Обряды (institutiones, Unndterweisung), установленные после венчания великого князя 5 страница

Исповедь ²⁸¹

Хотя исповедь и полагается по их уставу, однако простой народ думает, что это дело государей и что она преимущественно приличествует знатным господам и наиболее именитым (praestantiores, ansehlich) мужам. Исповедуются около праздника пасхи с великим сердечным сокрушением и благоговением. Исповедующий вместе с исповедующимся становятся посредине храма, обратив лицо к какой-нибудь иконе, нарочно для этого поставленной. Затем по окончании исповеди и наложения, сообразно с родом греха, покаяния они преклоняются перед этой иконой (НГ и сложив вместе три первых пальца), осеняют крестным знамением лоб и грудь (НГ и плечи) и, наконец, с громким стенанием восклицают: “Иисусе Христе, сыне божий, помилуй нас!” — ибо эта молитва у них общепринята. [102] Некоторым в качестве покаяния назначаются посты, другим — определенные молитвы, ибо молитву господню (НГ в простом народе) знают весьма немногие; некоторых, свершивших какой-нибудь слишком тяжкий грех, они омывают водой. Именно, в праздник богоявления (Epiphania Domini, der heilligen drey Khuenig Tag) они черпают проточной воды и, освятив ее, хранят целый год в храме для очищения и омовения наиболее тяжких прегрешений. Далее, грех, совершенный в день субботний, они считают более легким и налагают за него менее покаяния. Существует множество причин, к тому же совершенно ничтожных, по которым у них запрещается вход в церковь, однако недопущенные становятся обычно у дверей и оттуда видят и слышат священнодействие так же, как если бы они были в храме.

Тот, кто будет спать с женой своей и после определенного времени не омоется, не дерзает в тот день вступать в храм (НГ Тот, кто спал со своей женой до полуночи, может, омывшись, идти в церковь; тот же, кто после полуночи — нет.) ²⁸².

Причащение

Причащаются они под обоими видами, соединяя (НГ до освящения) хлеб с вином, то есть тело с кровью (НГ Хлебов приносится столько, сколько явилось причащающихся, и один для священника. Это маленькие караваи, в середине которых сверху выдавлены какие-то буквы. Этот кусок священник вырезает с молитвой в виде четырехугольника и кладет на блюдо — он предназначается для священника. Из хлеба, предназначенного для причащающихся, он вырезает сбоку треугольный кусочек и кладет его к остальным на блюдо. В свое время он кладет их все в чашу и добавляет вино и воду.). Священник берет лжицею частицу из чаши и подает ее причащаемуся. Всякий может принимать тело господне столько раз в году, сколько ему будет угодно, но при условии предварительной исповеди; впрочем, у них есть для того и установленное время — около праздника пасхи. Они дают причастие семилетним детям, говоря, что в этом возрасте человек уже может грешить. Если ребенок болен [или отходит], так что он не в состоянии принять хлеба, то ему вливают (НГ в рот) каплю из чаши. Святые тайны освящаются для причастия только во время богослужения, для больных же они освящаются в четверг на страстной неделе и сохраняются весь год. А когда потребуется, священник берет оттуда частицу, которую кладет в вино и, хорошо смочив, дает больному, затем он прибавляет немного теплой воды.

Ни один из монахов и священников не отправляет канонические [как они говорят] часы (canonicae horae; sein aufgesetzte tagzeit) иначе, как имея перед собой образ, и к нему всякий раз прикасается с великим благоговением. Если кто выносит образ на люди, то высоко поднимает его в руках, и все проходящие усердно чтут его, обнажая голову, знаменуясь крестом и кланяясь. Евангельские книги они полагают только в почетных местах, как священную вещь, и не прикасаются к ним руками, если прежде не осенят себя крестом и не выкажут почтения, обнажая и склоняя голову, затем только берут их в руки с величайшим благоговением. Также и хлеб, даже до того как он, по нашим понятиям, освящен положенными словами, они проносят по церкви и с молитвой благоговейно преклоняются перед ним. [103]

Праздники

Именитые (НГ либо богатые) мужи чтут праздничные дни тем, что по окончании богослужения устрояют пиршество и пьянство и облекаются в более нарядное одеяние, а простой народ, слуги (domestici) и рабы (НГ бедняки) по большей части работают, говоря, что праздничать и воздерживаться от работы — дело господское ²⁸³. Граждане и ремесленники (mechanici, Handtwerchsleut) ²⁸⁴ присутствуют на богослужении, по окончании которого возвращаются к работе, считая, что заняться работой более богоугодно, чем попусту растрачивать достаток и время на питье, игру и тому подобные дела. Человеку простого звания воспрещены напитки: пиво и мед, но все же им позволено пить в некоторые особо торжественные дни, как например, рождество господне (НГ масленица (Faschang)), праздник пасхи, пятидесятница и некоторые другие, в которые они воздерживаются от работы, конечно, не из набожности, а скорее для пьянства (НГ Когда меня по моей просьбе в первый раз провожали в церковь в крепости на успение богоматери (unser Frawen Schiedung Tag), я видел, как у крепостного рва работало много бедных крестьян).

Праздник троицы они справляют в понедельник во время праздника пятидесятницы. В восьмой же день (НГ В воскресенье после) пятидесятницы — праздник всех святых. А день тела Христова, как это в обычае у нас, они не чтут ²⁸⁵.

[При клятвах и ругательствах они редко употребляют имя господне, а] когда клянутся, то подтверждают свои слова и обещания целованием креста. Обычное их ругательство, как и у венгров, такое: “Пусть собака спит с твоей матерью” и т. д.

[Осеняя себя крестным знамением, они делают это правой рукой как бы уколом прикасаясь сперва ко лбу, потом к груди, затем к правой и, наконец, к левой ее стороне, образуя таким образом крест. Если кто-нибудь водит рукой иначе, то они считают его не за единоверца, а за иностранца; я помню, как они обозвали этим именем меня и бранили за то, что я, не зная об этом обряде, водил рукой иначе.]

Чистилище ²⁸⁶

Никто из них не верит в чистилище, говоря, что у каждого усопшего есть свое место по его заслугам; для благочестивых оно назначено светлое, вместе с милостивыми ангелами, а для нечестивцев — темное, покрытое густым мраком, вместе со страшными ангелами; здесь они ожидают страшного суда. Ввиду (такого) места и милостивых ангелов (одни) души познают благодать божью и всякое время призывают судный день, а другие — наоборот. И они полагают, что душа, отделившись от тела, не подлежит наказанию, ибо если душа осквернила себя, находясь в теле, то и искуплению она должна подвергнуться вместе с телом. Что же касается заупокойной службы, которую они справляют по умершим, то они веруют, что этим возможно вымолить и добиться для душ более сносного места, находясь в котором им было бы легче ожидать будущего суда. Святой водой никто не кропит себя сам, а может получить окропление только от священника. Кладбищ для погребения тел они не освящают, ибо говорят, что земля сама освящается помазанными и освященными телами, а не тела землей. [104]

Почитание святых

Среди святых они особенно чтут Николая Барийского (НГ покоящегося в Бари, в королевстве Неаполитанском) ²⁸⁷ и ежедневно рассказывают о его многочисленных чудесах. Приведу одно из них, которое случилось немного лет назад. Некий (НГ московит) Михаил Кизалецкий (Kyzaletzki), муж знатный (magnus) и храбрый, преследовал в бою с татарами одного именитого (magni nominis, nambhafft) татарина, спасавшегося от него; видя, что лошадь не может бежать быстрее и он не сумеет догнать его, Михаил сказал: “Николай, дай мне догнать эту собаку”. Татарин, слыша это, в ужасе воскликнул: “Николай, если он догонит меня с твоей помощью, то ты не совершишь никакого чуда; если же спасешь от преследования меня, чуждого твоей вере, велико будет имя твое”. Говорят, лошадь Михаила стала, и [105] татарин ускользнул; а затем будто бы этот татарин за свое спасение приносил ежегодно, пока был жив, Николаю определенное количество мер меда (НГ для раздачи бедным) и столько же мер посылал Михаилу также в память своего избавления, присоединяя к ним еще и богатое платье из куньего меха.

Пост

В четыредесятницу они постятся семь недель подряд (НГ называя это великим постом). В первую (неделю), которая у них называется Syrna, т. е. “сырная” (caseacea), они едят молочное; в последующие же недели все они, кроме путешествующих, воздерживаются даже от рыбы. Некоторые принимают пищу только по воскресеньям и субботам, а в остальные дни воздерживаются от всякой пищи. Некоторые же принимают пищу по воскресеньям, вторникам, четвергам и субботам, а воздерживаются три дня. Есть очень много и таких, которые в понедельник, среду и пятницу довольствуются куском хлеба с водой. Остальные посты в году они соблюдают не так строго; постятся же они начиная с восьмого дня по пятидесятнице (НГ понедельника после троицы), на который у них приходится праздник всех святых, и до праздника Петра и Павла; этот пост называется петровским. Затем у них есть пост Пресвятой девы, с первого августа до успения Марии. Также Филиппов пост в продолжение шести недель перед рождеством Христовым ²⁸⁸; Филипповым он именуется потому, что согласно их календарю начало его приходится на Филиппов день (НГ 14 декабря). Наконец, если праздник Петра и Павла, а также успения придется на среду или пятницу, то тогда и в этот день они не вкушают мяса. Они не чествуют постом кануна ни одного святого, кроме усекновения главы святого Иоанна, которое справляют ежегодно 29 августа. Если в великом посту четыредесятницы случится какой-нибудь торжественный день, как например (НГ Матфеев день или) благовещения Марии ²⁸⁹, то тогда они употребляют в пищу рыбу. На монахов же наложены посты, гораздо более строгие и тяжелые, и им приходится довольствоваться квасом, то есть кислым питьем, и водой, смешанной с закваской. И священникам в это время запрещены мед и пиво, хотя теперь все законы и уставы все более приходят в небрежение и нарушаются. Помимо поста они вкушают мясо в субботу, а в среду воздерживаются.

Учителя, которым они следуют, суть: Василий Великий, Григорий и Иоанн Хрисостом, которого они называют Slatausta, т. е. “золотые уста” ²⁹⁰. Проповедников у них нет; по их мнению, достаточно присутствовать при богослужении и слушать слова [Евангелий, посланий и других учителей], которые священник (НГ ежедневно) читает у них на родном языке. Сверх того, они рассчитывают тем самым избежать разницы во мнениях и ересей, которые по большей части рождаются от проповедей. В воскресенье они объявляют праздничные дни следующей недели и читают публичную исповедь. Кроме того, они считают правильным и непреложным для всех все, во что, как они видят, верит сам государь и что он думает.

В Москве мы (НГ конфиденциально) узнали, что константинопольский патриарх по просьбе самого московита прислал некоего монаха, по имени [106] Максимилиан, чтобы он по здравом суждении привел в порядок все книги, правила и отдельные уставы, относящиеся к вере. Когда Максимилиан исполнил это и, заметив много весьма тяжких заблуждений, объявил лично государю, что тот является совершенным схизматиком, так как не следует ни римскому, ни греческому закону — итак, повторяю, когда он сказал это, то, хотя государь очень благоволил к нему, он, говорят, исчез, а по мнению многих, его утопили ²⁹¹. За три года до нашего приезда в Московию некий греческий купец из Каффы, Марк ²⁹², как говорят, сказал то же самое и также был схвачен и убран с глаз долой, хотя турецкий посол крайне настойчиво ходатайствовал тогда за него. Грек Георгий, по прозвищу Малый, казнохранитель, канцлер (cancellarius, Cantzler) и главный советник государев, примкнувший к этому мнению и защищавший его, был немедленно за это отрешен от всех должностей и лишился государевой милости. Но так как государь никоим образом не мог обходиться без его услуг, то милость была ему возвращена, но приставлен он был к другой должности. Это был муж выдающейся учености и многосторонней опытности; в Московию он приехал с матерью государя. Государь до такой степени уважал его, что однажды, позвав его к себе больного, поручил нескольким своим первым и именитым советникам принести его в свои покои вместе с санками, в которых он сидел. Но когда его привезли во дворец, то он отказался, чтобы его несли по столь многочисленным и высоким лестницам; его сняли с саней, и он стал помаленьку подниматься к государю. Государь случайно увидел его и, придя в сильный гнев, велел положить его на носилки и принести к себе. Наконец, посоветовавшись с ним и окончив дело, он велел снести его на носилках по ступеням и распорядился впредь постоянно носить его как вверх, так и вниз (по лестнице) (НГ Когда я приехал в Московию во второй раз, я уже не застал этого Георгия Малого.).

Главная забота их духовенства состоит в том, чтобы приводить всех людей в свою веру. Монахи-отшельники давно уже привлекли в веру Христову значительную часть идолопоклонников, долго и усиленно сея у них слово божье. И по сей день отправляются они в разные страны, расположенные к северу и востоку, куда добраться возможно не иначе, как с величайшими трудами и, вследствие голода ²⁹³, опасностью для жизни, не надеясь получить от того никакой выгоды, которой и не ищут; подкрепляя иногда Христово учение и (своей) смертью, они ищут только свершить богоугодное дело, призвать на путь истины души многих, совращенных с него заблуждением, и приобрести их Христу ²⁹⁴.

Главный монастырь в Московии — Святой троицы, отстоящий от города Москвы на двенадцать немецких миль к западу (так! — А. Н.) ²⁹⁵. Похороненный там святой Сергий ²⁹⁶, говорят, совершает много чудес, и дабы почтить его, (туда) стекается поразительно много племен и народов. Там бывает часто сам государь, а простой народ собирается туда ежегодно по определенным дням, причем кормится от монастырских щедрот. Рассказывают, будто там есть такой медный котел, в котором варится особая пища, чаще всего овощи, и выходит так, что сколько бы народу там ни собралось, много ли, мало ли, пищи всегда остается столько, чтобы ею была сыта монастырская челядь, и никогда не бывает ни недостатка, ни излишка.

²⁹⁷ {Московиты похваляются, что они одни только истинные христиане, а нас осуждают как отступников от первоначальной церкви и [107] древних уставов. Поэтому если какой-нибудь человек нашей веры переходит к московитам добровольно или даже убегает к ним, желая якобы посмотреть и принять их веру, то они говорят, что его не следует отпускать или выдавать по требованию господина. Это стало мне известно благодаря одному удивительному случаю, который считаю нужным привести здесь. При моем (НГ вторичном) отправлении в Московию некий знатный краковский гражданин (НГ Михаил Майдль (Meydl), по прозвищу Вертел (Spies)) ²⁹⁸ поручил мне, а вернее, почти против моей воли отдал мне на руки одного молодого человека, происходившего из знатной фамилии Бетманов (Bethmani), по имени Эразм. Это был юноша не без образования, но до такой степени преданный пьянству, что иногда напивался до безумия и своими непрестанными попойками однажды вынудил меня приказать, чтобы его связали. И вот, удрученный сознанием своего проступка (НГ После этого, испросив у меня свои деньги — а мне поручили их его друзья — якобы для неких покупок), он однажды ночью бежал из города Москвы, сговорившись с тремя московитами и моим кучером-поляком. Переправившись через реку Оку, они двинулись к Азову (Asoph, Asow). Узнав об этом, государь немедленно разослал во все стороны [своих ездовых (veredarii), которые у него называются гонцами (gonecz) ²⁹⁹, чтобы вернуть беглеца. Те, встретив] караульных, которые расставлены в тех местах (НГ за Окой и Доном) из-за непрерывных набегов татар [рассказали им, что случилось, и убедили и этих караульных поехать на розыски беглецов]. Навстречу им попался человек, который сказал, что, пользуясь ночной темнотой, ускользнул от пятерых всадников, заставивших его показать им прямой путь на Азов. Так караульные напали на след и ночью заметили костер, который те зажгли. Тихо, наподобие змей, они подползли к лошадям беглецов, которые паслись, бродя вокруг места ночлега, и отогнали их подальше. А когда мой кучер проснулся и хотел привести обратно лошадей, отошедших слишком далеко, преследователи выскочили из травы и, грозя убить, если он издаст хоть малейший звук, связали его. Затем, когда они снова стали отгонять лошадей дальше, а их хотели привести обратно один, другой и третий из беглецов, они все по очереди были таким же способом схвачены из засады, кроме одного Эразма, который, когда на него напали, обнажил саблю и стал защищаться, зовя на помощь Станислава, — это было имя кучера. А когда тот ответил, что схвачен и связан, Эразм бросил саблю и воскликнул: “Раз ты схвачен, то и я не хочу ни быть на свободе, ни оставаться в живых!” И он сдался, хотя они находились всего в двух днях пути от Азова (НГ Московиты подозревали, что он бежал с моего ведома и по моему приказу.). Когда пленники были приведены обратно (НГ в Можайск) и я попросил государя, чтобы мне вернули моих людей (НГ изъявив готовность оплатить связанные с их поимкой издержки), он ответил, что нельзя никому выдавать человека, который перешел к московитам для восприятия истинной веры — как сказано выше, они утверждают, будто одни владеют ею. Все же кучера он мне скоро вернул. Когда же он отказался вернуть Эразма, я сказал приставленному ко мне распорядителю, который у них называется приставом, что плохо будут (НГ в чужих странах) думать и говорить о государе, если он станет отнимать у послов их слуг. А чтобы ни государь, ни я не могли навлечь на себя обвинение, я попросил позволить Эразму предстать пред его советниками в моем присутствии, дабы узнать об его желании лично от него. Когда это с согласия государя было исполнено, я спросил Эразма, из-за веры ли он желает остаться у [108] государя. Он подтвердил это, и я заметил: “Что посеешь, то и пожнешь” ³⁰⁰. Впоследствии, когда один литовец из свиты графа Нугарола стал отговаривать Эразма от его намерения, то получил от него в ответ, будто он боялся моей строгости. Тогда литовец предложил ему, не пожелает ли он вернуться, если граф примет его в свою свиту; Эразм согласился. Дело доложили графу, и тот спросил у меня, согласен ли я. Я ответил, что со своей стороны предоставляю ему полную свободу. Ибо я и сам желал устроить (дело так), чтобы родственники Эразма не истолковали случившегося иначе, чем это было на самом деле (НГ Великий князь также согласился отпустить Эразма с графом; с тем мы и отправились оттуда.).

Впрочем, обыкновенно к московитам убегают редко, и только те, кто не может жить в безопасности в другом месте (НГ или кто, ничего не зная об их обычаях, поверит их посулам и подаркам.). Таков был в наше время Северин Нордвед (Nordwed) ³⁰¹, адмирал (praefectus maris, Haubtman am Моer) у короля Дании Христиерна. Этот Северин был человеком воинственным, но готовым на всякое дело во имя дьявола; я (НГ встречался с ним в Дании и говорил с ним, да и) много о нем слышал [но из благоразумия все это опускаю]. Когда он узнал, что король своей жестокостью в Хольмии (Holmia), столице Шведского королевства, на их языке именуемой Стокгольмом (Stokholm), навлек на себя ненависть своих подданных и добровольно удалился из Датского королевства, то занял какое-то укрепление на острове Готланд (Gotlandia), который простирается на двенадцать немецких миль, откуда долгое время наводил страх на Балтийское море, не щадя никого и грабя одинаково друзей и врагов. Наконец, когда он уже боялся всех, смотревших на него как на общую напасть, и не находил ни одного места, где бы мог чувствовать себя в безопасности от засад, он взял с собой некоторое число разбойников и убежал к московиту на нескольких кораблях, прибыв в реку Нарву (Narva) к крепости московита Ивангороду (Iwanowgorod) ³⁰². Отсюда сухим путем он был (НГ уже без своих товарищей) отведен в Москву в тот же год, когда я там находился (НГ впрочем, и здесь пользы от него не было никакой); по ходатайству цесаря Карла V он был отпущен и, сраженный пулей, погиб у него на службе при осаде итальянского города Флоренции.} ²⁹⁷

Комментарии

268. Г. цитирует древнерусский перевод канонических “Ответов” киевского митрополита Иоанна II Продрома (1080—1089) черноризцу Иакову (публ.: РИБ. — Т. VI. — Стб. 1—20; греческий оригинал: РИБ. — Т. VI. — Стб. 323—346; о памятнике см.: Никольский Н. К. Материалы для повременного списка русских писателей и их сочинений. X—XI в. — Спб., 1906. — С. 211—225). Б. К., А. П.

269. Четыредесятница — великий пост, время строгого воздержания в течение семи недель, долженствующее, согласно христианскому учению, приготовить верующего к встрече праздника пасхи. Б. К.

270. Г. приводит перевод отдельных статей “Вопрошания” Кирика, иеромонаха и доместика новгородского Антониева монастыря, священников Саввы и Ильи и ответов новгородского епископа Нифонта (1129—1156), причем перевод осуществлен Г. по так называемой обычной редакции “Вопрошания” (Смирнов С. И. Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. — М., 1912. — С. 258. — Примеч. I; публ.: РИБ. — Т. VI. — Стб. 21—62). О памятнике см.: Смирнов С. И. Материалы... — С 257—281; Он же. Древнерусский духовник. — М., 1913. — С. 104—132. Б. К., А. П.

271. Кутья — ритуальное кушание, в XVI в. изготовлявшееся из различных бобовых, что и отразилось в названии — от греч. honptia — бобы (Исаченко II.— С. 502—503).

272. Вербная неделя — предпоследняя неделя великого поста. Б. К.

273. В НГ, видимо, в результате слуховой ошибки (wenig вместо wein) стоит “es ist ain wenig gnueg”, т. е. “достаточно небольшого количества”. А. Н.

274. Крестовоздвижение — 14 сент. (здесь и далее даты даются по старому стилю). Б. К.

275. Половцы — тюркская средневековая народность, занимавшая в X в. территорию северо-западного Казахстана, а в XI—XIII вв. — Дешт-и-Кипчак (Половецкую степь) от западных отрогов Тянь-Шаня до Дуная и объединявшаяся в несколько племенных образований.

Чудь — древнерусское название эстов. Это название применялось и по отношению к племенам, жившим по течению рек Онега и Сев. Двина. (Пименов В. В. Вепсы. — М.; Л., 1965. — С. 117—170). А. X.

275а. “...венец мертвых”. В этом непонятном месте Г. неправильно понял и сократил оригинал: “...но тако погрести, яко еще высоко (солнце. — А. Н.), како и венец еще не снимется с него: то бо последнее видит солнце до общего воскресения”. А. Н.

276. Так в НГ. В латинском тексте по недоразумению пропущено отрицание: si forte puer aegrot, et т. е. если случится, что ребенок болен. А. Н.

277. Страстная неделя (или великая седмица) — последняя неделя великого поста, предшествующая пасхе и посвященная, по христианскому учению, воспоминаниям о страданиях Христа. Б. К.

278. О крещении в XVI в. см.: Одинцов Н. Указ. соч. — С. 250—260; Алмазов А. И. История чинопоследований крещения и миропомазания. — Казань, 1884. А. П.

Отмечая отличия православного обряда крещения от католического, Г. пишет, что русские “не употребляют ни соли, ни слюны с прахом”. В этом месте пересказывая Г., Александр Гваньини, находившийся на службе у Стефана Батория в конце XVI в., дополняет: “...как это принято у католиков”. Действительно, лужицкие сербы брызгали новорожденному в лицо соляным раствором от испуга, в Германии клали рядом с новорожденным соль, приписывая ей, подобно язычникам, магическую силу (Сумцов Н. О свадебных обрядах, преимущественно русских. — Харьков, 1881. — С. 148).

Булла папы Александра VI (текст см.: Theiner A. Vetera monumenta Poloniae et Lithuaniae. — Roma, 1861. — V. II. — P. 295) была направлена в ВКЛ в период первой русско-литовской войны XVI в. Создавая облегчения для перехода в лоно католической церкви уже крещеных православных, она содействовала проводимой вел. кн. Александром политике окатоличения. Помещение ее Г. в раздел о крещении русских — результат недоразумения и свидетельство того, что часть сведений о религии русских он получил в ВКЛ.

279. В Луцке в конце XV в. существовало епископство. Медники в XIV в. (1345— 1377) были резиденцией литовских князей.

280. Прелат — почетное название в римской католической церкви кардиналов, архиепископов, епископов и вообще всех лиц, относящихся к высшим ступеням иерархии. В этом широком значении употребляет это слово и папа Александр VI в передаче Г. Нищенствующие ордена — это прежде всего францисканцы, позиции которых в ВКЛ были очень крепки в конце XV — начале XVI в.

281. Исповедь — одно из христианских таинств, покаяние, устно приносимое христианином духовному отцу (священнику), который имеет право отпускать грехи своей пастве (Алмазов А. И. Тайная исповедь в православной восточной церкви. — Одесса, 1894.— Т. I—III; Одинцов Н. Указ. соч. — С. 267—275). Споры о существе покаяния и исповеди в западной церкви особенно разгорелись в эпоху Реформации. Лютер постепенно склонился к мысли о ненужности личного устного покаяния, и потому лютеране ограничиваются коллективным публичным покаянием. Ср.: Керенский В. А. Школа ричлианского богословия в лютеранстве.— Казань, 1903. А. П.

В данном случае и ниже (говоря о незнании большинством населения молитв) Г. приводит свидетельства того, что и в его время, как и прежде, широкие массы были слабо затронуты христианизацией. А. X.

282. Это правило восходит к тексту послания митрополита Иоанна II (см. коммент. 260).

283. Праздничные дни по церковным правилам должны были посвящаться религиозным обрядам и “благочестивым” занятиям, но на практике эти правила могли соблюдаться только высшими слоями населения. “Домострою” порицает за злоупотребление праздностью (Домострой сильвестровского извода. — Спб., 1891. — С. 13).

284. Г. выделяет четыре категории городского населения: граждан, ремесленников, слуг и рабов. Из этого перечня явствует, что под названием двух первых он имел в виду свободных жителей, что “ремесленники”, в частности, не принадлежали к рабам или слугам. Это сообщение несколько противоречит более позднему о том, что в Москве все домашние работы выполняются рабами (см. с. 112. Ср.: Зимин. Холопы.— С. 302).

285. Рождество Господне — 25 дек.; крещение — 6 янв.; пятидесятница — праздник, отмечающий, согласно христианскому учению, сошествие св. духа на апостолов, празднуется на пятидесятый день после пасхи. Синонимы: день св. Троицы, сошествия св. духа и проч. В древности под пятидесятницей разумелся и сам праздник, и весь промежуток времени, отделяющий праздник пасхи от праздника пятидесятницы. Троица, троицын день — принятое в православии название общехристианского праздника (см. пятидесятница). В католицизме троицыным днем называют воскресенье, наступающее через неделю после пятидесятницы. День тела Христова — праздник, справляемый католической церковью в первый четверг после троицына дня. Русская православная церковь не признает этого торжества, так как оно установлено после разделения церквей папой Урбаном IV в 1264 г. Б. К.

286. Чистилище, согласно католическому учению, — место или состояние, в котором души умерших, не успевших при жизни принести удовлетворение (satisfactio) за грехи, должны находиться до тех пор, пока не произойдет очищение огнем (1 Коринф. 3,13) и им будет позволено перейти в рай. Учение о чистилище чуждо православной церкви; католические богословы разработали его в XIII — XIV вв. (Гусев Д. Чистилище у средневековых римско-католических философов//Православный собеседник. — 1872. — Ч. II. — С. 226—264; Аllatius L. De utriusque Ecclesiae occidentalis atque orientalis perpetua in dogmate de purgatorio consensione. — Romae, 1655) и окончательно утвердили на Флорентийском соборе 1439 г. Г. неправильно утверждает, будто московиты полагают, что “душа, отделенная от тела, не подлежит наказаниям”, Православная церковь придерживается взгляда на существование посмертных мытарств души с третьего по восьмой день после кончины (Петухов Е. В. Очерки из литературной истории Синодика. Спб., 1985. С. 360 — 371; Соболев А. Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. Сергиев Посад, 1913. С. 190 — 193). А. П.

Внимание Г. к вопросу о чистилище определяется остротой этого вопроса для католической церкви в эпоху Реформации. С момента обнародования М. Лютером своих 95 тезисов, направленных против торговли индульгенциями, с помощью приобретения которых можно было якобы освободиться от искупительных страданий и жертв, критика католической церкви сосредоточивалась именно на этой теме и в особенности на праве церкви в лице папы на распоряжение небесными исправительными карами. А. X.