Конспект книги лыоиса Г. Моргапа «древнее общество» 367

в исключительной связи с каким-либо одним мужчиной, женщина про­изводила на свет только незаконнорожденных (I) детей. Кекропс (!) поло­жил (I) конец такому состоянию вещей; на место незаконной (!) связи полов он поставил (!) исключительность брака, дал детям отца (!) и мать (!) и сделал счет происхождения вместо однобокого двубоким»

(он сделал его однобоким, только по отцу/).

У Полибия (XII, отрывок II): «Локры сами (100 семейств италийских локров) уверяли меня, что их собственные предания более соответствуют рассказу Аристотеля, чем Тимея. Они представляли следующие доказа­тельства этого... Вся родовитая знать у них ведет свое происхождение от женщин, а не от мужчин. Только те принадлежат к числу благородных, которые ведут свое происхождение от 100 семейств; эти семейства были у локров благородными еще до их переселения; это были действительно те самые семейства, из которых, по повелению оракула, были выбраны по жребию 100 дев, отосланных в Трою».

Звание (благородных), о котором здесь идет речь, было связано, вероят­но, с должностью родового вождя, причем благородным становилось то семейство в роде, один из членов которого получал эту должность. Это предполагает счет происхождения по женской линии как при определении происхождения, так и при наследовании должности; должность вождя была наследственной в роде и в древние времена выборной из числа его членов мужского пола; при счете происхождения по женской линии она переходила от брата к брату и от дяди к племяннику (сыну сестры). Но в каждом случае должность наследовалась по женской линии; право на избрание претендента зависело от рода его матери, по которой определялась связь его с родом и с умершим вождем, чье место ему предстояло занять. Там, где наследование должности и звания идет по женской линии, для объяснения этого необходимо предположить существование счета происхождения по женской линии.

У греков легендарного периода: Салмоней и Кретей были родными братьями, сыновьями Эола. Первый отдал свою дочь Тиро замуж за ее дядю. При счете происхождения по мужской линии Кретей и Тиро принад­лежали бы к одному и тому же роду и не могли бы вступить в брак; при счете происхождения по женской линии Тиро принадлежала к роду своей матери, а не отца. Салмоней и Кретей также принадлежали к разным родам; таким образом, брак был заключен в согласии с родовым обычаем. То, что названные лица являются мифическими, несущественно: легенда точно отражает родовые порядки; следовательно, указывает на сущест­вование в глубокой древности (у греков) счета происхождения по женской линии.

После времен Солона брат мог жениться на своей сводной сестре, если они были рождены от разных матерей, но-не мог жениться на ней, если они были рождены от разных отцов и той же матери. При счете происхождения по женской линии они принадлежали бы к разным родам; при счете же происхождения по мужской линии, который фактически и существовал в то время, — к одному и тому же роду и не могли бы поэтому вступить в брак. [Это является, таким образом, пережитком старого порядка, сохранившимся после перехода к счету происхождения по мужской линии.] Кимон женился на своей сводной сестре Эльпинике; они были от одного отца, но от разных матерей. В «Эвбулиде» Демосфена Эвкситий говорит: «Мой дед женился на своей сестре, так как она не происходила от одной с ним матери». Ср. «Эвбулид», 24.

К. МАРКС

Счет происхождения по женской линии предполагает существование рода для установления родословной; он был [причем для этого не требуется никаких дальнейших исторических доказательств, раз установлено, что таков был архаический порядок] древним законом латинских, греческих и других греко-италийских родов.

Если принять число зарегистрированных во времена Солона афинян за 60 000 и разделить это число поровну между 360 аттическими родами, то на каждый род придется в среднем 160 человек. Род был большой семьей

(ее можно именовать Geschlechterfamilie {родовой семьей}),

состоявшей из родственных лиц, с общими религиозными обрядами, об­щим местом погребения и обычно общими земельными владениями. Брак внутри рода был запрещен. С переходом к счету происхождения по мужской линии, с возникновением моногамии и исключительного права детей на наследство, вместе с появлением наследниц, шаг за шагом подготовлялся путь для свободного, независимого от родовой принадлежности, брака, за исключением лишь определенных степеней близкого кровного " родства. Вначале брак был групповой; все мужчины и женщины группы — исклю­чая детей — были общими мужьями и женами; но мужья и жены принадле­жали к разным родам; впоследствии установился брак отдельных пар при исключительном сожительстве

(официально).

Туранская система родства (в Азии, Африке и Австралии) [соответ­ствующая ганованской в Америке] должна была господствовать также у греческих и латинских племен, когда они находились на той же стадии развития. Одна из характерных особенностей этой системы: дети брать­ев — братья и сестры между собою и как таковые не могут вступать в брак; дети сестер находятся в таком же родстве, и по отношению к ним дейст­вует то же запрещение.

[Если Бахофен находит брак пуналуа незаконным, то человек той эпохи признал бы большинство нынешних браков между кузенами близких и более отдаленных степеней, будь то с от­цовской или с материнской стороны, кровосмесительными, как браки между родными братьями и сестрами.]^18в

Это объясняет легенду о Данаидах (которую Эсхил положил в основу своей трагедии «Молящие»),

Данай и Эгипт были братьями и потомками Ио аргосской. У Даная было от различных жен 50 дочерей, а у Эгипта SO сыновей; последние домо­гались жениться на первых; согласно туранской системе они были братья­ми и сестрами и не могли вступить в брак между собой. Если в то время происхождение считалось уже по мужской линии, то они принадлежали к одному и тому же роду — другое препятствие к браку. Пятьдесят доче­рей Даная — Данаиды — бежали из Египта в Аргос, чтобы избежать незаконного и кровосмесительного брака. Это событие Прометей предска­зывал Ио (Эсхил. «Прометей», 853).

В «Молящих» Эсхила Данаиды объявляют своим родственникам аргивянам (в Аргосе), что они. не изгнаны из Египта;

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 369

«Δίαν.δέ Xntouaat χθόνο σύγχορτον Συρία σύγχορτον {сопредельную} = СОП-

φεύγομεν, οΰτιν' έφ' αίματι δημηλασίαν terminam; χόρτος (hortus, Curtis)

ψήφψ πόλεως γνωαθεΐαοη αλλ' αότογενεΐ также = terminus. Так χόρτος

φυξανορία γάμον Αιγύπτου παίδων άσεβη αϋλ^ς, ϋ τής αϋλης ορός — «граница

όνοταζόμενα (παράνοιαν)» двора». — Так у Бврипида В «Ан-

(Эсхил. «Молящие», стих 5 п ел.) дромахе», ст. 17: «3ύγχορτα ναι ω

πεδία» — я живу в сопредельных полях (равнинах).

«Покинув святую страну, сопредельную (σύγχορτον) с Сирией, бежим; не осужденные мы народом на изгнание за убийство, а от мужчин одного с нами рода бежим, отвергая нечестивый брак с сыновьями Эгипта» (Эсхил. «Молящие», стих 5 и ел.).

Это место, по-видимому, грамматически неправильно; см. Шютц. «Aeschylus», т. II, стр. 378.

Выслушав рассказ просительниц, аргивяне на совете решили обеспе­чить им защиту, что указывает на существование запрещения таких браков и обоснованность их сопротивления. В то время, когда эта трагедия исполнялась на сцене в Афинах, афинский закон дозволял брак между детьми братьев и даже требовал его в том случае, если налицо была девушка-наследница или сирота, хотя, по-видимому, закон ограничивался этими исключительными случаями.

ЧАСТЬ II. ГЛАВА XV. РОД У ДРУГИХ ПЛЕМЕН ЧЕЛОВЕЧЕСТВА ¹⁸?

Кельтская ветвь арийской семьи народов (за исключением арийцев Индии) сохранила родовую организацию дольше, чем какая-либо другая. Клановая организация в горной Шотландии: распри и кровавая месть, расселение по родам, коллективная обработка земли, верность членов клана своему вождю и друг другу. — Ирландский септ. У кельтов — общины вилланов во французских феодальных владениях. Далее, phis или phrara албанцев; семейные общины в Далмации и Хорватии.

Санскритские «ganas» («родя»).

Германцы: когда римляне впервые познакомились с ними, они нахо­дились на высшей ступени варварства; едва ли идея управления была у них более развита, чем у римлян и греков, когда они впервые стали известны.

Тацит. «Германия», гл. 2 ¹⁸⁸: «В своих древних песнях (единственный у них вид преданий и летописей) они воспевают бога Туискона, рожденного землей, и сына его Манна как прародителей и основателей их племени; Манну приписывают трех сыновей, по имени которых живущие ближе других к океану племена называютсяингевонами, живущие внутри страны — герминонами, а остальные — истевонами. Некоторые, как это бывает, когда дело касается очень древних времен, утверждают, что у бога Туис­кона было больше сыновей, от которых произошло больше названий пле­мен — марсы, гамбривии, свевы, вандалы. Напротив, имя «Германия» новое и недавно вошедшее в употребление, ибо такое имя носило прежде лишь племя, которое первым перешло Рейн, прогнало галлов и теперь называется тунграми, атогданазывалось германцами { Germani} (Wehrmann, guerriers — воин). Мало-помалу это имя стало преобладать как название

К. МАРКС

не одного племени, а всего народа {ita «nationis» потен, non gentis evaluisse paulatim}; сначала побежденные из страха называли так все племена Германии, по имени победителей, а затем и сами эти племена стали назы­вать себя новым именем германцев». Слово «natio» в данном тексте должно означать конфедерацию племен; каждое племя — это род (gens), разделив­шийся на несколько родов. «Свевы занимают большую часть Германии, разделяясь при этом на особые народы и. различаясь особыми именами» (Тацит. «Германия», гл. 38); «народы» (nationes), о которых здесь говорит­ся, — это разные близкородственные племена или просто племена (как, например, сенека-ирокезы и т. д.), но никоим образом не народы *.

JIuncuyc интерпретирует это так:

«Те, которые первыми перешли Рейн, это именно тот народ, который теперь называется тунграми, а тогда назывался германцами. Это имя (то есть «Germant»), бывшее особым названием только одного natio, мало-помалу было перенесено на всех».

Полагает, что было как раз наоборот.

Это имя мало-помалу стало преобладать как название не для одного gens (этим словом обозначается здесь расширившийся род = племя), а всего «natio», причем под «natio» подразумевается весь германский народ, все племена, взятые вместе.

Древние песни являются их единственными историческими преданиями («memoriae») и летописями. То же нашли испанцы у оседлых индейцев.

Эгингард. «Жизнь Карла Великого»: «Древнейшие варварские песни, в которых воспевались дела и войны древних царей, он записал и передал памяти потомства».

Иорнанд. «История готов»: «В их древних песнях рассказ ведется почти в исторической манере» и т. д.

Тацит. «Анналы», кн. II, {говорит} об Арминии: «И до сих пор он воспевается у варварских народов».

Юлиан в «Антиохийской речи» называет эти песни «деревенскими песнями, подобными выкрикам резко кричащих птиц» ^ш.

Тацит. «Германия», ел. 3, говорит об их боевых песнях ^1М: «Есть у них также песни, способом исполнения которых они воспламеняют свои сердца»; barditus употреблено здесь вместо barltus от древненемецкого bar, baren — повышать голос; Тацит смешивает боевой клич с боевой песней.

Тацит. «Германия», гл. 5, описывает: «Страна наводит страх своими лесами или внушает отвращение болотами; для хлебов плодоносна, для древесных плодов неблагоприятна; скотом изобилует, но он по большей части малорослый; даже рабочий скот (волы) не имеет своей красы и не может похвастаться рогами; они любят, чтобы скота было много, и это единственное их богатство, которое они больше всего ценят... У них нет такого, как у нас, желания владеть или пользоваться (драгоценными метал­лами). У них можно видеть серебряные сосуды, полученные в подарок их послами или старейшинами, в таком же пренебрежении, как и те, которые изготовляются из глины. Правда, ближайшие к нам (живущие у римских границ) благодаря торговым сношениям ценят золото и серебро, знают и различают некоторые из наших монет и отдают им предпочтение, ко у живущих внутри страны господствует более простой и старинный способ торговли — обмен товарами. Монету они предпочитают ста­ринную и давно известную, с зазубринами по краю или с изображением колесницы, запряженной парою лошадей. При этом серебра они домогаются

* У Маркса: gentes. PtO.

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 371

больше, чем золота, не по расположению к нему, а потому что аапас серебра (argentei numi, серебряных монет) удобнее для употребления людям, покупающим предметы обыкновенные и дешевые».

Тацит. «Германия», гл. 7: «Reges (вождей племен) они выбирают по знатности происхождения (то есть из рода, то есть из наиболее знаменитой семьи в роде и из наиболее выдающегося рода), «duces» (военачальников) — по храбрости (как у ирокезов). И «reges» не имеют неограниченной или произвольной власти, и «duces» y них начальники больше по примеру, чем по власти... по уважению, которым они пользуются».

Там же, ел. 11: «О делах меньшей важности имеют совещание стар­шины, О более важных — весь народ и т. д.» (см. дальше).

Там же, гл. 12. «Перед этим собранием можно также выступать с обвинением и предлагать на рассмотрение дела, влекущие за собою смерт­ную казнь... В тех же собраниях выбираются и старшины, которые чи­нят суд по округам и деревням. При каждом из них находятся по 100 за­седателей из народа для совета и для придания его решениям автори­тета».

Там же, гл. 20: «Сыновья сестер находятся у дяди с материнской сто­роны в такой же чести, как и у отца. Некоторые считают эту кровную связь еще более священной и тесной и, получая заложников, предпочитают требовать (предпочитают племянников сыновьям), так как последние крепче связывают и шире захватывают домашние интересы. Впрочем, наследниками и преемниками у всякого бывают собственные дети, а завеща­ния нет. Если детей нет, то ближайшими наследниками являются братья, дяди с отцовской стороны, дяди с материнской стороны».

Цезарь. «О галльской войне», кн. VI, гл. 22 ¹"¹. «Они не особенно усердно занимаются обработкой полей и питаются главным образом моло­ком, сыром и мясом, и никто не имеет точно отмеренного земельного участка или собственных границ; но должностные лица и старейшины отводят родам и группам живущих вместе родственников где и сколько они найдут нужным земли и по истечении года заставляют их перейти на другое место. Этому приводятся многие причины: чтобы они, захваченные постоянной привычкой, не променяли войны на обработку земли; чтобы не старались приобретать обширные земли и более сильные не изгоняли слабых из их владений; чтобы они не строили слишком тщательно дома для защиты от холода и жары; чтобы не произошла жажда денег, из-за которых воз­никают партии и раздоры; чтобы поддерживалось спокойствие духа у простонародья, так как каждый видит, что его имущество равно имуществу самых сильных».

Там же, гл. 23: «Величайшей славой пользуется у них то племя, которое, разорив ряд соседних областей, окружает себя как можно более обширными пустырями. Германцы считают отличительным признаком доблести пле­мени, если соседи, изгнанные из своих земель, отступают и никто не осме­ливается близко поселиться; вместе с тем они полагают, что будут бла­годаря этому в большей безопасности, так как устранена опасность вне­запного набега. Когда племя ведет оборонительную или наступательную войну, избираются должностные лица, которые несут обязанности воена­чальников, имея власть над жизнью и смертью. Во время мира нет никакого общего правительства, но старшины областей и округов (pagi) творят там суд и улаживают споры». «Старшины областей и округов» — сахемы — являются не военными, а гражданскими вождями, как и у индейцев; для ведения войны выбираются начальники, как и у индейцев. [Так было во времена Цезаря.]

Цезарь выше говорит о «родах и группах живущих вместе родственни­ков». Пахотная земля ежегодно распределяется старейшинами,

К. МАРКС

Тацит. «Германия», гл. 7, говорит об организации войска: «Не слу­чайное скопление людей составляет отряд конницы (turmam) или клин пехоты, (сипеит), а семьи и родственники»; здесь уже выступает на первое место «familia» (семья), но у Цезаря эта самая «семья» определена как род.

Тацит. «.Германия», гл. 26 ^ш: «Отдавать деньги в рост и брать проценты — вещь у них неизвестная, и это неведение лучше для них, чем запрещение. Земли они занимают поочередно, соответственно числу работ­ников, и затем делят их (земли) между собою по достоинству

(у Цезаря еще поровну);

дележ облегчается обширностью земельной площади. Пашни они меняют каждый] год, и у них все-таки еще остается земля; ведь они не борются с качеством почвы и размерами своей земли при помощи труда — они не сажают плодовых деревьев, не отделяют лугов, не орошают садов, огоро­дов: они требуют от земли только урожая посеянного хлеба».

Марки и округа (pagus) были, вероятно, группами селений, объединен­ных для целей военных наборов; они являются переходными ступенями от родовой системы к политической; группировка населения покоится еще на принципе кровного родства.

Судя по изложению Цезаря, семья, по-видимому, была у германцев синдиасмической.