Зигмунд Фрейд и научная психология

Фрейд и академическая психология. «Фрейд неизбежен» — так Питер Гэй (Peter Gay, 1989) суммировал достижения конкистадора. Несомненно, что «мы все говорим на языке Фрейда, неважно, знаем мы его или нет». Терминология Фрейда и его основные идеи «пропитывают современное мышление в вопросах чувств и поведения». Тем не менее одновременно и забавно, и неизбежно то, что влияние Фрейда на академическую психологию было меньше, чем на любую другую область, занимающуюся человеческими проблемами, кроме, может быть, экономики. Психологи сознания отвергали существование бессознательного — основополагающую гипотезу Фрейда. Бихевиористы вообще отвергали существование разума. За исключением признания того, что Фрейд проникал в человеческие мотивы, академическая психология по большей части игнорировала или отвергала психоанализ. Все попытки примирить академическую психологию и психоанализ (М. Н. Erdelyi, 1985; R. R. Sears, 1985) не увенчались успехом.

Более того, изоляция психоанализа от академической психологии способствовала его развитию в качестве отрасли медицины, хотя сам Фрейд против этого возражал. В Соединенных Штатах, для того чтобы получить образование психоаналитика, необходимым условием является наличие степени доктора медицины. Изоляцию породила вражда из-за растущего профессионального соперничества между психиатрией и клинической психологией. Психиатры всегда были склонны смотреть на клинических психологов как на плохо обученных «контрабандистов» от медицины. К сожалению, такое представление сохраняется и по сей день.

Фрейд и экспериментальный метод. Фрейд мог считать себя конкистадором, а не ученым, но не вызывает сомнения, что он преследовал ту же цель, что и другие основоположники психологии: создать психологию, которая бы была такой же

¹ Примечание об источнике: в этой главе приведены отрывки из 13 писем, с разрешения издателей, из книги «The Complete Letters of Sigmund Freud to Wilheim Fliess, 1887-1904», J. M. Masson (Ed.). Cambridge, MA: Harvard University Press, Copyright© 1985, с авторским правом Зигмунда Фрейда в соответствии с Бернской конвенцией; перевод и издательские вопросы — © 1985, J. M. Masson.

132 Часть И. Основание психологии

наукой, как и все остальные. Он отвергал предположение о том, что психоанализ предлагает нечто иное, чем научный взгляд на мир: «Психоанализ, на мой взгляд, неспособен сам по себе создать Weltanschauung. Он в этом не нуждается; это часть науки» (S. Freud, 1932, цит. no: P. Gay, 1989, р. 796). Более того, Фрейд не пытался ни построить экспериментальную психологию бессознательного, ни экспериментально подтвердить свои идеи (и не приветствовал таких попыток у других). В 1930-х гг. американский психолог Сол Розенцвейг написал Фрейду о своих попытках экспериментально проверить психоанализ. Фрейд ответил на это очень кратко (28 февраля 1934 г.): «Я с интересом изучил ваши экспериментальные исследования по подтверждению психоаналитических предположений. Я не могу придавать очень большого значения такой проверке, поскольку обилие достоверных наблюдений, на которых покоятся эти предположения, делает их не зависящими от экспериментального подтверждения. Хотя это не может причинить вреда» (цит. по: Saul Rosenzweig, 1985, pp. 171-172).

«Обилие достоверных наблюдений», на котором Фрейд возвел здание психоанализа, состоит из его клинических случаев. Сегодня мы привыкли считать, что психоанализ изначально был терапией, но Фрейд так не думал. С самого начала ему хотелось быть академическим психологом наподобие Гельмгольца, но он занялся частной медицинской практикой в связи с женитьбой и далее развивал психоанализ в контексте занятий психотерапией. Тем не менее он всегда имел в виду, что психоанализ является наукой, и считал терапевтический успех отличительным признаком научной истины. По мнению Фрейда, терапия будет эффективной только тогда, когда научная теория, на которой она основана, является истинной. Следовательно, он считал рассказы своих пациентов научными данными, а сеансы анализа — научно достоверным методом исследования. На деле его ответ Солу Розен-цвейгу позволяет предположить, что Фрейд расценивал анализ как научный метод, более ценный, чем эксперимент. Успех терапии не был для него самоцелью, а служил свидетельством истинности психоаналитической теории.

Подобное пренебрежение экспериментальным методом способствовало дальнейшей изоляции психоанализа от основного русла психологии. Психоаналитики говорили, что только тот, кто сам прошел через психоанализ, может критиковать его, что заставляло академических психологов относиться к психоанализу как к культу с обрядом инициации, а не науке, открытой для всех (F. J. Sulloway, 1991). Более того, опора на клинические доказательства ставила перед психоанализом как наукой вопросы, гораздо более трудные, чем просто политические. Фехнер, Дондерс, Вундт и другие исследователи привнесли в психологию эксперимент для того, чтобы избавиться от ненаучной субъективности, заменить «кресельную» интроспекцию неопровержимыми данными. Психоанализ пытался заменить интроспекцию в кресле интроспекцией на кушетке, и вполне резонно задать вопрос, не заменил ли Фрейд плохой метод еще худшим. Наконец, интроспективным наблюдателем в психоанализе является пациент: больной человек, желающий избавиться от невроза, а не обученный наблюдатель, преданный развитию науки. Все это не пустые опасения: весьма вероятно, что именно эти недостатки методов Фрейда привели к серьезной ошибке, ставящей под вопрос его теории, — преувеличению сексуального фактора.

Глава 4. Психология бессознательного -^ 33