Глава 17. Весь первый урок я ждала, что мисс Ван Доп или доктор Джил вот‑вот зайдут в класс и вызовут Дерека на «совещание»

 

 

Весь первый урок я ждала, что мисс Ван Доп или доктор Джил вот‑вот зайдут в класс и вызовут Дерека на «совещание». Да, тетя Лорен действительно умела действовать аккуратно. Как только мы с ней вернулись с прогулки, тетя отвела в сторонку мисс Талбот, сказав, что хочет узнать, как продвигается мое лечение. Никто ничего не заподозрил. И никто не ворвался в класс и не утащил Дерека.

Эпизод с Тори был единственным инцидентом за все в целом спокойное утро. Дерек сидел на уроках и не обращал на меня внимания. До обеда он удалился на свой сеанс с доктором Джил. Когда он вышел оттуда, я стояла в холле, дожидаясь возможности воспользоваться ванной комнатой. Там внутри был Симон, как всегда перед обедом. Никогда еще не встречала парня, который бы так щепетильно мылся перед едой.

Я уже подумывала, не сбегать ли мне наверх, в женскую туалетную комнату, когда дверь кабинета доктора Джил открылась и в дверях появилась темная фигура Дерека. Я внутренне подобралась. Дерек шагнул вперед и посмотрел на меня. Мое сердце колотилось так громко, что даже он мог слышать. Я была уверена в этом. Так же, как и в том, что его только что отругали. Наши взгляды встретились. Он кивнул, буркнул что‑то вроде «Привет» и хотел уже пройти мимо, но в этот момент открылась дверь ванной.

Вышел Симон, увидел меня и тут же что‑то сунул в задний карман брюк.

– Ой, кажется, я опять слишком надолго занял ванную и создал целую очередь.

– Нет, тут только Хло, – сказал Дерек, придерживая для меня дверь. Он вовсе не казался расстроенным или злым. Был даже приветливее обычного. Должно быть, тетушка провернула все очень деликатно. Мне можно было не беспокоиться.

Я вошла в ванную, но услышала, как Симон сказал Дереку:

– Эй, столовая у нас в той стороне.

– Начинай без меня. Мне надо кое‑что взять в комнате.

Небольшая пауза и потом:

– Подожди. – И, судя по шагам, Симон пошел вслед за Дереком.

 

Была моя очередь выносить мусор. Жизненный опыт, твердила я про себя, катя тележку к небольшому навесу и отгоняя назойливых мух, так и лезших взглянуть на содержимое бачка поближе. Все это и есть жизненный опыт. Вдруг придется описывать сцену, в которой главный герой выносит мусор?

Мой смех прокатился по двору. Солнышко припекало, деревья и цветы распускались, а слабый аромат свежеподстриженной травы почти перебивал вонь от гниющей помойки.

Очень хорошее продолжение дня. Лучше, чем я ожидала…

И тут я остановилась, как вкопанная. В соседнем дворе был призрак. Маленькая девочка.

Это мог быть только призрак. Девочка играла на улице одна. Одета она была в вычурное платьишко – прямо‑таки свадебный торт из кружев и ленточек. В волнистые локоны тоже вплетены ленточки, а на лакированных кожаных туфельках нашиты рюши. Прямо портрет Ширли Темпл со старой киноафиши.

Я перекидала мешки с мусором в контейнер, где до них не добраться енотам и скунсам. Мешки с гулким стуком упали на деревянный настил, но девочка, игравшая всего в каких‑то десяти метрах от контейнера, даже не подняла голову. Я заперла мусорный ящик, подошла к забору и присела на корточки, чтобы быть с девочкой на одном уровне.

– Привет, – сказала я.

Она нахмурилась, словно не понимая, с кем это я разговариваю.

Я улыбнулась.

– Да, я тебя вижу. Красивое у тебя платье. У меня тоже такое было, когда мне было примерно столько же лет.

Она еще разок неуверенно оглянулась, а потом подошла поближе.

– Мне его мама купила.

– И мне платье мама покупала. Тебе нравится?

Она кивнула, и улыбка озарила ее темные глаза.

– Да уж наверняка нравится. Мне мое тоже нравилось. А ты?..

– Аманда!

Девочка отпрыгнула, хлопнувшись на попу, и заплакала. Женщина в узких брюках и кожаной куртке рванула к ней. Дверь черного хода захлопнулась.

– Ох, Аманда, ты все красивое платье перепачкала. Придется мне переносить встречу с фотографом. – Женщина метнула в мою сторону сердитый взгляд, подхватила девочку и понесла ее домой. – Я же велела тебе не подходить к этому забору, Аманда. И никогда не заговаривать с детьми с той стороны. Никогда, ты меня слышишь?

Не разговаривать с сумасшедшими детьми. Мне хотелось крикнуть, что мы никакие не сумасшедшие. Я просто по ошибке приняла ее дочурку за призрака, вот и все.

Интересно, есть ли какие‑нибудь книги на эту тему? Например, «Пятьдесят способов отличить живых от мертвых, пока не загремишь в мягкую комнату». Уверена, в библиотеке есть что‑то подобное.

Не могу же я быть единственным человеком на свете, который видит призраков. Может, я это унаследовала, как свои голубые глаза? Или подхватила, как вирус?

Должны быть и другие люди, которые видят призраков. Как их найти? Смогу ли я вообще найти их? И стоит ли искать?

Гулкие шаги подсказали мне, что кто‑то приближается. Кто‑то живой. Этот урок я уже усвоила: призраки могут кричать, плакать, говорить, но при движении они не производят ни звука.

Я по‑прежнему стояла позади контейнера с мусором, скрытая от посторонних взглядов. Как в подвале. Только тут никто не услышит, если я буду звать на помощь.

Я кинулась вперед ровно в тот момент, когда тень обогнула контейнер. Симон.

Он направлялся ко мне. Лицо его потемнело от гнева. Я застыла, но не отступила ни на шаг.

– Что ты сказала? – Слова его прозвучали медленно и отчетливо, словно он изо всех сил старался сдержать себя.

– Я?

– Да, нянечкам. Про моего брата. Ты его в чем‑то обвинила.

– Ничего я нянечкам не говорила…

– Ну, значит, твоя тетя. – Он барабанил пальцами по краю контейнера. – Ты же понимаешь, о чем я говорю. Ты сказала тете, она – нянечкам, потом доктор Джил провела с ним беседу, в которой предупредила, чтобы он не доставал тебя. А если он будет к тебе лезть, то его отошлют отсюда.

– Ч‑что?

– Одно твое слово, и его уберут. Переведут. – Жилка у него на шее бешено пульсировала. – С ним все было отлично с тех пор, как он попал сюда. И тут вдруг ни с того ни с сего, после единственного инцидента с тобой его берут на карандаш. Если он хотя бы посмотрит на тебя не так, его переведут.

– Я‑я‑я‑я…

– Между вами вчера вечером что‑то произошло, ведь так? Дерек вернулся в комнату сам не свой. Сказал, что поговорил с тобой и все испортил. Это все, что он мне сказал.

Я подумала, не сказать ли правду – что я и не думала жаловаться на Дерека. Что я была молчаливой за завтраком, и моя тетя сама поняла, что я чем‑то расстроена. Но тогда могло показаться, что я специально сидела мрачная, чтобы из меня все вытянули.

И меня разозлила позиция Симона. Он практически обвинял меня в том, что я все сочиняю и несправедливо обвиняю его бедного, неправильно понятого брата.

– В ресторане было жарко, – сказала я. – И я закатала рукава.

– Что?

Я засучила левый рукав, продемонстрировав ему четыре синяка, темных, как чернила. Симон побледнел.

– Моя тетя пожелала знать, что случилось. Я отказалась отвечать, но она хитростью заставила меня признать, что тут замешан парень. Утром она видела Дерека, и он с ней не поздоровался. Вот она и решила, что это, скорее всего, он. Я ничего не подтверждала. Так что, если у него проблемы, то это не моя вина. У меня было полное право пожаловаться, но я этого не делала.

– Ладно, ладно. – Он задумчиво потер губы, все еще глядя на мою руку. – Значит, он схватил тебя за руку? Выглядит именно так. Правильно? Просто схватил чуть сильнее, чем рассчитывал.

– Он швырнул меня через всю комнату.

У Симона от удивления аж глаза на лоб полезли. Он, правда, попытался это скрыть.

– Но он не нарочно это сделал. Если бы ты видела, как он перепугался вчера, ты бы сама убедилась.

– И что, это сразу все меняет? То есть если я разозлюсь и залеплю тебе пощечину, то это будет нормально, потому что я ведь не хотела, не планировала этого делать?

– Ты не понимаешь. Он просто…

– Она права. – Голос донесся до нас раньше, чем из‑за угла появился Дерек.

Я невольно отпрянула. При этом в глазах у Дерека промелькнуло что‑то странное. Раскаяние? Вина? Но он моргнул и принял свой обычный невозмутимо‑безразличный вид. Он остановился за плечом Симона, в полутора метрах от меня.

– Я хотел поговорить с тобой вчера вечером. Когда ты решила уйти, я потянул тебя назад и… – Он замолчал, отведя глаза.

– И швырнул меня через всю комнату.

– Я не… Да, ты права. Не отрицаю. Никаких оправданий. Симон, пойдем.

Симон покачал головой.

– Она не понимает. Видишь ли, Хло, Дерек тут не виноват. Он очень сильный, а…

– А на тебе не было твоего криптонитового ожерелья. – Дерек кривовато усмехнулся. – Да, я очень большой. Я быстро вырос. И, может, я еще не до конца знаю свою силу.

– Это не… – попытался возразить Симон.

– Не оправдание, верно. Ты хочешь, чтобы я держался от тебя подальше? Будет сделано.

– Дерек, скажи ей…

– Да брось ты уже. Ей это не интересно. Она ясно дала это понять. А теперь пойдем, пока никто не увидел меня рядом с ней и снова не устроил взбучку.

– Хло! – разнесся по двору голос миссис Талбот.

– Очень вовремя, – пробормотал Дерек. – Прямо экстрасенс.

– Сейчас иду, – крикнула я в ответ и немного подвинулась, чтобы она меня увидела.

– Давай, топай, – сказал Дерек, когда дверь захлопнулась. – Ты же не хочешь опоздать на прием лекарств?

Я сердито зыркнула на него и направилась к двери. Симон пробормотал что‑то себе под нос, словно бы обращаясь к Дереку.

У меня на пути взвился дымок. Я попятилась. Он висел над землей, как клочок тумана.

– Симон! – прошипел Дерек.

Я обернулась и, ткнув в облачко тумана, спросила:

– Что это?

– Что именно? – Дерек проследил за моим пальцем. – Ах, это! Должно быть, призрак. Нет, погоди‑ка, ты же не видишь призраков. У тебя просто галлюцинации. Значит, это галлюцинация.

– Это не…

– Это все пустяки, Хло. – Он сунул руки в карманы. – Всего лишь игра твоего воображения, как и все остальное. А теперь беги, принимай таблетки и будь хорошей девочкой. Не беспокойся, отныне я буду держаться от тебя подальше. Похоже, я сделал ошибку. Большую ошибку.

Он хотел сказать, что ошибся во мне. Что я оказалась недостойна его внимания. Кулаки у меня сжались.

– Осторожно, Хло. Ты же не собираешься ударить меня? А то мне придется нажаловаться на тебя.

Симон выступил вперед.

– Прекрати, Дерек. Она не жаловалась…

– Он и сам это знает, – перебила его я, глядя при этом прямо в глаза Дереку. – Он просто берет меня на понт. Он болван и задира. И секреты, которыми он меня дразнит, может оставить при себе. Он прав, мне это не интересно.

Я развернулась, подошла к тележке и взялась за ручку.

– Подожди, – крикнул Симон. – Я возьму…

– Она сама справится.

Я оглянулась и увидела, как Дерек положил руку на плечо брата.

Симон стряхнул ее.

– Хло…

Но я уже катила тележку к дому.