Котенка не было нигде. Шо заглядывал под всевозможные мусорные баки, разный старый хлам, звал Ниасо возле зарешеченных, зияющих матовой тьмой, окон в подвал — везде, где могло спрятаться живое, испуганное существо. Капли дождя беспощадно хлестали по спине. От бессилия, он уже упал на колени, возле очередного такого окошка, из которого выглядывали лишь пара совершенно незнакомых фосфоресцирующих глаз. Нет, у Ниасо были особенные глаза. Неужели он и, правда, сбежал?
Дождь разразился с новой силой, громыхая над головой сильными порывами ветра, и только сейчас Казумаса почувствовал, что продрог и абсолютно замерз. Если смотреть на все реально — котенок наверняка сжался бы уж где-нибудь и глубоко спрятался от ливня, так что попытаться найти его, представлялось возможным только с утра. Решив, что попытается пройтись еще раз, вокалист запахнулся поплотнее и решительно зашагал к дому. А еще...
Это был его подарок Торы, который он так просто потерял. Когда совсем крошкой, котенка извлекли из темной коробки, он словно заново родился, в своем новом доме. А Шо был счастлив. Тора ведь знал, как сильно его партнер обожает младших усатых братьев.
— Шо... — казалось Амано даже облегченно выдохнул, накидывая на голову промокшего до нитки парня полотенце — Ну что ты за дурак? Так глупо кидаться в осенний холод и под ливень.
— Прости — голос Шо слегка хрипел — Я просто очень...
Неожиданно Кохара совсем осел на колени, и согнувшись в спине, опустив голову, тихо всхлипывая, будто провинившийся ребенок. Мокрая футболка неприятно липла к коже, напоминая своим рисунком отражение морского дна в ясный день.
— Прости, Тора.
Вдруг что-то теплое и пушистое ткнулось в его висок, аккуратно стирая соленые капли. Сонный и растрепанный Ниасо, широко зевнул, привычно позволяя Шинджи держать себя на весу.
— Что...?
— Ну, я же говорил, Казу. Он просто уснул в ванной и ничего не слышал — годовалый котенок, отпущенный Торой, величественной походкой потопал по ковру в сторону кухни. Только кончик хвостика мелькал.
Значит... зря он такую панику поднял. На щеках Казумасы невольно проступил румянец, выделяя на своем фоне еще не высохшие слезы. Какой же идиот! Испортил им обоим такое чудесное окончание вечера.
— Ну вот, пореви еще — улыбнулся Тора, поднимая Шо за локоть — Давай спать?
— Но... а как же...?
— Спать — сухие губы Шина обожгли дыханием — Сегодня ты уже своё отстрадал.
— Извини... — еще раз всхлипнул парень, позволяя вести себя за руку, словно маленького. Неважно, если это Амано, то остальное не важно.
Едва голова коснулась прохладной ткани подушки, на вокалиста навалились все симптомы начинающейся простуды — тошнота, головокружение и температура. Сегодня ему и, правда, лучше поспать. Ниасо-чан, словно понимая свою вину, запрыгнул на постель и ласково потерся пушистой мордашкой о тыльную сторону ладони хозяина, выражая все свое соболезнование прикосновениями белых вибрисс.
— Если бы я не запаниковал... — пальцы Шинджи тут же коснулись пухлых, бледных губ любимого. Так его тоже можно было постепенно заставить замолчать. Тора серьезно посмотрел в его серо-стальные глаза, напоминающие утренний туман над рекой.
— Казу... неважно где ты... — таблетка аспирина потонула, вместе с водой, в организме Шо — Главное для меня, это чтобы ты всегда возвращался. Домой, ко мне.
Кохара откинул голову на подушки, и, закрыв глаза, нежно сжал ладонь Шина. Дом — это там, где его ждут.
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/72291
Противостояние
http://ficbook.net/readfic/68004
Автор: Kirara (http://ficbook.net/authors/sirahime)
Бета: Сама себе бета.
Фэндом: Alice Nine
Персонажи: Тора/Шо
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, POV, AU, Школа
Предупреждения: OOC
Размер: Миди, 27 страниц
Кол-во частей: 7
Статус: закончен
Описание:
School life
Посвящение:
В день рождения моей няшечке =З
Примечания автора:
Trading Yesterday - Shattered
Lesson 1
— Послушай, зануда я не хочу ничего такого. Просто сделай парочку заданий – и тебе поботанить в радость, и нам польза – С этими словами, в мою грудь ткнули тремя тетрадками по английскому. Каждая из них принадлежала хулиганам, вплотную обступившим школьника.
— Парни! Ну нахуй мы его уламываем, как бабу? Не сделает, так получит такую красочную роспись на теле, что живого места не останется – этот паренек Огата, на вид совершенно безобидный, смотрит с угрозой, словно готов кинуться в драку, при одном лишь неловком движении.
Так, о чем же мы? Я – Кохара Казумаса. Я – лучший ученик по всей области. Стена здания, к которой сейчас я прижимаюсь спиной – старшая и главная школа нашего маленького провинциального городка, в которой я доучиваюсь последний год. Так, ну что еще…?
Ах, да, это началось ещё со средних классов. Хулиганы обязательно прикапывались ко мне после уроков, с требованием выполнить за них их домашние задания. Да, поначалу это бесило, и я пытался с этим бороться, но теперь уже всё равно. Я действительно устал и ненавижу эту школу, а мать, когда я однажды сказал ей об этом, ответила, что многие мальчишки придираются так, потому что завидуют. Нет, не надо мне завидовать! Вы и понятия не имеете, насколько это тяжело и сколько на меня сваливается ответственности. Школа, Дзюку, дополнительные занятия. Я устал. И я бы с радостью поменялся местами, даже с этим мелким и юрким бездельником Хирото, который каждый день нарывается с кем-нибудь на драку.
— Ну, так что, Казумаса-сан? – ладонь ложиться на холодный бетон, рядом с моим виском – Я знаю, ты это сделаешь.
Пон, как его все называют, ухмыляется, оставив в моих руках стопку тетрадей.
— К завтрашнему дню.
Я даже не киваю в ответ, просто молча жду, когда он уйдет, вместе со своей теплой компанией отморозков. Ветер доносит слабый запах сладковатого дыма – листья сжигают. Сейчас начнется урок математики и начала анализа, так что надо спешить. Прихватив тетради, я устремился в сторону классов, не заметив собственной хромоты.
Моё имя, Кохара Казумаса, означало «военный генерал». Пожалуй, это даже позор носить такое гордое имя и быть такой тряпкой. А если сократить его, то получиться просто – Шо, как меня обычно и называл мой лучший друг, еще с младших классов.
— Опять? Шо, ну сколько можно позволять им так с собой обращаться? – Наоюки со вздохом всплеснул руками, вытащив из моей сумки разрисованные каракулями тетрадки – Ты ведь даже выше этого мелкого урода, который красится под блондина! А если подкачаться – то и сильнее!
— Мураи – кун. Отдай это. Я сам со всем тут разберусь –протягиваю ладонь, настойчиво требуя вернуть макулатуру. Понимаю, что он волнуется обо мне, но для меня это сродни жалости. А жалость я не люблю. Особенно к себе.
— Ты просто позволишь себя использовать, Шо! – Наоюки артачится, пряча бумаги за спину. Да чтоб его! К нему ведь никто не приставал, и он понятия не имеет, какого было мне столько времени! Средняя, старшая школа. Почти каждый день.
— Отдай, Нао – мой голос тихий и убедительный, напоминает почти звериный рык. И вот так постоянно. На этот раз, мой темноволосый друг слушает, протягивая тетради и тихо бурча под нос.
— Один из лучших учеников и такой…
— Спасибо – лучезарно улыбаюсь, бросая свои письменные принадлежности на стол, возле вороха школьной утвари.
Солнечные лучи прорезали кроны деревьев. Запах вымокших хризантем наполняет легкие. Там, внизу, был разбит небольшой сад, так ведь? Если бы я был цветком, то был бы осенней хризантемой, вечно омываемой дождями до самых холодов. Гнул бы острые лапки-листочки к земле, завораживая прохожих своими последними яркими цветами, перед долгой и тихой зимой. Ветер, врывающийся в распахнутые окна школьного коридора, пахнет мокрыми листьями и землей, приподнимает выглаженные складки юбочек школьниц, мило щебечущих возле старшего класса.
Я наклонился вперед, ощущая лбом приятную прохладу стекла – там впереди далекое, чистое небо с рыжим солнцем.
— Кохара — кун!
Девушка, сошедшая со страниц сёдзе манги – хрупкая, с точеной фигурой и стройными ногами, похожая на легкую птичку в форме старшекурсниц, цвета переспевшей черники
— Староста?
— Прости, что прошу тебя об этом, но не мог бы ты показать новому ученику его класс? – словно по волшебству, после последнего её слова замечаю оного новичка, маячащего за спиной Харухи.
Он похож на привидение. Нет-нет, это просто первая мысль, пришедшая в голову. Мысленно оцениваю его с конструктивной точки зрения – высокий брюнет, не похоже, что накачанный, скорее даже немного худощавый, брови вразлет, кожа чуть темнее обычного, руки в карманах – признак того, что он явно не из таких, как я. Если присмотреться, то мне кажется, его будут недолюбливать из-за цвета глаз. Необычный – дымчато-зеленый.
А призрак – потому что взгляд чужой. Отстраненный и безразличный, будто бы он случайно оказался в этом скучном мире и терпеливо ожидал, когда же это всё закончится.
— Казумаса Кохара – из вежливости протягиваю ладонь, ловя себя на мысли, что не могу оторваться от разглядывания его радужки. У хризантемы листья такого же цвета.
— Шинджи Амано – этот парень смотрит на мою руку так, словно я предлагаю ему подержать змею. Поводит бровью, так и не вынув ладоней из карманов. Вот и познакомились.
— Извини Кохара-кун – Харухи виновато склоняет голову, прижимая к груди учебники – Мне пора бежать!
Синяя юбка только мелькает вдали, когда я снова оборачиваюсь к Амано.
«Мой мир мог бы обходиться и без тебя. Мог бы…»
Неприветливый тип. Смотрит из-под черной, косой челки таким взглядом, будто муравья в траве разглядывает. Смаргивает пылинки с черных ресниц.
— Мне в класс 3 – А.
Удивленно распахиваю глаза. Ну надо же – значит он теперь ещё и мой одноклассник.
— Тогда тебе со мной – сам не замечаю, как голос вздрагивает, однако Шинджи только кивает, молча, хвостиком плетясь за мной. Его взгляд теперь кажется, стал совершенно безобиден.
— О, да вы посмотрите, кто у нас тут. Сам «победитель региональной олимпиады–сама». Я надеюсь, наше домашнее задание хорошо поживает? – Хиропон как всегда вовремя. Ростом он ниже меня, но это не значит, что я не могу огрести даже от него одного. Не говоря уже о двух тяжеловесных и накрашенных парнях позади. Всегда удивлялся подобному симбиозу.
— О, а это что за чувак? – вид хулигана всегда был одинаковый – расстегнутая на пару нижних пуговиц рубашка, не первой свежести. Галстук свободно болтался на шее, а взлохмаченные волосы, с огромным количеством геля, торчали во все стороны. Я отступил на шаг назад, пытаясь закрыть собой новичка, но Хирото опередил, оттолкнув меня плечом – А ты что, иностранец, да?
— Нет – я слегка вздрагиваю от неожиданно ровного и морозного голоса Шинджи, словно в горло бросили два кубика льда.
— Удивительно – может на Пона так подействовал этот голос, или же он просто потерял интерес, но он оставил нас в покое, напоследок снова ткнув пальцем в мои ребра – Сегодня контрольная, ботаник, так что жду тетрадки после обеда.
Чувство странной тревоги не проходит – оно застряло на самом кончике языка, горчичной крошкой, никак не желающей истаять. Если бы, мы не встретились с тобой, я бы…
А что я-то?
А я просто идиот, что не сразу посмотрел в твои глаза так, как мне бы этого хотелось.
— Ка-зу-ма-са! – на каждый слог моего имени пришлось по одному удару небольшой бумажкой по моей макушке. Нао, черт тебя подери, нечего так улыбаться, словно ты собаку съел в споре и выиграл – Послезавтра на аттракционах устраивается праздник, и ты ни за что его не пропустишь!
— Ещё чего. Мне некогда – самым наглым образом снова склоняюсь над своими тетрадями. Я знаю что «некогда» – не аргумент для него. Нао всё равно добьется своего. Но сейчас, мне бы подготовиться к контрольной.
Упорно вчитываюсь в буквы и цифры. Даты в чьей-то там истории, какого-то человека. Кому это надо? Мне, только чтобы при случайном вопросе, ответить «а, да, слышал…»? Если бы я задал этот вопрос родителям, мне бы ответили просто «умнее будешь». Мне это так необходимо?
— «Капитал Маркса» был опубликован в 1867 году, а сорок девятый, это время, когда его выслали с родины. Ты перепутал числа – кончик пальца Наоюки уткнулся в начертанное, мелким почерком, число. И, правда, ведь. Кстати, не замечал, раньше, маленького, золотого ободка кольца на его пальце.
— Что? – он недоуменно поднимает бровь, глядя на мой застывший взгляд. И я, молча, указываю кончиком ручки на его бижутерию.
— Ааа – Нао поднимает ладонь, вертя тоненький ободок указательным и большим пальцами – Недавно по магазинам ходил, вот и соблазнился. Красивая вещица.
— Угу — мне бы такое не подошло. Слишком правильный, идеальный ученик.
Краем глаза я взглянул на новичка – мне было просто любопытно. К тому же, раз сегодня контрольная, то он наверняка не готов, ведь пройденного материала то точно не знает.
За минуту до звонка на урок, на парту Шинджи приземлилась маленькая бумажка. Парень, до этого считавший ворон на потолке, обвел шумный класс безразличным взглядом, лишь слегка притормозив на, сгорбленной над тетрадями, спине Казумасы.
«Сегодня контрольная по истории. Я могу помочь»
Не смотря на то, что Амано сидел за две парты назад и то в среднем ряду, но даже оттуда можно было отчетливо расслышать его надменное фырканье. А за пару секунд до того, как по коридорам раздался звон, ответ прилетел прямо мне в спину.
«Отсоси»
Вот кретин! Я не подал виду, насколько меня это разозлило – я ведь чистосердечно предлагал свою помощь, тем более, что меня всегда просили помогать новичкам осваиваться в наших непростых классах. Ну и тем лучше – я посмеюсь, когда он не сдаст.
— Этот парень тебя зацепил.
— А? – Я оторвался от созерцания закатного озера, щедро усыпанного желтыми и красными кленами. Течение медленно уносило их вперед. Наверное, я точно так же плыл по течению, не предпринимая попыток за что-то зацепиться. А тут Нао, неожиданно «…зацепил»
— Этот парень – Шинджи Амано. Ты сегодня весь день какой-то другой – мой друг поправил свои прямоугольные, модные очки – Вот и думаю я, с чего бы это…?
— Пошел этот козел нахрен! – Я чуть ли не ударил ладонями по ограде мостика над речкой – Даже не посмотрю в его сторону.
— Ну-ну, не стоит так из-за него расстраиваться, Шо.
— Он…он… — Я не мог произнести этого слова, которое было ответом на его предложение помощи, так что заменил более нейтральным – …Он меня послал.
— Ооооо, вот как? – Наоюки перекинул портфель через плечо, хитро улыбаясь куда-то вперед – Я понимаю твою злость, Кохара-кун.
— Да ничего ты не понимаешь! – обиженно фыркнув, я быстрыми шагами направился к себе домой – До завтра, Нао-кун!
Здесь наши пути расходились – он жил неподалеку, но в другом квартале, я, же возле парка, где осенью постоянно пахло сладковатым дымом костра и приятным – вымокших листьев, втоптанных прохожими в асфальт. Ну что ж – здравствуй милый дом.
Такое чувство человек испытывает наверное тогда, когда его баскетбольная команда, сильная и лидерская, внезапно проигрывает кучке слабаков на своем же поле. Больше, чем разочарование — неверие в случившееся. Я думал, что мне будет безразлично. Но какой тут, нафиг «безразлично», когда имя «Шинджи Амано», стоит в списке результатов контрольной на четвертом месте!!? Хотя мое, как обычно стоит под цифрой один, но это достаточный удар по приоритету. Новичок меня почти сделал.
Стоя у доски объявлений с тяжелым сердцем, я даже не заметил затмившую меня тень.
— Черт. Вот так и знал, что там была опечатка в десятом вопросе – низкий голос брюнета застал меня врасплох, заставив содрогнуться всем телом и отскочить назад. Шинджи поприветствовал меня кивком головы, продолжив изучать оценки. Его взгляд остановился на самом верху, судя по всему на моем имени, пока я, упершись о стену плечом, рассматривал его в профиль. Черные волосы мазнули по щекам, а взгляд даже заблестел, когда он, с улыбкой повернулся в мою сторону.
— Понятно, почему те отморозки приставали к тебе.
— Ещё слово, и…
— Иии?
— Иди в зад.
— В твой? Пожалуйста – словесный понос прерывается и я смериваю его взглядом, полным ярости и презрения. Смотрит, как на таракана, для которого уже приготовили тапок. Сволочь.
— Ты слаб и жалок – ясные, зеленые глаза щурятся, и в них мне видится искорка чистейшего любопытства, как у ребенка, впервые вышедшего на улицу – И пока ты будешь оставаться таким, ничего не изменится.
Ярость взбурлила во мне, подобно лаве, готовящейся прорвать черную, застывшую поверхность вулкана и выплеснуться на всех, кто посмел ко мне подступиться. Взмахнув кулаком, я от души вмазал Амано по скуле, так, что он практически повалился на гладкий пол. Не-на-ви-жу! Перед глазами все застилалось расплывчатой дымкой, будто у обезумевшего пса, готового ринуться в бой на смерть. Новичок не остался в долгу, сбив меня, в своем лежачем состоянии, с ног. Пол поздоровался с затылком, а пятка Амано с моими ребрами, которые, как мне показалось, хрустнули. В голове зашумела кровь, а звуки стали глуше, словно доносились сквозь толщу воды. Болезненное пульсирующее пятно расплывалось по груди и животу. Я даже не успел толком придти в себя, когда он, одним мимолетным движением, обвил мои плечи своими коленями, полностью обездвиживая тело.
Когда пелена немного спала, я смог рассмотреть, что творилось вокруг – Амано с разбитой губой и победной ухмылкой, сидел на мне сверху, давя на, и без того, ноющие от боли, ребра. Вокруг уже собралась толпа учеников, которые только пялились на нас, опасаясь подойти и оттащить тяжелого брюнета.
— Амано-сан! Кохара-кун! Что вы тут устроили!? – толпа расступилась, пропуская крикливую девочку-старосту. Только не крик! Нет, у меня сейчас барабанные перепонки лопнут – то ли от высокого женского вокала, то ли от шума крови в ушах. Я попытался двинуться, чтобы попробовать закрыть уши, но брюнет не дал мне такой возможности. Только когда Харухи попросила его слезть с меня, за обещанием, что я безобиден, мои путы ослабли и Шинджи, слегка пошатываясь, встал на ноги.
— Быстро-быстро, оба в медпункт! – поднять мою тушку, смогли только, раза с четвертого, да и то два крепких парня. Я практически висел между ними, как тряпка на бельевой веревке. Ну вот, еще одно подтверждение обидных слов Амано – и правда слабак.
— Я сам, если позволите – ну вот еще, теперь меня будет нести к медику, никто иной, как наш герой — самолюб. Но сейчас я действительно не смог бы идти сам, так что волей-неволей, пришлось довериться ему.
— Хорошо, Шинджи-сан, только аккуратнее – девочка осторожно подтолкнула Амано в спину и пошла расталкивать всех зевак по своим делам – Сейчас урок начнется, идите уже, нечего тут стоять!
Пожалуй, я давно так крепко не спал. Напичканный обезболивающим и снотворным, меня вырубило моментально, и проснулся я уже, наверняка где-то в середине учебного дня. Солнце стояло высоко, так что тени от окна падали в пол, подобно сияющим лезвиям широкого меча. Повезло – койка прямо под окном, в остальном отгороженная от мира хлопчатой занавеской, напоминающей смятую простыню. Где-то изнутри маленького помещения для больных, раздавались приглушенные голоса. Один из них, низкий я узнал сразу и слегка покривился, будто на язык капнули лимонным соком. А второй был похож на голос Шинджи, но звучал более приятно и бархатисто.
— Да что такого? Сам напросился… — возмущался Амано.
— Второй же день, а у тебя уже куча неприятностей. Ну как ты так умудряешься? – обладатель бархатистого голоса устало выдохнул, словно разговаривал с безнадежным хулиганом – Ладно, мне надо идти на занятия, а ты лучше вообще к нему больше не подходи.
О, ну хоть кто-то из его друзей соображает здраво. Да я сам к нему ни на шаг!
— Такаши-и-и-и! – теперь я узнал, что этого человека зовут Такаши – Мне тут жутко скучно – пожаловался Шинджи, словно ребенок, которому читали одну и ту же сказку по десятому кругу. Послышался тихий шелест простыней и короткий смешок.
— Попробуй извиниться, Шин. Знаешь, твоя прямота, конечно, притягивает, но твои нравоучения никому не нужны.
Через пару секунд дверь тихо захлопнулась и, я снова прикрыл глаза, раздумывая о том, что услышал. Не думаю, что этот тип подведет своего, явно близкого, друга и, конечно же, извиниться – пусть не искренне, но для галочки точно. И что мне тогда на это ответить?
Lesson 2
Наверное, я снова засыпаю, потому, как мне видятся совсем странные вещи – колючие заросли терновника – крепкие, как кожица арбуза, и их острые шипы, пронзающие кожу насквозь. Я, кажется, пытался вырваться оттуда, спасаясь от того, что охотится за мной, ломясь через заросли, словно через вишневый сад. Хруст веток приближался с каждой секундой, с каждым моим бешеным вдохом, а конца и края этому колючему саду, не было видно. Пальцы заскользили по скользкой поверхности кирпичей, когда что-то, ухватив мою ногу, потащило обратно на себя. Самое страшное было то, что я не смог закричать во сне – рот открывался, но голос, словно потерялся и никак не мог найтись и вырваться из глотки. И затем из зарослей меня встретили ярко-зеленые глаза голодного хищника.
— То..ра… — глаза действительно были дымчато-зеленые, но они уже принадлежали человеку с тонкими линиями лица, очерчивающими скулы, где слева зияло светло-фиолетовое пятно. Страх, понемногу пропадал из груди, улетучиваясь с каждой секундой осознания того, что это был всего лишь сон. Только руки всё ещё сжимали… ворот этого «тигра» из сновидения.
Амано, склонившись надо мной, с легким удивлением провел взглядом от моих, наверняка напуганных глаз, до моей же ладони, сжимающей его рубашку.
— Тора? – тонкая бровь брюнета взметнулась вверх – Отпусти.
Даже в моем состоянии, я не смог удержаться, чтобы сердито фыркнуть – Нужен больно…
— Конечно – когда я убрал руку, он отряхнулся так, словно мои прикосновения были подобны богохульству к некоей высшей сущности. Слишком высоко поднял голову, Амано – смотри о потолок не зашибись.
— Слушай… — его голос, вопреки взгляду, стал обыденным – Я хотел…
— ШО! – о, да, как бы не так. Как в фильмах – перебивают на самом главном. Нао влетает в медпункт, словно маленький вихрь, даже не заметив, что вообще-то у нас тут, возможно, договор перемирия – Шо, ты как? Почему мне только сказали об этом?
Краем глаза я заметил, как Амано разочарованно цыкнул и, закинув руки за голову, удалился из поля зрения. Что ж, ну и скатертью дорожка.
Theres a light
Theres the sun
Далекий гул проводов, перекошенных посреди полотна закатного неба. Заходящее солнце заставляет жмуриться, приятно лаская лицо своим теплом. Если посмотреть снизу вверх – черные полосы кабелей, разделяют небеса, словно нож – рождественский пирог.
To the place we belong
And his love will conquer all
Yes his love will conquer all
Едва шевелю губами, повторяя текст песни и мысленно переводя слова. Так необходимо сейчас отвлечься и забыть про всё то, что произошло сегодня.
— Падаю в твой солнечный свет.
— Чего? – низкий, уверенный голос вырывает меня из мира мелодий. Я не столько даже слышу его, сквозь музыку, сколько ощущаю всем телом. До дрожи.
Амано стоит, опираясь спиной о кирпичную стену учебного заведения и, с нетерпением разглядывает мое величество, соизволившее приостановить плеер и вынуть один наушник из уха
— А?
Неужто меня ждал?
— Бэ. Пойдем со мной?
— С чего бы это? — сердито хмурюсь, собираясь засунуть наушник обратно и пойти уже дальше. Я себе ведь сказал — не встречаться, не думать о нем больше – Может, ты меня заманить куда-нибудь хочешь, а?
— Гххх... — то ли это был такой гортанный смешок, то ли саркастичное фырканье, которым Шинджи одарил мою упертость — Сдалось мне это.
Бесцеремонно схватив меня за локоть, этот парень почти силком потащил меня вдоль забора, за собой. Да что за нахрен?! Я попытался вырваться, но его ладони только крепче стиснули мои запястья. Не рыпаться? Да я его сейчас...
Спина ощущает холод кирпичной кладки, забетонированной здесь много лет назад, и охраняющей по сей день учеников. Неужели вот прямо здесь и сейчас извинится?
— Оп-па. Наш маленький, юный гений — внутри всё холодеет от тональности этого голоса, в котором ясно чувствуется — как заветная ложка дегтя в бочке меда — оттенки почти прорывающейся ярости и гнева.
Хирото прихватывает мою шевелюру на затылке, оттягивая назад, чтобы обнажить перед собой беззащитное горло — Помнишь, что я тебе обещал, за невыполнение наших заданий?
Кто-то бьет по ногам сзади, заставляя согнуться в коленях и очутиться на асфальте дорожки. Неприятно от удара под колени — будто по струне, которая тут же заходится вибрацией.
Пытаюсь выхватить взглядом Амано — тот слегка растерян, словно бы не он меня сюда завел. Черт, это подстава, ублюдок!
— Эй, постойте-ка... — резкий удар под дых заставляет скрючиться и выкинуть из головы все мысли, кроме одного лишь ощущения пульсирующей боли, проходящей сквозь тело. Голоса становятся глуше, проникая в уши, ватным шумом.
— Эй, ты, полукровка, не мешайся!
— Да что за…?!
Глухие отзвуки смачных ударов, почти как в кино, зависли в вечернем воздухе душного октября. И тут же исчезли, опав осенними листьями на землю. Достаточно было приподнять голову и глянуть исподлобья, чтобы обнаружить, что Шин, стоя в гордой позе победителя, повалил двух утырков на землю и придерживал упирающегося Хирото за воротник.
— Тебе не стоило мне мешать. Огата, если не ошибаюсь?
— Кто ты, черт возьми?! – со злостью воскликнул Пон, отбрыкиваясь ногами, а в следующий момент уже замер, глядя каким-то испуганным взором в дымчатые глаза брюнета.
— Я — Тора.
Я, даже будучи в своем побитом положении, удивленно склонил голову к плечу. Тора? Он что, из-за того, что мне приснилось, что ли, так себя обозвал?
Но, если судить по расширившимся зрачкам Пона, это было не просто грозное слово. Наверняка это нечто громкое, известное им обоим. Хирото нелепо отбрыкнулся, попытавшись ударить Амано коленом в живот, но в результате только едва не споткнулся и ударился пятой точкой, едва ли видевшей седалище школьного стула, о землю.
— Я не трогаю тебя, а ты меня – новичок на секунду цыкнул, состроив такое выражение лица, словно готовился в противовес своему характеру, пойти на благотворительность — …и его тоже не трогаешь – взгляд дымчатых глаз на мгновение остановился на мне, а за ним и удивленный взгляд Огаты, очерченный черничной темнотой радужки.
— Эй, ты не обна…
— Я сказал – повысив голос, четко повторил Шинджи – Ни меня, ни его.
Хирото поднялся с земли и с видом короля, случайно свалившегося с пьедестала, и гордо вскинув подбородок, отряхнулся.
— Пошли, мальчики – два здоровенных старшекурсника, оглядывали свое тело, считая количество повреждений, оставленных жесткой рукой Амано. Синяки на руках и скулах расплывались под кожей фиолетово-желтыми пятнами, а царапины скорей всего образовались из-за сильного удара, распоровшего кожу.
На ум почему-то пришла, наверняка вычитанная где-нибудь, штампованная фраза.
«Тогда, я даже не представлял, с кем спутался»
— И зачем было это делать?
— А? – Амано вопросительно поднял голову, так что его профиль обрисовался на фоне закатного неба и зеленые глаза казались совершенно необычными. В самом деле – как у тигра.
После инцидента возле школы, мы, каким-то загадочным образом пошли вместе в одну сторону. Я – домой, так и не дождавшись Нао, который, очевидно, снова либо застрял на дежурстве, либо просто не дождался меня. А Шин – хрен знает куда, но за мной. Наверное, его дом был где-то неподалеку от моего
— Зачем ты спас меня, да еще сказал, чтобы не трогали? – краем глаза я рассматривал, как черный галстук старшеклассника болтается на ветру. Его было сложно понять, но мне это вообще было не обязательно.
— Спас? Ммм… не припомню – Амано загадочно облизнулся – Они напали на меня, я им ответил. Ты просто попался под руку.
После таких слов начинаешь понимать, что убийство человека, в некоторой степени даже гуманно.
— …Ну, а предостерег я их… — продолжил брюнет, глядя вперед и произнося слова будто воздуху – Считай, это моё маленькое извинение, за утренние побои.
Так и знал я, что это не от чистой совести. Но тут почему-то снова вспомнились расплывающиеся синие пятна под кожей.
— Ты ведь утром… даже вполсилы не дрался… — в отличие от той банды, преследовавшей меня уже не первый год, на моем теле не осталось ни царапины, разве что небольшой синяк. Амано только тихо хмыкнул.
— Не хотелось портить такое милое личико.
Я невольно сжал кулаки и задал наконец последний вопрос, который оставил напоследок.
— Что значит «Тора»?
Вот тут, я, кажется, подцепил его, как рыбак окуня. Амано чуть ли не споткнувшись, остановился и недоверчиво посмотрел на меня, так, словно я спросил, сколько будет дважды два. Ну вот, приехали – на меня снова смотрят, как на букашку, отчаянно стремящуюся вылезти из банки.
— Да уж, такой как-то навряд ли будет знать… — в ласковых порывах ветра, его волосы чуть-чуть отливали рыжей медью, как блестел бы черный металл, покрытый коррозией. На фоне размытого, охристой и рыжей акварелью, безоблачного неба, он выглядел совсем не так, как когда я взглянул на него в первый раз – теперь это было существо, сильное, гибкое, которому можно было доверить свою жизнь, не задумываясь.
— Такой как я? – снова, да? Нелюдимый ботаник, зубрила, не интересующийся жизнью?
— Ты слышал когда-нибудь байки о всяких ночных странниках, больничных духах или загадочных историях школы, которые рассказывают ребята на ночных вечеринках, и о которых пишут в самом неприметном уголке газет?
— Городские легенды? – я даже приподнял бровь от удивления. Не знал, что он таким может интересоваться. Никогда не читал, веря, что вся эта фантастическая чушь, необоснованна и создана фанатиками или больным воображением. А еще лучше – вызвана галлюцинациями.
— Именно – одноклассник даже приподнял указательный палец к небу – Ты явно скептичен в их отношении. Тебе действительно хочется узнать, что значит это имя?
Тора…Тора… Перекатываю это слово на языке – вкус, как у родниковой воды, из природного ключа. Касается всего самого сокровенного.
