ства или в процессе труда, суть его собственность. Они на деле лишь его деньги, превращенные в товары, и они суть в такой же степени бытие его капитала, в какой им были деньги; даже в еще большей степени, поскольку они имеются в такой форме, в которой они действительно функционируют как капитал, т.е. как средство созидания стоимости, увеличения стоимости, т. е. ее умножения. Стало быть, эти средства производства суть капитал. С другой стороны, капиталист на другую часть авансированной суммы денег купил рабочую силу, рабочих; или, как показано в главе IV, это представляется таким образом, что он купил живой труд. Поэтому последний принадлежит ему точно так же, как и объективные условия процесса труда. Однако здесь все же обнаруживается следующее специфическое различие: действительный труд есть то, что рабочий действительно дает капиталисту как эквивалент за превращенную в заработную плату часть капитала, за [463] покупную цену труда. Это есть затрата его жизненной силы, осуществление его производительных способностей, его движение, а не капиталиста. Если рассматривать труд как личную функцию, в его реальности, то он суть функция рабочего, а не капиталиста. Если рассматривать рабочего с точки зрения обмена, он суть то, что капиталист получает от него в процессе труда, а не то, в качестве чего капиталист выступает по отношению к нему в процессе труда. Следовательно, это составляет противоположность объективным условиям труда, таким, как капитал и постольку как бытие капиталиста противопоставляются впутри самого процесса труда субъективному условию труда, самому труду или, точнее, рабочему, который работает. Таким образом, выходит, что как с точки зрения капиталиста, так и с точки зрения рабочего средство производства как бытие капитала, в качестве капитала, по самому существу, противопоставляется труду, т. е. другому элементу, в который превращается авансированный капитал, и поэтому и вне процесса производства оно ôuvâfiei * выступает как специфический способ существования капитала. В дальнейшем это развивается, как обнаружится, отчасти из всеобщей природы капиталистического процесса увеличения стоимости (из роли, которую играют в нем средства производства как поглотитель живого труда), отчасти из развития специфически капиталистического способа производства (в котором машина и т. д. становится действительным властелином над живым трудом). Отсюда на основе капиталистического процесса производства это неразрывное
• — потенциально. Ред.
К. МАРКС
слияние потребительных стоимостей, в которых капитал существует в форме средств производства, и назначения этих средств производства, этих вещей, как капитала, который есть определенное общественное производственное отношение; точно так же как в рамках этого способа производства, для опутанных им лиц продукт сам по себе считается товаром. Это образует базис для фетишизма политико-экономов.
Во-вторых: средства производства из процесса обращения входят в процесс труда как определенные товары, например, как хлопок, уголь, веретена и т. д. Они входят в него в образе потребительной стоимости, который они имели, пока они еще находились в обращении в качестве товаров. Войдя в процесс, они затем функционируют с соответствующими их потребительным стоимостям, им как вещам, вещно принадлежащими свойствами хлопка как хлопка и т. д. Но иначе обстоит дело с той частью капитала, которую мы называем переменной и которая лишь благодаря ее обмену на рабочую силу действительно превращается в переменную часть капитала. Рассматриваемые по своему реальному образу, деньги — эта часть капитала, которую капиталист затрачивает на покупку рабочей силы, — представляют собой не что иное, как находящиеся на рынке (или при известных условиях выброшенные на рынок) жизненные средства, входящие в индивидуальное потребление рабочего. Деньги — лишь превращенная форма этих жизненных средств, форма, которую рабочий, как только он получает деньги, вновь превращает в жизненные средства. Это превращение, точно так же как и последующее потребление этих товаров как потребительных стоимостей, есть процесс, который непосредственно не имеет ничего общего с непосредственным процессом производства, точнее, с процессом труда; напротив, он происходит вне последнего. Ведь одна часть капитала, а благодаря этому и весь капитал, именно потому превращается в переменную величину, что вместо денег, стоимости постоянной величины, или жизненных средств, в которых они могут быть представлены, тоже стоимости постоянной величины, приобретаются, напротив, в обмен на элемент, на живую рабочую силу, которая созидает стоимость и которая в качестве элемента, творящего стоимость, может быть больше или меньше, может выражаться как переменная величина; вообще при всех обстоятельствах она входит как фактор в процесс производства лишь как текучая, становящаяся — и поэтому содержащаяся в переменных границах — становящаяся величина, а не уже ставшая. Правда, в действительности само потребление жизненных средств рабочими может быть так же включено (заключено)
ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 41
в процесс труда, как заключено, например, в машинах потребление ими вспомогательных материалов; так что рабочий выступает лишь как купленное капиталом орудие, которое для своего функционирования в процессе труда нуждается в потреблении, в добавлении известного количества жизненных средств в качестве своих вспомогательных материалов. Это имеет место в большей или меньшей степени в зависимости от размера и жестокости эксплуатации рабочего. Однако в капиталистическом отношении это потребление не вкладывается в такое узкое понимание (дальнейшее мы увидим в разделе 3) 13 при воспроизводстве всего отношения).Обычно рабочий потребляет свои жизненные средства во время перерыва непосредственного процесса труда, тогда как машина — во время своего функционирования (животное?). Если же рассматривать весь рабочий класс, то часть этих жизненных средств потребляется членами семьи, которые еще не работают или уже не работают. На деле, практически различие между рабочим и машиной может свестись, в том, что касается вспомогательных материалов и их потребления, к различию между животным и машиной. Однако это не необходимо и поэтому не входит в определение понятия капитала. Во всяком случае, затраченная на заработную плату часть капитала выступает формально как часть, принадлежащая уже не капиталисту, а рабочему, как только она принимает свою реальную форму, форму входящих в потребление рабочего жизненных средств. Следовательно, форма потребительной стоимости, которую эта часть капитала, стало быть, имеет как товар до своего вступления в процесс производства — как жизненные средства, — совершенно отлична от формы, которую она принимает внутри этого процесса и которая есть форма проявляющей себя в действии рабочей силы, а потому и самого живого труда. Таким образом, данное обстоятельство особенно отличает эту часть капитала от [464] той, которая имеет форму средств производства, и это опять-таки служит причиной того, что на основе капиталистического способа производства средства производства по самому своему существу, в отличие от жизненных средств и в противоположность им, представляются сами по себе как капитал. Эта иллюзия — не говоря уже о том, что должно быть изложено позднее — исчезает просто потому, что форма потребительной стоимости, в которой капитал существует в конце процесса производства, есть форма продукта и этот продукт существует как в форме средств производства, так и в форме жизненных средств; следовательно, и те и другие в равной мере имеются налицо как капитал и, стало быть,
К. МАРКС
имеются налицо также в противоположность к живой рабочей силе.
Перейдем теперь к процессу увеличения стоимости.
В отношении меновой стоимости опять обнаруживается различие между товаром и находящимся в процессе увеличения стоимости капиталом.
Меновая стоимость капитала, вступающего в процесс производства, меньше, чем меновая стоимость выброшенного на рынок или авансированного капитала, так как это лишь стоимость товаров, которые входят в процесс как средства производства, т. е. стоимость постоянной части капитала, которая входит в процесс производства как стоимость. Вместо стоимости переменной части капитала мы имеем теперь увеличение стоимости как процесс, имеем труд, находящийся in actu * по увеличению стоимости, труд, который постоянно реализуется как стоимость и который, созидая стоимость, постоянно выходит за рамки данных стоимостей.
Что же касается прежде всего сохранения старой стоимости, стоимости постоянной части, то это зависит от того, что стоимость входящих в процесс средств производства не больше, чем необходимо, т. е. что товары, из которых они состоят, например, строения, машины и т. д., содержат в овеществленном виде лишь общественно необходимое для цели производства рабочее время; и это уже дело капиталиста при закупке этих средств производства следить за тем, чтобы они обладали соответствующей, необходимой для создания продукта средней доброкачественностью как потребительные стоимости, будь то в виде сырья, или машин, и т. д.; стало быть, чтобы они функционировали со средней доброкачественностью и не ставили ТРУДУ> живому фактору, никаких необычных препятствий; например, сырье должно быть качественным; сюда относится также и то, чтобы применяемые машины и т. д. передавали товару не больше, чем стоимость среднего износа [average déchet] и т. д. Все это — дело капиталиста. Далее, сохранение стоимости постоянного капитала зависит от того, чтобы он по возможности потреблялся только производительно, не расточался, потому что в ином случае в продукте содержалось бы больше овеществленного труда, чем это общественно необходимо. Отчасти это зависит и от самих рабочих, и здесь начинается надзор капиталиста. (Он это осуществляет посредством урочной работы, вычетов из заработной платы.) Далее, чтобы работа выполнялась должным образом, целесообразно, чтобы
* — в действии. Ред.
