Октябрьская революция и отделение церкви от государства 1 страница

В законах Временного Правительства, обнародованных после Февральской революции, было сказано, что все религии равны пред законом, но среди них «православная должна быть первенствующей», при чем предполагалось организовать особое Министерство Исповеданий, которое и должно было регулировать все религиозные дела на основании этих принципов. То же самое проводили Центральная Рада и Гетманское правительство на Украине, а также Колчаковское правительство в Сибири и Деникин на Юге России. На соответствующий запрос в Ростове н/Д. - последовал ответ, что в религиозной области не предвидится никаких перемен. Следовательно, положение оставалось по-прежнему безнадежным. Да от религиозного правительства нечего было ожидать основательной перемены в удовлетворительном решении вопроса об отделении Церкви от государства. Только иррелигиозное правительство, каковым является Советское, образовавшееся после Октябрьской революции, могло провести полное отделение Церкви от государства.

Как алмаз режет стекло, так Октябрьская революция чрез Соввласть раз навсегда отделила Церковь от государства и школу от Церкви. Все граждане, народы и религии бывшей России стали равноправными. Конституцией и декретами гарантирована религиозная и антирелигиозная пропаганда. Всем гражданам предоставляется право верить или не верить в Бога, причем храмы и молитвенные дома являются собственностью государства. Религиозные общины могут, однако, бесплатно пользоваться ими при условии сохранения их в надлежащем порядке. Разрешается организовывать религиозные организации, основывать курсы для проповедников, созывать съезды и издавать литературу.

Все это регистрируется соответствующими правительственными инстанциями как частные предприятия, и работа в них должна производится в рамках существующих законов СССР. Сводка действующих постановлений по всем религиозным вопросам напечатана в отдельном, ныне довольно объемистом, сборнике под заглавием «Отделение церкви от государства», изд. НКЮ РСФСР, 1926 г. Эти постановления вполне удовлетворяют всем требованиям религиозных общин, особенно тогда, когда как представители власти на местах, так и религиозные общины придерживаются их. Значит праведный, как и сказано в Писании, может жить верою, или по своей вере.

Через десять лет

Можем ли мы сегодня, как религиозная община, сказать, что все, обещанное нам в конституции и декретах, действительно, исполнено Соввластью? - Да. В данный момент мы находимся в гораздо лучшем положении, чем 10 лет тому назад.

Пусть же они существуют еще долго, пусть никогда не будут отменены конституция и декреты об отделении церкви от государства в СССР! Здравомыслящие религиозные граждане постоянно будут желать этого и с благодарностью будут признавать это отделение для блага своей веры и государственной жизни Советской страны».

В том же номере Г. И. Лебсак поместил и стихи, написанные им в честь 10-летия Октября.

«Народы России освобождены!

(К 10-летию Советской России).

На мелодию ПС. № 2.

Вот десять лет уже минули! России люд свободным стал: Народы рабства цепь свергнули И церкви гнет со всех упал; Нас Провиденье посетило И чрез Соввласть освободило.

Соввласть путь правый указала

Всем людям в эти десять лет.

И всем на деле доказала:

Над совестью уж гнета нет.

Свободы знамя водрузила

И то в законах закрепила.Так колесо времен, иди же, По всем странам держи свой путь, Соделай дни свободы ближе, Чтоб угнетенный мог вздохнуть. От власти тьмы неси свободу Ко всем странам, всему народу!

Да, многие преграды пали,

Свобода многим уж дана,

Победы песни зазвучали,

В народных массах - торжества.

Прими ж, Господь, хвалу и славу

Ты сокрушаешь зла державу!

Москва, 7/XI-1927 г.»

В основе мифа о 1920-х гг. как о «золотом десятилетии» истории адвентистской Церкви в России лежит незнание подлинной, в течение многих лет засекреченной в архивах ВЧК-НКВД-КГБ, политики советского правительства и коммунистической партии по отношению к Церкви и религии в СССР, в том числе и по отношению к «сектантам». Продолжая начатую еще до революции 1917 г. политику заигрывания с «трудовыми», «демократическими элементами» сектантства как союзником пролетариата в борьбе с самодержавием, а затем с мировым капитализмом, еще неокрепшая в 20-е годы советская власть избегала открытой конфронтации с многочисленными «сектантами», составлявшими немалую часть российского крестьянства, и тем самым способствовала упрочению среди религиозных масс и их лидеров мифа о том, что наконец-то появилась страна, в которой на практике церковь отделена от государства и достигнута подлинная религиозная свобода.

Реальность, подлинные планы большевиков были совсем иными. Религии нет места в коммунистическом обществе - вот главный принцип вероисповедной политики большевиков, и уже в 20-е годы большевистские руководители создают инструмент, с помощью которого они желали достичь своей цели - ликвидации всех религий, всех верующих и священнослужителей в СССР. Речь идет о так называемой Антирелигиозной комиссии при Политбюро ЦК ВКП (б), о деятельности которой долгое время практически ничего не было известно по причине ее строгой засекреченности. Но всякое тайное когда-нибудь станет явным. Лет десять тому назад благодаря кропотливой работе ленинградского ученого С. Н. Савельева стали известны архивные документы Антирелигиозной комиссии, действовавшей с 1922 по1929 r. (87) Возглавлял эту могущественную комиссию известный безбожник, «воинствующий атеист» Ем. Ярославский. Но не он был ее подлинным руководителем. В работе комиссии принимали участие высшие лидеры коммунистической партии: Ленин, Сталин, Троцкий, Бухарин и многие другие. Она тесно сотрудничала с карательным институтом советской власти - с ОГПУ. Секретарем комиссии в течение всего периода ее существования был начальник 6-го отделения ОГПУ Е. А. Тучков, и по существу все решения Комиссии были совместными решениями центрального большевистского руководства и руководства ОГПУ. По инициативе комиссии, директивы которой были обязательными для всех партийных, государственных и правоохранительных институтов, разрабатывались и осуществлялись различные мероприятия по ликвидации религии, церкви и сектантства. Повинуясь этим директивам, редакторы большевистских печатных органов устраивали на страницах своих изданий клеветнические кампании с целью дискредитации церкви и священнослужителей, религии и сектантства, органы ГПУ проводили аресты религиозных лидеров и простых верующих, а суды устраивали показательные процессы над священнослужителями (католическим архиепископом Цепляком, православным патриархом Тихоном и другими) и просто верующими.

Мы еще вернемся к деятельности комиссии, а пока укажем только, что в двадцатые годы о ней мало кому было известно. Зато политика цензурирования печати, помещавшей одни только статьи о демократичности советской власти, отделившей церковь от государства, ликвидировавшей институт государственной религии в стране, уравнявшей в правах все религии, достигла той цели, которую преследовала. Не только за рубежом, но и внутри страны в демократию большевиков поверили даже многие религиозные лидеры. Воодушевленные провозглашенными на самом верху лозунгами и обещаниями, они возликовали: теперь нам в распространении нашего учения никто препятствовать не будет, все зависит только от того, насколько ревностно мы будем нести в люди евангельскую истину. И они с энтузиазмом взялись за хорошо известную им миссионерскую работу. Не вставшая еще крепко на ноги, к тому же еще не успевшая окончательно справиться со своим главным врагом - Православной Церковью, на которую и пришлись главные репрессии ГПУ в те годы, советская власть не особенно реагировала на возрастающую активность баптистов, пашковцев, адвентистов.

Энергия и ожидания лидеров этих движений, были, впрочем, вознаграждены: все исследователи отмечают пришедшийся на 1920-е гг. стремительный рост тех организаций, которые еще недавно считались «сектантскими». Этот термин, хотя православие и было лишено статуса государственной религии, по-прежнему был в ходу у большевиков, так что и нам далее придется его использовать. В 1926 г., как явствует из приведенного ниже годового отчета Всесоюзного Союза АСД за тот же год, Церковь адвентистов седьмого дня в СССР состояла из 338 поместных церквей, 248 групп, объединяла 12697 членов и насчитывала 162 служителя и других работников. (См. таблицу на с. 326-327).

В чем причина такого стремительного роста как адвентистской Церкви, так и баптистской, евангелической и других? Л. Н. Митрохин усматривает здесь два основных фактора. «Сама ломка привычного быта, наличие миллионов людей, выбитых из накатанной жизненной колеи, неизбежно порождали религиозные искания, стремление обрести надежную небесную опеку. И в обстановке массовой неприязни к православной церкви как символу самодержавия (тем более, что она подвергалась открытым репрессиям) многие люди обращали свои взоры к сектам. Их привлекали не только идеи «революции духа» и призывы к любви и ненасилию, но и специфическая организация сектантов. В обстановке развороченного быта, скитаний, ощущения неприкаянности религиозные общины воспринимались как островки коллективизма, сплоченности, как сфера проявления человечных, братских отношений и чувств. Тем более, что у сектантов нередко проводились различные благотворительные акции, бесплатные обеды и т. п.» (88)

Косвенным подтверждением верности этих выводов является анализ социального состава протестантских общин тех лет. Практически все исследователи единодушно отмечают то, что эти общины тогда пополнялись главным образом за счет сельского населения, причем главной фигурой в них становится середняк, которому новая экономическая политика открыла новые возможности и доля которого в общинах составляла 45-60%. В городах общины состояли преимущественно из кустарей, ремесленников, наемных рабочих, прислуги, сторожей, т. е. опять-таки в основном из бывших крестьян, переехавших в город (89). Вот что в связи с этим в 1930-е гг. писали большевистские исследователи российского адвентизма седьмого дня Г. Фризен и А. Рейнмарус: «Перед нами встает вопрос о социальных корнях и о составе секты адвентистов в настоящее время (20-е годы - авт.). В городах последователи адвентизма рекрутируются, как и в дореволюционное время,

главным образом, из среды интеллигенции, мелких собственников и ремесленников. Зарегистрирован ряд попыток адвентистских проповедников проникнуть в рабочую среду, главным образом в среду сезонных рабочих. Процент рабочих среди адвентистов невелик. В последние годы замечается приток в секту нэпмановских элементов» (90).

Согласно исследованиям одного из самых авторитетных большевистских специалистов-сектоведов Ф. Путинцева, социальный состав адвентистов седьмого дня, как и других верующих вне православной традиции, на селе за 1924 год характеризовался следующим образом. Данные были получены после исследований на Полтавщине.

а) евангелисты-кулаки - 13,9%, середняки - 51,5%, бедняки - 3,4%, батраки - 0,6%;

б) адвентисты-кулаки - 1%, середняки - 54%, бедняки - 44.5%, батраки - 0,5%;

в) хлысты-кулаки - 12,6%, середняки - 87,4%, бедняков и батраков нет;

г) баптисты кулаки - нет, середняки - 77,1%, бедняки - 20%, батраки - 7,8%;

д) иоанниты-кулаки - 13,3%, середняки - 80%, бедняки - 6.7%, батраков нет (91).

Примерно такие же цифры приводят, характеризуя социальный состав сельских адвентистов в 1920-е гг., другие исследователи. Так, Теляковский в своей статье в журнале «Безбожник» за 1926 г. сообщает следующие данные по деревням Ново-Сибирского округа.

а) баптисты-кулаки - 4,9%, середняки - 33,8%, бедняки - 60,3%,

б) евангелисты-кулаки - 8%, середняки - 45%, бедняки - 47%;

в) адвентисты-кулаки - 6%, середняки - 30,2%, бедняки - 63.3% (92). П. Зарин рисует примерно такую же картину.

а) иоанниты-кулаки - 61%, середняки - 17,5%, бедняки - 21,5%;

б) ново-кулаки - 10%, середняки - 40%, израильтяне-бедняки - 50%;

в) адвентисты-середняки - 60%, бедняки - 30%, прочие - 10%;

г) баптисты икулаки - 1-2%, середняки - 55-56%, евангелисты-бедняки - 43-44% (93).

С приведенными данными совпадают и наблюдения Фризена и Рейнмаруса, сделанные ими в ряде немецких сел Южной Украины, Северного Кавказа и Западной Сибири (94). Свои впечатления о жизни сельских адвентистов седьмого дня в начале 1920-х гг. эти авторы описывают следующим образом. «В немецких колониях, - писали они в 1930 г., - обычно уже по самому расположению дома можно судить о степени зажиточности того или иного крестьянина. В центре села, недалеко от молитвенного дома и школы, расположены дома кулаков, проповедников, торговцев и т. д. На краю же села или, если село большое, на маленьких заброшенных переулочках обитает беднота. На этих окраинах обычно орудуют адвентистские проповедники. В некоторых селах Одесского округа значительная часть адвентистов живет в жалких землянках. В Славгородском округе (Сибирь) одна из самых бедных немецких колоний (Суворовка) является настоящим очагом адвентизма. В селе Гальбштадте (Мелитопольского округа), в селе Великокняжеском (Армавирского округа) и в ряде других посещенных авторами мест адвентистами являются преимущественно бедняки, середняки и ремесленники» (95).

Наименование союзов	Количество	Кол-во членов	Принято	Число работников
	Общин от 15 чел	Групп от 5 чел		Креще- нием	Голосо- ванием	Пропо- ведник	Благо- вест- ник	Библей- ские работ- ники	Другие работ- ники	Всего
Всесоюзный союз
I. Центральный район							-		-
II. Северный Обл. Союз 1. Невский Союз Общин 2. Северо.-Зап. Союз 3. Верхневолж. Союз 4. Беломорский район	-			-		-	- -	- -	- - - -	-
III. Всеукраинский Союз 1. Среднеднепр. Союз 2. Черноморский Союз 3. Подольский Союз 4. Волынский Союз 5. Азовский Союз 6. Нижнеднепровс.Союз 7. Верхнеднепров. Союз 8. Киевский район							-		- - - - - - - -
IV. Юго-восточный союз 1. Кубаночерномор. Союз 2. Среднекавказский Союз 3. Закавказский район 4. Донской район 5. Крымский район								- -	- - - - -
V. Восточный Обл. Союз 1. Волжский Союз 2. Нижневолжский Союз 3. Средневолжский район 4. Среднеазиатский район						-			- - - -
VI. Сибирский Обл. Союз 1. Омский район 2. Среднесибирский Союз 3. Иртышский Союз 4. Зап-сибирский Союз 5. Северо-Сибирский 6. Восточносибирский						-	- - - - -		- - - - - -
VII. Дальневост. Союз 1. Приморский район 2. Амурский район 3. Забайкальский район	-				-	-	- -	-	- - -

Те же авторы отмечают и устойчивый рост адвентистской Церкви за 1924-1928 гг. По их данным, этот рост характеризовался следующими цифрами:

1924 г. - 11540 верующих

1925 г. - 12282 верующих

1926 г. - 12697 верующих

начало 1928 г. - 13404 верующих.

При этом, указывают Г. Фризен и А. Рейнмарус, «фактическое число адвентистов следует считать гораздо большим. Дело в том, что каждый член адвентистской общины обязан вносить десятую часть своего дохода в общинную кассу. Кроме того, каждый адвентист в интересах «спасения» своей души обязан делать крупные пожертвования, зачастую достигающие пяти и более процентов его дохода. Многим членам общины это оказывается не под силу. Будучи поэтому исключены из общины, они часто продолжают посещать молитвенные собрания общин и после своего выхода из общины. Считая по два взрослых адвентиста на семью и определяя средний состав семьи в 5- 6 человек, мы получим, что общая численность лиц, на которых распространяется влияние адвентистских общин, достигает 40.000 человек» (96).

Г. Фризен и А. Рейнмарус отмечают определенную популярность вероучения адвентистов седьмого дня не только среди сельского, но и среди

различных групп городского населения страны. В городах, пишут они, в адвентистских общинах можно найти и торговцев, и ремесленников, и учителей. Последние, в силу своей образованности, часто становятся руководителями местных общин. По их данным, в городах есть адвентистские общины, в которых представители интеллигенции составляют 20 и более процентов от их общего состава (97). Но все же, подчеркивают исследователи, главный рост адвентистских общин происходил за счет увеличения их на селе (98). Именно по этой причине Церковь АСД преимущественное внимание в 1920-е гг. уделяла тому, как складывается ситуация в деревне. Благо у адвентистов было много различных программ, связанных с сельским хозяйством и разработанных их заокеанскими коллегами еще в конце XIX в.

Российские адвентисты в 1920-е гг. попытались перенести заокеанский опыт в российские условия, благо этому вроде бы благоприятствовала новая экономическая политика. Стали расти адвентистские сельскохозяйственные артели, а после объявления партией курса на коллективизацию сельского хозяйства - адвентистские колхозы. Они стали организовываться после соответствующих решений Всесоюзных съездов АСД и местных конференций. Вот что, например, говорилось по этому поводу в постановлении 2-го съезда восточного союза Церкви АСД, состоявшегося в г. Покровске в 1925 г.:

«При разъяснении постановлений (всесоюзного съезда адвентистов - авт.) особенное внимание было уделено высокому значению науки и прогресса в культуре и сельском хозяйстве. Все призывались к устройству хуторов, сельскохозяйственных коллективов и отдельных хозяйств, т. к. по понятию адвентистов этим путем каждый гражданин может достигнуть. должную высоту как в духовном, так и в хозяйственном отношении».

В статье «Среди наших общин в Крыму» Г. И. Лебсак рассказал о своих впечатлениях после визита в адвентистский колхоз под Бахчисараем в Крыму («Голос истины, 1927, №5).

«Из Бахчисарая я отправился в новый сельскохозяйственный коллектив адвентистов (Артель „Новый путь"). Бедняки адвентисты получили от Сов. Правительства землю и поселились на ней. Поселок насчитывает около 12 семейств, составляющих с детьми 40 душ. Все их домики построены из саманных кирпичей; они небольших размеров, но содержатся чисто. Улица тянется по берегу небольшой степной речки, богатой рыбой. Летом, однако речка высыхает и вода застаивается лишь кое-где в глубоких и узких местах. Так как артель находится на расстоянии 6-14 клм. западнее жел. дор. станции Джанкой и Таганаш и почва довольно плодородная, то при усердном труде всех членов коллектива артель ожидает хорошее будущее. Жилое помещение, сад, картофельное поле и бахчу под арбузы каждый член имеет особо и обрабатывает своими силами, поля же обрабатываются сообща и весь урожай хлеба распределяется пропорционально рабочей силе и рабочему скоту. Кроме организации сельскохозяйственного коллектива, они также организованы и как религиозная группа, т. к. все члены этого коллектива принадлежат к общине АСД. Меня весьма радовали мир в духовном и в хозяйственных отношениях».

Сельскохозяйственные артели, все члены которых были адвентистами седьмого дня, существовали в 1920-е гг. в разных уголках СССР. Советской печатью освещалась, например, деятельность сельскохозяйственной артели «Засоби життя», которая располагалась недалеко от станции Кутейниково на юге Украины. Деятельность подобных баптистских, адвентистских и иных конфессиональных сельскохозяйственных трудовых общин в первые годы советской власти поддерживалась государством, ибо там велось эффективное хозяйствование, и они помогали поднять разрушенное сельское хозяйство. В свою очередь, адвентистская, баптистская и другие протестантские церкви, пользуясь открывшимися возможностями, спешили создать таких общин-артелей в различных краях страны побольше, ибо они поднимали авторитет этих религиозных объединений, поскольку быстро становились процветающими и с положительной стороны освещались в большевистской печати, призывающей брать с них пример, как вести хозяйство, другим советским колхозам. В Москве большевики даже организовали I Всероссийский съезд сектантских сельскохозяйственных и производственных объединений. Прилежание, с которым трудились члены адвентистских колхозов и артелей, скоро стало известно всей стране. Об их успехах писал в газете «Правда» (№108 за 1924 г.) В. Д. Бонч-Бруевич и называл таких верующих примерными передовыми работниками, которых, по его словам, было бы преступно не использовать в решении хозяйственных задач страны.

Однако вскоре контраст между пользующимися передовыми аграрными технологиями адвентистскими, баптистскими сельскохозяйственными предприятиям, с одной стороны, и советскими колхозами, в которые насильно согнали крестьян, стал столь очевиден, что власти распустили первые особым постановлением правительства. Деятельность баптистских, адвентистских сельскохозяйственных общин и артелей теперь освещалась в большевистской печати исключительно со знаком минус, на них были вылиты ведра печатной клеветы (99).

Церковь АСД в СССР в 20-е годы прошлого столетия уделяла большое внимание не только развитию передовых сельскохозяйственных предприятий, но и развитию своей санитарной программы применительно к местным условиям. На V Всесоюзном съезде адвентистов седьмого дня в 1924 г. было вынесено постановление: «Совету поручается основать санатории, лечебные заведения, фабрики для изготовления здоровых питательных веществ и другие общеполезные учреждения». Из выдержки из отчета о втором съезде восточного областного союза адвентистов седьмого дня в городе Покровске видно, что рекомендации вышестоящих органов немедленно стали исполняться на местах. «Свет, воздух, вода, умеренность в еде и питье, непотребление спиртных напитков и табака являются у адвентистов седьмого дня средством, благодаря которому можно предупредить целую армию болезней... На основании этого съезд также одобрил путь, на который вступил Всесоюзный союз, войдя в сношение с Наркомздравом в центре и здесь на месте, с целью устройства в АССР немцев Поволжья амбулаторий и клиник, чтобы облегчить страдания больных и восстановить их здоровье. В помощь местным врачам ожидаются врачи и сестры адвентистов седьмого дня из Германии». В АССР немцев Поволжья адвентисты седьмого дня имели крупную организацию, в которой в 1925 г. было 27 общин с 626 членами. Они активно занимались здесь различными видами своей деятельности, в том числе и медицинско-евангелизационной. Из-за рубежа к ним приехали врач Клепциг и медицинские сестры Мартин и Вильсон и приступили к работе в городской больнице в Маркштадте. Затем там появилась и своя, пусть небольшая, но адвентистская больница. В целом же по стране санитарная программа адвентистов не успела набрать обороты.

Новая обстановка, сложившаяся после прихода к власти большевиков, новые условия деятельности, новые возможности и новые успехи российских адвентистов настоятельно требовали от них осмысления и, может быть, перегруппировки сил. К тому же покинули страну главные руководители Церкви в России, представлявшие Генеральную Конференцию (Ю. Бетхер, Д. Исаак), или умерли, не выдержав тяжелых испытаний гражданской войны (О. Э. Рейнке). Русский адвентизм остался в начале 1920-х гг. без иностранной помощи и руководства, вынужденный опираться только на свои местные кадры и силы. Все это поставило перед Церковью в России ряд острых и трудных проблем. Их надо было срочно решать. Для этого была созвана 29-39 сентября 1920 г. в Москве Всероссийская Конференция адвентистов седьмого дня под руководством Г. Лебсака. По своему значению и срокам прохождения конференция по существу выполнила функции очередного съезда адвентистов России. На конференции было принято решение о создании в России Всероссийского униона (союза союзов) хри-стиан адвентистов седьмого дня, действие которого началось с 1 января 1921 г. Председателем униона избрали Г. И. Лебсака, секретарем - Л. Л. Войткевича, утвердили устав и структуру движения, включившую Западно-российский, Южно-российский, Северо-российский, Восточно-российский, Каспийский и Сибирский унионы.

Характерной особенностью этого «великого собрания» русских адвентистов было то, что в его документах ни слова не было сказано об отношении Церкви к государству. Причиной такого молчания, думается, было не игнорирование политики или нежелание даже считаться с большевистским государством, а скорее отсутствие единодушия по этим вопросам среди делегатов конференции, стремление избежать острой политической конфронтации с властью, ибо многие среди присутствовавших в зале заседаний находились в большей или меньшей оппозиции к тем преобразованиям, которые произошли в стране после 1917 г. Одной из причин такой оппозиции русских адвентистов к советской власти было стремление последней принудить адвентистов служить в Красной Армии. Адвентисты в качестве мотивировки «отказничества» ссылались на особенности своего вероучения, запрещавшего им брать в руки оружие. Конечно, это было в определенном смысле лицемерием. Стоит вспомнить статьи Лебсака в годы Первой мировой войны с выражением верноподданнической позиции Церкви.

На первых порах и советская власть не решалась обострять отношения с «сектантскими» объединениями, которые состояли в основном из крестьянского элемента. Так, 4 января 1919 г. Совнарком издал Декрет об освобождении по религиозно-нравственным причинам от выполнения воинской обязанности. Каждый конкретный случай рассматривался на специально организованном для этих целей Объединенном Совете религиозных обществ и групп, который и выносил свой вердикт. Те, кто освобождался от исполнения воинской повинности, должны были свой гражданский долг исполнить в трудармии.

Однако такая ситуация, как прекрасно понимает читатель, не могла долго устраивать советское государство, и оно взялось за проблему отношения верующих к воинской службе серьезно. В документах Антирелигиозной комиссии, в первую очередь в отчете Е. Тучкова за 1923 г., опубликованных С. Н. Савельевым (100), рассказывается о борьбе большевиков с баптистами и евангельскими христианами. Хотя история баптизма и евангельского христианства в СССР не входит в содержание предмета нашего исследования, тем не менее, эти документы и эпизоды, о которых они повествуют, представляют большой интерес и для нас, ибо они раскрывают сущность тех методов и средств (шантаж, угрозы, месть, доносы и т. д.), с помощью которых большевики вмешивались в жизнь и всех других религиозных объединений в СССР, манипулировали поведением их лидеров. Эти документы рисуют поистине «фантасмагорический образ: на авансцене - велеречивые религиозные лидеры, они так и эдак толкуют «вечные» истины Писания, вздымая руки к небу, а от них тянутся едва различимые нити, которые сходятся в кулаке бога земного, и очень немногие актеры решаются эти нити порвать. Это не морализирование, а просто констатация факта: так было. Нетрудно догадаться, что свои компромиссы сектантские деятели оправдывали заботой о «выживании» церкви, в конечном счете, безуспешной. Важно другое: когда мы будем знакомиться с зафиксированной деятельностью сектантских объединений, то всегда нужно делать поправку на эти незримые силы, на тайные, но могучие импульсы, которые исходили от «компетентных органов» и серьезно влияли на жизнь церкви в те годы» (101).

Характер и направление действия этих импульсов откровенно описывает своем отчете Е. Тучков. Объяснив «рост сектантства» прежде всего освобождением сектантов от службы в армии по религиозным причинам, Е. Тучков и решил, что именно с вопроса о воинской службе «и нужно было начинать работу по сектантству». Тут еще и удобный случай подвернулся: лидер евангельских христиан Проханов стал распространять антивоенное воззвание, за что его арестовали. Во время ареста Проханова, пишет Е. Тучков, «нам удалось склонить его признать военную службу обязательной для евангелистов», о чем он должен был откровенно объявить в своем публичном послании. Таковы были условия его освобождения. «Для закрепления и проведения в жизнь высказанных в послании взглядов вскоре после его опубликования был созван Всероссийский съезд евангельских христиан в сентябре 1923 года», - так отчитывается о проделанной работе Е. Тучков.