Б. М. Полосухин
ФЕНОМЕН ВЕЧНОГО БЫТИЯ
Некоторые итоги размышлений по поводу алгоритмической модели сознания
Москва, Наука 1993
Светлой памяти отца и всех
дорогих мне ушедших посвящаю
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 1. НЕ ПОДХОДИТЕ К ГОРЕ СЛИШКОМ БЛИЗКО
Наша тема - бессмертие
Как относиться к этой книге
Путеводитель
Благодарности
Глава 2. ПОД РУЧКУ С РЕЛИГИЕЙ
Идея бессмертия
Беспроигрышная лотерея?
Слабые пункты
Что думает по данному поводу религия?
Страна чудес
Займемся медитацией
Существенные особенности
Кое-что о приставке пере
Возможно ли бессмертие по-материалистически?
О некоторых жизненных метаморфозах
Наивный, но каверзный вопрос
Человек под копирку
От абстрактного до реального один шаг
Препарируем сознание
Урок геометрии с физическим уклоном
Глава 3. Шаг к абстрактному
Мы за информационный подход
Эволюция модели
Было ли вначале слово?
Вводный урок математики
Мозг и алгоритм
Глава 4. Ключ от потайной двери
Остановка машина Тьюринга
Как она работает
Внутренний язык
Мозг и машина Тьюринга
Начинаем классифицировать модели
Самоприменимость или продолжение классификации
Возвращаемся к самоприменимости
Два процесса
Дань трудному моменту
Что мы видим и что выбираем
Побочный эффект
Ниша для Бога
Резюме для неспециалистов
Глава 5. Побочный феномен
Два звена цепи
Аналогия со светом
Направо пойдешь, налево пойдешь
Плывем в сторону
Плосколицые млекопитающие
Неутешительный вывод
Произвольное разнообразие?
Единый язык человеческого мозга
Три простых эксперимента
Можно ли найти след?
Альфа ритм?
Обоснованные догадки
Ох, уж эти идеалисты
Другого сознания мы не знаем
Чего мы не можем
Глава 6. ПАРАДОКС ЗАМОРОЖЕННОГО МИЛЛИАРДЕРА
Дайте кусочек вашего мозга
Важная сентенция
Когда исчезает наше я?
Что такое антиномия
Двое из кабинки
Автор идет на уступку
Эскиз
Нужна ли нам душа?
Вспомним мечтателя из Калуги
Прислушаемся к другим голосам
Универсальная отмычка
Стая синих птиц
Лирическое отступление
Глава 7. ЛИНИЯ МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ
Немного кибернетики
Реверансы
Ох, уж эти материалисты
Кем я буду после смерти?
Два начала
Не убий
Глава 8. ПОЖИВЕМ, УМРЕМ, УВИДИМ
Подводя итоги
Три испытания
ЛИТЕРАТУРА
Глава 1. НЕ ПОДХОДИТЕ К ГОРЕ СЛИШКОМ БЛИЗКО
(вместо предисловия)
Вот так, с трудом пытаясь развивать
Как бы клубок какой-то сложной пряжи,
Вдруг и увидишь то, что должно называть
Бессмертием. О, суеверья наши!
Н. Заболоцкий
Наша тема - бессмертие
Разговор в этой книге пойдет о бессмертии. Тема, несомненно, привлекательная. Звучит она если не дерзко, то наверняка непривычно для людей, воспитанных на канонах материализма. Известен хрестоматийный силлогизм: все люди смертны, все греки - люди; следовательно, все греки смертны. Тысячи лет этот силлогизм работает, формируя нашу психику. Александр Македонский человек? Да. Он умер? Да. Кай Юлий Цезарь человек? Да. Он умер? Да. Наполеон Бонапарт человек? Да. Он умер? Да Ты человек? Да. Значит, ты умрешь.
Но тысячи лет многие мировые религии учат человек, ты умрешь, но за гробом тебя ждет другая жизнь. Что это сладкая, но пустая мечта? Или в этой пустоте тоже есть рациональное зерно? То ли от избытка дерзости, то ли из-за отсутствия осторожности я задал себе вопрос, ответ на который воплотился в этой книге.
Слово бессмертие многозначно. Можно говорить о бессмертии каких-либо идей или учений. Вполне приемлемо звучит это слово, когда речь идет о бессмертии человечества или живой материи. Мы же будем рассматривать это понятие в его наиболее волнующем аспекте, а именно по отношению к отдельно взятому человеку. По мере углубления в тему мы увидим, что и при такой обуженной постановке вопроса могут существовать несколько толкований этого термина.
Говоря о бессмертии, было бы неправильно не сказать хотя бы несколько слов о его антиподе смерти, о которой мы обычно больше думаем, чем говорим: ее образ проходит перед нашим мысленным взором скорбно и молчаливо. Материалистически мыслящим умом смерть понимается, прежде всего, как гибель тела переход его в состояние, несовместимое, по выражению медиков, с жизнью. Но для человека умирающего или внезапно погибающего это не разрушение тела или какого-нибудь жизненно важного органа, не нарушение их функционирования, то есть не временной процесс, протяженный или краткий. Для умирающего смерть наступает с исчезновения сознания, а дальнейшее, если использовать ставшее расхожим выражение, не его проблема.
Таким образом, связь сознания и смерти несомненна. В дальнейшем мы увидим, что и бессмертие как антипод смерти тоже имеет с сознанием глубокую внутреннюю связь. Тайны смерти и бессмертия это в том числе, а может быть, и в первую очередь, тайны сознания. В мире, где нет сознания, неуместно говорить о каких-то тайнах. Поэтому, оставляя за рамками нашего рассмотрения, несомненно, важные, если не для бессмертия, то для продления жизни, биологические и медицинские вопросы, сосредоточим в данной книге наше внимание на упомянутой выше связи, и на центральном, по мнению автора, звене этой связи сознании.
Феноменом сознания человечество интересуется давно: сознание изучается психологией, логикой, философией, не могла пройти мимо него религия. Следует отметить, что в последние годы намечаются пути подхода к изучению мышления как составного звена сознания со стороны информатики и одного из самых молодых научных направлений теории искусственного интеллекта. Мы покажем, что идеи этих областей знания окажутся плодотворными в изучении проблемы собственно сознания, а как следствия этого бессмертия.
Как относиться к этой книге
Так получилось, что сначала автор, ни сном, ни духом не помышляя о теме бессмертия, изнуряюще долго обдумывал вопрос, что такое сознание. Прочитав какой-то минимум литературы о сознании, он понял философия и наука на вопрос что же такое сознание ответить еще не готовы. Исписаны многие и многие тысячи страниц, выявлены и зафиксированы многочисленные характеристики и свойства сознания, но единой основополагающей концепции сознания еще не создано. Можно даже убедиться в обратном, что общепринятое мнение о сознании как средстве познания в какой-то степени ошибочно, и вследствие этого уводит нас в сторону от правильного пути решения этой проблемы. В то же время знания, приобретенные в процессе профессиональной деятельности, информатики, позволили автору потянуть за невидимую многими ниточку, которая и привела к формулировке некой рациональной, непротиворечивой концепции возникновения и становления сознания.
На всех стадиях размышления было ясно, по крайней мере, одно объяснить эту концепцию или модель простыми словами, привычными понятиями не удастся. Так оно и оказалось: найденные и описанные далее модели имеют достаточно отвлеченный абстрактный, математический характер, по сути ничего не говорящий человеку, далекому от математики, информатики и кибернетики. По этому поводу можно было бы не переживать: многие из окружающих нас сложных вещей и явлений нам непонятны, что вовсе не мешает нам спокойно жить. Лишь единицы среди огромной массы понимают теорию электромагнитного поля, но массовое непонимание этой теории не мешает людям пользоваться телевидением и радио. Может быть, даже хорошо, что не понимают. Иначе получится, как с одним ученым, который был вынужден отказаться от вождения автомобиля по той причине, что за рулем он все время думал о процессах, происходящих в камере сгорания двигателя. В самом деле, есть ученые, специалисты, которые разберутся со сложной моделью сознания; это позволит им глубже проникнуть в тайны работы мозга, чтобы лечить болезни, исправлять дефекты и делать множество других полезных и понятных людям вещей.
Казалось бы, таким пониманием путей распространения и использования научного знания о сознании можно было бы и ограничиться. Но с моделью сознания, по нашему глубокому убеждению, все должно быть не так, все должно быть по-другому. Как только у автора появилось достаточно четкое собственное понимание, что же такое сознание, точнее какая модель может лежать в его основе, словно лучом прожектора предельно остро и контрастно осветилось решение другой проблемы, о которой вначале не было и мысли, обозначить которую словесно даже немного жутковато проблемы бессмертия. Эта проблема касается не только ученых (как в случае с построением модели сознания), она, несомненно, интересует и волнует всех и каждого, хотя в наш прагматический век проблему бессмертия (если говорить об ее нерелигиозной интерпретации) никак не назовешь актуальной.
Коль скоро упомянута религия, следует отметить, что религиозная идея бессмертия в своей основе понятна всем, в том числе и атеистам. В этом вообще проявляется особенность религиозного знания: оно всегда ориентировано на уровень массового сознания. Научное же знание постоянно вынуждено быть выше этого уровня. Поэтому перед нами возникает дополнительная трудность: ни на гран не отступая от научной строгости изложения, постараться сделать ход рассуждений по возможности доступным. Насколько это удалось судить не нам. Тем не менее, следует признать, что, несмотря на желание автора адресовать эту книгу широкому кругу читателей, неспециалисты, а также неподготовленные читатели при работе с главами, посвященными описанию основных концепций моделирования сознания, могут испытывать некоторые затруднения. Чтобы их преодолеть, потребуются определенные усилия: отправляясь в интересное, но трудное путешествие, не следует относиться к нему, как к легкой прогулке.
Средства массовой информации наряду с объективным отражением окружающего нас бытия последнее время все больше и больше погружают нас читателей, слушателей, зрителей в некий фантастический мир ирреальных сущностей. Полтергейст, телекинез, телепатия, спиритизм, астрология, колдовство, НЛО, гуманоиды вот далеко не полный список этих ирреальностей. Однако для многих путешествие по этому миру скорее приятно, чем трудно. Дело дошло до того, что уже становится неважным существует ли все это на самом деле или нет. Созданные атрибуты существуют сами по себе в головах людей, в описаниях многочисленных свидетелей и очевидцев, не говоря об официальных публикациях. Создалась система, которая сама себя поддерживает и обслуживает.
В ряду перечисленных и не перечисленных здесь ирреальностей обсуждаемая нами тема бессмертия могла бы занять достойное место, и в указанном смысле интерес к ней со стороны читающей публики был бы обеспечен. Но данное обстоятельство не столько радует, сколько огорчает.
Несмотря на попытки служителей упомянутой ирреальной системы придать ей респектабельный научный вид, несмотря на ученые степени и звания определенной части комментаторов, наконец, несмотря на существование людей, целиком посвятивших себя такого рода деятельности, эта система заняла нишу, не совпадающую с нишей, традиционно принадлежащей науке. И как бы кому-то ни хотелось рассматривать это самым серьезным образом, мы не можем отказаться от вывода, что данная система держится в основном на неистребимой человеческой жажде чуда. Что же может быть большим чудом, чем бессмертие? Но нам не хотелось бы, чтобы рассмотрение в книге темы бессмертия служило только удовлетворению этой жажды. Пусть для скептика сказанное далее прозвучит неубедительно, но в основе всех наших построений лежит только трезвая научная мысль, а не желание удовлетворения жажды чуда. Поэтому опасение быть неправильно понятым вот главная причина нашей тревоги.
Далее читателю довольно часто придется сталкиваться с попыткой автора сопоставить идеалистические и материалистические взгляды на те или иные связанные с нашей темой вопросы. Хотелось бы, чтобы отношение читателя к таким местам было бы по возможности освобождено от излишней предвзятости. Длившаяся несколько десятилетий в странах социализма идеологизация философской мысли наложила известный отпечаток даже на чисто формальную классификацию мировоззренческих линий: все, что связано со словом материализм хорошо, со словом идеализм плохо. Дело, разумеется, не в словах, не в приклеенных ярлыках, а в установлении истины. Как нам кажется, идеалистическая мысль порой находит вполне рациональные зерна, да только сеются они не в ту почву. И если уж быть правдивым до конца, то ни последовательные материалисты, ни последовательные идеалисты не доказали абсолютное преимущество своей позиции над позицией оппонента. У каждой стороны есть и победы и поражения, не было между ними только мира. Говоря о мире, мы, разумеется, не имеем в виду прекращение дискуссий, но борьбы да.
Последнее время термин материализм, постепенно исчезая со страниц публикаций, не мог не попасть в тень уходящего прошлого. Тем не менее, автор в данном эссе явно будет придерживаться взглядов материалистического толка. Во-первых, потому, что автор так был воспитан, но это, пожалуй, во-вторых. Главное же в том (и это будет показано), что свойственная науке материалистическая методология, проникнув фактически в запредельные сферы знания и не войдя в противоречие с собой, смогла, как нам кажется, на рационально поставленные вопросы о сущности сознания, смерти и бессмертия дать такие же рациональные ответы.
В данной книге читатель не найдет конкретных предложений по реализации тех или иных деталей рассматриваемых вопросов. Мы все время будем находиться в границах концептуальных подходов к проблеме. Чтобы увидеть гору, не следует стремиться занимать позицию рядом с ней стоящего наблюдателя. С близкой точки зрения он вынужден будет довольствоваться видом какого-либо участка склона, грудой камней, на нем разбросанных и т. д. На гору нужно смотреть издалека. Сознание это гора, бессмертие горный массив. И, думается, выбранная обобщенная точка зрения вполне соразмерна с масштабом рассматриваемой проблемы.
Путеводитель
Несколько слов об использованном в данной книге методологическом подходе. Речь идет о моделировании. Моделирование само по себе мощнейший инструмент, помогающий нам познавать окружающую действительность. Выбрать или создать удачную модель это больше, чем полпути к успеху. Впереди читателя ждет знакомство с несколькими моделями: информационными, математическими, умозрительными. На моделях мы будем строить наши гипотезы, и на них же их проверять. Необходимо помнить, что назначение моделей бывает разное: иногда они бывают полезны лишь в качестве наглядных иллюстраций, но иногда модель становится ключом, открывающим потайную дверь. Предлагаемая книга не предназначена для легкого чтения, так как не может быть легкого решения поставленных в ней проблем. Для лучшей ориентации читателя дадим краткое изложение материала книги по главам, не комментируя лишь первую, вводную главу. Вторая глава в некотором смысле является ознакомительной, вводящей читателя в существо проблемы. Чтение этой главы не должно вызывать затруднений в понимании. В ней описана концепция религиозного бессмертия; отмечено, что основу этой концепции составляет понятие бессмертной души. В этой же главе предлагается описание вполне допустимых, не требующих сверхъестественных обоснований, гипотетических требований, которые могли бы стать основой бессмертия по-материалистически. Предложенная материалистическая модель оказывается самым непосредственным образом связанной с понятием человеческого сознания, Я человека.
Дальнейшие главы, третья, четвертая и пятая, последовательно излагают существо информационной модели взаимодействия мозга со средой и алгоритмической модели возникновения сознания. При этом третья глава в определенной степени вспомогательна. В ней по необходимости кратко, но, как нам представляется, достаточно обоснованно раскрыто положение о том, что проблема сознания человека не может быть понята вне ретроспективы, то есть вне эволюционного подхода к теме. В этой главе мы рассматриваем мозг как некую систему переработки информации. Подобный взгляд не нов и разделяется большим числом специалистов. С другой стороны, следует отметить, что достаточно широко распространено мнение о том, что мозг представляет собой лишь приемник и передатчик информации. Не отвергая по существу подобного взгляда, мы, тем не менее, считаем, что подобная трактовка мозга ничего не даст в решении проблемы сознания и лишь уведет нас на второстепенные пути. Изложенная в третьей главе концепция развития информационной модели взаимодействия мозга со средой во многом совпадает с общепринятой идеей эволюции мозга живых организмов. В этом факте мы усматриваем дополнительный аргумент в пользу справедливости информационного подхода, особенно если учесть, что ход наших рассуждений строился на основе логики модели, когда автор еще не был по существу знаком с традиционными представлениями на этот счет.
Серьезное, на наш взгляд, внимание в этой главе уделяется одной из основополагающих категорий, каковой является информация. Мы уходим от традиционного функционального и атрибутивного истолкования этого понятия и развиваем нетрадиционный взгляд на информацию как на своеобразную модель отражения отношений. В этой модели понятие отношение по своей роли ставится на один уровень с понятием материи. Мысль о подобном подходе, естественно, родилась не на голом месте: предпосылки этому встречались во многих прочитанных об информации работах. Но, пожалуй, наиболее отчетливо интересующий нас взгляд, хотя и под отличным от нашего углом зрения, выражен в работе [1]. Понимание особой роли отношения в конструкции мироздания хорошо показано и в другой работе [2]. Мы не претендуем на то, чтобы предлагаемое здесь определение информации оказалось наиболее правильным и, тем более окончательным. Однако оно позволяет более отчетливо выразить такое трудноопределимое понятие как смысл, а вслед за этим дает возможность приблизиться к истолкованию сущности человеческого сознания.
Необходимо отметить, что излагаемая в третьей главе информационная модель имеет сугубо иллюстративный характер. Классификация типов мозга, данная в этой главе, нужна нам для подтверждения истинности другой, алгоритмической, модели, описание которой будет представлено в следующих главах. Особое внимание в третьей главе также уделяется обоснованию алгоритмической концепции работы мозга. Читатель увидит, что, приняв постулат об алгоритмической природе работы мозга, мы придем к отрицанию определенной части этого постулата. И в этом, видимо, следует усматривать проявление законов диалектики.
Ключ к пониманию проблемы сознания, следовательно, к бессмертию спрятан в алгоритмической модели (ее основу составляет машина Тьюринга), существо и различные аспекты проявления которой изложены в четвертой и пятой главах. Необходимо, правда, все время помнить, что речь идет о свойствах и работе модели, а не реального мозга. Поэтому большое место в этих главах занимает сопоставление свойств модели с фактическими данными, полученными в рамках таких научных дисциплин, как биология, психология, теория эволюции, и связанных в определенных аспектах с рассматриваемой проблемой. Особое место в этих главах уделяется описанию свойства, обозначаемого термином самоприменимость модели, так как именно оно, по нашему мнению, ответственно за появление феномена сознания. Автору пока не известно о существовании в мозге какого-то конкретного процесса, сопоставимого со свойством самоприменимости. Тем более мы не можем описать структуру, обладающую этим интересным свойством. Но то, что подобный процесс и подобная структура существуют, для нас не подлежит сомнению. На возможные следы их проявления в пятой главе обращается внимание.
В шестой главе на основе результатов, изложенных в предыдущих главах, мы вновь возвращаемся к концепции бессмертия (точнее, вечной жизни). В отличие от умозрительной модели, описанной во второй главе, данная концепция приобретает определенное теоретическое обоснование, и, как нам кажется, приобретает способность выступать в качестве научной гипотезы. Особо подчеркивается, что предлагаемая концепция вполне материалистична. В то же время показано, что ее существо, правда, в идеалистической упаковке, отражено в ряде мировых религий.
Седьмая глава, пожалуй, самая конспективная, представляет собой прикосновение к безграничной теме, которую можно было бы назвать как Бессмертие и социальная жизнь. Завершает книгу небольшое послесловие, в котором сделана попытка сконцентрировать внимание читателя на узловых моментах обсуждаемых в книге вопросов.
Следует признать, что круг этих вопросов далеко выходит за пределы нашей непосредственной профессиональной деятельности информатики. В связи с этим пришлось перелопатить довольно значительный объем непрофильной литературы, и подбор цитируемых источников был в определенной степени случайным: иногда это были книги, которые попадались под руку, иногда те, которые удавалось достать. Несомненно, отсутствие системы в подборе цитируемых источников могло привести к каким-то нежелательным и, к сожалению, невидимым для меня последствиям с точки зрения концептуальной стройности изложения материала. Но в этом мы усматриваем и явный плюс. Даже не вполне организованный, а значит, непреднамеренный (скажем для определенности - случайный) подбор цитируемого материала дал столько подтверждений предложенной гипотезы по многим рассматриваемым здесь вопросам и проблемам, что их наличие вряд ли можно считать случайным.
Автор осознает, что многие обсуждаемые в книге вопросы, прежде всего касающиеся сознания, смерти и жизни после смерти, относятся к границам человеческого познания и поэтому очень и очень не просты. Понятийный аппарат, сложившийся по поводу этих тем, исторически сориентирован таким образом, что не дает простой возможности для их нетрадиционного освещения. Не будем скрывать, что мы испытываем большие трудности в подаче материала, особенно, когда это надо сделать в доходчивой форме.
Для преодоления такого положения использован следующий прием: помимо изложения основных взглядов и обоснований к ним протягивается через весь текст книги некое подобие нити Ариадны, узелками которой являются абзацы и фразы, выделенные курсивом. Это как бы прямое обращение к читателю, дающее ему ориентировку: на что следует обратить особое внимание, почему к рассмотрению привлечены те или иные вопросы и т. д. Можно надеяться, что с помощью подобных меток читатель с меньшими трудностями сумеет преодолеть лабиринт, в который его приглашает войти наша книга.
Благодарности
Автор весьма признателен своей жене, Полосухиной Т. Г., сыгравшей стимулирующую роль пассивного скептика по отношению к авторским новациям и активного организатора стабильной обстановки для долгих раздумий о столь не простом предмете.
Автор отдает скорбную дань памяти безвременно ушедшему профессору Абрамовы В. А., активно поддержавшему идею написания данной книги. Следует выразить искреннюю благодарность профессорам Волкову В. А., Козлову В. И., Костину А.Е., доцентам Быстрову И. Ф., Пьянзину А. Я., кандидату физ. - мат. Наук Волкову А. В. первым читателям нескольких последовательных вариантов книги. Их полезные советы и справедливые замечания позволили правильно расставить акценты в наиболее ответственных местах. Дискуссии, возникавшие при обсуждении книги, являлись своеобразным активизирующим фактором, позволявшим, когда это было необходимо, расширять диапазон первоначально намеченных к рассмотрению вопросов, и в этом смысле польза имевших место споров и обсуждений несомненна.
Хотелось бы здесь отметить немногословные, но весьма значимые в данном случае одобрительные высказывания по поводу книги, сделанные академиком Российской академии наук Ларкиным А. И., и ныне покойным членом-корреспондентом Академии наук Казахстана Акушским И. Я.
Книга, скорее всего не увидела бы свет, если бы не одобрительный отзыв, данный на рукопись книги по просьбе издательства Наука академиком Российской академии наук Моисеевым Н.Н.
Необходимо отметить понимание и доброжелательное отношение к данной работе со стороны коллег по кафедре Информатика и программное обеспечение вычислительных систем Московского института электронной техники. В первую очередь сказанное относится к заведующему кафедрой лауреату Государственной премии, доктору технических наук, профессору Шаньгину В. Ф.
Итак, зерно брошено. Для того чтобы оно проросло, необходимы два условия: семя должно быть всхожим, а почва подготовленной.
Глава 2. ПОД РУЧКУ С РЕЛИГИЕЙ
- Дедушка, - все люди умирают?
- Да, милый, все.
- Жалко. А в Англии тоже умирают?
- И в Англии умирают, дружок.
- Жалко. Дедушка, а те, которые умерли,
никогда больше не вырастают?
- Нет, не вырастают.
- Жалко, дедушка, что не вырастают.
Из разговора с внуком
Идея бессмертия
Внуку пять лет. В этом возрасте дети всегда задают трудные вопросы. Самым неожиданным для дедушки оказалось упоминание об Англии. В конце концов, он расценил это как добрый знак: в Англии жил А. Тьюринг. Как говорится, только стоя на его плечах, удалось разглядеть сквозь туманную дымку сверкающую вершину, так похожую на мираж. Внуку пришлось ответить традиционно, хотя дедушке уже был известен другой ответ. Внук был разочарован. Деду жалко внука. А как поступить иначе? Наше сегодняшнее знание о небытии, о том, что будет после смерти (как это ничего не будет?), - это знание, построенное на незнании; знание вера, знание общая договоренность. Тут лучше для него быть вместе со всеми.
То, что мысль о бессмертии пришла в голову ребенка понятно: он открывает новый для себя мир, мир бытия. В этом мире много вопросов, но он, мир бытия, в любом случае более понятен для детского сознания, чем мир небытия. Оставим в покое ребенка и сформулируем более определенно наш первый вопрос.
Волнует ли людей проблема бессмертия? В прошлом несомненно, да. Тема бессмертия весьма и весьма волновала человеческий ум, о чем говорят многочисленные мифы, легенды, сказки многих народов. Наконец, религия древнейший и до сих пор живой памятник человеческой культуры немыслима без темы вечной жизни. Однако если отнести поставленный вопрос к временам сегодняшним, ответ на него представляется не столь однозначным. Научное, как принято говорить, мышление, завладев большим количеством умов, не оставило места для подобной темы; по крайней мере, в обыденной жизни не принято говорить об этом.
Не принято особенно распространяться сейчас и по поводу антипода бессмертия смерти. Действительно, это деликатная тема, не терпящая пустословия, упоминаний всуе. Но сталкиваться нам с ней, увы, приходится довольно часто, и мы смиренно и покорно принимаем это. Что касается темы бессмертия, то в условиях религиозной среды, как было отмечено, она вполне конкретно обсуждается, и выглядит это достаточно естественно. В атеистическом же окружении подобная тема, как правило, не рассматривается в силу предполагаемого отсутствия предмета обсуждения.
Выше автор как бы несколько неуверенно высказался по поводу сформулированного им вопроса только потому, что не располагает личными наблюдениями. Данные, приведенные в книге Крывелева И. А. Критика религиозного учения о бессмертии, рисует следующую картину: например, треть американцев верят в загробную жизнь, три четверти религиозных американцев также верят в жизнь после смерти [3, с.5]. Полные данные по нашей стране, естественно, отсутствуют, но выборочные опросы, проведенные в некоторых регионах, позволяют предполагать, что те же три четверти верующих жителей некоторых областей центральной России также верят в загробную жизнь [3, с.5]. Оказывается, и предмет есть, и тема для обсуждения тоже есть, только существует она в пространстве умолчания.
Теперь второй вопрос, на который мы, правда, не предполагаем дать ответ. Откуда же взялась идея бессмертия? Повседневный опыт учит нас, что все живое смертно. Ткани организма могут быть разрушены искусственно или состариться естественно, сами по себе: и то и другое приводит к гибели организма. Принято считать, что в определенных условиях бессмертна только простейшая частица организма клетка: она знай себе, делится. При этом правда, когда мы говорим о бессмертии клетки в процессе ее кариокинеза, то как-то не задумываемся, что исходного количества атомов в клетке, взятой, скажем, после сотого деления в десять с тридцатью нулями меньше, чем в исходной клетке, то есть, по сути, это уже совсем другая клетка. Но мы, тем не менее, говорим о бессмертии клетки, ибо идентифицируется она нами не по атомному составу, а только по выполняемым ею функциям. На это обстоятельство мы несколько позже сошлемся.
Вопрос, откуда взялась идея бессмертия, имеет явно интригующий, но все-таки лежащий в стороне от нашего обсуждения, характер. Это, может быть, просто мечта, родившаяся как протест против закона всеобщего умирания. Некоторые люди склонны думать, что эта идея внесена в человеческую голову Верховным существом. А может быть, она родилась в этой голове как итог определенных умозаключений? Не будем гадать, а просто оценим факт ее существования как аргумент в пользу того, что автор взялся не за зряшное дело.
Приступая к обсуждению проблемы бессмертия, необходимо четко определить сам предмет обсуждения. Во введении была сделана попытка очертить рассматриваемую область; сделаем это теперь более основательно. Итак, впредь речь будет идти о понятии вечной жизни, взятом в отношении как бы отдельно взятого человека. До недавних пор в это понятие вкладывался исключительно религиозный смысл. Атеистически мыслящие авторы, если и говорили о вечной жизни, то, как правило, со знаком минус. Автору для дальнейшего изложения, хотя он тоже стоит на атеистических позициях, потребуется хотя бы упрощенная классификация индивидуального бессмертия, взятого именно в религиозном смысле. Однако сначала несколько общих, связанных с религией, замечаний.
На религию можно смотреть с разных точек зрения. Одна из них объявляет религию фантазией, обманом: ничего такого, о чем она говорит, на самом деле не существует. Поэтому, мол, не следует ей, по крайней мере, в смысле познания мироустройства, придавать какого-либо серьезного значения. Подобная точка зрения достаточно широко распространена; она проста, если не сказать более. Другая точка зрения предполагает, что религия есть божественное откровение, данное человеку свыше. Кто подобное откровение получает, тот, как бы знает, что все так и есть на самом деле. Все другие люди, сверхчувственным опытом не обладающие, призываются к вере. Данный взгляд на религию свойственен, прежде всего, самой религии.
Мы же остановимся на следующей точке зрения. Религия является системой знаний, полученной человечеством на долгом пути развития цивилизаций с помощью рассуждений, наблюдений, сопоставлений и, в конце концов, домыслов и так называемого сверхчувственного опыта (последний предмет особого, сложного разговора, выходящего за рамки настоящей книги. Не отвергая данный феномен по существу, мы для себя считаем более удобным называть его нестандартным состоянием мозга). Так как любое человеческое знание структурировано (об этом более подробно речь пойдет в разделе Было ли в начале слово?), то, говоря об ошибочности той или иной системы знаний (например, религии), нужно четко различать, какие элементы или отношения этой системы ложны.
Данное высказывание требует пояснения. Возьмем пример простейшего знания о доме, который стоит около дороги. В этом знании имеются всего два элемента дом, дорога и связка стоять около. К подобному знанию можно относиться как к истинному: в самом деле, почему бы какому-то дому ни стоять около какой-то дороги? Однако стоит в закавыченной фразе заменить связку на гулять около, и знание превращается в небылицу. Аналогично, если в том же начальном истинном знании, даже при сохранении начальной связки, элемент дом заменить на элемент ангел, вновь получается фантастический (не для всех, конечно) сюжет. На основе сказанного, мы всегда, упоминая о каких-либо религиозных концепциях, будем иметь в виду структурированность этого знания в приведенном только что смысле.
Итак, вернемся к теме. Можно выделить три типа бессмертия личное, когда личность после смерти не исчезает и продолжает в иных, уже внечеловеческих, формах существовать дальше (христианство, ислам), бессмертие безличностного типа (например, буддизм), представляющее собой бесконечную (при определенных условиях, конечную) цепь перевоплощений Я человека в разные живые существа, и, наконец, бессмертие как неумирание. Ставя вопрос о материалистическом понимании сути бессмертия (такова цель книги), казалось бы, можно говорить только о последнем типе. Но, как будет видно из дальнейшего, концепция перевоплощения, будучи отторгнутой от своего религиозного содержания, может приобрести вполне рациональный вид. Только после этого она не сможет пользоваться своим привычным названием.
Теперь о самом термине бессмертие. Нужно признать, что данное слово раскрывает суть понятия неоднозначно. Действительно, смерть существует, и против этого факта возражать не приходится, поэтому религиозное бессмертие обычно понимается как бесконечная жизнь после смерти. Точно так же (то есть, как жизнь после смерти) будет пониматься термин бессмертие и в данной работе, однако принципиальными моментами, отличающими наше понимание бессмертия от религиозного, будут либо формы, либо способы, либо и то и другое вместе. Правда, надо сказать, что последнее время появился ряд публикаций вполне материалистического толка, например, монография Вишева И. В. Проблема личного бессмертия [4], где термин бессмертие трактуется в его истинном смысле, то есть как отсутствие смерти, но об этом несколько позже.
Зададим, наконец, в рамках первой серии вопросов (а их будет еще много) третий, основной, на который будет обязательно дан ответ. Итак, может ли существует ли объективно индивидуальное бессмертие или нет? Материалистическое учение до недавних пор в отношении обеих форм бессмертия однозначно и категорично отвечало нет, а в отношении второй, безличностной, данный ответ звучит и сейчас. Религия не столь однозначно, но более или менее категорично говорит да. Автор, оставаясь, как он считает, на реальной почве, тоже говорит да. При этом, не исключая положительного ответа на вопрос о первом типе бессмертия, мы говорим да, имея в виду второй, безличностный тип. Этим коротким да мы поставили себя в контр позицию сразу к двум точкам зрения: религиозной, ибо будем старатся дать рациональное объяснение тому, что до сих пор имеет исключительно религиозное, мистическое истолкование и материалистической, ибо попытаемся обосновать реальность того, что материалистичесое мировоззрение пока отрицает (или, если говорить мягче, предпочитает не комментировать). В подобной контр позиции, естественно, не может быть компромиссов. И, тем не менее, приступая к распутыванию клубка (см. эпиграф к первой главе), начнем с уточнения позиций.
Беспроигрышная лотерея?
Материализм, ставя вопрос о смертности всего живого, в, частности человека, имеет в виду смертность тела объективную реальность, которую никто из материалистов и никогда не отменял. По отношению к человеку материализм руководствуется принципом монизма, единой сущности, в данном случае единства и неразрывности тела и души. Последнее слово мы забираем в кавычки, так как существование души, ни как мистической сущности, ни как материальной категории, в материалистическом учении не признается. И хотя между живым и мертвым телом существует принципиальное различие, сторонники материализма никогда не считали, что мертвое тело получается из живого изъятием из последнего того, что называется душою. Просто речь идет о прекращении функций и процессов, которые не есть душа, хотя для удобства в повседневной практике иногда обозначаются этим термином.
Несколько лет назад в средствах массовой информации прошло сообщение, что проведены скрупулезно выверенные эксперименты по взвешиванию живого и того же самого, но уже мертвого, тела. В этих экспериментах, как сообщала пресса, тщательно учитывались возможные уменьшения массы тела из-за прямых и косвенных потерь жидкости, газообразных веществ и т. д. И, тем не менее, дефицит массы в упомянутых экспериментах составил порядка трех грамм. Вес, конечно, небольшой, хотя экспериментаторы были готовы к фиксации значительно меньших значений. Пока, насколько нам известно, не удалось выделить какой-либо известной материальной субстанции, которая могла бы покрыть этот дефицит. Слишком скупы имеющиеся сведения, но можно предполагать, что одна из форм интерпретации приведенного факта будет связана с человеческой душой. Однако у автора нет намерения использовать какие-либо элементы или идеи подобных публикаций для своих целей, так как рассматриваемые в нашей книге модели в этом не нуждаются. Не собираемся мы и вступать в полемику по данному вопросу, так как она увела бы нас в сторону от главной темы.
Никто, находящийся в здравом уме, не будет отрицать, что тело после смерти разрушается, и, следовательно, ни о каком продолжении жизни в том, чего не стало (или скоро не станет), говорить не приходится. Обеспечить продолжение жизни могла бы, пожалуй, бессмертная душа, но существование оной материализмом, как было отмечено, не признается из-за отсутствия, в частности, каких-либо подтверждающих научных фактов или данных. Все, казалось бы, ясно, и можно бы оставить этот вопрос, если бы в материалистической трактовке человека (а это в свою очередь окажется связанным с проблемой смерти и, следовательно, бессмертия) при тщательном рассмотрении не обнаруживалось несколько слабых пунктов или, если употребить предложенный Мамардашвили термин, зазоров. Обратим внимание на эти зазоры.
Материализм традиционно рассматривает человека как уникальную, неповторимую сущность. Казалось бы, так оно и есть все люди различны, как телесно, так и духовно, и это различие постоянно подчеркивается и декларируется. Допустить иное в данной философской концепции нельзя это ее принципиальная позиция. Возьмем рассуждение на этот счет из монографии К. Ламонта Иллюзия бессмертия: Таким образом, если бы конкретный синтез зародышевых клеток, имевший место в моем случае, не был осуществлен во время зрелой жизни моих отца и матери, возможность моего существования навсегда была бы исключена, независимо от того, сколько миллионов других синтезов было бы осуществлено до скончания времен Таким образом, не только личность человека зависит от единственного в своем роде сочетания генов, но и появление этого сочетания в первую очередь зависит от единственного в своем роде стечения обстоятельств, захватывающего давно прошедшие времена [5, с.81,82]. Подобный ход мыслей характерен не только для К. Ламонта; аналогичные рассуждения по данному поводу встречаются не так уж редко. Вот, пожалуйста, афористичное суждение на этот счет: Я результат ночной случайности. Так мы приходим в мир без всяких оснований, а уходим с неизбежностью [6, с.41].
Следовательно, исходя из материалистической концепции сущности человека, нужно признать, что вероятность рождения конкретного Я ничтожна, если подумать, то она вообще исчезающе мала, хотя все новые и новые Я продолжают появляться на свет. Своеобразная лотерея, в которой объявлены только крупные выигрыши. Он редки, но кто-то все-таки выигрывает.
Об уникальности, неповторимости человека говорят и многие религии, в частности, христианство, хотя обоснование этой уникальности в теологии и в материалистическом учении, естественно, различны. Нам трудно судить, насколько важна эта концепция для теологии. Что же касается материализма, то здесь следует выделить два момента. Момент первый: уникальность человека обусловлена неповторимостью внешних обстоятельств, в том числе совокупностью социальных отношений; с этим, пожалуй, не приходится спорить. Момент второй: уникален клеточный, генный состав человека. Наукой практически подтверждено и это. Однако попытка связать уникальность человеческой личности с неповторимостью генотипа человека наталкивается на некоторую, может быть и малозаметную, некорректность.
Итак, лотерея. Однако в обычных лотереях известны не только выигрышные, но и несчастливые номера. Кто тот неудачник в игре, где ставка будущая жизнь? Увы, номера пустых билетов никто не знает, потому что нельзя знать то, чего нет. В данной ситуации допустимы два предположения.
Предположение первое. Рождение конкретного Я следует рассматривать как случайную выборку из некоторого множества элементов. Однако само множество никоим образом не определено, и поэтому представляется проблематичной сама постановка вопроса о выборе. Тем не менее, если руководствоваться представлением, что каждая конкретная жизнь дар случайный (а это традиционный подход), то, значит, его величество Случай определяет и сортирует: тот не тот, там - не там, рано пора. И случай ли это? Нет, тут материализм явно начинает прогуливаться под ручку с некоей дамой.
В самом деле, если я, пишущий эту книгу (автор позволит себе провести это рассуждение по отношению к себе, читатель может поступить аналогично), будучи уникальным по генному составу, родился 20 апреля 1932 года, тогда почему этот состав образовался именно к этой дате, а не, скажем, к 6 июня 1799 года (извините, за проявленную нескромность) или к 1 января 3175 года? Ладно, пусть он образовался к этой апрельской дате, но почему он возник в определенном географическом пункте, и, наконец, почему в это время и в этом пункте родился этот конкретный человек, а не какой-то другой. Как говорят, вопросы есть, нет ответов.
Второе предположение. Лотереи нет, иначе говоря, нет пустых билетов, все они выигрышные. Но в этом случае связь конкретного генотипа с конкретным Я делается лишней, и становится допустимым более рациональное толкование: рождается не Я, рождается тело, в котором потом возникает личность, которая вместе с телом и способностью этого тела к субъективному восприятию определяет Я; иными словами, формулу я родился следует заменить другой кто родился, тот и Я.
Вполне разумные соображения по поводу лотереи высказаны в работе [7]: По-видимому, существует единственное разумное объяснение столь неправдоподобного нашего везения, заключающегося в предположении, что выигрыш падает и на другие номера лотереи и что факт своего бытия, своего сознания не следует связывать с единственной генной комбинацией, реализовавшейся в действительности.
На данном этапе изложения у нас еще нет особых оснований для вполне однозначного выбора одной из предложенных альтернатив (хотя все мы традиционно придерживаемся первой точки зрения), существуют лишь интуитивные намерения. Однако последующие выводы и соображения должны склонить нас вполне определенно выбрать второй путь.
Слабые пункты
Продолжим обсуждение вопроса. Так как число генов и клеток в теле велико, число возможных комбинаций невыразимо огромно, но все-таки конечно, то максимально возможное количество нас, разных людей, если не допускать повторов, имеет, оказывается, теоретический предел. Причем это не тот предел, который может быть обусловлен вырождением, нет это что-то типа мировой константы, никак не связанной с сущностью жизни.
Предел этот практически, видимо, никогда не будет достигнут, так как вероятность появления двух совершенно одинаковых по своему генотипу людей исчезающе мала: если встать на традиционную точку зрения, она, скорее всего, того же порядка, что и вероятность возникновения конкретной личности. Тем не менее, возможность существования подобного предела как-то нарушает кажущуюся стройность теоретических построений материализма по поводу сущности человека. Это не катастрофа материалистических воззрений на данный предмет, мы не столь самонадеяны, чтобы так думать. Просто, обнаружилась малая зазубрина, для которой найдется и зацепка.
Далее, говоря о связи генотипа человека с его Я, рассмотрим еще один момент. Выскажем гипотетическое предположение, что в разное время на Земле родились абсолютно идентичные по клеточному и генному составу два (пусть хотя бы два) человека. С точки зрения стороннего наблюдателя это, конечно, разные люди: у них разные, хотя и подобные тела, и в них разные личности. Теперь, для того чтобы говорить об Я человека, придется сначала встать на точку зрения одного из них, затем другого. Здесь потребуются более тонкие рассуждения, большее внимание. Обозначим первого из них (кто жил раньше) как личность А, другого как личность В. Нужно заметить, что встать на точку зрения значит, в данном случае отождествить себя с личностью А, затем В.
Итак, я, пишущий эту книгу, - личность А (читателю также рекомендую расширить границы своего воображения). Я как личность А проживаю жизнь, отпущенную этой личности, и умираю. Через какое-то время появляется личность В. Можно ли сказать, что я теперь буду жить жизнью личности В, так как В телесно ничем не отличается от А, то есть жить еще одну жизнь, естественно, ничего не зная о первой?
Рассмотрим оба возможных ответа. Да, я буду жить повторно жизнью личности В. Но при таком ответе игнорируется уникальность внешних условий: непременное требование становится необязательным. Нет, я не буду жить повторно жизнью личности В, ибо это невозможно. Такой ответ делает излишним требование об уникальности материальной организации. Явное противоречие, преодолеть которое можно двумя путями: либо снять вопрос о существовании непременной жесткой связи конкретной личности с конкретной телесной организацией (отрицать связь личности и внешних условий нельзя она очевидна), либо объявить наше предположение о тождестве генотипов незаконным. Но в последнем случае сразу же возникает другое, уже не допущение, а реальное обстоятельство.
Речь пойдет о геноподобных личностях, живущих в одно и то же время. Такие случаи не столь редки, так как это однояйцевые близнецы. Часто близнецы-братья или близнецы-сестры живут практически в одинаковых условиях. Для стороннего наблюдателя они разные личности, хотя всевозможные курьезы, вызванные их похожестью, - неисчерпаемый источник для розыгрышей, шуток, недоразумений. А главное, себя-то они никогда не перепутают, каждый из них Я. Тут уж не приходится ссылаться на генный состав, на внешние обстоятельства. Таким образом, говоря о сущности Я человека, скорее всего, нужно иметь в виду не столько конкретную материальную природу организма, не только результаты влияния внешних условий и обстоятельств, а еще что-то другое. Это еще что-то способность человека быть одновременно ощущающим, воспринимающим, мыслящим субъектом, способность, свойственная только человеку и никакому другому существу. Высказанные соображения становятся еще более убедительными после рассмотрения ряда моментов.
На Земле, к сожалению, немало людей, которым при различных обстоятельствах пришлось пережить потерю того или иного органа тела, чаще всего наружного. Если встать на формальную точку зрения, то тело изменилось, иногда это изменение бывает весьма существенным. Что касается личности, то она воспринимает подобные несчастья по-разному: одни, слабые духом, приобретают различные комплексы, те, кто посильнее, стойко переживают случившееся и остаются прежними. Даже если в ряде случаев связь тело - личность наблюдается, это чисто внешняя зависимость: для того чтобы приобрести тот или иной комплекс, необязательно терять ногу или глаз. Что касается Я, его способности быть субъектом, упомянутые утраты вообще мало что изменяют.
Данный тезис можно развить, использовав другой пример. Живут люди, их также немало, утратившие уже не внешний, а внутренний орган; их жизнедеятельность обеспечивается или искусственным органом, или аналогичным, трансплантированным от другого, часто умершего, человека. И вновь подобные случаи плохо коррелируют с характеристикой личности, с ее способностью быть субъектом. Если довести наши предположения до их логического завершения, то следует напомнить, что вещественный состав человеческого организма в течение нескольких лет полностью обновляется, и это никак (можно высказаться более осторожно почти никак) не отражается на личностных качествах человека, на его Я.
Еще один момент. В психиатрии описано явление, носящее название синдром множественности личности. Суть его состоит в том, что в одном человеке попеременно могут существовать несколько самостоятельных личностей. Эти личности, как правило, незнакомы друг с другом и могут сменять друг друга либо с определенной периодичностью, либо непредсказуемо. Каждая личность имеет свой характер, свою манеру держаться, свои привычки, интересы и т. д. Фактически это разные люди, спрятанные в одной телесной оболочке. Да и сама оболочка может претерпевать определенные изменения (изменение биохимических реакций, проявление или исчезновение бородавок, шрамов и т. д.) в зависимости от того, какая личность в данный момент реализована [8, с.27]. Указанный синдром встречается достаточно редко и относится к явной патологии. В четвертой главе мы выскажем наши соображения по поводу данного явления. Здесь же оно упомянуто лишь для того, чтобы еще раз показать неоднозначность и подвижность связи материального тела и того, что мы называем личностным содержанием человека.
Теперь попытаемся связать воедино все рассмотренные пункты и сопоставить полученную связку с концепцией смерти по-материалистически, то есть с гибелью тела. И вновь мы, правда, уже в отношении сущности смерти, встречаемся с какими-то нестыковками, шероховатостями. Действительно, основным фактором, определяющим смерть человека, является гибель тела, в то же время в определении сущности человека (совокупность всех общественных отношений) оно (тело) как бы и не главный элемент. Шероховатости эти не нарушают общего глянца теории, они малозаметны, хотя обнаружены не только мной: хотим мы того или нет, но наше, казалось бы, почти очевидное представление о телесной капсулизации личности как некоей изолированной и целостной сущности оказывается недостаточно адекватным [9, с.38]. Однако проблемы смерти и бессмертия столь грандиозны, что для их подлинного понимания, может быть, даже кажущиеся диссонансы в нашем сегодняшнем знании об этих феноменах должны быть учтены.
