Наскоро забежав в ночной супермаркет и закупив продуктов для ужина, Казумаса бегом помчался вдоль темной аллеи.
— Черт, Сатору меня прибьет, за то, что я так поздно – он спешно следил за часами на запястье. Стрелка, словно сумасшедшая, тикала все быстрее и быстрее, чем обычно. Чтобы сократить, путь и не обходить весь громадный парк, Шо решительно ступил на выложенную декоративным камнем, аккуратную и чистую дорожку, ведущую сквозь всю парковую зону. Деревья и все, что было впереди, уже опутала ночная мгла, разрываемая ровными удаляющимися рядами света ночных фонарей. Не так уж и страшно. Ощущение – словно эта мгла забирается через поры кожи – в самое сердце, но Кохара отчаянно говорил себе не думать об этом. Он же все-таки взрослый молодой парень, а не беззащитная девушка. При этой мысли, Шо удалось даже улыбнуться, вспоминая свои старые любимые аниме, про воинов в матросках, которые воевали в похожих на этот, темных ночных парках. Может быть вот-вот, из-за черни кустов вылезет получеловек-полумонстр и предложит отдать ему своё сердце?
С подобными мыслями идти было, если не веселей, но куда уж легче. В ночной тишине, изредка прерываемой шелестом последних листьев, замерла зеркальная гладь векового озера. Идеальная поверхность воды отражала ночное небо, будто переворачивая мир вверх дном. Рядом с каждой водяной лилией – мерцающие точки звезд и россыпь млечного пути. Небо, перевернутое наизнанку. Слабый, утихающий ветер донес с озера сладковатый, свежий запах лотоса и горьковатый – звездной пыли, которую можно растереть между пальцами и попробовать языком – как сок зеленого листа.
Казумаса, замерший при виде этого зрелища, слегка вздрогнул, когда его открытой шеи коснулся мокрый и острый кончик кленового листа, неслышно опустившись на плечо. Надо спешить – ведь Сатору ждет его дома.
— Эй, девочка! А ну притормози, крошка! – невысокий, худощавый парень отделился от ночной темноты и, поигрывая бейсбольной битой, приблизился к Кохаре — Одна ночью гулять не боишься?
Наверное, это из-за длинных, светлых волос меня приняли за девушку – подумал Кохара, пообещав себе, что непременно перекраситься обратно в черный. Ещё двое панков в косухах и с кастетами появились из темноты, окружая молодого человека с трех сторон. Шо нервно отступил назад, и это была как красная тряпка для быка – он для них не опасен, просто проходившая мимо, идеальная жертва, которую они могут избить, или ограбить.
Парень, с выбивающимися из кепки, коричневыми волосами, закидывает биту на плечо, сверкая жадными глазами – Ну так как? Есть у тебя парочка йен, нам на сигареты?
Ночь, улица, фонарь. А чего ты ожидал Казумаса от этого маленького городка, затерянного среди ночных огней – созвездий, которые видно из космоса? Шо зажмурился, стискивая в руках свой помятый пакет в продуктами. Интересно, виден ли из космоса свет из окон его дома?
Спину обжигает болезненная полоса удара – так что кажется, воздух искрится и дышать им больно и нереально сложно.
— Ты слышишь или нет?! Или нам самим проверить?
Грязные, холодные руки проникают под куртку – шарят, в поисках наживы. Но кошелек оказывается почти пустым, а мобильник, уже не особо новый, их не интересует. Раздается тихое, смачное «дрянь» и чьи-то руки, подхватывая, волокут на ближайшую, влажную скамью с облупившейся желтой краской. Так ведь не должно быть – но боль, сковавшая позвоночник, не дает Кохаре даже шевельнуться.
— Эй, Мисато, мы же не геи, твою ж мать! – видимо возмущается кто-то из их маленькой теплой компании, однако их лидер, судя по звуку, только усмехается.
— Ну мы же не отпустим его просто так. Да не обязательно совать туда свое девственное хозяйство, Акиха-кун, достань-ка мне вон ту бутылку, из-под шампанского!
— Ты совсем извращенец, Мисато-о! – Шо четко улавливает шорох пакета об асфальт — На, держи!
Нет! Нет-нет-нет-нет! Казумаса дергается вперед, в попытке скинуть с себя лидера группировки, но тот оказывается гораздо сильнее, и попытки жертвы убежать его только смешат – Куда, наш маленький петушок? Не бойся, до свадьбы заживет! – Весело пообещал он, надавливая своим весом на спину Кохаре так, что Шо кажется, будто ребра сейчас сломаются о деревянное седалище скамейки.
— Не надо! – хриплый крик отчаяния встречается громким, довольным хохотом панков. Его ведь никто не услышит? Становится холодно и зябко от того, что куртка уже снята и теперь ледяные пальцы главаря банды поглаживают тонкие линии бедер под джинсами.
– А девочка, ничего так! – в ответ свист и снова дикий ржачь – Сами попробуйте, парни!
Еще одна попытка спастись, изо всех сил, будто лань, всё ещё крепко удерживаемая клыками тигра. Кровь так и хлещет из прокушенной гортани. Но надежда на спасение умирает только вместе с животным, при последнем хриплом вздохе, через дырки в горле. И даже потом, она все ещё рефлекторно продолжает дергаться.
Пока в бок не впивается острый кастет, протыкающий плоть и, кажется задевающий кости. Шо уже не может кричать, глядя распахнутыми глазами в непоколебимую бездну черного неба на поверхности озера. Ещё один кастет разрывает кожу на бедре, позволяя крови неторопливо пачкать спущенные джинсы.
— Отпустите его – голос, уже другой. Ледяной, как поверхность столетнего, замерзшего моря, обдуваемый северными ветрами. Ни за что не треснет, пока не придет весна. Шо отчаянно пытается уловить кто это, но сознание гаснет, тонет внутри того самого, звездного озера. На глубине так тихо и спокойно.
Глава 4
Когда Шо вырывает из полудремы, вокруг всё ещё темно. Теплота эта – мягкая, обволакивающая, словно живая, пульсирующая плоть. Пульсирующая…?
Кохара не открывает глаза, позволяя себе прислушаться к слабому, но четко различимому ритмичному стуку. Сердце темной ночи. Доброй, ласково перебирающей, тонкими пальцами, светло-рыжие пряди.
— Эй, он мне не замарает обшивку кровью? – голос надтреснутый и не приятный, словно его обладатель очень долго стоял на морозе.
— Езжай по адресу, я заплачу. Быстрее давай – голос ночи имеет низкий тембр, успокаивает и окутывает чувством защищенности. Шо знает этот голос, но не может никак проснуться и воспоминание все время ускользает. У бархатной темноты – мягкая, золотистая шерсть с, пересекающими её поперек, черными молниями.
Во сне, это золотой тигр, с белыми усами, который величественно спускается по округлым камням, поросшим высохшей травой. Великолепная шерсть переливается в, расплескавшихся по небу, розовато-ванильных лучах заходящего солнца.
Молчаливый хозяин гор наблюдает, как меняются оттенки цветов лежащей внизу долины. Верхушки кленовых деревьев пестреют, а красно-желтые листья наливаются насыщенным алым цветом. Где-то там внизу, солнце протыкает шелестящие кроны лиственных деревьев, освещая влажные, устланные слоем листвы, осенние земли девственного леса. Сорвавшийся с ветки, ярко-желтый листочек клена, кружиться в воздухе, цепляя другие ветви и листья, до тех пор, пока его легкое тельце не ложиться на безмятежную гладь лесного озера. Вода неожиданно переливается через загнутые края и лист, похожий на распятую лапку, погружается в прозрачный, глубоко-синий омут.
Rokugatsu no uso
me no mae no hontou
Cлова, произносимые тихим голосом. Выдергивают из заполонившей сознание, синеватой темноты. Аккуратно, обволакивая, безболезненно. Будто, на секунду задержав дыхание, выныриваешь с самой глубины Источника.
sepia ni shimaikomi
Yorisou to ka
Шо приоткрывает один глаз. Мобильник, сияет синим экраном, прямо перед носом.
nukumori to ka
wakaranaku natteta***
Тора дотягивается до будильника на телефоне, почти с ненавистью скидывая его со столика, вместе с журналами.
Какое дурацкое начало утра.
Дождь то шел, то прекращался и ветер разносил по сырым улицам приятный запах мокрой земли и озона. Сатору, с тихим фырканьем, чертыхнулся, когда одна из дождевых капель затушила тлеющий окурок. Ничего не поделаешь, природа всегда была против курения. А заново вылезать на улицу ему не очень-то хотелось.
Вчерашняя сцена значительно выбила его из колеи. С самого начала он не сильно одобрял эти интернет-знакомства Шо, но видя на лице бывшего одноклассника довольную улыбку, надеялся, что все будет хорошо. Всё и было хорошо. Пока вдруг Кохара не начал изменяться. Сатору стало крайне выбешивать это постоянное безразличное выражение лица, с глазами, полными глубокой грусти. Шо перестал звонить, и на все вопросы отвечал крайне резко и агрессивно, часто цыкая и требуя оставить его в покое.
Сатору был не из тех, кто позволяет так с собой обращаться. Поэтому в один прекрасный день он и явился к Кохаре.
— Я причиню тебе боль, Казу. И буду причинять каждый раз, когда ты будешь думать о нем, пока не забудешь. Ты меня понял?
О чем Шо думал в тот момент, перед тем, как произнести тихое, покорное «Согласен»? Он на самом деле хотел этого или просто сломался?
Карино вдохнул в лёгкие свежий, терпкий воздух осеннего дождя и мокрого асфальта. Чудесный запах намокшего песка, на берегу озера – восхитительный, с нотками древесной коры. Такой бывает только осенью, когда дождь ещё идет, а солнце уже светит, выглядывая из-за рассеивающихся вдали облаков.
Сломанные люди это всего лишь покорные куклы-марионетки, которых можно легко дергать за веревочки. Видеть таким Казумасу, было просто невыносимо – он всегда, с самой школы был похож на горную, сильную птицу. Пусть и не самый активный, но всегда упорно стремящийся вперед и помогающий остальным. В этом ему завидовал даже Карино, который обычно слыл шумным хулиганом-двоечником, с непредсказуемым характером. Рука даже невольно улыбнулся, вспоминая начало их странной дружбы.
— Вот ещё! Мне не нужна помощь какого-то там ботаника! – ноги в шипастых ботинках на стол – Контрольная-то лёгкая!
— Сатору-кун, от этого зависит твоё будущее! – вице-президент студ.совета, неприметная черноволосая девочка в больших круглых очках, прижала к груди кучу папок с помятыми листочками. Как-то Сатору было плевать – контрольная или нет, он свою двойку заработает.
— Тот, кто не наберет достаточное количество баллов, в этом месяце обязан будет записаться ещё в один клуб – провозгласил вошедший в аудиторию учитель – Под надзором старших, разумеется.
По классу дружно разнеслось негодующее «ээээ», пока учитель раздавал тестовые листочки. Сатору тихо выругался, на минуту заглянув в задания. Цифры и буквы перемешивались в какой-то сумбур, и казались просто набором слов на бумаге.
— Уаааарррх – от отчаяния, Рука опустил голову, упершись лбом в глянцевое дерево парты. Что же за наказание такое, эта школа?!
— Шо-кун, уж от вас-то я не ожидал столь низких результатов теста! – учитель возмущенно помахал смятым листочком – Это же не ваш уровень!
Однако, поднявшийся с места Казумаса, в ответ на это, только улыбнулся.
— Этому были причины сенсей. Я поступил так, как ничуть не жалею об этом.
«Сатору Карино 98 баллов из 100»
Рука еще раз пробежался глазами по строчкам теста – Серьезно, что ли?
Почерк был грамотно подделан, но в кандзи все равно угадывались высокие, уверенные буквы другого человека. Будто мягкие перья крыла коснулись щеки – Шо смущенно улыбнулся, дотронувшись пальцами до рукава Карино – Извини меня.
— Ты спас меня от ещё одного кружка, да?
— Это был бы кружок макраме, Рука-кун, причем идею я сам подкинул преподавателям, ты уж прости.
— Вот идиот
Слова, сказанные холодному, хлещущему ветру и вновь начавшемуся дождю. Сатору вошел в дом и запер за собой дверь. Мелодия будильника уже оглашала спящую комнату – значит Шо сейчас проснется.
Вчера по его одежде текла кровь. Кожа на бедре была грубо разорвана.
— Какого хрена!? – Рука ошарашено уставился на Амано, так внезапно появившегося на его пороге поздним вечером – Что случилось!?
— Его хотели…изнасиловать – превозмогая боль в груди и ребрах, Тора скинул Казумасу на мягкий диван – Он в порядке, только без сознания и кровь надо остановить.
— Что ты несешь? Кто? – Рука растерялся, впервые в жизни не зная, что делать. Надо остановить кровь, точно. Где-то должна быть аптечка.
— Ты куда намылился?! – Сатору развернул бинт, прикладывая вату к рваной ране на бедре Шо – Ты сам-то еле ползаешь!
Тора саркастично ухмыльнулся, но тут же сжался от подступающей очередной порции боли. Главное – Казу теперь в целости и сохранности, хотя пришлось с этими ребятами изрядно повозиться. Один из них угодил битой по позвоночнику, и когда Тора упал остальные двое прошлись пинками по ребрам и животу. Поэтому сейчас он ощущал себя просто куском мяса, пульсирующим жуткой болью.
Амано облокотился плечом о холодную стену коридора, дрожащими руками запахивая куртку. Черта с два он бы просто так смотрел, как трое намалеванных панков причиняют вред Кохаре. Ему очень повезло однако, что Тора захотел прогуляться в парке, который все равно находился напротив отеля. Решив, что взрослый, крепкий мужчина им не по зубам, подростки отправились дальше и наткнулись на менее опасного Казу. А услышать отчаянный крик о помощи мог бы каждый, кто находился в парке.
Но нести Шо в свой номер было бы неверным решением. В больнице ещё неизвестно помогли ли бы ему. Так что с трудом припоминая единственный правильный адрес, Амано взвалил рыжего парня себе на плечи, ощущая спиной тепло его тела и вызвал такси.
— Ты, как тебя там…Тора! – Сатору тяжко вздохнул, словно сейчас перед ним стояла толпа малышей, упорно не желающих слушаться воспитателя — Перестань корчить из себя отважного героя, спасшего принцессу, и оставайся.
— Не могу – мужчина закашлялся, зажимая рот ладонью. Трещина рассеченной губы быстро наполнилась кровью – Ты ведь прекрасно знаешь Шо.
— Ты боишься, что он полюбит тебя только из чувства благодарности? Разве не этого ты изначально хотел? – Рука, не смотря на ситуацию форс-мажор, не смог сдержать саркастичного смешка.
— Именно – подтвердил Тора, застегивая молнию черной куртки и гордо выпрямляя ноющую спину – Я добьюсь его искренности. А на благодарности отношений все равно не построишь.
— Ты рассуждаешь, как герой аниме – Рука устало потер переносицу, позволяя ворвавшемуся через приоткрытую дверь ветру, играть со своими волосами и полами футболки. На полу остались темные следы крови, принадлежащие вовсе не тому, кто сейчас вышел, а тому, кого Карино оберегал уже долгое время. И, похоже, теперь этому наступал конец. Где-то с улицы он четко расслышал глухой шлепок, будто падения тела на мокрую поверхность.
Сатору, чисто автоматически, потянулся за сигаретами, удерживая дрожащими пальцами сине-зеленую, аккуратную пачку. Ту стену, что он строил вокруг Кохары – старое, кирпичное строение, которое теперь заросло зеленым мхом и зацвело ромашками и мать-и-мачехой. Оно уже не так необходимо, заброшено посреди поля, где в солнечный день можно услышать пение молодых птенцов.
Рука, накинув куртку, вышел во двор – Тора только успел дойти до забора, обнесенного вокруг дома Кохары. Острые капли дождя барабанили по кожаной куртке, собираясь микро-озерцами в её складках и стекая на мокрые дорожки гравия. Похоже погода сегодня норовиста и успокаиваться не собирается.
— Тоже мне герой – хмыкнул блондин, наклоняясь, чтобы поднять с земли Амано, дрожащего от холода – С тебя бутылка крепкого, приятель.
sepia ni shimaikomi
Yorisou to ka
Еще не разлепив глаза, Кохара вдруг понимает, что ему впервые, за столь долгое время, снился сон. Да еще и такой невероятно красивый, с золотым тигром.
nukumori to ka
wakaranaku natteta***
Запоздало вспоминая, что на будильнике у него стоит совсем другая мелодия, да и телефон, судя по ощущениям, вовсе не его, Тора спросонья подскакивает на постели. Грудь всё еще болит, но уже не той разрывающей болью, а скорее заглушенной множеством таблеток, едва дающей о себе знать. Под ребрами еще глухо раздаются удары – а значит все более-менее в порядке.
— Тора? – голос слегка охрипший, из-за спины. Амано резко оборачивается, встречаясь взглядом с темными, удивленными глазами Шо – Ты что здесь делаешь?
Кохара не только удивлен, но немного растерян и напуган. Хотя в спальне душно, он зарывается поглубже в одеяло, прячась от сурового хищника из снов. Это выглядит даже смешным и милым.
— Оххх
— Болит? – Тора дергается на вторую половину кровати, в которой они оба проснулись в это унылое, затянутое тучами и серой стеной дождя, утро.
— Немного не таким я себе представлял наше первое, совместное утро – рассеянно улыбнулся Амано, осторожно поправляя повязку из бинтов на бедрах Казумасы.
— Вот ещё! – Кохара, сердито фыркнув, обиженно отвернулся – Блин, теперь Кано-сан убьет, за неявку на работу.
— Ну, думаю, что вчерашние события – довольно убедительный повод для этого, Шо.
— Не знаю – совсем тихо ответил парень, сжимая в ладони своё запястье. Волновать своими проблемами хозяина лавки ему совсем не хотелось, ведь он считал пекарню тем местом, приходя в которое, все беды отступают и остаются там за порогом, беззвучно бьются в дверь и витрины, не смея войти внутрь.
— Я-то думал, ты начнешь от меня открещиваться, как от демона – легкий смешок Торы смешался с шелестом дождя за стеклом.
— Вчерашние? – до Шо как будто только дошло – Это ты вчера меня спас?
Мужчина, тихо вздохнув, снова свалился на мягкую простыню, пассивно изучая серо-белый потолок спальни. Ну вот, проговорился, и то, что его вовсе не устраивало, может теперь свершиться. Всему виной этот дурацкий дождь. И, отчасти, Рука, присутствие, которого, Тора неизменно чувствовал где-то в этом доме.
— Тора?
— Нет, не я – слушать тихий, вкрадчивый голос Казу невероятно приятно, особенно когда он сейчас такой настоящий, совершенно обыденный и домашний.
Что-то тяжелое и теплое внезапно слегка придавливает грудную клетку. Светло-рыжие волосы прямо перед глазами, струятся волнами по плечам и шее Амано. Шо, приложившись одним ухом, выслушивает четкий ритм чужого сердцебиения. И, правда ведь, похоже. Прямо, как в эту ночь.
— Сердце ночи – одними губами произносит Кохара, кладя ладони рядом со своей головой, словно котенок, решивший вздремнуть – Это ты.
— С чего такие выводы? – пытается возникать Тора, но цепенеет, столкнувшись с неожиданно-злым взглядом Казумасы.
— Ты просто бесчувственный идиот!
— Ладно – ладно, я всё понял – Тора неловко провел рукой по голове Шо, и поняв что его за это не сожрут, нежно вплел пальцы в его светлые, мягкие волосы – Я знаю, что виноват и поддался искушению. Одного прости, и даже одного героического поступка здесь будет мало. И наверное, мне все-таки придется уехать обратно, но я хотя бы буду знать, что…
— Что ты идиот – закончил за него Кохара, впиваясь ногтями в кожу мужчины – Уже сдаешься?
Тора не мог поверить своим ушам. Этот вопрос означал, что Шо согласен на «еще один шанс»? Даже легкая боль от пальцев Казумасы едва ли сейчас ощущалась. Возможно, этой болью он хотел вернуть Тору из мира тех мечтаний о вечной-вечной любви. Дать все трезво обдумать и принять верное решение, пусть даже оно будет отрицательным.
Та, настоящая любовь, воспеваемая во всех песнях – короткая, как сезон весны, но не забываемая, как время. Она всегда остается в памяти тем, отчего каждый раз учащается сердцебиение. И рубцы этой любви никогда не исчезнут, до самого конца жизни.
Амано затруднялся сказать, была ли та, внезапно возникшая страсть, спортивным интересом. Или может быть по-настоящему, он полюбил Кохару только сейчас, когда прикоснулся к легким волосам, цвета осени?
— Я сдаюсь, Шо – смеясь, ответил Тора, протягивая ладони к его плечам – Ты меня победил!
Нащупав теплую ладонь Кохары, Шинджи сжал ее, переплетая тонкие пальцы. Молодой человек слегка покраснел и наконец-таки сполз с груди Торы обратно, усаживаясь на своей стороне постели, но так и не отнимая своей руки. На них обоих ведь было только нижнее белье, так что он постоянно стыдливо закрывался одеялом. Почему так ужасно душно?
— Кстати – вспомнил Амано, с улыбкой приподнимаясь на локтях – У меня ведь для тебя кое-что есть!
Шо, вопросительно изогнул бровь, отыскивая на рядом стоящем стуле свою одежду.
— Что же?
— Ты не поверишь, Шо!
__________________________________
* Alice in wonderland
* Pocky – традиционная японская сладость.
*** — SID — Rain
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/59100
Шелковый снег
http://ficbook.net/readfic/70304
Автор: Kirara (http://ficbook.net/authors/sirahime)
Бета: сама себе бета
Фэндом: Alice Nine
Персонажи: Тора\Шо
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Флафф, Повседневность, POV
Предупреждения: Групповой секс
Размер: Мини, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
***
Публикация на других ресурсах:
с моего же разрешения.
Примечания автора:
Случайно как-то.
Наконец-то то, чего мы так долго ждали — наступило. Один день отдыха назвать выходными просто язык не поворачивался, особенно с нашей непростой работенкой. Так что законная неделя отпуска, это все равно, что манна небесная, которую ждут сильнее собственного дня рождения.
— Шо, а ты куда поедешь? — Хирото, с хрустом, застегнул молнию чехла гитары и закинул себе на плечо.
— Не знаю... Может туда, где есть снег — я задумчиво очерчивал подушечкой пальца ломкую, завихренную из прямых линий, линию горизонта вдалеке. Снег...
Он совсем скоро покроет черную землю тонкой сетью паутинок, сияющих на солнце, словно белая радуга.
И мы опять встретимся, по ту сторону зимы.
На этот раз — недорогой отель в, замороженных уже, пейзажах Хоккайдо. Снег щедро посыпает землю, почти как в Рождественскую ночь, и от этого кажется ещё более волшебным. И от осознания того, что мы снова вместе, улыбаюсь, глядя, как Тора пытается пройтись на лыжах, оставляя за спиной две ровных полосы, в которых прячется тень. Оу, а теперь в новорожденном снегу останется отпечаток его фейса.
— Амано, ты как будто бревна на ноги одел, а не лыжи — Сага в тысячный раз цыкает и возводит серые очи к небесам. Как можно так круто владеть гитарой, и так тупо не уметь стоять на лыжах? Не коньки же.
— Шо, а ты там не стой и не ржи, потому что на своих ногах я точно умею стоять — Тора сердито рычит, но меня еще больше забавит его гримаса. Как у маленького котенка, которого засунули в ванную.
— Ладно — ладно, пора возвращаться — на этом машу рукой, потому что день почти уходит, окрашивая синие снега в настоящее шоу из разноцветных полос оранжевого, розового и фиолетового. И никаких черных кабелей, опутывающих невидимой сетью город. Свобода.
— Кофе.
— Кофе.
— Какао.
Заказ так привычный для нас — потому что после зимней прогулки, не может быть ничего лучше какао. Только почему-то Тора и Сага всегда предпочитают свой невкусный кофе. Номер, как номер — двуспальная кровать, в которой вполне уместятся трое парней, окно, телевизор, радио, и неизменно — раздвижные двери с рисунком золотого дракона.
Закрываю глаза, укладываясь на спину и вспоминаю феерию оттенков и красок, подаренных закатом свежему снегу. Ровная гряда серо-зеленых лесов вдалеке, будто становиться прозрачной с оранжевыми верхушками хвойных. А если приподнять руку и мысленно провести кончиком пальца вдоль этой гряды, кожу начнет странно покалывать.
— Шо, ты о чем задумался? — Сага подсаживается на край постели, обхватывая ладонью мою руку. Сейчас начнется та странная феерия — наш маленький, личный секрет, от которого мы уже давно сходим с ума. Теперь покалывает от приятного возбуждения и мятного обещания, которое снова исполнится этой ночью.
— Кто-то слишком рано начал — с другой стороны меня обхватывают сильные руки Амано, с уверенным чувством собственности тянут назад. Представление началось.
— Шинджи, я тебя ненавижу — Сакамото по-хозяйски укладывает меня на спину, заставляя упереться затылком в его пах. Улыбаюсь, подобно чеширскому коту — ступни скользят по покрывалу, и я надавливаю носком на пах Амано, который тут же наклоняется над моим распростертым телом. Ласковый шепот скользит вверх, от выступающих косточек бедер, до груди. Когда меня только успели лишить рубашки? Чувствую кожей довольную улыбку Сакамото — это он, точно. Легкие касания его прохладных пальцев заставляют тело дрожать.
— Надеюсь, в этот раз принцесса будет вести себя потише — Тора разводит руками колени, не спеша расправляясь с молнией джинс — Не хотелось бы потом ловить на себе подозрительные взгляды постояльцев.
— Это Япония. Здесь, это нормально — комментирует Сага, наклоняясь и прихватывая зубами мои искусанные губы. Ну конечно, вполне нормально то, что для всех остальных, как его там... содомические утехи. О! Я хорошо учился в школе.
Первый вздох от легкого, нетерпеливого укуса в плечо, вызывает у Амано торжествующую улыбку. Тигр. Хищник. Есть в этом доля состязания, но меня они, ни за что и никогда не считали игрушкой или вещью в споре. Нет.
— Перевернись на спину, Шо. Так удобнее будет — Сага ласково касается моих плеч, откидывает челку, закладывая ее за ухо — после очередного окрашивания она слегка отливает лиловым, особенно в свете зимней луны. Тора едва прикасается сзади. Холодно.
— Эй!
— Я не планировал входить насухо. Это, знаешь ли, не очень-то приятно
— Заботливый в доску — это уже хриплый голос Такаши, в резонанс с шорохом шелковой рубашки, съехавшей с его худых плеч.
Коленки тонут в мягкости постели.
Если бы не приятная теплота, можно было бы представить шелковый снег.
— Эй, ну ты похоже сделан из того же, что и твоя гитара — Такаши укатывается на снегу, наблюдая очередную, комическую сцену "Тора vs Лыжи". Пока счет в пользу последних.
— Конечно, четырехструнный.
— Между прочим, я и на гитаре умею! — фыркает Сага, подбиваемый усмешками случайных прохожих. Тора, явно задел за живое.
— Шо-о-о-о, скажи ему!
А еще говорят, что басисты всегда во всем виноваты.
Тора сдувает челку, стремительно отталкиваясь вперед и выпрямляя спину. Ну, наконец-то! Ничего такого сложного в этом и не было, правда, спустя пару метров спуска, он все же не удержал равновесие, и хлопья снега разлетелись во все стороны.
Облизываюсь, ощущая на кончике языка привкус талой воды и мороза. Теперь это будет один из тех маленьких подвигов, о которых он еще долго будет вспоминать.
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/70304
Come back home
http://ficbook.net/readfic/72291
Автор: Kirara (http://ficbook.net/authors/sirahime)
Бета: сама себе бета
Фэндом: Alice Nine
Персонажи: Тора\Шо
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность
Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
О котятах, и мужчинах на них похожих.
Публикация на других ресурсах:
Как обычно, с разрешения в личке.
Примечания автора:
просто не спалось.
— Это чего такое? — Шо отстранился, пропуская Амано за порог своей маленькой квартиры. В руках Тора аккуратно нес большую, картонную коробку, служившую некогда пристанищем упаковок с клубничным печеньем.
— Сюрприз — он радостно захлопнул ногой дверь квартиры.
— Что? — глаза Кохары заблестели от любопытства — Покажи — покажи!
— Сначала... — не успел Амано договорить, как сюрприз выдал сам себя, внезапно тонко замяукав и зацарапавшись коготками по внутренним стенкам картона. Мужчина разочарованно возвел глаза к потолку, однако разочарование сменилось довольным разглядыванием вокалиста, который все-таки полез в заветную коробку, вызволив на электрический свет гостиной лампы маленького, серого котенка.
— Боже, какой он крохотный еще — восторженно пропел Казумаса, осторожно прижимая к груди пушистое, неокрепшее тельце — Я ведь могу его оставить?
— Конечно — Тора улыбнулся, и сделав шаг вперед, запечатлел легкий поцелуй на виске Шо — Как назовешь?
— Я подумаю.
— Сегодня будет дождь, Казумаса — Тора неторопливо запахивал все шторы и опускал бежевые жалюзи, так чтобы не оставалось даже узкой полоски между плотными параллельными линиями пластика.
— Тучи уже с вечера так собрались — Казу с тихим звяканьем расставлял посуду по своим местам. Небольшой вечер, который они устроили себе в честь первой годовщины отношений, удался на славу — все было, как положено: вино, мясо, небольшой гарнир и много робких прикосновений пальцев, украдкой, словно они находились в дорогом, фешенебельном ресторане, а не в доме вокалиста. А впереди еще долгая, обещанная на ушко, сладкая ночь, наполненная тихими стонами и шумом дождя, который вот-вот должен начаться.
— Ниасо-чан. Ниасо-о-о! — Шо нетерпеливо заглядывал под стол и стулья, в поисках годовалого котенка, которого Тора подарил ему в тот вечер, когда впервые признался в своих чувствах. Пушистое создание не появлялось даже после того, как Кохара начал трясти коробкой с кормом — Ниасо, ну где же ты?
Так, надо проверить все те обычные места, где он любит прятаться — решил про себя Шо, заглядывая во все нижние шкафчики кухонного гарнитура. Котенка там не было, и тогда он решил продолжить поиски в квартире.
— Ты не видел Ниасо? — Шо поставил красную коробку с сухим кормом на деревянный комод в гостиной и озадаченно взъерошил свои темные волосы — Куда же он подевался?
— Может куда-нибудь залез и уснул? — предположил Амано, тыкая пальцами по кнопкам пульта от телевизора.
— Может... — внутри, из сердца поднималась какая-то необъяснимая тревога за маленькое существо. По обыкновению, Ниасо всегда отзывался на зов хозяина, даже если спал — уж маленький котенок всегда знал, что ему могут дать дополнительную порцию после сытного ужина. А сейчас...тишина. Ни мяуканья, ни мягких лапок, с заглушенным стуком преодолевающих пушистый ковер, ни торчащего из-под столешницы острого хвостика. Неспокойно на душе.
Решив, что с телевизора мучений хватит, Амано нажал "выключить" и медленными, грациозными движениями оказался позади Шо, прильнув к его спине и прижав к себе, сцепив руки в замок, на его животе.
— Успокойся, наверное, где-нибудь в укромном уголке спит — вокалист отстраненно кивает, тревожно касаясь пальцами полусогнутых локтей Торы.
— Надеюсь.
— Давай поищем его вместе? — предложил Амано, размыкая свои теплые объятия и небрежно скидывая с плеч безрукавку — Твой коридор, а я в ванной.
Кохара согласно кивнул, в знак искренней благодарности, мазнув губами по виску Шинджи. Невесомый поцелуй.
— Тора... а почему у нас листья на пороге валяются? — взгляд молодого вокалиста замер над кучкой желто-коричневых пятен листков, которые уже были втоптаны в ковер.
— Листья? — из ванной донесся разочарованный голос гитариста — Я курить выходил.
О, нет...неужели Ниасо...
Шо в одно мгновение сорвал с крючка свою легкую куртку, и сунув босые ступни в осенние кроссовки, кинулся за дверь. Не мог же глупый котенок выбежать из дома? Кохара держался одной рукой за сердце, стараясь унять его бешеный ритм.
— Шо! Вернись домой! — голос, оставшийся позади, оказался смыт шумом полуночного дождя.
