Галактические коррекции солнечной системы

Выявленное существование экстремумов солнечной активности в эпоху пересечения Юпитером проекции на эклиптику направления галактического магнитного поля [1–3] свидетельствует:

— о регуляторной функции Центра Галактики;

— о планетарном механизме восприятия этого влияния;

— о решающей роли космомагнитных полей, описанных Паркером [42].

В этом отношении все с большей отчетливостью обнаруживается фундаментальная роль межпланетного пространства как “магнитного резонатора” в системе Солнца. На качество межпланетного пространства как главную причину появления пятен на Солнце однозначно указывал Кут-Хуми, но потребовалось еще 100 лет, чтобы преодолеть сопротивление сторонников эндогенного происхождения солнечной активности. Это занижение значения пространственных видов активности весьма специфично в механической модели космоса, в которой безраздельное господство отдали теории тяготения.

Фазовый анализ активности Солнца на частотах вращения планет [1–3], с учетом гипотезы о резонансности планетарного устройства, приблизил понимание роли торсионных полей [43] в Солнечной Системе. В результате синтеза данных о распределении во времени (двухсотлетние ряды чисел Вольфа) и информации, заключенной в пространственной структуре межпланетной среды, получена картина мира, уравновешенная относительно ролей пространства и времени.

Так, на основе прямых космических наблюдений, данных о вариациях космических лучей, геомагнитного поля, движениях полюса Земли, о качестве межпланетного магнитного поля, доказывается справедливость прединформации в “Письмах Махатм” [4] и работах Е.П.Блаватской [37].

Отметим еще, что проекция направления Галактического магнитного поля на эклиптику является осью симметрии в астрологической практике, распределяющей планеты по “домам” зодиакальных созвездий. В работе [3] найдено, что “экстремальные отклонения от среднего” (имеется ввиду частость экстремальных событий на Солнце) соответствуют временам пересечения Юпитером этой оси (  и  ). “Поскольку обсуждаемое направление Галактического магнитного поля, совпадающего с направлением Орионова рукава Галактики, с которым связывают происхождение Солнечной Системы, совпадает с направлением движения Солнца относительно звезд 14m,0–15m,0, указанные области с   и   являются, соответственно, хвостовой и лобовой зонами Гелиосферы, движущейся вместе с Солнцем по силовой линии Галактического магнитного поля” [3].

2.5.2. Галактические “сезоны”

Включение системы Солнца в общегалактический состав, таким образом, является не просто нашим присутствием в Галактике. Общеорганизменные мощности этой гиганской звездной совокупности корректируют энергетический, вещественный и информационный режим Солнечной Системы. Это следует из последних работ Ясаманова Н.А. [43, 44, 45], который выявил основательные признаки геоэффективности (а значит, и гелиоэффективности) периодических свойств галактического года гелиосферы. Оказалось возможным и полезным разделить галактический год (214 млн. земных лет) на “сезоны” с соответствующими длительностями. Равнодлительные “осень” и “зима” занимают интервал времени около 100 млн. земных лет, “весна” (соответствует перигалактию) длится около 30 млн. земных лет, и “лето” (апогалактий Солнца) — около 85 млн. лет. Максимально геоэффективными являются участки галактической орбиты системы Солнца, приходящиеся на границы “сезонов” галактического года. Именно в эти интервалы времени гелиосфера пересекает галактическое пространство с максимальными вещественно-энергетическими неоднородностями. Это резко перемежающееся качество межзвездной среды связано со сгущениями струй межзвездного газа, тонкодисперсного материала и космических магнитных облаков.

Касаясь состава энерговещественных неоднородностей межзвездного пространства, следует отметить новый подход, рассматривающий “межзвездный газ как продукт жизнедеятельности звезд” [48]. В настоящее время выделяется два вида межзвездного газа:

• первичный газ, состоящий из водорода (Н и Н₂), гелия (Не) и дейтерия (Dt);
• вторичный газ — водород, гелий, углерод, кислород, кремний, кальций, магний и другие металлы (вплоть до тяжелых).

Первичный газ — это вещественное заполнение пространства, из которого формируются звезды и галактики, а вторичный газ, по мысли автора публикации, — продукт функционирования звездных последовательностей. Эмиссия тяжелых элементов и сложных молекул приводит к образованию пылевых облаков (диаметр частиц — от долей до сотен микрон). Плотность обычного межзвездного газа составляет 10–50 атомов на кубический сантиметр, температура достигает 50–80 градусов по шкале Кельвина. В составе этого газа наиболее часто встречаются: ОН, Н₂О, НСN, Н₂СО (формальдегид), NН₃, сульфиды (ОСS и др.) и большое количество органических молекул (более сотни разновидностей). Степень ионизации переменна — от значений 0,1–0,3 (зона Н1) до 1,0 (зона Стремтрена). Размеры газовых облаков достигают многих десятков парсек, их масса превышает массу звезды-гиганта в сотни тысяч раз. Зона ионизации межзвездного газа вблизи нашего Солнца не очень большая — около десятка астрономических единиц. Регистрируемое сейчас наращивание ударной волны в плазме перед гелиосферой имеет внешнее происхождение — Солнечная Система погружается в межзвездный “плазменный пузырь”.

Земным откликом на эту неоднородность межзвездного пространства является серия общепланетарных процессов, таких как вулканическая активность, литодинамические преобразования, сейсмическая активность, геомагнитные бури, ионосферные возмущения. Естественно, что эти события сильно модифицируют климатические и биосферные обстановки. Происходят мощные оледенения, морские трансгрессии, либо жестокие засухи. В “летний” период Солнечная Система проходит более однородные участки орбиты, что сопровождается потеплением климата, расцветом видового разнообразия растительных и животных форм. Коровые растяжения сменяются этапами сжатия, и глубинные воды вытесняются на океанскую поверхность. Считается, что основное количество общепланетарных преобразований приходится на “зиму” и “лето”, “осень” и “весна” более ответственны за региональные события, и общепланетных перестроек в эти сезоны быть не должно.

Принимая во внимание границы галактических годов (650, 435, 220, 5 млн.лет назад [46]), можно говорить о недавнем вхождении Земли в 22-ой галактический год, с присущими началу года свойствами межзвездного пространства. По многим данным, переход Солнечной системы в очередное фазовое состояние своей эволюции свидетельствует о новом космофизическом качестве пространства, в которое погружается Гелиосфера. Видимо, имеет место очередное прохождение системы Солнца через грандиозные неоднородности физико-химической среды в виде галактических газовопылевых структурированных скоплений носителей “магнитных резервов” Галактики.

Обращаясь к прединформации из “Писем Махатм”, можно встретить прямые указания на “эпоху огня”. И можно вывести, что наступление “эпохи огня” связано не только с периодизацией событий внутренней эволюции Земли, но и с попаданием гелиосферы в межзвездное пространство, характеризуемое плазменным насыщением. Обжатие космической плазмой Солнечной Системы и представляет собой реализацию “тригона огня” в астрологических схемах.

Подтверждение этому выводу можно усмотреть в данных зонда “Пионер-1”, ушедшего за границу Солнечной Системы. Наличие ранее упоминавшихся галактический струй в виде полосовых структур замагниченного гидроксила и водорода прямо свидетельствует об “огненном” участке траектории текущего периода. Именно поэтому идет учащение событий, связанных с резким возрастанием энергоемкости процессов в Солнечной Системе. Неоднородность состава межзвездной среды хорошо прослеживается при изучении рядов Солнечной вспышечной деятельности (напомним, что вспышечная деятельность Солнца имеет экзогенное происхождение, т.е. зависит от качества межпланетной среды). Рассмотрим пример такой неоднородности.

Общеизвестный минимум Маундера представляет собой период спокойного Солнца (с 1641г. по 1711 год). Это значит, что Гелиосфера пребывала в области однородных качеств межзвездной среды. На участке галактической орбиты Солнца (в 3 трлн. км) с 1641 по 1992 год происходили, предположительно, события двух видов:

— система Солнца пересекала полосы магнитонасыщенных масс с “длиной волны” в 75—78 млрд.км, что соответствует 10—11 годам; эти годы тратились на пролет системы от полосы к полосе, что и обозначило “солнечные циклы”;

— с 1641 по 1711 год Солнце двигалось в галактическом пространстве (около 525 млрд. км), не заполненном интенсивно намагниченными полосовыми структурами. Этот период “солнечного молчания” можно охарактеризовать как период (расстояние, пространство) “магнитной инерции”, в терминах Кут-Хуми.

Суммирующие замечания

То, что развертывается в текущие и грядущие ближайшие годы, можно охарактеризовать как попадание Солнечной Системы в особые условия нового качества в состоянии межзвездной среды. Можно утверждать, что в действительности наш небольшой мир в рукаве Ориона находится на космическом испытании, на что есть неоднократные указания в “Агни-Йоге”. Попадание Гелиосферы в область “магнитных резервов” Галактики становится космическим обоснованием преимущества Женского Начала на очередном этапе эволюции человечества, о чем также имеются неоднократные высказывания в Учении и “Письмах Махатм”.

Литература

1. Васильева Г.Я., Шпитальная А.А., Петрова Н.С. Вариации Солнечной активности, обусловленные вращением Юпитера, Сатурна, Урана вокруг Солнца. — “Солн. данные”, 1975, №1, с.84—93.

2. Васильева Г.Я., Федоров П.М. К обоснованию принципа долгосрочного прогнозирования по переменной гелиоэффективности планет //Phys.Solari-Terr., — Potsdam, 1981, №17, p.71—90.

3. Васильева Г.Я., Кузнецов Д.А., Штипальная А.А. К вопросу влияния галактических факторов на Солнечную активность. “Сол.данные”, 1972, №9, с.99—106.

4. The Mahatma Letters (to A.P. Sinnet)/Theosophical University Press. — Pasadena, California, 1975, 439p.

5. Лаптухов А.И. Динимика периодов колебаний частоты вспышек на Солнце в цикле Солнечной активности. — “Солн. данные”, 1985, №8, с.63—68.

6. Исследования по геомагнетизму, аэрономии и физике Солнца. — М.: Наука, вып.62, 1982, 294с.

7. Акимов А.Е. Эвристическое обсуждение проблемы поиска новых дальнодействий. EGS - концепции. // Препр. МНГЦ ВЕНТ № 74. М.: 1991, 63с.

8. Шипов Г.И. Теория физического вакуума (новая парадигма). — М.: фирма “НТ-центр”, 1993, 362с.

9. Казначеев В.П., Трофимов А.В. Проблемы новой космогонии. — Новосибирск, ИКЭМ СО РАМН, 1994, 101с.

10. Солнечная и солнечно-земная физика /под ред. А.Бруцена и Ш.Дюрана. — Изд.“Мир”, 1980, 254с.

11. Э.И. Могилевский. О реальной роли магнитных полей в активных областях Солнца и о некоторых актуальных проблемах физики солнечной активности //В кн.: Физика Солнечной активности. — М.: “Наука”, 1988, с.3—24.

12. Х.Альвен, Г.Аррениус. Эволюция солнечной системы. — М.: Мир, 1979, 511с.

13. Kaiser H.L., Desch M.D. Radio emissions of the planets Earth, Jopiter, Saturn //Geophys. and Space Phys., 1984, 22, №4, p.373—384.

14. Кузнецов В.В. Физика Земли и Солнечной системы: Модели образования и эволюции. — Новосибирск, Ин-т геологии и геофизики СО АН, 1990, 216с.

15. Рерих Е.И. У порога нового мира. — М.: МЦР, 1993, 168с.

16. Работы по программе SETI //“РКТ” №42, 1990, с.2—4; “РКТ” №51, 1976, с.16.

17. Ковалевский И.В. Некоторые вопросы энергетики солнечноземных взаимосвязей //Межпланетная среда и магнитосфера Земли. М.: Наука, 1982, с.25—63.

18. Долгинов Ш.Ш. Магнетизм планет //Исслед. космич. пространства. Итоги науки и техники. т.18. — М.: ВИНИТИ, 1982, 130с.

19. Дмитриев А.Н. Техногенное воздействие на геокосмос (Проблемы глобальной экологии). — Новосибирск, НГУ, 1993, с.68.

20. Рыбников С. Запуск космических летательных аппаратов … и погода в регионах // ИР. — М.: 1991, №5, с.20—23.

21. Шестопалов И.П., Бенгин В.В., Колесов Г.Я., Петров В.М., Шаврин П.И., Вспышки СКЛ и крупномасштабные структуры межпланетной среды. Прогноз солнечных протонных событий //Космич. исслед. т.30. — М.: Наука, вып.6, 1992, с.816—825.

22. Ишков В.Н. Солнечная активность в 1991—1992 гг. (22-й цикл) /Астрономический календарь. — М.: Наука, 1993, с.190—197.

23. Prelminary Report and Forecast of Solar — Geophysical Data. — NOAA-USAF Space Environment Services Center. — 1989, 1990, 1991, 1992.

24. Ишков В.Н. Особенности развития 22-го цикла солнечной активности //Земля и Вселенная. — 1993, №2, с.84—85.

25. Касинский В.В., Язев С.А. Солнечные протонные вспышки и их земные проявления //Земля и Вселенная. — 1993, №4, с.3—9.

26. Кружевский Б.М., Петров В.М., Шестопалов И.П. О прогнозировании радиционной обстановки в межпланетном пространстве. //Косм. исслед. т.31, вып.6, — 1993, с.89—103.

27. Гибсон Э. Спокойное Солнце. — М.: Мир, 1977, 468с.

28. Спутники Юпитера: в 3-х т. /под ред. Д.Моррисона. — М: Мир, 1986, 344с., т.3.

29. Spacеflight. — 1992, v.34, №3, p.75.

30. Зигель Ф.Ю. Астрономическая мозаика. — М.: Наука, 1987, 176с.

31. Долгинов Ш.Ш. Магнитные поля планет Уран и Нептун: взгляд с планеты Земля //Геомагнитизм и аэрономия. т.33, №2, — 1993, с.1—22.

32. Шемякин Е.И. О возможной природе Солнечной активности. — ДАН, 1992, т.326, №1, с.59—62.

33. Тейфель В.Г. Это случается раз в десять миллионов лет, но мы сможем это увидеть /Земля и Вселенная. — 1993, №6, с.93—95

34. Чурюмов К.И. Еще раз о столкновении кометы с Юпитером //Земля и Вселенная. — 1994, №1, с.83—85.

35. Дмитриев А.Н. Журавлев В.К., Тунгусский феномен 1908 года — вид солнечно-земных взамосвязей. — Новосибирск: ИГГ СО АН СССР, 1984, 143с.

36. Richard A.Kerr. No longer willful, Gaia Becomes Respectable //Research News. — 22 apr. 1988, p.393—396.

37. Блаватская Е.П. Тайная Доктрина. Том I. Космогенез. — Новосибирск, 1991, 843с.

38. Ксанфомалити Л.В. Планета Венера.— М.: Наука, 1986, 376с.

39. Ladreiter H.P., Lebranc Y. Prediction of the Ulysse Jovian hectometric observation //J. Geophys. Res. A. — 1991, 96, №12, с.21207—21212

40. Беспредельность //Агни Йога. — С-Петербург, Василевский остров, 1982, с.214—474.

41. Долгинов Ш.Ш. Магнитное поле планеты Уран: прогнозы, измерения, интерпретации //Космич. исслед. — 1987, т.25, вып.2, с.307.

42. Паркер Е. Космические магнитные поля (их образование и проявление). — М.: Мир, ч.2-я, 1982, 469с.

43. Molchanov A.M. The reality of resonance in solar system. “Jсarus”, 1969, v.11, № 1, p.104—110.

44. Ефимов А.А., Заколдаев Ю.А., Шпитальная А.А. Астрономические основания абсолютной геохронологии //Солнечные часы и календарные системы народов СССР. — Л.: ГАО, 1985, с.185—201.

45. Ясаманов Н.А. Галактический год и периодичность геологических событий //ДАН РАН, том 328, №3, — 1993, с.373—375.

46. Ясаманов Н.А. Биосферные катастрофы на галактической орбите Земли //Земля и Вселен. — 1994, №2, с.50—57.

47. Дмитриевский А.Н., Володин И.А., Ишков Г.И. Энергоструктура Земли и геодинамика. — М.: Наука, 1993, 154 с.

48. Курт В.Г. Межзвездная среда и ее взаимодействие со звездами /Земля и Вселенная, 1994, №5, с.3–10.

49. Сергеенко Н.П., Кулешова В.П. Климатические изменения свойств возмущений в ионосфере и верхней атмосфере. / ДАН, 1994, т.338, №4, с.534–536.

50. Григорян С.С. О столкновении кометы Шумейкеров-Леви-9 с Юпитером в июле 1994 г. / ДАН, 1994, т.338, №6, с.752–754.

51. Ольховатов А.Ю. Плазменные неустойчивости и космические аппараты. /Природа, 1994, №8, с.48–55.