История России с древнейших времен до конца XVII века» под редакцией А.Н. Сахарова объясняет причины перехода от матриархата к патриархату следующим образом: «Переход к производящему хозяйству составляет суть неолитической революции. Думается, что основоположником производящего хозяйства явилась женщина. Именно она, собирая злаки, обратила внимание на то, что, оброненные в землю, они дают всходы. Именно она первая приручила детенышей убитых животных, а потом стала использовать этот опыт для создания постоянного стада, которое давало мясо, молоко, кожу. Женщина полностью оправдала отведенную ей роль в период матриархата, создав основу для будущего взлета человеческой цивилизации. Но тем самым она подготовила почву, чтобы уступить ведущую роль в обществе мужчине — земледельцу, вспахивавшему обширные поля и вырубавшему и выжигавшему лес для новых посевов; скотоводу, пасшему тысячи голов скота и находившемуся долгое время в седле. В новых хозяйственных условиях требовалась мужская сила, ловкость и доблесть. Наступало время патриархата, когда ведущее место в семье, роде, племени заняли мужчины»[28]. Однако, представляется, что ссылки на мужскую силу, ловкость и доблесть недостаточно даже для школьного учебника.
Строго говоря, начальные фазы развития семьи поддаются реконструкции лишь средствами логического анализа. Но можно утверждать, что рубежным этапом является так называемая «неолитическая революция» (термин, введенный в оборот в 1949 г. английским археологом Г. Чайлдом). Ее результатом является переход от собирающей к производящей экономике, развитие оседлости, демографический взрыв. Кроме того, это еще и взрывное появление широкого спектра качественно новых, прежде всего сложносоставных, орудий. А вместе с ними, такая же взрывная, диверсификация человеческой деятельности, ибо производство каждого из них выделяется в самостоятельный ее вид, требующий обучения и специализации исполнителя. В свою очередь, обучение немыслимо без знаковой системы общения, поскольку никакие механизмы животной психики не способны ни к передаче, ни к восприятию, ни тем более к порождению знаков, кодирующих принципы технологического взаимодействия искусственно создаваемых предметов. То есть принципиально чуждых биологическим структурам начал.
Попутно заметим, что специализация — это и есть основная форма разрушения структуры инстинктивной биологической деятельности, о которой было упомянуто выше.
Дело в том, что никакое животное неспособно к биологически бессмысленной деятельности. Между тем производство орудия носит именно такой характер, поскольку дальнейшее его использование отделено от изготовления целой цепью событий, отстоящих в пространстве и времени и уходящих далеко за «горизонт» предвидимого живым телом. Психика, оторванная от ритмов собственной физиологии и от сиюминутно развертывающегося потока восприятий опорных ориентиров окружающей среды, немыслима не только у низкоорганизованных. Ни одно животное вообще не могло бы просуществовать и дня, если бы его деятельность вдруг утратила связь с тем и другим[29]. Биологически необходимым является только заключительное звено сложной цепи, т.е. добывание конечного предмета, поэтому изготовление орудия оказывается возможным только там, где оно — здесь и сейчас — переходит в процесс добывания пищи. Орудие не может изготавливаться «на всякий случай», в запас, и там, где это все-таки происходит, мы обязаны констатировать нарушение фундаментальных законов биологии.
Выполнение предшествующих операций (производство первичного орудия… — производство конечного…) регулируется уже не врожденными инстинктами животного, но информацией, т. е. принципиально новой реальностью, которая, как уже сказано, образует предмет зарождающегося сознания. Овладение ею требует формирования более совершенной психики, которая способна ориентироваться одновременно в налично данной и в какой-то другой, параллельно развертывающейся действительности. В этой «параллельной» реальности уже нет непосредственно воспринимаемых пространственно-временныхе связей, они заменяются причинно-следственными и логическими отношения. Способность же к такой замене (как и любая другая) возникает прежде всего на уровне вида в целом. На уровне же индивида она (как и любая другая) развивается не в одинаковой мере у всех, и те особи, психика которых обладает большей свободой в обращении с нею, оказываются в выигрышном и оттого в особом положении.
Именно вокруг них начинают выстраиваться новые, внебиологические, связи, именно на них замыкаются первые — собственно социальные — контакты. Поэтому мы вправе ожидать, что с возрастанием роли информации в обеспечении совместной жизни сообщества более высокие позиции в его внутренней иерархии начинают обеспечиваться не только такими «традиционными» факторами, как объем мышечной массы и способность развить большие физические усилия и ускорения, но прежде всего — степенью овладения ею. Другими словами, функция лидерства, без которой невозможна жизнь никакого сообщества, обретает качественно новые черты, начинает опираться на новые механизмы. Впрочем, это не означает того, что способность развить известные физические усилия отходит на второй план. Она перестает играть исключительную роль, но ведь и технология, этот главенствующий элемент первобытной культуры, существует только как способ организации действия физических сил и ускорений в пространственно-временном поле деятельности. При этом диапазон и способность к тонкой градации массово-энергетических процессов продолжает сохранять свое значение. Об этом нам еще придется говорить.
Именно эти новые связи и более совершенные механизмы управления совместным жизнеобеспечением делают возможным практическое использование изготовленных кем-то другим орудий. В условиях разрушения структуры целевой деятельности это становится критически важным обстоятельством.
Наконец, никакая специализация (прежде всего на изготовлении ключевых орудий) невозможна без отчуждения результатов индивидуального труда и появления механизмов распределения совокупного продукта, т.е. без появления базисного элемента социальности. Словом, перед нами не просто переход от одной формы экономики к другой, но качественная смена самой парадигмы развития жизни[30].
