Психотерапия с использованием ЛСД

Как следует из вышеприведенного обзора терапевтических экспериментов с ЛСД, попытки использовать лишь фармакологические свойства этого препарата не принесли положительных результатов. Концепция ЛСД, как просто химиотерапевтического агента, была оставлена всеми серьезными исследователями данной области. Использование ЛСД, как активирующего вещества по модели Жоста и Викари, не нашло места в клинической практике, по крайней мере, в его первоначальной механистической форме. Абреактивное действие ЛСД было высоко оценено, но обычно считается лишь одним из многих механизмов, действующих в ЛСД терапии. Шоковый эффект ЛСД сам по себе не может считаться лечебным; если он не имеет место в специально выстроенной ситуации, он может принести скорее вред, чем благоприятный результат. Трансформирующее воздействие ЛСД на структуру личности это четко установленный клинический факт; тем не менее, появление этого феномена при неструктурированном приеме ЛСД редко, непредсказуемо и капризно. Необходимы специальная подготовка, доверительные терапевтические отношения, психологическая поддержка и специально простроенная обстановка и установка (set and setting), чтобы использовать этот аспект воздействия ЛСД в терапевтических целях.

Похоже, что на сегодняшний день ЛСД терапевты, в основном, сходятся во мнении, что терапевтический исход сеансов ЛСД критически зависит от факторов нефармакологического плана (экстрафармакологические переменные). Препарат сам собой считается катализатором, который неспецифическим образом усиливает бессознательные процессы. То, будет ли проявление бессознательного материала целительным или разрушительным, не зависит от простого биохимического и физиологического действия ЛСД. Это комбинация ряда немедикаментозных переменных, таких, как структура личности субъекта, его взаимоотношения с ведущим, ситтером или присутствующими на сеансе лицами, природа и степень специальной психологической помощи, а также обстановка и установка психоделического опыта. По этой причине все подходы, пытающиеся использовать ЛСД просто в качестве очередного химиотерапевтического агента, по большому счету, обречены на провал. Это не означает, что невозможно извлечь пользу из опыта ЛСД, если лекарство принимается не в простроенной ситуации. Тем не менее, экстрафармакологические факторы оказывают такое глубокое влияние на сеанс ЛСД и его результат, что невозможно достоверно предсказать степень и форму терапевтического успеха, если немедикаментозные переменные не будут достаточно пониматься и контролироваться. Так, оптимальное использование ЛСД в терапевтических целях должно всегда включать прием препарата в рамках сложной психотерапевтической программы; такой подход дает наилучшие терапевтические возможности. В этой связи потенциал ЛСД кажется поистине выдающимся и уникальным. Способность ЛСД углублять, усиливать и ускорять психотерапевтический процесс несравненно больше, чем у любых других препаратов, используемых в качестве дополнения к психотерапии, за исключением, возможно, некоторых других представителей психоделической группы, таких, как псилоцибин, мескалин, ибогаин, МДА (метилен-диокси-амфетамин) или ДПТ (дипропилтриптамин).

В профессиональной литературе совмещение ЛСД с различными формами психотерапии связано со многими названиями: психолиз (Сандисон), психоделическая терапия (Осмонд), символиз (ван Рижн), гебесинтез (Абрамсон), лизерганализ (Гиберти и Грегоретти), онейроанализ (Делэй), ЛСД анализ (Мартин и МакКририк), трансинтегративная терапия (МакЛэйн), Гипноделическое лечение (Левин и Людвиг) и психосинтез (Рокуэт). Отдельные терапевты, применявшие ЛСД психотерапию, различались преимущественно в отношениях используемой дозировки, частоты и общего количества психоделических сеансов, интенсивности и вида психотерапевтической работы и определенных особенностей обстановки и установки.

С точки зрения всех этих различий и вариаций, любое всестороннее обсуждение истории ЛСД психотерапии требовало бы отдельного описания всех отдельных терапевтов и терапевтических групп. Также возможно, с долей чрезмерного упрощения, выделить определенные базовые направления использования ЛСД в психотерапии. Эти направления делятся на две основные категории, различающиеся значением, придаваемым роли препарата. Первая категория включает подходы, в которых акцент делается на систематической психотерапевтической работе; ЛСД используется для форсирования терапевтического процесса или преодоления сопротивлений, блоков или периодов застоя. Подходы второй категории характеризуются гораздо большим упором на особые аспекты лекарственного опыта, а психотерапия используется, чтобы подготовить субъектов к лекарственным сеансам, дать им поддержку во время переживаний и помочь им интегрировать материал.

ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЙ ПРИЕМ ЛСД В ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ

За годы терапевтического экспериментирования систематически происходили попытки использования небольших доз ЛСД для усиления динамики индивидуальной или групповой психотерапии. Вообще, недостатки такого подхода обесценивают его потенциальную пользу. Использование малых доз не экономит много времени, так как не укорачивает продолжительность действия вещества настолько, насколько уменьшает его глубину и интенсивность. К тому же, риски, связанные с использованием небольших доз у психиатрических пациентов, не обязательно ниже, чем относящиеся к сеансам с сильными дозами. Гораздо выгоднее во время курса систематической долговременной психотерапии проводить редкие сеансы ЛСД с использованием средних или высоких доз в случаях недостаточного терапевтического прогресса. В следующем тексте мы кратко опишем каждый из вышеупомянутых подходов.

Использование малых доз ЛСД в интенсивной психотерапии.

В этом направлении лечения пациенты участвуют в систематическом курсе долговременной психотерапии, и в каждом сеансе они находятся под влиянием слабых доз ЛСД между 25 и 50 микрограммами. Акцент явно делается на психотерапии, а ЛСД используется, чтобы интенсифицировать и углубить обычные психодинамические процессы. В этих обстоятельствах защитные механизмы ослаблены, психологическое сопротивление понижается, а воспроизведение вытесненных воспоминаний значительно усилено. Также ЛСД обычно во всех отношениях усиливает отношения переноса и облегчает для терапевта и пациента ясное понимание природы происходящих процессов. Под влиянием препарата пациенты обычно проявляют большую готовность встретиться с подавленным материалом и принять существование в них глубоких инстинктивных стремлений и конфликтов. Ко всем ситуациям на этих ЛСД сеансах применяются соответствующие модификации техник динамической психотерапии. Содержание самого опыта интерпретируется и используется практически так же, как содержание сновидений в обычной немедикаментозной психотерапии. В прошлом этот подход использовался, в основном, в сочетании с психоаналитически ориентированной психотерапией, хотя он теоретически и практически совместим со многими другими техниками, такими, как Юнгианский анализ, биоэнергетика и другие нео-райхианские практики и Гештальт-практика.

Использование малых доз ЛСД в групповой психотерапии

В этом направлении лечения все участники групповой психотерапии, за исключением ведущих, находятся под воздействием малых доз ЛСД. Основная идея состоит в том, что активация индивидуальных динамических процессов приведет к более глубокой и эффективной групповой динамике. Результаты этого подхода не были особо вдохновляющими. Согласованная и объединенная групповая работа обычно возможна только при маленьких дозах ЛСД, не оказывающих очень глубокого психологического воздействия на членов группы. Если дозировка увеличивается, групповая динамика, как правило, распадается, и становится всё труднее заставить группу работать организованно и координированно. Каждый участник переживает сеанс в своем уникальном русле, и большинству оказывается сложно пожертвовать своим индивидуальным процессом ради необходимости групповой сплоченности.

Альтернативный подход к групповому психоделическому опыту, который может быть очень продуктивным, это его ритуальное использование, применявшееся определенными группами аборигенов: церемонии пейота Церкви Коренных Американцев или индейцев Уичоль, церемонии яге индейцев Амахуака и Живаро, прием священных грибов (Psilocybe Mexicana) мацатеками для целительства или в ритуальных целях, или ибогаиновые ритуалы некоторых племен в Габоне и примыкающих частях Конго. Здесь обычно происходит выход за пределы вербального взаимодействия и интеллектуального уровня, и групповая связь достигается невербальными способами, такими, как коллективное отстукивание ритма, битье в барабаны, пение и танец.

После нескольких попыток провести традиционную групповую психотерапию, когда все её участники были под воздействием ЛСД, эта техника была оставлена. Однако общение с группой или контакт с другими пациентами во время завершающего периода индивидуального ЛСД сеанса может стать очень полезным и продуктивным опытом. Ассистирование организованной группы трезвых товарищей может быть особенно полезно в проработке некоторых остаточных проблем лекарственного сеанса. Комбинация новых эмпирических техник, разработанных для применения в группе, тоже может быть очень ценной в этом контексте. Другой полезной техникой является совмещение индивидуально переживаемых ЛСД сеансов с последующим анализом и обсуждением материала в безлекарственных групповых сеансах с участием всех участников ЛСД программы.

Редкое использование ЛСД сеансов в интенсивной психотерапии.

Этот подход предполагает регулярную, систематическую, долговременную психотерапию, изредка прибегающую к сеансу ЛСД. Принимаемые в этом контексте дозы колеблются от средних до высоких, обычно между 100 и 300 микрограммами. Целью этих психоделических сеансов является преодоление мертвых точек психотерапии, усиление и ускорение терапевтического процесса, понижение сопротивления и получение нового материала для дальнейшего анализа. Одиночный сеанс ЛСД, примененный в критический момент, может привести к значительно более глубокому пониманию симптомов клиента, динамики его или её личности и природы проблем переноса. Столкновение с собственным бессознательным разумом, воспоминание и повторное переживание вытесненных биографических событий, проявление важного символического материала и усиление терапевтических взаимоотношений, вытекающее из одиночного сеанса ЛСД, часто может дать мощные стимулы для дальнейшей психотерапии.

ТЕХНИКИ ЛСД ТЕРАПИИ

Хотя психотерапия это очень важный компонент подходов из этой категории, основное ударение ставится на особенности лекарственного опыта. Используемые психотерапевтические техники совершенствуются и приспосабливаются к природе ЛСД состояния, чтобы целостно и органично соединить их с психоделическим процессом

Психолитическая терапия при помощи ЛСД

Термин психолитический был придуман британским исследователем и пионером ЛСД терапии, Рональдом А. Сандисоном. Корень «литический» (от греческого слова «лизис»-- растворение) относится к процессу облегчения напряжения, разрешения конфликтов в психике. Не следует путать его с термином «психоаналитический» (анализ души). Этот метод лечения в теории и клинической практике представляет собой расширение и усовершенствование психоаналитически ориентированной психотерапии. Он включает приемы ЛСД (обычно доз между 75 и 300 мкг) с одно- или двухнедельными интервалами. Число лекарственных сеансов в психолитической серии меняется в зависимости от природы клинической проблемы и терапевтических задач; оно колеблется между пятнадцатью и сотней; в среднем, пожалуй, где-то около сорока. Хотя есть регулярные беседы без приема лекарства в интервалах между сеансами, есть четкий акцент на событиях ЛСД сеансов.

Лекарственные сеансы происходят в темной, тихой и со вкусом обставленной комнате, которая создает домашнюю атмосферу. Терапевт обычно присутствует во время нескольких часов кульминации сеанса, обеспечивая поддержку и специальные интерпретации в случае необходимости. Во время оставшихся часов пациенты пребывают в одиночестве, но могут в случае необходимости позвать терапевта или медсестру. В некоторых ЛСД программах на завершающих стадиях сеанса присутствуют один и более других пациентов в качестве ситтеров, либо пациенту позволяется общаться с персоналом или другими клиентами.

Все феномены, имеющие место во время ЛСД сеансов или в связи с ЛСД терапией, рассматриваются и интерпретируются с позиции основных принципов и техник динамической психотерапии. Тем не менее, определенные особенности работы с ЛСД требуют некоторых модификаций обычных техник. Среди них большая активность со стороны терапевта, элементы помощи и ухода (например, в случае рвоты, повышенного слюноотделения или выделения слизи, кашля или мочеиспускания), более личный подход, иногда физический контакт и поддержка, психодраматическое соучастие переживаниям пациента, и большая терпимость к поведенческим проявлениям процесса. Это делает психолитическую процедуру похожей на усовершенствованные психоаналитические техники, используемые в работе с шизофреническими пациентами. Необходимо оставить ортодоксальную аналитическую ситуацию, в которой пациент лежит на диване и должен высказывать свои ассоциации, пока отстраненный аналитик сидит в кресле и периодически предлагает интерпретации. В психолитической терапии пациентов тоже просят оставаться в лежачем положении с закрытыми глазами. Однако субъекты ЛСД могут иногда подолгу пребывать в молчании или, наоборот, кричать или издавать нечленораздельные звуки; они могут метаться и вертеться, садиться, становиться на колени, класть голову кому-то на колени, перемещаться по комнате или даже кататься по полу. Требуется гораздо большая личная и интимная вовлеченность, и в лечении часто требуется искренняя человеческая поддержка.

В психолитической терапии все обычные терапевтические механизмы усиливаются гораздо больше, чем в одиночном сеансе ЛСД. Новый специфический элемент—это последовательное, комплексное и систематическое повторное проживание травматических эпизодов детства, связанное с эмоциональной абреакцией, рациональной интеграцией и ценными прозрениями [3]. Терапевтические взаимоотношения обычно значительно усилены, и анализ явления переноса становится существенной частью процесса лечения.

Данью, которую психолитической терапии пришлось отдать своему произрастанию из Фрейдовского психоанализа, стали замешательство и конфликт в отношении духовных и мистических измерений ЛСД терапии. Психолитические терапевты, твердо придерживающиеся фрейдистских концептуальных рамок, склонны препятствовать вхождению их пациентов в области трансцендентальных переживаний, либо интерпретируя эти переживания, как бегство от значимого психодинамического материала, либо относясь к ним, как к шизофреническим проявлениям. Другие же сочли психоаналитические рамки неполными и ограниченными и стали более открытыми расширенной модели человеческой психики. Конфликт касаемо толкования трансперсональных переживаний в ЛСД терапии и отношения к ним был важен не только с академической точки зрения. В связи с трансцендентальными состояниями возможно большинство терапевтических изменений, так что поощрение этих переживаний или препятствование им может иметь очень большие практические последствия.

Типичными представителями психолитического подхода были Сандисон, Спенсер и Уайтлоу, Бакмэн, Линг и Блэйр в Англии; Андерсен-Хайн и Ван Рижн в Голландии; Джонсен в Норвегии; и Хаснер, Таутерман, Дитрих и Соботкевицова в Чехословакии. Этот подход развивался в Европе и был больше свойственен европейским ЛСД терапевтам. Единственным терапевтом, использующим психолитическую терапию в США, сегодня является Кеннет Годфри из Veterans Administration Hospital в Топеке, Канзас. В прошлом её практиковали Эйснер и Кохен, Чендлер и Хартман, Далберг и другие.

Психоделическая терапия с ЛСД

Этот терапевтический подход отличается от предыдущего во многих важных отношениях. Он был разработан на основе драматичных клинических улучшений и глубоких личностных изменений, наблюдаемых у субъектов, чьи ЛСД сеансы имели очень четкий религиозный или мистический оттенок. Исторически он связан с разработкой уникальной программы ЛСД лечения для алкоголиков, проводимой в ранних пятидесятых Хоффером и Осмондом в Саскатчеване, Канада. Эти авторы были вдохновлены заявленным Дитманом и Уитлеси в США сходством между ЛСД состоянием и белой горячкой. Хоффер и Осмонд сопоставили это наблюдение с клиническим опытом того, что многие хронические алкоголики бросали пить после сокрушительного опыта белой горячки. Первоначально, в своей программе они давали ЛСД пациентам-алкоголикам с намерением отвадить их от дальнейшего употребления алкоголя ужасами симулированной белой горячки. Но парадоксально то, что, похоже, именно глубокие позитивные переживания ЛСД сеансов коррелировались с хорошими терапевтическими результатами. На основе этого неожиданного наблюдения Хоффер и Осмонд совместно с Хаббардом заложили основы техники психоделического лечения.

Основная цель психоделической терапии—создание оптимальных условий для переживания субъектом смерти эго и последующей трансценденции в так называемые психоделические пиковые переживания. Это экстатическое состояние, характеризуемое исчезновением границ между субъектом и объективным миром с последующим ощущением единства с другими людьми, природой, всей Вселенной и Богом [4]. В большинстве случаев это переживание не имеет содержания и сопровождается видениями ярчайшего белого или золотого света, радужного спектра или сложных узоров, напоминающих павлиний хвост. Однако он может быть связан с видениями архетипических образов или священных персонажей разных культур. Субъекты ЛСД дают разные описания этого состояния, основывающиеся на их образовании и интеллектуальной ориентации. Они рассказывают о космическом единстве, unio mystica, mysterium tremendum, космическом сознании, единстве с Богом, единстве Атман-Брахман, Самадхи, сатори, мокше или гармонии сфер.

Различные варианты психоделической терапии используют различные комбинации элементов для повышения вероятности возникновения на сеансе ЛСД психоделических пиковых переживаний. До самого сеанса обычно есть период немедикаментозной подготовки, проводимой с целью облегчения достижения пиковых переживаний. В этот период терапевт изучает историю жизни пациентов, помогает им понять свои симптомы и уделяет особое внимание личностным факторам, которые могут создать серьезные препятствия для достижения психоделических пиковых переживаний. Важная часть подготовки это постановка терапевтом явного и неявного акцента на потенциале роста пациентов и поощрение достижения ими позитивных ресурсов своей личности. В отличие от обычной психотерапии, которая обычно пускается в кропотливое исследование психопатологии, психоделическая терапия пытается препятствовать озабоченности пациента своими патологическими проявлениями, клиническими симптомами или неподходящими моделями межличностного взаимодействия. В основном, гораздо большее значение имеет выход за пределы психопатологии, а не её анализ.

Порой пациентам даже дается прямой совет и руководство насчет того, как они могут действовать более эффективно. Такой подход очень отличается от беспорядочного и случайного консультирования по поводу жизненных ситуаций, от которого так настойчиво предостерегают психоаналитически ориентированные терапевты. Он не включает специальных предложений в решении важных проблем повседневной жизни, таких, как брак или развод, связи на стороне, искусственные аборты, рождение или не рождение детей, поступление на работу или увольнение. Психоделическое консультирование действует на фундаментальном уровне базовой стратегии жизни, жизненной философии и иерархии ценностей. Среди проблем, которые могут обсуждаться в этом контексте, есть, к примеру, относительность прошлого, настоящего и будущего; мудрость удовлетворенности простыми и всегда доступными в жизни вещами; абсурдность гипертрофированных амбиций и необходимости что-то доказывать себе и окружающим. С практической точки зрения, основные направления психоделического консультирования основаны на наблюдениях за особыми изменениями индивидов, успешно прошедших ЛСД психотерапию. Они вырабатывают такую направленность жизни и подход к ней, которые связаны с отсутствием клинических симптомов и общим чувством благополучия, получением удовольствия от жизни и жизнеутверждающим настроем. Хотя психоделическая философия и жизненная стратегия были выработаны совершенно независимо от работ Абрахама Мэслоу, некоторые принципы этого подхода тесно связаны с его описанием самоактуализирующейся личности и его концепции метаценностей и метамотиваций. Другой важный аспект бесед в подготовительный период это изучение философской ориентации и религиозных верований субъекта. Это очень кстати с позиции того факта, что психоделические сеансы часто разворачиваются вокруг философских и духовных проблем.

Последний разговор перед лекарственным опытом обычно посвящен техническим вопросам, относящимся конкретно к психоделическому сеансу. Терапевт описывает природу действия препарата и спектр переживаний, которые он может вызвать; особое внимание уделяется важности полной отдачи воздействию препарата и полной психологической сдаче опыту.

В психоделической терапии есть огромный акцент на эстетически богатой обстановке и красивом окружении. ЛСД сеансы проводятся в комнатах, обставленных красивой мебелью, украшенных цветами, картинами, скульптурами и избранными произведениями искусства. Элементы природы приветствуются, насколько возможно. В идеале, лечебное учреждение должно располагаться возле океана, горных хребтов, озер или лесных зон, так как предоставление ЛСД субъектов красоте природы во время завершающего периода сеанса это важная часть психоделической процедуры. Если это невозможно, в лечебную комнату приносятся образцы творений природы: красивые растения в горшках и свежесорванные цветы, коллекции красивых минералов интересных форм, разные экзотические раковины и фотографии захватывающих видов. Свежие и сушеные фрукты, орехи, сырые овощи и другая природная пища являются отличительными предметами арсенала психоделических терапевтов, как и ароматные специи и благовония; это позволяет подключить и запахи, и вкусы к повторному открытию природы. Музыка играет очень важную роль в этом направлении лечения; высококачественный стереофонический проигрыватель, кассетный магнитофон, несколько наборов наушников и хорошая коллекция записей и кассет это стандартное оборудование в комплекте для психоделической терапии. Выбор музыки имеет критическое значение вообще и в связи с разными стадиями сеансов или особых последовательностей переживаний.

Дозы, используемые в этом подходе, очень высоки, от 300 до 1500 мкг ЛСД. Контрастируя с использованием в психолитической терапии серий ЛСД сеансов, психоделическая терапия обычно включает только один сеанс с высокой дозой или, максимум, два или три. Эту процедуру метко назвали «одиночной сокрушительной дозой». Во время лекарственного опыта пациентов обычно просят оставаться в лежачем положении с повязкой на глазах и прослушивать стереофоническую музыку через наушники в течение всего периода пика действия вещества. Вербальный контакт обычно пресекается, и во всех случаях, когда потребуется помощь, ему предпочитаются различные формы невербального взаимодействия.

Содержание психоделических сеансов обычно имеет четкий архетипический характер и наполнен специфическим символизмом определенных древних и доиндустриальных культур. Некоторые психоделические терапевты поэтому стараются включать во внутреннюю обстановку лечебных комнат элементы восточного и примитивного искусства. Объекты искусства в этом контексте колеблются от индусских и буддийских скульптур, картин и мандал, доколумбовых керамических изделий и египетских статуэток до творчества африканских племен и идолов Полинезии. В предельных случаях такого подхода некоторые ЛСД терапевты жгут ароматные благовония, используют ритуальные объекты определенных духовных традиций и читают отрывки из древних священных текстов наподобие И Цзина или Тибетской Книги Мертвых. Систематическое использование универсальных символов также описывалось, как часть подготовки к психоделическим сеансам.

В психоделическом подходе психодинамическим вопросам уделяется небольшое внимание, если они не особо проявляются и не представляют проблему для лечения. Развитие явления переноса обычно явно или неявно пресекается; ограничение зрительного контакта при помощи повязки на глазах в большинстве сеансов помогает значительно уменьшить частоту появления серьезных проблем такого плана. Наиболее важным терапевтическим механизмом считается психоделическое пиковое переживание, обычно принимающее форму последовательности смерти-возрождения с последующим ощущением космического единства. Ни один теоретик психоделической терапии ещё не сформулировал исчерпывающую теорию психоделического лечения, которая бы объясняла все происходящие феномены и подтверждалась бы клиническими и лабораторными данными. Существующие объяснения используют рамки и терминологию религиозных и мистических систем или ссылаются на механизмы религиозных преобразований. Некоторые авторы, пытавшиеся предложить физиохимические и нейрофизиологические интерпретации, не смогли уйти в своих рассуждениях дальше общих абстрактных понятий. К ним относятся и объяснения, в которых предполагалось, что ЛСД способствует активации процессов отвыкания и переучивания, активируя стрессовые механизмы организма, или что терапевтический эффект ЛСД основан на химической стимуляции центров удовольствия в определенных архаичных частях мозга. Эта нехватка полноценной теоретической системы представляет важную разницу между психоделическим подходом и психолитической терапией, которая опирается в теории и практике на системы различных школ динамической психотерапии.

Психоделическая терапия никогда не была популярна в Европе и, за несколькими исключениями, не была замечена или принята европейскими терапевтами. Её использование, по большому счету, не выходило за пределы Североамериканского континента, где она и зародилась. Наиболее примечательными её представителями в Канаде были Хоффер, Осмонд и Хаббард, Смит, Чвелос, Блюэт, МакЛин и МакДональд. В Соединенных Штатах истоки психоделической терапии были связаны с именами Шервуда, Хармана, Столяроффа; Фадимана, Могара и Аллена; Лири, Альперта и Мецнера; и Дитмана, Хэймана и Уиттлеси. В течение последних 14 лет работавшая в Катонсвилле, Мэрилэнд, группа психиатров и психологов систематически исследовала возможности психоделической терапии в лечении различных психиатрических проблем, в обучении специалистов по психическому здоровью и в работе с пациентами, умирающими от рака. Эта исследовательская программа поначалу проводилась в Исследовательском Отделе Spring Grove State Hospital, а с 1969 года в Мэрилэндском Центре Психиатрических Исследований в Катонсвилле, Мэрилэнд. Возглавлялась она доктором Альбертом А. Кёрлэндом. Основные принципы этого психоделической терапии, принятые этой группой, и методологический подход к её клинической оценке сформулировал Сэнфорд Унджер. Другие профессионалами, работавшими как ЛСД терапевты и исследователи этой группы, были Цимонетти, Бонни, Лэйхи, ДиЛео, Лобель, МакКэйб, Панке, Ричардс, Раш, Сэвэдж, Шиффман, Соскин, Вольф, Йенсен и Гроф.

Вообще, психоделическая терапия кажется наиболее эффективной в лечении алкоголиков, наркозависимых пациентов, пациентов, страдающих депрессией, и индивидов, умирающих от рака. У пациентов с психоневрозами, психосоматическими нарушениями и личностными неврозами значительные терапевтические изменения обычно не могут быть достигнуты без систематической проработки различных уровней проблем в сериях сеансов ЛСД.

Анаклитическая терапия с ЛСД (ЛСД анализ)

Термин анаклитический (от греческого anaklinein – опираться на что-то) относится к различным потребностям и стремлениям раннего младенчества по отношению к объекту прегенитальной любви. Этот метод был разработан двумя лондонскими психоаналитиками, Джойс Мартин и Полин МакКририк. Он основан на клинических наблюдениях глубокой возрастной регрессии, происходившей во время ЛСД сеансов психиатрических пациентов. В такие моменты многие из них повторно проживают эпизоды фрустрации и эмоциональной депривации из раннего младенчества. Это обычно связано с мучительной потребностью в любви, физическом контакте и другими инстинктивными потребностями, испытываемыми на очень примитивном уровне.

Техника ЛСД терапии, применявшаяся Мартин и МакКририк, была основана на психоаналитическом понимании и толковании всех ситуаций и переживаний, происходящих в лекарственном сеансе, и в этом она очень близка к психолитическому подходу. Существенное отличие, отделяющее этот вид терапии от всех других, это элемент прямого удовлетворения анаклитических потребностей пациента. По контрасту с традиционной отстраненной позицией, характерной для психоанализа и психолитического лечения, Мартин и МакКририк допускали активную материнскую заботу и входили в тесный физический контакт с их пациентами, чтобы помочь им удовлетворить примитивные младенческие потребности, вновь пробужденные препаратом.

Более поверхностные черты этого подхода включали держание пациентов на руках и кормление их теплым молоком из бутылочки, ласки и успокаивающие прикосновения, держание их головы на коленях, объятия или качание. Крайняя психодраматическая вовлеченность терапевта это так называемая «техника слияния», которая состоит в полном телесном контакте с клиентом. Пациент лежит на кушетке, накрытый одеялом, а терапевт лежит рядом с ним, в тесных объятиях, обычно воспроизводя нежные успокаивающие движения матери, ласкающей своего ребенка.

Субъективные рассказы пациентов об этих моментах «слияния» с терапевтом очень примечательны. Они описывали чувства подлинного симбиотического единства с образом питающей матери, испытываемые одновременно на уровне «хорошей груди» и «хорошей матки». В этом состоянии пациенты ощущают себя младенцами, получающими любовь и питание через грудь кормящей матери, и в то же время ощущают полное отождествление с плодом в океаническом раю матки. Это состояние может вместе с тем включать архетипические измерения и элементы мистического восторга, и вышеупомянутые ситуации могут переживаться, как контакт с Великой Матерью или Матерью Природой. Нередко глубочайшая форма этого переживания включает ощущение единства со всем космосом и высшим творящим принципом, или Богом.

Техника единения, похоже, представляет собой важный канал между психодинамическим, биографическим уровнем ЛСД переживаний и трансцендентальными состояниями сознания. Пациенты анаклитической терапии сообщали, что во время их взаимообмена питательными веществами с образом матери, молоко будто «поступало прямо из Млечного Пути». В символическом воспроизведении плацентарного обмена, дающая жизнь кровь может переживаться, как священное единство, не только с материнским организмом, но и со священным источником. Ситуации «единения» часто описывались во всех психологических и духовных вариациях, как полное удовлетворение глубочайших потребностей человеческой природы, и как невероятно целительный опыт. Некоторые пациенты описывали эту технику, как позволяющую ретроспективно вмешаться в их депривированное детство. Когда исходные травмирующие ситуации детства переигрываются во всей полноте и сложности при помощи «психоделической машины времени», забота и участие терапевта могут заполнить пустоту, вызванную депривацией и фрустрацией.

Используемая в этой технике лечения дозировка колеблется от 100 до 200 микрограмм ЛСД, иногда с добавлением риталина в поздние часы сеансов. Мартин и МакКририк описывали достижение хороших и относительно быстрых результатов у пациентов с сильными неврозами или пограничными психотическими расстройствами, переживавшими серьезную эмоциональную депривацию в детстве. Их доклады и презентации на научных собраниях, и документальный фильм об анаклитической технике вызвали огромный интерес среди ЛСД терапевтов и разожгли яростные споры. Реакции коллег на это направление лечения расходились от восхищения и энтузиазма до категорического осуждения. Так как большая часть критики со стороны психоаналитически ориентированных терапевтов разворачивалась вокруг нарушения табу на прикосновение и возможных плачевных последствий техники «слияния» в связи с проблемами переноса-контрпереноса, интересно привести ответ самих авторов на этот серьезный протест.

И Мартин, и МакКририк, похоже, были согласны друг с другом в том, что испытывали гораздо большие трудности с явлениями переноса до начала использования техники слияния. Согласно им, именно недостатки взаимоотношений при конвенциональной терапии разжигают и укрепляют перенос. Исходные травмирующие ситуации постоянно разыгрываются в терапевтическом взаимодействии, и пациент, в сущности, испытывает повторение старых травмирующих лишений. Когда анаклитические потребности удовлетворяются в вызванном препаратом состоянии глубокой регрессии, пациенты способны эмоционально отделиться от терапевта и начинают искать в своей жизни более подходящие объекты.

Эта ситуация имеет сходство с историей раннего развития индивида. Тем детям, младенческие потребности которых были адекватно восприняты и удовлетворены родителями, относительно легко разорвать эмоциональные связи с семьей и начать существовать независимо. В сравнение, индивиды, переживавшие эмоциональную депривацию и фрустрацию в детстве, имеют тенденцию во взрослой жизни застревать в симбиотических паттернах взаимодействия, разрушительном и саморазрушительном зависимом поведении, и на протяжении всей жизни испытывать проблемы зависимости-независимости. Согласно Мартин и МакКририк, критически важно использовать технику слияния только во время периодов глубокой регрессии и оставлять эти переживания исключительно на прегенитальном уровне. Она не должна быть использована на завершающих стадиях сеансов, когда к анаклитическим элементам могут быть легко примешаны взрослые сексуальные паттерны.

Анаклитическая техника никогда не получала широкого признания; её использование, похоже, было тесно связано с особыми чертами характера её создателей. Большинство других терапевтов, преимущественно мужчин, нашли эмоционально сложным и неудобным входить в такую интимную ситуацию слияния со своими клиентами. В любом случае, важность телесного контакта в ЛСД психотерапии остается бесспорной, и многие терапевты обычно использовали различные менее интенсивные формы телесного контакта.

Гипноделическая терапия

Название этой техники лечения получилось в результате совмещения слов «гипноз» и «психоделик». Концепцию гипноделической терапии разработали Левин и Людвиг в попытке соединить в одно целое способность ЛСД убирать психологическую защиту с силой гипнотического внушения. В их подходе техника гипноза использовалась, чтобы провести субъекта через переживания и контролировать содержание и курс ЛСД сеанса.

Отношения между гипнозом и ЛСД состоянием очень интересны и заслуживают краткого упоминания здесь. Фогель и Хоффер сообщали, что им удавалось останавливать действие ЛСД при помощи гипнотического внушения и, наоборот, впоследствии вызывать типичные ЛСД феномены у субъекта, которому в этот день не был введен препарат. Тарт провел очаровательный эксперимент «обоюдного гипноза», в котором два человека, подготовленные и как гипнотизеры, и как субъекты гипноза, продолжали погружать друг друга во всё более глубокий транс. В определенный момент они стали невосприимчивыми к внушениям Тарта и разделили друг с другом сложное внутреннее путешествие, имевшее множество сходств с психоделическими состояниями.

В гипноделическом лечении Левина и Людвига первая встреча была посвящена изучению клинических симптомов пациента, нынешней жизненной ситуации и истории прошлого. После этого пациента готовили быть субъектом гипноза; основным методом погружения в транс была фиксация глаз в верхней точке. Через десять дней психиатр проводил психоделический сеанс с использованием 125-200 мкг ЛСД. Во время латентного периода, длящегося обычно 30-40 минут при пероральном приеме препарата, пациент подвергался гипнозу, так что к моменту появления эффектов ЛСД он или она обычно пребывали в состоянии транса. Благодаря фундаментальному сходству ЛСД переживаний и явления гипноза переход от гипнотического транса к ЛСД состоянию обычно относительно мягок. Во время кульминационной стадии ЛСД сеанса психиатры пытались использовать эффект препарата для терапевтической работы, используя также их гипнотический раппорт с пациентами. Они помогали пациентам проработать важные проблемы, побуждали преодолевать сопротивления и психологическую защиту, приводили их к соответствующим детским воспоминаниям и способствовали катарсису и абреакции. К концу сеанса пациентам делались постгипнотическое внушение запомнить все детали сеанса и продолжать размышлять над проблемами, которые проявились во время сеанса. Им предоставлялась специальная отдельная комната до конца дня сеанса.

Левин и Людвиг изучали эффективность гипноделической техники в работе с наркозависимыми и алкоголиками. Согласно отчету, такая комбинация приема ЛСД и гипноза оказалась более эффективной, чем каждый из компонентов по отдельности.

Совместная ЛСД психотерапия

В этой форме совместной ЛСД терапии пациенты проживают свои ЛСД сеансы обычно со средними или высокими дозами в компании нескольких со-пациентов, участвующих в этой же программе психоделического лечения. Базовое отличие этого терапевтического подхода от описанной ранее групповой терапии с использованием ЛСД это отсутствие любых попыток координированной работы с группой как с целым во время действия препарата. Главная причина, по которой лекарство давалось одновременно большому числу индивидов, это необходимость сэкономить время терапевтической команды. Несмотря на то, что они находятся в одной и той же комнате, пациенты, в сущности, переживают свои сеансы индивидуально, только с редкими, незапланированными встречами и взаимодействиями стихийной природы. Всей группе обычно предлагается стандартная программа стереофонической музыки, либо может быть сделано несколько отдельных каналов для разных наушников. Иногда объединяющей частью программы сеанса может стать показ слайдов эмоционально важного или провоцирующего материала или картин, воздействующих эстетически, или мандал. Терапевт и его помощники обеспечивают наблюдение за группой; отдельное внимание уделяется только в случае совершенной необходимости. Участники обычно делятся своими переживаниями с другими членами группы на следующий за сеансом день или позже.

Данный подход имеет свои преимущества и недостатки. Возможность работы с несколькими пациентами одновременно это важный фактор с экономической точки зрения и мог бы в будущем дать решение неравновесному соотношению между специалистами по психическому здоровью и психиатрическими пациентами. С другой стороны, недостаток чуткой индивидуальной поддержки может сделать этот вид лечения менее эффективным и менее продуктивным в проработке особенно сложных и взыскательных областей личных проблем. Также в такой коллективной ситуации есть опасность психологической цепной реакции; панические реакции, агрессивное поведение и громкие выражения эмоций отдельных пациентов могут негативно повлиять на переживания их товарищей. Если групповой подход чутко совмещается при необходимости с индивидуальной работой, то его преимущества всё же могут перевесить его недостатки.

Известнейшей лечебной программой такого типа был многосторонний подход к психоделической терапии, разработанный Сальвадором Рокуэтом, мексиканским психиатром и основателем Ассоциации Альберта Щвейцера в Мехико. Хотя его терапевтическая программа использовала вместе с ЛСД другие психоделические вещества растительного происхождения, она заслуживает более детального обсуждения в данном контексте. Рокуэт совмещал своё психоаналитическое образование с познаниями в области туземных целительских практик и церемоний различных мексиканских индейских племен и создал новый подход к терапии психоделическими веществами, который назвал психосинтезом. Не нужно путать это с теорией и практикой отдельной психотерапевтической системой, также называемой психосинтезом и разработанной в Италии Роберто Ассаджиоли. Последний подход это совершенно немедикаментозная процедура, хотя её объединяет с психоделической терапией сильный трансперсональный оттенок. В подходе Рокуэта терапия проводилась с группами из 10-28 пациентов разных возрастов и полов. Члены каждой группы тщательно отбирались, чтобы группа получилась как можно более гетерогенной в плане возрастов, пола, клинических проблем, принимаемого психоделического препарата и времени, уже потраченного на психотерапию. Каждая группа включала новичков, только начинавших терапевтическую работу, индивидов в разгаре лечения и пациентов, готовящихся закончить терапию. Важной целью отбора было обеспечение широкого спектра фигур, подходящих для проекций и воображаемых ролей. Различные члены такой разнородной группы могли далее представлять авторитетные фигуры, отцовские и материнские образы, быть заместителями родных братьев или сестер или объектов полового интереса.

Следуя примеру индейских ритуалов, лекарственные сеансы проводились ночью. Все участники собирались в большой комнате для примерно двухчасового группового обсуждения без лидера. Такие встречи позволяли пациентам познакомиться с новыми членами и обсудить их опасения, надежды и ожидания; встречи также предоставляли участникам хорошую возможность для формирования проекций и переносов, что оказывало важное катализирующее влияние на их лекарственный сеанс и часто давало ценный познавательный опыт. Большая комната для сеанса была украшена картинами и постерами на вызывающие чувства темы. На этих встречах принимали широкий спектр психоделических веществ, включая ЛСД, пейот, разновидности псилоцибиновых грибов, семена ипомеи, Datura ceratocaulum и кетамин.

Пациенты проводили большую часть времени в лежачем положении на матрацах, расположенных вдоль стен, хотя им было позволено перемещаться, если захочется. Использовались две стереосистемы, и был доступен широкий набор музыки и звуков для влияния на глубину и интенсивность групповых процессов. Важной частью таких психоделических сеансов было вызывающее сенсорную перегрузку представление, на котором использовались слайды, фильмы, стереоэффекты, ритмические вспышки и разноцветные прожектора. Несколько тем, считавшихся темами ключевой важности, были сплетены в кажущееся беспорядочным и запутанным нагромождение бессвязных образов и звуков. Сюда входили темы рождения, смерти, жестокости, сексуальности, религии и детства. Часть сеанса, посвященная сенсорной перегрузке, длилась около шести часов, а за ней следовала фаза размышлений, продолжавшаяся до восхода солнца. После этого терапевты и все участники отдыхали в течение часа.

Интегративный сеанс включал групповые обсуждения и обмен опытом. Главной целью этой фазы была интеграция материала, проявившегося на лекарственном сеансе, и применение прозрений к проблемам повседневной жизни. В зависимости от ситуации этот процесс занимал от четырех до двенадцати часов. Терапевтический курс состоял из 10-20 лекарственных сеансов в зависимости от природы и серьезности прорабатываемых клинических проблем. Клиентуру, в основном, составляли амбулаторные невротические пациенты, хотя Рокуэт также описывал различные степени успеха с некоторыми антисоциальными личностями и отобранными шизофрениками.