Гато мукундам парихритйа картам

О-о-о, у меня нет никаких обязательств ни перед кем: ни перед деварши, ни перед бхутами, ни перед аптами – я свободный человек. Гато мукундам парихритйа картам – я служу только Мукунде. Я служу Богу, и служа Богу, я всем приношу благо. Правильно, да? Я поливаю корень! Корень я поливаю. Поэтому пусть будут рады, что я корень поливаю, пусть они радуются.

Но Шиварама Махарадж говорит одну вещь: да может быть у вас нету кармических обязательств перед ними. Может быть! Хотя нужно понимать, что это состояние свободы от кармических обязательств возникает только тогда, когда человек на 100% посвятил себя служению Господу. Если он не на сто процентов посвятил себя служению Господу, – у него всё равно обязательства перед другими живыми существами остаются. Он говорит: «Даже если у вас нету кармических обязательств перед ними, у вас есть обязательства перед проповедническим Движением. И служа этим людям, вы подаёте хороший пример. Если вы служите своим родителям, своим родственникам, если вы по-настоящему показываете пример, образец культуры, настоящей культуры, то вы по сути дела тем самым проповедуете». Тот пример, который я рассказал, – это пример правильной проповеди. Эта женщина, она уже не такая молодая, она по сути дела проповедовала своим родителям через уважение к ним.

И мы становимся лицемерами, потому что мы говорим, что нужно поклоняться всему, при этом родители у нас демоны. Всем остальным будем поклоняться, но родители – демоны. С родителями не хотим иметь ничего общего. На самом деле вайшнавская культура – это очень важная вещь – вайшнавская культура позволяет человеку гармонизовать всё. Если мы будем внимательно читать «Шримад-Бхагаватам», – в «Шримад-Бхагаватам» Прахлада Махарадж был любимым сыном Хираньякашипу, потому что он был очень воспитанным и потому что он был очень смиренным. Потом отношения немножко испортились, но это потом. Вначале он сажал его на колено, он нюхал его голову, он говорил: «Ты мой любимый сын, ты мой наследник», потому что тот вёл себя идеально. И да, так или иначе нашла коса на камень, безоблачные идиллические отношения в какой-то момент разрушились, но в течении долгого времени отношения были вполне безоблачные. В первый раз, когда Прахлада Махарадж начал что-то про Вишну говорить, тот сказал: «Мальчик просто слегка бредит, чуть-чуть заговаривается. С кем не бывает. Ничего страшного нет. Станет хорошим демоном. Всё задатки есть – очень воспитанный».

Но что ещё раз мне хочется сказать, что у нас есть эта вещь. Мы должны, если мы хотим поменять сердце другого человека… Как можно поменять сердце другого человека? Только любовью и смирением. Есть один единственный способ поменять сердце другого человека. Только любовью и только смирением, – только уважением. В конце концов, именно это поможет человеку поменять свое сердце. И с чего начинается духовный путь человека? Шраддха – с веры. Эта вера – вера в преданных. Если мы ведём себя правильным образом, идеальным образом, то мы внушаем людям веру, – в конце концов, веру в путь. Поэтому так важно понимать, что мы должны уважать своих ближних, родственников – и слушать.

Чайтанья Махапрабху вполне мог не ходить в Гайю, не совершать эту церемонию шраддхи (это раджасика- церемония – это даже не саттвика- церемония). Тем не менее, Он сделал это. Почему? Потому что другие ожидали от Него этого. Чайтанья Махапрабху – другой пример этого. Если кто-то мог сказать, что у меня нет никаких обязательств по отношению к своим родственникам, то это Чайтанья Махапрабху. Любовь, которая была в Его сердце, – чтобы не расстраиваться, лучше даже не говорить, в каком отношении мы по отношению к Нему находимся. И Чайтанья Махапрабху принял санньясу. Он ушёл из дома. Но когда Он встретился после санньясы, – буквально через несколько дней после санньясы, – со Своей матерью, знаете что Он ей первое сказал? Кто-то помнит, что Он ей сказал, когда встретился со Своей матерью? Он сказал: «Я был сумасшедший. Только сумасшедший человек может оставить такую мать. Если ты Мне скажешь, Я брошу Свою санньясу и буду жить рядом с тобой. Помутнение нашло, помрачение рассудка. Скажи Мне, пожалуйста, и Я оставлю Свою санньясу, и Я буду до конца твоих дней заботиться о тебе. Потому что у Меня такая мать, которой нету во всём мире. И Я буду жить с тобой».

И Он не шутил! Если бы в этот момент Шачидеви сказала Ему: «Да, оставь Свою санньясу, оставайся жить со мной», – Он остался бы жить с ней и заботился бы о ней. Шачидеви сказала: «Нет, мой сын. Если Ты принял санньясу – Ты принял санньясу. Об одном Тебя прошу, останься в Джаганнатха Пури, не уходи слишком далеко. Потому что я буду чувствовать разлуку с Тобой. По крайней мере из Джаганнатха Пури иногда я смогу получать какие-то новости о Тебе и иногда Ты Сам будешь приходить сюда, и я смогу увидеться с Тобой». И Он сам говорил, что в Навадвипе у Меня две матери: мать Ганга и Моя мать, – чтобы ещё раз подчеркнуть этот момент, что это важная вещь – уважение к старшим.

И ещё пару важных вещей связанных с этим. Очень важные вещи мне хотелось сказать сегодня, чтобы уже как-то довести это до какого-то логического конца. Одна вещь – это маленькая история, которая описана в Антья-лиле «Шри Чайтанья-чаритамриты». Там в Антья-лиле «Шри Чайтанья-чаритамриты» описано, как Санатана Госвами шёл по раскалённому песку навстречу с Чайтаньей Махапрабху. И он шёл по раскаленному песку, потому что не хотел идти по людной, но тенистой улице, ведущей к главным воротам храма Джаганнатха, в Джаганнатха Пури. Почему? Потому что на этой улице туда-сюда снуют жрецы храма Джаганнатха, а Санатана Госвами считал себя падшим и он думал, что если случайно тень моя упадёт на них, или я так или иначе коснусь их, то я оскверню их, а они служители храма Джаганнатха, и я не могу позволить себе это. Поэтому он в ущерб самому себе шёл по раскалённому – до бела раскаленному – песку пляжа. И в конце концову него на стопах выступили волдыри от ожогов. В Джаганнатха Пури летом очень жарко, и песок раскаляется – невозможно практически идти по нему даже несколько метров, – но он сделал это, и у него появились волдыри. Когда он пришёл, Чайтанья Махапрабху спросил у него: «Почему ты шёл этим путем?» Он сказал: «Я боялся осквернить их своим прикосновением».

И слушайте, что сказал Чайтанья Махапрабху, – очень важную вещь – на это. Он сказал:

(Ч.-ч., Антья, 4.129-130)