ЮлияСысоева, Отец Даниил, брат Иосиф, и мироточивая икона Божией Матери

В этой земной жизни они не могли быть знакомы лично. Еще при жизни брата Иосифа отец Даниил рассказывал мне о чуде мироточения Иверской Монреальской иконы Божией Матери. Он всегда восхи­щался этим чудом и очень хотел увидеть эту икону. Я хо­рошо помню, как он говорил о том, что от иконы изли­вается много мира и что ее хранителем является некий испанец по имени брат Иосиф. Но в самом конце октября 1997 года брат Иосиф был зверски убит при невыяснен­ных обстоятельствах, а икона скрылась. Меня потряс этот рассказ батюшки, но особенно потряс сам факт исчезно­вения святыни.

И вот мы приезжаем в Вашингтон, в дом отца Виктора и матушки Марии Потаповых, где раньше подолгу гостил брат Иосиф с чудотворной иконой,

где есть комната, в которой он жил, где даже хранятся личные вещи му­ченика Иосифа. А потом мы встреча­емся и с самой иконой.

Матерь Божия явила великую милость и вернула святыню. Старая икона скрылась, как говорят на Афоне, но явилась новая, точно такая же. Явилась на Гавайях, в доме одного благочестивого гавайца, простого миряни­на Нектария. Теперь Нектарий стал избранником Божией Матери и хранителем иконы.

И вот, покинув Вашингтон и приехав в скит Спас­ская Пустынь, расположенный в местечке Тредвел шта­та Нью-Йорк, мы встречаем ее, Иверскую мироточивую, которая была привезена накануне. В маленькой церкви, перестроенной из бывшего дере­венского сарая, стояло удивитель­ное благовоние, а в центре, на ана­лое, лежала чудотворная икона, перед которой всю ночь служились акафисты. Мы попали на акафист, который служили и пели на ан­глийском языке. От умиления и увиденной святыни у меня навернулись слезы, я раньше никогда не видела мироточения. В тот момент многое открылось в моей жизни, пришло понимание некоторых вещей, словно не­кое уверение посетило меня тогда.

30 октября 2010 года, маленькая тихая деревушка Джорданвилль на севере штата Нью-Йорк. Мо­настырь в честь Святой Троицы, православное кладбище на живописном холме, луга с пожухлой травой, перелески с облетевшими листьями. Природа в этом местечке сильно напоминает российскую глубинку. В этот день непрерыв­но дул промозглый холодный ветер.

На могилу брата Иосифа собралось много молящихся. С тихим треском горят свечи. Глава Русской Зарубежной Церкви митрополит Иларион начинает служить панихи­ду. убиенного брата Иосифа поминают вместе с убиенным иереем Даниилом, и я испытываю совершенно необычное чувство: это единое поминание в молитве двух новых му­чеников показалось мне знаковым.

И вновь икона. Милость Богородицы опять встре­тила нас, теперь уже в Троицком монастыре, словно мы и не расставались.

На следующий день, 31 октября, в день преставления брата Иосифа, после литургии и встречи с прихожанами и монашествующими мы снова поехали на кладбище слу­жить панихиду. Ее вновь возглавил митрополит Иларион, но теперь среди нас присутствует Иверская икона, кото­рая на могиле замироточила раза в два сильнее, чем обыч­но. В самый разгар панихиды пошел снег, крупные хлопья неслись, застилая все вокруг. Возносились слова молитвы, снег кружился и летел, смешиваясь с обильным кадиль­ным дымом и запахом благовонного мира. В небе послы­шались крики журавлей. Огромная стая птиц очень низко, печально и торжественно пролетала над кладбищем. Два журавля отделились от стаи и, сделав круг над могилой и прокричав что-то на прощание, понеслись ввысь. А люди продолжали молиться о двух мучениках, которые покину­ли стаю людей и полетели ввысь, в Небеса.

День крещения отца Даниила и день мученической кончины брата Иосифа пришлись на 31 октября, на день памяти святого евангелиста Луки. Я вспоминала, что отец Даниил в этот день всегда служил Литургию, и думала, что и сегодня он с нами, здесь, на этом маленьком пятачке американской земли. Я чувствовала его присутствие, ко­нечно, он и брат Иосиф были среди нас, а потом, словно эти два журавля, полетели дальше. Потому как у них много дел на земле, там, где жизнь насыщена событиями и дела­ми. Так, например, на мощах Спиридона Тримифунтского приходится регулярно менять тапочки на его ножках, по­тому что они изнашиваются, и это знак от Бога, что свя­тые очень часто посещают нашу землю и нашу жизнь.

Там, на кладбище, в тот момент, когда два журавля, отделившись от стаи, сделали круг над нами, я поняла главную мысль, которую раньше никак не могла понять. Наверное, это понимание было подарком от отца Даниила в день его крещения. Я поняла, что больше не принимаю соболезнования.

В тот день я впервые искренне сказала, что теперь принимаю только поздравления.