Странная реальность

В заключение мне бы хотелось еще немного укрепить почву под ногами разума. Увы, в трансерфинге так много невероятного, что приходится постоянно объяс­нять разуму, что все это действительно реально.

Какая бы модель ни была положена в основу трансерфинга, принципы его остаются в силе. Другими сло­вами, все эти принципы инвариантны по отношению к модели. И главный принцип состоит в том, что излу­чение наших мыслей оказывает не только косвенное, но и непосредственное влияние на окружающую нас дей­ствительность. Официальная наука до сих пор отказы­вается признавать этот факт, так как эксперименталь­ная проверка приносит неоднозначные результаты. Но нам с вами нужно решать свои проблемы сейчас, а не дожидаться, когда ученые скажут свое веское слово.

Мы все привыкли к тому, что наш мир подчиняется закону причинности, когда любое следствие имеет свое основание. Под причиной обычно понимается некое действие. Но дело в том, что сами мысли человека принято рассматривать только в качестве руководст­ва к его последующим действиям, а не как материаль­ное излучение, способное влиять на окружающий мир. И тем не менее факты — упрямая вещь.

Необъяснимые проявления работы внешнего наме­рения не могли быть полностью проигнорированы наукой. Знаменитый швейцарский психиатр Карл Юнг исследовал явления, связанные с взаимодействием мыслей и материальной реальности. Он проанализи­ровал сотни странных случаев, которые проявляли себя как непостижимые совпадения, не обусловленные ви­димыми причинами. Юнг определил такие совпадения термином синхронистичность. В лекции «О синхро-нистичности» он приводит один классический пример из своей практики.

«1 апреля, 1949 г., утром я занес в свой блокнот надпись, содержащую образ полурыбы-получеловека. На завтрак мне подали рыбу. В разговоре кто-то упо­мянул об обычае делать из кого-нибудь „апрельскую рыбу". Днем одна из моих бывших пациенток, кото­рую я не видел несколько месяцев, показала мне не­сколько впечатляющих картин с изображениями рыб. Вечером мне продемонстрировали кусок гобелена с изображенными на нем морскими чудовищами и ры­бами. На следующее утро я встретил свою бывшую пациентку, которая была в последний раз у меня на приеме десять лет тому назад. Этой ночью ей присни­лась рыба. Несколько месяцев спустя, когда я вклю­чил этот случай в одну из своих работ и как раз за­кончил его описание, я вышел из дома к озеру, на то место, где я уже несколько раз побывал в течение это­го утра. В этот раз я обнаружил на волноломе рыбу длиной сантиметров в тридцать. Поскольку поблизо­сти никого не было, то я не имел представления, каким образом она сюда попала».

Не могу удержаться, чтобы не привести еще один отрывок из лекции Юнга, по причине, о которой вы узнаете позже. Он пишет: «Я мог бы рассказать вам великое множество таких историй, которые, в принци­пе, не более удивительны или невероятны, чем неопро­вержимые результаты, полученные Рейном (имеются в виду опыты с экстрасенсорным восприятием, на­пример, угадыванием карт. — Прим. автора), и вы вскоре поймете, что почти каждый случай требует индивидуального объяснения. Но причинное объяснение, единственно возможное с точки зрения естественной науки, оказывается несостоятельным из-за психической относительности пространства и времени, которые яв­ляются обязательными условиями причинно-следст­венных связей.

Героиней этой истории является молодая пациент­ка, которая, несмотря на обоюдные усилия, оказалась психологически закрытой. Трудность заключалась в том, что она считала себя самой сведущей по любому вопросу. Ее великолепное образование дало ей в руки идеально подходящее для этой цели „оружие", а имен­но слегка облагороженный картезианский рационализм, с его безупречно „геометрической" идеей реальности. После нескольких бесплодных попыток „разбавить" ее рационализм несколько более человечным мышлени­ем я был вынужден ограничиться надеждой на какое-нибудь неожиданное и иррациональное событие, на что-то, что разнесет интеллектуальную реторту, в которой она себя запечатала.

И вот однажды я сидел напротив нее, спиной к окну, слушая поток ее риторики. Этой ночью ее посе-. тило впечатляющее сновидение, в котором кто-то дал ей золотого скарабея — ценное произведение ювелир­ного искусства. Она все еще рассказывала мне этот сон, когда я услышал тихий стук в окно. Я обернулся и увидел довольно большое насекомое, которое билось о стекло, явно пытаясь проникнуть с улицы в темную комнату. Мне это показалось очень странным. Я тут же открыл окно и поймал насекомое, как только оно залетело в комнату. Это был скарабеевидный жук или хрущ обыкновенный (Се1оша аига!а), желто-зеленая ок­раска которого очень сильно напоминала цвет золото­го скарабея. Я протянул жука моей пациентке со сло­вами: „Вот ваш скарабей". Это событие пробило же­лаемую брешь в ее рационализме и сломало лед ее интеллектуального сопротивления. Теперь лечение мог­ло принести удовлетворительные результаты».

Так вот, спустя полчаса после того, как я размыш­лял о жуке Юнга и думал, включить ли мне его в каче­стве примера, ко мне в окно влетел Странник весьма внушительной внешности. Это был жук, похожий по описанию на вышеупомянутого. Хотите — верьте, хо­тите — нет. Надо признаться, несмотря на то что по­добные визиты случаются крайне редко, меня это ни­сколько не удивило. Но вовсе не потому, что я привык спокойно относиться к явлениям синхронистичности. Напротив, поглощенный своими размышлениями, я не придал этому событию совершенно никакого значе­ния. Я машинально выпустил жука в форточку, чтобы он ее не искал. И только спустя некоторое время, я ужаснулся: Боже, какой же я идиот! Сколько раз внеш­нее намерение объявляет мне о своем присутствии, столько же раз я от удивления широко раскрываю свои глаза. Ведь я же спал беспробудным сном наяву, когда меня изо всех сил тормошили, чтобы показать знак. Будь я суеверным, я бы посчитал это знамением свы­ше. Можете себе представить, как люди постоянно спят наяву и не замечают очевидных проявлений внешнего намерения.

Подобных примеров существует великое множе­ство. С точки зрения трансерфинга ситуация здесь впол­не понятна: визуализация в отдельных случаях вызы­вает сильный порыв ветра внешнего намерения. Но Юнг не торопится делать окончательный вывод о том, что же послужило причиной совпадений: сами мысли сформировали события или же мысли возникли в ре­зультате неосознанного предчувствия событий. С од­ной стороны, он говорит, что «мысли создали основу для серии случайных событий», а с другой — «иногда трудно отделаться от впечатления, что имеет место пред­чувствие наступления серии определенных событий».

В своей работе «Синхронистичность: акаузальный объединяющий принцип» (1960 г.) Юнг определил син-хронистичность как «одновременное наступление не­коего психического состояния и одного или нескольких событий внешнего мира, имеющих существенные параллели с субъективным состоянием на данный момент». Юнг долго не решался опубликовать свой труд, потому что явление синхронистичности не укла­дывалось в рамки традиционного научного мышления.

Юнг делает неопределенный, но достаточно смелый по меркам традиционной науки вывод. «Синхронисти­ческие феномены доказывают возможность одновре­менной смысловой эквивалентности разнородных, при­чинно не связанных друг с другом процессов; иными словами, они доказывают, что воспринятое наблю­дателем содержимое может быть в то же самое время представлено каким-то внешним событием, причем без всякой причинной связи. Из этого следует, что либо психе расположена вне пространства, либо простран­ство родственно (связано) с психе».

Очевидно, никакого нарушения закона причиннос­ти здесь нет. Причина имеется всегда, просто механизм взаимодействия мыслей и окружения проявляется не­явным и пока непонятным образом. Что же является причиной в синхронистичных совпадениях: события формируются мыслями или же мысли возникают как предчувствие событий? С точки зрения трансерфинга имеет место и то и другое. Душа получает доступ к данным, находящимся в поле информации, которые за­тем могут интерпретироваться разумом. Разум, в свою очередь, формирует мысли, которые при наличии един­ства души и разума могут воплощаться в материаль­ной реализации. Вот эти положения и лежат в основе модели трансерфинга. Но я опять же подчеркиваю, что модель вариантов не претендует на точное описание мира, а служит лишь отправной базой, основанием для понимания принципов. Мы еще слишком мало знаем об этом мире. Но это не мешает нам использовать принципы трансерфинга. А в том, что они работают, вы можете убедиться сами.

Все явления, связанные с воздействием мысленной энергии на окружающий мир, можно обосновать известной из квантовой физики теоремой Джона Белла, которая звучит следующим образом: «Не существует изолированных систем; каждая частица Вселенной находится в „мгновенной" (превышающей скорость света) связи со всеми остальными частицами. Вся Система, даже если ее части разделены огромными расстояниями, функционирует как Единая Система». Данная теорема доказана теоретически и уже нашла практические подтверждения. Правда, «мгновенная связь» входит в противоречие со специальной теори­ей относительности, которая утверждает, что энергия не может распространяться быстрее света. Тем не менее теорема имеет место быть.

Выходит, внешнее намерение не подчиняется тео­рии относительности. Вообще, квантовая физика бази­руется на недоказуемых постулатах. Это означает, что она тоже представляет собой определенную модель. И непонятных противоречий там не одно, а целое мно­жество. Это еще раз подтверждает, что не следует при­давать большого значения модели. И надо отметить, идеи Юнга нашли поддержку у самих основателей современ­ной физики — Вольфганга Паули и Альберта Эйнштей­на. Впрочем, вполне вероятно, что процесс передачи ин­формации не имеет отношения к энергии вообще, по­этому может происходить быстрее скорости света.

В модели вариантов также можно найти противо­речия, но тем не менее она многое объясняет. Модель вариантов если не устраняет, то по крайней мере «сгла­живает» некоторые известные парадоксы пространст­ва и времени. До сих пор мы рассматривали переме­щение на другие линии жизни с синхронизацией по времени. Линии жизни всегда были параллельны оси времени. Другими словами, переход осуществлялся всегда из одной точки времени в ту же самую точку.

Теперь представьте себе две линии жизни, непа­раллельные относительно оси времени. Проекции од­ной и той же точки этих линий на ось времени будут лежать в разных местах. Переход между ними означает перемещение во времени в прошлое или буду­щее в зависимости от направления наклона. Относи­тельная крутизна наклона определяет дальность пере­мещения во времени.

Аналогично, если две линии жизни не параллель­ны относительно выбранной оси пространства, пере­ход между ними будет означать мгновенное (или не­реально быстрое) перемещение в пространстве. Кру­тизна и направление наклона линий определяет даль­ность и направление перемещения. Это достаточно грубое объяснение, но для нашего понимания вполне приемлемо.

Въедливый Читатель может возразить: ну а как же быть с парадоксом нарушения причинно-следственных связей при путешествии во времени? Допустим, я пере­мещаюсь в прошлое до своего рождения и там... звер­ски убиваю своих родителей. Как я тогда появился на свет? Данный парадокс в рамках модели вариантов является всего лишь кажущимся. На той линии жизни я действительно не смогу родиться. Ну и что? Ведь я родился на другой линии. Напомню, существует беско­нечное множество линий жизни — вариантов, где я есть и где меня нет. Самый кровожадный любитель парадоксов может даже переместиться в свое детст­во, там встретить себя и порешить невинное создание. Но в данном случае он встретится не с самим собой, а с реализацией своего отдельного варианта, который существует наряду со всевозможными другими.

Прошлое действительно нельзя изменить, оно уже случилось. Но оно случилось не только потому, что произошла реализация пройденного отрезка линии жизни, а потому, что варианты прошедших событий уже и так существовали. О будущем в этом смысле мож­но также сказать, что оно уже случилось. Поэтому причинно-следственные связи не нарушаются при пе­реходе с одной линии жизни на другую. Вы можете взять киноленту и зачеркнуть один кадр, но от этого последующие кадры не пострадают. Время статично. Динамически меняется только реализация вариантов на линии. Точно так же перемещается пятно света от фонарика в темном лесу.

Что действительно невозможно, так это перемеще­ние в прошлое или будущее на одной и той же линии жизни. Парадоксы как раз имеют место только в этом случае. Не потому ли предсказания ясновидцев весь­ма приблизительны, а нередко и ошибочны? Ясновидя­щие способны каким-то образом сканировать отрезки будущего. Если сканируемые отрезки лежат на других линиях жизни, тогда погрешности в предсказаниях легко объяснимы. В соответствии с моделью вариан­тов чем дальше отстоит одна линия от другой, тем сильнее различия в сценарии.

Ученых приводит в недоумение манера движения НЛО: мгновенное ускорение, остановка, внезапная сме­на направления под прямым углом. С учетом инертно­сти такое движение невозможно, к тому же обитатели этих аппаратов должны были бы испытывать огром­ные перегрузки. С точки зрения модели трансерфинга здесь нет ничего сверхъестественного. Инопланетяне вовсе не испытывают перегрузки, потому что НЛО не летают, подобно нашим самолетам и ракетам. Скорее всего, мы наблюдаем движение не самого объекта, а его реализации в пространстве вариантов.

В вопросах, касающихся души и разума, также су­ществует очень много неясного. Материалистическая наука представляет мир как механистическую систе­му. Другими словами, материя первична и определяет сознание. В свете последних достижений той же на­уки данная модель все больше утрачивает свои пози­ции. Впрочем, смена моделей будет повторяться снова и снова, если человек ошибочно полагает, что может проникнуть в самую суть фундаментальных законов природы. С таким же успехом курица может форму­лировать свою концепцию зарождения, строения и раз­вития птицефермы. Человек в своем интеллектуаль­ном развитии стоит на ступень выше, но бесконечная сложность мира ближе от этого не становится. Чело­веку не дано все знать и понимать.

Маятники науки и религии, претендующие на ко­нечную инстанцию истины, завоевали свое господство не столько за счет правильного толкования истины, сколько за счет гонения всех инакомыслящих. Посто­янная вражда существует не только между маятника­ми науки и религии вообще, но и между отдельными ветвями внутри этих маятников. Битва не прекращает­ся. Но битва эта идет не за истину, а за приверженцев.

Когда я обосновывал неспособность мозга хранить всю информацию, я исходил из модели представления информации в виде компьютерных битов. Но эта мо­дель может быть вовсе неприменима к нейронам моз­га. Кто знает, как на самом деле хранится эта инфор­мация? Представляете, как бы исследовал телевизор ученый той эпохи, когда не было телевидения и радио? Он бы пробовал нажимать кнопки, вытаскивать раз­ные детали и наблюдать, какие изменения происходят на экране. Не зная принципа работы телевизора и ос­новываясь на результатах своих «научных» наблюде­ний, такой ученый пришел бы к различным выводам, в основе которых лежал бы один, казалось бы, не подле­жащий сомнению факт: телевизор сам генерирует все эти телепередачи. Они рождаются там, в этих транзи­сторах и микросхемах.

Примерно таким же образом приверженцы меха­нистической модели исследуют мозг человека. Дейст­вительно, повреждение отдельных участков головного мозга предсказуемым образом сказывается на воспри­ятии и психике. Принцип работы человеческого ин­теллекта по-прежнему остается неразгаданным. Тем не менее приверженцы делают вывод, что именно ма­терия определяет сознание, и никак иначе. Консерва­тивные последователи механистической модели, гордо называя себя учеными, спесиво заявляют: они занима­ются подлинной наукой, которая основывается на фак­тических данных, а не домыслах дилетантов. Все не вмещенное в рамки теории объявляется антинаучным и не просто отметается, а подвергается преследованию. К счастью, таких становится все меньше.

Вы можете с этим спорить или соглашаться, толь­ко не забывайте, что'это всего лишь модель. Как все происходит на самом деле, никто не знает. Разуму свой­ственно отвергать то, что не укладывается в рамки разумных объяснений. До тех пор, пока разум не убе­дится в рациональности знаний, он не впустит его в свой шаблон мировоззрения. Трансерфинг, безусловно, работает, но для того, чтобы его использовать, необхо­димо иметь хоть какое-то объяснение для разума.

Модель вариантов дает нам возможность ощущать почву под ногами. Но не более того. Она остается все­го лишь схемой. Она может быть трансформирована в другую, более изощренную модель. Например, можно отбросить допущение, что существуют так называемые линии жизни, это облегчало понимание в начале кни­ги. Тогда пространство вариантов превращается из дискретного в непрерывное. Тропинок в лесу больше нет, есть просто лес. Однако суть трансерфинга от это­го не меняется. Какова бы ни была модель, она будет всего лишь более или менее адекватно отражать ре­альность. Путь познания реальности бесконечен, как бесконечны формы проявления реальности.

Возможно, вы отметите для себя, что принципы трансерфинга перекликаются с принципами других по­добных учений. В этом нет ничего удивительного. Всякое учение относительно замкнуто в себе и явля­ется самодостаточной моделью. Но поскольку все мы являемся людьми с примерно одинаковым по качеству мировоззрением, постольку и модели могут иметь сход­ные области. Бесполезно задаваться вопросом, какая из них описывает мир более адекватно. Значение име­ет только то, какие практические результаты можно извлечь из того или иного образца.

Взять, например, математику. Различные отрасли математики представляют собой отдельные модели описания материальной реализации. Одну и ту же физиче­скую задачу можно решить несколькими способами, применяя разный математический аппарат. Нет смысла спорить о том, что лучше — аналитическая геометрия или дифференциальное исчисление. Можно лишь вы--бирать, что больше по душе. Делайте и вы свой выбор.