C) резюме: два типа дуализма в гностическом умозрении

После этого долгого путешествия через лабиринтгностической мысли и фантазии, в котором читатель мог легкопотерять из виду главные очертания ландшафта, он можеттолько приветствовать пересмотр определенных взглядов наобщую ориентацию с высоты птичьего полета, даже и ценойнекоторых полных повторений.

Гностики были первыми умозрительными "теологами" в новойэпохе религии, вытеснившей классическую античность. Ихзадача определилась благодаря основному гностическомуопыту, который поддерживал общий взгляд на существующуюреальность как на a priori действительную для частей этогоопыта. Этот взгляд заключал в себе главные принципыпредставлений об антибожественной вселенной, чуждости ейчеловека и внекосмической природе божества. Действительнобудучи таковым, он предполагает историю, в которой онпредставляет настоящее "неестественное" состояниереальности. Задачей учения было рассказать эту историю,т.е. отчитаться о настоящем положении вещей, подробнорассказав последовательные стадии его происхождения ссамого начала, и, следовательно, поднять видение реальностив свет гносиса и дать обоснованную гарантию спасения. Такойобраз действия был несомненно мифологическим; но врезультате мифы с их олицетворениями, ипостасями иквазихронологическим повествованием стали сознательносозданными символами метафизической теории.

Два типа системы, названные здесь для краткости (и безизлишней передачи теории действительной генетике) иранскими сирийским, развивались, чтобы объяснить по существу такиеже факты смещенной метафизической ситуации -- оба"дуалистические" в том, что касается их общего итога:существующего разрыва между Богом и миром, миром ичеловеком, духом и плотью. Иранский тип, в гностическойпеределке зороастрийского учения начинающий с дуализма двухпротивоположных начал, главным образом объясняет, какизначальная Тьма поглотила элементы Света: т.е. онописывает мировую драму как войну с переменным успехом иописывает божественный рок, для которого человек являетсячастью, а мир -- невольным результатом, с точки зрениясмешения и несмешения, плена и освобождения. Сирийский типберет на себя более честолюбивую задачу установленияпроисхождения от одного неразделенного источника бытиядуализма как такового и последующего затруднительногоположения божества в системе творения, -- посредствомгенеалогии персонифицированного божества утверждаетразвитие от одного к другому, описывает развивающеесязатемнение изначального Света в категориях вины, ошибки инеудачи. Эта внутренне-божественная "эволюция"заканчивается в упадке полным самоотчуждением, которое иявляется этим миром.

Обе драмы начинаются с беспорядка в высших сферах; вобеих существование мира отмечает замешательство божества инеобходимость, в сущности нежелательную, возможности егоитогового восстановления; в обеих спасение человека естьспасение самого божества. Разница лежит либо в трагедиибожества, изгнанного за пределы, где первая инициативапринадлежит Тьме, либо мотивируется изнутри, с Тьмой -- результатом страсти, но не ее причиной. Для божества защитаи жертва сочетаются в божественной вине в одном случае иошибке -- в другом; сострадание к ставшему жертвойСвету -- с духовным презрением к демиургическойслепоте; окончательное божественное освобождение -- спреобразованием через просвещение.

Наше разделение является типологическим и,следовательно, его не сильно беспокоят выбранные для негогеографические и этические названия. Валентинианская иманихейская системы служат примером этих двух типов. Наобщей гностической почве разница умозрительных принциповобозначает важное отличие в религиозном отношении; и там,где иранский тип допускает более конкретную и очевиднуюдраматизацию, сирийский тип, единственный из двух, согласнометафизическому статусу знания и неведения глубжемоделирующий божественную жизнь как таковую, можетобосновать справедливость требования искупления во имязнания во всей гностической религии.

Часть Третья