической точки зрения журналистика самым непосредственным образом включается:

- во-первых, в систему воспроизводства морали во всех ее проявлениях (общественном, групповом, индивидуальном), при этом она выполняет роль важнейшего элемента соответствующей инфраструктуры социального воспроизводства;
- во-вторых, в систему общественного воспитания (наряду с семьей, школой, вузом, коллективом), при этом она выполняет роль публично действующего адсорбента, способного эффективно (аргументированно) отделять в жизненном материале нравственное от безнравственного, высокое от низкого, хорошее от плохого, благородное от бесчестного и т. д.

В идеальном варианте информационно-вещательная деятельность прессы в этическом плане нацелена на воспроизводство высоконравственных индивидов, в конечном итоге составляющих в своей совокупности «моральное общество», которое представляет собой другую - не менее важную - характеристику искомого гражданского общества, основанного на строгом соблюдении прав человека. Представитель данного общества - «моральный гражданин» - должен обладать целым рядом общечеловеческих достоинств, в числе которых важное место занимает высокой уровень информационной культуры.

В первом приближении информационная культура представляет собой свод умений и навыков человека оценивать, потреблять, усваивать и передавать воспринимаемую по межличностному, групповому и массовому коммуникативным каналам социально значимую информацию. При этом рецепция «чужой» и ретрансляция «своей» информации должны способствовать нравственному возвышению как производителя, так и потребителя информационного продукта, что в итоге бы не позволяло и первому, и второму субъектам (в силу правовой убежденности и нравственной зрелости) опускаться до публичного произнесения аморальных слов и совершения аморальных поступков.

Эта социокультурная тенденция приобретает первостепенное значение в сегодняшних условиях, при постепенном переходе людского сообщества с одной фазы развития на другую - из индустриального и постиндустриального общества в информационное. Последнее предстает, по утверждению Т. М. Фадеевой, как «социальная система, в которой производство товаров и услуг существенно зависит от сбора, обработки и передачи информации…, а наступление эры информационных технологий (компьютерных) обеспечивает возможность производить, обрабатывать и передавать огромное количество информации» [ 15, с. 333 ].

Указанный фактор общественного развития кардинальным образом меняет набор оценочных его индикаторов: ведущие вчера материальные атрибуты (уровень средств производства и объем предметов потребления) начинают сегодня уступать духовным показателям (количество и качество производимой и используемой информации). Именно этими (последними) критериями все больше начинается измеряться степень цивилизованности общества. И именно этот, воспроизводимый в расширенном варианте, продукт культуры, именуемый «социально значимой информацией», крайне необходим для достижения двух основных целей, совпадающих с основными инстинктами и потребностями отдельного индивида, группы людей и всего общества.

Итак, продуцируемая прессой разнообразная информация, которая трактуется как «сообщения, осведомляющие о положении дел, о состоянии чего-нибудь» [ 13, с. 217 ], необходима обществу для достижения двух стратегических целей, без реализации которых невозможно достичь благоприятного для социума состояния политической, экономической и иной стабильности и устойчивости.

1. Первой стратегической целью общества и составляющих его индивидов является самосохранение (соответствует природному инстинкту самосохранения). Этот феномен требует в достаточном количестве массовой информации, которая способствует обеспечению личных прав, соблюдению обязанностей и осуществлению законных интересов гражданина при одном обязательном условии - они не должны противоречить коренным общественным интересам.

Если в массово-коммуникативном поле не наличествует в достатке соответствующей информации по важнейшим вопросам человеческого бытия, то ни граждане, ни общество в целом, ни государство не способны предварительно просчитать позитивных и негативных последствий своих акций и поступков без риска нанести ущерб собственному экономическому, социальному, духовному благосостоянию, а также нравственно-психологическому самочувствию.

В простейшем варианте самосохранения, например, газетная или радиотелевизионная информация о продающихся на рынке и в частных магазинах «подделанных» товарах или насыщенных нитратами продуктах предупреждает гражданина о негативных для него последствиях в случае их приобретения и подсказывает соответствующую для данной ситуации линию поведения с его стороны. (Аналогичную цель преследуют регулярные информационные сообщения о прогнозе погоды). И эта информация, растиражированная массовой коммуникацией, предстает «моральной» по существу, поскольку она в ближнем плане действенности (эффективности) преследует вполне этичную цель - сбережение у большого числа людей их физического здоровья, представляющегося в данном случае суммарным достоянием общества.

2. Второй стратегической целью общества и составляющих его индивидов является развитие (соответствует природному инстинкту развития). Этот феномен требует в еще большем количестве массовой информации, которая способствует участию гражданина (и даже подталкивает его к оному!) в государственной и общественной жизни. Качество этого участия зависит от уровня знания индивидом самого предмета участия, которое должно быть желательно полным и всесторонним.

Это знание зарождается на основе круговорота в обществе самой разнообразной информации по принципу броуновского движения. «Молекулы» знания, кристаллизующиеся в ауре этого процесса, тут же сортируются и группируются, обретая способы доставки в различные ниши общественного устройства, в том числе - средствами печати, радио, телевидения. И если бы в массово-коммуникативном поле не было непрерывного движения самой разнообразной информации, которая фиксирует, обобщает и распространяет мысли, чувства, слова, поступки людей с обязательными при этом оценками и выводами, жизнь общества остановилась бы на весьма низком уровне развития без каких бы то ни было шансов на дальнейший материальный и духовный прогресс.

Для достижения обеих, освященных высокой моралью, стратегических целей требуется в большом количестве не одноплановая, а многоплановая информация, а именно: информация трех типов - научная, художественная, публицистическая. В комплексе они должны формировать во всех нишах социального воспроизводства благоприятные условия для самосохранения и развития отдельного индивида, групп людей и общества в целом в соответствии с их информационными запросами.

Однако разные по масштабам стратегические цели, по нашему мнению, требуют разной по качеству социальной информации: «На первую, прагматическую цель - самосохранение общества - преимущественно работает публицистический тип информации, который распространяется в печати, на радио и телевидении. На вторую, перспективную цель - развитие общества - работают преимущественно научный и художественный типы информации, которые постепенно делают человека более знающим и умеющим и готовят его к прорывам или переходам в будущую, более цивилизованную в материально-духовном отношении, жизнь.

При этом нужно оговориться: между видами информации (научным, художественным, публицистическим) нет и не может быть никакого изначально определенного социального ранжира - что для общества более важно и что менее важно. Здесь цепь замкнута: без самосохранения невозможно развитие, без развития невозможно самосохранение. Действуют поэтому лишь временные информационные приоритеты, связанные с текущим состоянием общественного бытия и общественного сознания» [ 10, с. 158-159 ].

Поскольку сегодня Россия в очередной раз за всю историю своего существования находится в переходной стадии общественного развития и главной заботой для ее граждан является выбор оптимальной модели жизнеустройства, на передний план закономерно выходит всепроникающая - публицистическая - информация. В силу своей оперативности она успевает реагировать на быстро протекающие изменения в действительности, а потому и отличается от других родственных типов гораздо большим спросом со стороны многомиллионной аудитории. Именно эта информация и составляет исходный материал для изучения журналистской деятельности как важнейшего инфраструктурного сектора воспроизводства общественной, групповой, индивидуальной морали с точки зрения духовного прогресса или регресса.

Согласно официальной статистике, художественной литературы, особенно классической, (в отличие от рыночного ширпотреба, типа незнанских или марининских «боевиков»), стало издаваться в стране гораздо меньше, чем десять-пятнадцать лет назад. Аналогичный сброс объемов произошел и в области научной литературы. В то же время рост числа периодических изданий в России превысил сегодня все разумные пределы - например, в небольшой по территории и населению Республике Мордовии в настоящее время зарегистрировано 60 газет и журналов (до 1991 г. их было 30).

Сочетание публицистической информации, поступающей из Центра и продуцируемой на Периферии, суммарно образует внушительный ее объем, который местные потребители в идеальном варианте должны воспринимать и усваивать таким образом, чтобы конечный результат информативной перцепции обязательно срабатывал на их самосохранение и развитие. Увы, на практике этот результат бывает весьма далеким от прогнозируемого императивным «долженствованием» варианта. Причем он зависит не только от способности реципиента переработать и усвоить предлагаемую прессой информацию (иначе - от уровня его информационной культуры), но и от наличия «моральных» (культурных) свойств в самой публицистической информации.

Названные свойства, по классификации Г. Г. Воробьева, можно в обобщенном виде свести к полноте, достоверности, новизне, ценности [ 3, с. 16-18 ]. Они могут во множественных пропорциях (полностью или частично) как присутствовать, так и отсутствовать в различных жанрах публицистической информации. Этот симбиоз «присутствия-отсутствия» в решающей степени оказывает влияние на качество последней, образуя в коммуникационной практике три ее разновидности: информацию полезную, информацию бесполезную и информацию вредную - с точки зрения самосохранения и развития человека. С этической позиции этим разновидностям можно дать синонимы - соответственно, информация моральная, информация скрыто-аморальная и информация открыто-аморальная.

1. Полезная (моральная) информация, свойства которой по своей сущности прямо противоположны аналогичным свойствам бесполезной и вредной информации.

К основным признакам полезной информации следует отнести:

а) социальность фактуры и цельность замысла;
б) раскрытие сущности факта, события, явления;
в) присутствие в тексте конструктивного резюме и одобряющего либо осуждающего морального «приговора»;
г) пафосная, нейтральная и сатирическая (не ерническая!) тональность стиля;
д) отсутствие в любых объемах дезинформации;
ж) наличие в тексте вектора созидания, а не разрушения;
з) авторская рефлексия в содержании публикации.

Почти все эти свойства полезной информации присутствуют в опубликованном в местной газете интервью «Жилищные договора ущемляют права граждан», содержащем подробный комментарий юриста, который предупреждает последних о грозящих им административных репрессиях в случае бездумного подписания предлагаемых Саранской городской службой заказчика ЖКХ документов: «Этим договором наймодатель самовольно присваивает себе право выселения нанимателя и членов его семьи из их жилища, причем без решения суда. Например, в случае отсутствия коммунальных и прочих платежей более 6 месяцев независимо от причины вас могут вышвырнуть из квартиры на улицу безо всякого суда - просто придут в дом и выбросят вещи... В тексте договора обслуживания грубо нарушены имущественные права собственника жилого помещения. Весь риск случайной гибели (повреждения) квартиры переложен на заказчика - собственника квартиры, независимо от причин произошедшего... В договоре «забыли» указать обязанности наймодателя осуществлять бесплатную замену вышедших из строя или пришедших в негодное состояние элементов оборудования жилого помещения по причине выработки назначенных сроков их службы» [ 14 ].

Безусловно, подобная публицистическая информация является высоконравственной во всех отношениях, поскольку она срабатывает в защиту интересов индивида от чиновничьих посягательств. Такие газетные аналоги, выдаваемые в больших количествах, действуют на сознание и поведение людей системно и непрерывно, расширяя и укрепляя информационный фактор самосохранения общества. В результате даже на уровне подсознания «кристаллизуется» социальный иммунитет, оберегающий впоследствии даже не попадавших в подобные ситуации людей от повторения чужих ошибок.

Полезная информация позитивно контактирует и с другим фактором - развития общества. Речь идет о том, чтобы массовая информация, вбрасываемая в сознание читателей, зрителей, слушателей, помимо обладания названными выше чертами, сверх того еще бы фиксировала в тексте большое или малое Ноу-хау в сферах либо материальной, либо духовной культуры. Это должно быть сообщение об уже состоявшемся или предполагаемом в скором времени минимальном или максимальном продвижении одного гражданина или сообщества граждан по пути прогресса, которое сулит хотя бы частичное улучшение в одной из сфер жизнедеятельности.

Названный признак - прогрессивное движение в человеческом бытии - проглядывает, например, в опубликованной в газете «Известия Мордовии» заметке «Воскрешение лазером»: «В течение уходящего года в центральной райбольнице дважды по месяцу работали бригады врачей из Санкт-Петербурга. Атяшевцы имели уникальную возможность на собственном, так сказать, теле испытать благодатное воздействие квантов на страдающие органы. Коммерческое питерское предприятие, действующее под эгидой Красного креста, давно и успешно практикует выезды в самые разные уголки России, где лечит лазерным воздействием на своем, тоже российского происхождения, оборудовании целый букет заболеваний. От артритов до импотенции. При этом цена одного сеанса составляет 50 рублей. Обычно врачи предлагают, в зависимости от состояния больного, от 3 до 8 сеансов. Консультируют страждущих бесплатно. Вот и в декабре три десятка больных из сел района и райцентра воспользовались услугами питерских врачей» [ 8 ].

Что касается авторской рефлексии в содержании публикации, то она особенно важна для социально значимой информации на политическую тематику, причем более всего - в полемическом варианте изложения. В зарубежной политической информации она является первым признаком истинного журналистского профессионализма. Под рефлексией содержания подразумевают способность публицистов отрешаться от всякого предубеждения и предвзятости и находить согласительные точки с текстами, сделанными оппонентами, то есть умение вести диалог, что означает совершать моральный выбор по вектору согласия даже в тех случаях, когда оно трудно достижимо в принципе.

Неслучайно рефлексия содержания как свойство полезной информации вынесена «за скобки» - примеров ее проявления в центральной и местной прессе встречается крайне мало. Практически во всех массово-информационных нишах - по вертикали и по горизонтали - доминирует журналистский монолог, характеризующийся предвзятостью и предубеждением и, соответственно, нежеланием и неумением слушать и слышать доводы своих коллег-оппонентов. В результате по иллюстративному ряду приходится, к сожалению, идти от противного. В частности, когда газеты разных идейных направлений спорят между собой о формах и методах оптимального жизнеустройства, то порой они бесцеремонно попирают общественную мораль, выходя за рамки всех возможных приличий.

В качестве антипримеров можно привести: на федеральном уровне - газету «Советская Россия» называют «слепой совраской», газету «Завтра» - «вчерашним завтра», газету «Московский комсомолец» - «Московский сексомолец»; на региональном уровне - газету «Столица С» называют «эсэсовкой», «Новую Мордовию» - «поп-газетой», «Известия Мордовия» - «старушкой-демократкой». «Рекорд» публичной безнравственности был поставлен в парламентской газете «Мордовия», которая однажды назвала местную газету «Новости» по имени ее издателя-редактора «Шарашкина параша», а потом он был повторен в газете «Совершенно откровенно» (учредитель - депутат Госдумы РФ Н. Медведев), которая квалифицировала все антимедведевские передачи по мордовскому телевидению и радио как «очередное телерадиодерьмо».

В этой связи весьма актуальным представляется совет М. В. Ломоносова журналистам, выданный два с половиной века назад: «Чтобы быть в состоянии произносить искренние и справедливые суждения, нужно изгнать из своего ума всякое предубеждение, всякую предвзятость и не требовать, чтобы авторы, о которых мы беремся судить, рабски подчинялись мыслям, которые властвуют над нами, а в противном случае не смотреть на них, как на настоящих врагов, с которыми мы призваны вести открытую войну» [ 11, с. 217 ].

Исключение из монологического правила, доминирующего в современной отечественной прессе, составляют только «Независимая газета» и «Литературная газета», в которых довольно часто появляются политически-полемические публикации, в полной мере обладающие исходным диалогическим посылом. Например, в интервью депутата Госдумы РФ В. Рыжкова, рассуждающего о недостатках нынешнего государственного управления в России, делается шаг навстречу исполнительной власти в виде апелляции к обществу и гражданам, от которых во многом зависит поведение последней: «Кооператив по производству власти» - так называл деятельность президентского окружения когда-то известный публицист. За десять лет мало что изменилось. Новое президентское окружение является таким же «кооперативом», который изготовил разновидность авторитарного коррумпированного режима. Справедливости ради надо сказать, что наше общество само участвует в производстве такого режима. Наше общество в том состоянии, в каком оно сейчас пребывает, не может создавать демократию. Поэтому, когда у меня спрашивали: «А кто такой Путин?», я отвечал: «Надо спрашивать иначе: а кто такие мы?» [ 16 ].

2. Бесполезная (скрыто-аморальная) информация, часто встречающаяся как в традиционных, так и в новомодных - возникших в постперестроечный период - газетах, которые фактически являются ее прародителями.

К основным признакам бесполезной информации необходимо отнести следующие:

а) внесоциальность фактуры и бесцельность (узость) замысла, что на языке редакционной кухни в старые времена называлось публикацией ради публикации. В информационном режиме такой «жанр» если не отметался, то хотя бы порицался. В информационном же рынке он стал весьма популярным, несмотря на то, что представляет собой всего лишь искусственный опыт «словесной эгоистики», в котором интеллектуальная бравада журналиста замещает социально значимую цель публичного выступления.

Наглядной иллюстрацией к вышесказанному могут служить полемические выпады друг против друга двух ранее выпускаемых в Саранске газет. Одна, демократическая, «Саранские вести» в заметке «Призрак коммунизма на кладбище?» ядовито заметила: «Неслучайно в Саранске улица Коммунистическая заканчивается кладбищем». Другая, коммунистическая, «Саранский курьер» в заметке «И на мусоре растут демпоганки» не менее ядовито подметила: «Неслучайно в Саранске улица Демократическая начинается с мусорной свалки на берегу загаженной речушки».

В сущности, целью обеих заметок явилось стремление противоборствующих газет побольнее уязвить друг друга, а со стороны их авторов - сыграть на публику, продемонстрировав зоркость глаза и изворотливость ума. В результате в периодических изданиях в двух вариантах появилась бесполезная информация, не дающая читателю никакого повода даже к минимально-конструктивному интересу. Да и социальная ценность этой информации, построенной на выплесках жёлчи, - при всей ее кажущейся тонкости - является нулевой. Не сумев справиться с идеологическими предубеждениями, авторы не заметили главного - обе улицы (и Коммунистическая, и Демократическая) с точки зрения проживающих здесь горожан нуждались в капитальном ремонте и реконструкции;

б) ернический стиль, который сейчас, особенно в новомодной прессе, стал считаться едва ли не основным критерием публицистического таланта, хотя фактически является следствием быстрого заражения отечественного информационного пространства «болезнью» массовой культуры. Особенно активно названный стиль культивирует газета «Комсомольская правда», которая в постсоветский период без длительных пауз ставит не соответствующий самой природе публицистической информации эксперимент по превращению ее в заурядное пересмешничество по поводу всего и вся, что происходит в России.

В качестве наглядного примера можно привести расширенную заметку с характерным названием «Москали взяли Украину на прокорм», в которой журналист «Комсомольской правды» фактически высмеивает переговоры руководителей двух ведущих государств СНГ: «Украинский премьер Виктор Янукович приехал на прошлой неделе в Москву просить хлеба. На бывшую «всесоюзную житницу» свалились страшный неурожай и гады-спекулянты, взвинтившие цены на продукты в два раза. Президент Владимир Путин распорядился хлеба дать. «200 тысяч тонн отгрузим в августе», - осторожно обещал российский вице-премьер Алексей Гордеев. «И еще 3 миллиона тонн осенью!» - наседал Янукович. В этом ему не отказали, продали по заниженной цене. Никакие госрезервы при этом не оголяются, а политические последствия этого шага однозначно благотворные: дружбу между братскими народами мы оценили дороже денег. Заодно заткнули ржаным куском рот некоторым, кричавшим, что Киев 300 лет кормил Москву и голод на Украине в разные годы устраивала как раз Россия. А хлеб соседи славяне нам потом вернут, когда у них урожай будет. Может, даже в следующем году. Не подарки же дарим» [ 17 ].

Нужно сказать, что этот ернический стиль сохраняется со времен перестройки, когда тотальная ирония всесоюзной молодежной газеты воспринималась населением как откровение, поскольку она удачно совпадала с массовой потребностью в демонтаже прежнего общественного устройства. Сегодня же, когда в стране наблюдается столько социального неблагополучия и даже людского горя, так называемый очистительный смех «Комсомольской правды» стал циничным анахронизмом.

Как о большом социальном зле, имеющем аморальную поведенческую основу, говорил А. Блок о несовпадении иронического стиля прессы с драматическим стилем жизни, имея в виду, прежде всего, скоморошное поведение отдельных изданий и работавших в них публицистов: «Перед лицом проклятой иронии - все равно для них: добро или зло, ясное небо или вонючая яма... Все смешано, как в кабаке и мгле» [ 2, с. 3 ].

Как правило, столичная информационная мода через непродолжительное время перемещается в провинцию, причем роль самого оперативного ретранслятора обычно выполняют местные вкладки выходящих в Москве периодических изданий - например, газеты «Жизнь», каждый номер которой всегда насыщен смешливыми и даже пошлыми заголовками, типа: «Ширак не дурак!», «Газманов тайно женился на Мавроди», «Накось ЮКОСь», «Товарищ Сухов судится из-за туалета», «Во Франции Пчела поранил пальчик», «Лопес подправили попку» - соответственно, выглядит и содержание названных материалов.

Это содержание, например, рельефно проглядывает в тексте заметки из того же газетного номера под названием «Минелли перебрала с сексом»: «Муж актрисы и певицы Лайзы Минелли безо всякого стеснения лапал и целовал 60-летнюю звезду Голливуда прямо перед телекамерами. Парочка согласилась дать интервью телеканалу ВВС, а именно встретиться с известным журналистом Руби Уаксом. В итоге передача заполучила такой кадр: 50-летний Дэвид хватает груди Лайзы и, обращаясь к Руби, говорит: «Каждое утро я просыпаюсь вот с этим соском во рту». В какой-то момент интервьюеру даже пришлось оттаскивать своих гостей друг от друга, умоляя прекратить поцелуи: «Перестаньте целоваться, это уже чересчур» [ 12 ].

В данном случае журналист обыгрывает сюжет из жизни артистической богемы, что само по себе как бы служит ему извинительным для нарушения этических норм обстоятельством. Однако то же самое скоморошничество свойственно новомодной прессе даже тогда, когда речь идет о гораздо более серьезных вещах - например, о проблеме безопасности на дорогах и улицах городов и поселков в связи с употреблением алкоголя водителями автотранспортных средств. В частности, газета «Вечерний Саранск» публикует расширенную заметку с характерным названием «Выпей пивка для авто-рывка!» и с таким содержанием: «На минувшей неделе российский минздрав принял поистине эпохальное постановление, разрешив российским водителям пить за рулем. Немного, конечно, но сам факт перехода от кристальной трезвости на дорогах к легальному состоянию подшофе вызвал неоднозначную реакцию медиков и, прежде всего, сотрудников ГИБДД. Вообще-то в этом решении нет ничего экстраординарного. Россия просто сделала еще один шаг к европейским стандартам, где автолюбители пьют уже давно. Теперь же и наш шофер может позволить себе принять на грудь «пять капель» водки, бокал вина или бутылочку пива» [ 5 ].

Процитированная заметка появилась не в каком-нибудь «Сатириконе», а на страницах общественно-политической газеты, и в принципе она посвящена весьма злободневной социальной проблеме, напрямую связанной с задачей самосохранения человека (водителя и пешехода). Но ерническими фразами, которыми журналист перемежает нейтрально написанные фрагменты публикации, фактически дезавуируется элемент полезности для массовой аудитории социально значимой информации, долженствующей в конечном итоге пробудить серьезную озабоченность в общественном мнении принятым управленцами неблагоприятным для жизни индивидов решением;

в) отсутствие конструктивного элемента, означающего практическое стремление или абстрактное намерение автора публикации организационно повлиять на отображенную им ситуацию, чтобы выправить ее в благоприятную для индивида сторону.

О том, как могут сегодняшние журналисты, зацикленные на новомодной теории прессы (якобы должной лишь «информировать» о жизни, но ни коим образом в нее не вмешиваться), уходить от социальной (прагматической) ответственности за происходящее в действительности, красноречиво свидетельствует написанная нейтральным стилем расширенная заметка, поводом для которой послужил кошмарный случай, происшедший в Саранске. (На игравшего на улице, возле своего дома, 7-летнего мальчика напал и покусал его гулявший без привязи громадный «ручной» волк, которого потехи ради завел сосед-охотник). В конце заметки автор скупо заключает: «Соседи уже давно смирились, что около их домов свободно разгуливает лесной хищник. В принципе, на месте Димы Дудкина мог оказаться любой из них» [ 7 ].

Подобную заметку вполне можно считать показательным образцом преднамеренного невмешательства прессы в негативную природу социального факта без явно напрашивающейся в данном случае жесткой апелляции к городской власти, попустительствующей опасным шалостям не соблюдающего общепринятые нормы взрослого гражданина.

У читательской аудитории, особенно российской, привыкшей почти за целый век к активному поведению прессы, исключительно заботившейся о последствиях своих писаний, ничего, кроме раздражения, такой подход не вызывает, потому что он делает публицистическую информацию кричащего толка организационно оскопленной. Ведь даже в новых общественных условиях публицистическая информация без пропагандистско-агитационного элемента («за» - хорошее и «против» - плохого) с естественным напуском позитивной или негативной экзальтации, которая утверждает доброе или отрицает злое, является алогичным отклонением от самой природы журналистики.

3. Вредная (открыто-аморальная) информация, которая в значительной степени уменьшает возможности самосохранения человека и замедляет его развитие. Публикаций подобного рода также предостаточно в современной прессе, особенно в тех периодических изданиях, которые постоянно афишируют свое постсоветское возникновение, не увязываемое с тоталитарным прошлым.

К основным признакам вредной информации необходимо отнести следующие:

а) сокрытие в тексте публикации сущности или ряда важнейших характеристик события (явления), о котором необходимо повествовать, но при этом как бы можно опустить отдельный фактурный пласт в целях манипуляции общественным мнением.

К этому ряду следует отнести, например, умеренно-сдержанную и нарочито-успокоительную (до выступления главы государства по всесоюзному телевидению) информацию в центральных газетах о Чернобыльской аварии, которая, по существу, скрывала истинные размеры катастрофы с чрезвычайно опасными последствиями для сотен тысяч людей; или помпезное описание в мордовской прессе торжественной процедуры зажигания большим начальством очередной газовой трубы на селе без ссылки или оговорки о том, что подключиться к этой трубе и реально пользоваться проведенным газом в том же селе смогут лишь 15 дворов из 150 в силу безденежья основной части его жителей;

б) наличие в тексте публикации дезинформации, или искажения сущности события (явления), которое преподносится в прямо противоположном смысле тому, что на самом деле можно ожидать от него в конечном итоге.

К этому публицистическому ряду следует, например, отнести словоохотливые журналистские описания в центральных газетах начала 90-х годов всех мыслимых и немыслимых благ для граждан от приватизации государственной собственности, в результате которой каждый россиянин сможет приобрести по две автомашины «Волга» на брата, а владеющий акциями работник предприятия никогда не будет уволен. Чем эти обещания самих приватизаторов и пропагандировавших эту идею журналистов на деле обернулись, большинство россиян хорошо теперь знают и без публикаций в прессе;

в) присутствие в тексте публикации пафоса разрушения, связанного с изощренным циничным низложением высоких человеческих понятий - истины, добра, справедливости, патриотизма, любви, чести, достоинства и других макроконструктов этического ряда, которое достигается постоянным нагнетанием газетно-журнальных объемов так называемой «чернухи».

В этот ряд следует определить, прежде всего, информацию с воинственно-мещанской трактовкой, нацеленной против исторической памяти народа: например, недавно по местному коммерческому радиоканалу, в антракте среди легкой музыки, прозвучала реклама импортной спортивной обуви: «Был бы жив Чапаев Вася, если б плавал в «Адидасе»!».

Как известно, доперестроечная публицистика производила социальную информацию, характер которой обусловливался ведущим в то время морально-творческим принципом: больше света - меньше тени. Нынешняя публицистика в подавляющем большинстве производит социальную информацию, характер которой обусловливается обратным (аморально-творческим) принципом: меньше света - больше тени. Особенно это свойственно новомодной прессе, быстро преуспевшей в Мордовии в 90-х гг. и отличавшейся вызывающе-негативным восприятием социального опыта прошлых лет, а именно: традиционно-коллективистских норм быта, морали, психологии, долгие годы укоренявшихся в стране.

На страницах новомодных газет могут поиздеваться над слезами женщины-депутата, оброненными по поводу погибших в Чечне земляков, определить Конституционному суду республики место в утепленном туалете председателя парламента, выдать на публику красочно изложенные советы начинающим лесбиянкам, поведать об изнасиловании учащимся-подростком древней старушки, сообщить о заразившем молодую прихожанку сифилисом священнике и, наконец, аршинным заголовком оповестить читающую публику о том, что из городского морга украли мужские гениталии...

Известно, что как в искусстве, так и в публицистике решающим критерием эффективности произведения было и остается чувство меры (авторское и редакторское). И оно ни при каких условиях не должно отступать от реалистических пропорций света (добра) и тени (зла). Отсюда следует, по нашему мнению, что «перебор негатива в газетном новоделе очень даже способен сработать на темные инстинкты в человеке и большими инъекциями бездуховности постепенно истончить нравственный иммунитет людского сообщества» [ 9, с. 66 ].

Дальше - больше: подобный «перебор негатива» в массовой коммуникации способен при столь частой повторяемости стать информационно-социальной нормой. Тем более, что такую негативную норму помогает столбить падкий на сенсации провинциальный обыватель, который быстро раскупает в киосках новомодные газеты, где даже «шапки» на открытие номера, а также заголовки первополосных публикаций обычно замешиваются на крови, мертвечине, сексе и др.:

- первая страница газеты «Вечерний Саранск»: помещены публикации под названиями «Кровавый передел Саранска. Двое убитых и трое раненых - первые жертвы очередной криминальной войны за перераспределение источников доходов»; «Убийство кочергой»; «Тайна расстрела туристов»;
- первая страница газеты «Столица С»: помещены публикации под названиями «Уголовно-политическое шоу: Николай Медведев козыряет смертью своего родителя»; «В Мордовии обнаружены еще трое зараженных СПИДом»; «Вчера в Саранске убит Сергей Горемыкин»;
- первая страница газеты «Республика молодая»: помещены публикации под названиями «Если все жены подадут на алименты - станем богаче?»; «Врачи «задушили» моего сына», - считает инсарская учительница»; «Кровавые танцы».

В результате можно констатировать: вредная информация, продуцируемая в прогрессирующем количестве отечественной медиа-сферой, постепенно инъекцирует в сознание больших масс людей неправильные нравственные ориентиры, которые являются ущербными не только для их развития, но даже для самосохранения. Ведь такая информация незаметно снижает порог жизненных запросов этих людей, которые начинают смиренно довольствоваться все меньшим количеством достающихся им при распределении и обмене материальных и духовных благ даже по сравнению с прошлыми временами, то есть соглашаться с быстро ухудшающимся качеством своей жизни.

Такая аномальная ситуация является отражением уже не прогресса и даже не стагнации, а самого настоящего морального регресса, при котором невозможно осуществить какие-либо значительные шаги для реализации потребностей людского сообщества в самосохранении и развитии. И этот нисходящий для человека путь вполне возможен при «содействии» прессы в том случае, если она будет насыщена вредной информацией, которая обслуживает не социальную и духовную, а биологическую структуру человека, на уровне рефлексов и инстинктов (не «верх», а «низ» - по терминологии М. М. Бахтина). Все это как раз и характерно сегодня для большей части информационного пространства как в России, так и в Мордовии.

Неслучайно любое цивилизованное общество вырабатывает механизмы защиты духовного здоровья своих граждан от токсичного воздействия ингредиентов вредной информации, насаждающей конвейерным способом в массовом сознании примат «биологического» над «социальным» и «духовным». В качестве примера можно привести выдержанные места из Канонов журналистики, принятых в 1923 году Американским обществом редакторов газет. К примеру, один из канонов под названием «Благопристойность» гласит: «Газета не способна избежать обвинения в неискренности, если она, заявляя о приверженности высокому моральному идеалу, подает своим поведением прямо противоположный пример: публикует подробности совершения преступлений или живописует порок, что отнюдь не идет обществу на пользу; … намеренное потворство порочным инстинктам должно встречать решительный отпор общества и безоговорочно осуждаться большинством профессионалов» [ 1, с. 237 ].

Засорение общественной атмосферы вредной информацией интенсивно происходит и по линии рекламы, которая за короткий срок заполонила в нашей стране все ниши человеческого бытия. И если не ставить государственно-общественные барьеры на пути негативной рекламы, то ее вредность может идти по нарастающей и достигать при этом колоссальных размеров.

Во-первых, негативная реклама, особенно импортного производства, обладает духовно-разрушительными свойствами: она способствует проведению антиментальной агрессии, переиначивая сложившиеся в России традиции, подтачивая нормы морали, вытесняя родной язык, насаждая вестернизированный образ жизни, что проявляется, к примеру, в бесчисленных телевизионных сюжетах про различные сорта пива - «Клинское», «Старый мельник», «Три медведя», «Бочкарев», «Золотая бочка», «Красный восток», «Солодов», «Балтика», «Пит», «Толстяк», «Макарий».

Скрытая цель «пивной рекламы», в сущности, заключается в массированной пропаганде среди россиян бездумного стиля жизни, высшая ценность которого состоит в «кайфовом» времяпрепровождении за бутылкой дрожжевого напитка с одной-единственной проблемой: «Кто идет за «Клинским»?». Судя по этой рекламе, можно, оказывается, ради вожделенного глотка пива приостановить цирковой номер с «распиленной» ассистенткой, забросить ремонт собственного автомобиля, опоздать на старт космической ракеты, брызнуть изо рта в лицо обратившейся к тебе женщине, украдкой выпить из бокала у ближнего, забыть про свидание с любимой девушкой, то есть легко отрешиться от моральных обязательств и всякого рода приличий.

Если вернуться к первоначально заявленной цели человеческого бытия - самосохранению, то этой цели никак не может соответствовать подобный рекламный накат на аудиторию. Посредством широкомасштабной пивной рекламы сейчас в России происходит откровенное приобщение подростков от 14 до 18 лет к алкоголю, ведь пиво стоит недорого, а чтобы опьянеть еще неокрепшему организму, достаточно двух бутылок. Показательным примером является реклама в газете «Московский комсомолец в Саранске», которая для пропаганды полюбившегося редакции сорта пива объявила среди молодежи конкурс стихов под рубрикой «Пивные перлы для «Макария»: «В юности «Макарий» пей, захвати с собой друзей. Пей «Макарий» в старости, вспомнишь много радости!».

Во-вторых, негативная реклама экспансирует в информационное пространство неэтичные ее образцы, широко использующие вербально-визуальные секс-шоки на западный манер. Например, в одном из рекламных телероликов, регулярно демонстрированном в специальных блок-передачах Гостелерадиокомпании «Мордовия», старообразная дама степенно выдает кулинарные советы группе хихикающих девиц. Когда она утробным голосом произносит слова: «Милые дамы, тема сегодняшнего занятия - как завоевать…», слушательницы со сладострастным смешком тут же ее перебивают: «Мужика!». Назидательно исправив «мужика» на «мужчину», наставница продолжает: «Запомните, путь к сердцу мужчины лежит через цимус!». Девицы снова заходятся будуарным хихиканьем, но дама опять поправляет их с намеком - это, мол, не то, что вы думаете. Оказывается, весь этот цинично-пошлый диалог призван рекламировать производимый в нашей республике майонез «Цимус», который представлен в слогане последним штрихом к кулинарному шедевру.

Суммируя сказанное, следует подчеркнуть фактическое наличие явных признаков глубокого кризиса отечественной информационной культуры, который вреден не только для развития, но и для самосохранения общества. Ведь в такой информационно-«культурной» ауре, где вредная и бесполезная информация в медиа-сфере значительно превосходят в объемах полезную информацию, индивиду обеспечено постепенное разрушение личности, поскольку последняя обречена незаметно переходить в столь низкий строй души, который, по словам А. М. Горького, «низводит человеческое «я» на плоскость, с которой оно уже не может заметить разницы между смертью на костре и потоплением в помойной яме» [ 6, с. 251-252 ].

ВЫВОДЫ

Уровень информационной культуры, воспроизводимой (в простом и расширенном вариантах) на конвейере современной прессы, в большинстве случаев зависит от степени нравственно-профессиональной ее готовности работать на две основные цели, стоящие перед человечеством, - самосохранение и развитие, которые совпадают с основными инстинктами и потребностями индивидов, социальных групп и всего общества.

Самая разнообразная социальная информация, которая трактуется как сообщение, осведомление о положении дел, сведения о чем-либо, передаваемые людьми, в системе массовой коммуникации в зависимости от уровня нравственной зрелости ее производителей и потребителей может быть тройственно функциональной: а) способствовать достижению целей самосохранения и развития общества; б) препятствовать этому процессу; в) сохранять по отношению к нему инструментальную нейтральность.

В первом случае (а) социальную информацию с точки зрения ее «моральности», или «культурности» следует называть полезной, во втором (б) - вредной, в третьем случае (в) - бесполезной; разделение этой информации по указанным критериям осуществляется в соответствии с наличием в ней полноты, достоверности, новизны, ценности; присутствие или отсутствие этих качеств (в различных пропорциях) превращает публицистическую информацию в три названные выше разновидности - полезную, бесполезную и вредную.

Каждый обозначенный вид информации имеет свои признаки и свойства, по которым интеллектуально подготовленный читатель, зритель, слушатель может их распознавать с целью последующего полного или частичного восприятия:

полезной информации свойственны социальность фактуры и цельность замысла, деловой (не ернический!) стиль, конструктивное резюме, или моральный «приговор», раскрытие сущности события (явления), отсутствие дезинформации, наличие в тексте пафоса созидания (не разрушения!), авторская рефлексия в содержании публикации;
бесполезной информации свойственны внесоциальность фактуры и бесцельность (узость) замысла, ернический (не деловой!) стиль, отсутствие конструктивного элемента, или морального «приговора»;
вредной информации свойственны сокрытие сущности или ряда важнейших характеристик события (явления), наличие дезинформации, или искажения сущности события (явления), присутствие в тексте пафоса разрушения (не созидания!).

В сегодняшней медиа-сфере наличествует значительное (в объемах) преобладание вредной и бесполезной разновидностей социальной информации над полезной, что свидетельствует, во-первых, о наличии серьезного информационного кризиса в переходном социуме, не способствующего самосохранению и развитию людского сообщества как в Центре, так и на Периферии, и, во-вторых, о стойком неблагополучии в этической сфере журналистской деятельности.

Более полувека назад, защищаясь от возможной информационно-культурной недостаточности, которая возникает не только от отставания в техническом прогрессе, но и от несовершенства этических и правовых механизмов регуляции и саморегуляции медиа-сферы, мировое сообщество облекло необходимость получения и распространения информации во всеобщее право человека (гражданина): «Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами независимо от государственных границ» [ 39, с. 100-101 ].

Это ключевое для реализации информационного интереса положение записано во Всеобщей декларации прав человека. При этом каждое подписавшее декларацию государство обязывалось выстроить четко действующую систему обеспечения информационного права человека, существования которой, к сожалению, нельзя с твердой уверенностью констатировать в переходном социуме. И если это право остается декларативным, несмотря на наличие специальных законов, тогда и общество является формально демократическим, а значит и «моральным» по внешним, а не внутренним признакам.

Для преодоления формальной нравственности в людском сообществе и перехода его на сущностную нравственность необходима в качестве одного из решающих факторов грамотно выстроенная государственная информационная политика с гармонично встроенным в нее этико-журналистским компонентом. Эта политика должна решительно адсорбировать бесполезную и вредную информацию и, наоборот, последовательно культивировать полезную для граждан информацию, помогающую им самосохраняться и развиваться.

Вопросы для самопроверки

Что является в этическом плане основной задачей информационно-вещательной деятельности в обществе?
Какое содержание вкладывается в понятие «информационная культура»?
Какие конструкты (векторы) общественного бытия лежат в основе этической классификации социально значимой информации, производимой и тиражируемой прессой?
По каким критериям определяются основные признаки а) «полезной», б) «бесполезной», в) «вредной» (для самосохранения и развития общества) массовой информации?
Что подразумевается в журналистике под понятием «рефлексия содержания» публицистического произведения?
Какие позитивные и негативные (с позиций общественной морали) тенденции характерны для сегодняшней рекламы, транслируемой в прессе?
Каким образом сочетаются информационная культура граждан и социально-профессиональный уровень работника прессы?

Приложения

Авраамов Д. С. Профессиональная этика журналистики. - М.: Мысль, 1991. - 255 с.
Блок А. А. Ирония (Фрагменты статьи. 1908 год) // Журналист. - 1993. - № 5. - С. 3-5.
Воробьев Г. Г. Твоя информационная культура. - М.: Мол. гвардия, 1988. - 303 с.
Всеобщая декларация прав человека // Социум. - 1991. - № 12. - С. 97-125.
Выпей пивка для авто-рывка! // Вечерний Саранск. - 2003. - 30 июля.
Горький А. М. Разрушение личности / Собр. соч. В 16 т. - М.: Правда, 1979. - Т. 16. - С. 219-271.
«Домашний» волк напал на мальчика // Вечерний Саранск. - 1999. - 21 янв.
Ивашкин Н. Воскрешение лазером // Известия Мордовии. - 1999. - 23 дек.
Киричек П. Н. Газетный новодел в провинции, или эссе о модернизме в публицистике // Тонус [Казань]. - 2000. - № 5. - С. 58-67.
Киричек П. Н. Факты и мысли разные нужны, или Кризис информационной культуры // Феникс [Саранск]. - 2001. - № 1. - С. 158-162.
Ломоносов М. В. Рассуждение об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенное для поддержания свободы философии / Ломоносов М. В. Избр. произв. В 2 т. - М.: Мысль, 1986. - Т. 1. - С. 217-218.
Минелли перебрала с сексом // Жизнь [Мордовия]. - 2003. - 22 июля.
Обновление морали и перспективы этики. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. - 262 с.
Полупьянов С. Жилищные договора ущемляют права граждан // Столица С [Саранск]. - 1998. - 17 июля.
Российская социологическая энциклопедия. - М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА^М, 1998. - 672 с.
Рыжков В. Безразличие большинства // Литературная газета. - 2003. - 4-10 июня.
Седов А. Москали взяли Украину на прокорм // Комсомольская правда. - 2003. - 6 авг.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, анализ качественного состояния журналистской этики в переходном социуме, каким сейчас является пореформенная Россия, а также экспертиза ведущих мотивов профессиональной трансформации масс-медийного этоса, позволяют сделать главный вывод: социально-воспроизводственная роль прессы в отношении общественной, групповой, индивидуальной морали заметно возрастает в условиях перехода из информационного режима в информационный рынок. В этой ситуации профессионально-этические нормы журналистской работы превращаются в существенный фактор политической, экономической и культурной жизнедеятельности российских граждан, тесно связанный с необходимостью социальной их адаптации как в Центре, так и на Периферии к новым формам общественного устройства.

В принципе не только диктатура закона, как принято сейчас утверждать, но и диктатура высокой морали, особенно в обществе традиционного типа, характерного для российского менталитета, является одним из базисных условий его устойчивого самосохранения и цивилизованного развития. Нравственные ценности служат основой для гармонизации социальных отношений, установления и поддержания стабильной общественной атмосферы, необходимой для позитивных эволюционных изменений в различных сферах жизнедеятельности людского сообщества.

Сознавая свою роль - производителя и ретранслятора вербально-визуальных образцов морали, предназначенных для массового тиражирования, - современная пресса стремится функционально соответствовать поступательному движению нравственного прогресса, в целом утверждая примат добра над злом. Несмотря на активно происходящую в рыночных условиях коммерциализацию информационно-вещательной деятельности, единый профессиональный этос у российских журналистов все-таки существует, причем не в абстрактном, а в конкретном плане.

В реальной журналистской практике действует стандартный набор неформальных и некодифицированных норм и правил, принимаемых непосредственно в самих творческих коллективах (редакциях, телерадиокомпаниях, информационных и рекламных агентствах). Расширяется свод этических документов, регламентирующих деятельность отечественных средств массовой информации. В последние годы к Кодексу профессиональной этики российского журналиста (1994 г.) добавились декларация московской Хартии журналистов (1994 г.), декларация российской Хартии телерадиовещателей (1998 г.) и декларация российской Гильдии судебных репортеров (2001 г.), что благотворно влияет на процесс санации и гармонизации информационной среды в стране.

Под воздействием кардинальных политических, экономических, социальных перемен в России осуществляется корректировка нравственных принципов журналистской деятельности, что находит свое отражение в современных теориях прессы. В частности, меняется соотношение общечеловеческого, классового и профессионального в журналистской морали, происходят структурно-функциональные мутации профессиональной и служебной этики информационно-вещательной деятельности, связанные с фактической неопределенностью в переходном обществе фундаментальных основ человеческого бытия.

В недавнем прошлом приоритет в части этической регуляции журналистской работы принадлежал системе идеологического контроля вышестоящих органов партийно-советской власти, чьими изданиями прежде всего являлись средства массовой информации (контроль «извне»). В сегодняшнем настоящем основным гарантом нравственного поведения масс-медиа становится, в первую очередь, самоконтроль творческого коллектива (редакции, телерадиокомпании, информационного или рекламного агентства) и отдельного журналиста в границах собственной деятельности (контроль «изнутри»).

Все это неизбежно приводит к созданию в отечественной медиасреде системы этического самоконтроля, в связи с чем в рамках Союза журналистов России образуются органы общественного надзора за соблюдением работниками средств массовой информации положений (требований) Кодекса профессиональной этики российского журналиста. Таковыми органами в нашей стране с недавних пор являются:

во-первых, Совет по профессиональной этике Союза журналистов России;
во-вторых, Советы по профессиональной этике республиканских (в составе Российской Федерации), краевых, областных журналистских союзов, Союзов журналистов городов Москвы и Санкт-Петербурга.

Аналогичный Совет по профессиональной этике создан в 2003 году и при Союзе журналистов Республики Мордовии на его очередном съезде. Руководствуются названные органы специально принятым на съезде журналистов Российской Федерации «Положением о принципах и системе общественного контроля за соблюдением журналистами положений Кодекса профессиональной этики российского журналиста».

Помимо упомянутых советов по этике, Федеративный Совет Союза журналистов России учредил Большое Жюри СЖР, исходя из того, что любые попытки установления норм и руководящих принципов профессии должны исходить от самих журналистов и формироваться с учетом мирового и отечественного опыта, совершенствуясь по мере развития цивилизованных, справедливых и честных отношений в сфере массовой информации. Согласно принятому съездом «Положению о Большом Жюри Союза журналистов России», оно является корпоративным институтом гражданского общества, рассматривающим конфликтные ситуации нравственно-этического характера, возникающие в журналистском сообществе в связи с исполнением журналистами своих профессиональных обязанностей.

В общем, серьезные намерения по наведению надлежащего этического порядка в отечественной медиа-сфере уже обозначены, а потенциально реализующие их организационно-содержательные меры конкретно предприняты в начале ХХI века самим журналистским сообществом. Дело остается за ответной реакцией общества в целом и, прежде всего, государства, которое должно быть заинтересовано в формировании и проведении грамотно выстроенной и умело реализуемой информационной политики, нацеленной на социальный, политический, экономический, нравственный прогресс во всех сферах общественной жизни.

К сожалению, приходится констатировать, что подобной государственной информационной политики сегодня ни в Центре, ни на Периферии еще не существует, хотя соответствующие государственные службы и работающие в них чиновники имеются в немалом количестве. И если говорить в обобщенном виде, то с их стороны сейчас проглядывают, в основном, неумелые попытки такую профильную политику осуществлять, которые не идут дальше стихийных импровизаций, преследующих, как правило, две тактические, обычно увязанные с выборными кампаниями, цели:

еще сильнее «прикормить» лояльные к правящей политической группировке периодические издания и телевизионные и радиовещательные каналы (субсидировать дотациями из госбюджета, устанавливать налоговые льготы, снижать арендную плату за помещения, уменьшать тарифы на телефонную и иную связь и т. д.);
еще больше «притеснить» оппозиционные правящей политической группировке средства массовой информации (отлучить от издания в местных типографиях, «задушить» всевозможными налогами, затревожить судебными исками и т. д.).

Названных целей гораздо успешнее удается достигнуть не на столичном, а на региональном уровне, в силу меньшей (легко объяснимой!) дистанционности прессы от власти. Это, конечно же, не может служить достойным для подражания образцом в условиях перехода российского общества из индустриальной (постиндустриальной) стадии развития в информационную.

Действительно, в переходном обществе, как никогда ранее, необходимо наличие тщательно разработанной и всесторонне продуманной государственной информационной политики во всех секторах масс-медиа. Такая политика должна включать в себя как важную составную часть этико-правовой механизм «внешнего» регулирования и «внутреннего» саморегулирования журналистской деятельности, поставляющей обществу в массовых объемах самую разнообразную информацию социально значимого толка.

В качестве конкретных рациональных советов можно сегодня предложить:

во-первых, повсеместное создание специальных комиссий по средствам массовой информации при региональных парламентах и правительствах;
во-вторых, повсеместную организацию наблюдательных советов на федеральном и региональном телерадиовещании;
в-третьих, повсеместное внедрение (по примеру скандинавских стран) социологически и даже математически просчитанной технологии выделения субсидий печатным и электронным средствам массовой информации из государственного бюджета с учетом соблюдения (нарушения) ими этических правил и правовых уложений в сфере журналистики.

Если на первых порах сделать хотя бы эти практические шаги, появится шанс выйти в ближайшем времени на четко работающую этико-правовую систему в области информационной культуры, которая будет не только устранять, но и упреждать периодически возникающие здесь кризисы.

Приложение 1.