Открытие ЛСД и его психоделических эффектов

ЛСД-25 (или диэтиламид d-лизергиновой кислоты) был впервые синтезирован в 1938 году Альбертом Хофманном в химико-фармацевтической лаборатории Сандоз в Базеле, Швейцария. Как показывает его название, это двадцать пятое соединение, разработанное в ходе систематического исследования амидов лизергиновой кислоты. ЛСД—это полусинтетическое химическое вещество, его натуральная часть—лизергиновая кислота, являющееся основой всех основных алкалоидов спорыньи, а диэтиламидная группа добавляется в лаборатории. Согласно Столлу, Хофманну и Трокслеру, ЛСД имеет следующую химическую формулу:

Различные алкалоиды спорыньи находят важное применение в медицине, особенно как лекарства, которые могут вызвать сокращения матки, остановить гинекологическое кровотечение и облегчить мигреневые боли. Целью исследований спорыньи компанией Сандоз было получение соединений с наибольшими терапевтическими качествами и наименьшими побочными эффектами. После синтеза ЛСД профессор Эрнст Ротлин провел над ним фармакологическое тестирование. Оно выявило выраженное утеротоническое действие и вызвало возбуждение у некоторых животных. На тот момент эти эффекты не сочли достаточно интересными для дальнейшего изучения.

Уникальные качества нового вещества привлекли внимание исследователей после череды событий, вызванных случайным происшествием. В 1943 году Альберт Хофманн рассматривал результаты ранних фармакологических тестов над ЛСД и решил исследовать эффект стимуляции центральной нервной системы, выявленный в ходе экспериментов с животными. Ввиду структурного сходства с циркуляторным стимулятором никетамидом ожидалось, что ЛСД окажется аналептиком. Ощущая, что стоит провести более глубокие исследования этого вещества, Альберт Хофманн решил синтезировать новый образец. В любом случае даже наиболее утонченные исследования ЛСД на животных не выявили бы его психоделических эффектов, так как такие специфически человеческие реакции нельзя предположить лишь на основе экспериментов с животными. На помощь исследователям пришло лабораторное происшествие; благодаря странной иронии судьбы Альберт Хофманн невольно стал субъектом одного из наиболее захватывающих и важных экспериментов в истории науки. Работая над синтезом нового образца ЛСД, он случайно контактировал с ним во время очистки продуктов конденсации. Далее приводится описание самим Альбертом перцептивных и эмоциональных изменений, которые он испытал в результате.

В прошлую пятницу, 16 апреля 1943, я был вынужден прекратить свою работу в лаборатории после полудня и отправиться домой, так как я был охвачен своеобразным беспокойством, связанным с ощущением легкого головокружения. По прибытии домой я лег и впал в нечто подобное опьянению, которое не было неприятным и характеризовалось невероятной активностью воображения. Пока я, ошеломленный, лежал с закрытыми глазами (дневной свет казался мне невыносимо ярким), во мне возрастал непрекращающийся поток фантастических образов огромной пластичности и живости, сопровождаемый интенсивной калейдоскопической игрой цветов. Это состояние постепенно прошло через два часа.

Вернувшись в свое обычное состояние сознания, Хофманн смог установить гипотетическую связь между его необычными переживаниями и возможным отравлением веществом, с которым он работал. Однако он не мог понять, как ЛСД мог попасть в его тело в достаточном количестве, чтобы вызвать подобные феномены. Он был также озадачен природой эффектов, кардинально отличающихся от связанных с отравлением спорыньей. Тремя днями позже он намеренно принял известное количество ЛСД, чтобы подтвердить свои предположения серьезным научным экспериментом. Будучи очень консервативным и осторожным, он решил принять лишь 250 микрограмм, которые посчитал мельчайшей дозой в сравнении с обычной дозировкой других алкалоидов спорыньи. В то время он никак не мог знать, что экспериментировал с наиболее сильным психоактивным веществом, известным человечеству. Доза, которую он выбрал и принял безо всякой специальной подготовки или какого бы то ни было знания о психоделических состояниях, сегодня считалась бы высокой дозой, она описана в ЛСД литературе как «одиночная сокрушительная доза». При использовании в клинической практике она предваряется многими часами подготовительной психотерапии и требует обученного и опытного руководителя, чтобы справляться со всеми осложнениями, которые могут иметь место.

Примерно через 40 минут после приема Хофманн начал испытывать головокружение и беспокойство; у него были трудности с концентрацией, нарушения визуального восприятия и сильная немотивированная потребность смеяться. Для него оказалось невозможным вести письменный протокол его эксперимента, как изначально планировалось. Далее приведена выдержка из его последующего отчета, написанного профессору Столлу:

«На этом месте лабораторные записи обрываются. Последние слова были написаны с огромным трудом. Я попросил моего лабораторного ассистента сопроводить меня домой, так как думал, что беспокойство, испытанное в прошлую пятницу, должно повториться. Однако пока мы ехали домой на велосипедах, оказалось, что эффекты гораздо сильнее, чем в первый раз. Мне было очень трудно связно говорить, мое поле зрения раскачивалось передо мной, и предметы казались искаженными, как отражения в кривых зеркалах. У меня было впечатление, что я не могу сдвинуться с места, хотя мой ассистент сказал мне потом, что мы ехали на большой скорости. Когда я добрался до дома, был вызван врач.

«Пока прибыл доктор, пик кризиса уже был позади. Насколько я помню, наиболее примечательными симптомами были следующие: головокружение; визуальные искажения; лица находящихся со мной людей выглядели гротескными, красочными масками; выраженное моторное беспокойство, перемежающееся с параличом; тяжелое скачкообразное ощущение в голове, конечностях и всём теле, они как бы были наполнены свинцом; сухость и ощущение зажатости в горле; ощущение удушья; ясное осознание своего состояния, при котором я порой созерцал подобно независимому нейтральному наблюдателю, как я почти безумно кричал или лепетал бессвязные слова; время от времени я ощущал, будто нахожусь вне своего тела.

«Доктор обнаружил довольно слабый пульс, но в пределах нормы… Через шесть часов после приема ЛСД мое состояние значительно улучшилось. Лишь визуальные искажения всё ещё отмечались. Всё казалось колеблющимся, и пропорции были искажены, как отражения в поверхности движущейся воды. Более того, все предметы представали в неприятных, постоянно меняющихся цветах, преобладающими оттенками были болезненные зеленый и синий. Когда я закрывал глаза, передо мной разворачивались бесконечные последовательности красочных, очень реалистичных и фантастических образов. Примечательной чертой была манера, в которой все слуховые восприятия (такие, как шум проезжающей машины) трансформировались в визуальные эффекты, каждый звук пробуждал соответствующую цветную галлюцинацию, постоянно меняющую форму и цвет, как картинки в калейдоскопе. Примерно в час ночи я уснул и проснулся на следующий день с прекрасным самочувствием.

Это был первый запланированный эксперимент с ЛСД, и он драматично и убедительно подтвердил гипотезу Хофмана насчет способности ЛСД изменять сознание. Последующие эксперименты с добровольцами исследовательских лабораторий Сандоз подтвердили экстраординарное влияние этого вещества на человеческий разум.

Следующей важной фигурой в истории ЛСД был Уолтер Столл, сын начальника Хофмана и психиатр в Психиатрической клинике в Цюрихе. Он нашел новое психоактивное вещество весьма интересным и провел первое научное исследование ЛСД с нормальными добровольцами и психиатрическими пациентами. Его наблюдения эффектов ЛСД у этих двух категорий субъектов были опубликованы в 1947. Этот отчет стал сенсацией в научном мире и вызвал необычное количество лабораторных и клинических исследований во многих странах.