М. ДОГАН
Политология как научная дисциплина «не имеет строго определенного предмета исследования, она аморфна и гетерогенна». Такой диагноз Ф. И. Гринстайн и Н. У. Полсби, редакторы книги «Политическая наука: основные направления», поставили в начале предисловия к этому изданию (Greenstein, Polsby, 1975, р. 1). Спустя двадцать лет ситуация изменилась: для политической науки стали характерны такие явления, как специализация, фрагментация и гибридизация. Открытые и подвижные границы этой науки не нуждаются в четком определении. Процесс специализации привел к возросшей фрагментации субдисциплин, которые утратили былую аморфность, стали хорошо организованными и обрели большой творческий потенциал. Неоднородность политической науки все в большей степени определяется плодотворным научным взаимодействием со смежными дисциплинами, развивающимся благодаря созданию устойчивых связей между специализированными областями различных общественных наук. Процесс взаимного плодотворного обмена научными идеями достигается за счет их гибридизации.
Отношения между политической наукой и другими социальными науками по сути дела представляют собой отношения между отдельными предметными областями различных дисциплин, а не между дисциплинами как таковыми. Поэтому было бы неверно называть их «междисциплинарными». Поскольку вне рамок специализации прогресс невозможен, между отдельными специализированными субдисциплинами постоянно происходит творческий обмен информацией, причем в основном в периферийных областях исследований, а не на магистральном направлении формальных дисциплин. Нынешние достижения в области социальных наук в основной массе объясняются гибридизацией отдельных направлений различных дисциплин. Поэтому историю развития политической науки и ее современные проблемы нельзя представить вне взаимосвязи с другими социальными науками.
Специализация, фрагментация, гибридизация
Необходимо различать специализацию в рамках формальной дисциплины и специализацию, происходящую на стыке различных субдисциплин. Последнее возможно лишь тогда, когда формальная дисциплина достигла определенной зрелости. В истории науки отмечено, что этот процесс протекает сразу в двух направлениях: с одной стороны, идет фрагментация формальной дисциплины, а с другой,— соответствующая структурная перестройка отдельных ее областей. Новое направление исследований, образовавшееся в результате подобной гибридизации, может конституироваться в независимую область знания, как это произошло с политической экономией, либо продолжать развитие в рамках двойной дисциплинарной принадлежности, как случилось с политической географией. Во втором случае бывает очень трудно провести четкую границу, которая строго отделяла бы принадлежность того или иного исследования к географии или к политической науке.
В качестве критериев принадлежности могут быть приняты преобладание тех или иных компонентов исследования, либо формальная приписанность ученого к определенной дисциплине. Так, политическая антропология представляет собой одну из ветвей антропологии, но одновременно является субдисциплиной политической науки. Где кончается историческая социология и начинается социальная история? Еще менее уверенно мы чувствуем себя, когда речь идет о тройственной принадлежности того или иного направления исследовательской деятельности, поскольку пропорциональное соотношение его составляющих очевидно далеко не всегда, а формальная профессиональная квалификация ученых, как правило, сильно варьируется.
